Да будет так

После смерти Блайдда Хаттер закрылся в себе. План Ранни наконец сложился у него в голове полностью. Незадолго до роковой, последней встречи, когда Погасший нашёл очередную куколку (уже миниатюрную) под землёй, Лунная принцесса навязала ему обязанности по собственному сопровождению вдоль всей реки Ансель и принудила дать бой «Тени погибели». Тень смутно напомнила ему Блайдда, но к тому моменту он узнал, что и Тень Марики, Маликет, был полуволком. "Ничего странного", – подумал он. – "Возможно, все Тени Неземных были полуволками, в том числе и те, кого направили убить Неземную вместо её вассала." Как бы невзначай, в качестве платы за его услуги, Ранни отдала ему ключ, который совершенно случайно открывает один конкретный сундук, что хранится у матери Лунной принцессы. Хаттер хотел вернуться в Академию, но в последний момент решил навестить Иджи. А потом он убил Блайдда. Кое-как оправившись от ран, как физических, так и моральных, он обнаружил, что Ранни в собственную башню не вернулась. У него были к ней вопросы, ОЧЕНЬ много вопросов, но вспомнив о ключе, он решил всё же узнать: что он получит в качестве награды за убийство того, к кому успел испытать нежные чувства? На дне злополучного сундука, от которого он получил ключ, лежало обручальное кольцо. От его полубезумного смеха содрогнулась даже Реннала, без конца убаюкивающая своё янтарное яйцо с Руной Нерождённых. Картинка наконец сложилась. Он нашёл куклу в соборе Мануса Целеса, она сидела рядом с трупом Двух Пальцев, и их вид представлял собой угрожающее гротескное зрелище: покорёженные и синие, будто готовились к атаке, они умирали в диких муках и истекали кровью. При этом, как бы случайно, сидя на их останках, кукла выставила вперёд свою правую руку. Случайно, не правда ли! Вставая на колени, он с тяжёлым сердцем под пристальным стеклянным взглядом взял хрупкую фарфоровую ручку и… сломал ей пальцы. А затем, достав Чёрный клинок, который он по чистой случайности одолжил у одной запертой неподалёку предводительницы Чёрных ножей, он с преглубоким удовольствием распорол её связанное из верёвок чрево. Внутри него всё клокотало от восторга, когда он отрезал ей руки и голову, дробил фарфоровые конечности и разрезал бечёвки, удерживающие её тело в целости. Он не был уверен, что Чёрный клинок хоть как-то навредит ей, но если она не сможет вернуться ни в одно из своих тел, и покинет Междуземье навечно, без возможности как-то влиять на него – этого будет достаточно. – Интересно, каково это, Лунная принцесса – предавать своих сводных братьев и сестёр и погружать весь мир в смуту? – вслух спросил он, выкалывая лазурный глаз кукле. – Как ощущения, Лунная принцесса, когда твои планы обратились прахом? Надеюсь, для тебя это будет чем-то новым, неожиданным и неприятным. Встав с залитой кровью земли, он наступил на фарфоровое лицо, и, приложив совсем немного силы, раздавил его на сотню мелких осколков. – Сделай одолжение, – доставая из сумки маленькую куколку, продолжил он, – Не возвращайся больше в Междуземье, иначе я передам то, что предназначается тебе – Предначертанную смерть. С этими словами Хаттер проткнул миниатюрную куколку чёрным клинком. *** Его, Мелины и Бока путешествие продолжилось, но Погасший отгородился даже от них. Особенно после бытия Мятежником и происшествия в Кувшинограде. Хаттер почти перестал улыбаться и шутить, выдавить из себя ему удавалось лишь сдержанную и слабую улыбку, полную задумчивой горечи, что, конечно же, не оставалось без внимания его верных спутников. Он даже перестал сокращённо звать Мелину по имени, по чему она начала неожиданно скучать. Принести Рожеру метку Смерти он так же не успел, чародей скончался у него на глазах, завещав эту находку Фие, спутнице мёртвых. Её же он надеялся больше никогда не увидеть, после того как она зарезала Охотника на мёртвых. Всё очень и очень лихо понеслось под откос, и Хаттер ощущал себя участником некой ужасающей в своих масштабах катастрофы, в которой он оказался единственным выжившим, а всех остальных словно переломало в огромной мясорубке. "Ого… Это всё произошло из-за меня?" Тем не менее, его поступки и жесты стали только более внимательными и трепетными. Погасший изо всех сил старался поддерживать Бока, который стал сильнее проваливаться в меланхолию и порой плакал по ночам. Впрочем, он уже сам не слишком далеко ушёл от портного: Хаттера начали мучить сны, в которых он, совсем как племянник Александра, роется в трупах Блайдда и Диаллоса, потихоньку пожирая их внутренности. После заполучения Великих рун Ренналы и её сыновей, Два Пальца и Офнир благословили его на "штурм" столицы. И поскольку главные ворота были наглухо заперты, Хаттер решил пробраться через северный вход. Леинделл встретил его меланхоличным и величественным пейзажем. Глубоко внутри, пускай Хаттер и не озвучил это друзьям, он ощутил родство с состоянием упадка, в котором перед его взором предстала некогда великая столица Золотого порядка. Оставив Бока, как Хаттеру показалось, в безопасном месте, он отправился искать способ пробраться ко входу в Древо Эрд. Но соприкоснувшись с очередным источником Благодати, Погасший опешил, когда перед ним возникла Мелина. Не на шутку растерявшись, он хотел уже было спросить, что случилось, и в порядке ли Бок, вдруг это он послал за ним. Ответ оказался куда проще и прозаичнее: – Нам пора прощаться. Спасибо, что помог мне добраться сюда. Хаттер медленно моргнул, пялясь на девушку, будто на призрака. Постепенно до него дошло, и взгляд стал на порядок осмысленнее. – А, ну конечно. Я успел совсем позабыть со всеми этими делами и путешествиями. Ты всё же покидаешь меня. Мелина смиренно кивнула. – Я отправляюсь на поиски своего предназначения. Вблизи древа я могу свободно перемещаться, так что от источников Благодати я больше не завишу. Для меня было честью путешествовать с тобой. – Мы увидимся когда-нибудь вновь? – Не могу знать. Тем не менее, прощай. Торрент останется с тобой. И сила рун теперь в твоих руках. Удачи в достижении целей. И... я верю, что ты будешь хорошим правителем, даже если тебе самому в это не верится. Мужчина горько усмехнулся. – Значит, ты всё же слышала тот разговор... – Немного. Мне жаль, что всё так обернулось с тем рыцарем и той Тенью, но мне радостно видеть, что ты держишься. Поэтому я желаю тебе удачи. – Лишь благодаря тебе, – глаза мужчины снова начало жечь изнутри, и он поспешил потупить взгляд, – я смог смириться и двигаться дальше. Ты позволишь взять тебя за руку в последний раз? Не сразу, но Мелина протянула ему свою испещрённую шрамами тонкую и хрупкую ладонь. Хаттер аккуратно сжал её нежные пальцы, а затем, склонившись, прикоснулся к ним губами, на короткий миг боясь, что этот жест вызовет у девы неприязнь и отвращение. Но рука её не дрогнула. – Я буду скучать. Спасибо, что была со мной всё это время. Он не отнимал взгляда от шрамов у неё на руке, чувствуя, что если посмотрит в её очаровательное лицо, встретится с её проницательным золотым взглядом, то окончательно потеряет контроль над своими чувствами. Так он и смотрел, пока её рука постепенно растворялась в синем свечении, и в итоге не осталось ничего, кроме его сжимающих пустоту пальцев. *** Встреча с Морготтом была... довольно деморализующей. Как и то, что по итогу боя Король Знамений превратился в простого слабого старика, медленно скончавшегося прямо перед Погасшим. Мысль о том, что этот мужчина когда-то пережил невероятные муки, невольно закралась в голову, притаив в сердце жалость от подобного исхода. Тем более, что он назвал всех детей Марики и Радагона грязными предателями. После тесного знакомства с Ранни, посеявшей смуту, и тем, к чему она привела – не то что бы Хаттер был с ним не согласен. Однако ему всё ещё нужна была Великая руна и очищенный проход к подножию Древа. Морготт не давал ему ни того, ни другого. Но если в бою Хаттеру удалось одержать победу и забрать руну себе, то вот с проходом к подножию древа – всё было плохо. Многочисленные шипы закрыли собой вход. И их не брала никакая магия, а физическое воздействие – тем более. В растерянности он вернулся к источнику Благодати и устало плюхнулся перед ним на каменный пол. "Для начала, нужно доложить Энии. Она ведь общается с Двумя Пальцами, пусть пояснят, какого чёрта дверь закрыта. Если Великая Воля заперла Марику в Древе, значит и двери запечатала она же, тогда какой смысл посылать меня сюда, если сами же забаррикадировали тут всё?! А может быть... Дверь запечатала не Воля, а сама Марика, ещё когда разбивала кольцо, чтобы ей не могли помешать? Ммм, нет. Над шипами сияет определённо не руна Марики… Радагон запечатал вход? Но зачем? Ох, тут слишком много белых пятен..." – Здравствуй, давно не виделись. Хаттер подпрыгнул на месте и схватился за оружие от неожиданности, Мелина же невозмутимо подсела к нему, как будто они и не расставались некоторое время назад. – Это я, Мелина, – обыденно бросила девушка, словно проблема была в том, что он её не признал. – Уделишь мне минуту? Она много говорила ему о Древе, и о шипах, не дающих ему пройти, о том, что их в принципе ничем не удастся убрать. А у Хаттера в голове была пустота. Он продолжал пялиться на сидящую перед ним деву, как если бы увидел живую Марику во плоти перед собой, и всё, чего ему хотелось: прижать её к себе, заключив в цепких объятиях, и поблагодарить судьбу за то, что она свела их вновь. Он не скрывал от себя своих сложных и неоднозначных чувств к Мелине. Он знал о ней абсолютно ничего, но время, проведённое вместе, сблизило их. Он думал о ней, как о близкой подруге или даже сестре… А в редких случаях, она воспринималась им как дочь. И он был благодарен своему естеству или природе, не заставляющих его испытывать иные чувства. – …Я наконец смогу поджечь Древо Эрд... – Стоп, что?! *** – Бок, послушай меня: вместе с Мелиной нам надо отправиться в земли Великанов, – начал мужчина, опустившись на корточки перед портным и взяв его за руки, с мольбой глядя в его тёмные и блестящие глаза. – Там будет очень опасно и очень холодно. Я не могу позволить себе подвергать тебя такой опасности, поэтому я хочу, чтобы ты спрятался. Может быть, ты знаешь место, где тебе будет безопасно? – В-ваше Величество... Почему? Зачем вы уезжаете? Неужели... Древо Эрд отвергло вас? – запинаясь и дрожа, спросил получеловек. Это обращение неприятно резануло слух, но когда Бок попросил разрешения так его называть, Хаттер не смог ему отказать. Бок в его глазах был глубоко несчастным существом. Изгнанный из своего поселения, оставшийся без матери, и, судя по всему, не раз подвергавшийся нападкам – он был просто до безумия нервным, пугливым и неуверенным в себе. Порой он вздрагивал просто от резких движений, видимо, боясь, что это не просто взмах рукой, а замах для удара. Пускай его несчастья не такие "серьёзные", как у всего Междуземья, но Хаттер не мог их игнорировать. Этот получеловек был чудовищно хрупок, и всё естество Погасшего начинало горестно ныть в желании уберечь своего маленького портного от всех ужасов этого мира. Но сейчас ему приходилось оставить его где-то ещё. Снова. – Не совсем. Нам просто нужно кое-куда съездить. И я хочу, чтобы ты был в безопасности. – Ладно... Д-да, хорошо. Как пожелаете, Ваше Величество! – его пытливые маленькие глазки вновь заблестели от радости, а хрупкие тёплые пальчики чуть сжали руки мужчины. – Но... я совсем не знаю места, где мне было бы безопасно, Ваше Величество. Мужчина тяжело выдохнул, он боялся, что так будет. "Может быть, отвезти его к Кале? Хотя Лимгрейв – не самое безопасное место, а солдаты Годрика как раз разбрелись по долине. А может быть, попросить Нефели приглядеть за ним? Хотя под замком кусок тела Годвина. Даже если оно не просыпается, спокойнее мне от этого не будет. Думай. Думай", – принялся напряжённо размышлять Погасший. – Может быть, я подожду вашего возвращения здесь, Ваше Величество? Думается мне, тут достаточно безопасно. Ни рыцари, ни парфюмеры, ни простолюдины сюда носа не кажут. Хаттер весь напрягся. Идея, в общем-то, была неплохая. НО: он не знал, как надолго они с Мелиной уедут, у Бока могут просто кончиться припасы. А еще... Они собираются поджечь Древо. Хаттер не был уверен, но предполагал, что и город, скорее всего, тоже будет охвачен огнём. – Нет, ни в коем случае. Я отвезу тебя к торговцу Кале. *** Они потратили несколько суток, чтобы пересечь всё Междуземье. Хаттеру было не в тягость, ради небезразличных ему людей он готов был куда угодно и сколько угодно идти, в том числе пешком. Был и ещё один нюанс: он, как Погасший, мог перемещаться от одного источника Благодати к другому. Он слабо понимал, как он это делает, этому его обучила Мелина, Бок же так не мог. Спешившись у храма Элле, он вместе с портным прошёл через каменную арку. В дальнем углу возле небольшого костерка сидел торговец в ярко-красных одеждах. Заметив человека, он вскинул свою морщинистую ладонь в приветственном жесте. – А-а, здравствуй, давно не виделись, дружище. Хаттер не смог сдержать лёгкой и усталой улыбки. – Здравствуй, старый друг. Прости, что перехожу сразу к делу, но у меня есть к тебе просьба. Бок робко выглядывал из-за ног Погасшего. Опустив на него взгляд, торговец сразу понял, что просьба будет связана с получеловеком. – Я весь во внимании, – удобнее перехватывая свой длинный музыкальный инструмент, вновь поднял он взгляд на Хаттера. Мужчина же сделал шаг в сторону, представляя своего маленького, дрожащего от смущения друга. – Это Бок, мой портной. Мне надо уехать далеко, надолго и, вероятнее всего, в опасное место, поэтому я прошу тебя приглядеть немного за ним. Кале смерил задумчивым и серьёзным взглядом маленького портного, и тот сильнее задрожал под его натиском. – Я готов заплатить, чтобы покрыть расходы и неудобства. И оставить припасы. – Мне не хочется брать с тебя плату за такой пустяк, – тяжело вздыхая, честно признался кочевник, – но я могу не потянуть ещё один рот. – Я понимаю, просто скажи сколько. – …Десять тысяч, я думаю, этого будет достаточно, чтобы обеспечить твоего друга. – Хорошо. – Ваше В-величество... Быть может, не надо... – плаксиво запротестовал Бок, но Хаттер уже протягивал руку купцу, и кончики его пальцев поблескивали золотом. – Не волнуйся, это малая плата за твою безопасность. Они пожали друг другу руки, а как только разомкнули рукопожатие, в ладони торговца осталась круглая, чуть сияющая золотым руна. – Благодарю. Надолго ты оставляешь нас? – Не могу сказать, но я постараюсь заглядывать и вносить взносы. – Я не об этом, – Кале тяжело вздохнул и сделал долгую паузу, отчего Хаттер удивлённо вскинул брови в немом вопросе. – Ты выглядишь неважно. И я слышал от своих соотечественников о том, что случилось с Блайддом. Лицо Погасшего вмиг осунулось, а на лице проявились глубокие морщины, усиливающие его нездоровые круги под глазами. Даже лицо его будто посерело, а взгляд остекленел. Сжав губы до той степени, что они превратились в тонкую, светлую полоску, Хаттер перевёл взгляд от лица друга в сторону леса. Он начинал ненавидеть леса. Пускай уже прошло достаточно времени, он продолжал чувствовать боль от первого взмаха меча друга. Взмаха, который с лёгкостью вмял нагрудник Хаттера и сломал несколько рёбер. С тех пор его грудь навечно объята огнём боли, которая иногда притупляется, но полностью не проходит. – Я соболезную, друг мой, – хрипло продолжил Кале, – я не мог и помыслить, что его настигнет такая участь, и что его жизнь придётся оборвать тебе. Он был славным другом и хорошим товарищем. – Спасибо, – глухо поблагодарил Погасший, и перевёл взгляд алых глаз на своего портного. – Я отправляюсь, – оповестил он и погладил Бока по плечу, чтобы поддержать его. – Кале хороший человек, он не обидит тебя, и ты постарайся не расстраивать его. – Ваше Величество, – поймав своими ручками широкую, закованную в броню мужскую ладонь, Бок нежно прижал её к своему вытянутому лицу, – прошу вас, возвращайтесь скорее. Почувствовав, как к горлу подкатил ком, а глаза обожгло от слёз, Хаттер перестал сдерживаться, и опустившись на колени, крепко обнял своего маленького и хрупкого друга. *** Распрощавшись с Боком, Погасший перенёс себя в Леинделл. Но оказавшись в столице и встав на ноги, он сразу же привалился к стене, низко склонив голову. Мелина незамедлительно материализовалась рядом, почувствовав неладное. – Ты в порядке? Ранен? Погасший не отвечал, но девушка слышала, как тяжело и рвано он дышит, смотря себе под ноги. – Дорогая Мэл, – его голос резко исказился, став низким и очень глухим, – могу я позволить себе фамильярность в твой адрес? – Ты и так позволяешь её себе, продолжая так меня называть, – спокойно ответила она, одновременно встревожившись, услышав старое прозвище и одновременно тихонько обрадовавшись, – мог даже и не спра... Хаттер резко подался вперёд и прижал девушку к себе. Одна рука легла ей на спину, другая – чуть выше талии, а лицом он уткнулся в её хрупкое плечо. Жест, полный отчаяния и горя. Лишь будучи зажатой в этих объятиях, она ощутила, как сильно он дрожит, и сколь горячо его лицо. – Я так сильно устал, Мэл. Для меня всё стало невыносимо. Я уже и не понимаю, что и зачем я делаю, чего я желаю, а чего нет. Порой я просто хочу, чтобы всё исчезло. Моё тело ноет даже после исцеления, а глаза объяты пламенем каждый раз, когда я думаю о тебе и Боке... Я так боюсь потерять и вас, как потерял Блайдда, – на выдохе почти прокричал он, скомкав её плащ в руках. Мелина застыла, даже задержала дыхание. Хаттер никогда не делился с ней своими переживаниями и даже не показывал ей их до того злополучного дня, когда полуволк лишился рассудка. Она видела, как сложившиеся обстоятельства ранят его в самое сердце, но не думала, что всё настолько плохо. – Ты сказал, твои глаза объяты пламенем? – девушка сама не заметила, как понизила голос, вся её невозмутимость выветрилась и рассыпалась, словно на ветру. – Тебе нужно принять лекарство, исцеляющее рассудок.