Бонус, который будет продолжаться в некоторых частях.
Если бы ему сказали, что в свои одиннадцать он будет сидеть в тёмной пещере, - он бы спрятался за отца, слушая его тихий смех, а после, вбегая в лабораторию второго отца, стал бы нервно расспрашивать: «А можно ли предугадать судьбу?» или что-то подобное. Если бы ему сказали, что в свои одиннадцать лет, вместо того, чтобы пойти со всеми, он останется в крохотном проходе, не зная куда идти - он бы выпустил струю электричества. Он бы сразу подбежал к одному из своих отцов, которого ласково называет «мамой». На что тот, так же мягко смеясь, погладил бы его по голове, рассматривая какие-то документы, в которых сам мальчик не разбирается. Но теперь, сидя в узком и холодном подземелье, он пытается забиться в какой-то угол и согреться, пережидая пока всё утихнет. Мальчик встал, пошатываясь. Он аккуратно пытается выбраться из холодной пещеры, прикрывая и так сильно закрытые глаза, доставшиеся от «матери». Зато каждый раз, когда мальчик был удивлён или испуган, его глаза открывались так широко, а алые глаза так сильно блестели, часто пугая каких-нибудь людей или их детей. Он не любил свои глаза именно поэтому - слишком пугающе-алые для окружающих, слишком по-психически светятся, слишком.. Этого "'слишком" слишком много, чтобы расписывать. Мальчик тихо вздыхает, а после, слыша громких стук ботинок, прячется за камень, смотря на короткие тёмно-синие волосы.***
Однажды Бог солнца с Богиней луны, создали мир двуединый. Испытания людям преподнесли: И мир во грехи погрузили
Кавех бегает по Большому базару, пытаясь найти что-то хоть отдалённо похожее на тех «людей-камней». Расспрашивает людей, но никто ничего не знают. Все зацепки, которые у него есть, это слова Малой Властилительницы Кусанали. Этого мало. Очень мало. Но он всё равно хочет найти хоть одного из всей троицы. А вдруг один из детей его? Он не переживёт, если это будет так, а он просто будет сидеть без дела как Аль-Хайтам, который, похоже, вообще не интересуется чужими жизнями. Пробежав от Большого базара до Академии, он не находит никого, хоть отдалённо похожего на него или кого-нибудь из его знакомых. Возможно, ему стоит радоваться - не нужны ему дети сейчас, и так забот по горло. Но что-то в груди, тёмное и тяжёлое, тянет беспокойством, заставляя бегать по всему Сумеру и всматриваться в жителей. Юноша проходит мимо Катерины, продолжая осматриваться, а после, погрузившись в мысли о поиске, не заметил как дошёл до ворот. Кавех развернулся, собираясь уходить, как заметил рядом знакомые седые волосы, оборачиваясь. Мысленно уже готовясь о лекции про «бесполезные скитания» архитектора, он явно не был готов увидеть девочку, на вид лет двенадцати, не больше. Всё так же, мысленно усмехаясь находке, тот стал пытаться окликнуть девочку, но безрезультатно. Кавех и вправду невольно сравнивал девочку с её отцом. Он подбежал к ней, легонько проводя пальцами по плечу, заставляя ту вздрогнуть. - А? - на Кавеха поворачиваются, сверкая алыми, такими же, как и у него, глазами, снимая наушники. А архитектор невольно удивлённо охает, рассматривая профиль девочки. Серые распущенные волосы едва доходят до плечей, пока чёлка с кудрями и бирюзовой прядкой качается из стороны в сторону. Алые глаза с кошачьим светло-красным зрачком выглядят родными. Из-за чего в душе растёт счастье, о том, что шестое чувство его не подвело. Тёмно-зелёная кофта, с белыми манжетами на рукавах и на груди, открытая на все пуговицы. Такая же тёмно-зелёная юбка с белым поясом и таким же белым панье. На коленках разные пластыри, из-за которых сердце Кавеха начинает обливаться кровью. А на ногах белые носки с тёмно-зелёными туфлями. Юноша вновь поднимает взгляд на шею девочки, на которую совсем недавно опустились тёмно-зелёные наушники, (они чем-то похожи на наушники Аль-Хайтама, но, похоже, Кавех слишком много думает о нём) видя ярко-зелёный, с красной звездой по середине и знаком пиро, глаз Бога. Вот тут Малая Властилительца действительно не прогадала, таких видений он ещё не видел. Кавех никогда не сомневался в мудрости Дендро Архонта, но "инвертированные" глаза Бога казались чем-то за гранью. Но теперь, видя это собственными глазами, он невольно восхищается и засматривается. Девочка прокашливается, отвлекая архитектора от мыслей. - Здравствуйте? Кто Вы? - ребёнок склоняет голову набок, сверкая яркими глазами. Это «Кто Вы?» отзывается тупой болью где-то в районе груди. А Кавех теряется и начинает мямлить громкое «Я» по нескольку раз. Разве дети не должны помнить имена своих родителей? Значит она никак с ним не связана? Девочка пристально следит за знакомым лицом, впитывая каждую проскочившую эмоцию. Забавно, что он же говорил, что так делать нельзя. Но так весело следить за тем, как меняется его лицо с удовлетворённого на растерянное. Та невольно начинает смеяться, чем привлекает внимание Кавеха (да и некоторых других жителей) на себя. - Да шучу я! Шучу! За тобой так весело наблюдать, - издаёт ещё один смешок девочка. Наблюдать за перекосившимся от злости лицом тоже не менее интересно. Пока девочка заглядывается, Кавех истерично выкрикивает, не контролируя громкость голоса: - Вся в отца! - Кавех сразу закрывает рот руками, от осознания сказанного. Девочка же смеётся всё заливистее, а после хватает отца за руку и тащит на крыльцо академии, к точке телепортации. Она подходит к краю, под испепеляющий взгляд своего родителя. Сора приподнимает руку и всё вокруг вдруг загорается зелёным, создавая купол над Академией. Удивлённые ученики подошли поближе к краю платформы, желая рассмотреть поближе или изучить этот феномен. Девочка щелкает пальцами и купол рассыпается на осколки разной ширины. Они падают на руки, лицо, плечи учеников и растворяются изумрудной дымкой, леча некоторые маленькие ранки на руках, недавно поймавших их, страж. Над сумеру начинают хаотично кружить пиро бабочки, не подлетая близко ни к кому кроме знакомых. На Большом базаре, к мальчику с большими ушами, подлетает одна такая, чуя знакомый запах. И тот подзывает её по имени, понимая от кого она. В пустыне, в деревне Аару, к одной сине-рыжей девочке подлетает другая, весело кружась вокруг её головы. В изумрудном доме, около окна, копошится ещё одна. Не зная, входить ей или улетать. Секретарь захлопывает книгу и жестом подзывает маленькое насекомое, тоже прекрасно понимая от кого она. И, наконец, к изумлённому Кавеху подлетает ещё одна. Наверное, самая красивая из всех кто тут был. Пепельноволосая смеётся, отводя отца в сторону. - Как тебе? - единственное, что она говорит после той встречи в воротах. - Это прекрасно! Я горжусь тем, что моя дочь понимает прекрасное. Не то, что некоторые.. - На последней фразе блондин едва заметно притих. Девочка тихо смеётся, а после выдаёт: - Может пойдём всё-таки домой? Уже поздно, - Скуязнис разворачивается, смотря на закат. В Инадзуме они красивее. - А! Да! - спохватывается Кавех, и ведёт девочку к дому.***
Кавех тихо подходит к дому, открывая дверь (Вау!) не забывшимся где-то ключом. Архитектор впускает вперёд девочку, после заходя сам. - "И где этот горе-папаша?" - чеканит в голове блондин, осматриваясь. Аль-Хайтам находится быстро. Тот выходит из кабинета и подходит ближе. - И зачем ты её притащил? - Спокойно спрашивает секретарь, пока бабочка ютиться в его волосах. - Серьёзно? Она твой ребёнок! - начинает вскипать Кавех. - Я знаю, - получается холоднее, чем ожидалось. - Вот имен- Что? - Архитектор широко раскрывает глаза, пока девочка нервно отходит от родителей, поближе к библиотеке. - Я знаю кто она, - повторяют ему. - И ты не привёл её в дом? Где она вообще спала всё это время? - блондин начинает кричать, а девочка юркает в библиотеку, быстро одевая наушники и прячась под большой стол, рядом со стулом. - Все «дети-камни» находятся под защитой Малой Властилительницы Кусанали. Я понимал, что не смогу справится с ребёнком, - приглушённо доносится из другой комнаты. Девочка включает музыку в наушниках хватая с полки первую попавшую книгу. Отвлечься от ссоры родителей в научной книге получается не очень. Половины она не понимает, а вторую половину читать просто скучно. Скуязнис откладывает книгу и начинает тихо подпевать: "Однажды Бог солнца с Богиней луны, создали мир двуединый. Испытания людям преподнесли: И мир во грехи погрузили" Продолжить ей не дала тихо хлопнувшая дверь. Она и так страдала от ссор двух родителей, и наушники ей не всегда помогали. Кавех тихо опустился рядом. - Прости, я..погорячился, - архитектор выдавливает слова, пытаясь нормально извиниться перед дочерью. - Поэтому я и говорил, что ты не готов к ребёнку, - в комнату вошёл Аль-Хайтам, смотря на еле выглядывающую из-за стола макушку. - Ты можешь хоть на секунду заткнуться? - Кавех сильнее выглядывает из-под стола, с агрессией смотря на секретаря. Девочка потупила взгляд, смотря в пол, пока Кавех не спохватился. Кавех начинает извиняться, держа ребёнка за руки. - Оторвёшь, - бывший мудрец убирает руки архитектора от пепельноволосой, вставая на колено. - Да ты-! - Ты хотя бы знаешь её имя? - прерывает ещё не начавшуюся ссору Аль-Хайтам. Рот блондина открывается, хотя уже сказать какую-нибудь противную фразу, но понимает, что тот прав. Как всегда. Девочка впервые за всё время находившиеся здесь издаёт смешок. А после называет своё имя: - Скуязнис. Меня зовут Скуянис или Сора, как хотите. - Ск-Скуя-знис..красивое имя! - Блондин его едва выговаривает, но сейчас не время говорить о сложности имени. - Ты же его почти не выговариваешь! - заливисто смеётся девочка. - Это не делает его менее красивым! - Возражает архитектор. Аль-Хайтам встаёт с колена, и смотрит на смеющихся людей. Он тихо хмыкает и уходит, скрывая улыбку.