~}*{~
Было несколько вещей, которые стали очевидны для нее, когда она, прихрамывая, шла по лесу. Во-первых, ей нужно было на что-то опереться, чтобы не слишком сильно давить на лодыжку. Что-то, что ей следовало сделать сразу же, как только она покинула стену аванпоста. Вместо этого она упрямо продолжала идти, волоча ногу черепашьим шагом, прихрамывая к ближайшему дереву, к которому могла прислониться, прежде чем отправиться за следующим. Это было медленно и утомительно, и ей потребовалось слишком много времени, чтобы придумать более простое решение своей проблемы. Ей никак не могло придти в голову, что она могла бы использовать палки и ветки, разбросанные по земле у самых ее ног. До тех пор, пока щенок не подбежал к ней с палкой в зубах и не завилял своим маленьким хвостиком, желая поиграть. Решив, что она может немного побаловать маленькое существо, Узи поиграла со щенком на небольшой поляне, бросая ему палки, которые он приносил ей, и наблюдая, как маленький комочек темной спутанной шерсти мчится за ним на своих крошечных коротеньких лапках. Это продолжалось некоторое время, пока Узи не решила, что им следует продолжить свое путешествие. Хотя девушка и пыталась встать, но ее лодыжка причиняла ей некоторые неудобства, а рядом не было деревьев, которые могли бы оказать ей какую-либо поддержку. Узи изо всех сил пыталась подняться с земли и продолжала падать обратно, пока щенок, все еще желая поиграть, не принес Узи большую свежую ветку, которая, казалось, недавно упала с дерева и была намного больше его собственного тела. Ветка была толстой и немного выше Узи, если бы она легла рядом с ней, но выглядела она крепкой и навела благородную девушку на мысль. Срезав большую часть веток, которые еще оставались на месте, кинжалом, который все еще был у нее с собой, Узи превратила ветку во что-то наподобии трости. Используя его для поддержки своего веса, Узи сумела подняться с земли с торжествующей улыбкой, наклонилась достаточно далеко, чтобы погладить щенка по голове в знак благодарности, и продолжила свой путь. Прошло совсем немного времени, и вскоре после этого стала ясна вторая проблема ее дилеммы. Она понятия не имела, куда направляется. Девушка не только не знала, где находится ближайший город, но и понятия не имела, как далеко забралась в лес. Ее борьба с вампиром и более ранняя дилемма с похитителями дезориентировали ее чувство направления. Густые заросли деревьев закрывали ей вид на небо, и не могла точно сказать, ходит ли она кругами. Узи только надеялась и молилась, что, по крайней мере, движется в одном направлении, а не ходит кругами и не возвращается к аванпосту. Девушка не хотела возвращаться и находить разгневанного Эн, который понял ее обман, и чтобы затем стать его следующим блюдом... Ее мысли продолжали возвращаться к вампиру, и, к большому своему неудовольствию, она продолжала задаваться этим вопросом. Как может кто-то столь смертоносный, как вампир, быть таким... жизнерадостным? И забывчивым? Из книг, которые она читала о вампирах, она узнала, что вампиры - это смесь разумных существ и диких животных, у которых в голове только одна мысль. Кровь. Им не было дела ни до смертных, ни до живых существ, за исключением красной жидкости, которая текла по их венам. И все же, Эн очень удивил ее. Он уже упоминал, что у него есть домашние животные, и выглядел потрясенным, когда она спросила, собирается ли он съесть это маленькое существо. И это не имело для нее никакого смысла. Вампиры питались кровью. У животных и людей была кровь. Любое живое существо с бьющимся сердцем было добычей вампира. И все же Эн утверждал, что он никогда бы не подумал о том, чтобы съесть своего питомца. Но это легко могло оказаться ложью. Притворством. Вампиры были всего лишь мерзкими созданиями. Разрывая семьи на части и превращая некогда мирную землю в хаос. Красть младенцев из их колыбелек... или это делали фейри? Но это не имело значения. Все, чего хотела Узи, - это выбраться из леса и вернуться в особняк, где она весело проведет время, объясняя Прин, как она дошла до такого. И это была еще одна дилемма, которую она осознала. Что она собиралась сказать Прин? Старшая горничная наверняка уже поняла, что Узи нет в ее комнате, и потребовала бы ответов о том, где девушка побывала, когда увидела бы, в каком состоянии она находится. Узи, конечно, не могла пожать плечами и сказать, что она была в походе. Одежда простолюдинки, которую она носила, была порвана и покрыта грязью, по всему телу у нее были царапины и синяки. Но хуже всего были ее волосы. Узи съежилась, когда она подняла руку к голове, проводя пальцами по своим теперь уже укороченным прядям темных волос. О, Прин наверняка убьет ее за это. Не раз Прин придиралась и ругала Узи за то, что она недостаточно хорошо ухаживала за своими волосами, говоря ей чаще, чем ей хотелось бы, что более длинные волосы более "желанны" и "женственны" для любых возможных поклонников, которым она однажды может понравиться. Чем дольше, тем лучше, всегда говорила она. Однако Узи всегда считала, что у нее слишком длинные волосы. Она всегда думала, что волосы слишком тяжелые и их слишком трудно расчесывать каждый день, и не раз представляла себе, как бы все это срезать, просто чтобы снять эту тяжесть со своих плеч. Конечно, Прин никогда бы этого не допустила. Она пришла в ужас, когда обнаружила, что девушка стригла волосы в возрасте семи лет, и все ножи, кинжалы и любые другие острые предметы были конфискованы из поместья, в то время как старшая горничная заставляла Узи носить шляпы в течение нескольких месяцев, пока ее волосы не отросли до первоначальной длины. Девушка мечтала, чтобы они были короткими. Она думала, что в любом случае более короткие волосы смотрятся на ней лучше, чем длинные. Кроме того, ухаживать за длинными волосами было слишком хлопотно. Ее взгляд опустился на щенка. Маленькое существо время от времени останавливалось, чтобы почесаться или покататься по земле, счастливо пыхтя, следуя за Узи. Может быть, если ей повезет, и она сможет убедить Прин позволить ей оставить щенка. Или, по крайней мере, искупать его. В любом случае, с ним было определенно лучше. Кто знал, что случилось бы с маленькой собачкой, если бы она осталась с Эн? Или с кем-то из его соплеменников? Они, конечно, не казались приятными и не заботились о том, чтобы с ними были живые животные, кроме дополнительной крови. И Эн, возможно, думал только о том, чтобы оставить собаку у себя достаточно долго, чтобы она подросла, прежде чем ему это надоест. Не было никакой гарантии, что он сможет сохранить собаку в секрете! Не говоря уже о том, чтобы позаботиться о нем! Щенок шел с ней. Да и она скорее подралась бы с Прин, чтобы оставить его, чем позволила бы ей выбросить. Но сначала, как только она выберется из этого леса, ей нужно было придумать убедительную ложь. Ее глаза осматривали окрестности, пытаясь уловить что-нибудь, что могло бы указать ей на дом или какое-нибудь безопасное место. Но она также высматривала любых зверей или чудовищ, прячущихся между деревьями. Лес был небезопасным местом для одиночества. Днем и ночью бродили существа и зверюги, выискивая добычу или что-то, с чем можно было бы сразиться. Ее отец однажды взял ее с собой на охоту, спортивный фестиваль для ежегодного собрания знати. Она мало что могла вспомнить из этого, так как была совсем маленькой, но она помнила, как благородного юношу унесли, кричащего о кровавом убийстве, со стрелой, застрявшей у него в руке, и, по странному совпадению, в то время она держала в руках лук... Ну что ж. Это не ее проблема. Ее главной проблемой прямо сейчас было вытащить ее и щенка отсюда в безопасное место, а это... могло занять некоторое время. На ее лице появилась глубокая гримаса боли, и она огляделась вокруг с осторожностью и беспокойством. У нее не было никаких навыков выслеживания или общего представления о том, куда идти. Она всегда уделяла основное внимание изучению монстров, чтобы найти их слабые места или что-нибудь, чем можно было бы с ними бороться. За все это время ей ни разу не пришло в голову научиться какому-то реальному отслеживанию или навыкам, выходящим за рамки того, что она знала, и она могла видеть в этом фатальную ошибку. И все же она была полна решимости выбраться отсюда. Так или иначе. Солнце уже достигло зенита, когда Узи понадобилось остановиться и отдохнуть. Она не была уверена, как далеко она ушла от форта и насколько приблизилась к обнаружению какой-либо цивилизации по сравнению с тем, что было, когда она уходила. Она понятия не имела, выберется ли когда-нибудь вообще отсюда. Привалившись к большому дубу, Узи глубоко вздохнула, давая своему телу отдохнуть. До сих пор она не обращала на это внимания, но ее тело ныло от боли. Вчерашняя встреча с настоящим вампиром прошла не так гладко, как она надеялась. Во всяком случае, она надеялась, что, будь у нее больше времени, она была бы более подготовлена и достаточно опытна, чтобы сразиться с вампиром, вооруженная самым опасным оружием и достаточно храбра, чтобы сразить своих врагов лицом к лицу. Вместо этого она по глупости позволила похитить себя, разработала дерзкий непродуманный план побега, почти была поймана и чуть не погибла, пытаясь сразиться с вампиром всего лишь маленьким кинжалом. Стоило ли оно того? Стоило ли тайком искать что-нибудь, чтобы сразиться с монстрами, наводнившими ее город, той боли и страданий, через которые она прошла той ночью? ДА, кричал ее разум. Конечно, оно того стоило. Все, что угодно, стоило того, чтобы выбраться из этого душного старого особняка, подальше от Прин и всего остального. Это стоило того, чтобы улизнуть со своим доблестным конем-Череполомом и освободиться от навязчивого образа, в котором ее благородный статус держал ее с рождения. Но самое главное, это того стоило, потому что теперь у нее было ключевое оружие для борьбы с вампирами. Потянувшись к ножнам под платьем, Узи вытащила кинжал и поднесла его к свету, чтобы рассмотреть. На вид он ничем не отличался от обычного кинжала. Рукоять была слишком простой, если не считать вделанного в нее драгоценного камня, все еще темно-красного оттенка вместо ярко-мерцающего зеленого, каким он был раньше. Если бы он был вложен в ножны, то, конечно, не привлек бы внимания ни одного любителя, но сам клинок был довольно интересным. На металле были выгравированы странные знаки, и если она поворачивала его достаточно сильно, Узи могла поклясться, что видела, как что-то искрилось, поднимаясь и опускаясь по краю лезвия кинжала. Она мысленно вернулась к прошлой ночи, задаваясь вопросом, как и почему кинжал внезапно сделал это. Узи мало что помнила, только то, что держала кинжал в вытянутой руке, направив его на Эн, затем произошла внезапная яркая ослепляющая вспышка зеленого цвета, и она оказалась прижатой к обезглавленному телу вампира, а оно все истекало кровью. Дрожь пробежала по ее телу. Она не хотела вспоминать этот конкретный момент. И все же, как бы девушка на это ни смотрела, этот кинжал выглядел как обычное оружие. Оружие, сделанное ведьмой... Она нахмурилась, уставившись на него. Ведьмы. Смертные или бессмертные враги вампиров. Она читала об этом в бесчисленных книгах, о соперничестве между этими двумя монстрами. Никто на самом деле не знал, почему ведьмы и вампиры не ладили. Они казались ей очень похожими. И все же в каждой книге было одно и то же. Ведьмы ненавидели вампиров. Вампиры ненавидели ведьм. Нескончаемый круг ненависти и отвращения между двумя существами, которые не могли поладить. Однако было очень жаль, что ведьмы исчезли. Никто уже давно не видел ведьму. Еще до того, как были основаны Девять медных городов. И даже за столетия до этого. Люди предполагали, что ведьмы вымерли или ушли в подполье и превратились всего лишь в мифы и старые народные сказки, которые родители рассказывают своим детям, чтобы заставить их вести себя прилично. Некоторые истории выставляли ведьм в хорошем свете и заставляли их казаться полезными и заботливыми, в то время как другие были гораздо менее приятными, чем другие. Историй о ведьмах было немного, но Узи всегда любила читать о них. Что-то в том, что они произносили заклинания, готовили зелья и управляли стихиями на ладони, всегда вызывало у Узи трепет. Когда девушка была маленькой, она втайне притворялась ведьмой. Конечно, в наши дни никто не верил в магические заклинания или зелья, приготовленные ведьмами. Ведьмы исчезли. Начисто сметенные с земли. Если бы кто-то еще был поблизости, Узи потребовала бы от них помощи в борьбе с вампирами. - Как будто это было бы так просто, - усмехнувшись, Узи вложила кинжал обратно в ножны и посмотрела на небо. Солнце висело над головой, ослепляя своей яркостью и теплом. До наступления темноты еще оставалось время, но Узи было не по себе. Она все еще была в лесу и ни на шаг не приблизилась к тому, чтобы выбраться оттуда. Если бы она все еще была в лесу, когда наступит ночь, то монстры наверняка нашли бы в ней легкую закуску. Или еще хуже. Эн мог бы найти ее. Она действительно не слишком тщательно продумала этот план, но что ей оставалось делать? Ждать в башне, пока вампир вернется и узнает, что она не была вампиром? Да, это определенно не должно было пройти легко. И он, конечно, не обрадовался бы, увидев, что она взяла щенка с собой. Тихий скулеж привлек ее внимание, и она посмотрела вниз, на маленькую собачку, сидевшую рядом с ней. Его темные глаза уставились на нее снизу вверх, он наклонил голову, словно внимательно изучая ее. - Привет, приятель, - сказала Узи с легкой улыбкой, поднимая маленькую собачку на руки. - В чем дело? Ты голоден? Маленькая собачка завиляла хвостом, слегка запыхавшись, прежде чем открыть пасть и зевнуть. - Устал? Да, я тоже, - она посадила щенка к себе на колени, погладила его спутанную шерстку и мысленно пообещала искупать его, когда они выберутся отсюда. - Не ожидала, что выбраться из леса будет так трудно. Извини. Маленький щенок фыркнул, опустив голову на лапы. - Не волнуйся. Я вытащу нас отсюда... в конце концов, - пообещала Узи, оглядывая окрестности. Она не была уверена, куда идти дальше и в каком направлении двигаться. Должна ли она пойти налево? Или направо? Было трудно сообразить, что делать дальше. Вздохнув, она прислонилась спиной к дереву и закрыла глаза. Темноволосая чувствовала, как ветер касается ее кожи, как будто пытаясь хоть как-то утешить ее. Это было... по-другому. Находиться снаружи, вместо того чтобы запереться в особняке, за душной стеной и вдали от столь же душных дворян. Возможно, у ее матери был смысл держаться подальше от надменных людей и иметь маленькое жилище только для себя. Поскольку Узи никогда не знала свою мать, у нее были только редкие отрывки, которые ее отец выбалтывал, если был достаточно пьян и полон горя в определенный день каждого года, чтобы узнать ее по ним. Очевидно, большая оранжерея за особняком в глубине сада была любимым местом ее матери. Хан подарил ее ей в качестве свадебного подарка, и она просто обожала ее. Женщина много раз посещала оранжерею, когда хотела побыть одна или подальше от толп знати. Узи никогда не была внутри оранжереи. С тех пор как умерла ее мать, внутрь никого не пускали. Отец запер двери оранжереи и запретил персоналу приближаться к старой постройке. Он даже зашел так далеко, что обнес его забором, чтобы не подпускать других. Узи всегда было любопытно, что находится внутри, и живы ли еще какие-нибудь растения, выращенные ее матерью внутри. Вероятно, нет, но кто знает? Мысли о своей матери заставляли Узи чувствовать себя подавленной и злой. Именно благодаря вампирам ее мать исчезла. Если бы они не напали на нее, она все еще была жива, и у Узи все еще была бы мать, и ее жизнь была бы намного лучше! Хотя сейчас нет смысла думать о прошлом. Она должна сосредоточиться на настоящем, чтобы построить лучшее будущее. Сначала о главном. Выбраться из леса до наступления ночи. Но как она собиралась это сделать? Подавив зевок, Узи почувствовала, как ее охватывает усталость. Прошлая ночь определенно была чем-то особенным, и девушка до сих пор не могла успокоиться. Может быть, стоит немного вздремнуть, прежде чем она попытается найти выход отсюда. Да, это звучало как хорошая идея.~}*{~
Вокруг нее простирался белый мир. Пронизывающий холод и пронизывающая стужа завывали вместе с ветром, поднимая снег и лед сильными порывами воздуха. Небо было затянуто темными тучами, скрывавшими мир наверху. Горы снега окружали ее, проникая сквозь одежду и холодя кожу. И все же она не осмеливалась пошевелиться. Ее взгляд был устремлен вперед, в одно место, где груды снега уже давно превратились в холмики. Ее длинные темные волосы развевались на ветру, а черное платье цвета эбенового дерева развевалось на ее тонкой фигуре. Неизвестно, как долго она простояла на пронизывающем холоде и неумолимой погоде, но она не чувствовала необходимости двигаться. Затем поднялся сильный порыв ветра, скрыв женщину в снежном вихре. Ее фигура исчезла в холодной метели, растворившись в тумане и льдах. Когда порыв ветра утих, женщина исчезла, а на ее месте появилась лиса. Лиса с серебристой шерстью, белой, как снег. Облака расступились, открывая серебристый лунный свет, который окутывал лису мягким сиянием, снежинки танцевали вокруг ее маленькой фигурки, сияя почти так же, как если бы они были светлячками вокруг существа. Лиса встала и потрусила вдаль, двигаясь так бесшумно, что не оставила за собой ни единого следа. Лиса подходила все ближе и ближе к одному из холмиков, но вдруг остановилась. Она застыла на одном месте, медленно поворачивая голову и открывая глаза, чтобы... - Тявк! Тявк! Узи резко проснулась, испуганно фыркнув. Она посмотрела вниз на щенка у себя на коленях, который агрессивно тявкал и лаял. Темноволосая задалась вопросом, что заставило его залаять, и подняла голову. Там, на небольшом расстоянии, стояла серебристо-белая лиса и смотрела прямо на нее. Еще один толчок прошел по телу Узи, она схватила щенка и палку, прижимая собаку к себе и направляя палку на лису. Лиса была невелика. На самом деле, она была довольно маленькой. Меньше, чем лисы, которых ее отец приносил домой с охоты и которые должны были стать ужином. И все же она никогда раньше не видела лису такого окраса. Лисы обычно были ярко-рыжими или темно-коричневыми. Она никогда раньше не видела зверька с такой серебристо-белой шерстью. Или с ледяными голубыми глазами. Лиса уставилась на нее, а Узи уставилась в ответ, щенок рычал у нее на руках, предупреждая, чтобы она держалась подальше. Девушка же была уверена, что это было обычное животное, и приняла бы его на себя, если бы оно напало, но в то же время она не была уверена, был ли это какой-то конкретный тип монстра, которого она не могла вспомнить. Лиса еще мгновение смотрела на нее, затем повернула голову и направилась к одному из деревьев вдалеке. Она остановилась у корней, снова повернул голову к Узи и уставилась на девушку. Узи не могла понять, что происходит... и все же, маленькая частичка ее удивления на краткий миг посетила ее. Хотела ли лиса, чтобы Узи последовала за ней? Нет, это было глупо. Это было животное. А животные не обладали мыслительными способностями, как человек. Она не могла хотеть, чтобы девушка последовала за ней... и все же. Лиса продолжала смотреть на нее. Не сдвинувшись ни на дюйм. Узи даже не была уверена, что видит, как оно дышит. Но чем дольше она оставалась там в ожидании, тем больше Узи убеждалась, что она действительно хочет, чтобы девушка последовала за ней. - Э-э... ты же не собираешься попытаться откусить мне голову... не так ли? Лиса уставилась на нее. - Ладно. Это утешает, - Узи закатила глаза. Мгновение она пристально смотрела на лису.... - Откуда ты взялась? Почему ты здесь? - тишина. - .. ты... хочешь, чтобы я... последовала за тобой? Одно из ушей лисы дернулось, слегка наклонив голову. Узи восприняла это как согласие. - Хорошо, я думаю, - Узи фыркнула, оттолкнулась от дерева здоровой ногой и оторвалась от земли с помощью трости. - Но это просто справедливое предупреждение. Если это уловка и ты планируешь съесть меня, я не планирую умирать так легко. Лиса только уставилась на нее, затем повернула голову и двинулась с места. Сделав несколько шагов, она остановилась и выжидающе посмотрела на нее. - Да, да. Я иду, - сказала Узи, прихрамывая вслед за лисой. - Ты же понимаешь, что невозможно двигаться очень быстро с больной лодыжкой, - добавила она вполголоса, следуя за лисой. Это позволило ей подобраться достаточно близко, чтобы дотянуться до нее, прежде чем та двинулась вперед, остановившись на небольшом расстоянии и подождав девушку. Так продолжалось большую часть путешествия, пока Узи следовала за лисой. Лиса отходила на определенное расстояние, останавливалась и оглядывалась на нее. Узи медленно ковыляла за зверушкой, стараясь не отставать от нее, поддерживая себя одной рукой, а другой все еще держа щенка, и оказывалась на расстоянии вытянутой руки от лисы, прежде чем та снова двигалась. Узи не была уверена, стоит ли ей следовать за этой лисой, или хорошая ли была идея - доверять ей. До сих пор она ничего не делала и, казалось, знала, к чему идет. Но куда она ее вела? И как далеко эта зверушка ее заведет? Узи не была уверена и забеспокоилась, что, возможно, совершила большую ошибку, когда лиса исчезла под кустом. Она не осмелилась последовать за ней. Куст был покрыт шипами и острой на вид ежевикой, но лиса высунула голову и выжидающе уставилась на нее. - Э-э, нет, - сурово сказала Узи. - Я ни за что не пройду через это. Я и так уже потрепана сильно! - Она указала на свою одежду, ожидая, что лиса поймет намек и найдет для нее другой путь. Вместо этого она, казалось, недовольно нахмурилась, глядя на нее. Затем она высунулась из кустов, схватила подол ее платья челюстью и с удивительной силой потащила ее к кусту. Узи испуганно вскрикнула, кувыркнувшись вперед, и не смогла остановиться. Девушка случайно наступила на больную ногу, отчего затем вздрогнула от боли и потеряла равновесие. Неосознанно Узи выпустила палку, прижимая щенка к груди, и упала в колючий кустарник. Боль вспыхнула в ее ранах, когда она, кувыркаясь, пробралась сквозь заросли и оказалась на другой стороне, где земля уходила под уклон. Ее тело ударилось о землю, покатилось по мягкой земле, когда она упала, прежде чем соскользнуть и остановиться внизу. Она лежала там, ошеломленная и сбитая с толку, пока у нее не перестало кружиться перед глазами. Щенок рычал и лаял, тявкая в направлении холма, с которого они только что скатились, и Узи разделяла его недовольство. Эта глупая лиса! Как она посмела попытаться убить ее! Она была настолько глупа, что доверилась ей, чтобы выбраться из леса, и теперь посмотрите, где она оказалась! У черта на куличках! Узи села, уставившись на холм, размышляя, сможет ли она вернуться туда и задушить лису... пока не поняла, что теперь стоит на грунтовой тропинке. Ее глаза расширились, когда она посмотрела вниз, на голую изрезанную канавками дорогу. Растительность была обнажена, а земля утрамбована копытами и колесами, что свидетельствовало о постоянном ежедневном использовании. Сердце Узи подпрыгнуло в груди, она почувствовала, как расцветает надежда. Дорога. ДОРОГА! Дорога означала город! Люди! Безопасность! Похоже, лиса все-таки была не такой уж бесполезной! - Наконец-то! - широкая улыбка озарила ее лицо, и она опустила щенка на землю. - В кои-то веки что-то идет правильно! - сказала она как раз в тот момент, когда попыталась встать. Однако боль вспыхнула в ее теле прежде, чем она смогла хотя бы на дюйм оторваться от земли, заставив ее остановиться. -...или... нет, - она раздраженно фыркнула. Девушка посмотрела на повреждения на своем теле. Ее одежда была еще более грязной, чем когда-либо прежде, а в ткани появились новые разрывы и большие дыры. Кровь капала из ее старых и новых ран, а лодыжка болела еще сильнее, чем раньше. Да, она ни за что бы никуда не пошла в таком виде. - Отлично, - раздраженно зашипев, Узи зарычала на нее из-за ее затруднительного положения. Она была не в состоянии пошевелиться, и даже если бы смогла, ее тело не успело бы далеко уйти, прежде чем она упала бы в обморок от боли. И даже если бы Узи могла двигаться, она не знала, в какой конец дороги идти. Влево или вправо. Вверх или вниз. Она не видела, какая дорога ведет в город, и не была уверена, что успеет добраться туда до захода солнца. Посмотрев на небо, Узи попыталась прикинуть, сколько времени осталось до захода солнца. Солнце находилось не в самой высокой точке неба и уже опускалось к горам, так что, скорее всего, было уже за полдень. Видя, как близко солнце опускается за горы, Узи почувствовала себя менее уверенной в том, что выберется из леса, и забеспокоилась, что может застрять здесь навсегда, пока щенок не привлек ее внимание. Молодая собака на что-то тявкала, ее тело подпрыгивало при каждом лае. Посмотрев туда, куда лаял щенок, Узи широко раскрыла глаза, когда в конце дороги появилась темная тень. Она напрягла зрение, чтобы разглядеть, что это было, гадая, не пришла ли к ней какая-нибудь помощь. Когда оно приблизилось, на ее лице расплылась широкая улыбка, она узнала в нем лошадь, а затем быстро с ужасом поняла, что оно скачет по дороге с головокружительной скоростью. Если бы он продолжал скакать с такой скоростью, пока она все еще была на дороге... Узи запаниковала, схватила щенка и попытался убраться с дороги. Если бы девушка осталась здесь, то превратилась бы в красную кашицу на земле, а она не собиралась позволять себе так легко умереть после событий прошлой ночи. Но как бы она ни пыталась отползти или прижаться поближе к обочине дороги, ее тело сопротивлялось ей. Слишком измученный болью и онемевший от потери крови. Паника разлилась по венам Узи, когда она оглянулась на мчащуюся лошадь и увидела, что она становится все ближе и ближе. Девушка была все еще слишком далеко, чтобы добежать до обочины, и лошадь почти настигла ее. Опустив голову и прижав к себе щенка, Узи молилась, чтобы это была быстрая смерть, поскольку громоподобный стук копыт быстро приближался. - СТОЙ! Над Узи прогремел голос, и стук копыт прекратился. Узи открыла глаза, когда лошадь громко фыркнула, сотрясший землю, прежде чем все стихло. Узи некоторое время лежала неподвижно, собираясь с мыслями и цепляясь за осознание того, что она все еще жива. - ...э-э, прошу прощения? - крикнул тот же голос. - Ты ведь не умерла... не так ли? - Узи не могла говорить. Она была слишком потрясена своим близким столкновением со смертью, что не могла найти в себе силы заговорить о своем облегчении от того, что нашла кого-то. - Потому что это странное место для того, чтобы вздремнуть посреди дороги, - голос продолжал. - Тебя могут переехать, если ты не будешь осторожна. Ее облегчение резко уменьшилось. Сплю на дороге. Сплю... на ДОРОГЕ?! - ПРОШУ прощения! - огрызнулась Узи, заставляя себя сесть и не обращать внимания на боль, обвиняюще указывая пальцем на всадника, который чуть не сбил ее своей бешеной лошадью. - Я НЕ СПЛЮ! И К ВАШЕМУ СВЕДЕНИЮ, ВЫ ДОЛЖНЫ БЫТЬ БОЛЕЕ ВНИМАТЕЛЬНЫ К СВОЕМУ ОКРУЖЕНИЮ, КОГДА ЕДЕТЕ ВЕРХОМ НА ЛОШАДИ, ПОТОМУ ЧТО вы... - голос Узи затих, когда ее глаза расширились от удивления, узнав всадника верхом на лошади. - ...папа? - ...Узи?~}*{~
Пока они ехали обратно в город, царило неловкое молчание. Узи неловко сидела впереди, а ее отец сидел позади нее, держа поводья и направляя свою любимую фризскую лошадь в безопасное место цивилизации. После того, как шок от узнавания друг друга прошел, Хан почти потребовал рассказать, что с ней случилось. Узи потребовалось несколько секунд, чтобы заговорить, она была слишком ошеломлена, чтобы увидеть перед собой собственного отца, когда внутри у нее бушевали эмоции. Шок, гнев, депрессия, счастье, тоска, отвращение, радость, печаль и облегчение - все это закружилось в ее груди, когда Хан осмотрел ее раны и задал шквал вопросов, слишком быстрых, чтобы она успела разобраться и ответить. Он остановился, когда она все еще молчала, и мгновение смотрел ей в глаза, прежде чем внезапно притянуть ее к себе и крепко обнять. Это застало Узи врасплох. Отец уже давно не обнимал ее. Не с тех пор, как она была практически младенцем. Любой физический контакт, который она когда-либо получала от него, был ограниченным и далеко не случайным. Он всегда держался от нее на расстоянии, так что было действительно странно, что он проявил к ней хоть какую-то привязанность сейчас, спустя столько времени... И обычно она физически не контактировала с другими, но события ночи, должно быть, настигли ее, и она поймала себя на том, что плачет в рубашку отца, сжимая его униформу трясущимися руками, и долго плакала, выпуская из себя эмоции, которые она сдерживала, и находила утешение в том, что ее отец был здесь с ней. После этого Хан помог ей сесть на своего коня Фейрвезера, и пара отправилась в ближайший город. С тех пор ни один из них не произнес ни слова, и только стук копыт и тявканье щенка на случайную бабочку нарушали тишину. - ...Я думал, ты умерла, - Хан внезапно заговорил, нарушив тишину вокруг них. - ... Я думала, что умерла. - ... Я рад, что это не так. - ... Я тоже. Между ними повисла неловкая пауза. Узи понятия не имела, как общаться со своим отцом. Она никогда не могла вести с ним приличный разговор без того, чтобы он не перерастал в ссоры и крики между ними. Если им повезет хотя бы поговорить друг с другом, если Хан когда-нибудь будет поблизости от особняка. - ...откуда ты знаешь, что я была здесь? - спросила Узи через некоторое время. - ...Я этого не знал. Ну, не раньше, чем Прин узнала, что ты сбежала... снова, - отец бросил на нее строгий понимающий взгляд. - И увидел, что из конюшни пропали две лошади. Одна из них - твоя любимая лошадь. - И вы не просто предположили, что они были украдены? - Узи, твоя лошадь почти никого не подпускает к себе. Не говоря уже о том, чтобы позволить кому-либо прикоснуться к нему. Если бы кто-нибудь попытался забрать его, весь персонал и все остальные в городе услышали бы, что это подняло шум. Узи не могла с этим поспорить. Череполом, ее любимая лошадь, была из графства Шир, которую она купила около шести лет назад, через месяц после своего дня рождения. Ее старая верховая лошадь доживала свои годы, так что Узи, к сожалению, пришлось отправить ее на пенсию на хорошую ферму. Прин была непреклонна в том, что ей нужна маленькая лошадка, эффектная и с хорошим характером. Что-то вроде Аппалузы или одного из тех кричащих хафлингеров, которых любили наряжать и выставлять напоказ многие дочери аристократов из высшего общества. Но Узи была настроена приобрести что-то еще, и в конце концов она вернулась домой с новым черным жеребцом. - После этого было легко догадаться, что вы сбежали в один из ближайших городов. В какой именно, мы на самом деле не были уверены. Я отправил Прин поискать тебя в Медь-1, а сам отправился на поиски в Медь-8. - Ух ты. Ты выкроил время из своего плотного графика, чтобы навестить меня? Неожиданно, - девушка не могла удержаться от раздражения, с трудом веря, что ее собственный отец придет искать ее. - Юная мисс. Мне не нравится твой тон, - в голосе хана слышалось раздражение, близкое к властному тону, которым он разговаривал со стражниками. - Выкуси, - из носа Узи вырвалось фырканье, и она крепко прижала щенка к груди. - Прошлая ночь выдалась тяжелой. Дай мне передохнуть. - Кстати, о прошлой ночи... что именно произошло? - Хан остановил Фейрвезер, внимательно глядя на нее. - Ты покрыта большим количеством царапин и синяков, чем я когда-либо видел. И если бы те девушки не рассказали мне о бандитах, я мог бы просто предположить, что ты.. - Девочки? - вмешалась Узи, удивленно глядя на своего отца. - Две благородные девушки были найдены на дороге в карете недалеко от города, - объяснил Хан. – Они были избиты и в синяках, но в остальном невредимы, за исключением того, что у одной из них в ноге был нож... - Их звали Лили и Азалия Уайтуотер?! - спросила Узи, чувствуя, как бешено колотится сердце в груди. Она совсем забыла о благородных сестрах и надеялась, что они добрались до безопасного места. - Д... Да? - Хан удивленно посмотрел на нее. - Я... думаю, тогда они не лгали. - Лгали? - О тебе, - уточнил Хан. - Они сказали, что ты помогла им сбежать и вступилась за них против бандитов, - Узи могла почти поклясться, что увидела слабый проблеск гордости в глазах Хана, когда он говорил о ее храбрости, и она почти почувствовала, что он хвалит ее за доблестные усилия. Затем оно потонуло во взгляде, полном разочарования и ярости. - А потом они упомянули, что ты отбивалась от вампира, - Узи съежилась, почувствовав резкость в тоне отца, свидетельствовавшую о том, что он недоволен ею. - Н-ну... - А. Вампир, - она вздрогнула от слов Хана. - Ты хоть понимаешь, насколько безумно это звучит, Узи?! Ты идешь против одного из них! Ты могла умереть! Ты бы наверняка умерла бы! Любой, кто идет против одного из них, определенно желает смерти! Узи вздрогнула в ответ на словесную выпад отца, не привыкшая к тому, что он так сердится на нее. Она и раньше видела, как он злится на нее, и получала от него множество выговоров, но он всегда был скорее разочарован, чем зол, когда говорил - .... но я... Я... я этого не делала. - И я рад этому! Но это не оправдывает того факта, что ты пыталась бороться с одной из Этих Тварей! Это почти чудо, что ты вообще ЖИВА! - Хан сердито посмотрел на нее сверху вниз, и Узи почувствовала, что снова стала маленькой девочкой. Чувствуя себя крошечной под внушительным взглядом своего отца, который кричал о его разочаровании в ней. - О чем. Ты. Вообще. Думала?! - ... Я... Я тут подумала... как же я была напугана. Как это было ужасно. Быть там. И как близко я была к опасности... как близко они были к опасности. Но потом я подумала о том, в какой большой опасности они находятся, и захотела вытащить их оттуда как можно быстрее, несмотря ни на что. - И ты не подумала сначала выбраться самой?! - Ну и как я должна была это сделать?! - она огрызнулась в ответ, набравшись смелости возразить отцу. - Была глухая ночь, и за нами гнались, пытаясь сбежать от наших похитителей, и ты просто ожидаешь, что первой мыслью, которая придет мне в голову, было убежать, когда появится вампир?! Он бы выследил нас всех еще до того, как у нас появился бы шанс сбежать, если бы я не отбилась от него! - Хан вздрогнул в ответ на ее слова, но его жесткий взгляд никуда не делся. - И кого бы это волновало, если бы я действительно боролась с ним?! Ты бы точно не проронил ни слезинки, если бы я исчезла! Это вызвало реакцию Хана. Его острый взгляд сменился шоком и ужасом, но Узи было все равно. Ее отец никогда не был рядом с ней и не проявлял к ней настоящей любви, так почему его должно волновать, что она чуть не умерла из-за вампира? - И я тоже прекрасно справлялась с собой! - она фыркнула, скрестив руки на груди, и отвела взгляд. Злые слезы навернулись в уголках ее глаз, но она подавила их, не желая, чтобы отец видел ее такой уязвимой. - ...Я... - начал Хан, но осекся. Они долго стояли в тишине. - как... как ты выжила? Никто никогда раньше не выживал против вампира, так что... - он с трудом подбирал слова, но не продолжил. - ...наверное, просто не повезло, - сказала Узи, пожимая плечами. - Я просто... бросилась ему на спину и держалась. Оставалась вне пределов его досягаемости, и он взмыл в небо, пытаясь сбросить меня. Я... – она спохватилась. Должна ли она рассказать своему отцу обо всей этой встрече с вампиром? Рассказать ему, как он представился как Эн и как он принял ее за вампира? Как он отвел ее на аванпост и объяснил, что его клан был там, потому что их послали на задание? Задание, о котором она понятия не имела? - ...Я... точно... не знаю? Какое-то время это был сумасшедший полет, и я была уверена, что вот-вот упаду, но потом эта... штука! Гигантский столб света! Он вырвался из земли, и это было ослепительно, а потом я обнаружила, что падаю, и..... Я проснулась в лесу. Одна. Узи молилась, чтобы отец поверил ее лжи. Ей была неприятна мысль о том, чтобы рассказать ему, что она на самом деле разговаривала с одним из монстров, которые забрали ее мать. Хан ненавидел вампиров так же сильно, как и любой, кто потерял дорогого любимого человека из-за этих тварей. - ...он был зеленым? - Хм? - Столп света. Он был зеленым? Она удивленно моргнула, услышав этот вопрос, но медленно кивнула головой. - ...хнн, - на лице Хана появилось странное выражение, которое она не смогла расшифровать. - Значит, это тоже было правдой... - Что? - Ничего, - Хан покачал головой, слегка дернув поводья и заставив Фейрвезера снова тронуться с места. - Ничего страшного. Просто... девочки рассказали мне кое-что еще. - Он на мгновение помрачнел, прежде чем посмотреть на нее сверху вниз. - И... это все? Никаких сломанных костей? Порванных мышц? Вытекшей крови? - последний вопрос заставил его поморщиться, ему было противно даже от того, что произнес это вслух. Узи покачала головой. - Я думаю, мне повезло. Вампир, должно быть, в тот момент летел низко, и я приземлилась на что-то мягкое, чтобы смягчить падение. Облегченный вздох слетел с губ Хана, и он покачал головой. - Слава богу... и... собака? - он указал пальцем на щенка, который спокойно сидел на коленях Узи. Он с любопытством посмотрел на Хана. - О, я, э-э, нашла его, когда искала способ выбраться из леса, - Узи быстро солгала. Некоторое время она смотрела на щенка сверху вниз, прежде чем поднять глаза на Хана с застенчивой улыбкой. - Могу я оставить его у себя?~}*{~
Хан, к счастью, позволил ей оставить щенка себе. Но он запретил ей когда-либо снова убегать тайком. Ее отец был категорически против того, чтобы она пыталась бороться с вампиром, и запретил ей когда-либо снова покидать особняк без него, Прин или назначенного телохранителя, присматривающего за ней. Она не стала спорить с ним по этому поводу, слишком уставшая и опустошенная, чтобы делать это. Он, должно быть, был удивлен, что она не кричала на него и не орала, как это несправедливо, беспокоясь, что за ночь у нее могла подняться температура. Тем не менее, она была благодарна ему за то, что это было все, что он делал, а не запирал ее в маленькой комнате в глубине особняка, где не было солнечного света. Когда они добрались до Медь-8, Хан отвел ее к ближайшему медицинскому работнику, чтобы осмотреть ее раны. К счастью, ей не пришлось накладывать швы ни на один из порезов, но лодыжку нужно было перевязать, предупредив, чтобы она не давила на нее в течение нескольких недель. После этого дворецкий, принадлежащий семье Уайтвотер, нашел их и передал приглашение ей и ее отцу. Очевидно, девочки рассказали своему отцу о действиях Узи, и мужчина хотел выразить свою благодарность, позволив им остаться и поужинать с ними. Конечно, Узи хотела сказать "нет". Она уже давно не обедала с другими аристократами. Не говоря уже о герцоге, если уж на то пошло. Но Хан мгновенно ухватился за эту возможность и согласился прежде, чем Узи успела что-либо сказать, и вскоре после этого она обнаружила, что сидит за роскошным столом, а перед ней накрыто угощение. Она чувствовала себя очень неловко и не в своей тарелке, впервые за много лет сидя среди других дворян. Хан с удовольствием беседовал с герцогом, а герцогиня даже время от времени вмешивалась в их беседу, аккуратно нарезая и поедая свое блюдо. Чувствуя, что она должна хотя бы попытаться не испортить это, Узи большую часть времени не поднимала головы, говорила только тогда, когда к ней обращались, и ела тихо. Единственным плюсом было то, что обе девушки тоже были там. Это заставило Узи чувствовать себя менее неловко, разговаривая с девочками примерно ее возраста. И кто не знал о ее репутации дома. Она смогла завязать с ними непринужденную беседу и даже поделиться несколькими шутками. Они пробыли там около двух дней, пока не прибыла карета, чтобы отвезти их домой. Узи было грустно расставаться со своими первыми друзьями, но она пообещала писать им раз в неделю, когда сможет. Поездка домой была приятной... если бы можно было принять во внимание, что сердитая Прин, ожидающая в карете, снова и снова отчитывала ее. Понятно, что женщина была зла на Узи, и если бы Хана не было рядом, она бы так сильно набросилась на Узи, что была уверена, что потеряла несколько лет своей жизни. Прин кричала на нее и ругала часами, пока они ехали домой, оплакивая потерю ее длинных волос и то, что потребовались годы, чтобы отрастить их, твердя о том, что мужчины будут реже просить ее руки теперь, когда она потеряла один из ключевых факторов своей женственности. Узи не удержалась и съязвила, что ей нравится такая длина, и Прин совершенно потеряла над ней контроль. Хан пытался успокоить Прин, но та, конечно же, не позволила ему вмешиваться. Она злилась на него за то, что он не установил окна на балконе Узи, как она предлагала, когда впервые попыталась сбежать, и обвиняла Хана в том, что он не подумал о ее твердолобости и бунтарском характере, которые будут расти по мере взросления Узи. Так что и ее, и ее отца Прин ругала всю дорогу домой, которая не унималась, пока они не вернулись в особняк. Старшая горничная раздраженно фыркнула, сурово посмотрев на парочку. - Хорошо. Я думаю, будет справедливо, если после всех неприятностей, которые вы оба мне причинили, я возьму небольшой отпуск после того, как леди Узи поправится настолько, что сможет снова ходить. Поездка на берег океана должна излечить меня от нарастающей головной боли, которую ты, кажется, всегда любишь вызывать, - она пристально посмотрела на Узи, затем вышла из экипажа. Узи переглянулась со своим отцом, который смог только тупо пожать плечами и помочь ей выбраться из кареты. Ужин был... жестким. Хану больше не с кем было поговорить, а Узи не была заинтересованой в вежливой беседе. Хан не раз пытался заговорить, но Узи ясно дала понять, что не хочет разговаривать с ним, смотря на того свирепым взглядом. Покончив с ужином, Узи с помощью Эбигейл быстро поднялась в свою комнату и заперлась в ней. Конечно, она больше не могла идти в свою комнату без посторонней помощи и нуждалась в помощи Эбигейл, чтобы переодеться в ночную рубашку. Горничная ничего не сказала Узи, и она могла только догадываться, что Прин отчитала ее за то, что она помогла ей сбежать. - ...Мне жаль, - она пробормотала небольшое извинение, но Эбигейл не произнесла ни слова, когда закончила, попрощалась с легким поклоном и оставила Узи сидеть в своей комнате наедине со своим новым щенком. Ее отец позволил ей оставить щенка, но он забрал кинжал, когда врач обнаружил его во время ее осмотра. Она расстроилась из-за того, что единственное оружие против вампиров было отобрано ее единственным отцом. Вернуть его обратно было непросто, но она не спешила этого делать. Узи просто хотела хорошенько выспаться и отдохнуть. Она все еще была потрясена своей близкой встречей со смертью и хотела расслабиться и проветрить голову. Девушка не хотела думать о каких-либо планах. Она не хотела думать о планах побега. Ей не хотелось ни о чем думать. Особенно о вампирах. Забравшись поглубже в постель, Узи закрыла глаза. И молилась, чтобы ее дальнейшие дни сложились лучше. Она проснулась где-то глубокой ночью, услышав стук дождевых капель по стенам особняка. Неизвестное беспокойство сдавило ей грудь, когда она медленно села в постели. Щенок, теперь вымытый и ухоженный, лежал в изножье ее кровати и мирно спал, задирая во сне одну из задних лапок в воздух. Узи медленно выползла из постели, глядя в сторону занавесок, закрывавших двери на балкон. Она слышала, как снаружи грохочет гром, а сквозь него проскальзывает короткая белая вспышка. Ливни всегда не давали ей спать по ночам. Не потому, что она боялась их, а потому, что ей нравилось смотреть, как высоко в небе падает дождь. По какой-то причине вампиры никогда не выходили, когда шел дождь. Узи так и не узнала почему, и единственный шанс узнать это ускользнул из ее рук. Она мысленно проклинала себя за то, что не смогла расспросить Эн подробнее о вампирах, но в то же время была рада, что не сделала этого. Даже притворяться новообращенной вампиршей было слишком рискованно. Чувствуя, что сегодня вечером охоты не будет, Узи решила, что сможет немного посидеть на ветру и понаблюдать за дождем. Схватившись за спинку кровати, Узи поползла вдоль нее, не касаясь лодыжкой пола, и ухватилась за ближайший стул для опоры. Воспользовавшись этим, Узи, прихрамывая, подошла к занавескам, схватила их в пригоршни, как только оказалась достаточно близко, и отбросила плотную ткань в сторону. В небе сверкнула молния, и глаза Узи испуганно расширились. Там, на перилах балкона, сгорбленный и спокойный, как одна из статуй горгулий, которые стояли на крышах церкви, с раскрытыми крыльями, беззвучно машущим сзади хвостом, сидел Эн. И смотрел Прямо. На нее.