Дитя закатного солнца

– Ещё немного, и вместо карандаша ты будешь рисовать носом, – настоятельно пробормотала Озен, глядя, как Джубили изо всех сил пытается посидеть с ними ещё немного. – Нет, – заупрямилась девочка, – Я хочу дорисовать этот задний фон! А как правильно нарисовать кубки Великанов, чтобы была видна вода? Я пока не умею. – Давай я подержу для тебя кружечку, вот так, а ты перерисуешь, – предложил Марулк, показывая ей нужный ракурс. С утра девочке взбрело в голову, что на каждом этаже музея было бы неплохо сделать задний фон, показывающий пейзаж уровня, или даже каких-то особо примечательных его частей, вроде поляны вечной удачи, и вот: занялась. Её родители были заняты несколько другим вопросом: у Озен возникла идея сделать стеллаж, посвящённый разным видам формы для новичков, но для этого требовалось рассортировать целую гору одежды, иногда латанной и перелатанной, выдержавшей нескольких хозяев. – Никак не могу понять, если я предложу это Эмири, она придёт в восторг или откинется, – Белый свисток повернула к мужу шорты, которые были настолько ветхими, что расползлись по шву на боку. Всё это добро было милостиво пожертвовано им приютом, а дальше, как говорится, на их усмотрение, но, по сути, всё это годилось только на ветошь. – Если подумать... – Марулк зачесал висок задней стороной карандаша: он вслед за дочерью был занят рисованием старой формы со слов жены, – Можно сделать фигурки. Небольшие, чтобы не заняло много места, но такие, чтобы можно было рассмотреть детали. Возможно, чуть выше моей раскрытой ладони, просто фигурки в виде человечков. Как раз пригодится эта ткань, лоскуты уж точно найдутся. Да и Эмири хлопот меньше, думаю, она будет не против. – Точно, – даже прищёлкнула пальцами Озен, – Диву даюсь, как ты вырос таким умным. Так и сделаем, я свяжусь с ней завтра... Ох разбушевался этот циклон, ни войти, ни выйти, а ещё и капли бьют в дверь, будто кто-то стучится. Присцилла, свернувшаяся в клубок возле своей хозяйки, вдруг подняла голову и навострила уши в сторону входа, настороженно урча. – Это всего лишь дождь, – попробовала успокоить животное Джубили, но куда там: самка пещерного гоблина мигом взлетела по лестнице, издавая тренькающие звуки. Это явно был кто-то не знакомый, на соседей и их детей она реагировала довольно благожелательно. Возможно, странные люди, периодически появляющиеся на пороге дома семьи Феросе, навевали ей воспоминания о собственной поимке и потере сородичей. – Да кого же это принесло? – Марулк встал со своего места, озадаченно прислушиваясь. Напрасно они ждали, что такого не повторится: постучали ещё раз, гораздо увереннее. – Гильдия, что ли? – на всякий случай насторожилась и Озен. Джубили, не сходя с места, просто осталась лежать на животе, выпустив из рук карандаш. – Я открою, – наконец решил Марулк, подходя ближе. За окном сверкнула молния. Дверные замки подались, и выходец из Джесеку отворил дверь, глядя на двух незнакомцев, головы которых покрывали плащи: – Здравствуйте. Чем мы можем вам помочь? – О... – одно из лиц появилась на свет, и это была синеволосая женщина в теле, с волосами чуть ниже плеч, – Да ты вылитый Бьорк! Прямо один в один, только бородку отпустить! О, золотой, какое счастье, что мы тебя нашли! – А... – толком не понимая, как реагировать, Марулк на автомате сделал шаг назад, и женщина буквально втиснулась в комнату, волоча за собой высокого субтильного субъекта, явно мужчину: – Мы думали, ты умер! После этой ужасной экспедиции... Мы и помыслить не могли, что кто-то из нашей семьи мог выжить! Свайн, что ты молчишь как какой-то истукан? Скажи что-нибудь! – Илта, мы вломились в чужой дом без приглашения, – робко, но всё же заметил второй из действующих лиц, – Прошу простить мою жену, она всегда так напирает. Я Свайн, её зовут Илта, Свайн и Илта Терье. И… я являюсь братом Бьорка, который, если мы не ошибаемся, был твоим отцом. Марулк даже пошатнулся, будто его ударили наотмашь. Имя отца, такое родное, но при этом травмирующее, практически стёрлось из его памяти, поскольку пришлось переучивать язык, но теперь... Да, его точно звали Бьорк. – Как вы узнали о том, что Марулк жив? – встала следом за мужем Озен, решив, что надо как-то разрулить ситуацию, – Столько лет прошло, и вот вы появляетесь. – А Вы ещё кто, дамочка? – тут же грозно вздёрнула бровь та, которую назвали Илтой, – Это семейные дела, невежливо прерывать чужой разговор. Да ещё и кидаться обвинениями! – Тётя… – Марулку с трудом удавалось ворочать языком, – Тётя Илта, не сердитесь, это Озен, моя жена. – Озен?! – выпучил глаза Свайн, – Озен Недвижимая?! То... то есть сама Недвижимый лорд? – Ага, – свисток был у хозяйки дома под рубашкой, и она живо показала его, сунув гостям прямо под нос. Те замерли как по сигналу, глядя на неё во все глаза. – Ты женат на… На легендарном Белом свистке? – изумлению Илты не было предела, – И она... – только сейчас гостья увидела замершую над листом бумаги девочку, которая тоже разглядывала их не без любопытства, – А это... видимо, ваша... – Вы проходите, проходите! – засуетился Марулк, – Там такая погода, даже хищники в Бездне попрятались, не то что люди. Идёмте, обсохните хорошенько, а я что-нибудь приготовлю. Заодно и познакомитесь, – он не мог не чувствовать того, что от Озен буквально исходили волны враждебности, хоть она особо и не изменила выражение лица. Годы и годы практики распознавания её эмоций. Ситуация могла стать опасной в любую секунду. – Я прошу прощения за оказанное неуважение, – пусть и со скрипом, но пробормотала Илта, – Мы только с корабля, ещё не всё тут знаем, и, если честно, видели Вас только на рисунках, а Вы там по форме, и в этой огромной шляпе… – Нормально, – в переводе с языка Озен на человеческий это могло означать и как что-то нейтральное, и как желание размазать противника по стенке прямо сейчас, – Раз со мной познакомились, этот Джубили. Джубс, познакомься с нашими гостями. – Здравствуйте, – на всякий случай девочка не покинула своё место, но бумагу всё же убрала. Присцилла, прячущаяся на лестнице, спустилась к хозяйке, угнедившись на её плече. – Какой занятный зверёк, раньше мне не приходилось таких видеть, – предпринял попытку сближения Свайн, улыбаясь, – Как как её имя? – Присцилла, – пусть и неловко, но всё же ответила Джубили. Ситуация напрягала её, в отличие от Марулка, от матери исходили волны подозрения. И действительно, чужаки в такую непогоду... Да ещё и с порога заявляют о том, что они родственники. – Устраивайтесь поудобнее! – расчистил место для них Марулк, а сам побежал ставить чайник, – А то вы, верно, продрогли. Будете что-нибудь есть? – Нет, спасибо, чая более чем достаточно, – поблагодарила его Илта, садясь на предложенное место. Муж тенью последовал за ней, – Знаю, наше появление неожиданное, но никогда не знаешь, когда обретёшь кого-то потерянного. – Надо сказать, искали вы так себе, – аккуратно сложив наброски в стопку, прищурилась Озен. – Мы наводили справки, ещё когда Бьорк увёз сына в Орт, но в гильдии нам сказали, что дирижабль пересёк кальдеру незаконно, а значит, они не имеют права делиться своими наблюдениями. Вроде бы потом извлекли обломки, но, конечно, нас к ним не пустили, – очень тихо ответил ей Свайн, – Да и согласитесь, нелегко поверить в то, что в Бездне выживет ребёнок, раз уж там взрослые мужчины без подготовки умирают, о чём речь вообще. Озен молча кивнула. Здесь было не прикопаться, но она ещё найдёт, к чему: – И как же вы в итоге выяснили, что это он? – Ох, это, – Илта порылась в небольшой сумочке, выудив оттуда сложенную вчетверо страницу, – Иногда к нам привозят ваши газеты, и здесь был его портрет. Озен присмотрелась. Выпуск был старый, должно быть, до Джесеку газеты доходили через пень-колоду, но у них был такой номер. По просьбе Марулка, там не написали ничего про его семейное положение, говорилось лишь о том, что «Полночный перекус» обзавёлся новым су-шефом, и это одно из тех мест, которое рекомендуется посетить туристам для ознакомления с местной кухней. Значилось лишь его имя: Марулк Феросе. Естественно, о настоящей фамилии Озен заморские гости не имели ни малейшего понятия. – И как вы поняли, что он – тот самый? – продолжила свой форменный допрос Недвижимый лорд, сцепив пальцы в замок и усевшись поудобнее, прекрасно зная, что посетители наверняка разглядывают её унизанное клиньями Тысячника тело. – Его имя, а ещё он вылитый Бьорк в молодости, – снова взял слово Свайн, поняв, что жена произвела не самое благоприятное первое впечатление, – Уж очень похож. Пусть я видел его совсем маленьким, но это просто не могло быть совпадением. В Орте живёт не так много людей из Джесеку, чаще всего купцы да торговцы, а здесь и возраст совпал, и имя, но фамилия была другая. Мы решили, что его усыновили, но это означало, что гильдия наврала нам насчёт того, выжил мальчик или нет. Поверьте, мы долго мялись, прежде чем решиться на дорогу. Где-то в глубине головы Озен уже произошёл расчёт дебета с кредитом, по которому выходило, что если учесть доставку газеты и морской путь отсюда до Джесеку, собирались эти двое в большой спешке. И что, неужели для того, чтобы увидеть потерянного племянника? Это, наверное, должно было быть трогательно, но Белый свисток была не из тех, кто так просто верил в сопливые истории. Путь был неблизкий, да и деньги за билет кусались. – Давайте так, – её тон стал бархатным, но как у вполне уверенного в своих силах хищника, – Я спрошу один раз. Что вам нужно? – Оз, ну в самом деле, на тебя так что, погода действует? – как раз вовремя вернулся Марулк, поставив на стол кружки и водружая на подставку чайник, – Джубс, сбегай за печеньем, пожалуйста… На самом деле, это так неожиданно! Я, конечно, знал, что принадлежу к какому-то роду, но мне казалось, что кроме нас с отцом никого и не осталось. – Твой отец вёл жизнь затворника, с того момента, как узнал, что ты болен, – принялась за свою часть рассказа Илта, – Стал буквально одержим идеей твоего исцеления. Как мы поняли, он потратил все деньги на эту экспедицию. Скажи, а он... – Мертвее мёртвого, я сама нашла трупы всех тех, кто был в дирижабле вместе с ними, и его тоже, – Озен указала на своего супруга, – Конечно, он был гораздо меньше. – Без Озен я бы тогда умер, – Марулк положил руку на ладонь жены, – Она выходила меня и воспитала как своего ученика, а потом, когда я стал старше, мы поняли, что чувства между нами стали другими. – Это очень сокращённая версия случившегося, но пусть так и будет, – хмыкнула Белый свисток. Тёплые воспоминания смогли ненадолго отодвинуть её паранойю, но только ненадолго. – Выходит, ты мало того, что в порядке, но ещё и женился, и хорошо работаешь, – снова взяла слово Илта, – Какой просторный дом. Я заметила какую-то пристройку со стороны двора. Озен хотела было сказать, что эта леди увидела слишком много для человека, поспешавшего через бурю, но в итоге всё же промолчала. – Это всё заслуга Оз, мой вклад небольшой, так, уют привношу, – усмехнулся Марулк, почёсывая затылок, – Мы сейчас заняты постройкой музея, но это всё складывается из добровольных пожертвований и наших собственных сбережений. Да, конечно, мы не бедствуем, но и сказать, что гребём деньги лопатой тоже нельзя. – А вы нам привезли какие-то ценные бумаги? – заметив, что при слове о деньгах гости несколько заколебались, хитро прищурилась Белый свисток. – О, нет-нет, ничего такого, – неловко, но улыбнулся Свайн, – Мы тоже представители обедневшего рода, неловко Бьорком отец разделил своё состояние между тремя братьями, один из которых умер, не достигнув совершеннолетия, от той же болезни, что была у Мару… – он вдруг осёкся, глядя на юношу во все глаза, – Болезнь! Я только сейчас понял. Как ты живёшь на поверхности? Или у тебя не было ничего такого? Илта предположила, что мой брат тронулся рассудком после смерти жены. Я видел тебя слишком маленьким, когда симптомы могли не проявиться, и очень тяжело распознать их, когда ребёнка не выпускают на улицу. – Нет, болезнь была, но Озен меня вылечила, – снова ласково улыбнулся жене Марулк, – Бездна полна всяких чудес, нашлось одно для меня. Увы, не могу сказать, что это исцеление для всех и каждого, для того, чтобы вылечиться, нужно находиться в самой Бездне. – Должно быть, это отдельная история, – потёрла подбородок Илта, – Выходит, Бьорк всё-таки не был чокнутым. – Если позволите, очень даже был, – не моргнув, заметила Озен, – Лично мне до сих пор кажется, что он был полным придурком, сунувшись в Великую Яму без подготовки, да ещё и с ребёнком. Нет, спору нет, он был уверен в том, что там найдётся лекарство, но по факту не явись я тогда вовремя, вам не к кому было приезжать. На лицах гостей тут же появились дежурные улыбки, и Озен прекрасно знала этот знак. Желание показаться вежливыми, столкнувшись с решительным опором человека, который вообще не фильтрует и не соблюдает никакие правила приличия. Только избранные могли это вынести, разглядеть, что было за этой резкостью. Честность. У них её не было ни капли, и Недвижимый лорд ощущала это внутренним чутьем. Странно, что Марулк не видел, но ему простительно, всё же эмоциональный подъём. – Мы наслышаны о том, что Белые свистки тот ещё странный народ... – начала Илта, но замолкла под взглядом агатово-чёрных глаз. Кашлянула, а потом решила, что обращаться к обретённому племяннику как-то безопаснее, – Выходит, у тебя, бедняжка, ничего не осталось от отца? – Кстати, я никогда об этом не спрашивал, – обернулся к Озен юноша. Та лишь хмыкнула: – Ну, кажется, где-то у меня в покоях уцелело то платье, в котором ты был в тот день, когда я тебя нашла. В остальном там были всякие обломки, коробки и скарб, то, что не успело разбиться, возможно, растащило зверьё. Ничего драгоценного я там не нашла. Впрочем, за таковое можно было считать сам дирижабль, как и нанятую команду, но увы, – она только развела руками, – Там остались лишь обломки, так что мы с ребятами оставили всё это гнить до поры до времени. Поймите нас правильно, у нас в приоритете только артефакты, а они гораздо ценнее любых украшений из золота или серебра, или уж я не знаю, что там могло быть. – Вряд ли там что-то осталось, – снова перешёл на мирный тон Свайн, и Белый свисток поняла, что он уже привык балансировать между миром и своей напористой супругой, – В любом случае, мы были очень рады познакомиться, и надеемся на дальнейшее общение. Да, возможно, Мару, для тебя мы теперь совершенно чужие люди, и вряд ли ты помнишь меня, слишком уж был маленький, но... У нас с Илтой нет собственных детей, и мы были бы рады, если бы ты однажды приехал к нам в гости. – О, это очень мило, я с радостью! – вскочив со своего места, Марулк заключил их обоих в объятья, – Я так рад, что вы нашлись! И вы сможете рассказать мне о папе! Я очень смутно его помню. И о маме, если вы, конечно, общались. Насчёт поездки мы ещё не подумаем, но раз вы здесь, задержитесь в Орте подольше, мы вам здесь всё покажем! А пока, если вы не надумали поесть, давайте я отведу вас, у нас есть гостевая комната, пусть, конечно, и не очень оформленная, мы недавно переехали, но... – Нет-нет, мы бы не хотели никого стеснять, а также злоупотреблять гостеприимством, – решительно встала с места Илта, – Мы уже поселились в гостинице, да и сами понимаете, была большая вероятность того, что мы ошиблись. – Дороговатая бы вышла ошибочка, – Озен всё ещё не вылезала из своей ипостаси детектива, даже несмотря на то, что муж пусть и осторожно, но пнул её по ноге за столом. – Не обращайте внимания, Оз, может, грубовато шутит, но сердце у неё золотое. – Да, мы понимаем, – на лице Илты было чёрным по белому написано, что она не понимает ничего от слова «ничего», – Очень рада знакомству, Надеюсь, скоро свидимся. Доброй ночи. – Дорогая, – когда за ними закрылась дверь, скрестил руки на груди Марулк, – Ну зачем ты так? – Они как-то очень резко объявились, – ответила за приёмную мать Джубили. Присцилла, всё это время не слезавшая с её плеч, наконец соизволила спуститься на пол, обнюхивая воздух, в котором осталось несколько молекул чужих запахов. – Спору нет, но мы же никогда не знаем, что ждёт нас в будущем, – покачал головой выходец из Джесеку, принимаясь убирать чашки, – Ладно, я буду надеяться, что мы пообщаемся, и всё наладится. – Сказать тебе, что они вынюхивали? – покосилась на него Озен, – Деньги. Они сказали, что Бьорк промотал всё состояние, чтобы купить этот дирижабль. И, узнав, что ты жив, проделали огромный путь только для того, чтобы проверить, осталось ли у тебя что-то из наследства. Скорее всего, больше мы их не увидим. – Ты не права, – пусть и негромко, но возразил ей Марулк, уже начиная сердиться, – Мало ли что они спрашивали, растерялись, вот и всё. Я бы тоже растерялся, столько лет прошло. Я уверен, завтра они заглянут к нам в гости, вот увидишь! – Как скажешь, – не стала спорить Озен, помогая ему убрать со стола. – А дядя Свайн вроде бы ничего, мне кажется, он довольно добрый, – решив как-то поддержать приёмного отца, произнесла Джубили, – И он не назвал Присциллу страшной, наоборот, спросил, что это за животное. Он похож на твоего папу? – Мне кажется, папа не был настолько худым, но они примерно одного роста, – согласно припомнил Марулк, – И у папы были борода и усы, а Свайн гладко выбрит. Думаю, если рассмотреть при свете дня, смогу сказать поточнее. – Не нравится мне это, – решив, что её никто не слышит, Озен посмотрела в окно, туда, где исчезла эта странная парочка. И только в этот раз Белый свисток поняла, что была бы совсем не против, если бы по итогам выяснилось, что она ошибается.