Kurozunda uroko

            Как только солнце начало просачивать свои первые лучи, Урарака встала на ноги. Будучи ученицей целительницы, раннее пробуждение для неё привычное дело.       Собрала походную сумку, в которую положила пару целительных отваров, заговоры на листочках, камень «Затишья», и буханку хлеба; Очако надела платье цвета японского персика, бледно-красную накидку на плечи с капюшоном, который переходил во что-то наподобие шапочки колдуна, темные легинсы, и закончила образ кожаным ремнем и красными сапогами без каблуков (да, она знает, что это не по-девичьи, но каблуки непрактичны в походе, да и ноги у нее постоянно устают). Девушка прихватила с собой её магический посох, которым она могла творить боевые заклинания. Осмотрев халупу, волшебница решительно кивнула, фыркнув из носа воздухом, и с чистой совестью вышла на улицу.             Утро было светлым, она могла признать. Солнце грело, как-будто предвещало что-то хорошее. И Урарака ему охотно поверила.       Вот, дойдя до домика на берегу озера, Очако заметила длинные темно-зеленые волосы около повозки с вещами, а около неё, перетаскивая ящики, находится, как поняла Урарака, кучер.       Подойдя немного ближе, девушка прокричала: «Тсую-чан! Подожди меня!»       На мгновенье растерянная лягушка обернулась, надеясь найти какую-нибудь недотепу из деревни, вечно докучающую ей, но найдя лишь волшебницу, её глаза успокоились, хотя в них всё ещё поблескивало недоумение, плечи расслабились, и когда ученица целительницы подошла, она приложила указательный палец к губам. — Очако-чан? Что ты здесь делаешь, ква?       Кареглазая дошла до Асуи, обняла её, и, отстранившись, улыбнулась. — Я еду с тобой, Тсую-чан. Я была бы очень плохим другом, если бы отправила тебя на Восток одну. — Прошу прощения, но я бы не сказал, что мисс Асуи поедет одна, — синевласый парень выглянул из-за повозки, немного напугав волшебницу. — Я буду сопровождать мисс Асуи до самого её прибытия в Мираджу. Я Тенья Иида — кучер и сопровождающий рыцарь этой юной леди. Меня попросил сам главнокомандующий сопроводить деву в этот непростой путь.       Урарака оглянула его с ног до головы. Он был одет в блестящие серебряные доспехи (ну, правда, они у него аж блестели), меч в ножнах, обитый полотном: не кожей, точно.       Она постаралась запомнить имя рыцаря, перебирая его приветствие в голове.       И тут что-то щелкнуло, заставив Очако нервно крикнуть. — ТСУЮ-ЧАН, ТЫ ЕДЕШЬ В МИРАДЖУ?! — как поняла волшебница из рассказов сегодня утром от прохожих на улице, именно рядом с Мираджу произошло происшествие с обгоревшим полем.       Девушка-лягушка приложила руки к груди, и вздохнула. — Да, именно туда я направляюсь. И как бы я не хотела туда не ехать, мне не хочется отказывать тем людям, которые живут рядом с тем кошмаром… Они и так достаточно напуганы…       Урарака очень хорошо понимала это чувство жалости и сострадания к людям, нуждающимся в помощи. Оно было очень сильно особенно тогда, когда она только начала брать уроки у мисс Чиё. Даже один взгляд на рану оставлял в ней чувство того, будто тебя прожгли изнутри, в самой груди. Такое липкое щемящее чувство, от которого трудно избавиться. А когда она в первый раз увидела открытый перелом, то чуть не вырвала себе сердце.       Поэтому, не став из-за этого упрекать нимфу, Очако положила последние вещи.       И только они успели закончить, как появляется Иида из-за повозки. — Итак, я надеюсь, вы полностью готовы отправляться?       Асуи кивнула рыцарю, и тот, получив ответ, направился к повозке и сел на облучок, взял в руки поводья лошадей, устроился, ожидая, пока девушки заберутся внутрь средства их передвижения.       Урарака последовала вслед за Тсую. Раздвинув полотно, она, с небольшого скачка на одной ноге, забралась в «карету». Да, конечно, её так и не назовешь, но всё же это был их удобный и безопасный путь путешествия. Места было не очень много из-за расставленных бочек, сундуков, ящиков, что набрала с собой Асуи, но всё же молодые целительницы расположились в самом центре напротив друг друга.       Нимфа улыбнулась волшебнице, и розовощекая не смогла сдержать ответной полуулыбки. Она была более-менее спокойна за подругу, но все же, это не отменяет тот факт, что их компания может оказаться в беде. И это поглощающее чувство скребло по спине Очако, оставляя после себя мурашки. Ох-х, плохое чувство. Но собрав всю волю в кулак, она сглотнула, и заставила себя во что бы то ни стало быть рядом с Тсую всегда.       Кареглазая почувствовала, как повозка тронулась, слегка покачиваясь из стороны в сторону. Хорошо, что у неё нет проблем с укачиванием.       Хоть ей было чуждо и неприятно новое ощущение, поселившееся у неё в подсознании, но любопытство от познания нового мира, о котором она могла только читать, отодвинула все сомнения в сторону, оставляя только решимость помочь нуждающимся людям.       Итак, с самыми позитивными мыслями и твердым настроем, Очако Урарака покинула столицу.