Тлеющий огонь

В голове неприятно, гулко звенело. Дилюк подлетел к Джинн, схватил ее за плечи, оглядел быстрым, цепким взглядом, убеждаясь, что она цела. Она крепко сжала его руки. − Дилюк… Твой сокол… Он не слушал, порывисто обернулся на деревья, теперь уже ясно увидел скользнувший между ними плащ. Стрелок убегал. Не думая, на инстинкте, царапающимся ледяными когтями под кожей и требующим нагнать врага и схватить за шею, чтобы он не дергался, он рванулся в его сторону. Плечи твердо обхватили чужие руки, удерживая на месте. Он непонятливо обернулся, столкнулся с твердым взглядом Джинн. − Я его поймаю, − отрывисто пояснил он, пока в груди ширилась нетерпеливая досада: каждая секунда все уменьшала шансы нагнать стрелка. Но Джинн уверенно мотнула головой, не отпуская его плечо. − Твой сокол ранен. Я не могу помочь. Дилюк остановился, тяжело дыша. Перевел взгляд на птицу, свернувшуюся на земле и тяжело, со свистом, дышавшую. Сердце словно сжали и прокрутили в кулаке. Сокол умирал, ему нужна была помощь и срочно, но… Выбор был нелегким, но времени выбирать, по правде, не было. Вздохнув сквозь стиснутые зубы, Дилюк опустился на одно колено, подхватил сокола на руки. Тот затрепетал в его ладоням. − В Спрингвейле живет сестра Тай, − слова были тяжелыми, словно выточенными из камня, с глухим стуком падали на землю. — Она умеет выхаживать птиц. Успеем, если поторопимся. Он не смотрел на Джинн. Не медля больше, он быстрым, решительным шагом направился к городу. Страх карабкался по горлу, пока он ощущал, как жизнь струится вместе с кровью по рукам, утекая в землю. И все же по пути, не сбавляя шага, он обернулся на лес с какой-то слепой надеждой. Но плаща больше не было видно. Кем бы ни был тот человек, что стрелял в них, он уже ушел.

***

Марлен сняла с огня чайник, разлила по глиняным кружкам горячий чай и поставила на стол. Достав с полки блюдо с овсяным печеньем, она выставила и его и сам села напротив гостей. Широкое лицо ее было усталым, но спокойным. − Вовремя вы, − сообщила она. — Еще немного, и конец бы ему настал. А так оправится, куда ему деваться-то. Но месяц он у меня точно просидит, Дилюк, тут уж не серчай. Накатило волной облегчение. Дилюк с самого начала, как только Марлен зашла в дом и ободряюще улыбнулась, знал, что птица выживет, но тревога отпустила только теперь, когда она прямо сказала об этом. − Благодарю, − искренне произнес он. — Я в долгу у тебя. Марлен с усмешкой махнула рукой, но тут же нахмурилась, облокачиваясь на стол. − Меня другое волнует. Кто в наших краях, к охоте привычным, по соколам стрелять вздумал? Дилюк покосился на Джинн. Она поймала его взгляд и кивнула, отставляя кружку. − Стреляли по мне, госпожа, − спокойно сообщила она. — Птица подставилась под удар сама. Марлен удивленно вскинула брови, перевела взгляд на Дилюка, а когда тот кивнул, пораженно качнула головой. − Даже не знаю, магистр, что тут удивительней: что сокол другого хозяина ради вас на смерть готов броситься или что нашелся в Мондштадте безумец, захотевший навредить вам. − В мире много безумцев, − уклончиво сообщил он, вновь переглянувшись с Джинн. Говорить, что это был северянин, они оба не спешили. Что же касалось первого, то Дилюк не был уверен, самостоятельно ли сокол решил рискнуть собой или среагировал на желание хозяина. Он ведь сам бросился к Джинн тогда. Птица всегда хорошо чувствовала его… Марлен задумчиво оглядела их обоих, но тут же тряхнула головой, словно выкидывая мысли о произошедшем. Они уже передали ей новости о Тай. Как Дилюк и ожидал, она тревожилась о сестре, и теперь, убедившись, что она идет на поправку, расслабилась и повеселела. Марлен в целом была странным образом одновременно беззаботней и практичней младшей сестры. В отличие от Тай, ей не было дела до дел всего остального Тейвата и его забот, ее мир ограничивался их деревушкой, а главной заботой были охотничьи угодья, которым она отдавала все силы и душу. Она была говорливой и душевной, и все в Спрингвейле знали ее как добрую знакомую, к которой всегда можно зайти за поддержкой. Даже внешне сестры разнились: Тай напоминала котенка своей миниатюрностью и ловкостью, а Марлен была полноватой и обычно неспешной женщиной, что, впрочем, ни капли не мешало ей быть удивительно проворной при необходимости. Дилюку нравилась Марлен, с ее неторопливостью и приветливостью, с ее мягким говором и вечным запахом выпечки в доме. Они давно были хорошими друзьями, и он без сомнения доверил бы ей не только жизнь сокола, но и свою собственную. − Скажите… − произнесла Джинн спустя паузу. – Вы случайно не видели в округе черноволосую девушку с карими глазами, лет двадцати с чем-то, ниже меня ростом? У нее еще есть след от ожога на лице и северный акцент. Дилюк поднял взгляд, внимательно следя за женщиной. За то время, пока она выхаживала сокола, он успел рассказать Джинн и о письме, и о других деталях, и они пришли к выводу, что Хеди определенно могли видеть в городе, так что о ней стоит поспрашивать. Марлен задумалась. − Нет, не встречала… Хотя стойте-ка. Берт как раз так ту женщину и описывал. Про шрам так точно сказал, да и в целом похожая. − Берт? – уточнил Дилюк. − Он держит аптекарскую лавку здесь недалеко, вниз по улице, − пояснила она. – У него недавно выкрали с десяток склянок. Ох, он, бедняга, с ума сходил, говорил, там какие-то дорогие настои из Ли Юэ были. Ну, думали, дело уже закрытое, да только на днях к нему пришла чужачка, а как услышала о краже, спокойно так выложила горсть моры. Сказала, в откуп за краденное. − Она имела отношение к похищению? – нахмурился он. Марлен пожала плечами. − Семеро ее знают. Да только сама она, вроде бы, ничегошеньки не знала, пока Берт ей не начал горести свои изливать, зашла просто трав купить. А зачем она вам, кстати? − Она замышляла недоброе, но ушла от рук рыцарей в Мондштадте, − пояснила Джинн. Дилюк мысленно усмехнулся. Говорить честно, при этом умело не договаривая – это тоже мастерство. – Мы подозреваем, что она сбежала этой дорогой, так что могла пройти через ваше селение. − Ясно… Может, я и ошибаюсь. На преступницу она, по словам Берта, мало походила, честно говоря, − протянула Марлен, отпивая чай. Преступники вообще редко выглядят, как злодеи, мысленно возразил Дилюк. К тому же, в дело замешаны лекарства и травы. И Тай пытались отравить. Возможно, просто совпадение, но проверить определенно стоило Да и в том письме Хеди говорилось о воровке из Спрингвейла – возможно, это была вовсе не Тай. − Благодарю, это очень важно, − заверила Джинн, видимо, разделяющая его позицию. – В любом случае, найти вора – мой долг как магистра Ордо Фавониус. − Благослови вас Барбатос, − отозвалась Марлен. – Ой, к слову! Если вы соберетесь искать вора или вашу беглянку, за день можете и не управиться. Так вот, можете остановиться у меня по надобности. И никаких возражений! – перебила она начавшую было что-то смущенно говорить Джинн. – Это честь для меня, магистр, после всего-то, что вы сделали. Они душевно поблагодарили хозяйку, и разговор мягко потек на отвлеченные темы. Однако, как бы ни было приятно гостеприимство Марлен, им надо было идти – Джинн не хотела задерживаться, заметно нервничая вдали от Мондштадта. Так что меньше, чем через час, они уже распрощались с женщиной и направились к указанной аптекарской лавке. Впрочем, дойти до нее они не успели. Когда они прошли меньше половины пути вниз по дороге, знойную тишину вдруг разорвал женский крик. Дилюк мгновенно напрягся, ладонью машинально находя на поясе рукоять меча. Джинн, быстрее сориентировавшись, бросилась на звук, и он последовал за ней. Кричала пожилая женщина. Она стояла напротив перевернутого прилавка и громко причитала, подбирая рассыпавшиеся яблоки. Вокруг уже собрались люди, но Джинн уверенно протолкнулась вперед. − Что тут случилось? — быстро спросила она. − Как что? — всхлипнула женщина и обвела рукой рассыпанные фрукты. — Украли у меня! Утащили ведь! А как я закричала, так толкнула, мерзавка, так, что чуть руки не переломала, да еще и прилавок мой ковырнула! На том и свет простыл, чтоб ее Семеро прокляли… − Куда она ушла? — резко спросила Джинн. Женщина замотала головой, но кто-то из толпы, верно, сообразив, что перед ним магистр, махнул в сторону леса. − Я видел, что туда кто-то бежал. Дилюк переглянулся с Джинн и бросился бежать в указанную сторону. Это могла быть та же самая воровка. Если догонят ее сейчас — сразу решат это дело. Лес начался резко, встал вокруг стеной. Бежать стало труднее, несмотря на то, что под ногами вилась тропинка. Они слышали, как впереди тоже кто-то спешил, шумно ломая ветки, но беглянки не было видно. Дилюк раздраженно подумал, что, пожелай он уйти от погони, не стал бы идти по тропинке. А на сухой земле на бегу было сложно разглядеть следы… Он скользнул взглядом в сторону и как раз вовремя, чтобы заметить сломанный куст. Не объясняя ничего, он резко свернул в сторону, и увидел, как недалеко, за деревьями, метнулся черный плащ. Вероятно, Джинн тоже это увидела. Молча она свернула в ту сторону и бросилась наперерез неизвестной. С каждой секундой фигура в плаще становилась все ближе: воровка была и правда ловкой, но уступала им в скорости. Они уже следовали за ней по пятам, отчетливо видя ее. Под ногами вновь застелилась тропинка — Дилюк не помнил, когда они на нее вышли. Несколько шагов… Совсем немного… Он протянул руку, почти схватил воровку за край плаща, развевающегося на бегу, но та вывернулась, бросилась в сторону. Внезапно по руке ударил порыв ветра. Беглянка вскрикнула и, потеряв равновесие, покатилась по земле. Дилюк в два шага нагнал ее и схватил за плечи, ставя на ноги. Краем глаза он увидел, как Джинн опускает руку и слегка разминает пальцы — вот и объяснение ветру — и почти успел позавидовать ее возможности так легко останавливать бегущих людей, как кто-то с силой врезался в него сбоку, замолотив кулаками по широкой груди. Удары были совсем слабые, но, потеряв равновесие, Дилюк невольно отпустил воровку и схватился за нового врага, силой пытаясь отодвинуть его от себя. − Не трогай! — вдруг завизжала беглянка, высоко и надрывно. — Не трогай! Не смей! Она бросилась к нему со злым воем, но Дилюк уже и сам отпустил своего противника, пораженно глядя на открывшуюся картину. Воровка схватила того за плечо, отодвинула за себя и выставила нож, яростно глядя на них. Капюшон слетел с ее головы, беспорядочные темные волосы раскинулись по плечам, обрамляя острое и абсолютно детское лицо. Их беглянке было не больше тринадцати. Щека у нее была расцарапана, видимо, от падения. Левой рукой она все еще прятала за спиной мальчишку лет семи, так похожего на нее чертами лица, что не оставалось сомнений, что они брат и сестра. − Не трогайте, − прошипела она вновь, переводя дрожащей рукой нож с одного из них на другого. Дилюк растерянно глядел на них. Дети. Их вор был ребенком. Но почему тогда… Вдруг мальчик побледнел и странно дернулся. Сестра, заметив неладное, резко обернулась и едва успела подхватить его до того, как он рухнул на землю. Голова мальчика запрокинулась, он задыхался и судорожно цеплялся за руку сестры. Джинн мгновенно оказалась рядом и мягко положила руку на плечо девочки. − Позволь я… Она рыкнула и с дикой злобой отчаявшегося, не глядя, замахнулась ножом. Дилюк быстро перехватил ее руку, крепко удерживая в своей ладони. Воровка попыталась вырваться, но напрасно. Ее брату же становилось все хуже. Он пытался что-то пролепетать, но слова гасли на хриплых выдохах. Дилюк переглянулся с Джинн. Медлить было нельзя. Времени на спокойные разговоры у них не было. Он твердо схватил девочку и оттащил в сторону. Выворачивать ей руки не хотелось, и потому он просто силой выхватил нож из детской ладони, чудом не поплатившись за это глубоким порезом: та и не думала сдаваться, видимо, полная уверенности, что они пришли с злым умыслом. Джинн же склонилась над мальчиком, провела рукой над его телом, словно ища причину болезни. Пряди волос на его лбу затрепетали от нежного, почти неощутимого ветра. − Не прикасайтесь к Анишу, − угрожающе прошипела девочка в руках Дилюка. Тот устало выдохнул. − Она целитель, − негромко пояснил он. — Успокойся уже. Никто не желает вам зла. К его удивлению, девочка замолкла, но продолжила неотрывно следить за братом. Наконец, Джинн поднялась. Выглядела она усталой, но спокойной. Мальчик же задышал ровнее, на лицо его вновь вернулся румянец. − Видишь, он в порядке, − мягко произнесла она, оборачиваясь к воровке. — Отпусти ее, Дилюк. Он послушно разжал руки. Девочка тут же подбежала к брату, упала рядом с ним на колени, подхватив его ладони. Тот уже пришел в себя и что-то тихо забормотал. Девочка поджала губы, вслушиваясь и иногда оборачиваясь на Джинн. Наконец она выпрямилась и твердо взглянула на них. − Аниш сказал, вам можно доверять. Я так не считаю, − отрубила она. — Но… − …С ножом на нас бросаться все же расхотелось? — подсказал Дилюк. Девочка раздраженно фыркнула. Джинн осуждающе взглянула на него. − Где ваши родители? — спросила она вместо этого, приседая на корточки так, чтобы быть на одном уровне с воровкой. — Вы сможете добраться до дома? Не бойся, мы не тронем вас. Девочка замешкалась. Дилюк покачал головой. − Ей нужна помощь, чтобы отнести брата домой, − перевел он, − а гордость не позволяет попросить нас. Я прав? Та вспыхнула. Джинн одарила его еще более выразительным взглядом. − Конечно, мы поможем вам, − продолжила она с улыбкой. — Нам совсем не трудно. Меня, к слову, зовут Джинн. А это Дилюк. Обычно он, правда, более дружелюбный. Дилюк хотел было заметить, что, учитывая обстоятельства их встречи с этими двумя, он проявляет все возможное дружелюбие, но рассудительно промолчал. К тому же, он не чувствовал никакой злобы на их воровку. Она явно была испугана и выбита из колеи… Девочка колебалась. Закусив губу, она взглянула на Джинн, потом на Дилюка. − Я Дана. Это Аниш, − отрывисто сообщила она, решившись. — Здесь недалеко, будет хорошо, если вы поможете, но… Только если он вернет нож. Дилюк хотел поспорить, но лишь тяжело вздохнул и протянул оружие. В любом случае, от Даны было мало вреда: даже с оружием ее легко было остановить. И уж тем более вряд ли она решит напасть на них, когда в их руках будет ее брат. Она схватила нож и тут же упрятала его за пояс. Дилюк же подхватил на руки Аниша. Мальчик был совсем легким и все еще немного дрожал. − Идемте, − позвала Дана, то и дело бросающая взгляды на брата на чужих руках, и уверенно направилась вперед. По дороге молчали. Джинн шла рядом, с настороженным интересом оглядываясь: запоминала дорогу, догадался Дилюк. Аниш на его руках заснул, прижавшись к чужой груди. Дилюк заметил у него на шее странные следы, словно от давней сыпи, но спрашивать не стал. Ему было интересно, откуда эти дети и почему они уводят их все дальше в лес. У них были странные, неместные имена, чуждый акцент, и они не узнали Джинн по символике рыцарей. А еще у Даны был колючий взгляд маленькой взрослой: такой взгляд он видел у детей, которые остались в мире сами по себе. Но в Мондштадте всегда присматривали за сиротами… Вдруг Дана остановилась. Перед ними лежала небольшая поляна посреди леса. На ней примостился старый, покошенный деревяный дом. Кажется, раньше его использовали как домик лесничего, но потом отец Тай решил взять под свое крыло другой участок леса, и дом остался заброшенным. − Вы живете здесь? — аккуратно спросила Джинн. Дана пожала плечами. − Наверное. Пока да. −А кто-то еще с вами живет? — еще осторожней уточнила она. Дилюк мысленно поблагодарил ее за спокойный, ровный тон, в котором не было ни давления, ни явной жалости. − У меня есть Аниш, а у Аниша есть я, − отрезала Дана. — Больше никто не нужен. Она толкнула дверь, пропуская их в дом. Обстановка оказалась скромной, но пестрой: мебель была старой и потрепанной временем, но зато повсюду были развешаны засушенные травы и плетенные амулеты. Дилюк положил мальчика на скрипучую кровать, машинально рукой коснулся лба и помрачнел. Он горел. − У него жар, − предупредил он, оглядываясь на Джинн. Она хмуро кивнула. − Он серьезно болен, а я все же не целитель, − она присела на край кровати, провела ладонью по лбу Аниша. — Я надеялась, здесь есть взрослый, но… Придется остаться на время, пока ему не полегчает. Дилюк хотел было возразить, что оставаться им нельзя. Они пришли сюда не искать воров и присматривать за странными лесными детьми. Им надо как можно скорее найти хотя бы одну улику в расследовании, найти хоть кого-то, кто выведет их на след, иначе может стать слишком поздно, но… Джинн была права: мальчик был тяжко болен. И его сестра, как бы она не храбрилась, была в отчаянье. Ни один из них не смог бы просто уйти, даже если на кону стояло бы еще большее. − Тогда пока присмотрим за ними, − согласился он. − Я не дам вам забрать Аниша, − подала голос Дана. Она смотрела на них прямо и твердо, но в глазах ее мелькало загнанное выражение, словно она в любой момент ждала подвоха. — Вы никуда его не унесете. − Но ему надо к целителю, − попыталась убедить Джинн, но девочка вновь упрямо мотнула головой. − Вы никуда его не заберете. Лечите здесь. − Мы никуда его не заберем, правда. Да и ты можешь пойти вместе с ним, − предприняла еще одну попытку Джинн, но Дана упорно молчала, вцепившись в руку брата. Дилюк глубоко вздохнул, отстегнул от пояса меч и поставил у стены. Затем он пододвинул ближайший стул и сел на него так, чтобы не достать до оружия рукой. Он встречал таких детей. Не то, чтобы он хорошо умел их успокаивать, но он видел, как это делала Ирина. − Хорошо, − кивнул он. — Нападай на меня. Дана подозрительно покосилась на него. Дилюк едва сдержал нервную усмешку, заметив, как она сжала рукоять ножа. Ему определенно не хотелось, чтобы она сейчас приняла его провокацию за чистую монету. − И попробуй одолеть, − спокойно продолжил он. — Предупреждаю: у тебя не получится. А я, как видишь, безоружен сейчас. Понимаешь, к чему я клоню? − Что вы заберете Аниша силой? — с вызовом уточнила Дана, крепче стискивая нож. Джинн оглянулась на него с таким выражением лица, что Дилюк догадался: это точно не прозвучало так правильно и мягко, как должно было. Да. Это определенно был конец его преподавательской карьеры. − Нет, конечно, − качнул он головой. — Но ты не находишь, что забрать его раньше, когда это ты была безоружна, а у меня на поясе висел меч, мне было не в пример легче, чем договариваться с тобой? Дана растерялась. Она с прищуром оглядела его и поджала губы. − Но ты чужой. − Меня зовут Дилюк Рагнвиндр — ровно сообщил он. — Мне 25 лет, я из Мондштадта. Я люблю красный цвет, осень и музыку. Мне не нравится жара, несмотря на то, что я обладаю пиро глазом бога. Я держу винокурню недалеко отсюда, и у меня есть ручной сокол. А еще у меня тоже был брат. И я понимаю, что значит переживать за него, когда он болен или в опасности. Она отпустила нож. Дилюк искренне улыбнулся. − Теперь мы не чужие, правда, Дана? Девочка оглянулась на Аниша, нахмурилась своим мыслям. − Что случилось с твоим братом? — наконец спросила она, не глядя на Дилюка. − Что?.. — переспросил он. Из всех вопросов, этого он определенно не ожидал. − Ты сказал «был». − А. Точно, − Дилюк усмехнулся. — Он в порядке и прекрасно себя чувствует. Кстати, служит под началом этой госпожи, которая сидит рядом с тобой. − Я Джинн, − улыбнулась та, поймав взгляд Даны. — Магистр Ордо Фавониус. Это организация рыцарей здесь, в Мондштадте. Девочка все еще хмурилась, но ее плечи расслабились, а из глаз ушла настороженность. Она приняла их, понял Дилюк. Она на самом деле приняла их за своих, и это стоило безумно много сейчас. − Вы сможете помочь Анишу? — негромко спросила Дана. − Конечно, − твердо заверила Джинн. — В Мондштадте есть прекрасные целители. Уверена, он совсем скоро поправится. Дана кивнула, отошла и села на небольшой скрипучий стул. Она все ещё сжимала в руке нож, но казалась безмерно уставшей и выжатой. Дилюк догадывался: вся эта погоня, тревога и их резкое вмешательство в их с братом жизнь стали слишком многим для них, и потому не трогал ее. Джинн склонилась над Анишем, перебирая в воздухе пальцами. В воздухе рассеялся аромат одуванчиков, а амулеты на стене тихо застучали под легким ветром. Он вышел на улицу, чтобы не мешать – комната была тесной для четверых людей. К тому же, Дана то и дело стреляла в него острыми взглядами – может, он чем-то не пришёлся ей по душе, а может, она все еще видела в них угрозу. Не желая нервировать её, Дилюк оставил меч в комнате, и теперь ощущал себя странно открытым без него. Вскоре на порог вышла и Джинн. Он молча оглянулся на нее, и она со вздохом качнула головой. – Анишу слишком плохо и становится только хуже. В таком состоянии даже отнести его на руках в Спрингвейл – уже риск. – Хеди не будет ждать, пока мы выходим его, – предупредил Дилюк, понимая, к чему она клонит. – Джинн, мы можем упустить ее. – Да, – согласилась она, разглядывая землю под ногами, – я знаю. Он обернулся на нее и неслышно слабо усмехнулся. В этом была вся Джинн, разве нет? Загоревшись, сгорай дотла. Смерти, пришедшей за кем-то на землях Мондштадта, не стоило рассчитывать на тёплый приём. – Но ты останешься. – Это мой долг, – она подняла на него твёрдый взгляд. – Но ты можешь идти. Это только мой выбор. Дилюк думал о Дане и её колючем голосе, о внимательном взгляде Аниша, он думал о короткой стреле северян, прилетевшей словно из ниоткуда. Как будто у него был выбор. – Я пообещал сопровождать тебя, разве нет? – хмыкнул он. – Не переживай, Джинн. Делай, что должна. В глазах Джинн скользнуло удивление, но она лишь молча улыбнулась прежде, чем вернуться обратно в дом. Дилюк вздохнул, поднимая лицо к небу. Ветер щекотал кожу, и деревья шумели, встревоженные им. Им правда не стоило терять время, но сейчас, рядом с этими детьми, никому в мире не нужными, он знал, что ни один из них никогда не пожалеет об этом решении. В конце концов, это то, для чего и нужны рыцари и ночные герои.