Потерянный рыцарь

— Лололошка, куда ты так рвёшься? — Ашра сильно сжала чужую кисть, чуть ли не до синяков, но голос её дрожал, а в глазах застыли слёзы. Она смотрела ему в глаза, её карие полные сожаления и грусти, в его черные, где читалась уверенность и некая злоба. Он грел её, лишь мысль о дальнейшем разгорал в нём несметный огонь. Его губа чуть подёрнулась и поднялась вверх в насмешливой улыбке. Чёрт! Обо мне беспокоятся, аж жалко становится. Но она мне не нужна, только он! Он сможет помочь! — Ашра, я должен идти! — Он сделал пару шагов ей на встречу. Девушка встала по струнке пряча свои руки за спину, а взгляд в пол. Шатен положил руки на её плечи. Они двигались неровно, то резко вздымаясь вверх, то грузно опускаясь вниз, так билось её сердце рядом с ним. Медленно, стараясь остановить время, ухватиться за новые прикосновения. — Ашра, посмотри на меня! Что-то вроде приказа, чёткого и ясного, но до дрожи пугающего. Девушка взглянула на него исподлобья, словно провинившийся пёс смотрит на хозяина. Она протянула дрожащую руку к Роме и поправила воротник куртки контрабандистов и неуверенно кивнула, пошатываясь, отходя от парня. Ашра вновь кивнула, но уже своим мыслям и упала на стул стоящий позади неё. — Иди. — Шепнула девушка, после чего шатен протараторил короткое: Спасибо, и вылетел из комнаты, хлопнув дверью. Ашра осталась в своих мыслях, бледная и от чего-то до жути напуганная, она провела по сухим губам. Они слабо подёрнулись и девушка мягко улыбнулась. — Ох, Эо, извини, я не смогла его задержать. *** Роме же было наплевать, он мчался куда-то вдаль главной площади. Лохматый, взъерошенный, весь на иголках, он был счастлив своей мимолётной злобе, что сподвигла его бежать сломя голову к зеленоглазому старику, что чёрт возьми не просто так появился в том кошмаре. Он что-то знал. Нечто значительное и до смутного трепета и искрах в глазах будоражащее. Лололошка был готов на всё, хоть взяться за меч, сейчас он чувствовал себя настоящим бравым рыцарем, который идёт убивать дракона. Мудрого и хитрого змея, чьи глаза переливаются гремучей зеленью лесов. Мягкие, играющие, взгляды, которыми он блуждал по нему, они были голодны и готовы сожрать. Затопить в своём желание. Таком горячем и властном желание, что пленяло, накидывая на шею верёвку, что стягивалось и стягивалось, багряными следами оставаясь на шеи и в памяти. Лололошка сдавленно вдохнул, но после резко выдохнул, сбрасывая с себя тяжелые цепи совести. Легкие спокойно насыщались кислородом, а голова соображала, та легкость ушла, но хотелось показать другому, как это было... приятно... тягуче... сладко. Как была горяча его бледная кожа. Как она обжигала мою... Шатен дотронулся до бедра, чувствуя фантомную боль от грубых рук, что оставляли белёсые полоски. Как из под тонкой шелковой кожи виднелись вены, которыми были располосованы его кисти. Они блуждали по его телу, ласкали его и направляли, как и губы. Сухие и потрескавшиеся, они прижимались к моим... Рома прикусил губу, пытаясь воспроизвести властные и горячие поцелуи, что взрывали в голове маленькие фейерверки. Танец их языков, влажный и наглый, каждый не хотел отдавать главенство напирая на другого. Шатен облизнул губы, а после дотронулся до неё. Той маленькой ранки, что оставил Эо, когда он душил его, не осталось. — Чёрт! — Лололошка встряхнул головой, отгоняя навязчивый мысли, что толкались сбиваясь в сумбурные кучки, кричащие каждый о своём, но превращающийся в единый клич: «Давай! Нам нужен он!». Парень поправил очки, надвигая их сильнее, словно кто-то заподозрил его, в разврате, в его мыслях, в его безумии. — Может он у Лиса? Парень двинулся туда уже не спеша. Куда же мог деться такой застенчивый гарант, что даже не может смотреть ему в глаза, после того как столько всего наговорил ему. Эо, похоже судьба решила сыграть с тобой злую шутку, ведь я знаю где ты!.. Лололошка толкнул деревянную дверцу, которая громко скрипнула, привлекая взгляды посетителей, что почти сразу вернули его к своим столикам, как в ни чем не бывало. Парень шёл медленно, спокойно, словно он не пришёл с явной целью возыметь кого-то, а просто заскочил на минутку-вторую к давнему рыжему другу, волнение, которого тянулось от самой двери и забивало легкие, немного портило дружественную атмосферу. — Хей, Лис~с! Приятель, ты не видел здесь одну шляпу, такую черную, да ещё с зелёными глазами, представляешь? — Шатен вскочил на высокий стул и наклонился вперёд, тягуче, почти скрипуче вытягивая окончания слов. Словно змея, он душил бедного вора, что уже сильнее сжал тряпку, но продолжал стоять. — А глаза бегают, бегают! Лис, я к тебе не в молчанку играть пришёл. — Это было точкой в их одностороннем диалоге. Вор громко выдохнул, отмахнулся от заинтересованных взглядов посетителей и кивнул на винтовую лестницу. — Лис, ты выбираешь правильную сторону! — Мгм. — Рыжий выхватил две кружки и развернулся к контрабандисту спиной. Рома сощурил глаза и оттолкнулся от столешницы, одним широким прыжком оказываясь около лестницы. Парень начал перебирать ступеньки, раздумывая насчёт неразговорчивости своего вороватого друга. Не зря он так шифруется, значит что-то знает! Выбить признание? Это мысль была около бреда, но осталась как запасной вариант, как маленькая доля той злобы, что прицепилась за ним с самого начала. Лололошка брел к комнате, как в том кошмаре, она была всё такой же желанной и незаменимой. Но теперь парень знал, что всё будет наоборот. Теперь он сам превратит всё в удушающий сладостью сон, откуда нельзя будет выбраться! Лололошка довольно прищурился и медленно закивал в такт спокойной песенки, что он слышал в одном из миров. — Я сошёл с ума... — Обрывки фраз, что были переделаны на свой лад, и долгое мычание, в котором читались чувства, их всплески, резкие продолжительные приливы. — Бу! — Рома дёрнул за ручку, которая не с особой охотой поддавалась, но вырвав её из своего места, парень нырнул внутрь. — Надеюсь, я не заставил тебя ждать, Эо? Мужчина сидел на кровати. Напряжённый, с нахмуренными бровями и закрытыми глазами, он выглядел более статно и от чего-то грациозно, может как старик сложил ногу на ногу и опустил голову, выставляя на свет седые пряди, не прикрытые шляпой. Или же руки, что были поставлены по обе стороны от фигуры. Как аккуратно пальчики сжимали красную ткань, похожую на его губы изогнутые в ядовитую усмешку. — Как раз вовремя, Лололошка. — Он говорил почти шёпотом, с лёгкой хрипотцой, словно только проснулся. — Я догадываюсь, что было в том кошмаре, кхм! — Чуть впалые щёки покраснели, Эо что-то хотел сказать, но, открыв рот, он глупо причмокнул пару раз и вновь откашлялся, наконец выдав, скрипучим и дрожащим голосом. — Ты бредил во сне, говорил о... Кхм, близости и стонал. — Ну, тогда ты знаешь, что будет дальше? — Рома посмотрел на него поверх очков, вскинув одну бровь. Они молчали, но всего пару секунд, пока гарант глухо не угукнул, вставая с помятой постели. — Ах. — Лололошка непристойно уставился на мужчину. Тот же скинул с плеч плащ, бросая его на вешалку, и потянулся к черной рубашке, которая, Рома только сейчас заметил, приятно облегала грудь Эо. Плоская, но её хотелось мять и упиваться её мягкостью, кусать и лизать, словно та была женской. Лололошка облизнулся. Он неотрывно наблюдал за неспешными движениями гаранта, что сбрасывал с себя одежду. С каждой пуговицей, с каждым шуршащим движением и шумным вздохом смущения, Эо открывал своё тело, подставляя его под ненасытный взгляд контрабандиста. Чёрт! Похоже я свихнулся на старости лет!.. Мужчина прикрыл глаза, отворачивая голову от шатена. Как же ему не хотелось встречаться с его взглядом! Его чёрные глаза проникали в самую суть его существа, вытаскивали потаённые мысли и чувства, что таились на самом дне. В самом глубоком ящике его души, закрытым на девять замков, но только... где он нашёл от них ключи? Почему так быстро? Всего несколько месяцев и вот он стоит рядом с ним и пожирает его взглядом, словно так было всегда и этого было не избежать. Ни доли смущения на юном лице, а лишь кроткая улыбка, что всегда была при нём, как козырь, лишь испепеляющий взгляд, вот что мешало. — Эо, ты слишком задумался. — Как настолько расчётливый и внимательный к мелочам гарант мог упустить момент, когда парень очутился у него за спиной. Его пальцы пробежались вдоль позвоночника и застряли на ткани брюк. Раздался слегка раздражённый вздох. — Не забудь и про трусы, Эо. — Рома ещё раз пробормотал короткое имя гаранта и насытившись им, отошёл, вешая свою куртку рядом с плащом. Преступник заскрипел зубами. Унизительно, но... Тут не должно быть «но»!.. Старик плотнее сжал губы, дёрнул за молнию и штаны сползли с его ног, оставаясь на полу гармошкой. Эо свёл глаза на чёрную ткань, что облегала его чуть ниже пояса. Трусы. Мужчина остановился, аккуратно поддев край пальцем, он её отпустил. Звонкий шлепок об кожу отозвался сзади судорожным несдержанным вздохом, а после быстрым торопливым шуршанием одежды. Мужчина украдкой кинул взгляд за спину. Всё ещё наблюдает! Даже глаз не отводит оттуда! Лололошка и впрямь был заворожён этим импровизированным скромным танцем. Очки сползли чуть ли не до самого кончика носа; наушники уже давно были отложены в сторону, уютно устроившись на тумбе; шарф был расслаблен и теперь не скрывал кадык, что блуждал туда-сюда, проталкивая вязкую слюну. Больше он к себе не прикасался, наблюдал, подмечая формы и милую россыпь нечастых родинок, что сейчас скопились у поясницы крупным стадом. Рома мягко рассмеялся, заглушая смех ладонью. Чёрт, смущает, но я сам согласился... Эо потянул трусы вниз. Вместе с громким выдохом, он снял с себя свою последнюю броню. Похоже это понял и Лололошка, который не сдержал восторженного выдоха, столь короткого и боязливого, что Эо не выдержал и прыснул в кулак. — Мне кажется, что это какой-то странный сон. — Рома поднял глаза на гаранта. Его широкие плечи привычно держали осанку, открывая вид на мужскую грудь, бледную и нетронутую, как и всё его тело. Оно было его запретным плодом, что весело где-то сверху, возвышалось и в один момент рухнуло на землю. Он казался непристойным и грязным, хотелось вылизать каждый сантиметр. Насладиться той сладостью, очистить от грязи, упиваться его чистотой. Но тот был другого мнения. Он поставил нерушимую печать, убегая от красноречивого взгляда, прячась в своей комнате и наконец сбрасывая с себя одежду. Он скидывал с себя ту въевшуюся строгость, скидывал напряжённость и оголял свою страсть. Решительную и агрессивную. Гарант подошёл к шатену и сел к нему на колени. Его руки легли на чужие плечи, приятная ткань освежала загрубевшую кожу, а прохладная бляшка ремня вынуждала ерзать, в неопределённом предвкушении. Пересохшие губы встретились с влажными в страстном поцелуе. Руки контрабандиста прижимали сильнее, массировали кожу головы и опускались ниже по позвонку, пуская толпы мурашек. С влажным звуком они оторвались друг от друга. Его черные глаза смотрели на припухшие губы гаранта, застревая на них. Парень бессознательно облизнулся, словно те были леденцом. Зелёные глаза метили в него. Эо томился в ожидание, того чего боялся больше всего в этом комнате. Он смотрел туда опасаясь ответа, но, с детским любопытством и присущей взрослой осторожностью, следил за его черными, как его мысли, глазами. Они поднялись на него. Всего пару секунд мимолётного, быстрого взгляда, где читалась насмешка и игривость, хватило для Эо. Он отвлёкся, отступил, упуская того из виду. Открывая всего себя. — Чёрт, Лололошка, не думал, что ты так любишь прелюдии! — Эо зашипел, сжимая в объятиях шатена, который терзал его грудь. Парень словно искал молока, припадал к одному соску, вылизывая его и катая по зубам, слабо прикусывая и, как финальный аккорд, он слабо посасывал их, с влажным звуком и громким причмокиванием отстраняясь. Его длинные пальцы ходили по телу Эо, забираясь вверх к широким плечам, растирая накопившиеся напряжения, или спускаясь непозволительно вниз, подмечая гладкость кожи. — Лололошка! Постой!.. — Эо заколотила крупная дрожь, а сам он свалился на парня, который с глупой улыбкой таращился на него. Мужчина шумно дышал и дрожал, Рома же прижимал его сильнее к себе, чтобы тот ненароком не сполз на деревянный пол. Когда такой закрытый и уверенный гарант, стал настолько раскрепощенным и взволнованным? Когда его уязвимым местом стала шея? Лололошка мог лишь догадываться, вдыхая кофейный запах волос и чувствуя дрожь чужого тела, что неуклюже пыталось зацепиться за него негнущимися пальцами. Ещё пару секунд их глаза не могли оторваться друг от друга. Это словно была необходимость. Первая помощь. Пока шатен не сполз глазами к пересохшим губам, слабо открытых, которые потягивали воздух с тихим шипением. Контрабандист потянул мужчину выше, мягко прикасаясь к ним. Всего пару мгновений, Рома отдал всё своё тепло за те секунды, когда он мягко сминал его губы. — Чёрт, Эо, ты пробиваешь на нежность, ха-ха... — Его низкий, с легкой хрипотцой смех бился в ушах приятным звоном. Гарант приложил все свои медленно нарастающие силы и глухо замычал, приглушая перезвон. — Что случилось? Нашего гаранта выбили из колеи? Ммм? — Шатен насмехался где-то сверху, Эо и не смотря мог сказать, что тот довольно ухмыляется, стреляя искры глазами. Шляпник устало хмыкнул, приставая с юноши и вновь усаживаясь на его колени. — Не делай такое недовольное лицо, Эо! Или ты хочешь снова почувствовать себя плохо? — Нет, мистер контрабандист, мне хватит и этого своеобразного предупреждения. — Мужчина коснулся до края кровавой метки, что сияла своей краснотой. Лололошка же смеялся, упиваясь хмурым лицом названого дядюшки и его неуместной фамильярностью, что приятно было слышать, когда тот словно всадник восседал на нём. — Я предпочту, чтобы вы быстрее закончили, а не смеялись! У нас скоро собрание, и я не хочу опаздывать! — Ох, если вы так говорите, то могли бы не заваривать такую кашу, мистер гарант Эо. — Лололошка повалился на спину, размещая руки на мужской талии, с неким вызовом глядя тому в глаза. Их переглядки длились недолго, Эо недовольно запыхтел и начал ерзать на чужом паху, в стыдливом смущение отводя глаза к потолку. — Нет, так не пойдёт, мистер Эо! Если вы хотите по-быстрому закончить то, надо работать вот этой частью!.. — Ай! Мелкий!.. Мха-а! — Два сильных шлепка красными следами остались на обеих половинках. Эо задрожал, то ли от временной злости, то ли от стыда, распирающего изнутри. Но Рома был доволен своему маленькому капризу, без смущения всматриваясь во вспотевшее лицо гаранта, что продолжал скорбеть о выборе, но и перестал ерзать, зависнув в одном положении. — Так что, Эо? Будем учиться ездить верхом, или лучше, когда я беру всё в свои руки? — Лололошка мягко рассмеялся, направляя мужчину вверх, а после опуская вниз, до постыдного неровного вздоха, который с силой выходил из груди шляпника. — Что вам больше нравится, мистер гарант? Ммм?.. — Я сам! — Чуть ли не в отчаянии вскрикнул Эо, не выдерживая ещё одного шутливого толчка. Ему самому не терпелось опробовать новые чувства, но липкая пелена страха, значительно сковывало его движения и это проглядывал в каждом взмахе его бедер, которые он неряшливо вскидывал вверх из-за неудобства. Шатен устало вздохнул, сваливая мужчину на себя. Чужое сердце приятно постукивал под ухом, мужчина помедлил, прежде чем нависнуть над парнем, что глухо хмыкнул, опуская свои руки на нежные половинки шляпника. — Лололошка, не подумай ничего такого, я просто!.. Просто...агрх! — Эо, вы уважаемый человек, как я мог подумать о вас плохо. — Контрабандист ядовито засмеялся, с плохо скрытой игривостью, глядя на гаранта через глаза-щёлочки. Он пошарил рукой ещё раз, загоняя её в растянутую дырочку, которая встречала приятной влагой и чистотой. — Я посчитаю это за комплимент, что вы не смогли устоять и решили поиграть с собой перед моим приходом. Вас это устраивает, мистер Эо? — Да. — Кратко ответил мужчина, перед тем как протяжно прошипеть и выгнуться в спине. Его руки мертвой хваткой ухватились за чужие, что всё ещё не могли оторваться от податливой дырочки, с легкостью впускающую уже третий палец. Рома, на облегчение преступника, наконец убрал свои руки, чтобы слегка приподняться и ухватить его губы, томившиеся в своеобразном ожидание, как пояснил парень выдыхая это ему в губы. Его язык растолкал сжатые губы, проникая глубже и изучая ровные ряды зубов, ощупывая язык, что очнулся и затанцевал в тихом ритме. — Мхм!.. Эо прибрал свои руки к груди и возмущённо вертел головой, которую, словно предугадав, придерживали за затылок подталкивая ближе. Вторая ладонь грела его талию, пальцами перебирая шелковистую кожу, заставляя её краснеть и неприятно зудеть из-за чего мужчина трепыхался ещё сильнее, наконец вырываясь из стальной хватки контрабандиста. — Ты... — Его губы дрожали, а лицо покрылась испариной. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Он делал это громко, его руки, которыми Эо боялся дотронуться до контрабандиста, в судорожном припадке цеплялись за ткань белой толстовки. Рома мягко рассмеялся притягивая мужчину к себе за талию. Эо сцепил же свои руки у него за спиной и тихо задрожал, прикрывая глаза. — Лололошка, будь мягче!.. Контрабандист коротко хмыкнул, прижимая мужчину ближе, крепче сжимая его одной рукой и мягко, с убаюкивающим спокойствием, поглаживая чуть впалый живот. Губы обводили плоскую грудь, целовали твёрдые горошины сосков. Рома обдавал молочную кожу своим дыханием. Она пахла мужским мускусом и легко отдавала кофе, что похоже въелся и в самого шатена. Ему это нравилось, он трогал везде, поддразнивая гаранта, что всё ещё слабо содрогался. — П-прош-шу... Ллололошка... Хмм... хватит. — Он говорил рвано, заглатывая окончания, теряясь в чувствах и молодых руках, что были раскрыты для него и он доверчиво повёлся, прижимаясь к ним и нетерпеливо толкаясь. Снизу послышался глухой шепот, а после и смех, от которого Эо пробрал озноб и тот сгорбил спину, скомкав чужую толстовку. — М-мягче, Лоло... Ахх...лошка, мягче! — Не уверен, что вам такое нравится, мистер Эо. — Парень мягко обхватил вставший член гаранта, что слабо дёрнулся вверх, выталкивая из головки капельку прозрачной жидкости. Контрабандист усмехнулся, сжимая его у самого основания и прижимая его к животу. Лололошка второй рукой сжал яйца, проходя большим пальцем вдоль мошонки вниз. — Может задействуем это место? Или вы хотите без проникновений? — Делайте, что хотите, я н-не смею вам указывать, только быстрее, скоро заседание. — Последнее слово он чуть ли не выдохнул, выпрямляясь в спине и задирая чужую толстовку, что короткие ногти уткнулись в спину. Небольшой дискомфорт тянул снизу, а растянутая дырочка неприятно сузилась, обхватывая чужие размеры. Эо стыдливо спрятал лицо в лохматую шевелюру, перекидывая на неё и руки. — Мягче... Мягче. Рома послушно выполнял требования, хоть он и рвался толкнуться глубже, указывая на своё место Хозяина этой ситуации и не заботясь о здоровье мужчины, но тому хотелось чувствовать приятный комфорт, когда кто-то настолько желанный принимает его и сам просит большего. Парень заскрипел зубами. Нет ему это не нравится, ему чего-то не хватает. Может всё-таки грубости? Или чужих возмущений и пререканий, что граничат с фамильярностью? — Эо, прости! — Лололошка довольно прищурил глаза, с тихим поскуливанием, погружаясь глубже. Смазанные стенки судорожно сжимались вокруг его члена, не в силах остановить вторжения. Контрабандист прерывисто выдохнул, с глухим стоном, когда член оказался внутри полностью. — Эо? — Мхм... — Гарант повис на его руках, крепко прижатый к молодому телу он не сопротивлялся и уже был не в с состоянии хвататься за что-либо. Дрожа и извиваясь, он пытался восстановить дыхание, расслабить, успокоиться, принимая в себя юношу, отдаваясь без остатка. Гарант выжимал из себя соки, но всё ещё пытался держаться в узде, дрожащей рукой прикрывая открытый в немом крике рот. — Д-да? — Мужчина упёрся в широкие плечи, слегка отодвинулся, но соскользнул, вновь падая в сильные руки Лололошки. Это было слишком резко, что отдалось слабой болью в животе, мужчина сжато пискнул. — Лололошка, говорите. — Эо, примите мои извинения за то что проявил свой нрав. — Рома мягко обхватил преступника, который протяжно зашипел, когда его поудобнее усаживали на чужом паху, и повалился на спину, приковывая свой взгляд к нему. — Но вы же хотели сами удовлетворить меня. — Гад... — Прошептал Эо, хватаясь за его толстовку, но сразу пожалел об этом, отпуская злосчастную одежду и застывая на месте. — Как же сильно давит. — Мужчина дотронулся до живота, откуда глухим спазмом отдавалась наполненность, что распирала его. Гарант вскинул голову, встречаясь затуманенным взглядом с более распущенным и высокомерным. Они пожирали его, с насмешкой выплёвывая кости. Контрабандист приподнялся на локтях и плотно прижался к мужским губам, а после снова рухнул на кровать с торжественной улыбкой. — Ахг!.. Надо д-двигаться!.. В-вверх-х... и...в-в-вниз. В-вверх и в-вниз! Эо опустил глаза с позором отмечая чужой размер, что растягивал его изнутри, давил на стенки и тёрся о них, создавая приятный трепет, стреляющий в мозг отдельными струйками наслаждения. Он медленно покачивал бедрами, с громкими вздохами опуская их до предела, тогда головка толкалась особенно далеко и Эо прикрывал глаза, стыдливо постанывая. Мужчине было тяжело, ноги тянула неприятная слабость, а тело горело пуще прежнего. Руки, нашедшую опору в виде чужой груди, давили на неё. — Так дело не пойдёт, Эо. — Рома шлёпнул того по бедру, останавливая слабые покачивания. — Мистер Эо, вы так ужасны. — Шатен сел на кровать, переплетая между собой их руки, которые после он завёл за спину гаранта. Парень взглянул вниз. Чужие бедра, как и в целом ноги, мелко дрожали. Лололошка качнул головой, обхватывая гаранта и прижимая к себе. Парень отпустил его руки, которые, как крюки, вцепились в плечи, а сам опустил свои на ягодицы. — Держитесь. Наша поездка только начинается. — Стой!.. — Громко вскрикнул Эо, впиваясь ногтями за плечи юноши, который издал сдавленный стон, нахмурился брови и зажмурил глаза. Ноги неприятно свело, они онемели в жгучей тянущей боли, а живот болезненно сжимался. Эо звонко охнул, когда Лололошка прижал его сильнее, а его член упёрся в стенку живота. — Ах! Не двигайся!.. — Мистер гарант, тогда я боюсь, что мы не успеем на собрание. — Парень глухо засмеялся, приближаясь к лицу шляпника. Такое красное, смущённое из-за собственных похабных действий; брови сведены в кучу, глаза блестели, как изумруд, а губы, припухшие и сладкие, открылись в блаженном крике. Чёрт, он дразнил его! Сам не желая этого, мужчина обжигал его, лишь взглядом. Его поза, пара выбившихся прядок седых волос, короткие ногти, вцепившиеся в его плечи, и, самое главное, та приятная узость и податливость. Контрабандист вскинул бедрами плотнее прижимаясь к мягким ягодицам. Эо сжал его, выдыхая тихий страстный шёпот, который он заглушил рукой. — Так что вам стоит потерпеть, или вы хотите опоздать? — Нет. — Тогда, начнём эту гонку!