Kurozunda uroko

            Kurozunda Uroko — явление магического влияния на человеческую жизнь. Несет в себе легенды про храбрецов, что обретали безграничную силу. Это нечто незримое, что и не услышишь, но почувствуешь. Много людей пытались познать эту сущность: уходили в путешествия, посещали другие реальности, и всё же, многие оставались ни с чем. А те, кто всё же преуспел в поисках, обретали познание жизни в мире. Но у него была и обратная сторона. И, к сожалению, она была почти совсем не раскрыта. Ведь великий герой Всемогущий, ставший легендой, сумел перебороть это несчастье. Как рассказывают в энциклопедии «Забытые знамения», негативный эффект вызывает что-то определенное в человеке. Что — неизвестно. Точно так же, как и что вообще его вызывает. Долгий путь? Древнее заклинание? Испытание? Kurozunda Uroko — ничего точного, лишь молва.       Очако помнит все эти спутанные теории, раскрытие истинного значения явления, но никто не может сказать точно, что именно оно в себе хранит. Все магические профессора, «предсказатели бытия», ни один так и не раскрыл ничего стоящего. Все эти тайны заговора, пролетающие в простом народе, бредни стариков про «конец мира» — мысль трусливых людей. Урарака так не считает. Она мало что смыслит в пророчествах, проклятьях, и всё равно язык не повернется назвать Kurozunda Uroko дитем плохих знамений. Ведь столько разных рассказов про красивую и счастливую жизнь после него, не давали ей веских поводов думать о явлении так. Быть может, оно и опасно, но разве это не зависит от людских намерений?              Солнце пробивалось сквозь занавесу на повозке. Чириканье маленьких птиц, летящих с ветки на ветку, успокаивали девичий слух. Скрип деревянных досок и неравномерное покачивание транспорта нагоняло приятный сон. Хотя, если вы человек с морской болезнью, то можно и посочувствовать.       Девушка потянулась, выставив руки вверх, зевая. Её тело немного устало сидеть на твердой поверхности, и она придвинулась к стенке, где было окошко спереди повозки. Отодвинусь деревянный затвор, Очако выглянула, не высовывая головы. Иида сидел на облучке, спокойно держа поводья в руках. — Сэр Иида, как долго мы ещё будем ехать? — спросила кареглазая.       Молодой человек повернул голову к волшебнице. — Боюсь вас огорчить, Урарака-кун, но мы будем добираться туда не менее трех дней. А едем мы всего один.       Ведьмочка запрокинула голову и протяжно вздохнула: «О великий Всемогущий, как долго. Мои бедные кости затвердеют и обратятся в камень»       Для наглядности, она выгнула спину, положив руки на поясницу. Поездка действительно была долгой и утомительной, и сидеть в одном положении тоже приносил свой изнурительный вклад. — Не волнуйся, Очако-чан, мы можем остановиться, немного развеяться. Мы же можем, сэр Иида? — Тсую сидела сзади около ящика, аккуратно сидя на коленках.       Тенья задумался, покачал плечами и сказал: «Конечно. Неплохая идея, Асуи-сама. Мы можем остановиться и поесть»       Нимфа поблагодарила рыцаря и достала из своей сумки бумажные свертки. Очако же сидела и перебирала пальцы в перчатке на одной руке. Ей не терпелось выйти наружу и свободно растянуться хоть и невысоким, но телом во весь рост. Она почувствовала, как они завернули вправо, и через мгновенье остановились. «Видимо, сэр Иида выбрал место, где можно передохнуть» — подумала девушка.       И правда, через несколько секунд после остановки, молодой человек спрыгнул с повозки, подошел к завесе и раскрыл её.       Когда волшебница вышла, её встретило прохладное, свежее и мягкое дуновение ветерка. Она глубоко вздохнула, чувствуя запах трав и цветов, смешанные с утренней росой. Урарака покрутила плечами и немного прошлась вперед. — Убедительно прошу вас, Урарака-кун, не заходите далеко в лес, вы можете потеряться! Мы с мисс Асуи будем готовиться к завтраку! — услышала она голос Теньи. Очако обернулась и просияла улыбкой. — Хорошо, сэр Иида, я далеко не уйду! — сказала та, и неспешным шагом направилась чуть дальше в лес.       Её встретили величественные деревья, бросающие зеленый свет от своих просвеченных солнцем листьев. Гул поющих между собой птиц, казалось, только усилился. Волшебница остановилась на мгновенье, закрыла глаза, и наслаждалась этим моментом. «Как здесь хорошо». Пройдя ещё чуть дальше, до её слуха дошли звуки тихо льющейся воды. «Река».        Ноги вели её прямо к источнику звука. Под обувью то и дело шуршала трава вместе с сорванными ветром листьями. Весна только недавно укрепилась, а уже принесла цветущие кусты и деревья. Её взгляд заметил небольшой пучок грибов около огромного дуба, сами они светились нежно-голубым светом, совсем неприметным в свете дня, а вокруг, словно светлячки, летали закристаллизированные сгустки магии — кессен. Очако подошла к дубу, присела на колени, разгладила юбку, обхватила руками ствол грибочка и сказала: «Kiriotosu».       И основание гриба разрезалось ровным порезом, не вредя паутинке корней. Гриб издал чуть хрустальный звук и легко отделился. Урарака чуть покрутила его в руке, тщательно рассматривая. Последние кессен вылетели из лешьего мяса и тихонько растворились в воздухе. Кареглазая встала на ноги, переваливаясь с одной на другую. Листья закачались от сладкого убаюкивания ветра. Девушка открыла небольшую коричневую кожаную сумку, положила туда гриб, и закрыла. Взявшись рукой за ручку сумки, она взглянула вверх, на крону здорового дуба.       Розовощекая подошла к самому стволу величавого древа. Положив руку без перчатки на кору туловища, почувствовала вибрации от пробегающего потока магии внутри растения — фуро. Оно так же протекает во всем живом, включая животных и даже насекомых. А земли — её истоки, так и пропитаны ею. Очако прислонилась лбом к дереву, и будто соединяясь с ним, её дыхание замедлилось, расширилось, и на тревожные мысли пришло довольно странное спокойствие. «Вот бы я могла поговорить с тобой, почувствовать твои эмоции, повидать всё пройденное тобой, как Тсую-чан».       Она отстранилась, ещё раз глянув на высокий дуб, и развернулась. Где-то дальше был источник воды, а значит — наполнение футляра для питья.       Пройдя небольшой перелесок из хвойных деревьев, она вышла на холм: камни были редкие, но все же выглядывали из-под земли, маленькие кустики торчали острыми ветвями. Травы почти не было, оставляя щебень и песок. «Песок. А где есть песок — там и вода».       Взобравшись на холм (естественно, не без попыток упасть, соскользнуть и покатиться вниз), её виду открылась неширокая река, с небольшой поляной на том берегу. Резкий спуск с холма вниз к реке содержал в конце берег с песком и сухими корягами. Очако поерзала, глазами ища более безопасный и менее резкий спуск вниз. Она немного протопала вдоль холма и всё же нашла свой путь. Волшебница уже подбиралась к нему, как из-под ноги ушел отвалившийся кусок затвердевшего песка, она вскрикнула, и, вслед за проскальзывающей ногой, проехала вниз, поднимая пыль за собой. — Вот же гадство! Ай-ай-ай-ай! — запричитала кареглазая уже под спуском. Хоть и не поранилась, а вот прошеркала попой знатно, да и в придачу замаралась. Она встала, отряхнулась, пару раз потерла ушибленное место, и направилась к воде.       Со стороны реки веяло свежей влагой, птицы летали с одного берега на другой, успевая покружиться друг с другом. Течение было не быстрым, но и не отсутствовало. Сама вода была чистой и пригодной для питья. Достав из сумки пустой футляр, подошла вплотную к воде, почти по носочки, и опустила емкость в жидкость. Бутылочка издала булькающие звуки и выпустила пузырьки своздухом, после чего стала полноценно наполняться. В одной руке держа футляр, второй достала из сумки гриб, опустила в воду и его, ополаскивая, чтобы в следующий раз не тратить на это время и воду. Во второй раз за день она вздохнула, и почувствовала себя голодной. Нужно скорее возвращаться к ребятам.       Набрав полный футляр, она вытерла всю влагу об край юбки, чтобы сумка не была мокрой. Собралась, и стала выбираться подальше от реки, откуда пришла.       Выйдя из леса, круглолицей показалась уже знакомая повозка, а рядом, сидя на земле, рыцарь и девушка-лягушка уже заканчивали «накрывать на стол». Зеленоволосая, завидев Урараку в дали, помахала ей и позвала. — Очако-чан, завтрак почти готов! — волшебница помахала в ответ, и усталым шагом всё приближалась к ребятам. — Очень хорошо, мисс Асуи, всё готово! — Тенья раскрыл тканевый сверток с хлебом. На земле лежали овощи: зеленый лук, огурцы, помидоры, редиска — дары земли.       К этому моменту волшебница уже побралась и села рядом с Тсую. Нимфа посмотрела на кареглазую. — Очако-чан, тебя довольно долго не было. Ты что-то нашла?       Девушка примяла сарафанчик, сразу же его разглаживая. — Ну, моей целью было просто побродить по лесу. Он довольно красив. Увидела многое, набрала всякого по дороге обратно, и, — она раскрыла сумку, достала футляр, и поставила наземь. — Воды набрала. Тут неподалеку есть река, можно перед отправкой пополнить запасы.       Тут рыцарь резко махнул рукой, держа её ровно под углом девяносто градусов. — Очень хорошая новость, Урарака-кун! — сказал брюнет, смотря на целительницу.       Очако улыбнулась, чувствуя себя слегка смущенной, и перебирала пальчики рук на коленях. — Благодарю, сэр Иида. — Бросьте эти формальности. Можно просто — Иида, — синеглазый улыбнулся, глядя на девочек.       Волшебница и нимфа раззадорились; Урарака лучезарно улыбнулась, поднимая и опуская кулачок, Асуи тоже улыбнулась, хлопнув ладонями. — Хорошо-о! Значит, и вам стоить отбросить формальности, Иида-кун!       Тсую кивнула, соглашаясь с подругой. — Можете просто — Тсую, — Тенья не ожидал, что его попросят использовать имя, поэтому опешил. — Не стоит, Асуи-кун, это уже перебор! — видя, как парень нервничает, девушки хихикнули. — Хорошо, Иида-сан.       Они погрузились в мягкую тишину, и у каждого на уме что-то своё. И в раздумье вмешался рыцарь, прочистив горло, прикладывая кулак ко рту. — Что ж, дамы, время заслуженного завтрака, и в путь! — парень сложил руки в положение молитвы, — Itadakimas! — Itadakimas! — повторили девушки.       В целом, завтрак выдался весь легким, составленным из плодов природы. Группа еще около часа сидела, болтала и набирала воду. Всё, конечно же, не обошлось без происшествий. По дороге к речушке, по чистой случайности, они забрели немного не на ту дорогу, наткнувшись на берлогу с разъяренными медведями. Девушки немного испугались (нет, ну, они могут обороняться, просто сам факт неожиданных зверей просто-напросто смутил ребят, учитывая, что Очако шла путем без косолапых), но приняли оборонительную стойку. Как оказалось, напрасно. Иида, вынув меч из ножен, с криком бросился на медведей с такой скоростью, что юбки подлетали, и девушкам пришлось их придерживать, чтобы не дай боже обнажиться. Бедные меховые испугались юноши, и давай драпать подальше от обезумевшего крикуна. Кто бы мог подумать, что этот добродушный рыцарь настолько ужасен? После этого случая ему прибили звание сэр Иида Тенья «Ужас медведей».             Дорога в этот раз оказалась интереснее, чем в прошлый день. Солнце уже начало садиться, окрашивая небо в ярко оранжевый цвет, с переливами между желтым и розовым. Облака большие и пушистые, словно вата — так и хочется руками потрогать. Ветер, чем дальше на Восток, казался всё теплее и нежнее, теперь уже не проводя по щекам холодной сталью, а лаская. Местность тоже изменилась: появились горы, вместо привычных полей с цветами, деверья всё так же остались, только теперь было больше сосен на неровностях земли. И говоря о горах, им встретились обитатели этих краев — гиппогрифы. Эти существа родственники грифонов. Величественные, красивые создания. Их передняя часть была похожа на орла, великолепные крылья имели густое оперение, чтобы взлететь вверх. А задняя часть животного была лошадиной. Честно, признается девушка, она никогда вживую не видела гиппогрифов, только искаженные иллюстрации в книгах. Но наяву, стая изумительных зверей захватывала дух, заставляя душу петь, а сердце плясать! Ах, как они летали, просто зрелище! Видя, как их крылья омывают потоки ветра, как перья колышутся, извиваются под давлением, становится как-то радостно. А сами птицевидные, перелетают друг друга, кружатся, и перекликаются громкими голосами. Одним словом — отрада для глаз. От группы так и слышны были восторженные вздохи, потрясенные ахи, а иногда, даже охи. Когда солнце уже почти зашло за горизонт, группа решила обсудить ночлег. До ближайшей деревни несколько часов, а лошади устали. И, решив не подвергать животинку изнеможению, было решено остаться где-нибудь в лесу, поближе к дороге, чтобы не потеряться и развести костер.       Достигнув ближайшего места, ребята разделили обязанности: Урарака отвечала за разведение огня, готовкой к ужину; Иида же добывал хворост для костра, и служил защитой на случай нападения разбойников или варваров; Тсую — за здоровье и благополучие копытных. Иида сразу же отправился разыскивать ветки неподалеку; Тсую поила, кормила, гладила животных, читала заговоры, успокаивая их мышцы. Очако, уже достав оставшуюся пищу, ждала возвращения юноши. Она присела на небольшой каменный выступ, вытянув ноги, опираясь на руки сзади, и смотрела на уже смеркающееся небо, теперь уже без солнца, но присутствием его ещё достающих лучей. Вскоре пришел рыцарь с охапкой хвороста. Волшебница встала, взяла у него древесину, и сложила всё в аккуратную кучку, положением пирамиды. Но вот незадача — кругом трава. Ведьмочка подошла к повозке, забралась внутрь, и начала рыскать по ящикам и сундукам. Наконец, найдя то, что искала, она вышла оттуда уже с дубовым посохом, имеющим канми на верхушке. Посох — её главное оружие. Проводник магии и превращение её в атаку. Взяв его в руку в перчатке, Урарака приблизилась к объятой кучке хвороста, она разложила атрибут по направлению к земле. Немного качнув его, сказала: «Yumuru».       И земля вокруг веток начала рыхлиться сама, убирая ворсинки травы из почвы, оставляя только голую грязь и камни, убирая всё лишнее в сторону. Осталось дело за малым. Теперь, направив рукоять уже на охапку, два раза качнула, и сказала: «Raitoappu!».       Огонь сразу же вспыхнул на дровах, танцуя маленькими язычками, что так и выпускали тлеющие искорки. Довольная работой, Очако махнула рукой, и слегка всадила наконечник посоха в землю. Тсую, закончив свою работу, вернулась к волшебнице. Так они все вместе сели и ужинали в тишине наступающей ночи.       Когда трапеза закончилась, все улеглись на прохладную землю, подложив под головы всё тканевое, что смогли найти в повозке. Урарака, лежа на боку, решила перевернуться на спину, и подложила руки под голову, наблюдая за красивым ночным небом: темно-синяя скатерть, словно река, несла в себе созвездия-точки, сверкающие ярко и отчетливо, месяц был тонок, как острый коготь большой кошки. Очако очень любит созвездия, ведь свято верит, что они — жители прошлого, что после смерти обрели покой и отправились в рай. И каждая звездочка — маленький мир, состоящий из грез ушедшей души. Атмосфера успокаивала, напевая свою мелодию ночи: спокойную, протяжную, убаюкивающую… Урарака и не заметила, как глаза начали закрываться, а разум ушел в страну сновидений и мечт.