Сын Израилев

***

POV/ИЗАБЕЛЬ Когда телефон зазвонил снова, я резко выпрямилась. Сердце пропустило несколько ударов. Первая мысль была не реагировать на звонок: я не готова к еще одной схватке с Алфи. Я сняла трубку и тут же уронила ее назад, дав ему понять, что не желая больше разговаривать с ним. Через десять минут история повторилась. Противный лязг мог разбудить чутко спящего Шломо. Мне пришлось ответить. — Изабель, это ты? — раздался знакомый женский голос. — Альфред велел мне переговорить с тобой. Что у вас опять произошло? Это была Нехама. Я обессилено опустилась на диван. — Ох, это Вы, — выдохнула я. — Я испугалась, что это Алфи. — Алфи только что вылетел из дома, вне себя от ярости, — пояснила пожилая женщина. — Он матерился, кричал и велел мне сейчас же позвонить тебе. Что-то с Шломо? — встревоженно спросила она. — И да, и нет, — ответила я нехотя и принялась объяснять свекрови, что случилось. На сей раз, правда, обойдясь без упоминаний о любовнице Алфи. — Неудивительно, что мой сын так испугался, — отозвалась Нехама, когда я умолкла. — Я уже давно не видела на его лице этого жуткого выражения и надеялась, что никогда не увижу. — Испугался? — удивленно переспросила я. Было трудно представить, что самонадеянный Альфред Соломонс чего-то боялся. — Ну да, испугался, что снова потеряет сына, — пояснила Нехама. — В чем же дело, девочка? Неужели ты думаешь, что Альфред и впрямь безразличен к Соломону? — Я? Нет… что вы… — промямлила я, пораженная неожиданной горечью, прозвучавшей в голосе матери Алфи. — Мой сын изо всех сил старается сблизиться с сыном за то короткое время, которое они проводят вместе, — продолжала свекровь. — И услышать, что все его усилия пошли прахом… Неудивительно, что Алфи так расстроился. Все эти годы Нехама поддерживала сторону своего любимого сына, и я разочаровалась в ней, поняв простую истину — кровь гуще воды. — Вы тоже, как и Алфи, полагаете, будто Шломо повторяет мои слова? Я права? — спросила я прямо, понимая, что обратного пути нет. — Нет! — немедленно ответила свекровь. — Конечно, нет! Мне жаль Алфи, но это не значит, что я слепа. Я прекрасно вижу, что вы оба любите Шломо и скорее отрежете себе язык, чем станете подобным образом причинять ему боль. — И на том спасибо, — ответила я довольно прохладно. — Изабель, милая, я тебе не враг. Нехама точно читала мои мысли. — Но когда я сбегала от Алфи с новорожденным сыном на руках… — я слабо улыбнулась, — Вы предпочли заступиться за него. Свекровь промолчала, да я и не ждала ответа. — Так что же ты собираешься делать с Шломо? — поспешно спросила Нехама. — Хочешь, чтобы я завтра осталась в Лондоне. — Ой, нет! — воскликнула я неожиданно, второй раз за вечер меняя решение. — Вы должны прилететь! Вдруг Шломо расстроится? Я просто хотела предупредить Вас о плохом настроении и капризах Шломо, — пояснила я. — И еще… и еще есть вероятность того, что он откажется ехать с Вами, — озабоченно добавила я. — Не отправлю же я его против воли! — Я сама мать, — ответила свекровь, — и прекрасно понимаю тебя. Так, значит, я приеду, как было решено, и будем надеяться, что наутро Шломо передумает. — Будем надеяться. — прошептала я, кладя трубку. Мать Алфи ошибочно полагала, будто Шломо потерял веру в отцовскую любовь, хотя на самом деле причина заключалась в ином. И эта причина звалась Мэри Голдсмит. Давняя коллега Алфи, которая стала яблоком раздора. К тому же, любовница моего мужа была еще и законченной стервой. Высокая блондинка, грациозная, стильная, наделенная огромным обаянием, Мэри была не просто хороша собой. Своими умом и красотой она пользовалась Алфи и его положением, ловко скрывая истинное лицо.