Чёрные, Зелёные и Красные

Возвращение к нормальной жизни – Глава 42 Я проснулась в объятиях Лейнора, прижавшись лицом к его обнаженной груди. Было так приятно просто находиться в чьих то объятиях, а уж Лейнора особенно, мне даже удалось побороть дрожь, вызванную тем, насколько отвратительно я себя чувствовала. Потная и ... неприятно липкая. Клянусь богами, я хочу сейчас сбросить собственную кожу. Лейнор зашевелился, когда я начала пытаться вывернуться из его хватки, потягиваясь и постанывая. Затем он взглянул на меня с выражением удивления на лице. Он положил теплую руку мне на живот с таким благоговением, что мне захотелось одновременно и дать ему пощечину и обнять. “Как думаешь, может ты уже беременна?” тихо спросил он. Я сомневалась в этом, но не хотела расстраивать его, поэтому выдавила из себя легкую улыбку и положила свою руку на его. “Я надеюсь на это, но мы должны продолжать пытаться, пока это не подтвердится”. Он лучезарно улыбнулся мне. “Как это прекрасно - быть отцом”, - восхищённо произнёс он, все еще держа руку на том же месте. Я подавила желание накричать на него и глубоко вздохнула, отгоняя холодный страх. “Я никогда не думал… Я думал, что умру бездетным. Что дети Лейны унаследуют всё. Я знаю, что ты не хочешь иметь детей… Я ... Спасибо тебе”. Последние слова были сказаны таким тихим голосом, что я забыла о своем гневе и страхе и притянула его ближе, зарывшись лицом в тот хаос, в который превратились его волосы. Мы оставались в таком положении некоторое время, пока не раздался стук в дверь, оторвавший нас от наших мыслей. “Ваша светлость, мы приготовили для вас ванну, как вы просили”. Я счастливо вздохнула в плечо Лейнора и отодвинулась, морщась из-за того, что мышцы, к использованию которых я не привыкла, запротестовали. “Я выйду через минуту!” Я крикнула и вскоре услышала звук удаляющихся шагов горничной. Когда я направилась в угол и начала выбирать, что надеть, Лейнор фыркнул и плюхнулся обратно на подушки. “Могу я задать тебе вопрос?” осторожно сказал он, пока я одевала ночную рубашку, чтобы скрыть свою наготу. “ О Лейне?” Мой голос был напряженным, и он кивнул, поправляя одеяло вокруг себя. “Что ты хотел спросить?” “Джоффри… Джоффри говорит, что ты действительно желаешь ее”. Я фыркнула. “Это не вопрос. Кроме того, она достаточно ясно выразилась”, - ответила я, говоря теперь более спокойным тоном. “Я не понимал, что она ...считает мои склонности позором”, - тихо сказал он. Я вздохнула и опустилась рядом с ним, запустив руки в его волосы. Он покраснел. “Я также не осознавал, что ты действительно желала меня, как жена желает своего мужа”. “Ты очень привлекательный”, - сказала я ему. Тренировки творили с его телом чудеса. Он начал наращивать мускулы. Он на самом деле никогда не был настоящим воином. Он был оруженосцем у своего дяди Люцериса, изучая под его руководством корабли и обучаясь ходить под парусом. Если же учитывать его дракона… неудивительно, что ему всегда было трудно понять, почему это он должен уметь использовать меч. Но шанс заполучить Темную Сестру что-то изменил в нем. Конечно, он не мог сейчас открыто носить клинок. Но в тот момент, когда я стану главой Дома Таргариенов, я позабочусь о том, чтобы он получил его. На данный момент меч остаётся надежно спрятанным. И если Визерис думает, что его попытки контролировать меня заставят раскрыть ему все тайны, он сильно ошибается. “Но ... но я сплю с другим мужчиной. Я люблю другого мужчину. Я не могу… Я не могу доставить тебе удовольствие.” - в его голосе звучала тревога. Я фыркнула. “Ты очень симпатичный мужчина. Ты мне в любом случае будешь нравиться”. Я ушла до того, как искушение поцеловать его стало слишком сильным. Он бы попытался, ради меня он бы попытался, но это доставило бы ему сильный дискомфорт. Я не имела права принуждать его к этому. Под лучами утреннего солнца от ванны исходил пар, и я счастливо вздохнула, сбрасывая ночную рубашку и забираясь в нее. Моё мимолетное недовольство тем, что Лейнор вернётся в страну снов, исчезло, пока я наслаждалась теплом. Я откинула голову назад и закрыла глаза, разум окончательно проснулся. Прошлая ночь была ... не такой замечательной мягко говоря. На ум пришло слово «унизительная». Смущающая, разочаровывающая и нервная также были подходящими словами для описания. Сначала мы пытались сделать это классическим путем, но Лейнор не смог, и в конце концов мы прибегли к искусственным средствам, чтобы ... ах, сделать дело. Я схватилась за мыло и мочалку и с содроганием начала мыть себя. Иногда мне казалось, что я живу в каком-то сне. Деймон… Я была так уверена, что его действия к чему-то приведут: войне, убийствам, игре престолов наконец. И вот теперь я моюсь в Королевской Гавани, и никто больше не вспоминает об этом. Награда будет выплачена, и он умрёт, и ничего на самом деле не изменится. Я закончила и вышла к встречающим меня Марии и Элис, которые помогли мне одеться и отвлекли своим бесконечным потоком болтовни. По правде говоря, я была рада этому. Я едва могла удерживать свои мысли в нужном русле и в настоящем времени. Без их вопросов и сплетен мой мозг, возможно, полностью отключился бы от происходящего. После этого мой дорогой отец вызвал меня, чтобы разделить завтрак с остальными членами семьи. Потому что, конечно, он выбрал для этого тот день, когда я чувствовала, что могу разбиться вдребезги от малейшего прикосновения кого либо. Алисента и ее выводок, за вычетом Дейрона, уже были там. Я не забыла заключить Хелейну в очень крепкие объятия. Она была сильно недовольна происходящим с тех пор, как ее вернули Алисенте. Особенно тем, что королева попыталась запретить ей упражняться с луком. Хелейна, по-видимому, устроила истерику настолько громкую и настолько долгую, что Визерис впервые отменил решение Алисенты относительно её детей. Дракон пробудился. Или, может быть, просто избалованная принцесса взбесилась, поскольку у Хелейны пока не было дракона. Как и большинству Таргариенов, детям Алисенты клали яйца в колыбель, но ни одно из них не вылупилось. Это было предметом придворных сплетен, но в конечном счете ни к чему не привело, поскольку мое собственное яйцо тоже так и не вылупилось. Ха, я не вспоминала о нём годами… каким оно было? Если я правильно помню, оно было бледно-красным, почти розового цвета. Честно говоря, это, наверное, хорошо, что в итоге у меня не получилось вылупить этого дракона. Я бы не смогла удержаться, и назвала его Малиновая Рябь, а кто бы последовал в битву за драконом по имени Малиновая Рябь? Надо вспомнить... Мелейс. Яйцо было отложено Мелейс в то время, когда на ней ещё летала принцесса Алисса. Возможно, оно теперь у Рейнис? “Ты вообще слушаешь меня, Рейнира?” Вопрос Визериса прервал мои мечты о том, как бы я заставила всех относиться к Малиновой Ряби очень серьезно, угрожая сожжением. Я покраснела и пробормотала извинения. “Как уже было сказано, я обсудил это с Эйгоном, и он согласился, поэтому я с гордостью сообщаю вам всем, что он будет оруженосцем лорда Джейсона Ланнистера ”. Алисента выглядел самодовольной, нервно улыбаясь всем нам. Её остальные дети были явно не в столь хорошем настроении. “Ты не можешь отослать его!” - закричали Хелейна и Эймонд одновременно. Хелейна направила на своего отца отчаянный взгляд, а Эймонд в свою очередь кинул на меня взгляд, полный ненависти. Визерис выглядел пораженным. “Ты отсылаешь его прочь только потому, что Рейнира здесь. Тебе следует снова отослать Рейниру, и тогда Эйгон сможет остаться здесь!” - Сказал Эймонд, сжимая маленькие кулаки в гневе и с ненавистью переводя взгляд с Визериса на меня. “Эймонд, дорогой мой, он уходит не из-за Рейниры”, - проворковала Алисента, пытаясь усадить его к себе на колени. “Но я хочу, чтобы он остался здесь!” - отчаянно сказала Хелейна, маленькие ручки схватили руку ее матери. Своими щенячьими глазами Хелейне удалось заставить Алисенту подавленно замолчать и отвлечься от своих попыток взять под контроль Эймонда, который быстро вырвался и бросился на меня. Он накинулся на мой живот и принялся колотить по нему и бедрам. Ему было всего пять, но некоторые из этих ударов были действительно чертовски болезненными, понимаете? Визерис оттащил его, и маленький мальчик разрыдался на руках у своего отца. “Я ненавижу тебя!” - сказал он, вцепившись в черные рукава одеяния своего отца. Я кинула на Визериса пораженный взгляд, потому что я абсолютно ничего не могла в ответ на это сделать или сказать. На протяжении всего этого действа Эйгон оставался тихим и неподвижным. Его глаза были устремлены на меня, расширившиеся от страха, будто он ожидал, что возмездие последует быстро. Я ненавидела саму эту ситуацию. Я не хотела быть для него тем, чем Деймон был для меня. “Но Эйгон хочет остаться здесь!” Хелейна воскликнула с немалой долей отчаяния в голосе, полностью заглушая яростное сопение Эймонда. “Ты хочешь поехать в Утес Кастерли?” Я спросила его, когда Визерис отвлекся, успокаивая плачущую Хелейну. “Если нет, я поговорю с отцом”. Он выглядел озадаченным этим предложением, но покачал головой. “Мне здесь не нравится. Я хочу уйти”. - сказал он, и мое сердце словно разбилось, когда он добавил. “Люди здесь плохо ко мне относятся”. К сожалению, Алисента и Визерис услышали это. Я увидела, как ее зеленые глаза вспыхнули яростью и посмотрели на меня. “Кто?” Спросила я. “Если это кто-то из моих, я оторву им головы”. И я говорила правду. Я предельно ясно дала понять всем нашим, что Эйгон и остальные дети это табу. Алисента и ее идиот-отец были подходящими целями для атак, но мои братья и сестра были детьми и заслуживали нормального детства. Алисента уже почти лишила их его, но будь я проклята, если внесу в это свой вклад. Эйгон яростно покачал головой. “Другие дети. Эймонд иногда кричит на них ”. Визерис посмотрел на своего второго сына с болью на лице. “Ты знаешь, кто эти дети?” - спросила Алисента с такой злобой, которая показывала, что она не прочь причинить вред даже детям, если дело касается ее ребёнка. Я очень надеюсь, что никто из этих детей не связан со мной. “Я не знаю их имен. Но я знаю, какие цвета они носят!” Эймонд сказал с тревожной долей злобного ликования в голосе. “Что ж, ты расскажешь мне после того, как мы позавтракаем, и мы посмотрим, будут ли также настроены эти дети, когда я поговорю с их отцами”. Затем она сделала паузу и посмотрела на меня с чем-то вроде неохотного уважения в глазах. “Извинись перед своей сестрой за то, что ударил ее”. “Мне жаль”, - сказал он сквозь стиснутые зубы. Визерис открыл рот, чтобы отругать его, но я перебила. “Ничего страшного, Эймонд. Любой был бы расстроен тем, что его брат уходит”. Визерис закрыл рот и бросил на меня благодарный взгляд, когда Эймонда опустили обратно на его стул рядом с Эйгоном. “ Я надеюсь, тебе понравится в Утёсе Кастерли, Эйгон. Говорят, там есть залы, отделанные золотом ”. Залы, которые я увижу только тогда, когда произведу на свет ребенка. Фу, Вестерос отвратителен. Принесли еду, и я взяла как обычно охлажденные фрукты. Я где-то приобрела особую любовь к груше. Было приятно видеть, что кто-то на кухне знал об этом, поскольку я отметила, что фруктов было больше, чем обычно. “И когда ты оседлаешь дракона, путешествие станет очень...” Алисента пристально посмотрела на меня, и я сделала паузу, взглянув на Визериса, который набивал рот едой и не обращал ни на что внимания. Я снова обратила свой взгляд на неё и вопросительно подняла бровь. “Когда мы получим драконов?” требовательно спросил Эймонд. О, вот почему она не хочет, чтобы я упоминала слово на букву "Д". Упс. “Наши яйца не вылупились”, - последовал мрачный ответ Эйгона. “Моё тоже не вылупилось”, - сказала я ему. Его глаза удивленно вспыхнули, и я улыбнулась ему. Его страх исчез, сменившись возбуждением. “Я оседлала Сиракс на Драконьем Камне”. “О да! Я отчетливо помню тот день, дочь! Я был вне себя от страха некоторое время после того, как мы обнаружили, что ты пропала! Эмма пригрозила оторвать мне голову, если тебе будет причинён вред”, - прогудел Визерис, набивая рот хлебом и джемом. “А потом ты закатила такую истерику из-за того, что нужно было разместить ее в Драконьем Логове. Я помню, ты очень настаивала, чтобы она оставалась снаружи”. Он протянул руку и налил себе немного сока, прежде чем залпом осушить весь бокал. Я с болезненным ужасом наблюдала, как он рыгает. Я определенно теперь понимаю, откуда взялись все эти килограммы. “Ты прочитала мне целую лекцию о том, почему ты рискнула ради получения дикого дракона, не желая выросшего в Логове”. Я уже собиралась ответить, что это ни к чему не привело, когда вмешался Эймонд с блестящими от возбуждения глазами. “В Логове сейчас есть драконы? Драконы, которых мы можем взять.” Я увидела, как на лице Алисенты отразилась боль, и догадалась, почему мои братья и сестра так мало знали о драконах. И возможно… возможно, я смогу подарить Эйгону последнее доброе воспоминание обо мне, прежде чем он уйдет. “Если ты не против, отец, я полагаю, Эйгон и Хелейна уже достаточно взрослые, чтобы получить собственных драконов. Я могу взять их сегодня с собой, чтобы этим отпраздновать новость о назначении Эйгона оруженосцем”. Глаза Визериса счастливо загорелись, а вот Алисента кинула на меня взгляд, полный чистой ненависти.