Только забыл, а уже встретил

Эд спал, как убитый, и сопел. А вот Антон не смог уснуть снова, и его это уже начинало раздражать. Шастун приподнялся и взглянул на время. Без двух минут три. Прилично он так пролежал, как говорится, на раздумья часа не жалей! Шастун встал с кровати и пошёл к своему столу. Он достал из ящика пачку сигарет, и, как ему казалось, он не шумел, но Выграновский проснулся. — Шаст, хули шумишь? От неожиданности Антон подпрыгнул. — Да бля, покурить приспичило. — Сколько времени? — сонным голосом спросил Эд, не отрываясь от подушки. — Ещё рано, три часа. — Антон открыл окно и достал сигарету. Поджёг её и затянулся. — Так схуяли ты не спишь? — Выграновский открыл глаза, приподнялся и уставился на Шастуна с непониманием во взгляде. — Не могу я, колено опять ноет. — Блять. Да ты заебал, сколько можно уже говорить: «Сходи в поликлинику, проверься», а тебе похуй. Мне кажется, если тебя поезд передавит, ты тоже не пойдёшь в больницу. — Эд, у меня времени нет на это. Если меня поезд передавит, то я сдохну. — Так, ладно. Покажи, где болит. — Выграновский сел на кровати, а Шастун стряхнул пепел в окно и задрал штанину, оголяя колено. — На, смотри. — Откуда синяки? — Да так, наебнулся. — Об руку? Тут чётко синяки от пальцев. — Блять. Ты спать хотел? Спи дальше. — Кто это сделал? — Дед Пихто. — Сейчас въебу. — Арсений Сергеевич. — Это пидрила значительная. Он и меня пару раз хуярил. — Спи Эд, скоро вставать. — Антон, хватит курить, ложись спать. Шастун выкинул сигарету в окно и лёг к Выграновскому. — Навонял, а как теперь спать? — Прищепку на нос прикреплю тебе. Колено наконец прошло. Там какая-то хуета: оно может болеть, как пять часов подряд, так и час, а потом отпускать. — Ты знаешь, что я отвечу — «Сходи к врачу». — тихо сказал Антон. Эд снова уснул. Шастун немного покрутился на кровати в поисках, удобной для сна, позы, но его тело тут же прижала к кровати рука Выграновского. Антон только тогда смог уснуть, но ничего не может быть долгим. Зазвенел будильник. Выграновский проснулся и отключил его первый, так как лежал на краю кровати и ближе к тумбочке. Эд потёр глаза. Шастун ещё дрых у стены. — Тох, вставай. Антон даже не дёрнулся и продолжил дальше спать. — Подъём! Армия ждёт, сапоги в полёт. Расстрел, и буря, метель и юга в рот тебя ебали, а по яйцам не попали. Шаст, алло! — Выграновский начал тормошить Шастуна за плечи. Антон перевернулся на спину и начал тянуться. — Пять секунд. Эд пошёл умываться, а Антон в туалет. Умывшись, переодевшись, они сели на кровать. — У меня сигареты скоро закончатся, надо зайти купить. — По дороге в школу зайдём, а сейчас пора выходить. Они обулись, взяли сумки и пошли на автобусную остановку. Автобус приехал через пару минут, они доехали и зашли в магазин. Эд и Антон сразу пошли на кассу к молодой кассирше. — Здравствуйте, есть сигареты «Winston» синие? — Да, есть, сколько? — Две пачки. Девушка пробила две пачки, Антон положил их в карманы джинсов и расплатился. — До свидания. Они вышли из магазина и пошли к школе, где уже стояли их одноклассники и учителя. — Ты очки-то взял? — Взял, они в сумке лежат. — Нахуя тебе линзы? — Чтобы очки не носить, но я и линзы тоже взял. Я их редко ношу, потому что глаза трёт. —Ладно, давай к Пашке. — Блять. Мне видится или там реально Попов? — Да, там Попов, вчера забыл сказать. — Спасибо, Эд. Они подошли к Павлу Алексеевичу и Арсению Сергеевичу. — Явились, не запылились. Чего так долго? Мы только вас и ждали. — Так получилось, Павел Алексеевич. Добровольский подошёл к автобусу. — Итак, сейчас вы заходите в автобус по одному. Я вас отмечаю, а там садитесь, как вам угодно. Но сначала кладёте сумки, чемоданы, что там у вас ещё, в отсек. Все подошли к багажному отделению и положили вещи, выстроились в очередь и заходили в автобус по одному, а Павел Алексеевич отмечал. Эд и Антон были последние, как говорится, что осталось, то и получайте. Они сели за второй ряд. Шастун у окна, а Выграновский с краю. Павел Алексеевич и Арсений Сергеевич зашли в автобус и сели за первый ряд. — Так, если кому-то будет плохо — говорите. Можем ехать. — сказал Добровольский, и автобус тронулся с места. — Что сегодня будем делать? — спросил Эд, замечая, как Антон начал засыпать. Его просто несёт в сон, когда он куда-то едет, а особенно, когда нужно долго ехать. — Ехать. Как приедем, то наверно пойдём гулять, я хуй знает. — М-да, а сейчас? — Сейчас не знаю, я спать хочу. — А я не хочу. — Эд, ты заебал. Могу книгу дать, я вытащил, пока клал сумки. — Давай. Антон дал книгу Эду и улёгся на колени. Спать с прямой спиной — не его конёк. Он может спокойно ёбнуться башкой об что-нибудь. — Спина будет болеть. — Выгра, я сам знаю, что у меня спина будет болеть. Но если я буду спать с прямой спиной, то моя голова влетит во что-нибудь. — Ты злой какой-то. — Я не злой, меня просто раздражает то, что не придумали диваны в автобусах. — Ладно, сейчас что-нибудь придумаем. Если ты ляжешь мне на колени, то вряд ли протянешь так долго. Ложись мне на плечо, если что, словлю твою голову. — Хорошо. — Антон выпрямиться и положил голову на плечо Эда. — Костлявое у тебя плечо. — Замолчи и спи, а то будешь вообще на полу спать. Шаст замолчал и уснул. Выграновский начал читать книгу. Где-то через час Антон проснулся и не мог понять, где он находится. Он огляделся: рядом сидел Эд и читал, чуть дальше сидели одноклассники, кто спал, кто говорил, кто смотрел в окно, кто в телефоне сидел. Всем есть, чем заняться. — Сколько времени? — Семь двадцать. — ответил Эд, не отвлекаясь от книги, так как недавно смотрел на время. — Ты не спал? — Нет, читал. — Понравилась? — Больше делать нечего, связь пропала на телефоне. — Понятно, я что-то в туалет захотел. — Терпи, остановка будет, дай Бог, через час. — Бля, ладно. — Антон потёр глаза и достал телефон. В нём он кроме скаченной музыки ничего не нашёл. Книгу взял, а наушники забыл. — Эд, у тебя наушники есть? — Есть. — брюнет достал из кармана наушники и передал их Антону. Шастун воткнул наушники в уши и начал слушать музыку. Она была разнообразная: от Лолиты до Face. Минут тридцать Шастун смотрел в окно и слушал музыку, но и это дело надоело. Он выключил музыку и вытащил провод, убрав всё в карман, он нащупал сигареты. — Павел Алексеевич, когда будет остановка? Добровольский повернулся. — О, Шастун! Через полчаса, а что? — Да так. — Ничего себе, сам Эдуард читает. — Вас реально это удивляет? Могу ещё сильнее удивить, это книжка Антона и он её почти прочёл. — А вот это реально удивило. — Добровольский повернулся обратно. Шастун уже не знает, что делать. — Эд, мне скучно. — Нашёл клоуна. Мне тоже скучно, но я сижу и читаю. — Отложи книгу и будем думать, чем заняться. Эд закрыл книгу. — Отложил. — Вот и молодец. Так ты с Тимом вчера встречался? — Да. Он, кстати, приедет ещё в январе и мае. — Нихуя себе раскладочка. Надо в январе с ним встретиться. Кстати, надо Вике позвонить. — Это да. Словишь связь, как остановимся. Главное, чтобы трубку бабушка не сняла. — Ага, а то будет мне мозги ебать. Хули ты с классом едешь в Питер, а сестру сплавил мне. Лучше бы сам с ней время провёл. — Жёстко, у меня они вообще все умерли. — М-да, жизнь — штука серьёзная. Вот иногда задаюсь вопросом: почему именно я родился из кучи сперматозоидов. — Хороший вопрос. — Ты созванивался с родителями? — Да, такая хуета. Короче, у них отпуск совпал с каникулами Артёма, и они вчера вечером вроде должны приехать были, но меня дома вчера почти не было. Я на пару минут пришёл и ушёл. — Обделили. — Да иди ты нахуй! Не обделили, так просто совпало. Я всё равно в конце недели вернусь. — Ладно-ладно. — Прохладно, я есть хочу. — Я тоже. — Антон запрокинул голову наверх и упёрся ею в кресло. Сейчас он начнёт нести чепуху, так как делать было нечего. А ещё, можно сказать, что Антон недавно проснулся, и у него в такие моменты врубаются философские мысли. — Антох ещё десять минут ехать. — Je suis fatigué. — Блять, по-русски говорить нельзя? — Ed, tu connais les mots. Tends votre cerveau. Et parle-moi. — Подожди секунду. У меня, когда кто-то говорит на французском все слова одинаковыми становятся. Ну, знаю я слова и что? Напрячь… серво? Так произносится слово мозги. А мозги сам напрягай, делать мне нечего. Так ещё и поговорить с тобой. Иди нахуй! — Même un ami ne veut pas me parler. — Ладно, сейчас скажу. Дай прокашлянуться. — Выграновский, как начал прочищать горло, как дед. — Tu es comme grand-père. — Qui aurait parlé. Всё, я заебался. У тебя уже голос охрип, Шаст. — сказал Выграновский. Произношение было не плохое, но и не хорошее. — М-да, ненадолго тебя хватило. Была бы тут французская гитлерша, она бы тебя на раз-два. — Ой, не напоминай, я еле четвёрку в этом триместре вывел. Павел Алексеевич, а когда остановка? — спросил Эд у Добровольского. — Через пять минут. — не поворачиваясь ответил Добровольский. — М-да, ещё ехать и ехать. Сколько там? Часов девять, наверное. Ну, около восьми часов ещё, ладно. — Ой, Шаст. Сейчас сделаешь дела и отрубишься, как обычно. Через пять минут, как и говорил Павел Алексеевич, они остановились. — Сейчас будет остановка. У вас на всё десять минут, и мы едем дальше. Антон один из первых вышел из автобуса и пошёл в туалет. Сделав все дела, он пошёл к кустам. Он достал сигареты и зажигалку. Антон поджёг никотиновую палочку и затянулся. Перекурив, он выкинул окурок и пошёл в автобус. Антон сел на своё место, уложив свою голову поудобней, он уснул. Эд пришёл со всеми через несколько минут. Он заметил спящего Антона и укрыл его своей курткой, так как Шаст дрожал от холода. Автобус поехал дальше. Эд продолжил читать, а Антон всё так же спал. Пару раз он ударился об окно из-за неровной дороги. Эд переложил его голову себе на плечо, а Антону хоть бы что, он даже не проснулся. Когда Эд дочитал, он тоже уснул. Оставшуюся дорогу они спали. В автобусе кроме них, уже никто не спал, их одноклассники разговаривали друг с другом. Павел Алексеевич что-то смотрел в телефоне, а Арсений Сергеевич слушал музыку в наушниках и смотрел в окно. Было ещё несколько остановок, все выходили из автобуса, кроме Эда и Антона, так как они даже не проснулись. — Всё, приехали. Сейчас выходим из автобуса, берём вещи из багажного отделения и идём в отель. Заселяемся по два человека. — сказал Павел Алексеевич, когда автобус подъехал к отелю. Все начали потихоньку вставать, а Выграновский и Шастун всё также спали, это заметил Добровольский. — Шастун, Выграновский, встаём! Его благополучно проигнорировали, даже не пошевельнувшись. — Арс, разбуди их. Я пойду за этими присмотрю, а то вдруг разнесут чего-нибудь. — Хорошо, Паш. Добровольский вышел из автобуса и начал наблюдать за учениками. — Возьмите вещи и встаньте рядом, чтобы я вас не потерял. Арсений Сергеевич встал со своего места и подошёл к ученикам. Голова Эда лежала на голове Антона. Шаст просил чтобы его голова не въебалась во что-нибудь — получил. Попов начал тормошить плечо Эда. Выграновский проснулся и повернул голову на Попова. — Вставай, мы приехали. Бери вещи и встань рядом где-нибудь. Эд взял свою куртку и встал, а Антон полностью упал на его место. — Шаст, вставай. — Выграновский начал шатать Шастуна. — Тебе что, снотворное вкололи? А ну, вставай! — Выграновский ещё раз потормошил Антона, но тот даже не пошевельнулся. — Антон. — Я разбужу, иди. Выграновский не сдавался. Перед тем как выйти из автобуса, он ущипнул Антона за ухо, но тот только рукой прикрылся. — Шастун, вставай! Антон немного поёрзал и дальше продолжил спать. Тогда-то терпение Арсения Сергеевича лопнуло, он просто ущипнул Антона где-то у живота, и это подействовало. — Ай! — Шастун потёр глаза и поднялся. Перед ним стоял Попов. — Вставай и иди за вещами. Антон поднялся, забрал вещи и подошёл к Эду. — Чего не разбудил? — Тебя хер разбудишь. — Ну, мог бы. Попов заебал, ущипнул. — начал возмущаться Антон, потирая ушибленное место. — Так, теперь идёмте в отель. — сказал Павел Алексеевич и все пошли за ним. — Сейчас возьму ключи и распределю вас по двое. Добровольский ушёл за ключами, а когда вернулся, начал всех распределять. — Так, девочки будут отдельно от мальчиков. — он оглядел всех присутствующих и подсчитал. Их всего было десятеро, так как одна одноклассница поменяла планы и поехала вместе с ними, — Пять мальчиков и пять девочек. Тогда поступим так: вы вместе, — мужчина указал на двух девочек. — Вы вместе, — указал уже на двух мальчиков. — Чур, я с Эдом! — крикнул Антон. — Хорошо, тогда вы вместе, — Павел Алексеевич указал на ещё двух девочек. — Ну и оставшиеся вместе. Добровольский раздал ключи и повязал всем на руки красные браслеты. — Идите в номера. Сегодня адаптируетесь, а завтра поедем на экскурсию. Ужин в шесть, сейчас только полпятого. Всё, расходимся. — Какой наш номер? — спросил Антон у Эда. — Двесте шестнадцатый. — Нихуя, тогда пошли на второй этаж. Они пошли к лестнице, поднялись на второй, дошли до номера. Открыли дверь и зашли. Номер был оформлен в бело-коричневых тонах. Было окно, перед ним стоял стол со стулом. Перед дверью стоял большой шкаф, а рядом с ним стояла кровать. Ещё одна кровать стояла у другой стены. Если зайти в номер, то её не видно, так как она стояла вдоль стены, которая заворачивает налево и там стоит дверь. Рядом с кроватью дверь в ванную. А чуть левее двери, висят часы. — Ничего себе, хоромы. — Я тут! — сказал Антон и выбрал дальнюю кровать, которую не видно. — Ну и спи там. Больно хотелось. — Давай вещи разложим. Они начали разбирать сумки. Антон положил всю одежду в шкаф, сумки запихнул под кровать, а украшения в тумбочку рядом с кроватью. Справившись с этим за десять минут, если не меньше. Эд же потихоньку, он открыл шкаф и сказал: — Э, чучело, охуел? Хули всего понакидал? — Я не кидал. Не нравится, сам убери. — Сам будешь убирать. — Нет, я устал. — Ого, да Вы же, Антон Андреевич, ничего не делали, как Вы так устали? — Вот так, Эдуард Александрович. Кстати, где там травка? — Тут она. — Эд, а он реально больше ничего не дал? — Точно, наркоман недоделанный. — Я не наркоман. — Поговори мне тут ещё. Сейчас, как пиздану, чтобы даже не думал об этом. Ты будущий хирург, а не наркоман! Если ты где-то за гаражами принимал и нюхал около года, то с этим надо заканчивать. Ты сказал, что больше не будешь, поэтому держи своё слово! — Да тихо-тихо, Эд. Я понял всё. Забыли прошлый год. — После ужина будем делать, сейчас смысла нет. Вдруг, кто зайдёт, отхватим по полной. — Значит после ужина, ладно. — Кстати, ты сестре звонил? — Бля, забыл. — Шастун достал мобильный телефон и начал набирать номер. Пошли гудки, а затем трубку подняли. — Алло? — О, Вик, привет. — Привет, Тох. — Как дела? — Нормально, а у тебя? — Тоже неплохо. Что делала? — Рисовала. Все разъехались, даже погулять не с кем. — А ты брата Эда позови, он приехал. Как раз, всю неделю будете гулять. — О, хорошо. Ты что делал? — Я ехал в автобусе. Вот недавно приехал, скоро ужинать пойдём. — «Привет» Эду передай. — Эд, «привет» от Вики. — сказал Шастун Выграновскому. — Ей тоже «привет». — И тебе «привет» от Эда. — Тох, а у нас ключи от квартиры где? — У меня. — А больше нет? — Вроде у твоей бабушки есть, а что? — Домой хочу зайти, взять игру. — У бабушки попроси. — Хорошо, давай, тут бабушка пришла. — Давай, пока. — Антон сбросил звонок и положил мобильный телефон на тумбочку. — Я, кстати, твою книгу прочитал. — Я, наверное, сегодня её дочитаю. Есть что попить? — Есть: водка, виски, вино, пиво. — Хорош, но я бы хотел воды. Ладно, давай пиво. Эд достал из сумки банку пива «Балтика» и протянул её Антону, тот открыл банку и отхлебнул. — Может на ужин не идти? И так хорошо. — Нет, надо. Я сегодня ещё не ел. «А я хуй пойми, какой день не ел.» — Сколько там времени? Эд посмотрел на часы. — Полшестого. — Нихуя, время так быстро пролетело. — Пусть летит, кушать охота. — Видел, кто с нами поехал? — Видел, но не помню. — А я даже и не смотрел особо. Вроде Ира поехала с её парнем, остальных точно не вспомню. — Может к ним зайти? — Нахуя? — Не знаю, ты какой-то необщительный. — О чём мне с ней говорить? Смотри, птица пролетела? — Нет, но надо же общаться. — Ой, Эд, отъебись. — Да кто тебя трогает? — Выграновский достал из кармана телефон и вейп. Разблокировав телефон, он затянулся. — Фу, блять, гарик. — Испарик новый поставь. — Да ладно, проживём. Главное, чтобы курилось. — Идите на ужин. — сказал Арсений Сергеевич, заходя к ним в номер спустя полчаса. Антон засунул бутылку с пивом под кровать, а Эд спрятал вейп под подушку. Они вышли из номера и пошли вниз, а Попов пошёл дальше звать учеников. Шаст и Выграновский начали выбирать еду. Выбрали они достаточно быстро, сели за свободный столик и начали кушать. Точнее: Эд кушать, а Антон пить. — Чего не ешь? — Котлета не очень выглядит. — М-да, ну ты и… Ладно, макароны хотя бы съешь? — Эд, я всё понимаю, но макароны с подливкой — это говно какое-то. — Я тебе макароны с подливкой готовил! Ты ел, а сейчас жалуешься? — Это ты готовил, а тут как-то не очень. — Ничего не хочу слышать. Ешь! — Сам ешь! — Шастун, заебал выёбываться, быстро съел. Ты сегодня ничего не ел ещё. — у Эда потихоньку начали сдавать нервы, благо Добровольский проходил рядом и обратил на это внимание. — Вы чего ещё не поели? Я уже всё съел, как и ваши одноклассники. — Да, я-то тоже почти съел, это вот у нас сидит да ложкой крутит, говорит: говно ковыряет. Ничего не ел и сидит. — рассказал Эд, на что Павел Алексеевич удивился. — Антон, ты чего? Нормальная еда, ты и так весь тощий, а ну ешь быстро. — Кто бы говорил, не буду я есть. — Видите, какой он отбиратель еды! Шаст, я съел — очень вкусно. — Да тебе, что говно, что еду дать, ты всё равно скажешь: «Вкусно». — Шастун, даю последний шанс хорошо подумать. — произносит уже другой голос, Антон поворачивается и видит Арсения Сергеевича. — Я подумал, нет. — Тогда Эд будет тебя кормить с ложечки. — Нет. — Не «нет», а «да». Ну и так, к сведению, как тебя покормят, ты идёшь со мной в номер и делаешь пару заданий. Антон решил всё же съесть сам. Он зачерпнул вилкой макароны и съел. Смотрел он не в тарелку, а на Попова, прожигая в нём дыру. «Заебал ты, Попов. Я не хочу это кушать. Пришёл попиздел и на те, я кушаю.» Когда оставалось совсем чуть-чуть, у Антона стал невыносимо сильно болеть живот, он отодвинул тарелку. — Я всё. У меня живот болит, — Эд дал ему хороший подзатыльник. — Да за что? — Знаешь за что. — Ладно, Шастун, можешь идти. — сказал Попов. Арсений Сергеевич и Павел Алексеевич ушли, тоже самое сделали и Эд с Антоном. — Опять не жрал? Опять наёбывал? — как только они зашли в свой номер, Эд начал возмущаться. — Эд, всё, закрыли тему. — Как тут её закроешь, если ты меня обманываешь? Антон сел на кровать и достал пиво, отпив, он сказал: — Всё. Я теперь буду тебе говорить и кушать, а сейчас я хочу полежать, чтобы живот прошёл. — Если это ещё раз повторится — я тебя прибью, ей Богу, прибью. — Хорошо-хорошо. Давай через пятнадцать минут будем делать? Они пролежали пятнадцать минут и Эд достал травку, фильтры и газетную бумагу. — Так, иди сюда. Антон подошёл к Эду, тот уже всё разложил на столе. — Конопля? — Шастун начал рассматривать пакет с травкой. — Не видишь что ли? Да, конопля. Короче, клади вот это так и сюда, потом закручивай. — начал показывать Выграновский, а Шастун повторял за ним. Они сделали десять самокруток. — Думаю хватит, остальное потом как-нибудь. — Согласен. Эд убрал со стола ненужное в сумку, а Антон же открыл окно и достал зажигалку. Поджёг кончик самокрутки и затянулся. Выграновский проделал тоже самое. В голову немного ударило, но не так чтобы бегать и веселиться. — Шаст, может вниз спустимся? — спросил Эд, выкидывая окурок. Антон тоже выкинул окурок в форточку и, пошатываясь, дошёл до кровати. — Подожди, я пока шатаюсь. — Шастун упал на кровать и отбил колено деревянным бортиком кровати. — Ай! блять, сука, твоя мать ебучая кровать, чтобы ты сгорела! — прокричал Шастун. — Шаст, ты чего? Не мог нормально лечь? — Не мог, ноги запутались. — Как колено? — Болит. — Полежи немного, может пройдёт. Шаст чувствовал такую усталость, что готов спать, хоть стоя, но ноющее колено ему не позволило. Он даже элементарно встать не может, чтобы выпить таблетку. — Эд, пойдёшь со мной вниз? — спустя час спросил Антон. — Нет, я уже передумал. Как колено? — Что колено? Болит. — Шастун поднялся с кровати и пошёл вниз. Было несколько его одноклассников. Он увидел Иру на диване и присел рядом. — Привет, Ир. — Привет. — Ты чего тут одна сидишь? — Да блин, Андрей достал. — Чего уже сделал твой долгодумый парень? — Вещи раскидал, нагрубил, пошёл пить со своими друзьям... откровенно заебал. — М-да, а тебя почему с собой не позвал? — «Там чисто мужская компания». Антон немного потёр виски, так как голова понемногу начинала раскалываться. — А ты пойди к девчонкам. — Вот я и жду, пока они спустятся. Они же там лицо три часа красят. — Ну да, ебало вы можете красить и пять часов. — А ты чего не с Эдом? — Он не захотел идти со мной. Я вот посижу, потом пойду на улицу, похожу. — Походи, потом люлей получишь от Павла Алексеевича. Он эти правила три раза рассказывал. — Что даже на пять секунд выйти нельзя? — Нет. Это типо для того, чтобы он не волновался. — Похуй. Я всё равно немного буду ходить. Ладно, я насиделся, можно и пройтись. — Ага, давай. Антон встал с дивана и пошёл к выходу. Выйдя из отеля, он направился в парк. Просто пройтись надо, а потом лечь спать, это и был его план. Правая нога хромает и ноет, но Антона это не останавливает. Пройдя весь парк, он пошёл в обратном направлении. На улице уже знатно потемнело, дорогу освещали лишь уличные фонари. Всю дорогу до отеля Антон себя материл, ведь начинало холодать, а он в лёгкой кофте. Дойдя до номера, он открыл дверь и зашёл. Эд лежал на кровати и что-то смотрел в телефоне. — Чуть не сдох, сколько там времени? — Слепой что ли? А, бля, ты же реально слепой. Без пяти минут десять. Ты чудом успел, через пять минут отбой. — Да похуй, я в ванну, только таблетку выпью. — Держи воду. — Эд кинул в него бутылку воды, Антон поймал и достал таблетку и выпил её. Сняв с себя кольца и браслеты, он взял с собой: майку, шорты, полотенце, и пошёл в ванную. «Душ? Нихуя себе.» Шастун снял с себя одежду и зашёл в душевую кабинку, прикрывая прозрачной, стеклянной перегородкой. Врубив самый тёплый настрой воды, он начал умываться. Антон чуть не упал из-за мыльной воды и из-за того, что потемнело в глазах, но всё же смог вылезти из душа не покалечившись. Он оделся и вышел из ванны. Антон надел очки и пару браслетов, и лёг на кровать. — Всё, я тут буду до конца своих дней. Я так устал. — Я тоже устал, Шаст. Как колено? — Нормально. Чё там, Пашка приходил? — Нет ещё. А ты чего очки напялил? — Дочитывать буду. — А я спать. — Эд положил мобильный телефон на тумбочку, а сам лёг под одеяло. Антон взял книгу с тумбочки, и начал читать. Свет был везде выключен, поэтому строчки книг освещала луна за окном. Через пару минут в дверь постучали и зашли. Попов прошёл в глубь помещения и осмотрелся: Эд уже во всю сопел, а Антон читал. — Шастун, чего не спишь? — спросил Арсений Сергеевич, когда рассмотрел Антона в темноте. — Не хочу. — Значит захоти. В темноте читать вредно, ты и так, как я вижу в очках. — Мне что, фонариком светить? — Как вариант. Ладно, спокойной ночи. — И Вам, Арсений Сергеевич. Попов ушёл, а Шастун продолжил читать. Оставалось пару страниц, он быстро их дочитал и положил книгу на тумбочку. Снял очки с переносицы и положил их туда же, к книжке. «Ну, наконец-то спать.» Шастун улёгся поудобнее и уснул.