Обратный отсчет

— Когда его разморозят, вы прочтете код, — объяснял Эрик, пока они летели над океаном в частном самолете Браунов. — Это позволит стать не только объектом его охраны, но и куратором. Придется, конечно, следить за его функциональностью и привозить на обнуления, но зато ваши приказы будут неоспоримы. Разморозка… Функциональность… Обнуление… Голова Гермионы шла кругом. Она уже жалела о том, что вообще упомянула Зимнего солдата, будь он неладен. Имей она больше времени, наверняка придумала бы угрозу получше. Сейчас же казалось, что она сама загнала себя в угол. Внутри расползалось нехорошее предчувствие. «Запрограммированные наемники с промытыми мозгами», — вспомнились слова Стива. Интересно, каким образом Арнольд Браун вообще оказался с ними связан? Вроде бы он коллекционировал артефакты и управлял несколькими исследовательскими объектами. В понимании Гермионы исследования и создание наемников плохо вязались между собой. — Давно отец занимался этой программой? — осторожно уточнила она. Эрик странно на нее покосился. — Как один из преемников Арнима, ваш отец был чрезвычайно многогранным ученым. Именно его многолетние труды позволили не только воссоздать методику программирования человеческого сознания, но и вывести ее на новый уровень. Арним? Гермиона нахмурилась, прокручивая в голове известные ей имена, пока наконец не поняла, что речь идет о Золе. Неужели Арнольд оказался его последователем? — Было сложно заполучить Зимнего солдата, но того требовала финальная стадия работы, — продолжил Эрик. — КГБ хотело, чтобы он и дальше хранился в Союзе, но организации удалось заключить новый договор. Это «хранился» неприятно резануло слух. Эрик говорил о Зимнем солдате так, словно тот был неодушевленным предметом, оружием, которое после использования убиралось на полку до следующего раза. Если бы ранее речь не шла о программировании человеческого сознания, Гермиона решила бы, что Зимний солдат — и вовсе робот или что-то типа него. Это многое бы объяснило и даже упростило. Иначе… просто в голове не укладывалось. — Договор? — спросила она, возвращая свое внимание к разговору. — Регулирующий очередность использования, — кивнул Эрик. — До тех пор, пока не будут созданы другие. По спине Гермионы прокатился неприятный холодок. — Как много?.. — выдохнула она, попутно размышляя о том, должна ли попытаться остановить процесс «тиражирования» Зимнего солдата. Найти и уничтожить исследования Арнольда Брауна было вполне в ее силах. — Я не знаю деталей, мисс Браун. Организация обещала поделиться результатами с советскими коллегами, а Зимнего солдата предоставить в аренду КГБ на следующее десятилетие. Гермиона замолчала, уставившись в иллюминатор и проносящиеся под ними облака. Из всего услышанного напрашивался вывод, что Зимний солдат являлся весьма ценным ресурсом, которым «Гидра» и КГБ жонглировали годами. Очевидно, в нем было скрыто нечто особенное, раз без него не могли создать остальных. Но что? ДНК? Или опыт, который каким-то образом можно было скопировать? А вдруг его собирались клонировать? Гермиона уже ничему не удивилась бы. Эрик то и дело бросал на нее озадаченные взгляды, поэтому она не решалась и дальше его расспрашивать, боясь спровоцировать ненужные подозрения. Но потом все же не выдержала: — Как долго его можно… использовать? — Его собирались держать в криосне до финальной стадии. Мало кто знал, что Солдат у вашего отца. Но теперь, когда его увидят с вами, это вызовет вопросы. — И как быть? Эрик задумчиво почесал подбородок. — Извините за прямоту, мисс Браун, но что вы планируете делать дальше? С Маликом и проектами вашего отца? Если возьмете на себя управление делами, присутствие Зимнего солдата будет более чем оправдано в глазах остальных семей. Я знаю, вы не хотели всего этого, но… — Отчаянные времена требуют отчаянных мер? — Это значит, что вы согласны? — Эрик затаил дыхание. Гермиона коротко кивнула, решив, что будет разбираться с проблемами по мере их поступления. — Слава небесам! — всплеснул он руками. — Я знал, этот день настанет, и вы поймете, что нет ничего важнее семейного наследия! — Когда оказываешься на волосок от смерти, многое видится под другим углом, — философски заметила Гермиона. — Кстати, все хочу спросить… — она сделала глубокий вдох, прежде чем продолжить: — Отец случайно не говорил о монолите? Или его фрагментах? Повисла пауза. Гермиона с надеждой всматривалась в лицо Эрика, рассчитывая, что он и здесь окажется полезным, но единственной его эмоцией было недоумение. — Понятия не имею, о чем вы. — О, хм, ясно… А что насчет заморозки? Как это работает? — тут же сменила она тему, пытаясь скрыть разочарование в голосе. — Скоро вы сами все увидите, мисс Браун. Мы почти прилетели. *** На базе было холодно. Теплый твидовый костюм и длинное пальто, которые она надела, совершенно не спасали. Гермиона поежилась, обняв себя руками, и прибавила шагу. Темное затхлое помещение напоминало скорее заброшенную тюрьму, нежели исследовательскую лабораторию. Встретивший их мужчина выглядел растрепанным и весьма удивленным, но, просканировав лица и отпечатки ладоней, без возражений впустил внутрь. Его несвежий белый халат был усеян маслянистыми пятнами; круглый живот, выпирающий между пуговиц, выдавал любителя плотно покушать. Кроме двух сонных и таких же растрепанных охранников, больше никого заметно не было. Гермиона много чего ожидала от базы «Гидры», но явно не этого. — П-простите, — прокашлялся ученый, — я правильно понял: вы хотите его забрать? Сейчас? — Верно, — ответил Эрик. — По протоколу разморозка только через сто тридцать три дня… У нас нет персонала для проведения подобной манипуляции. И аппаратуры для обнуления… — Разве вас троих недостаточно, чтобы вынуть объект из капсулы? Ученый сглотнул и нервно переглянулся с охранниками. — Х-хорошо. Я подготовлю капельницы. Пока тот суетился, Эрик отвел Гермиону в сторону и вручил ей небольшой блокнот в красной кожаной обложке. — В сейфе вашего отца есть дополнительные наработки, но пока изучите вот это. Код активации на пятой странице. Она присела на стул и аккуратно открыла блокнот. Практически все здесь было написано кириллицей, но редких англоязычных пояснений и иллюстраций, сопровождавших описание, хватило, чтобы Гермиону замутило. Зимний солдат действительно был оружием. Ужасающий металлический протез, обладавший огромной силой, буквально вживили в его скелет, мышцы и спинной мозг. Гермиона плохо разбиралась в биохимии, но судя по зарисованным спиралям ДНК, кровь несчастного была модифицирована так же, как и тело. В блокноте приводилась схема устройства шлема для обнуления и безумное количество ампер, которые нужно было последовательно пропустить через него, чтобы зациклить память исключительно на внедренной программе. Такое количество тока могло убить и слона, не говоря о человеке. Гермиона не представляла, как его мозг вообще функционировал после подобных манипуляций. Первые записи датировались сороковыми годами. Сколько же лет было Солдату? Как он умудрился пережить десятилетия издевательств? Перед глазами невольно возникало лицо изможденного пожилого мужчины с грустным, молящим о смерти взглядом. Это совершенно не ассоциировалось с опасностью, которую излучал образ Зимнего солдата, укоренившийся в сознании Гермионы. Она понимала, что есть подвох, просто пока не разобралась, в чем он состоит. На пятой странице обнаружился список слов на русском языке, которые нужно было произнести для активации. Рядом — английская транслитерация. Мерлин, неужели Зимнего солдата нужно запускать, как какой-то компьютер? Может, его на самом деле превратили в живую машину? Кто знает, какие еще изменения «Гидра» внесла в его организм… Или все-таки код — это триггер, запускающий в его мозгу программу подчинения? Гермионе стало невыносимо грустно от одной только мысли, что с кем-либо могли сотворить подобное. Прошла целая вечность, прежде чем Эрик позвал ее. Возможно, она даже задремала, утомленная перелетом и зудящим на подкорке беспокойством. Стараясь не думать о правильности принятого решения, Гермиона последовала за мужчинами на нижний ярус базы. Из ее рта шел пар, но на спинах ученого и охранников проступил пот. Язык их тел явственно сигнализировал о том, что они хотят сейчас быть где угодно, только не здесь. Спускаясь вниз по лестнице, Гермиона поймала себя на мысли, что идет в логово зверя, которого собирается добровольно разбудить. Может, еще не поздно все отменить? Есть ли польза от охранника, который опаснее всех ее потенциальных врагов вместе взятых? Как бы «Гидра» над ним ни издевалась, он получил славу ее лучшего наемника не просто так. Мерлин, Стив же просил держаться подальше… Первое, что бросилось Гермионе в глаза, когда она спустилась вниз, — огромная металлическая капсула, наполненная паром. По стеклянным стенкам стекал конденсат; моторы, откачивающие жидкость, жужжали сбоку. Ученый проверил крепления на массивном кресле, кивнул охранникам, замершим у капсулы с длинными электрошокерами в руках, и дрожащими пальцами опустил рычаг. Стеклянный колпак капсулы с неприятным лязгом заскользил вверх. Клубы пара хлынули в помещение и стали медленно рассеиваться, являя взору Гермионы зрелище, которое ее мозг не сразу смог правильно обработать. Обнаженный молодой мужчина, от тела которого тянулось множество проводов, выглядел опасным даже будучи полностью обездвиженным. Металлический протез, идеально повторявший очертания живой руки, стыковался с плечом крупными грубыми рубцами. По темным мокрым волосам, закрывающим лицо, стекала вода. Лицо было скрыто черной литой маской, напоминавшей намордник. И прежде чем Гермиона успела сделать вдох, его глаза распахнулись и уставились на нее злым убийственным взглядом, от которого кровь в жилах заледенела. Даже безумный взгляд Беллатрикс казался ей менее пугающим, чем глаза Зимнего солдата сейчас. В тот момент, когда он дернулся вперед, Гермиона непроизвольно потянулась к запястью за палочкой и запаниковала, не обнаружив ее на месте. И только потом вспомнила. Первым порывом было бежать к чертовой матери. На долю секунды почудилось, что она смогла бы даже аппарировать. Магия, подгоняемая адреналином, так и бурлила в крови. Но потом Гермиона напомнила себе о последствиях такой попытки и отбросила эти мысли прочь. К тому же, она бы ни за что не оставила Эрика и этих бестолковых охранников. Судорожно раскрыв блокнот на пятой странице, она нашла код и начала быстро читать: — Тоска! Ржавый! Семнадцать! Зимний солдат заскулил, словно раненный зверь, и с силой рванул крепления, вырывая их с корнем. Трубки, воткнутые в вены, с влажным шлепком выскочили из кожи, оставляя после себя множество кровоточащих отверстий. Но Солдат не атаковал: его обессиленное тело потеряло устойчивость и рухнуло вниз. Приземлившись на колени, он уперся руками в пол и замер, низко опустив голову. Как только Гермионе показалось, что опасность миновала, Солдат резко вскинул руку и схватил одного из охранников. — Рассвет, печь, девять! — затараторила она со всей скоростью, на которую только была способна. Одновременно с этим второй охранник всадил в бок Солдата электрошокер и с криком вдавил кнопку до предела, выпуская сразу весь заряд. Тот конвульсивно задергался, скрючившись на полу. — Добрый! Возвращение домой! Несмотря на то, что его тело выворачивали судороги, Солдат уперся локтями в пол и поднял голову, глядя на Гермиону в упор. На этот раз в его взгляде была лишь обреченность. — Один… — пробормотала она, возвращаясь глазами в книгу. — Товарный вагон… Солдат выпрямил спину, расправил плечи и, бессмысленно уставившись перед собой, прохрипел что-то на русском. Гермиона услышала облегченный выдох Эрика, стоящего сбоку. — Усадите его в кресло, — скомандовал тот. — Мартин, организуйте капельницу. Трясущийся ученый, успевший забиться в угол, икнул и принялся готовить препарат. Эрик перевел вопросительный взгляд на охранников. Те переглянулись и, подхватив Солдата подмышки, с огромным усилием водрузили его на кресло. — Мисс Браун, скажите ему, что он в безопасности. Прикажите не атаковать. Гермиона сглотнула, но все-таки взяла себя в руки и приблизилась к креслу. Она была настолько шокирована, что даже нагота Зимнего солдата нисколько ее не смущала. Она не видела ничего, кроме его широко распахнутых глаз, в которых сейчас не отражалось ни единой эмоции. Этот взгляд почему-то пугал еще сильнее того, первого. — Ты в безопасности, — мягко сказала она. Возможно, следовало говорить твердо и уверенно, как с псом, который нуждается в дрессировке. Чтобы показать, кто главный. И что она его не боится. Вот только Гермиона боялась, и страх этот был не только физический. Зимний солдат, безусловно являлся угрозой, но еще Гермиону пугала реакция, зарождавшаяся в глубине ее души: огромная волна протеста против подобного обращения с человеком и жалость, волной поднимавшаяся в груди. Гермиона понимала: не зачитай она код, он бы свернул шеи всем присутствующим, не моргнув и глазом. Но это говорило лишь о том, что он пытался бороться. Что ему не нравилось быть чьей-то марионеткой, и даже проведя в заморозке Мерлин знает сколько лет, он сопротивлялся. Что же нужно было сделать с человеком, чтобы довести его до такого состояния? — Тебе не причинят вреда, — добавила она. — Не бойся. Охранник позади нее сдавленно хрюкнул. Мартин трясущимися руками попытался попасть иглой в вену, но Солдат зарычал, заставив всех на секунду застыть, и уставился на Гермиону, словно ожидая разрешения. — Все в порядке, — ласково произнесла она. — Это лекарство. — Мисс Браун, не стоит возиться с ним как с несмышленым дитя, — сухо заметил Эрик. — Он не глуп и не беспомощен. Чем быстрее начнет следовать приказам, тем лучше. Гермиона вздохнула, признавая разумность этого замечания. — Мы можем снять эту штуку? — спросила она у Мартина, указав на маску. — Дома, — Эрик предупреждающе коснулся ее руки, после чего повернулся к ученому: — Сколько времени займет восстановление? — По протоколу положено три сеанса внутривенной подпитки, электростимуляция мышц и обнуление. Затем душ. — Он сможет идти после одной капельницы? Остальные возьмем с собой. — Д-да, конечно! — облегченно пролепетал Мартин. Похоже, ему очень хотелось, чтобы страшного Солдата поскорее забрали с базы. — Я все подготовлю. Глаза Солдата неотрывно следили за Гермионой, словно изучая. Из-за маски его взгляд казался еще более хищным, но после чтения кода она не чувствовала исходящих от него волн агрессии. По крайней мере, в ее сторону. Он явно признал в ней куратора и, вероятно, ждал дальнейших указаний, но Гермионе не хотелось объявлять это при всех. — Найдите ему одежду, — обратилась она к охраннику, внезапно вспомнив о наготе Солдата, которая, впрочем, совершенно его не заботила. Гермиона не собиралась его рассматривать, но теперь, когда ее пульс перестал стучать в висках, она не могла не заметить, насколько хорошо он был сложен. И даже жуткая железная рука могла показаться красивой, не знай Гермиона ее предыстории и не видь она эти рваные шрамы своими глазами. — Кхм, — прокашлялся охранник, протягивая стопку сложенной одежды. — Вот. Бросив беглый взгляд на уже практически пустой пакет с раствором, Гермиона переложила вещи на столик рядом и спросила: — Сможешь сам одеться? — Помоги нам Господь… — тихо пробормотал Эрик. Зимний солдат кивнул. — А идти сможешь? — уточнила Гермиона, не обращая внимания на очередной вздох Эрика. Но она и правда не видела смысла в приказах, если Солдат физически не был в состоянии их выполнить. Неизвестно, как долго он пробыл в криокамере. Его мышцы могли не успеть восстановиться, а тащить на себе такую махину до самолета явно не сможет ни она, ни Эрик, ни эти двое охранников. — Функциональность на двадцати пяти процентах. Готовность к бою — двадцать четыре, — сообщил вдруг Солдат глухим, скрипучим голосом. Так звучит человек, который не пил и не ел несколько дней. Нужно срочно снять с него эту драккловую маску, подумала Гермиона. А еще на нее накатила грусть из-за сухой диагностики, которую он выдал для описания своего состояния. — Тогда одевайся — и за мной. Солдат выдернул иглу из руки и моментально поднялся на ноги, возвышаясь над Гермионой на целую голову. Слегка опешив от стремительности его движений, она сглотнула и отступила на шаг. После чего и вовсе развернулась, направившись к выходу. Инстинкты кричали не поворачиваться спиной к кому-то столь опасному, но умом Гермиона понимала, что для нее Солдат не угроза. По крайней мере, сейчас. — Мисс Браун, подождите, — окликнул ее ученый. — Необходимо закончить процедуры. Без обнуления его психика нестабильна. — Мы проследим за этим, Мартин, — заверил его Эрик. — Продолжайте исследования. Обменявшись быстрыми взглядами, они разошлись. Мартин направился к капсуле и начал возиться с проводами, Эрик подошел к Гермионе. Дождавшись, пока Зимний солдат оденется, они втроем направились к самолету. — Твоя задача — обеспечение моей безопасности, — сообщила Гермиона, как только они оказались в салоне. — И выполнение моих приказов, — добавила она на всякий случай, чувствуя себя при этом настоящей сволочью. — Принято. Приоритеты установлены. Гермиона заскрипела зубами от его машинных формулировок. Что ж, с этим она разберется позже, а пока ей срочно нужно было уединиться. Направившись в уборную, она вдруг поняла, что Солдат идет следом. — Э-э, нет, — Гермиона уперлась ладонью в его грудь, но тут же отдернула руку. — Там ты не нужен. — Осмотр помещения обязателен, — отчеканил Солдат. Она мысленно застонала, пропуская его вперед. — Чисто, — сообщил он спустя несколько секунд. Фыркнув, Гермиона наконец закрылась в туалете, подозревая, что Солдат ни на шаг не отойдет от двери. Достав из кармана пузырек с оборотным, она сделала два небольших глотка и уставилась на себя в зеркало. Ее не покидало ощущение, что вместо телохранителя она заимела себе надзирателя. Зимний солдат может стать огромной проблемой, если продолжит с таким же маниакальным рвением следить за каждым ее шагом. Но, возможно, она сумеет с ним договориться? И, может быть, они даже помогут друг другу? Вопреки здравому смыслу, Гермиона чувствовала ответственность за этого смертоносного мужчину, который по ее прихоти был выдернут из криосна и на какое-то время к ней привязан. Он казался огромным потерянным щенком, который был зациклен исключительно на своей хозяйке. От последнего определения ее передернуло. Она напомнила себе, что Зимний солдат не просто так считался лучшим наемником «Гидры», способным выполнить задание любой сложности. Это подразумевало наличие острого аналитического ума и умение действовать в непредсказуемых условиях. И хоть пока он производил совсем иное впечатление, Гермиона знала, что Солдат далеко не так прост, каким кажется. Очередная задачка со звездочкой. Можно подумать, предыдущих ей не хватило. Тяжело вздохнув, Гермиона принялась умываться. *** В Пойнт-Дам они вернулись к полуночи. Гермиона была вымотана не только дорогой, но и постоянным напряжением, в которое вгонял ее Зимний солдат одним своим присутствием. К концу перелета от его изучающего взгляда хотелось взвыть; сухие односложные ответы бесили. Пожалуй, если кто здесь и заслуживал сочувствия, то именно она. — Отдыхайте, мисс Браун, все вопросы подождут до утра. — А он? — шепотом спросила Гермиона. Эрик удивленно изогнул бровь. — Сам разберется. Ему не нужны особые условия. — Но где… — Не стоит относиться к нему, как к ребенку, мисс Браун. Я уже говорил вам об этом. Считайте его инструментом, призванным обеспечить вашу безопасность. Гермиона скосила глаза на Солдата, недовольная тем, что Эрик позволил себе подобную формулировку в его присутствии. — Он все равно нас услышит, — вздохнул тот. — Улучшенный слух и рефлексы. Без сна он продержится еще долго, а завтра мы обсудим, как все организовать. Гермиону возмутило подобное отношение. Не на коврике же у кровати ей разместить Солдата, пока они будут решать организационные моменты. — Марта, — обратилась она к горничной. — Приготовь ему комнату. Эрик лишь устало вздохнул, но спорить не стал. Под его глазами проступили глубокие тени. Все-таки в его возрасте подобные марш-броски через океан бесследно не проходили. — Поговорим обо всем завтра, — согласилась Гермиона, после чего перевела взгляд на Солдата: — Марта накормит тебя и покажет комнату. Оставайся там до утра. — Неприемлемо, — отрезал тот. — Еда и сон — не основной приоритет. Мерлин, за что ей это? — Иди за Мартой, Солдат, — практически прорычала Гермиона. — Это приказ. Его глаза острыми иглами впились в нее, но после недолгого колебания он все-таки отправился за горничной. Гермиона попрощалась с Эриком и поплелась в свою комнату, чувствуя себя полностью выжатой как физически, так и эмоционально. Сбросив с себя костюм, она натянула ночнушку и устало упала на кровать, моментально отключившись. Но даже во сне ее не покидало беспокойство. Перед глазами вспыхивали картинки грязной лаборатории, мелькали жуткого вида инструменты, окутанная дымом капсула и холодный пронзительный взгляд. Проснулась Гермиона с бешено колотящимся сердцем. Едва распахнув глаза, она буквально оцепенела: прямо напротив ее кровати каменным изваянием застыл Зимний солдат. Его темный силуэт, подчеркнутый блеклым лунным светом, она бы не спутала ни с чем. — Какого черта ты здесь делаешь? — Охраняю. Выругавшись себе под нос, Гермиона вылезла из постели, накинула халат и подошла к Солдату. Она бы соврала, сказав, что совсем не боится стоять вот так перед ним: одна, в темноте, без палочки. Снова пришло в голову сравнение с диким зверем. Не прирученным, но временно подконтрольным. И пусть Гермиона была его куратором и объектом охраны, это не гарантировало ей полную безопасность. Солдата не стоило провоцировать. Нестабильная психика, промытые мозги и явный обход приказа были только верхушкой айсберга. — Здесь мне ничего не угрожает, — как можно терпеливее произнесла она. — Ты не должен сторожить мой сон. Солдат ничего не ответил. Даже не шелохнулся. На его лице по-прежнему была маска, и на миг Гермиону охватил ужас. Она ведь оставила его с горничной, которая должна была накормить его ужином и отвести в комнату. Что если он?.. — Где Марта? Солдат едва заметно свел брови. — Горничная, — пояснила Гермиона. — С ней все в порядке? — Да. Спит. — А Эрик? — Тоже. Гермиона облегченно выдохнула, только сейчас осознав, что затаила дыхание. — Почему ты до сих пор в маске? Солдат непонимающе моргнул. Мерлин, что если он не мог самостоятельно ее снять? Вдруг это было прямой обязанностью куратора или медицинского персонала? Гермиона ощутила резкий укол вины: ей следовало понять это раньше, а не придумывать невесть что. За прошедшие сутки она успела испытать множество противоречивых эмоций — от бесконечного сочувствия до крайней степени раздражения, но одно было неоспоримо: именно она сейчас несла ответственность за Зимнего солдата и его действия. И что бы там ни говорил Эрик, обращаться с ним как с вещью она не станет. — Тебе нужна помощь? С маской? Он не ответил. Тот факт, что он без проблем игнорировал не только ее прямые приказы, но и вопросы, заставлял Гермиону нервничать, но она решила подумать об этом позже. Запахнув поплотнее полы халата, она подошла ближе. Осторожно, так, чтобы Солдат мог видеть каждое ее движение, потянулась к его лицу. Пришлось повозиться, чтобы найти крепления. Он неотрывно следил за ее действиями и не пошевелился даже тогда, когда она наконец избавила его от маски. Гермиона тихо охнула, увидев его лицо. Взгляд невольно скользнул по аккуратному прямому носу, четко очерченным губам и едва заметной под тенью щетины ямочке на подбородке. Вкупе со свисающими ниже линии челюсти волосами и пронзительными серыми глазами Зимний солдат был пугающе, опасно красив. У Гермионы сердце сжалось от мысли, что это могли использовать против него. Сглотнув, она отступила на пару шагов. Хотелось спросить, есть ли у него имя, но в чертовом красном блокноте упоминалось, что обнуление стирает все, кроме вбитой в голову программы. Не стоило бередить его раны, даже если сам он о них не помнил. — Когда я говорю, что не нуждаюсь в защите во время сна… или других занятий, это означает, что тебе не нужно находиться рядом, — попыталась объяснить она. Солдат лишь сильнее сжал челюсти. — Что не так? — Безопасность — первый приоритет. — Вот оно что, — понимающе протянула Гермиона. Стоило догадаться раньше. — Тогда у нас новое правило: мои слова — на первом месте, безопасность — на втором. Договорились? Он кивнул. Между бровями на миг появилась морщинка — судя по мимике, новое правило его не обрадовало. Гермиона закусила губу, наблюдая за Солдатом. Он стоял неестественно прямо, во весь разворот широких плеч, а ведь еще несколько часов назад его вытащили из криокамеры совершенно обессиленного. Все его мышцы должны были нещадно болеть, не говоря уже о других физических последствиях разморозки. — Ты, наверное, хочешь принять душ? Солдат едва заметно вздрогнул. А когда пластины на его металлической руке пришли в движение, вздрогнула и Гермиона. Она невольно скользнула глазами по протезу, который так отчетливо выделялся в свете луны. Хотелось изучить его детальнее, понять, как именно он функционирует, но Гермиона быстро себя одернула. — Тогда, может быть, спать? Или отдохнуть? — Нет. Она мысленно застонала. Почему никто не предупредил, что с Зимним солдатом будет так сложно? — Что тогда? Ты же не собирался стоять у моей кровати до утра? Судя по его взгляду, собирался. — Вот что, Солдат, — вспыхнула Гермиона, шагая к нему и хватая его за металлическую руку. Сообразив, что именно сделала, она на секунду застыла, но, не дождавшись реакции, продолжила: — Покажи мне комнату, в которую Марта тебя отвела. Он вышел в коридор и остановился у противоположной двери. — Видишь, как близко? Оставайся там, пожалуйста. Займи себя чем-нибудь, если спать не хочется. Мне вот очень хочется, поэтому я вернусь сейчас в свою комнату и буду спать! И никто за мной туда не пойдет, ясно? На лице Солдата мелькнула странная эмоция. Если бы Гермиона не знала предыстории, решила бы, что это раздражение. — Ясно, — тихо ответил он. — Вот и славно! — буркнула она. И, развернувшись на босых пятках, отправилась к себе. Взгляд Зимнего солдата, которым тот проводил ее до двери, зудел между лопаток. Он снова устроил ей эмоциональные горки, причем совершенно неожиданно и вряд ли преднамеренно. Как кто-то мог вызывать жалость и одновременно с этим бесить, а иногда и пугать? Наверное, она просто устала. Нужно выспаться, обдумать все, составить какой-никакой план действий… По одной проблеме за раз, в общем. А Зимний солдат… Интуиция подсказывала Гермионе, что он может очень ей пригодиться. Если, конечно, она найдет к нему подход. И он не убьет ее в процессе. Но об этом тоже можно подумать завтра. Лишь бы только ей дали поспать! Удивительно, но ее желание сбылось. Когда она открыла глаза, за окном вовсю светило солнце. Гермиона перевернулась на спину и, довольно потянувшись, улыбнулась своему отражению в зеркальном потолке балдахина. Сонному мозгу потребовалась секунда, чтобы забить тревогу: из зеркала на нее смотрела вовсе не Лаура. Оборотное зелье больше не действовало! Черт, сколько же она проспала? Услышав шум в коридоре, Гермиона в панике скатилась с кровати и едва ли не бегом бросилась в ванную. — Мисс Браун, слава Богу, вы проснулись! Этот дубина пол дня никого к вам не пускает! Мисс Браун? — Минутку! — пискнула Гермиона, надеясь, что Эрик не заметит разницу голосов. Выпив оборотное, она привалилась спиной к стене. Пульс колотился где-то в горле. Как она могла допустить столь глупую, непозволительную оплошность, которая могла стоить ей всего? Плеснув в лицо холодной воды и быстро почистив зубы, Гермиона вышла из ванной, чтобы тут же натолкнуться на взгляд серых холодных глаз. — Я уже начал переживать, — проворчал Эрик, отвлекая ее внимание. И тут до Гермионы дошло. Она хлопнула себя по лбу и нервно рассмеялась. — Он правда простоял у двери весь день? — Заявил, что бережет ваш сон. — Так и сказал? — Ну, не совсем. Полагаю, вам следует отдавать ему более четкие приказы, мисс Браун. Гермиона согласно кивнула. Подойдя к Зимнему солдату, она отметила, что выглядел он еще более мрачным. Под глазами залегли тени, волосы небрежно свисали с лица, и теперь, при свете дня, было легко заметить напряжение, сковавшее его тело. Так, словно он был на пределе своих возможностей. С этим нужно что-то решать, подумала Гермиона. — Как ты понял, что я проснулась? — спросила она у Солдата, склонив голову набок и благодаря вселенную за то, что он ни сам не вошел, ни Эрика не впустил. — Дыхание изменилось. Гермионе стало не по себе от мысли, что он мог слышать его на таком расстоянии. — Попрошу накрыть стол, мисс Браун. Нам многое нужно обсудить. — Да-да, сейчас спущусь, — пробормотала она. — Ждите меня внизу. Проводив взглядом Солдата, который нехотя отправился за Эриком, Гермиона задумчиво зашагала по комнате. Кажется, ей придется скорректировать свои планы и, прежде чем что-либо предпринимать, выяснить о Зимнем солдате все, что можно. *** Гермиона потратила около часа, чтобы разыскать кабинет Арнольда Брауна. Не признаваться же Эрику, что она совершенно не ориентируется в огромном замке. Вот и пришлось бродить по коридорам, делая вид, что ностальгирует по детству. Зимний солдат следовал за ней неизменной тенью. От обеда он отказался, даже за стол не сел, застыв за спиной Гермионы каменной статуей. Ей кусок в горло не лез от такого внимания. А еще от беспокойства за его состояние. Солдат не ел, не спал, не отдыхал, но никто, кроме Гермионы, не видел в этом проблемы. Эрик заверил, что так и должно быть. Выполняя задание, сказал он, Солдат не отвлекается. А силы он восстанавливает благодаря специальным процедурам, на которые им придется регулярно его возить. Все это очень не нравилось Гермионе, но она решила временно переключиться на другие вопросы. Эрик упоминал сейф, и она планировала изучить его содержимое. Главное, чтобы на нем стоял биометрический, а не кодовый замок. Иначе придется потрудиться, чтобы его открыть. Гермиона уже думала об этом: попробовать колдовать без палочки. Она доподлинно знала, что некоторым волшебникам удавались не только невербальные, но и беспалочковые заклинания. Дамблдор был в их числе. Безусловно, ей никогда не достичь его уровня; подобное волшебство требовало огромных усилий и исключительного магического потенциала. И хоть Гермиона трезво оценивала свои силы, упорства ей было не занимать. Если не удастся одолеть простейшую Алохомору, она навсегда выкинет эту идею из головы. Впрочем, до реальной попытки так и не дошло. На входе в кабинет Арнольда Брауна висел сканер сетчатки. Гермиона уже перестала удивляться подобным технологиям в восьмидесятых. Видимо, для «Гидры» это было в порядке вещей. — Жди здесь, — сказала она Солдату. Пришлось позволить ему провести беглый осмотр кабинета, прежде чем он впустил ее внутрь. Сейф легко открылся с помощью отпечатка ладони. Там обнаружилась стопка бумаг и несколько записных книжек, перетянутых кожаными шнурками. Раздвинув пыльные шторы и впустив в помещение свет, Гермиона устроилась за большим письменным столом и принялась изучать свои находки. Чем больше она читала, тем отчетливее догадывалась, что именно могло понадобиться Гидеону Малику от отца Лауры. Арнольд Браун не только продолжил работу Арнима Золы, но и смог достичь существенных успехов в некоторых областях. Например, он придумал как стабилизировать энергию Тессеракта — инопланетного артефакта, который упоминал Стив в своем рассказе. Воспоминания о Стиве отозвались в груди Гермионы теплой, но вместе с тем горькой волной. Интересно, как бы он отреагировал, узнай, что она осталась без палочки да еще в компании Зимнего солдата? И, к тому же, собирается пойти по стопам «Гидры» и разыскать то, ради чего в свое время он пожертвовал жизнью. Ведь, согласно этим записям, куб имел магическое происхождение и являлся источником неиссякаемой силы. С его помощью Зола сумел создать оружие, способное уничтожить планету. Гермиона не знала, как именно, но чувствовала, что Тессеракт может стать ключом к уничтожению монолита и его фрагментов. Арнольд годами искал Тессеракт, о чем свидетельствовали отметки на карте Мирового океана. Судя по зоне, обведенной красным маркером, он был близок к цели. Возможно, Малик хотел присоединиться к поискам? Нужно не забыть попросить у Эрика письма, о которых тот говорил. Однако исследования Арнольда Брауна сводились не только к изучению и поиску таинственного куба. Львиную долю своего времени он уделял методам программирования человеческого сознания. Вместе с командой других ученых они повторили опыт Золы по внедрению кода в подсознание. Так «Гидра» обзавелась рядом спящих агентов, которых можно было активировать в нужный момент. Сложнее было заблокировать воспоминания. Над Зимним солдатом, мозг которого вопреки всему восстанавливал разрушенные нейронные связи, неоднократно проводили эксперименты, обнуляя его сознание. Гермиона поежилась, только сейчас в полной мере осознав, что это значило. Исходя из записей, Арнольду Брауну удалось заблокировать нежелательные воспоминания глубоко в подсознании Солдата. А еще — создать подпрограммы, которые могли не только навсегда разорвать его связь с «Гидрой», но и превратить в персональное оружие Браунов. Неужели Арнольд подозревал, что от него захотят избавиться? Или готовил переворот? Обнаружились в маленьком черном блокноте и коды, которые тот внедрил в мозг Солдата. Гермиона пробежалась глазами по длинной веренице записей, описывающих последовательность всех произведенных манипуляций, и захлопнула блокнот, не в силах читать дальше. Буквы расплывались перед глазами, и она запрокинула голову вверх, делая глубокий вдох, чтобы отогнать слезы. Отец Лауры был таким же монстром, как и все остальные в «Гидре». Взяв себя в руки, она продолжила чтение. В одной из последних записей речь шла о сыворотке. Они придумали, как воссоздать ее аналог, используя кровь Зимнего солдата. Неужели в его венах текла такая же сыворотка, как у Стива? Вспомнив рисунки из красного блокнота, Гермиона поняла, что это очень даже возможно. По всему выходило, что у «Гидры» имелась возможность создать целую армию генетически усовершенствованных солдат, запрограммированных выполнять любой приказ. От этого понимания все внутри Гермионы леденело. Она нахмурилась, вспоминая слова Стива и сопоставляя в голове все, что успела прочитать на «Маяке». Все-таки об армии речь не шла, иначе «Гидра» перестала бы скрываться и давно подчинила бы мир. Вероятно, эксперимент не удался или удался, но не до конца. Услышав урчание желудка, Гермиона вздрогнула. За окном практически стемнело, глаза от усталости жгло, а головная боль набирала обороты. Решив отложить изучение оставшихся записей на потом, она потянулась до приятного хруста в позвонках и направилась к выходу. Но вдруг остановилась, задумчиво закусила губу и, вырвав из черного блокнота лист с кодами, спрятала его в лифчик. Категорически не хотелось, чтобы эта информация попала в чужие руки. Также она забрала маленькую записную книжку со списком непонятных адресов и паролей. Гермионе показалось, что она может ей пригодиться. Зимний солдат стоял в неизменной позе: прямая спина, ноги на ширине плеч, сомкнутые в узел руки. Его хмурый мрачный вид так и кричал об опасности, но Гермиона без труда разглядела и другое: то, с какой силой он сжимал челюсти, как прилипли к вискам пряди волос и затуманился взгляд… Она мысленно обругала себя за то, что отвлеклась на записи Брауна вместо того, чтобы побеспокоиться о Солдате. — Пойдем, — позвала она и, решившись, взяла его за руку. По телу Солдата пробежала дрожь. Ладонь, которой коснулась Гермиона, существенно напряглась. Так реагируют, когда бояться прикосновений. Или испытывают от них боль. Первым порывом было отпустить его руку, но вместо этого она спросила: — Тебе больно? После недолгих раздумий Солдат отрицательно мотнул головой. — Я позабочусь о тебе, — сорвалось с ее языка прежде, чем она успела себя остановить. Было жестоко давать подобные обещания. Особенно тому, над кем десятилетиями издевались самым изощренным образом. Она ведь здесь не для того, чтобы вытаскивать его из ада. Никто не давал ей права менять его будущее, каким бы кровавым ни был след Зимнего солдата в истории. Она ведь даже не знала ничего о нем настоящем. Вдруг он добровольно пошел на это или заслужил случившееся? Нет, Гермиона тут же себя одернула, никто не заслуживал подобного, никто. И хоть она понимала обреченность своих действий, наблюдать за мучениями другого человека было выше ее сил. — Пойдем, — повторила она, потянув его за руку. Оказавшись в спальне, Гермиона подвела Солдата к дверям ванной комнаты и выжидательно посмотрела на него. — Ну же, воспользуйся ванной. А я пока принесу ужин. — Нет. — Хорошо, — вздохнула она. — Я попрошу принести ужин, ладно? Не дождавшись от него реакции, она растерянно уточнила: — Ты же знаешь, что делать? Солдат выглядел так, словно плохо понимал, что от него требуется, но все же кивнул. — Вот и славно, — Гермиона буквально затолкала его в ванную. — Не торопись. Едва она собралась позвать по внутренней связи Марту или Эрика, последний сам нарисовался у порога. — Как прошел ваш день? — спросил он с лукавой улыбкой. — Знаю, вы изучали дневники отца. — Плодотворно, — обтекаемо ответила Гермиона. — Появились кое-какие идеи, но для начала нужно все обдумать. — Похвально, мисс Браун, — засиял Эрик. — Арнольд не всем со мной делился, но я готов ответить на любые ваши вопросы. Она благодарно улыбнулась. Раздался звук открываемой двери. Гермиона недоуменно обернулась, не ожидая увидеть Солдата так скоро. Она рассчитывала, что он все-таки примет душ или хотя бы освежит лицо. На его коже до сих пор виднелись остатки криогенного вещества, а под одеждой наверняка нашлись бы следы крови. — Кстати, о нем, — тряхнул головой Эрик. — Я взял на себя смелость связаться с коллегой вашего отца Бернхардом Крамером. Он неоднократно занимался обслуживанием Зимнего солдата и сможет лично провести процедуры, а также ответить на ваши вопросы. Послезавтра он будет ждать нас в Палмере. — О, хорошо… Спасибо. Мысль о предстоящем «обслуживании» отозвалась внутри тревогой. Но ответы на некоторые вопросы ей действительно пригодились бы. — Вы хотите отужинать в спальне или накрыть стол в гостиной? — В спальне подойдет. Эрик ободряюще улыбнулся и направился к двери. — И еще, мисс Браун, — вспомнил он уже практически у выхода. — Крамер просил не кормить Солдата обычной едой. — В смысле? — глаза Гермионы округлились. — Он получает питание внутривенно, а вшитые в руку препараты позволяют держаться до следующей процедуры столько времени, сколько потребуется. Гермиона поняла, что ее трясет. Быстро кивнув Эрику, она развернулась спиной и закрыла глаза, пытаясь совладать с эмоциями. Следовало догадаться раньше, что «Гидра» держит свой главный актив на наркотиках. Его расширенные зрачки, отказ от еды и сна… Гермиона пока плохо представляла, что будет со всем этим делать. Она посмотрела на Солдата и тяжело, обреченно вздохнула. В груди расползалась твердая решимость помочь ему во что бы то ни стало.