Stay With Me

      Быть вдали от Нила будет тяжело. Эндрю знал это. Он понимал, что расстояние и разное расписание сделают все сложным. Он не ожидал, что больше всего он будет слышать о кролике только ночью, когда Эндрю был на грани потери сознания от тренировок. Профессиональная лига была сущим адом, и Эндрю задавался вопросом, о чем он вообще думал, когда решил выбрать этот путь. Но каждая его игра приносила похвалу от Нила и все больше постов в его социальных сетях с Робин и даже Линденом на их вечеринках по просмотру игр. Но разные графики казались удушающими. Даже их обещанные воскресные звонки не были достаточно продолжительными, чтобы компенсировать отсутствие Нила в течение недели. Эндрю был несчастен. — Дэн сказала, что некоторые из ее детей — твои большие поклонники, — сказал Мэтт, усаживаясь в кресло Эндрю. Это было странное зрелище. Конечно, за прошедшие годы они преодолели взаимное презрение, и с неохотой Эндрю мог признать, что Мэтт больше, чем товарищ по команде и знакомый. Но сказать, что Мэтт Бойд был его другом, было уже слишком. Эндрю хмыкнул в ответ, находясь на кухне и нанося последние штрихи на их ужин. Их ужин. Эндрю хотелось застонать. Это была вина Нила. Эндрю не оказался бы в такой ситуации, если бы Нил не был лучшим другом Мэтта. Или если бы Нил не следил за тем, чтобы Мэтт относился к нему лучше, чем к монстру, которым они когда-то его считали. Или если бы Нил не вошел в жизнь Эндрю и не заставил его влюбиться в идиота-наркомана, чья последняя первая игра за колледж начиналась через десять минут. — Я не принесу тебе тарелку, — сказал Эндрю, наваливая еду на единственную принесенную тарелку. Он слышал, как Мэтт встал и подошел, открывая разные шкафы в поисках нужной посуды. Эндрю не потрудился помочь ему найти нужное отделение. В конце концов, он приготовил им ужин. Это было все «хорошее», что было в его арсенале. Но Мэтта, казалось, это не волновало, и он нашел тарелки с пятой попытки. Эндрю взял содовую из холодильника и вернулся в гостиную, где по телевизору шла трансляция матча «Пальметто» против Шакалов на канале «Экси». — Так не мог бы ты? — спросил Мэтт, проходя в гостиную и усаживаясь обратно в кресло с тарелкой и напитком, которые он смог найти для себя. — Сделать что? — спросил Эндрю. Мэтт вздохнул. — Подписать несколько футболок для детей? — Нет. — Почему нет? — Потому что я сказал «нет». — Я понимаю, что ты сказал «нет», но есть ли какая-то конкретная причина? Для меня это простая просьба, которая никак не помешает мне. Но для тебя есть какая-то особая причина? Помоги мне понять, прежде чем я навешу на тебя ярлык придурка. — Ты всегда считал меня придурком. — Да, но ты еще больший придурок, если у тебя нет причин, почему ты не подпишешь несколько футболок для детей, которые являются твоими ярыми фанатами и равняются на тебя.       Эндрю сделал вид, что задумался на несколько секунд, но его ответ был неизменным. — Я сказал «нет», потому что я не хочу этого делать. — Ты действительно собираешься заставить меня вытащить эту карту, не так ли? — спросил Мэтт. Эндрю тупо уставился на него, ожидая удара. — Они приемные дети. — Пошел ты, — сказал Эндрю, потому что Мэтт Бойд только что использовал его криптонит. Мэтт торжествующе улыбнулся, зная, что он, к сожалению, выиграл. Эндрю выключил звук на телевизоре вовремя, чтобы комментаторы успели сделать свои вступления. Они говорили о своих ожиданиях от обеих команд в этот вечер и задавались вопросом, собираются ли «Лисы» начать свой сезон своей обычной игрой, наполненной хаосом. Затем пришло время капитанам выйти на площадку и пожать друг другу руки. Нил вышел первым, когда назвали его имя. Он держал шлем под мышкой, а ракетку высоко поднял в воздух под крики зрителей. Бандана убирала его волосы с глаз, а на лице играла совершенно опьяняющая улыбка. Эндрю не мог оторвать от него глаз. Он не мог поверить, что готов ждать начала игры, чтобы посмотреть, как эта майка с десятым номером летит по площадке. Чувство, в котором он никогда никому не признается. — Выиграют или проиграют? — спросил Мэтт. — Выиграют, — уверенно ответил Эндрю. — Разрыв в очках?       Эндрю задумался на мгновение. Последние пару лет статистика Шакалов была впечатляющей, так что они точно заставят Лисов попотеть. — Три, если защитники и вратари сделают свою работу. — Я ставлю на разрыв в пять очков, — ответил Мэтт. — Я не ставлю деньги. — Но все равно интересно поспорить. Посмотрим, кто окажется ближе.       Они замолчали, когда началась игра. Эндрю не отрывал глаз от экрана, особенно когда камеры были сосредоточены на Ниле. Наркоман выкладывался по полной в первой игре сезона. Он заметил, что Робин настолько улучшила свои показатели, что Ваймак дал ей сыграть первую четверть и последнюю. Их сосед по комнате, Линден, играл больше, чем любой новичок за последние годы, и Эндрю понял, что имел в виду Нил, когда сказал, что парень играет с духом, который Кевин не хотел бы упускать. Предсказуемо, Лисы победили. Нил, казалось, был единственным, кого это удивило, так как он мечтательно смотрел на табло. Камера отъехала в сторону, показывая площадку, а комментаторы просматривали основные моменты игры, ожидая, когда будут готовы послематчевые интервью. Когда экран наконец-то переключился на Нила и Робин, Эндрю, возможно, сел чуть прямее и прибавил громкость еще чуть-чуть. — В прошлом месяце Эндрю Миньярд сказал, цитирую, «ему придется умолять, чтобы попасть в мою команду». Что вы думаете о его заявлении? — Смелые слова для человека, который даже не заботился об экси, пока не появился я, — сказал Нил со своей блестящей улыбкой. Та, которая появлялась, когда речь шла об опасности. - Насколько мне известно, Эндрю придется умолять, чтобы он снова играл со мной. Я единственный, кто когда-либо был для него вызовом.       Эндрю насмехался над уверенностью Нила. В этом утверждении было так много правильного и неправильного. — А его слова о том, что он тебя ненавидит? — Он говорит это уже много лет. В этом нет ничего нового. — Это чувство взаимно? — Эндрю знает, что я чувствую. Это все, что имеет значение.       Интервьюер пытался выудить больше информации, но когда Нил оказался несговорчивым, они перешли с вопросами к Робин. Нил был хорош в интервью, когда ему хотелось. К несчастью для Ваймака, он не всегда хотел, за исключением, очевидно, случаев, когда речь шла о правде об их с Эндрю отношениях. Они не обсуждали, что делать, если общественность узнает о них. Но Эндрю хотел отсрочить эту неизбежность настолько, насколько это возможно. Ему было абсолютно наплевать на то, что о нем думает публика, но он хотел дать Нилу шанс сделать шаг в дверь. Достаточно, чтобы ничто из того, что о нем может всплыть, не повредило его способности подписать контракт с командами с большим именем. Чем больше денег он получит в будущем, тем меньше вероятность того, что Морияма захочет вмешиваться. Как только Нилу удастся заполучить что-то хорошее, секрет не придется долго скрывать.       Словно прочитав его мысли, Мэтт спросил: — Вы двое говорили о том, собираетесь ли вы вынести ваши отношения на всеобщее обозрение? — Это никого не касается, — ответил Эндрю, вставая и собирая свою посуду. — Да, ладно. Но если об этом узнают? — спросил Мэтт, следуя за Эндрю со своими тарелками.       Эндрю пожал плечами. — Не могу контролировать то, что люди видят или не видят. Я не намерен ничего говорить. И я бы предпочел, чтобы ты и остальные тоже этого не делали. Не раньше, чем Нил заключит контракт, и Морияма не смогут его трогать. — Эндрю посмотрел на Мэтта, на лице которого появилось озадаченное выражение, но затем оно исчезло. — Я рад, что Нил приехал в Пальметто. — Если ты собираешься стать сентиментальным, я не хочу этого слышать. Помой свою грязную посуду и убирайся. На сегодня с меня хватит. — Если пять лет назад это заявление было бы встречено ворчанием, укором и спорами, то сегодня Мэтт просто улыбнулся и сделал то, что сказал ему Эндрю. Это всегда приводило Эндрю в недоумение. Но благодаря влиянию Нила в мире стало на четыре человека меньше тех, с кем ему приходилось бороться, потому что они ничего не понимали об Эндрю. Они по-прежнему знали не так уж много, но старались больше, чем когда-либо прежде.       После ухода Мэтта Эндрю начал готовиться ко сну, размышляя о том, позвонит ли Нил. Прошло 2 месяца, 3 недели и 1 день с тех пор, как Эндрю в последний раз касался, целовал и чувствовал Нила. И он должен был терпеть это целый год? Легко было говорить, что у них все получится, что все будет хорошо, а год — это не так уж и много. Все это было правдой, но, черт возьми. Эндрю действительно считал само собой разумеющимся то, насколько легко Нил был доступен. Не помогало и то, что сексуальное влечение Эндрю ничуть не угасло.       Он смотрел в потолок, сцепив пальцы на животе, и думал об интервью и огне в глазах Нила. Он закрыл свои собственные и подумал о том, как в последний раз прижимался губами к Нилу. Внизу живота разлилось тепло. Он представил, как Нил сейчас рядом с ним, опирается на локоть и смотрит на Эндрю так, словно он чего-то стоит. Он опустил руку в штаны и погладил свой твердеющий член, представляя, что это рука Нила. Он прикусил губу, сдерживая звук, который никогда не издавал до Нила гребаного Джостена. Эндрю не мог поверить, что он настолько возбудился, что это так приятно.       Он уже давно не дрочил в одиночку, но был уверен, что никогда раньше не испытывал такого наслаждения. В голове пронеслись образы обнаженного Нила под ним, раскрасневшегося и изможденного от того, что делал с ним Эндрю. Он начал работать рукой быстрее, его член стал невероятно твердым. Он искал другие развратные образы Нила, но его сознание остановилось на улыбке. Та самая, которая говорила Эндрю обо всем, что Нил к нему чувствовал. Эти ледяные голубые глаза ярко блестели, лицо светилось, словно он смотрел на солнце, а не на Эндрю. Изображение сменилось смеющимся Нилом. В первый раз его настоящая жизнь пронзила воздух, когда они остались вдвоем. От этого смеха у Эндрю потом несколько дней болела грудь. Этот смех он собирался защищать любой ценой.       Он был близок к краю, наслаждаясь воспоминаниями о том, что чувствовал, когда тело Нила прижималось к его телу. Даже не в сексуальном смысле. От одного только лежания ложками с кроликом ночью в животе у Эндрю становилось тепло. Боже, как же он скучал по этому идиоту. Находясь на грани оргазма, Эндрю представил себе Нила, лежащего рядом с ним, полностью одетого, но осыпающего поцелуями щеки, шею и плечи Эндрю, шепчущего похвалы бледной коже. Еще одно движение, и Эндрю кончил.       Он снова уставился в потолок, его дыхание слегка затруднилось, и он подумал: «Какого хрена это было?». Он никогда не кончал от мысли о чем-то настолько невинном. Это была вина Нила. Во всем этом был виноват этот идиот. Эндрю не должен был заключать с ним сделку. Не надо было признаваться в том, что он хочет сделать ему минет. Не надо было терять контроль над собой и целовать его. Блять.       Его телефон пиликнул, и черт бы побрал его сердце за то, что оно ускорилось при мысли о том, что это Нил. Но когда Эндрю взял его рукой, не измазанной спермой, он увидел, что Ники переслал ему статью под заголовком «Соперничество Миньярд-Джостен?». Что за хрень? Он сел в постели и открыл статью.       «Болельщики во всем мире были озадачены внезапным соперничеством между Эндрю Миньярдом и Нилом Джостеном. В течение последних четырех лет они успешно играли вместе в команде первого дивизиона университета Пальметто. В прошлом месяце Миньярд заявил, что он никогда не будет проситься в команду Джостена, и намекнул, что если Джостен когда-нибудь захочет снова играть с Эндрю, то ему придется долго умолять. Затем в послематчевом интервью после первой игры сезона Нил заявил, что все было наоборот. Болельщики предполагают, что они, должно быть, поссорились после выпуска Эндрю, поэтому эти двое не могут сказать друг о друге ни одного хорошего слова».       Эндрю перешел к комментариям и увидел, что люди умирают из-за этого предполагаемого соперничества. Многие обвиняли Нила. Говорили, что его поведение и острый язык, должно быть, зашли слишком далеко по отношению к Эндрю, и поэтому тот его «ненавидит». Другие винили Эндрю и его апатию, потому что «как можно играть с человеком, у которого нет эмоций. Не говоря уже о том, как можно вообще дружить с таким человеком». Были также комментарии, в которых упоминалось, что Нил говорил, что Эндрю уже много лет ненавидит его, так что, очевидно, ненависть Эндрю к Нилу только возросла. В других комментариях, очень немногих среди тысяч, говорилось, что это нелепое высказывание. Эндрю и Нил всегда были рядом друг с другом. Они носили одинаковые повязки, черт возьми. Но эти комментарии затмили все остальные «глубокомысленные» рассуждения о соперничестве.       Эндрю бросил телефон на кровать и пошел в ванную, чтобы привести себя в порядок и переодеться. Сегодня он не мог больше ни о чем думать. Ему нужен был отдых. В конце концов, он летел в Калифорнию на игру, и хотя в прошлом ему приходилось время от времени летать туда ради экси, в этот раз с ним не было Нила.

***

      Когда Эндрю проснулся на следующее утро, он получил сообщение от Нила, которое было отправлено в дурацкое раннее время. Нил: Я не понимаю, что произошло. Почему меня отмечают в статьях? Почему мы враждуем? Что происходит? Меня помечают на старых записях о нас. Я не понимаю.

Эндрю: Ты вообще читал хоть одну статью?

Нил: Бегло. Мне стоит беспокоиться?

Эндрю: Нет.

Нил: Мне следует что-то сказать по этому поводу?

Эндрю: Например, что?

Нил: Я не знаю.

Эндрю: Меня не беспокоит, что они думают о нас. Это беспокоит тебя?

Нил: Ни хрена.

Эндрю: Тогда ладно. Не говори ничего. Было бы интересно посмотреть, как далеко мы сможем зайти в нашем «соперничестве».

Нил: Это вызов?

Эндрю: Хочешь сыграть?

Нил: Да. Ты?

Эндрю: Да.

      Любопытствуя, Эндрю зашел в свои социальные сети, чтобы посмотреть, какие «улики» нашли люди ночью. Он увидел то, о чем говорил Нил. Было откопано бесчисленное количество видеозаписей из прошлого. Все «доказательства» того, что Эндрю и Нил ненавидели друг друга. Возможно, кое-что из этого было правдой. Особенно в тот первый год с Нилом в Пальметто. Но все остальное было абсолютно неверно. Он продолжал лежать в постели и смотреть бесчисленные видеоролики, которые выкладывали фанаты с дурацкими названиями вроде «Пятнадцать раз, когда Эндрю отшил Нила» или «Десять лучших пассов, которые Эндрю сделал Нилу» или «20 раз, когда Эндрю закатил глаза, а Нил просто рассмеялся». Видеороликов было бесчисленное множество, и Эндрю поглощал их. Его не волновали ни дурацкие названия, ни то, что фанаты думали, что они знают. Он просто не знал, что существует так много видео с ним и Нилом. Конечно, он всегда знал о камерах, но, видимо, просто не обращал на них внимания. А теперь они предоставили ему архив, который он мог посещать в те дни, когда больше всего скучал по Нилу.       К сожалению, он не мог весь день лежать в постели и смотреть видео с Нилом. Ему нужно было успеть на дурацкую игру в Калифорнии. Как только он был готов, он написал Мэтту сообщение, чтобы тот знал, что он уже в пути. Это тоже стало чем-то обыденным. Поскольку Мэтт жил по дороге к стадиону, Эндрю приобрел неохотную привычку забирать и отвозить Мэтта. Это началось, когда его грузовик окончательно накрылся, а Мэтт не захотел покупать новый. Даже со всеми своими деньгами, полученными от экси, ему было трудно остановиться на чем-то новом. Он любил свой грузовик за его сентиментальную ценность, что-то, к чему Эндрю испытывал тихое расположение. Даже после того, как Мэтт наконец приобрел новый автомобиль, поездки на машине не прекратились, и никто из них об этом не вспоминал.       Когда они приехали на стадион, фотограф их команды, София, уже стояла там, скрючившись в своей позе, и делала снимки прибытия команды. — Мэтт и Эндрю! Мои любимые люди, — засияла она, поднимая фотоаппарат вверх, чтобы сделать их быстрые снимки. — Уверен, ты говоришь это всем игрокам, — ответил Мэтт. Эндрю молча согласился. — Да, но с вами двумя я действительно имею это в виду. Эндрю, не хочешь сделать заявление по поводу всего этого соперничества Миньярд-Джостен? Я вроде как одержима, — сказала она. Когда они подошли ближе, он заметил синяк у нее на виске, а ее мизинец был в гипсе. — Нет. — Вполне справедливо, — ответила она, пожав плечами. Если говорить о сотрудниках СМИ, то София Эндрю нравилась. Она никогда не заставляла его позировать, не вторгалась в его личную жизнь помимо того, что было предусмотрено контрактом, и не выпытывала у него информацию, которой он не хотел делиться. — Что случилось? — спросил Мэтт, указывая на ее мизинец. Если бы Эндрю порылся в своей памяти, то увидел бы картину последних нескольких месяцев. Что-то определенно происходило. — О, мой немецкий дог удрал, и поводок смешно обмотался вокруг моей руки, сломав мизинец в двух местах, — сказала она с легким смехом. — Мне надо быть с ним осторожнее. — Конечно. Дай мне знать, если тебе когда-нибудь понадобится помощь, чтобы вывести его на улицу. Я не против. — Да, конечно. Мой парень — большой мужчина. Но спасибо за предложение. — Ага, без проблем. — Мэтт продолжил идти к стадиону, и Эндрю последовал за ним. Но что-то было не так. С тех пор, как Эндрю знал Софию, она часто внезапно уходила по неотложным делам, в бешенстве и страхе, а то и вовсе не появлялась. Она постоянно носила одежду, которая не соответствовала погоде, но тщательно прикрывала руки или шею. Эндрю должен был уйти. Это было не его дело. Но, как он сам признал… София ему нравилась. — Иди внутрь, я скоро вернусь, — сказал Эндрю Бойду, разворачиваясь. Мэтт не стал протестовать и направился внутрь, пока Эндрю шел обратно к Софии. Она вздрогнула, увидев его, не ожидая, что он вернется. — Эй, в чем дело? — спросила она.       Он протянул руку. — Телефон. — Она посмотрела на него с недоумением, но не сделала никакого движения, чтобы сделать то, что ей сказали. — У меня есть для тебя номер. Дай мне свой телефон.       София все еще выглядела озадаченной, но достала устройство из заднего кармана, разблокировала его и передала ему. Он зашел в контакты и добавил номер Рене. В графе «компания» он написал что-то вроде «Уокер Photography». — Рене — моя близкая подруга. У нее есть ресурсы, если ты захочешь ими воспользоваться. Чтобы уехать или просто защитить себя. Скажи ей, что знаешь меня, и она сделает все, чтобы помочь. — Он вернул ей телефон и, глядя ей в глаза, сказал: — Они никогда не останавливаются. Они обещают, что это в последний раз. Или говорят, что ты это заслужила. Но это неправда. Это будет продолжаться до тех пор, пока один из вас не окажется в земле. Убедись, что это не ты.       Он не стал дожидаться, что скажет София. Не желая слушать отговорки «я не могу». Он дал ей все, что нужно. Теперь она должна была воспользоваться этим.       Поездка в аэропорт и перелет в Калифорнию были незначительными. Эндрю по-прежнему ненавидел полеты, и с годами его тревога по этому поводу стала лишь немного лучше. Он чувствовал, что всегда будет ненавидеть это. Перед игрой команда шумела в раздевалке. Эндрю воспользовался этим временем, чтобы успокоиться. Он ненавидел Калифорнию. Там было двенадцать домов, полных плохих людей, которые обращались с детьми, как с личинками. Эндрю закрыл глаза и прислонился затылком к шкафчикам. Ему нужно было сосредоточиться и не думать о своем прошлом, но это было трудно, когда не было достаточно хорошего отвлекающего фактора. Он смутно ощутил, как зазвонил его телефон, затем замолчал и зазвонил снова. — Эндрю, твой телефон, — позвал кто-то. Он сел и, покопавшись в сумке, увидел на экране имя Нила. — Что случилось? — спросил он. — Ничего, — ответил Нил. — Я хотел узнать, как ты чувствуешь себя перед игрой. — Ты никогда не звонишь мне в дни игр. — Особый случай.       Эндрю прекрасно понимал, чего добивается Нил. — Мне не нужна твоя помощь. — Я все равно предлагаю ее. Если ты не хочешь со мной разговаривать, положи трубку. Но пока ты не готов выйти на корт, я здесь. — Завтра тебе будет не о чем говорить. — Это было неправдой, они оба это знали, но это был единственный имеющийся в его распоряжении арсенал. — Хочешь, чтобы я повесил трубку, Дрю? — Эндрю молчал мгновение, возможно, дольше, потому что Нил спросил: — Да или нет?. — Нет. — Хорошо, тогда мы договорились. — Нил позволил повиснуть молчанию лишь на мгновение, пока не заговорил снова. — Родители Робин собираются приехать на следующие выходные, чтобы посмотреть игру. Не знаю, рассказывала ли она тебе, но у них завязался бурный разговор, в ходе которого всплыло старое дерьмо, случившееся летом. Дошло до того, что ей пришлось позвонить своему старому психотерапевту, чтобы он пришел и помог ее успокоить. Она сказала, что всерьез подумывала о том, чтобы не возвращаться, но когда вспомнила, что у нее моя машина, сказала, что у нее нет выбора. В любом случае ей придется вернуться. Она все еще на взводе из-за их приезда. Они еще не обсудили то, о чем говорили. Мне кажется, они не понимают, что давить на нее ради своих интересов — это не выход. Я не говорю, что они не любят ее и не делают все возможное, но потакание не даст ей той жизни, которую она заслуживает. Она сильная. Она выжила и будет выживать, но не в том случае, если ее будут пытаться загнать в рамки. — Эндрю хмыкнул в знак согласия. Отношения Робин с родителями были хрупкими. — Я сказал ей, что это ее жизнь, и она сама должна решить, как ей жить дальше. Постоянно бояться — это не способ жить. — Говоришь по собственному опыту. — Да, — легко согласился Нил. — Что ты думаешь по этому поводу? — Робин должна делать то, что считает нужным, — сказал Эндрю. — Ты можешь поддержать ее, но в конечном итоге решение будет за ней. — А если оно будет неправильным? — Это все равно будет ее выбор. Не лишай ее этого.       Нил вздохнул. — Ты прав. — Как всегда. — Не будь таким самоуверенным. — Они снова погрузились в молчание, и Эндрю практически слышал, как мысли Нила проносятся со скоростью миллион миль в минуту. — Ты играешь в Вирджинии через несколько недель. — Да. — У тебя будет время заехать? — Это будет недолго. — Я знаю, но… Даже если это будет на час, ты сможешь? — Конечно, кролик. После игры я возьму напрокат машину и поеду к тебе в Колумбию. Потом я улечу в воскресенье вечером. — Хорошо, — сказал Нил, но Эндрю с легкостью расслышал грусть в его голосе. У них будет больше часа вместе, но этого все равно будет недостаточно. — Еще несколько недель, — пообещал Эндрю. — Ровно три недели. — Мы уже справились с двумя месяцами. Мы выдержим еще три недели. Мы и глазом моргнуть не успеем, как это произойдет. Сосредоточься на учебе и экси. Это поможет скоротать время. — Хорошо, — повторил Нил, хотя это не было обнадеживающим. — Я позвоню тебе завтра. — Хорошо.       Эндрю подождал минуту, прислушиваясь к тишине на другом конце, затем неохотно повесил трубку. — У него все в порядке? — спросил Мэтт, присаживаясь рядом с Эндрю. — Ты подслушивал? — Нет. Я слышал только конец разговора.       Эндрю положил телефон обратно в сумку. Он был полностью одет для игры, так что отвлекаться было не на что. Сейчас его напрягало пребывание в Калифорнии по разным причинам. Он был слишком далеко от Нила. Их тренер спас его, когда объявил, что пора выходить на корт для разминки. Если кто-то и заметил, что Эндрю играл в тот вечер чуть более агрессивно, чем обычно, то его команда промолчала об этом.

***

      За неделю до того, как Эндрю должен был снова увидеть Нила, у него зазвонил телефон. Он был в раздевалке, его команда переодевалась после тренировки. На экране высветилось имя Нила, и он тут же ответил. — Дрю, — почти шепотом произнес Нил. Все волосы на его руках встали дыбом. Что-то было не так. — Ты в безопасности? — спросил он. — Да. — Ты ранен? — Нет. — Где ты? — Общежитие. Я случайно заснул, но мне приснилось… — Он оборвал себя придушенным хныканьем. Рука Эндрю сжалась в кулак. Он ненавидел, что не может быть рядом. Он не мог успокоить Нила, просто держа его за шею. Он слышал, как Нил пытался сделать успокаивающий вдох, но тот был прерывистым. — Дыши, — сказал Эндрю и уже собирался произнести мантру, когда понял, что в раздевалке воцарилась тишина и все взгляды устремлены на него. Он повернулся к ним спиной и перешел на русский. — Ты — стартовый нападающий и капитан команды «Лисы Пальметто». Ты в безопасности. Ты жив. Они — призраки, которые больше не могут причинить тебе вреда. — Он повторил мантру еще раз, медленно, стараясь, чтобы Нил услышал каждое слово. Затем Нил повторил ее на том же языке — верный признак того, что его разум возвращается. — Извини, — сказал он, когда закончил. — Я не хотел тебя беспокоить. — Заткнись, — сердито сказал Эндрю. — Неважно, что я делаю, где я нахожусь и что происходит. Если я тебе понадоблюсь, ты позвонишь мне. Ты не обуза. Ты понял? — Да. — Как ты себя чувствуешь? — Глупо. — Ну, ты и правда идиот.       Нил облегченно рассмеялся. Еще один хороший признак того, что он чувствует себя лучше. Не полностью. Не идеально. Но лучше. — Ты… — Нил прервал себя, обдумывая, что бы он хотел спросить. — Выкладывай, наркоман, — сказал Эндрю, все еще используя русский язык. — Ты позвонишь мне сегодня вечером? Нам не обязательно разговаривать. Просто останемся на телефоне, пока не заснем? — спросил Нил, оставаясь на том же языке. — Я позвоню. Во сколько? — В десять. Никаких дополнительных тренировок сегодня. — Я позвоню тебе в десять, — пообещал Эндрю. — Тебе нужно, чтобы я еще немного посидел на телефоне? — Нет. Я пойду пробегусь. — Какой у тебя процент заряда?       Мгновение молчания, затем Нил ответил: — Пять процентов.       Эндрю вздохнул. Он собирался его задушить. — Пусть заряжается, пока не достигнет хотя бы двадцати пяти. Ты понял? Я позвоню Робин и прослежу, чтобы ты не выходил из общежития до тех пор. — Я обещаю, что не уйду, пока батарея не зарядится до двадцати пяти, — повторил Нил, слегка раздражаясь. — Я уже подключаю его. — Хорошо. — Я даже пришлю тебе скриншот, когда он будет там. — Еще лучше. — Ты невыносим. — Это моя реплика, — сказал Эндрю, — Перекуси, пока ждешь. — Обязательно. Спасибо, Дрю. — Ему не нужно было больше ничего говорить, так что он нехотя повесил трубку. Когда он повернулся к своим товарищам по команде, все они вдруг оказались заняты. — Так у тебя есть девушка, Миньярд? — спросил один из защитников, к которому Эндрю не питал особой симпатии. — Я слышал, как ты называл кого-то кроликом во время игры в Калифорнии, — добавил другой товарищ по команде, полузащитник, который получал очень мало времени на площадке. — Я тоже! — сказал защитник. — Думаю, это было самое большое из того, что мы слышали от тебя. — Как насчет того, чтобы оставить Эндрю в покое, — сказал Мэтт, выходя из душевой. — Да ладно, ты ведь что-то знаешь, не так ли? — спросил полузащитник. — Ничего. И я бы посоветовал вам бросить это дело.       Эндрю насмешливо хмыкнул. Он не нуждался в защите Мэтта, но она не была совсем уж нежелательной. Ему не следовало так свободно разговаривать с Нилом в Калифорнии, но он сделал это, потому что все, кто находился в раздевалке, были слишком увлечены игрой, чтобы обращать на него внимание. Он сделал себе заметку не разговаривать с Нилом по-английски в присутствии своих товарищей по команде. Меньше всего ему хотелось, чтобы кто-то совал свой нос куда не следует, а потом пришлось объяснять Нилу, почему ему нужно избавиться от трупа. Он опустил взгляд на свою руку, раздвигая пальцы и разглядывая чернильного кролика. До новой встречи с Нилом оставалась еще неделя.