Причины ненавидеть Билли Харгроува

      Даже ненависть к Билли Харгроуву не может отвлечь Майка от напряжения внутри.              Он должен радоваться, что каникулы уже настали. Что Билли не разбил машину. Что они вчера выиграли в новой кампании Эдди. Что он уже в машине. Что с каждой милей он становится ближе к Уиллу. И к Эл.              Лукас, сыгравший вчера свою лучшую игру, отказался от поездки накануне: он много думал и пришел к выводу, что находиться в машине с Макс, да ещё и после намечавшегося празднования открытия сезона, будет сложно. Или потому, что Макс попросила его не ехать. Майк не лез во всё это, но был уверен, что Лукас строит на совместную поездку определенные планы. Выглядел он, отказываясь, не лучшим образом.              Дастин же на каникулах отправился в Юту. К своей замечательной девушке, по которой очень соскучился. Совсем недавно Сьюзи помогла им спасти мир! Он, как и Майк, жил предвкушением этого путешествия.              Только он, в отличие от Майка, мог не скрывать, чего от поездки ждёт.              А Майк старался ничего не ждать.              Индианаполис — это ведь почти рядом. Почему они не ездили друг к другу на выходные? Почему не виделись до того, как Майк впервые задумался, что может быть действительно влюблен в человека, которого считал лучшим другом?              К счастью, кампания Эдди накануне выматывает его полностью, поэтому засыпает он, едва коснувшись головой подушки.              Не представляя, как увидит Уилла.              В машине он с лихвой восполняет спокойный сон бесконечными переживаниями.              Он застынет или кинется на Уилла с объятиями? Он будет вести себя странно? Он сможет выдать странности за то, что бесконечно соскучился? Он выдаст жуткую, чудовищную, невообразимую влюбленность? Или он поймёт, что ошибся? Выдохнет с облегчением и проведёт лучшие каникулы в компании Уилла?              Рядом дремлет Макс. С привычными наушниками в ушах.              Майк при желании может услышать тихо играющую в плеере музыку. Майк хочет позавидовать, как спокойно она спит. Он начинает завидовать, но замечает, как порой Макс приоткрывает глаза и косится на Билли.              В машине их четверо.              Макс уступила своё законное место рядом с водителем Нэнси. Которая, кстати, тоже выглядит взволнованной. Едва тронувшись с места, они начинают ругаться с Билли из-за музыки, а потом — из-за того, что Билли ни в коем случае не пустит Нэнси за руль. Даже если устанет. Даже если ему надоест. Да и как ему может надоесть?!              Прежде Майка бы развлекла эта ссора — сестра против страшного врага и без обреза выглядит внушительно, Билли бы задуматься и сдаться. Но Билли, ненавистный Билли, кривит красивые губы в усмешке. Скандал нисколько не пугает. Развлекает разве что. Заставляет смеяться над Нэнси, пока та отвлекается от мучительного ожидания.              Майк не знает, почему та нервничает: они совсем недавно виделись с Джонатаном. Который пропустил буквально несколько последних дней, чтобы приехать к семье пораньше. Нэнси не должна вести себя так, будто они не виделись вечность. Будто она не знала целую вечность, что влюблена и теперь не имеет представления, как себя вести и что говорить. Будто она не в курсе, что чувствует к ней Джонатан…              Если в своих чувствах Майк кое-как, возможно, разобрался не без чужой помощи, то что о чувствах Уилла? У него есть чувства? Он просто дружит с Майком? Он беспокоится о Майке, потому что знает его целую вечность? Он не переживает, что месяцы общения по телефону окажутся очередной дурацкой ссорой лично? Ждёт ли он Майка так же сильно? Нервничает ли? Предвкушает? И… только ли Майка он ждёт?              Билли, отстоявший священное водительское право выбирать музыку, бьет в такт суровым басам. Заметив, что Макс дремлет (и не заметив, что та только делает вид), он сделал музыку тише, но продолжает беззвучно подпевать. Кривится даже больше, когда Нэнси корчит лицо.              Ненавистный Билли. Со смазливым лицом, подкаченной фигурой, сверкающей сережкой в ухе, развязным поведением, вкусом в музыке и свободой. Майк пытается не пялиться на него, не нервничающего накануне встречи, наверняка определяющей дальнейшую жизнь. Билли ведёт машину, слушает любимую музыку, наслаждается жизнью.              Майк ненавидит Билли.              Почему у того настолько хорошее настроение? Не имеет ли к нему отношения Уилл? Общались ли они с Билли это бесконечное время? Не изменилось ли между ними… ничего?              Билли ловит в зеркале заднего вида взгляд Майка и подмигивает. Довольный, как черт. Майк дует губы и отворачивается к окну.              Что, если Уилл ждёт не Майка, а Билли? Что, если Билли обнимет первым? Что, если… Что, если…              — Всё в порядке? — обеспокоенно спрашивает Нэнси, разворачиваясь к нему всем корпусом. — Ты резко побледнел. Может, нужна остановка?              Под взглядами абсолютно всех в машине — Билли косится через зеркало и снижает скорость, Макс перестаёт делать вид, что спит, — Майку становится неуютно. Но он заставляет себя покачать головой.              — Эй, вздумаешь блевать в моей малышке… — шипит Билли.       — Не смей так разговаривать с моим братом, — перебивает Нэнси. — Майк, если нужно остановиться, давай…       — Я… я в порядке, — выдавливает Майк. — Просто открою окно. И я не буду блевать, — добавляет со злостью.              Ветер немного прочищает голову.              Уилл становится всё ближе, всё ощутимее.              Майк пытается не представлять, как они встретятся.              Фантазии уводят дальше и дальше в тёмный дремучий лес, в котором Уилл смеётся с Билли, показывает ему новые картины, садится рядом с ним за столом, касается его руки, просит попозировать, просит рассказать что-то о Хоукинсе, закрывается с ним в комнате…              Майк крепко-крепко сжимает челюсть.              Перед глазами — мрачная тьма, звёздочки ярости, внутренности поджимаются, а кровь кипит. Уилл никогда!.. Майк не позволит Билли, ненавистному Билли…              Сжатых кулаков касается теплая рука и Майк возвращается в реальность.              Смотрит на Макс.              Пытается отвести от неё взгляд, но не может.              Впервые понимает, что Макс — не враг.              Что Макс понимает больше.              Что Макс понимает правильно.              К счастью, Макс ничего не говорит. И руку убирает. Протягивает наушники.              Майк не хочет слышать музыку, но подчиняется, прижимает мягкие валики к ушам. В них — тишина, и Майк смотрит на Макс, ничего не понимая.              Макс медлит над кнопкой включения.              Дело не только в нём, в Майке.              Дело в том, что она, как сама однажды сказала, в курсе, что иногда влюбляешься в человека, в которого не должен.              Губы Майка дергаются. Не улыбка, но что-то на неё похоже. Что-то, что без лишних слов и движений понимает Макс.              Play.              Она включает песню не с начала. Она просто отдаёт Майку то, что слушала сама, подумав, представив, ошибившись, будто ему станет легче.              Музыкальный вкус Майка непостоянен, как ветер. Всегда зависит от других людей. От Уилла, который в восторге от музыкальных групп, которые включает его старший брат. От Эдди, который не признает иной музыки, кроме как ту, которую слушает или пишет сам.              Ему не должно нравится то, что предлагает Макс, так?              К тому же, эта музыка… странная. Нервная? Женский голос не заставляет внутренности дрожать, под темп не хочется подстраиваться, и в ней так много посторонних звуков.              А потом Майк вслушивается в слова.              И закрывает глаза.              Макс ведь не могла всё это прочитать в его резко побледневшем лице, так? У неё ведь нет способностей Эл? Она ведь не могла!..              I'm ashamed of running away              From nothing real       I just can't deal with this,       But I'm still afraid to be there,              Among your hounds of love,       And feel your arms surround me.       I've always been a coward,       And never know what's good for me.              Я стыжусь того, что убегаю              От несуществующей реальности       Я просто не могу принять это       Но я все ещё боюсь быть там       Среди твоих гончих любви       И чувствовать твои объятия.       Я остаюсь трусишкой,       И никогда не знаю, что хорошо для меня.              Мир Майка не переворачивается с ног на голову: он сделал это несколько раз за последние годы. Ему не становится спокойнее. Или понятнее. Не перестает пугать. Но страхи как будто перестают быть врагами. Их признаёт кто-то, кроме него самого.              Макс сидит рядом неподвижно.              Не вздрагивает, когда он возвращает ей наушники, как можно аккуратнее, а сам придвигается ближе. Если сделать музыку на плеере громче и прижаться к наушнику ухом с другой стороны…              Майк думает, что они никогда не станут с Макс друзьями.              Хотя бы потому, что они давно друзья.