***
Лучик дневного солнца слепил глаза сквозь плотно закрытые веки. Запах чистоты, мягкая постель. Кошачье урчание под боком… Стоп. Лололошка резко сел, оперевшись руками сзади, и тотчас же пожалел о содеянном. Боль во всем теле напомнила о произошедшем. Прищурившись, юноша оглядел помещение: светлая комната, большое окно с жалюзи, хрустальная люстра, отбрасывающая солнечные зайчики, и много растений в горшках на полу и на подоконнике. Белое постельное белье хрустело от чистоты, а справа и правда лежал черный кот, явно напуганный дергаными движениями Лололошки. «Где я? Я закапал в глаза, лежал, лежал, лежал, потом меня куда-то кто-то понес… Ничего не помню», — размышлял юноша, хмуря брови. За небольшой перегородкой в виде стеллажа с книгами располагалась такая же светлая кухня. Только сейчас юноша понял, что не ел больше двенадцати часов. К болям в позвоночнике и голове прибавилась ноющая боль в желудке, во рту пересохло. Он принюхался. «Блинчики», — мысленно заключил Лололошка, облизнувшись. Его уже не так заботило, где он и что с ним — настолько сильно было практически животное чувство голода, скребущееся в желудке. Лололошка, издавая кряхтящие звуки, свесил ноги с кровати и медленно встал. На махровом коврике аккуратно стояла пара бежевых тапочек. Надев их, юноша пошаркал в сторону кухни, наполненной вкусными ароматами. Он заметил свое отражение в напольном зеркале в полный рост: перебинтованные руки и нижняя челюсть, ссадины на лице и на удивление чистые волосы. Лололошка повернулся спиной и, приподняв футболку, заметил крупную гематому под лопатками. Фиолетовыми пятнами также были покрыты запястья и и так разбитые колени; откуда-то взялось еще одно около левого глаза. «Ашра меня убьет», — он тяжело вздохнул и продолжил путь к манящей пище. Ровная стопка идеально круглых блинчиков лежала на тарелке. Лололошка провел над ней ладонью. «Чуть теплые», — взяв верхний блинчик, он сложил его в треугольник и откусил. Приятная сладость на языке. Сам того не замечая, юноша съел четыре штуки, а после облизал масляные пальцы. Теперь, когда мозг более-менее начал работать, Лололошка вновь вспомнил про то, что он вообще-то не у себя дома, и ночью за ним кто-то ухаживал… даже помыл. Глаза начало щипать от солнечных лучей, голова загудела, напоминая о заболевании. Массируя двумя пальцами переносицу, Лололошка наткнулся на записку на столе. «Лололошка! Если решите несколько заданий, я не поставлю Вам Н. Чувствуйте себя как дома. Буду к пяти. P.S. Покормите кота. Сан-Фран» Юноша округлил глаза и мысленно представил, как его отдирал от земли учитель в преимущественно белой одежде, а потом еще дотащил до дома и отмывал от грязи и крови. «Фу… Как же стыдно», — Лололошка хлопнул себя по лбу, зажмурившись. На обороте были от руки написаны три уравнения кривым почерком, а рядом лежали чистый листочек в клетку и шариковая ручка. Юноша призадумался и начал выводить буквы и цифры, переписывая задания. После чего, немного поразмыслив, начал решать. Спустя десять минут он уже дописывал второй номер, переходя к третьему, суть которого заключалась в решении логарифмического неравенства. Лололошка решил действовать обычным способом: нашел область допустимых значений, отметил нули на координатной оси, а затем, спустя еще несколько преобразований, получил искомый интервал. Отложив ручку, он откинулся на спинку стула и вспомнил про черное ушастое создание, которое все это время намекало о себе и терлось об ноги, ласково мурлыча. Лололошка медленно поднялся с места и, отыскав нужный корм, насыпал его в милую миску голубого цвета с выгравированным сердечком. Кот сразу накинулся на еду, чем напомнил ему самого себя. Глянув на вычурные настенные часы, которые показывали половину четвертого, он решил вернуться на кровать, предварительно закрыв жалюзи, чтобы лишние солнечные лучи не проникали в комнату. Удивительно, но это был единственный ясный день в октябре. Наверное, тучи устали извергать мерзкий холодный дождь, выплакали все слезы и ушли передохнуть, чтоб набраться сил и вернуться завтра утром для того, чтоб продолжить портить настроение людям и сводить с ума метеозависимых. Юноша откинулся на мягкие подушки, задумчиво смотря в потолок.***
Звук дважды повернувшегося ключа в замочной скважине. Скрип открывающейся двери. Довольное мурлыканье кота, тихая и шустрая поступь лап по направлению к выходу из квартиры. — Как спалось? — мягко спросил приятный мужской голос, после чего послышались шуршание одежды и звук развязывания шнурков. Лололошка с трудом разлепил веки, опасаясь смотреть вошедшему в глаза. Чувства стыда и собственной беспомощности перед ним брали свое. — Нормально, спасибо, — юноша приподнялся на локтях, цокнув от сковывающей боли. — Я тут это, купил Вам очки, — кряхтя проговорил Сан-Фран, сидя на корточках и развязывая шнурки. — Я-то сначала не понял, зачем Вы их носите, а потом прочитал название капель, поискал информацию о них. В оптике посоветовали эти. Надеюсь, на первое время сойдет, — поднявшись, он достал из кармана бирюзовый очечник и положил на тумбочку. — Спасибо, я очень Вам благодарен за помощь, — Лололошке было неловко, что о нем так заботится едва знакомый человек, тем более учитель. Для него такой уровень отношений с человеком, превосходящим его по возрасту на лет десять, совсем в голове не укладывался, так еще и социальные роли к такому не располагали. Сан-Фран подошел к столу и придвинул к себе листок с решенными уравнениями, другой рукой лениво расстегивая пуговицы на рубашке. Он внимательно читал написанное, после чего усмехнулся и выдал: — Да, все правильно. Молодец, значит мозги не вышибли. Это радует. Лололошка слабо кивнул и улыбнулся. Приятно же, когда хвалят. Но задерживаться тут столь продолжительное время ему уже было неудобно. — Я пойду, наверное. Еще раз спасибо Вам, — юноша поднялся с кровати и пытался сделать вид, что для него прямохождение не является непосильным трудом. Он дошел до тумбочки и достал новые очки. Они выглядели еще лучше, чем были до — по крайней мере, бирюзовый цвет ему нравился больше. Лололошка покрутил их в руках, а после надел, ощущая, как брови перестают хмуриться от отсутствия переизбытка освещения. — Не берите в голову, любой бы на моем месте поступил бы так же, — отмахнулся Сан-Фран, — но может хотя бы одежду свою заберете? Она, должно быть, уже высохла, — он усмехнулся и достал из сушильной машинки белую толстовку и черные штаны, встряхнул каждую вещь, расправляя. «Да уж, столько людей мимо прошло, конечно же абсолютно любой поступил бы так же», — с сарказмом подумал Лололошка, а затем слабо кивнул и смутился, ведь только сейчас он осознал, что на нем были чужая белая футболка и длинные серые шорты. Сан-Фран кинул юноше одежду и заглянул в холодильник. Выудив парочку огурцов и помидоров, он подошел к раковине и подставил овощи под струю воды, тщательно промывая их руками. Лололошка, тем временем, отошел за перегородку и начал переодеваться. — Пальто в химчистке, наденьте мою куртку пока, завтра-послезавтра вернете, — не отрываясь от промывки овощей буднично произнес Сан-Фран, прислонившись лбом к шкафчику над раковиной. — Угу. Лололошка вышел на улицу, оглядывая местность. К счастью, его дом находился в десяти минутах ходьбы, судя по названиям улиц и более-менее знакомой местности, поэтому он, засунув руки в карманы, направился вдоль по аллее. В правом кармане он нащупал две бумажки и, вытащив их, поднес к глазам. На аккуратно сложенном листочке было написано название тех самых глазных капель, а второй представлял собой зеленый шуршащий фантик от мятной жвачки. Юноша лишь хмыкнул и засунул бумажки обратно. Придя домой, его встретило озадаченное лицо хозяина квартиры. — И где это ты шлялся? Я ж переживать начал, ей богу, — он оглядел Лололошку с явным беспокойством, — ну и ну, кто это тебя так? — Не важно, все в порядке, — Лололошка снял верхнюю одежду и обувь, прихрамывая направляясь в свою комнату. — Слушай, я понимаю, проблемы и все такое, но тебе через неделю платить за комнату. Я и так дал тебе лишние две недели на поиск работы, но что-то ты не особо то и рвешься, — грозно сказал ему вслед мужчина, сложив руки на груди. — Я помню, — раздраженно процедил юноша, хлопнув дверью, и улегся на диван, достав из кармана телефон. За все это время устройство успело истратить весь заряд, поэтому, найдя нужный провод, Лололошка стал ждать, когда он включится с некоторым волнением. На треснувшем экране загорелось надкусанное яблоко, после чего телефон начал разрываться от непрекращающегося потока громких уведомлений от отправителя с именем «Ашра». Вместо того, чтоб отвечать на тысячу и одно сообщение, Лололошка решил просто позвонить. Один гудок — и она взяла трубку. — Лололошка, вот скажи мне, ты совсем идиот? — громкий голос на другом конце провода надрывался от злости. Казалось, что если бы можно было касаться человека по сотовой связи, Лололошку бы размозжила по стенке пара женских рук. — Я просто… Я думала что ты там помер нахрен! — Я всего лишь отрубился, — практически не соврал он, — пришел домой и сморило. Телефон сел. Все в порядке. — Да я скорее поверю, что ты по мальчикам, чем в этот бред! — девушка перешла на крик, отчего Лололошка невольно отпрянул от мобильного устройства. — Это не моя вина, что меня решил покалечить индивидуум с садистскими наклонностями, — не выдержав ее напора признался Лололошка, стараясь отвечать спокойно и не давать волю эмоциям. Ашра немного помолчала, задумавшись, после чего спросила: — И как ты? Где ты был? Прости, что накричала, я просто правда очень переживаю за тебя, — ее голос стал звучать мягче. Теперь она бы, наверное, крепко обняла и погладила бы по голове, потрепав волосы. — Блин, как там его… Ну, учитель наш новый, по математике, с белыми волосами, — Лололошка сделал вид, будто бы не запомнил сходу его имя. — Сан-Фран что ли? Ну и ну! И что он сказал? — Я не помню. Я проснулся у него в кровати, все тело ныло и я… — Что? В кровати? Он тебя тра… Вы переспали? — перебила Лололошку девушка. Кажется, ее голос опять начал переходить на агрессивно-повышенные тона. — Фу, дура! Нет конечно! Он просто отмыл меня и переодел, перебинтовал раны. — Отмыл? Переодел? Интересно, а часто ученика раздевает учитель? Ты уверен, что пока ты спал, ничего не… — Ашра, перестань, у меня уже голова раскалывается от твоего крика. Все в порядке. Я понимаю, что ты волнуешься, но я клянусь, он не причинил мне вреда. — В следующий раз будет моя очередь тебя провожать. Они попрощались, и юноша взглянул на часы. Пришло время закапать в глаза. Выполнив уже рутинную процедуру, он переоделся и, самостоятельно сменив повязки и бинты, лег спать. А эту нелепую ситуацию с учителем хотелось бы поскорее забыть. А еще лучше, чтобы о ней не узнала больше ни одна живая душа — смешно ведь.