Пошаговая инструкция «Как Стать Телезвездой»

Сначала Ацуши думал, что не сможет уснуть на новом месте. День закончился волнительно, потому юношу, устроившегося на старом пролёжанном диванчике и завернувшегося в тонкий плед, мелко колотило то ли от нервозности, то ли от сладкого предвкушения. Но усталость всё же взяла вверх, и вскоре Накаджима провалился в глубокий сон без сновидений. Проснулся он резко, около семи утра: здание всё ещё было тихим и пустым, и Ацуши облегчённо выдохнул, радуясь, что ему пока не приходилось иметь дело с местными сотрудниками, любопытными до того, почему в их офисе ошивался странный мальчишка. Добравшись до холодильника, он, мучимый угрызениями совести из-за собственного паразитизма, так и не решился достать оттуда упаковку лапши быстрого приготовления, обходясь вместо этого чаем в пакетиках. Но даже так приятное тепло расползлось по его внутренностям, возвращая более менее хорошее настроение. В качестве платы за кров и пускай даже такой скудный завтрак он принялся перемывать всю скопившуюся грязную посуду в небольшой мойке, воткнутой рядом с холодильником. Дешёвое жидкое мыло в приюте мерзко пахло лимоном, а руки после него сохли и болели. Здесь мыло не было сильно дороже, однако оно отдавало слабым цветочным ароматом, из-за чего Ацуши время от времени подносил ладони к лицу, вдыхая приятный ненавязчивый запах. Именно за этим занятием его застал тихий смешок, заставивший юношу вздрогнуть и обернуться, расплескав мыльную воду. — Ты у нас чистюля? — в дверном проёме стояла невысокая женщина, прикипев к нему изучающим взглядом темных, отливающих пурпуром глаз. Поза её была расслабленной, в какой-то мере даже хозяйской, на лице играла задумчивая полуулыбка, но за всем этим крылось что-то жёсткое, из-за чего Накаджима сразу понял, что этой леди не стоит переходить дорогу. — Куникида-сан разрешил остаться здесь на ночь. — сказал Ацуши, ощущая позорное желание оправдаться. — А вы… вы ведь доктор Йосано? — Всё верно, меня зовут Йосано Акико, но свой точный род деятельности я не назову. Мне кажется, что в этом Агентстве я занимаюсь всем. — хмыкнула она, поведя головой, и её идеальное каре жидким бархатом скользнуло по бледным щекам, в полумраке коридора делая её больше похожей на екая из древних легенд, а не на настоящего человека. Между ними повисло неловкое молчание, во время которого Акико продолжала изучать его непонятным взглядом, а Накаджима в свою очередь пытался понять, куда себя деть. Но в какой-то момент женщине надоела эта тишина, и она тихо вздохнула, махнув рукой, затянутой в тонкую черную перчатку: — Диковатый ты, конечно. Ну ладно, идем, Куникида просил тебя осмотреть. Ты ведь ничего не ел? — дождавшись отрицательного ответа, она развернулась и удалилась по направлению к лестнице. Снова оказавшись на втором этаже, Ацуши предстал перед небольшой дверью с табличкой «Медицинский Кабинет», которую юноша не приметил в прошлый раз. Мысленно прикинув в голове размеры здания и те помещения, которые он уже видел, Накаджима предположил, что кабинет окажется маленьким. Однако за дверью его ждало довольно большое и светлое пространство с рабочим столом, рядом стеклянных шкафчиков с врачебной атрибутикой и спрятанной за ширмой койкой. — Я возьму у тебя кровь и мазок из горла, послушаю, взвешу и измерю рост. Надо будет тебя направить на МРТ и флюорографию, но этим можно заняться позже, когда директор вынесет своё решение. Документов же у тебя с собой никаких нет? — пока Ацуши неловко мялся у порога, боясь испачкать такой светлый и чистый кабинет, Акико прошла внутрь, сменила свои тканевые перчатки на латексные и накинула на плечи врачебный халат. — Нет… Я захватил с собой только немного одежды. — Накаджима покачал головой и, повинуясь жестам Акико, наконец прошёл внутрь кабинета и сел на койку. — Ясно. Тебя осматривали в приюте? — она обвила стетоскоп вокруг шеи и достала из ящичка одного из шкафов стерильные упаковки с иглой, ватными тампонами и несколько стеклянных колбочек. — Да, каждые полгода. — Ацуши невольно зацепился взглядом за все эти инструменты, будучи близко к тому, чтобы снова провалиться в неприятные воспоминания. — Из тебя всё будто клешнями тянуть надо… Находили что-нибудь? — вздохнула Йосано, но в её голосе не было раздражения, лишь какое-то упрямое желание добиться всех ответов. — Нет, каждый раз врачи говорили, что я полностью здоров. Только мне веса постоянно не хватало до нормы, но в детском доме у всех так. — покачал головой Ацуши, сам протягивая руку под проспиртованную ватку. Когда Акико подняла его рукав, намереваясь обработать сгиб локтя, ее взгляд зацепился за россыпь мелких синяков, некоторые из которых были совсем свежими. — Ацуши, что это такое? — слегка напряженно спросила она, скользя ватой по посиневшей коже. — У нас часто брали кровь. Вроде, приют так зарабатывал, сбывая её на чёрном рынке. Типа нелегальное донорство. — пожал плечами Накаджима, почти никак не реагируя на впившуюся под кожу иглу. Темная венозная кровь быстро начала наполнять пробирку. — Вот сволочи… — пробормотала она, аккуратно отвинчивая наполненную стеклянную ампулу и подсоединяя следующую. — Извини, но анализов нужно взять много. Слушай, а хочешь мы намекнем полиции, чтобы они накрыли твой приют? — Не надо! — ойкнул Ацуши и тут же потупился под внимательным взглядом Йосано. Да, он безоговорочно ненавидел приют и свою жизнь там, но, с другой стороны, это место было его домом на протяжении многих лет, из-за чего он не мог выкинуть из сердца сентиментальную благодарность. Внутренний конфликт мучал его и скребся в душе не то что кошками — настоящими свирепыми тиграми! И Йосано будто бы увидела эту борьбу в его светлых глазах, из-за чего лишь спокойно кивнула, наконец-то откладывая последнюю пробирку. После того, как Акико взяла все анализы, она приказала Накаджиме раздеться до белья и забраться на ростомер, совмещённый с весами. Наверное, не веди она себя так по-профессиональному холодно и незаинтересованно, Ацуши и засмущался бы, но ему было поразительно спокойно под её началом. В приюте во время медосмотров никто не беспокоился об их комфорте, заставляя несколько десятков мальчишек почти голышом бегать перед недовольными и уставшими медсестрами, которые сквернословили и ругались, когда кто-то задерживал очередь или не следовал их указаниям. — Да, и правда худоват. — хмыкнула Акико, быстро записывая полученные данные в толстую тетрадку. — Ну ничего, будешь молодцом — отъешься. А теперь самое волнительное: открывай рот, посмотрим твоё бедное горло. Ацуши подчинился, стараясь подавить рвотный рефлекс, пока Йосано тыкала в него деревянным шпателем. После этого она послушала его лёгкие, разгоняя табуны мурашек ледяным наконечником стетоскопа, заставляя Накаджиму извиваться и ойкать. — Всё не так плохо. — заключила она. — Небольшая простуда, в лёгкие успело немного спуститься, но явно не до пневмонии. Обильное питье и полоскание быстро вернут тебя в норму. Ацуши благодарно кивнул и быстро натянул на себя вчерашнюю одежду. В сумке у него оставались чистые вещи, которые ему позволяли стирать на некоторых подработках, выделяя тазик, мыло и немного воды, но сохли они по поздней осени весьма плохо, из-за чего половина его гардероба обещала без должной сушки совсем отсыреть. — Знаешь, перед тем, как согласиться с тобой работать, я позвонила Рампо. — вдруг сказала Йосано, выдергивая Накаджиму из мыслей. Он обернулся и вопросительно взглянул на женщину, не совсем понимая, к чему она завела этот разговор. — По многим причинам я склонна доверять его мнению. Он сказал, что ты втянешь нас в неприятности. — её голос звучал отстранённо, а пальцы, освобождённые от резиновых перчаток, теперь выбивали на спинке стула неизвестный мотив. — Я… Мне очень жаль. — растерянно пробормотал Ацуши. Его былая надежда начала медленно рушиться. — Погоди. Так же, как я доверяю Рампо, он доверяет Дазаю. И раз уж Дазай решил, что ты можешь сделать нашу передачу лучше, мы попробуем. Тем более, ты не создаёшь впечатление какого-нибудь ублюдка. — под конец тонкие губы Йосано растянулись в лёгкой улыбке, и у Ацуши отлегло. Он невольно отразил её улыбку, даже облегчённо рассмеявшись, не зная, как ему выразить свою благодарность так, чтобы не заставить Акико чувствовать себя неловко. — Но ладно, хватит этих откровений. Дай мне взглянуть на твои вещи, потому что если они все похожи на то, что надето на тебе сейчас, на экран мы тебя точно не пустим. — женщина всплеснула руками и, быстро скинув халат, вытолкала Накаджиму из кабинета. Показывать свои вещи было неловко, потому что и приютская форма, и та одежда, которую им жертвовали, выглядели неброско и даже жалко. Поэтому Ацуши не был удивлён, когда Йосано слегка скривилась и замотала головой. — Никуда не пойдёт! Тебе явно нужно что-то получше. Накаджима неловко улыбнулся, понимая, что момент, когда он сможет себе позволить свою собственную одежду, настанет ещё нескоро. Но следующая фраза Акико его ошарашила: — Идём, купим тебе что-нибудь приличное. — Но Йосано-сан, моих денег едва ли хватит даже на носки! — возразил юноша, резко бледнея. — Знаю. Купим пока так, а позже вычтем процентами из твоей будущей зарплаты. — провозгласила женщина, полыхая каким-то непонятным азартным огнём в глазах, отчего Накаджима понял, что уже никак не сможет повлиять на ситуацию. Совместный поход по магазинам оказался чрезвычайно выматывающим. И дело было даже не в том, что Акико забраковывала большую часть того, что пытался выбрать Ацуши, здесь он готов был всецело положиться на её утончённый вкус, тем более, ему очень нравился официальный стиль её одежды. Вся сложность заключалось в том, что Йосано, даже осведомлённая о его бедственном финансовом положении, всё равно норовила заглянуть в какой-нибудь дорогой магазин, цены в котором заставляли Ацуши хвататься за вроде бы здоровое сердце и умолять Акико поскорее уйти. Отягощалось всё тем, что некоторые люди странно оглядывались на женщину, узнавая, иногда даже подходя попросить автограф или совместное фото, на что та отвечала вымученной улыбкой. — Никогда не любила эту часть работы. — тихо призналась она, из чего Ацуши сделал вывод, что она была не только талантливым врачом, но и героиней самих телеэфиров. Поиск компромисса в покупках потребовал очень много времени и сил, но под конец Накаджима обзавёлся более менее полным гардеробом, одежда в котором пускай и не была дорогой, но зато приятно ощущалась на коже, не раздражая и не сковывая движения. Когда они вышли из торгового центра, Ацуши уже успел понадеяться, что приключения на сегодня закончены и они могут возвращаться на студию, однако Йосано, последние минут пятнадцать активно с кем-то переписывающаяся, поймала его за локоть и потащила в другом направлении. — Бедный Куникида совсем там извелся. — вздохнула она, поудобнее перехватывая Ацуши, будто тот мог куда-то сбежать. — Он скоро пойдёт к директору, а, значит, уже примерно через час тебе нужно быть в Агентстве, чтобы показать себя. Так что перед этим зайдём ко мне, чтобы ты смог помыться и привести себя наконец в божеский вид. Квартира оказалась небольшой и очень чистой, являя собой не самый обжитой вид. Наверное, поэтому Акико и пустила его на свою территорию: почти ничего особенного, способного намекнуть на личность владелицы, здесь не было. Получив набор одежды и мягкое полотенце, Накаджима ретировался в душ, надолго зависнув на поиске шампуня и геля: уж слишком много было вариантов. Наконец решившись и выбрав самые простые баночки, на которых не было бы приписано ничего про длительный уход и профессиональный эффект, Ацуши быстро ополоснулся, высушил волосы феном и переоделся. Кинув быстрый взгляд в запотевшее зеркало, он остался доволен, и наконец выпорхнул в гостиную. Акико, в это время разговарившая с кем-то по телефону, обернулась и окинула его цепким взглядом, после чего коротко улыбнулась и сказала прямо в трубку: — Ну вот теперь я понимаю, почему ты его выбрал. Чистый и нарядный, он и правда такой милашка. Ну ладно, нам скоро выходить, встретимся в агентстве. Сбросив звонок, Йосано покрутила пальцем в воздухе, призывая Накаджиму повертеться и показать себя со всех сторон. Оставшись довольной, она протянула ему расческу и свёрнутый галстук, ставя юношу в тупик. — У тебя волосы торчат как у потрёпанного котенка. Причешись. — приказала женщина, но спустя минуту неловкой возни, больше похожей на попытки вырвать колтуны с корнем, она недовольно вздохнула и отобрала гребень. — Вечно вы, мужики, ничего сами не можете. Галстук хоть завяжешь? — Я никогда не носил галстуки. — убитым голосом признался Ацуши, вжимая голову в плечи. — Ты и правда совсем дикий. Учить и учить. — Йосано покачала головой и принялась вычёсывать его волосы, умудряясь делать это так, что больше ни один волосок не покинул его несчастную светлую голову. После этого она подтащила Накаджиму к ростовому зеркалу и встала рядом, распуская собственный галстук. — Повторяй за мной. С третьей попытки у Ацуши получился вполне себе ровный и аккуратный узел, на что Акико довольно кивнула. Уже на улице она начала короткий инструктаж, сводящийся к «Не мямли», «Не бойся» и «Выше нос и хвост держи трубой». Уже перед дверьми офиса она положила ему руку на плечо и вкрадчиво добавила: — Директор, Фукудзава-доно, может показаться строгим и суровым человеком, но на деле у него доброе сердце. Просто не криви душой и не притворяйся: честность он ценит даже больше профессионализма. Все собрались в комнате отдыха: Дазай стоял недалеко от входа, оперевшись на стену и уставившись куда-то в пространство, Рампо, молодой юноша с рыжими волосами и черноволосая девушка заняли диван, сместив вещи Ацуши на пол, а еще один блондин — ещё совсем подросток — крутился у окна, отрывая от комнатных растений засохшие листики. Сюда же стянулось несколько офисных работников, с любопытством оглядывающих столпотворение и перешёптываясь о причине такой суматохи. Не хватало только Куникиды. Когда Ацуши и Йосано зашли, все взгляды оказались прикованы к ним, и юноша неловко сглотнул, тут же робко улыбаясь всем присутствующим, стараясь понять атмосферу. Она была немного нервозной, но точно не враждебной, и потому Накаджима скоро расслабился и отошел к Дазаю, позволяя Акико наконец оставить его и упорхнуть на диван к Рампо. — Во-от, о чем я и говорил. Немного магии и тебя можно выпускать на экран! — одобрительно кивнул Осаму, на что Ацуши лишь слабо покачал головой. — Боюсь, Дазай-сан, вы меня сильно переоцениваете. В конце-концов, у меня нет специального образования! — Хочешь секрет? Тут никто не учился на диктора. И не сомневайся в своих силах, я сделал на тебя ставку, будь добр её оправдать. — тёмные глаза Дазая блеснули чем-то кроваво нехорошим, пуская Ацуши холодок вдоль позвоночника. Заметив чужую реакцию, Осаму фыркнул и неожиданно хлопнул Накаджиму по плечу, тут же снова пряча руки за спину. — Расслабься, я пошутил. Работай в своё удовольствие. Тут в помещение зашел Куникида, и все тотчас замолчали и будто бы выпрямились, только Дазай остался безучастно-расслабленным. За Доппо следовал мужчина в строгом темном кимоно и накинутой на плечи юкате. Он был высок, но от других работников, способных тоже похвастаться ростом, он отличался шириной плеч и какой-то необъяснимой аурой силы, делающей его присутствие столь значимым и ощутимым. Глядя на него, Ацуши был готов предположить, что он прошёл путь гордого самурая и теперь стоял во главе школы боевых искусств, но никак не являлся человеком шоу бизнеса. — Ацуши Накаджима? — голос был немного хриплым, будто владелец почти отвык им пользоваться, и тихим, но в повисшей тишине он звучал ясно и отчётливо. Глаза директора — два стальных всполыха — нашли юношу, и нельзя было с уверенностью сказать, плескалось там всепоглощающее спокойствие или же сомнение. — Добрый день, господин директор. — хотелось согнуться в поклоне, однако Йосано предупреждала, что Фукудзава не особо жаловал проявления уважения, продиктованные рабочей иерархией. Да, он владел этим Агентством, однако мысли о собственном положении не занимали его голову. — Откуда ты? — голос звучал отстранённо, но вопрос попал точно в цель. Ацуши было неловко при всех рассказывать о своем прошлом, но раз уж от него этого ожидали, то придется говорить правду. — Из приюта на юго-западе Канагавы, господин директор, но чуть меньше двух недель я оттуда сбежал. — как на духу выдал Ацуши. — Почему? — Жизнь там была… тяжёлой, и я решил, что должен что-то изменить. — Всем детям там было тяжело. Почему именно ты не вытерпел и сбежал? — вопрос прозвучал жестко, даже хлестко, заставая Ацуши врасплох. В голове сразу замелькали воспоминания: пристальное внимание директора приюта, его жестокость, ненависть детей, будто даже среди них Накаджима был худшим, боль, слабость из-за голода и из-за того, что у них опять брали кровь, сипящее от долгого чтения вслух горло и расцветающие на ногах и ребрах синяки, когда он сбивался и допускал ошибки. — У меня были причины. — Ацуши надеялся, что ни на лице, ни в голосе не отразилось его внутреннее смятение. Он продолжал смотреть Фукудзаве прямо в глаза, не видя больше ничего вокруг, отсчитывая мгновения до отказа. Он должен был быть открыт и честен, но сорвался на третьем же вопросе. Директор еле заметно улыбнулся — возможно, это было лишь игрой света и тени или обманом зрения — и покачал головой. — Я принимаю твой ответ. Но тебе больше не надо думать о том приюте, теперь ты принадлежишь к другому месту. Добро пожаловать в наше Агенство. По комнате прокатился облегчённый вздох, а когда Фукудзава удалился, Накаджиму окружили те самые доселе незнакомые работники, представившиеся Джуничиро и Наоми Танидзаки и Кенджи Миядзавой. Только они успели разговориться, поздравляя его со вступлением в их команду, как их растолкал снова уже чем-то недовольный Куникида, тыча в Ацуши стопкой документов. — Поздравляю, мелкий. Тебе придется подписать пару бумажек, чтобы мы смогли направить запрос на общежитие для сотрудника. С документами пока подумаем. — Спасибо, Куникида-сан! — восторженно воскликнул Ацуши, все же хватая растерянного Доппо за свободную руку и крепко сжимая ее в своих подрагивающих пальцах. — За всё спасибо! — Да не за что… — как-то приглушённо отозвался он, тут же пряча уязвимость за строгостью. — Отблагодаришь меня своевременной сдачей отчётов. Накаджима широко улыбнулся и обернулся, окидывая помещение беглым взглядом. Йосано с дивана показала ему большие пальцы, Рампо усмехнулся и кивнул. Дазай нашёлся у окна — когда он успел туда отойти? — и, будто бы спиной почувствовав чужой взгляд, повернул голову и коротко улыбнулся. И эта улыбка вдруг уколола Ацуши тонкой, неприятной болью под ребра: во всем этом суматошном, как его тут называли, Агентстве, Осаму будто был кем-то лишним. Накаджима тряхнул головой, отгоняя от себя странные мысли, и подошёл к Дазаю, закладывая руки за спину и позволяя своим губам растянуться в немного растерянной улыбке. — Вот мы и коллеги? — на лицо Дазая скользнула ухмылка, но на этот раз она выглядела почти мягкой. Впрочем, он быстро поджал губы и, блеснув дурным взглядом, провозгласил: — Я твой наставник, ты мой подчинённый. Теперь ты будешь во всём меня слушаться, а я буду покровительствовать тебе в твоём восхождении на вершины славы. — Как скажете, Дазай-доно! — с наигранным восхищением произнес Ацуши, заставляя Осаму скривиться и замахать руками. — Спасибо вам большое, что тогда подошли ко мне и убедили пойти за собой. Иначе бы я так и остался бродяжкой. — Не за что, Ацуши-кун. Я бы не простил себе равнодушие к судьбе такого неогранённого алмаза. — Дазай пожал плечами, показательно скромничая и кидая на Накаджиму быстрый взгляд, из-за чего тот снова изобразил ученическое восхищение на своём лице. — Кстати, молодец, что дал отпор директору. В нашем бизнесе важно уметь защищать свои личные границы и не трепать языком о том, что может тебя уколоть. Ты ушёл от вопроса, возможно, не совсем грамотно, но важен сам факт. Ацуши удивлённо кивнул, переваривая услышанное. У него всегда были проблемы с тем, чтобы не показывать свои слабости: юноша мог молчать сколько угодно, но по самим его реакциям всегда легко было догадаться, что же беспокоило Ацуши. Возможно поэтому другие дети из приюта всегда могли сделать ему больно? Потому, что тщательно выстраиваемая защита не выдерживала и нескольких ударов? Но юноша готов был учиться и становиться жёстче, если от него этого требовали обстоятельства его новой работы. — Итак… какой у нас план? — спросил Накаджима, и всё его нутро сжалось от искристого удовольствия. Теперь у него был новый коллектив, с которым можно было строить планы на будущее. Теперь у него было будущее. — Дадим тебе ещё парочку тренировочных заданий, вылечим твое горло, а там уже можно снимать учебные колеса. — подмигнул Дазай, вызывая у Ацуши очередную искристую улыбку.