***
Сан-Фран так и не лег спать. Вернувшись домой после насыщенной прогулки, он устало включил капсульную кофемашинку. Серебристый ноутбук все это время в открытом виде лежал на кровати, шумя от работы вентилятора внутри из-за количества незакрытых вкладок. Он поморщился, вспомнив о количестве невыполненной работы, и, влив в себя несколько шотов эспрессо, вновь приковал взгляд к яркому экрану, мозолящему глаза. Время все шло, темное утро сменилось на солнечный день, вычурные настенные часы тикали, тикали, тикали… Как надоедливые звуки метронома, ровно отбивающего поставленный ритм. И парень, будто следуя заданному темпу, стремился успевать писать одно слово каждые три секунды. Один час — три тысячи шестьсот секунд. Тысяча двести слов в час — неплохой показатель продуктивности, особенно учитывая полное отсутствие сна и по-детски приятное ночное времяпрепровождение. По его расчетам, осталось поработать в таком темпе еще часа два-три. А там уж, ближе к вечеру, у него совсем другие планы — более приятные, чем написание научной работы. Несмотря на хорошую работоспособность, Франа нельзя было назвать усидчивым. Ему постоянно нужна была смена обстановки, окружения, отвлечься на что-то, пусть даже это будет привычное кормление кота или маникюр. Вот и сейчас он отставил ноутбук в сторону и стащил с тумбочки пилочку, аккуратно проходясь ей по миндалевидной ногтевой пластине на большом пальце. Он задумался, и шершавый инструмент неприятно прошелся по коже, немного задев край ногтя и издав противный скрежещущий звук, отчего все тело передернуло, и по спине пробежались мурашки. На самом деле, Фран хотел получше убедиться в своих чувствах и удостовериться, что его правда сильно влечет к этому юноше в темных очках, а затем, в какой-нибудь из подходящих моментов, признаться. И все это планировалось на том самом сказочном озере, но он опять струсил. Заученные слова вытекали из памяти, смешиваясь в непонятный раствор, и бурлили, кипятясь в адском котле из миллиона отговорок и страхов. Он корил себя и за нерешительность, и за беспечность одновременно. Выдыхая клубы пара тогда, ранним утром, стоя возле подъезда и млея от благодарных объятий юноши, Фран понимал, что своими словами введет того в ступор, Лололошка ведь начнет смущаться и переживать, может быть не уснет или, что еще хуже, — оттолкнет от резкости не в тему подобранной фразы в контексте витающей в воздухе милоты. Сан-Фран опомнился, когда заметил, что чуть ли не целиком спилил отросший ноготь, нервно выругался, принявшись подпиливать его со всех сторон, чтобы вышло аккуратнее. Наконец отложив инструмент в сторону, он бережно смазал маслом кутикулу и вновь устремил внимание угольно-черных глаз на текст научной работы. Более он не отвлекался.***
Лололошка проигрывал раз за разом, но это практически никак не влияло на его приподнятое настроение, в то время как Ашра была вне себя от злости, что ее главный соперник то ли никак не соберет себя в кучку, то ли поддается. И то и другое ей абсолютно не нравилось. Лололошка рассеянно бросал шары, уже даже практически не прицеливаясь. — Ну все, надоел ты мне! Пойдем поедим. А потом зайдем ко мне, надо тебе подарок отдать. — Угу. После трапезы они зашли к Ашре домой. Девушка толкнула проникновенную речь об их чудной и продолжительной дружбе, на что Лололошка лишь нежно улыбался и кивал каждый раз, когда она вспоминала самые нелепые и смешные моменты из их жизни. Ашра протянула ему небольшую коробку, а юноша уселся на кровать и принялся рассматривать содержимое: две упаковки бинтов, перекись водорода, пластыри, антибиотик в порошке, их распечатанная фотография с поздравлением на обороте и… много разноцветных квадратных пакетиков, а на дне покоилась книга с громким и устрашающим названием «Камасутра». Лололошка подавился слюной от увиденного и опешил. — А… Ашра, а это… — он вытащил книгу и покрутил ее в руках, — это зачем? — Ну как зачем? — ее пухлые губы расплылись в зловещей улыбке, и теперь она была похожа на маленького дьяволенка, у которого в голове бегают грязные мыслишки. — Знания — сила. Почитаем? — Да что я там не видел? Как тебе вообще ее продали? — Лололошка с тяжелыми и недовольными вздохами складывал содержимое обратно в коробку, задержав взгляд на шелестящих пакетиках и вчитываясь в название на них. — Черт, я сначала не понял, что это! Мне так-то семнадцать исполнилось, на восемнадцатилетие это было бы более символично. — Ой, не душни. В скором времени должно пригодиться, — Ашра устрашающе потерла ладони друг об друга, а затем рассмеялась и притянула Лололошку поближе, звонко целуя его в щеку. Тот лишь свел брови к переносице и насупился, раздраженный подобной наглостью, но его губы все же растянулись в кривой улыбке. — Спасибо тебе, Ашра. Мы хорошо провели время, но… — он указал на книгу и шелестящие пакетики, — это меня правда удивило. Мягко говоря. Послышалась вибрация нового уведомления где-то в недрах вечно скомканного одеяла. Лололошка, убрав подарочную коробку на пол, прощупал мягкую поверхность ладонью в поисках телефона. Ашра внимательно следила за изменениями в его лице, когда тот наконец нашел мобильное устройство и прочитал сообщение. — Сан-Фран? — девушка заинтересованно подалась вперед, намереваясь заглянуть в чужой экран. — Да… — как-то подозрительно ласково ответил Лололошка, мигом уворачиваясь и прижимая телефон к груди. — Эй, не смотри! — Да покажи, мне же интересно! — Он просто спросил где я. — И что ты ответил? — Ты чего пристала? Что, уже с другом поговорить нельзя? — Лололошка почувствовал укол вины, когда назвал этого обладателя самого бархатного голоса и самых мягких волос «другом». Все-таки он для него уже давно «передруг», «недопарень» и по совместительству самый лучший учитель. Ашра обиженно нахмурилась, но потом вспомнила, что тот очень боится щекотки. Она выжидала, как дикая кошка в засаде, чтоб найти нужный момент и напасть, правда в этом их мотивы с пушистыми хищниками отличались: никто никого кусать и драть в клочья не собирался, но довести Лололошку щекоткой до полусмерти — плевое дело. Ни о чем не подозревающий юноша отполз на край кровати, сложив ноги по-турецки и уткнувшись в телефон сияющим лицом, быстро набирая пальцами текст. Лололошка: «Привет, мы у Ашры. Играли сегодня в боулинг, я продул. А ты где?» Сан-Фран: «Тю. У меня тут кое-какая проблемка нарисовалась» Лололошка: «Что случилось???» Сан-Фран: «Пытаюсь разделить свои чувства, но не получается. Тебя нет рядом, а на ноль делить нельзя ;)» «Это что, признание в любви?» — резко пронеслось в мыслях. Лололошка зарделся, еле сдерживая глупую улыбку, которая так и хотела расползтись от уха до уха. Заметив это, Ашра порывисто набросилась на него, приподнимая футболку и щекоча смуглыми пальцами худые бока. — Чего улыбаемся-то? — девушка и сама рассмеялась, наблюдая за тем, как Лололошка, захлебываясь от смеха, возмущенно пытался оттолкнуть ее, но каждый раз скрючивался на кровати все сильнее от неприятных ощущений. Телефон с неотправленным сообщением отлетел в сторону, а Ашра наконец остановилась, нависнув над пытающимся отдышаться юношей. Из его глаз брызнули слезы, а рот судорожно хватал воздух. — Аш… ра… Это было ужасно, не надо так делать больше, я правда чуть не умер, — Лололошка вытер слезы тыльной стороной ладони и откашлялся. — Я просто рада видеть тебя счастливым.***
Лололошка вышел из дома, прихватив с собой тот самый подарок и кусок яблочного пирога, бережно упакованного в контейнер. Он специально поддевал мысами ботинок рыхлый снег под ногами, немного подбрасывая его вверх и наблюдая, как снежинки, едва кружась в воздухе, медленно оседают на землю. Дойдя до своего подъезда, он вспомнил, что так и не ответил Франу. Красные руки нырнули в карманы, нащупывая мобильное устройство. Телефон оказался в правом; на экране отобразились сообщения. Сан-Фран: «Школота, вы там пьете что ли?» Сан-Фран: «Ау?» Сан-Фран: «Если пьешь — закусывай. И не мешай водку с пивом. Я так девственности лишился» Сан-Фран: «Ой, это было лишнее. Извини. Мне просто скучно» Сан-Фран: «Тебя встретить?))» Последнее сообщение было отправлено пятнадцать минут назад. Лололошка усмехнулся и подумал, что проще будет просто позвонить. Он сел на ступень у подъезда и набрал нужный номер. Спустя несколько гудков по ту сторону послышался обеспокоенный голос: — Ло, ты чего не отвечал? Все нормально? Я уже там напридумывал себе всякого, и прости пожалуйста за дохрена сообщений. У меня для тебя еще кое-что есть. А, кстати, я почти закончил научную работу! Представляешь, так долго над ней сидел, что уже хотелось отчислиться и всерьез заняться этой гребаной клубникой в шоколаде. Я сегодня испек блинный торт, он тако-о-ой вкусный получился! Так вот, о чем это я, ты это, можешь зайти ко мне сейчас? Я понимаю, что мы вроде как уже сегодня виделись и уже даже попрощались до понедельника, но если тебя вдруг не затруднит, я буду очень признателен, если у тебя получится заглянуть ко мне, — Фран озвучил полотно из вопросов, тараторя предложения в трубку. Интересно, как он успевал дышать? Лололошка терпеливо выслушал эту тираду, вскинув брови, а после, когда тот наконец замолчал, ожидая ответа, произнес: — Могу. Сейчас приду. — Все, жду! — Фран положил трубку, а юноша поднялся с места и размеренно направился вдоль по аллее с легкой улыбкой предвкушения на лице. Запах сладкой выпечки разнесся по всей квартире, наполняя ее приятным аппетитным ароматом. Сан-Фран выглядел очаровательно: белый фартук, надетый на такую же белую футболку (как ему пришло в голову готовить в светлой одежде?), белые волосы, завязанные в пучок и заколотые двумя карандашами на японский манер, и в качестве финального штриха — белые пятна муки, припорошившие щеки, лоб и кисти рук. — Надо подождать, пока крем впитается, — серьезно заключил Фран, поставив приготовленный торт в холодильник и отряхнув руки. В воздух тут же взметнулись частицы молотой пшеницы, разлетаясь по сторонам и плавно оседая на мебель вокруг. Лололошка завороженно наблюдал за его действиями, искренне улыбаясь. Он стоял на пороге, все никак не решаясь пройти. — Ты чего застыл? Еще и лыбу давит, — Сан-Фран развязал фартук и снял его, после чего начал тщательно мыть руки. Отряхнув влагу, он вприпрыжку подбежал к младшему и положил ладони на его плечи. — Что в коробке? Показывай давай! — Какой-то ты сегодня чересчур радостный, Фран, — Лололошка боязливо отшатнулся, пряча коробку за спину. — Тебе лучше не знать. — А как я могу не радоваться? Я ошибся, Ло. Ты просто замечательно на меня влияешь! После нашей встречи я столько дел смог сделать, и все ради знаешь чего? Нет, не знаешь. Ну, скоро узнаешь, — Сан-Фран действительно будто светился, и его мелодичный голос в приподнятом настроении звучал еще приятнее. Он махнул рукой и, вытащив карандаши из небрежной прически, распустил свои длинные волосы, после чего упорхнул вглубь комнаты, прячась за перегородкой из книжных полок. — В твоем списке дел случайно не было пункта «сон»? — укоризненно спросил юноша, поставив коробку на пол и сложив руки на груди. — М-м, дай-ка подумать… — шурша одеждой протянул Фран, явно стягивая с себя футболку где-то возле кровати, — мой сон — это последнее, что тебя должно сейчас волновать, хорошо? Лололошка ждал его около двадцати минут: Фран долго не мог решить, каким цветом свитера можно описать его сегодняшнее настроение, а когда дело коснулось выбора резинки для волос в цвет наряда — весь процесс переодевания затянулся на еще минут десять. Но юноша терпеливо ждал, изредка поглядывая на часы, как обычно ждут все парни своих девушек, прихорашивающихся перед свиданием. Он рассматривал фотографии, расположенные на самой верхней полке. Одна из них его особенно умиляла: маленький светловолосый мальчик лет семи уплетает лесную землянику за обе щеки, сидя на покосившейся скамейке посреди поля с высокой зеленой травой. Лололошка потянулся, аккуратно достал фотографию из рамки и глянул на оборот, где было написано: «Франческо, 7 лет». «Франческо?» — мысленно произнес Лололошка, будто пробуя на слух неизвестное ему ранее полное имя учителя. Он ухмыльнулся и вернул фотографию на место. Благо старший ничего не заметил. Наконец Фран определился. Лололошка так и не мог понять, куда это там его собираются опять отвести, когда время на часах близилось к девяти вечера. Они вышли на улицу, а подарок Ашры было принято решение оставить дома. Сан-Фран, на удивление, шел молча, иногда резко вздрагивая всем телом и напевая что-то себе под нос. «И ведь даже не стал выпытывать содержание подарка… Мне перед ним, конечно, стесняться уже нечего, но не хотелось бы услышать порцию отборных шуток», — подумал юноша, неуверенно плетясь следом за ним. Они шли довольно долго, минуя несколько улиц, парков и дорог. Лололошка начал догадываться о пункте назначения. — Мы что, в кино идем? Я на самом деле что-то так устал за сегодня, — юноша демонстративно зевнул, стараясь намекнуть, что никакие фильмы он сейчас смотреть не хочет, но при этом общество Франа ему крайне нравилось. — Да. И прости что пешком, так получилось. В следующий раз одолжу санки, — его голос звучал серьезно, так что можно было подумать, что он даже не шутит. — Я же говорил, что мне нельзя в кино… — расстроенно ответил Лололошка, предположив, что Фран, возможно, забыл об этом нюансе. — Доверься мне, — то ли голос старшего обладал согревающим эффектом, то ли юноша и впрямь почувствовал, что на улице стало не так морозно, как было днем. Наконец они дошли до здания, где располагался местный кинотеатр. В субботу вечером народу было действительно много, но Франа это особо не смущало. Он уверенно схватил юношу за запястье и потянул за собой в сторону кассы со снэками и напитками. Лололошка все еще чувствовал себя неловко и переминался с ноги на ногу, и причин на то было несколько. Во-первых, он боялся острого приступа глаукомы, а это и правда страшно. Во-вторых, он боялся самого Франа и того, что он задумал. И в-третьих, не хотелось бы пересечься со знакомыми людьми здесь, ведь недавно вышедший фильм произвел фурор, и вероятно многие люди на выходные решили выбраться в кино, чтоб посмотреть его на большом экране. Лололошка лишь обреченно вздохнул и попросил маленький карамельный попкорн и бутылку воды, а Фран же не взял ничего. — А где билеты? — Лололошка вопросительно посмотрел на спутника, сжимая в руках купленную закуску. — Здесь, — запустив пальцы в карман, Фран выудил оттуда два билета. Разглядеть название фильма юноша не успел. — Идем. Фран завел левую руку за спину Лололошки, едва касаясь лопаток кончиками пальцев и словно направляя его к нужному залу под номером тринадцать. На входе отсутствовала толпа, их встречал один лишь контролер, который молча взглянул на билеты, а затем кивнул и пропустил их внутрь. Юноша сразу осмотрелся. В помещении было довольно светло, вот только его смущала одна маленькая деталь… — …А где все люди? — настороженно спросил он, проходясь туда-сюда по устланной мягкой красной тканью дорожке. — Какая жалость… Видимо, мы тут одни, — с наигранной досадой в голосе отозвался Сан-Фран, — выбирай любое место, получается. Лололошка нахмурился и стал медленно подниматься по лестнице. Остановившись напротив седьмого ряда, он обернулся: старший покорно следовал за ним, нежно улыбаясь. — А где шутка про последний ряд? — Лололошка взял одну штучку сладкой воздушной кукурузы и закинул ее в рот. Хрустящий звук был отчетливо слышен в полной тишине помещения. — Я тут не для того, чтоб тебя к чему-либо принуждать, малыш, — Фран развел руками и облокотился на перила, — давай решай, а то ведь скоро начнется. Лололошка цокнул и пожал плечами, боком пробираясь в середину седьмого ряда и плюхаясь на сиденье с красной обивкой. Старший сел рядом, сложив руки в замок. Свет немного приглушили. На большом экране началась реклама. Юноша с интересом всматривался в возрастной рейтинг на каждом представленном трейлере перед основным фильмом, ведь так можно было примерно понять, с чем он будет иметь дело на протяжении следующих двух часов. На удивление чаще всего мелькали отметки ноль и шесть плюс. «Мы что, пришли на мультик?…» — стоило только подумать Лололошке, как на экране показались анимированные персонажи. Он сразу же прыснул от смеха и чуть не подавился попкорном. — А что ты еще ждал тут увидеть? Все, не смейся, а то подавишься. Спустя несколько минут Лололошка наконец успокоился и увлекся сюжетом мультипликационного фильма, который и правда был весьма занимательным и не особо то и детским. Несколько раз Лололошка наклонялся к Франу, чтобы шепнуть какую-то важную мысль касательно поведения персонажей, на что тот лишь кивал, соглашаясь, и так же с интересом наслаждался развернувшейся на экране классической сценой драмы, когда сначала кажется, что злодей вот-вот победит, но главный герой резко набирается сил и дает мощный отпор. По-детски наивно, но каждый раз нервно. Лололошка доел свой попкорн. Глаза щипало от напряжения, хотелось скорее их закрыть и провалиться в сон, но оставалось смотреть еще полчаса. Юноша аккуратно, словно неосознанно положил голову на жесткое плечо Сан-Франа и потерся об него щекой, чтобы устроиться поудобнее. Старший вздрогнул от неожиданности, а потом мысленно усмехнулся, осторожно пригладив торчащие каштановые пряди. Досматривал мультик Лололошка уже в своих сновидениях. Под конец сеанса Фран осторожно взял юношу за плечи и слабо погладил, чтобы разбудить. Тот еле разлепил веки, щурясь от яркого света. Обратно они добирались на такси. Фран настойчиво предлагал сразу доехать до дома Лололошки, но тот отказывался наотрез, ведь нужно было забрать подарок Ашры. Юноша проспал почти всю дорогу и, когда вышел из машины, широко зевнул и потянулся, разминая затекшие конечности. Они зашли в подъезд. Вызвали лифт. Светящиеся цифры над ним медленно убывали: четыре, три, два, один… Двери распахнулись. Фран пропустил Лололошку вперед и нажал на седьмой этаж. Юноша поймал себя на мысли, что его расфокусированный взгляд цепляется за узкие губы напротив. Сан-Фран отрешенно смотрел куда-то в сторону, возможно глубоко задумавшись или просто погрузившись в небольшой транс из-за продолжительного отсутствия сна. Лололошка сделал маленький шажок навстречу. Потом еще один. И еще. Постепенно расстояние сокращалось все больше, а старший будто и не замечал этого. Лололошка чувствовал, как кровь стучит в ушах и как учащенно бьется его сердце. Он подошел совсем близко, ощущая чужое спокойное дыхание у щеки. Лицо пылало от внезапно накатившей волны смущения, решаться нужно было быстро, ведь они только что проехали пятый этаж. Лололошка дрожал всем телом от нетерпения и желания коснуться, выразить все свои чувства, накопившиеся за этот поистине длинный день, да и в целом всю свою благодарность этому идеальному по всем параметрам человеку. Рука неуверенно потянулась к белоснежной пряди у лица и осторожно заправила ее за вытянутое ухо, отчего Фран резко очнулся и начал быстро моргать, переведя взгляд на веснушчатое лицо перед носом. Не дав ему опомниться, Лололошка обвил руками его шею и, притянув к себе, накрыл его обветренные губы своими. У Франа внутри резко все словно упало, рассыпалось на тысячу осколков, вдребезги, ведь конкретно в этот момент он ожидал подобного исхода менее всего, он просто не был готов. В голове что-то перещелкнуло, мысли пронизывали уставшие извилины, а на плечах будто восседали ангел и демон, каждый из которых гнул свою линию. Ангел говорил, что нужно оттолкнуть, прекратить это немедленно и задуматься о последствиях, а демон наоборот подначивал, рисуя в мыслях похотливые картинки и коварным шепотом подталкивая к действию с сомнительным исходом. Осознание происходящего наконец наступило, двери лифта предательски открылись на седьмом этаже. И Фран сорвался. Он прижал Лололошку к себе, крепко схватил его за талию, оглаживая руками спину, беря инициативу на себя и углубляя поцелуй; несколько раз нервно стукнул кулаком по кнопкам с цифрами позади, намереваясь попасть хоть по какой-нибудь, лишь бы эти чертовы двери закрылись, чтобы сей долгожданный момент продлился чуть дольше. Он целовал исступленно и отчаянно, сминая и покусывая пухлые губы, в то время как младший неуверенно отвечал на напористые ласки и тихо постанывал, млея от накрывшего с головой удовольствия. Разум был затуманен, Лололошка словно был опьянен этим коктейлем из нежности и страсти, бушующей в груди. Фран по-лисьи улыбнулся, обнажив ряд белых зубов, и начал покусывать кожу под скулой, мочку уха и острый кадык, периодически возвращаясь к покрасневшим губам, чтоб подарить им еще больше своих трепетных прикосновений. Его губы были везде, целовали каждый миллиметр лица, а руки… Руки творили что-то невообразимое, потому что Лололошка готов был задохнуться от этих ласк, хотя, по сути, ничего такого они и не делали, но каждое его прикосновение ощущалось как маленький разряд электричества для остановившегося сердца. Они доехали до последнего этажа. Фран разорвал поцелуй, и в тусклом свете на его щеках и ушах были заметны вишневые оттенки. Лололошка учащенно дышал, прислонившись к стене и смущенно бегая взглядом по светлому лику напротив. Они обязательно поговорят об этом, но не сейчас. Сейчас обоим нужен хороший сон.