Космогенезис

* * * — Доброе утро, мои хорошие. Пить хотите? Сейчас всё будет… Растения сегодня пахли особенно прекрасно. Уже второй цикл подряд он не просыпался в холодном поту, в очередной раз умерев. Голова не болела, руки не дрожали, а из тела пропала неприятная слабость и ломота. Настроение было особенно чудесным. Станция стала чуть менее страшной и отвратительной, а звёзды за окном не вызывали приступ тошноты и тревоги. Обход тоже был спокойным. Привычно оглядев все закоулки и углы, он зашёл в помещение с криокапсулами. Вот и она, неизвестная. На этот раз Псих взял с собой фонарик. Прелестная, нетронутая белая шкурка с приятным, хоть и на любителя, строением тела, и явно нежным мясом… Как бы изгой ни вглядывался, он не мог заметить хоть что-то, указывающее на то, что она занималась тяжёлой или грязной работой… И на веществах неизвестная точно не сидела. Да, нелегалы бы из-за такой погрызлись, не дай Кош… Псих переместил фонарик выше, разглядывая её лицо. Тонкие и чёткие женственные черты, не тронутые насилием или принуждением… Даже удивительно, обычно все проходят через это. Ах да… это же легальная станция. Изгой тихо фыркнул, криво скалясь в усмешке. Покорители космоса на своих Эксплорерах и исследовательских станциях… Все как на подбор — яркие, смелые, красивые и умные. А стоит приставить пушку к голове — сразу вся смелость куда-то исчезает. И она, наверняка, такая же. Гордая и самолюбивая. Как спящая принцесса в хрустальном гробу из старой глупой сказки… Вот только из меня принц, как из табурета межзвёздная цитадель. Если попытаюсь поцеловать её, наверняка пощёчину влепит… — Вот что ты вообще за чудо? А вдруг ты подхватила какую-то заразу и тебя усыпили, чтобы передать в руки медиков? Или может, ты — серийная убийца, которую должны были судить? Вдруг я тебя выпущу, а ты в ответ выпустишь мои потроха наружу… Неизвестная не ответила. Даже не шевельнулась. Вот правильно. Пусть спит, там, под стеклом, ей и место. * * * Снова кошмар. Ты сидишь на грязном полу. В твоих руках старомодный револьвер, вокруг… Нет, нам не нужен гамма-всплеск. Ты крутишь барабан, взводишь курок и приставляешь его к виску. Нет. Яне позволю. Я беру тебя за руку и отвожу оружие. Ты поднимаешь глаза на меня и я читаю в них страх. Не бойся, я здесь, чтобы защитить тебя. Пойдём. Ты впервые видишь моё лицо. Ничего удивительного, что ты мне не веришь. Но поверь — я хочу помочь тебе. Вставай, мы пойдём прочь отсюда. Видишь, здесь есть дверь. Она не заперта. Крепче держи меня за руку. Тебе нравятся солнечные лучи? Вперёд — цветочное поле ждёт тебя. Сегодня это ромашки и рожь. Здесь дышится гораздо легче, чем в тех застенках, не так ли? * * * Псих проснулся, не открывая глаз. Сон не оборвался, а мягко закончился, угасая и позволяя спокойно вернуться в реальность. Такого не было уже давно… Наконец Психу надоело валяться на полу, и он поднялся, открывая глаза. На этот раз сон хорошо отпечатался в памяти. Но довольно сидеть без дела! Псих взялся за лейку и принялся поливать зелёных приятелей. Такие сны никогда не заканчивались ничем хорошим, но на этот раз она вмешалась. Отобрала револьвер и помогла выбраться с кошева судна. Почему она? Он же увидел её всего один раз… За пределами оранжереи никого не оказалось. Как и всегда. Псих поморщился, чихнул от пыли и направился к капсулам. Вот она. По-прежнему на своём месте. — Вот что будет, если я тебя выпущу? Вдруг ты темнокровная, а? Где я тогда мясо здесь достану? Гитара ведь загнётся только на овощах сидеть. А если кислорода не хватит? У нас с тобой явно не одно дыхание на двоих. А вдруг ты вовсе не иппоморф и попытаешься сожрать меня, как только очнёшься? Неизвестная не ответила. Она всё больше напоминала красивую, но безжизненную куклу. — Ты меня одним своим присутствием нервируешь. Посиди лучше там, мне так спокойнее будет. * * * [Связная Джаа’наэт — Как дела с нашим котёнком? Третий Порядок Дилааш — Он пока боится вступать в контакт. Если буду торопиться, могу спугнуть. Ему необходимо время. Проблемы подождут. Они развивались сотни миллионы лет. Ещё пара микродекад не станет смертаельной. Связная Джаа’Наэт — Правильные слова. Ты сильно изменилась, сестрица. Больше не боишься? Третий Порядок Дилааш — Боюсь. Но если я запаникую, ему будет страшнее. Связная Джаа’Наэт — Ты и впрямь выросла. Горжусь тобой. Вперёд, Дилааш, Разум верит в тебя!..] * * * Псих снова стоял перед криокапсулой. Прошла неделя с момента обнаружения «спящей красавицы». Он приходил сюда каждый цикл, даже убрал с капсулы пыль. Но открывать не решался. Он снова и снова приходил сюда, чтобы подолгу смотреть на силуэт за стеклом. Нелегалы травили много баек. Одна из них была о космических ангелах. Чёрные силуэты, охваченные синеватым газовым пламенем. От их касания всё покрывалось инеем и умирало. Те, с кем они говорили, сходили с ума и собственноручно обрывали жизнь, прыгая в открытый космос без скафандра. Корабли, экипаж которых видел их, терпели крушения. Увидеть такого «ангелочка» всегда означало скорую смерть. Глядя на девушку, спящую под стеклом в сиянии синих светодиодов, Псих не мог выбросить эти россказни из головы. Наверное, те ангелы выглядели практически так же… — Ты напоминаешь мне кое-что. Я видел дерево с белыми цветами. Наверное, ты не видала таких. Черёмуха, если правильно помню. Когда она цвела, всегда шёл снег. Эти цветочки были прям как ты — маленькие и хрупкие, тронь — и рассыпятся… Буду звать тебя Черёмухой. Слишком длинно, да? Тогда Мухой. Просто Муха. Ты же не против? * * * А я думала, кошмары отпустили тебя. Тебе не снились сны, и я подумала, что с этим покончено. Ладно, потом разберёмся. Что ты видишь? О, кажется я узнаю это место. Это наша полуразрушенная станция, верно? Но почему ты лежишь на полу в одном из коридоров? Не можешь подняться? Я слышу голос. Неприятный, точно скребущий изнутри черепную коробку слушателя. К счастью, у меня нет черепа. Из-за поворота выходит силуэт. Пустота, сжатая в подобие иппоморфа. Он приближается к тебе даже не пытаясь имитировать походку. Я чувствую, как ты замираешь и цепенеешь, ведь сам твой разум скован ужасом. Я чувствую то же самое. Я узнала его. Войд приближается к тебе. Его голос, так же как и наши, звучит как сотня голосов, и эта сотня сливается в один, битый голос, похожий на белый шум. Раз за разом он повторяет одно и то же: «Убей себя. Такой мусор, как ты, не должен загрязнять землю». Я боюсь. Мы оба боимся. Я всего лишь галактиал, а это — сам Войд. Он пытается поработить и истощить твой разум, заставить тебя сдаться и проиграть ему, сделав его сильнее. Мы ошибались. Войд всегда знал о твоём существовании. И уже давно пытается избавиться от тебя. Я оборачиваюсь на тебя и ловлю твой взгляд. Ты напуган не меньше, чем я, но кажется, для тебя это не ново. Я вижу в твоих руках злосчастный револьвер. Прямо, как в предыдущих кошмарах. В каждой морщинке на твоём лице читается отчаяние и бессильная злоба. Я невероятно хочу сбежать так далеко, как только могу, на другой конец Вселенной, на дно одной из сверхмассивных черных дыр, из чьих объятий не вырвется даже свет. Лишь бы не слышать этот голос, звучащий отовсюду: «Сдайся. Тебе не победить. Он должен умереть, и он умрёт». Я вновь кидаю взгляд на револьвер. Внутри проносится отчаянная, безумная мысль. Я не смогу выиграть в этой битве. Но ты — сможешь. Ты должен победить. Войд всё ближе. Так сложно сдвинуться с места. Кажется, чтобы пошевелить хотя бы пальцем, нужна энергия взорвавшейся Сверхновой. Но моя мощность — сотни тысяч Сверхновых. Я прорываюсь сквозь оцепенение. Беру твои руки и твоими руками наставляю револьвер на силуэт, уже тянущий к нам свои конечности. Мои ладони плотно ложатся на твои. Мы целимся в «грудь» силуэта и вместе нажимаем спусковой крючок. Доли секунды — и всё исчезает. Точно резкая смена кадров на монтажной склейке. Мы оба оживаем. Ты тяжело дышишь, смотря на меня с непониманием и испугом. Я улыбаюсь тебе. Ты победил его в этой битве. Теперь ты понимаешь, зачем тебе револьвер? Я поднимаю тебя с пола и осторожно закрываю твои глаза. Отдохни. Это была тяжёлая битва. * * * — Это становится странным, не думаешь? Псих полулежал рядом с ящиком Мрачногоря, опершись на его край и положив морду на сложенные руки. Сонный паралич давно преследовал его. Каждый раз всё заканчивалось одним и тем же: невнятное существо душило его, и он стрелял себе в голову, чтобы оборвать сон. Удушье отпускало, он просыпался с головной болью и тошнотой, а потом долго не мог уснуть и в итоге не высыпался. Но в этот раз всё было иначе. Каждый сон, в который влезала Муха, не заканчивался смертью. Он так давно хотел засунуть этот револьвер в глотку тому жуткому выродку из сна, но каждый раз мог лишь ткнуть им в собственный висок. А тут появилось это эфемерное зефирное нечто и наконец направило оружие на кошеву тварь. Он не помнил, чем закончился сон, но проснулся отдохнувшим и полным сил. — Ты прав, Моря. Надо пойти и спросить лично. * * * Муха всё так же спала под стеклом, словно ничего и не было. Но сегодня Псих был настроен решительно. — Проснись и пой, красавица. Датчики запищали, синее свечение сменилось зелёным. На выключенном до этого дисплее загорелась надпись: «Пожалуйста, дождитесь окончания декриолизации. Резкая разгерметизация капсулы приведёт к смерти крионированного». Псих оперся на спиной на противоположную пустую капсулу и сложил руки на груди, наблюдая за за процессом. Девушка оживала на глазах. Почти незаметное поверхностное дыхание сменилось глубоким, заставившим её грудную клетку прийти в движение. Она вздрогнула, сжав пальцы левой руки. Внутри наблюдавшего за этим Психа боролись крайне противоречивые чувства. Тревога и природное любопытство. Гремучая смесь. Наконец аппаратура сделала своё дело. Датчики погасли, а стеклянная дверь с шипением открылась. Свечение сменилось на ровное белое, девушка села и открыла глаза. — Доброе утро. Как-то ты подозрительно хорошо себя чувствуешь после криокапсулы. Но это неважно. Кто ты такая? — Приветствую. Я — синтет класса поддержки и обслуживания, серия 14-TEMPERANCE. Впрочем, ты уже дал мне имя. Меня зовут Муха, верно? — Как ты… — Я слышала всё, о чём ты говорил. Нет. Я не заразна, никого не убивала и не обладаю ценной информацией. Меня погрузили в состояние криосна для того, чтобы в сохранности доставить на другую станцию. Мне не нужны пища, вода и кислород, нужна лишь подзарядка раз в сутки, но тебя это ничем не побеспокоит. Спасибо, что помог проснуться. — Пробирочная, значит… Ладно, это решает часть проблем. Я тебя поднял чтобы узнать одно — что ты забыла в моих снах?