Карп в сухой колее воды не просит

      Воздух пах сыростью, а редкие капли, которые остались после вчерашнего дождя, срывались с кленовых листьев и падали вниз. Несмотря на середину осени, среди высоких деревьев было душно и влажно. Пестрая листва под ногами забавно шуршала и оставалась приятной тяжестью на белых ботинках, которые от грязи уже были не такими светлыми, как раньше. Се Лянь чуть придержал полы ханьфу, чтобы не замарать их, когда перепрыгивал через очередную лужу. Каштаны в сумке громко ударились друг о друга, напоминая, что нужно быть чуть поосторожнее. Мох под ногами просел, словно мягкие перины и из-под покрывала зелени показались мелкие голубые цветочки. Все вокруг было статично, и лишь молодой человек нарушал весь устоявшийся покой. Даже птицы не пели, хотя обычно перед тем, как перекочевать в более теплые края, они были особенно громкими. Се Лянь вздрогнул, когда очередная капля упала ему прямо за пазуху. Он неловко потер шею и поднял голову. За цветастыми кронами в лысых проплешинах деревьев можно было разглядеть небо. Оно было голубым и спокойным, но не таким, каким бывает в ясный безоблачный день. Сейчас оно было почти серым, но при этом на горизонте не было ни одной тучи. Се Лянь вспомнил, что когда-то ему удалось сыграть великого императора, который всегда ходил в ханьфу именно такого цвета. Не сказать, что оно очень подходило к образу, но он до сих пор помнит, какой мягкой было его ткань. Время уже подходило к обеду, но его сума была еще почти пуста. Он мог бы сказать, что это из-за того, что он чрезмерно тщателен в своем выборе, но правда была в том, что он совершенно не понимал, что именно ему нужно найти. Для него каждый орех отличался от других и в то же время был абсолютно идентичен. Он уже шел к следующему дереву, которое на фоне других вы глядело иначе. Этому каштану было не меньше двухсот лет по виду, его ствол не смогли бы обхватить четверо людей, даже прижавшись к нему вплотную. Корни выглядывали из-под земли, словно змеи наползая друг на друга. Его широкие, сложенные в веера, листья застилали землю под ним и напоминали перья диковинного животного. Се Лянь поднял большую ветку и провел ею несколько раз по воздуху перед глазами, наблюдая, как неторопливо колышутся листья, извиваясь на ветру. Он еще раз посмотрел на возвышающееся дерево и в ту же минуту почувствовал себя очень старым. Он подошел поближе и дотронулся до коры, испещренной шрамами и морщинами. От нее пахло чем-то медовым и горьким. Се Лянь вдохнул терпкий аромат и обошел его по кругу, не отнимая своей руки. Его сердце на секунду сжалось от тоски. Он никогда не задумывался о своей бессмертности, ему больше нечего было терять, и поэтому для волнений не осталось места. Однако сейчас впервые за столько лет, он не хотел бежать дальше. Ему захотелось иметь что-то, что он смог бы потерять в будущем. Говорят, что в течении жизни все чувства притупляются, Се Лянь был не согласен с этим. Те, кто выдавали такие изречения не прожили и трети его жизни, не пережили и толики его страданий. Несмотря ни на что, он все еще здесь и наслаждался каждым днем, даже если он и был не самым удачным. Вечное существование накладывало свои отпечатки, но самым главным уроком стало то, что ничто не вечно. Ни боли, ни радости, ни печали. Всему всегда приходил конец, оставляя после себя новые начала. Он тихо вздохнул, слегка покачав головой, словно отгоняя от себя непрошенные мысли. У него впереди целое бессмертие, чтобы разглагольствовать над философскими вопросами, сейчас же перед ним стояла определенная задача. Се Лянь сделал шаг в сторону, отходя от могучего дерева и тут же замер. Под ковром листьев, его нога наткнулась на каштан, который неудачно встал прямо поперек его стопы. Он ойкнул, чувствуя, как судорога колючей проволокой поднялась до самого бедра. Он несколько раз встряхнул ногой, но болезненные ощущения отступили не сразу. Плод каштана, на который он наступил был самым большим из тех, что он видел сегодня. Тот сразу же отправился в сумку. Ян Ми рассказывала, какие именно ей нужны для предстоящей ярмарки, но Се Лянь искренне не понимал, как их можно отличить по стуку или окрасу, поэтому просто собирал те, что ему понравились. Не успел он подумать о своей спутнице, как сзади послышались торопливые шаги. Они решили разделиться, но быть где-то поблизости, поэтому неудивительно, что она так просто смогла его найти. Се Лянь обернулся и увидел девушку, закутанную в холщовую теплую накидку поверх лимонного ханьфу. Она забавно переваливалась из стороны в сторону, пытаясь преодолеть все ухабы. Между ними было еще тридцать бу, но даже отсюда бывший небожитель мог увидеть насколько полной была ее сума. Казалось, что она вот-вот треснет по швам и развалиться, освободив из плена несколько цзиней спелых каштанов. Девушка остановилась неподалеку, тяжело дыша и снимая сумку с плеча. Она довольно потянулась, разминая шею и улыбнулась как-то по-хитрому. – Братец, да, ты преуспел! – она театрально удивилась, а Се Лянь поднял руки, словно сдаваясь. – Я сдаюсь, мне не сравниться с тобой. Лицо Ян Ми чуть смягчилось, и она подошла поближе, цепляя изящными пальчиками пояс чужой сумы. Се Лянь позволил стянуть ее с себя и теперь наблюдал, как девушка высыпает все собранное тщательным трудом на землю. Она присела рядом с горсткой пожухлых каштанов и принялась перебирать их, изредка откладывая один или два в сторону. Когда она закончила в ее глазах поселились игривые искры и ей пришлось закусить губу, чтобы не рассмеяться. – Да уж, я даже не думала, что результат будет настолько… впечатляющим. Смотри, у этого – она подняла один из откинутых каштанов. – нет блеска, а у этого еще не до конца отпали колючки. Если бы я хотела таких, то не затянула бы тебя так далеко в лес, а довольствовалась бы тем, что есть у нас на окраине города. Се Лянь глупо кивнул, словно видел разницу между показанными орехами. – Давай, лучше ты будешь собирать, а я носить? Мне кажется, что так мы сможем справиться быстрее. Ян Ми призадумалась и кивнула, изначально она так и планировала, но азартный огонек в груди, решил проверить, насколько хорошо справится ее друг с поставленной задачей. Она поняла, что, возможно, это было ошибкой, когда из всей кучки смогла найти всего четыре сдобных каштана. – Как скажешь, но тогда тебе придется помочь мне на самой ярмарке. Се Лянь чуть замер, а затем потупил взгляд в землю. Он все еще помнил, как два года назад, опрокинул чугунный чан, полного кипящего масла и рассыпав по земле все каштаны. Пострадал тогда только сам Се Лянь, но еще с месяц он не мог без стыда смотреть девушке в глаза, а его руки были обожжены до такой степени, что на залечивание всех ран, даже с регенерацией небожителя, ушло порядка двух недель. И это он еще не припомнил случай с прошлого года, когда все празднество было на грани срыва из-за его действий. Неудача преследовала его, словно это было ее единственной задачей. Он поморщился, и Ян Ми, понимая, о чем тот думает, ласково взяла его за руки и бережно сжала. – Те случаи были всего лишь чередой случайностей, необязательно, что это все повториться и в этот раз. Молодой человек горестно подумал, что если бы на его месте был кто-то другой, то так и было бы, но он – это он, а значит, если что-то может произойти, оно произойдет. – Ну все, братец! Прекращай морщиться! Нам еще домой возвращаться, а одна сумка все еще пуста. А затем, она улыбнулась так широко и ярко, что на ее строгом от природы лице выступили морщинки. От этой улыбки с души словно упал огромный груз и Се Лянь подумал, что только девушки так умеют, видимо, это какая-то их женская сила. Меж тем, Ян Ми успела уйти далеко вперед, весело напевая нескладную песню о птице и клетке. Ее голос отскакивая от деревьев, распространялся по всему лесу, и было трудно точно сказать откуда шел звук. Се Лянь повел плечами от легкого ветерка, который взялся из ниоткуда и схватив полную суму, пошел за своей энергичной спутницей. Ветви под ногами приятно хрустели и влага, осевшая на мху, щекотала лодыжки. Где-то на западе должна быть проселочная дорога, но молодой человек, после стольких часов блуждания с одними и теми же пейзажами, не был в этом сильно уверен. Кленовые листья, выкрашенные в различные оттенки зеленого, желтого и красного, привлекали внимание своей уникальностью. Каждый из них отличался узором, размером и формой, и Се Лянь невольно залюбовался. Вдруг тишину прорезал приглушенный женский крик, а затем задорная песня прекратилась. Молодой человек позвал девушку, но та не откликнулась. Что-то рядом с сердцем невольно сжалось, и он сам не заметил, как затаил дыхание. Он сорвался на бег, однако шаги его были невесомы и тихи. За пару секунд он нагнал девушку, но, когда расстояние между ними было менее десяти бу, он остановился. Ян Ми стояла неподвижно, с виду с ней все было в порядке, лишь полы ее лимонного ханьфу промокли из-за осенней влаги. Та же местность, подобной которой, они видели ранее, однако на поляне они были не одни. Рядом с девушкой стоял вепрь, яростно потроша куст с дикой ягодой. Судя по всему, он еще не обнаружил чужое присутствие или же решил разобраться с этим позже. Се Лянь хотел было окликнуть ее, но быстро остановился, понимая, что может привлечь этим внимание. Он сделал неторопливый шаг, не отрывая взгляда от Ян Ми. Девушка медленно наклонилась, опуская суму с каштанами и ее руки потянулись к сухой ветке, что лежала у нее под ногами. Прежде чем, Се Лянь понял ее замысел, раздался хруст и животное резко обернулось. Она так и застыла – слегка наклонившись, держа в одной руке ветку. Кабан сделал резкое движение, а затем перед взором Ян Ми метнулись белые одежды. Она зажмурилась, закрывая лицо ладонями, но, когда боли не последовало, осторожно приоткрыла глаза. Последнее, что она увидела – спину своего друга и вепря, который несся за ним. Осознание, что это был не самый умный поступок, пришло к Се Ляню сразу, однако он не мог стоять в стороне. Теперь, он, спотыкаясь от кочки, бежал от животного, которое громко визжало и кричало, распугивая безмолвных птиц. Через несколько минут такой погони, его нога, которая ранее неудачно ступила на каштан, начала болеть. Пейзаж не сменялся, перед ним мелькали одинаковые тропы, деревья и кустарники, он не был уверен куда именно он бежит, единственное на что он надеялся, что они с Ян Ми смогут найти друг друга. Какое-то время назад Се Лянь еще слышал ее крики, когда она пыталась нагнать его, но теперь они стихли. Ряды деревьев начали редеть и уже через пару мгновений он оказался на проселочной дороге, однако это был не тот путь, каким они пришли сюда. Несмотря на это, он все же понадеялся, что вепрь не рискнет выйти из леса. Он ошибся. Видимо зверь настолько рассердился, что даже не обратил внимание на то, что его больше не окружал привычный ландшафт. Се Лянь резко втянул воздух и закашлялся, силы его были на исходе, хоть у него и было бессмертное тело, он уже давным-давно забросил совершенствование, поэтому и не мог позволить себе прежних физических нагрузок. Стоило ему лишь задуматься об этом, как раненая нога подкосилась, и он повалился вперед, ударяясь о землю. А затем все затихло. Се Лянь прижал голову к земле, но услышал лишь поросячий визг и торопливый, удаляющийся стук копыт. Се Лянь чувствовал чужое присутствие за спиной, но не мог обернуться, все еще не отойдя от шока. От удара его голова кружилась и, когда он нашел силы подняться, удивленно замер, не веря своим глазам. –… Сань Лан? Темное небо царства демонов поблескивало несвойственными ему красками фиолетового и синего, чаруя редких демонов своей красотой. Но большей части нечисти было абсолютно все равно на красивые виды, они спешили по своим жалким делам, толкаясь и ругаясь в толпе с прохожими. Хуа Чен лениво наблюдал в окно за бесконечным потоком монстров, зевая и ругаясь на серость дней. На его коленях лежал старинный трактат, который поражал своим количеством неверных выводов и нудным слогом. Князь демонов безразлично взглянул не него еще раз, а затем легким движением руки отбросил его в дальнюю сторону комнаты. Если бы Инь Юй сейчас был рядом, он непременно бы схватился за сердце, вспоминая сколько сил он потратил, чтобы достать эти рукописи. Однако они не разбавляли скуки Градоначальника и поэтому не заслуживали бережного к себе отношения. Хуа Чен поднялся с мягких подушек и двинулся в глубь комнаты, собираясь пройтись по садам Дома Блаженств. Но как только он поднял руку, чтобы открыть дверь, его запястье онемело от жгучей боли. Демон вздрогнул от неожиданности и бросил взгляд туда, где серебро опоясывало его руку. Наручни покраснели и слегка дрожали. Раскалить украшение могли лишь его собственные бабочки. Так они предупреждали об опасности. Однако сейчас его маленькие помощницы выполняли одно единственное поручение… Демон обернулся и быстрым движением достал из рукава кости, подкидывая их в воздух. Красная вспышка осветила пространство и Хуа Чен исчез. В дверь постучали, и, не дождавшись разрешения, Инь Юй проскользнул во внутрь со стопкой бумаг в руках. Он окинул комнату усталым взглядом и, заметив лежавшие на полу бумаги, печально прикрыл глаза. Первое, что увидел Хуа Чен, был Его Высочество, летящий прямо на землю, второе – дикий кабан, который без церемоний несся прямо на его возлюбленного. Демон тихо присвистнул, и зверь остановился. Глаза сверкнули красным, и вепрь сжался, почувствовав ауру более сильного существа. Хуа Чен слегка качнул головой, и животное с визгом помчалось обратно в лес. Он посмотрел на Се Ляня, который лежа на земле, закрыл голову руками и зажмурился. Чувства беспомощности и отвращения к себе затопили грудь, и он поморщился. Молодой человек двинулся, и демон поспешил сменить обличие на встревоженного юношу. Се Лянь открыл глаза и его помутненный, не выражающий ничего, взгляд скользнул по красным одеждам и остановился на красивом лице человека перед ним. – … Сань Лан? – его голос прозвучал так растерянно и взволнованно, что у Хуа Чена пересохло в горле. – Здравствуй, гэгэ. – он подал руку, помогая бывшему небожителю подняться. – Сань Лан? – глупо повторил Се Лянь. – То есть… Я имею в виду, что ты тут делаешь? Хуа Чен бросил небольшое заклинание, счищая с белых одежд мокрое пятно грязи, пока Се Лянь еще не успел заметить его. – Я возвращался в город на фестиваль, не ожидал увидеть тебя здесь в глуши. Се Лянь обернулся и увидел неподалеку лошадь с возом, которой, как ему казалось раньше там не было. Хуа Чен не оторвал от чужого лица взгляда, в котором плескался игривый огонек. – Я помогал своей подруге… – тут его глаза округлились, и он резко поднял голову, вглядываясь в темную чащу. – Ян Ми! Я оставил ее одну! Молодой человек проскользнул под чужую руку и, не оборачиваясь, побежал обратно по дороге. Но не осилив и двадцати бу, он остановился и подошел обратно к Хуа Чену. – Прости, Сань Лан, я веду себя грубо, кажется я все еще не в себе. Ты ведь отпугнул кабана? Спасибо тебе, но мне правда нужно найти ее. Демон ласково улыбнулся и расправил плечи. – Все в порядке, гэгэ. Если хочешь, я помогу тебе найти твою дорогую подругу. – ревность слегка сковала мышцы лица, но он быстро отмахнулся от нее. Се Лянь быстро оглянулся, а затем его лицо просияло. – Я не отказался бы от помощи, спасибо. Боюсь, что благодаря моей удачи, пройдя по одной тропинке, мы и вовсе не увидим друг друга. – Не переживай, моей удачи должно хватить на десятерых. – Се Лянь, печально улыбнувшись, промолчал. Несмотря на все переживания далеко идти им не пришлось. Буквально через три минуты из кустов кубарем вылетела девушка, выставив руки вперед, чтобы уберечь лицо. В ее волосах торчали листья и маленькие кусочки коры, а ханьфу было запачкано соком травы. Ее тяжелое дыхание было быстрым и прерывным. Когда Ян Ми увидела Се Ляня из ее груди вырвался вздох облегчения, и она наклонилась, оперевшись на свои колени, чтобы перевести дух. Сейчас она как никогда походила на беспризорного ребенка, нежели на молодую госпожу. Се Лянь подошел и положил руку ей на спину, слегка поглаживая и позволяя отдышаться. Любого бы смутила такая картина, но Хуа Чен лишь напряженно поджал губы. Когда девушка пришла в себя, она резко поднялась и схватила своего друга за щеки. Она быстро вертела чужую голову в разные стороны, чтобы убедиться, что он в порядке. Не найдя признаков серьезных травм, Ян Ми наконец опустила руки, но только для того, чтобы крепко прижаться к Се Ляню. Затем она быстро заговорила, и ее голос приглушался тканью чужого ханьфу. – Хуа Лянь. Больше никогда так не делай! Я так испугалась, мне казалось, что вепрь готов разорвать тебя на мелкие кусочки! Чтобы я делала, если бы ты… – она не смогла договорить и лишь сильнее сжала тело в своих объятиях. Се Лянь неловко водил рукой по ее волосам, попутно доставая из них всю грязь. – Ну тише, со мной все в порядке, и даже не ранен. – он со слабой улыбкой посмотрел на девушку, не замечая, как густеет воздух вокруг его спутника. – Мне помог Сань Лан. Ян Ми отняла лицо от ткани и посмотрела за плечо туда, где все это время стоял Хуа Чен. Она словно только что увидела его, и отпряла от Се Ляня, смущенно вытирая щеки, на которых остались мокрые дорожки слез. Девушка чуть покачнулась и поклонилась. – Здравствуйте, молодой господин, прошу прощение за свое недостойное поведение. – Добрый день, – вежливо поздоровался демон. – не стоит извинений. На минуту воцарилось молчание и Се Лянь, чтобы отделаться от него тихонько кашлянул. – Сань Лан, просто так решил вернуться в наш скромный городок или же у него есть какое-то дело? Хуа Чен расплылся в обольстительной улыбке и сощурил глаза. – Ваш городок пришелся мне по душе, и я изначально не хотел покидать его, однако, чтобы залечить свою руку, мне пришлось это сделать. – Се Лянь замер и уже успел мысленно обругать себя, что не поинтересовался чужим благополучием, но демон быстро прервал чужие мучения. – Гэгэ не стоит волноваться, сейчас я в полном порядке и хотел бы поблагодарить тебя за помощь, которую мне тогда оказал. Бывший небожитель потупил взгляд вниз, не зная, что на это ответить, он все еще винил себя в том инциденте. Ему было бы куда легче, если бы пострадал он сам. – Молодой господин, – вмешалась Ян Ми, не замечая смущенное выражение лица у своего друга. – Если вы направляетесь в город, не могли бы вы нас подвезти?

***

Когда солнце запало за горизонт, город осветился красными и желтыми фонарями, подчеркивая свой праздничный вид. Люди, которые обычно в это время спят, рассыпались по улицам, делая их как никогда оживленными. Отовсюду слышалась музыка и громкий смех, все праздновали окончание урожайного сезона, теперь можно было расслабиться и отдохнуть после изнуряющего лета. На главной улице открылись всевозможные лавочки с едой, украшениями и играми, а чуть подальше у берега реки, люди запускали по течению фонарики. Се Лянь стоял за небольшой деревянной лавочкой, украшенной отрезами красной ткани и самодельными колокольчиками, которые переливались тихим перезвоном, когда дул ветер. Рядом стояла Ян Ми, она отбросила свои любимые одежды и теперь была в простой белой рубахе, рукава которой были засучены. Быстрыми движениями она помешивала каштаны, которые звонко пощелкивали на огне в большом чане. Ее волосы были подвязаны платком, чтобы масло не попало на них, а по лбу стекали капельки пота из-за жары. Се Лянь чувствовал себя донельзя неловко, он хотел взять эту работу на себя, но Ян Ми не подпустила его, сказав, что если он не знает, как правильно выбирать каштаны, то жарит он их не лучше. Однако без дела он не остался, его задача заключалась в том, чтобы заворачивать приготовленные орехи в кульки и продавать. В связке с красивым лицом молодого человека и вкусной едой, их лавка стала одной из самых популярной на ярмарке. К полуночи поток людей, желающих попробовать каштаны, поиссяк и они смогли вздохнуть спокойно. Приготовив последнюю партию, Ян Ми быстро помогла упаковать их и с усталым вздохом впервые за всю ночь опустилась на скамью. – Ты можешь сходить погулять, пока фестиваль не закончился, я распродам оставшийся товар и присоединюсь к тебе. – девушка бросила на него благодарный взгляд и стянула платок со лба. – Хуа Лянь, ты просто золото. Се Лянь весело рассмеялся и махнул ей. – Иди уже! Ян Ми, пару раз оглянувшись, скрылась из виду в потоке людей. Се Лянь с интересом осматривал улицу, взгляд его то и дело цеплялся за соседние лавки. Аппетитные ароматы еды витали в воздухе, сталкиваясь и смешиваясь друг с другом. Вдруг глаза Его Высочества приметили человека, который выглядел на этом фестивале настолько органично, что, казалось, будто он является частью декорации. Юноша не спеша прогуливался меж лавок, изредка подходя к какому-нибудь торговцу и что-то покупая. Се Лянь невольно залюбовался красивыми одеждами и хитрым прищуром глаз, что не заметил, как их обладатель оказался прямо перед ним. – Добрый вечер, гэгэ, вот мы и встретились снова. – он говорил тихо, но даже в толще звуках, его слова звонко выделялись на фоне остального. Се Лянь приветственно кивнул головой. – Здравствуй, Сань Лан. Как тебе фестиваль? – Город очень преобразился, чувствую себя здесь, как дома. Одно меня печалит – здесь я мало кого знаю, и мне не с кем разделить этот момент. – он посмотрел на сладости перед ним и в глазах на мгновение сверкнула озорная искра. – Может гэгэ сможет составить мне компанию? Молодой человек за прилавком устало потер шею и виновато посмотрел на Хуа Чена. – Прости, Сань Лан, мне надо распродать оставшиеся орехи. – юноша понимающе кивнул. – Если гэгэ все продаст, он будет не против прогуляться с этим Сань Ланом? Неподалеку раздался звон стекла, а затем кто-то громко рассмеялся. Се Лянь покосился в ту сторону, пытаясь разглядеть, что случилось, но это было не в пределах его видимости, поэтому он быстро перевел взгляд на собеседника, стыдливо осознавая, что молчит уже целую минуту. – Да-да, я бы с радостью с тобой бы прогулялся. – в эту же секунду улыбка Хуа Чена стала совсем бесстыжей. – Тогда, я покупаю все. Се Лянь, который до этого опирался подбородком на локоть, покачнулся и чуть было не уронил голову на прилавок. – Ты… покупаешь все? – он не был уверен, что не ослушался и поэтому повторил, чтобы увидеть, как Сань Лан весело кивает. – Гэгэ что-то смущает? Или же так делать нельзя? – Ну… можно, просто так никто не делает. Хуа Чен ничего не ответил, лишь достал мешочек из рукава и положил на стол два ляна серебра. Се Лянь опасливо покосился на них. Еще с первой встречи молодой господин произвел впечатление богатого человека, но за простое угощение этого было слишком много. Однако Сань Лан смотрел так, словно не готов был ни к каким возражениям, поэтому Се Лянь тихо выдохнул и убрал серебро в кошель, который затем положил к себе в рукав. Кое как собрав все кульки, он передал их юноше, который в свою же очередь тут же начал раздавать каштаны прохожим, пока у него в руках не осталось всего два тюрика. Се Лянь пораженно уставился на него, а затем встряхнул головой, отгоняя от себя все мысли по поводу такого поступка. – Куда же Сань Лан хочет пойти? – он наконец вышел из-за лавки. Хуа Чен пожал плечами. – Гэгэ весь праздник работал и наверняка ничего не видел, поэтому путь он сам решит, что ему будет интересно. Поначалу Се Лянь чувствовал себя скованно, но быстро поняв, что с этим чудаковатым человеком ему на удивление спокойно, расслабился. Они обошли почти полностью всю ярмарку и вышли на главную площадь, где перед зданием театра уличные музыканты бойко отыгрывали задорные песни, под которые люди танцевали. – Гэгэ хочет потанцевать? – Се Лянь чуть вздрогнул и покачал головой. – Нет, это развлечение не для меня. Я больше люблю слушать музыку, нежели двигаться под нее. Хуа Чен понятливо хмыкнул. Они простояли еще пару минут, просто растворяясь в причудливых звуках. Ночной простор погружал их в свою собственную никем не уловимую атмосферу. Се Лянь шумно наполнил легкие воздухом, а затем в его золотистых глазах, которые становились еще ярче под красными фонарями, сверкнуло что-то очень нежное и демон не смог удержать благоговейного вздоха. – Пойдем? – на это Хуа Чен смог лишь кивнуть. Идя за Се Лянем через толпу, иногда сталкиваясь с прохожими, Князь демонов не мог удержать мертвую кровь, которая бурлила и норовила выплеснуться из цицяо. Его глаза защипало, ощущение, словно он сейчас расплачется, но на душе было радостно. Его Высочество, совершенно не замечая возбужденного состояния своего друга, увидел знакомую лавочку местного пекаря. От нее пахло чем-то пряным и сладким, аромат напоминал что-то далекое и неуловимое, поэтому он повернул к ней, пытаясь угнаться за этим чувством. За прилавком стоял невысокий старик с черными волосами, в которых коварно скрывалась проседь. Увидев Се Ляня тот поднял руки и радостно помахал, подзывая подойти поближе. – Хуа Лянь! Милый мальчик, где же ты был? Почему так редко стал навещать этого старика? – молодой человек приветливо улыбнулся. – Здравствуйте, дядюшка Хо, мы же с вами виделись недавно. – торговец яростного завертел головой, упрямо делая вид, что не замечает девушку справа, которая попросила упаковать ей несколько маньтоу. – Чего не помню, того и не было! Ты не стесняйся, выбирай чего душа пожелает, дядюшка сбросит тебе пару медняков. Се Лянь поблагодарил и принялся смотреть на мучные сладости, выбрав парочку рисовых пирожных, он положил на прилавок несколько медняков. Хуа Чен внимательно запоминал на что падал взгляд Его Высочество и оставлял в памяти пометки. На всякий случай. Только они собрались отойти, как старик Хо снова окликнул их. – Мальчик мой! Я же совсем забылся с этими сладостями и не удосужился тебя спросить, как там женушка твоя? – Се Лянь бросил быстрый взгляд на своего спутника и его скулы слегка покраснели. – А-Ми здорова и сильна. – пекарь улыбнулся, обнажая свой беззубый рот. – Это хорошо, значит скоро детишки пойдут! Ты про дядюшку не забывай, появится сынишка, обязательно приводи ко мне, я его сладким накормлю. Се Лянь благовоспитанно поклонился и улыбнулся. – Премного благодарен, я воспользуюсь вашей добротой, когда появится возможность. Его Высочество развернулся и пошел к реке, и в этот момент запустили фейерверк, он остановился посреди улицы и запрокинул голову, наслаждаясь яркими огнями, не замечая направленного на него пустого взгляда. Грохот взрывов поглощал все остальные звуки, однако Хуа Чен не слышал ничего, он смотрел на своего возлюбленного красивого до невозможности, а по его нутру расползалось что-то холодное и мерзкое. Он пошевелил губами, но слова застряли глубоко в груди и с каждым взрывом петарды он чувствовал, как его уносит все дальше и дальше от его божества.