Сергей Сыромятников(Сигма)
Все суетились, что к слову, раздражало. Он не желал негативно реагировать на тех, кто кажется, готовы его поддержать. Но вот сам мозг так не думал. До этого он никогда не получал травм головы, несмотря на горький опыт в гадкой пустыне. И довольно сильно поражен тем, что оказывается, симптомы с обычной болезнью даже чем-то схожи. Чтобы не напрягаться ещё больше, Сигма опустил голову и зарылся лицом в подогнутые колени. Одеяло он уже откинул: уж больно противно от него становилось и жарко. В целом, до того, как маленькая леди не заговорила о его волосах, он даже не чувствовал себя. Ни тела, ни каких-либо ощущений в нем. Теперь, идея с полосканием в теплой воде не выглядела уж такой фоновой. Потому что весь липкий, влажный, противный даже для себя. Он оценил душевую мельком, и та оказалась довольно приемлема. Только полок нет, и приходиться ставить шампуни на землю. Он вздрогнул, когда почувствовал как его прядь на скальпеле зашевелилась. Обернулся, и увидел, как Дазай вновь достался до его волос, и теперь задумчиво поглаживал прядь. Немедля, юноша отдернул волосы и недовольно прошептал: — Не трогай. — Сигма прижал копну волос к себе и слегка нахмурился. Уж больно голова болит на яркие эмоции. – Почему ты вообще мокрый? — Я? — Осаму отреагировал так, будто сам только что заметил, что мокрый. Он метал глазами то от лица Сигмы, то на свое тело. После он запустил в волосы руку и растормошил влажные пряди. — Нет, Дазай. Я прошу тебя, иди умойся от пресной воды и высушись. — а бубнежом была добавлена фраза «На тебя смотреть противно», что к счастью, никем из присутствующих не была услышана. Но, её даже не нужно было слышать - по лицу видно одну лишь фразу. Осаму лишь некоторое время молчал, уже сложив руки на груди. Он совсем по-детски захлопал ресницами, когда на него вновь обратили свой взор. И в этих глазах промелькнули чертовы бесы. — Сигма-кууун, ты так жесток! Выгоняешь меня, подобно дворовому псу. — он лентой сполз с кровати на землю, скривив выражение полной обиды. Рука драматично слегла на сердце, а голова повисла, будто копируя ту самую сцену из дорам, где умирает любовник главной героини. Сигма лишь раздраженно закатил глаза и соскочил с кровати. — Катись уже. — прошипел юноша, боднув того стопой в голову по пути. Ацуши с Кёкой отвлеклись от разложения каких-то настольных игр на стол, и с интересом наблюдали за некой перепалкой, что случайно заметили. Ацуши совсем глупо улыбался, а Кёка все ещё не сводила взгляда именно с Сигмы. Последний же, в свою очередь, старался не обращать внимания на пытливые взгляды, и взял в руки стакан и пачку таблеток. Кажется, мигрень окончательно дошла до своего пика лишь с одним присутствием не то что других, а именно Дазая. Он одновременно с виновником болей поплелся к выходу, кинув гостям что-то вроде «Подождите здесь», на что те кажется, не обратили внимания. Кроме... девочки. Сигма даже не понимал причины такого пристального взгляда. Она ведь точно на его стороне?... Сигма сразу завернул за угол, пока Дазай продолжил лениво вышагивать в сторону ванны. И белобрыс сразу же чуть не наткнулся на Наоми, что выходила из кухни с небольшим подносом на руках. Та выглядела слегка испуганной, в принципе, как и сам парень. На две пары округлившихся, как блюдца глаз, девушка рассмеялась, улыбнулась ярко-ярко. Она ловко обошла его и уже более бодрым шагом пошла к прежнему месту. Он даже не успел понять, что и на своих губах появилась улыбка. Не такая, как у девушки, а даже какая-то вялая. Тем не менее, это был чуть ли не первый раз за неделю, когда он просто поймал себя на приятных мыслях. Ладно, возможно, их визит не настолько уж бедственный. Уже запивая таблетку холодной водой, что приятно омывала горло, взгляд совершенно непринужденно упал на стол: так он расставил все покупки, что приволокли в первый же день заселения Йосано и Дазай. Сил морально и физически не было тогда их разбирать. В первый день он сразу же лег спать, и спал весь день и всю ночь. Лишь на второй день, за пару часов до прихода доктора Йосано, он встал, чтобы разобрать хотя бы часть покупок. И то, всего лишь вытащить все из пакетов. И кроме еды, он нашел там какой-то широкий свитер с домашними штанами, пачку резинок, расческу, зубная щетка… и прочую вещь для комфорта и гигиены. Сигма закусил губу от понимания, сколько на этого же ушло средств и времени. Хотя, он готов поспорить, что на половину из этого его подписала девушка. Ну а после – взволнованное выражение быстро сменилось на насмешливое – шампуни и полотенца он так и не выставил в ванне, а значит, что Дазай с секунды на секунду появиться на пороге. Отставив стакан, он подошел к столу. Кафель был очень холодным, как и в прошлые разы, когда он ходил к уборной. Он очень быстро отрезвлял голову, как и заставлял морщиться и ежиться. Теплые носки все ещё казались тонкими для такого дома, в котором живет лишь один человек. И на долго ли вообще? Ему все равно на это место, в котором не успел пробыть и недели, но все же ему чужда смена обстановки. Тем более, если за всю свою «долгую» жизнь пробыл во всего двух местах. И сумел он прижиться только в одном. Если его согласятся оставить, его ведь отправят в другое место? Но прежде чем он успел побольше задуматься о своем нахождении, он постучал в двери ванной. И не ошибся комнатой – сразу же дверь приоткрыли, и двуколор увидел пару темных прядей и карий глаз. Без лишних слов или вопросов, он поднял перед лицом шампунь с полотенцем, от чего Дазай одобрительно закивал. И когда средства пропали из рук, Сигма оглянулся по сторонам. Рука неосознанно полезла к собственной голове, плавно сползая с макушки на затылок, будто пытаясь этим успокоить пульсацию в висках и противное давление на голову. Он не спешил обратно: все же, он не так уж и сам детально оглядел дом. Пусть он и не был большим. Он осторожно поплелся по коридору, рассматривая пары картин в традиционной японской каллиграфии. Сигма не мог оценить, современно или старомодно это было, но на пару секунд остановился, чтобы посмотреть на картину. Пошел дальше: ваза со штучными лилиями, на которых осела пыль. А от неё небольшой порог, разделяющий коридор и прихожую. За углом было видно яркий свет от дневного солнца, что кажется, он не видел вечность. Не считая время, когда он сюда ехал: он тогда вообще кажется выпал из сознания. Вот только, не успел он и высунуть носа, как тут же с глухим вскриком обратно забежал за угол. Что это только что было?! Сигма спрятал лицо в руках, будто опять пытаясь зариться в темноту. По голове будто огрели кувалдой в один момент, и тот, будто раздраженный зверь, ускорился и поплелся обратно к кухне. Неужели доктор это имела в виду, когда говорила о солнце?... Пока он не желал возвращаться в комнату, дожидаясь, пока резкая головная боль пройдет.***
— Раз, два. Уно. Три. — все присутствующие в немом шоке застыли от такой комбинации, казалось бы, от только начавшего играть новичка. Сигма быстро справился с правилами новой для него игры, и схватил все с первого пояснения правил. Он с еле заметной улыбкой, тем более в темноте, сложил руки в замок и оперся на котацу. Ему понравилось, ведь игра не напрягала, и доставляла веселье. — Это… — немо промолвил Ацуши, а Наоми быстро на того зыркнула и продолжила за него же. — Круто! — она отвлеклась, опустила руки так, что кажется забыла, что карты нужно скрывать. Сигма спешно протянул руку и подтолкнул те вверх, от чего девушка ойкнула и прижала их почти что к груди. — Как ты это сделал? Это ведь просто игра на удачу. — Может, он просто везучий? — не поднимая глаз с карт добавила Кёка, переставляя их по своеобразному порядку. — Ну… — было бы начал Сигма, неловко осмотрев всех троих людей. Они переложили лампу на край стола, от чего теперь каждого было отчетливо видно. Он остановил взгляд на Ацуши, что так же заинтересовано на него смотрел, но когда те встретились взглядами, сразу спрятался за веером из карт. - …иногда игра может зависеть не от только самого везения. Даже если так сказано в правилах, всегда можно найти лазейку. Двуколор пожал плечами, убирая прядь с лица. Потому что другим способом в казино не выжить — он бы добавил. Но не стоит запугивать такие счастливые лица. Школьница, казалось, впитала этот факт в себя, хоть вероятно, о какой именно лазейке он говорил – так и не поняла. Игра продолжилась, и Сигма решил никому не помогать, а лишь понаблюдать. Была интересно смотреть за чужими реакциями: от задумчивости в выборе карты, до возмущения при добавлении карт в колоду. Сигма же, чтобы хоть как-то занять руки, взял кучку выброшенных карт, оставив только верхнюю карту, и смешал те с основной колодой. В это же время дверь отворилась, и все поочередно оторвались от карт и взглянули на пришедшего – Осаму, закинув предложенное полотенце на голову, не спеша его ворошил по волосам. Он все ещё оставался в белом халате, что выделялся в темноте. Когда все вернулись к игре, тот присел на край стола между Сигмой и Наоми, так же обращая внимания на игру. — Эту положи. — брюнет наклонился над колодой и тыкнул пальцем в одну из карт, а на вопросительный взгляд девушки лишь кивнул. Та пожала плечами и выбросила указанную карту. Кёка пропустила ход, а когда Ацуши обреченно потянулся за колодой, и в итоге ничего не выбросил, Наоми засветилась от счастья. И она начала выбивать то же комбо, что и Сигма ранее. Дазай лишь улыбнулся, наблюдая за плодами своего совета. — …иногда твои умения анализа удивляют меня больше всего. — честно прокомментировал Сигма, тяжело вздохнув. Все же единственный, с кем он мог спокойно заговорить в этой комнате без большой дозы неудобства: Дазай. Для своей же гордости не признал, что иногда анализирует тот лучше его. Но лишь иногда. – Я бы сыграл я тобой в дурака. — Звучит как комплимент. — довольно заявил Осаму, перестав раскачиваться из стороны в сторону. Его рука потянулась к подносу с печеньем, что принесла Танизаки. И только сейчас Сигма заметил, что на ладонях отсутствуют бинты. Только на ногах остались, и то немного уставшие и явно всего лишь выжатые. Но рукава халата были достаточно длинными. Стало интересно: что же под бинтами? Неужели и впрямь куча шрамов? Сигма сделал сам себе пометку, чтобы позже об этом спросит. Но в итоге, ещё немного потупив взгляд на стол, а после и на Изуми, что уже держала одну карту в руке. Сигма тут же вспомнил о просьбе с волосами. И сам же понял, что нужно сходить в душ тоже. Даже просто для себя. — Дазай. — Сигма наклонился к тому, что уже дожевывал очередное печенье. — Ванна в темных тонах? — Не-а. — тот сразу же отвернулся, предпочел наблюдать за событиями из игры. — А… нет, это все равно ничего не меняет. – обреченно вздохнул Сигма. От света люстры все равно легче не станет, даже будь ванна в темных тонах. – Эм… ребят? — М? — к нему обернулась длинноволосая девушка, довольно подперев подбородок рукой. — Я могу взять эту лампу?.. Вы побудете с обычным светом. — как-то неуютно было это говорить. Даже несмотря на то, что это обыкновенная просьба, все равно было не комфортно от этого. — Да, конечно. – она кажется, согласилась за всех, так как двое оставшихся все ещё боролись за место последнего победителя. – Ребят, подождите, Сигма выйдет. Она хлопнула Ацуши по плечу, от чего тот остановил ход и опустил руку с веером карт. Сигма, осторожно взял лампу, вышел из комнаты, прямо перед закрытием двери щелкнув выключателем. Что ж, в ванне было довольно тепло из-за пара после Осаму. Сигма заглянул на кухню и взял новое полотенце и не только, и теперь разлаживал вещи к походу в душ. Положил лампу на полочку перед умывальником, но тут же замер, когда увидел свое отражение. Он давно не смотрел в зеркало. Почти столько же, сколько не видел солнца. Может, даже больше. Но неописуемо одно – до чего же ужаснулся Сигма, чуть ли не до крика отчаянья видя то, что с ним стало. Совсем несобранные волосы, бледный как смерть, синяки и… сухая кожа. Он был готов задохнуться от возмущения и негодования, злобы и обиды. Кажется, надо будет выпить ещё пару таблеток. — Я всего неделю из всего года ничего с тобой не делал. И ты отплачиваешь мне этим?? — он, казалось бы, готов содрать кожу прямо сейчас, начав говорить с ней как с обычным, всего лишь в край обнаглевшим человеком. Он ещё немного повертел головой у зеркала, рассматривая шелушенную кожу с каждой стороны и уже мысленно отмечая, какие ему нужны крема. Которых, у него, собственно говоря, нет. От этого осознания он почти что злобно цыкнул и поправил горсть вещей на локте, что от быстрого перемещения рук почти упали. «Неблагодарность чистой крови» - промолвил в голове Сигма, разлаживая все вещи по крючкам. Заглянул в кабинку, выступил на косяк двери, наклонил душ немного ниже и повернул на средину. Застелил полотенце перед выходом. Сам же замер, почти морально готовясь снять с себя теплую одежду и начать дрожать от холода, несмотря на теплое помещение. Тогда, сразу же стоит отрегулировать кран, чтобы вбежать под теплую воду- Когда волосы уже были небрежно выжаты, а на дрожащем от холода теле оказались новые вещи, он практически вбежал в комнату с лампой в руках, где завязались жаркие битвы в новой партии «Уно». Недовольно зашипел от очередной боли и быстро хлопнул по выключателю, попутно шепча извинения под удивленные воскликни. Когда лампа опять оказалась на столе, он стащил с кровати одеяло и накинул себе на плечи, пытаясь унять сильную дрожь. Осаму почти что заснул под одеялом котацу на ковре, лишь лениво приоткрывая глаза на какое-либо действие. А трое, возобновив игру, не давали друг другу закончить партию: то отменяя ход, то добавляя другим карты. Только вот глаза зацепились за новый источник света в комнате. А именно на чей-то ноутбук, на экране которого виднелась гора текста и картинка. Тихонько обогнув ребят, Сигма склонился над техникой, щурясь и с интересом вглядываясь в текст. — ...Леди и Бродяга?... — с неким конфузом у себя же переспросил парень, читая описания и рейтинг. Это зарубежный фильм, который видимо, не был прославлен в Японии. Но почему-то, название казалось очень знакомым. Уже натыкался? — Да. Тебе не нравиться? – справа остановилась Изуми, кажется, успев за пару ходов уложить двоих оставшихся. – Ацуши мне показал его самым первым, как только я пришла в детективное агентство. Он любит его пересматривать. — Ох, — тот понимающе кивнул, медленно переводя взгляд обратно ноутбук. Дата гласила «1955 год». И в голове проскользнули те мягкие сцены и какая-то сладкая музыка, что на вкус как крепкий кофе с тремя полными ложечками сахара. - …а ты давно в агентстве? Сигма окончательно присел на пол, все ещё одновременно вычитывая краткое описание к фильму. Около него же опустилась и Кёка, так же смотря на экран с темными тонами. — Нет. Наверное, не больше двух месяцев. – она медленно свела взгляд от экрана к влажным прядям, потеряв интерес к описанию спустя два слова. Те красиво блестели при свете ноутбука, а в его глазах можно было увидеть отображение всего текста. — И как оно? – с искренним интересом в голосе спросил тот, получше кутаясь в теплое одеяло. Они встретились взглядами, и так будто и начали переговариваться и понимать друг друга: у них намного больше общего, чем они могут себе представить. Единственное, что мелькнуло в голове, так это обычное, но уместное «Она красивая». — Чудесно. – она сказала это очень легко и просто, что можно было поверить, что у самого определенно будет ровно так же. — …они показали мне свет. — Свет? — Да. – она задумалась, подбирая слова, как бы пояснить подобный смысл слова. — Показали что есть что-то, помимо тьмы. — Что-то помимо тьмы… — для себя же повторяя эти слова, прошептал Сигма. Он теперь с особенно зачарованным блеском смотрел на девочку. Казалось, что они делились секретами между друг другом: как маленький ребенок признается другу, что попробовал конфету с ликером. — Да! Да! — неожиданные воскликни радости от Ацуши были очень чужды, от чего двуколор шокировано обернулся на источник шума, все ещё недовольно морщась. Кажется, тот победил, и выглядел очень взволнованным. — Ацуши-и-и. – голос донесся из-под стола, заспанный и хриплый. Кажется, сия главного медведя разбудили. — Мы договорим. – твердый голосок опять привлек внимание, и опять же, будучи довольно чуждым для такой крохи. – А сейчас, пожалуйста, позволь мне расчесать тебя. Парень смотрел удивленно на девочку, не понимая, откуда столько твердости и желания в такой одновременно и простой, и странной просьбе. Но, тем не менее, ранее он уже согласился на авантюру, потому отступать назад было бы просто оскорбительно. И на деле, лежать на подушке, пока твои волосы расчесывают, а на фоне играет мелодиях из старого альбома Америки с ровно такими же мелодичными голосами, оказалось даже очень приятным делом. Не считая момента, когда узлы в волосах приходилось распутывать. Сам то и дело иногда кидал взгляд на Ацуши, что сидел на полу под кроватью, то на Изуми. В основном, насколько позволяло положение на животе. Это невольно напоминало реакцию маленького щенка, что только встретил тепло новых хозяев, и пытался понять, кто же первым поднимет руку и ударит. К слову, такое чувство не особо нравилось. Было интересно, почему за времяпровождением они выбрали мультфильм и настольные игры, но он сам не смог бы придумать что-то лучше. Потому лишь устало прикрыл глаза. Беседа пока что тоже не казалась лучшим вариантом… — У тебя всегда была эта прядь? – девочка озадачено выбрала из всей кучи более короткий, чем все остальные пряди пучок. И не дело в самой стрижке: если спуститься ниже, то это единственной такой спуск. — Какая? – мимолетное умиротворение тут же исчезло, и тот взял с чужих пальцев волосы. Перекинул через плечо небольшую копну, и сравнил с остальными. На его лице был виден яркое удивление, и тот будто немой глядел на такое явление. Остальные, тоже отвлекшись от просмотра, взглянули на подобный изъян. – Её... её не было.Дазай Осаму
Лениво приоткрыв один глаз, Осаму смотрел, как остальные озадаченно столпились вокруг Сигмы, спрашивая то и дело что-то вроде: «Ты уверен, что нигде не зацепил?», «Но как тогда он мог вот так вот зацепить такой приличный кусок?», «А ты точно не брал ножницы?». Широко зевнув, он перевернулся на другой бок, к стене. Что ж, подобный случай его озадачил, и даже немного напряг. Но разве мог он просто взять и всех выпереть из дома, в то же время ища новое убежище для Сигмы? Дазай тяжело выдохнул и почти вымученно прикрыл глаза, пока не дрогнул, словно его пырнули. Что-то закопошилось под аккуратно застеленным одеялом. Осторожно приподнявшись на локте, брюнет осторожно поймал пальцами край одеяла. Пытаясь не привлекать общего внимания, он осторожно оттянул ткань, и тут же замер. В ладони, обтянутой красной перчаткой, аккуратно лежала сиреневая прядь, которую будто предлагали взять. Вот дерьмо.