༺♡༻
30 декабря, 1969 год, поместье Блэк, — гостевая спальня Гермионы Закрыв дверь за собой, Гермиона в спешке заметалась по комнате. Боль в спине и плече перекрыл адреналин, за что она была ему благодарна. Она понятия не имела, что ей делать. Но бабушка... Она видела её! Это ведь не могло быть фантазией больного разума? Тогда как... С недавних пор усовершенствованная версия зелья сна без сновидений стояла на тумбе. Соблазн погрузиться в крепкий сон казался слишком великим, но нельзя. Не тогда, когда за ней уже, возможно, идёт Беллатрикс, чтобы добить. Гермиона потратила последние силы на несколько запирающих заклинаний, после чего рухнула на диван боком. Спина неприятно пульсировала тупой болью. Кровь на руке запеклась, ткань прилипла к коже. Девушка осторожно подвигала плечом и сморщилась. Обида засела глубоко в сердце, ком подступил к горлу. Беллатрикс покалечила её и наверняка не испытывала никаких угрызений совести. Она опасна. И Гермионе здесь оставаться опасно. С трудом поднявшись, она взяла сумку, с которой сюда приехала и начала складывать в неё вещи. Немного сменной одежды, том по изучению окклюменции, пергамент и чернила. Она обязана послать весточку Андромеде, когда найдёт надёжное укрытие. Необходимо исчезнуть, и немедленно. С опаской она поглядывала на дверь, пока собиралась. Если Беллатрикс удалось тогда взломать её магию, значит, сейчас у неё тем более не возникнет проблем. Гермиона слаба и измотана. Слаба и измотана. Грейнджер закрыла сумку и ещё раз взвесила решение, подмечая плюсы и минусы. Трансгрессировать она не умела. Пешком идти слишком далеко, да и куда? Дороги она не знала, проезжала здесь только перед каникулами. Карты местности у неё не было. Выкрасть портключ слишком рискованно. Всё, что она получит после побега — это расстояния между ней и Беллатрикс. Безопасность же, защита и спокойствие были под вопросом. К тому же, по её вине разрушилась библиотека Блэков, и она должна хотя бы принести извинения. Да и побег не сможет решить проблему, а только отсрочит её на какое-то время. Что она будет делать? Под рукой не будет информации. Вариант вернуться в Хогвартс не прельщал. Там сейчас мирно спали люди, которых она сомневалась, что сможет простить. Да, эти люди наверняка в курсе её местоположения, но почему не спешат помешать? Если выжидают, то чего? В любом случае, возвращаться туда так же не безопасно. Она подумала, что если бы хотела, Беллатрикс уже настигла бы её. Здесь два варианта: либо ведьма ранена, либо... Решила оставить её в покое? Слабо верилось. И всё же, в выборе между разумом или чувствами, она выбрала безопасность и стабильность. Это заведомо было странно, но выбирать не приходилось. Комфорт и лёгкая доступность к нужным вещам ещё никому не вредили. А бурю переждать можно под носом у хищника, но недостаточно близко, чтобы учуять. Перебежками, но довольно быстро, Гермиона добралась до закрытых дверей, ведущих в комнату Андромеды. Уверенная, что вторжение в частную жизнь подруги её не обрадует, она тихо постучала, объявляя о своём присутствии. Тишина. Она уже хотела постучать снова, как дверь открылась и в коридор выглянула сонная Андромеда, облокотившаяся о дверной косяк для удобства. Её ночная рубашка была скрыта под халатом. — Привет... — немного виновато поздоровалась Гермиона. Она замялась, прежде чем сказать, — Прости, что разбудила. Могу я у тебя переночевать? — Что-то случилось? — обеспокоенно спросила Андромеда. А затем её взгляд прошёлся по внешнему виду Гермионы, и глаза расширились от ужаса, — Мерлин милостивый, что с тобой?! Пришлось подавить панику, подступающую к горлу. Девушка сглотнула слёзы и подняла влажные, перепуганные глаза на подругу. И просто ответила: — Она узнала. Сотни эмоций за секунду сменились на лице Андромеды, остановившись на смеси замешательства и паники. Она взяла Гермиону за локоть и затащила в комнату, хлопнув дверью.༺♡༻
30 декабря, 1969 год, поместье Блэк, — спальня Андромеды Кипевшая от злости Андромеда, расхаживала туда-сюда по комнате, пока Гермиона с обречённой миной и иногда морщась сидела на кровати. Скроуп обрабатывал спину мазями, пока незнакомая эльфийка зашивала глубокий порез. Вынужденную наготу верхней части туловища пришлось терпеть. Хотя Гермиона прижимала к груди полотенце, её уши иногда вспыхивали от смущения. — Она не имела никакого права так поступать с тобой! — вскрикнула Андромеда, плюхнувшись на стул, — Салазар помоги. Ты сказала, она использовала Адское пламя в библиотеке?! Не найдя в себе сил ответить, Гермиона кивнула. Андромеда приложила руку к сердцу и обречённо выдала: — Хана архивам... Фраза вызвала у Гермионы искреннюю улыбку, пусть и усталую. За всё время, когда она дружила с Андромедой, из уст девушки проскальзывали подобные фразочки магловского происхождения. Да и с Тедом Тонксом она общалась регулярно в Хогвартсе. Так что, похоже, теперь этот стиль общения передался и средней Блэк. — Что скажут родители?! Она совсем обезумела! — продолжила причитать Андромеда. — Признаться, мне даже интересно, как она выкрутится из сложившейся ситуации, — усмехнулась Гермиона. — Библиотека полностью разрушена? — Нижний ярус в руинах, — ответила Грейнджер и ойкнула, когда игла слишком болезненно вошла в кожу, — Я не знаю, как всё выглядит сейчас, и даже представлять страшно. Андромеда прекратила свои метания и опустилась перед девушкой на корточки. — Сильно болит? — сочувственно спросила она, положив ладонь на колено Гермионы. — Я бы сказала, но тебя не обманешь. Комната погрузилась в молчание на некоторое время, пока Скроуп не заворчал. Плечо и спина Гермионы теперь были перебинтованы стерильными повязками. — Готово, мисс, — он закрыл банку с мазью крышкой и протянул Гермионе вместе с каким-то зельем, — Мажьте на ночь. На спине лучше не спать. Повязки менять раз в день до полного заживления. А зелье выпейте сейчас. — Спасибо, — кивнула Гермиона и положила банку на край кровати. Пока она откупоривала крышку и вливала в рот содержимое пузырька, Скроуп обратился к Андромеде. — Я буду обязан доложить о случившемся хозяевам, — сказал он, на что Андромеда мотнула головой. — Только утром. Уже довольно поздно. И постарайся сделать так, чтобы это не дошло до тёти Вальбурги. — Конечно, мисс Андромеда. Гермиона почувствовала облегчение, когда с хлопком оба эльфа исчезли. Теперь в комнате они остались одни. — Я безумно зла на Беллу, — проворчала Андромеда, упав на кровать спиной. Её волосы рассыпались по синему покрывалу. — Знаю. Я тоже. — Ты расскажешь, что произошло и как она могла узнать? Вздохнув, Гермиона пересказала Блэк всё, что поняла из гневной тирады Беллатрикс. С каждым сказанным словом Гермиона видела, как глаза Андромеды всё больше походят на два блюдца. — Проследила за Эллаем... А я то думала, что она в окне высматривала! — Андромеда в гневе хлопнула по покрывалу, — Ещё и наши разговоры подслушивала! Ох... Она взъерошила волосы, перекинув их на одно плечо. Всегда трогала непослушные пряди, когда нервничала. — Если она знает, что ты из будущего, это невероятно плохо. Задница Мерлина, очень плохо! — Полагаю, что нет, — возразила Гермиона, — Она узнала моё имя, но ничего не говорила о путешествиях во времени. Думаю, ей даже в голову не пришёл такой вариант. Больше она склоняется к тому, что я хочу пробраться через тебя в высшее общество из-за плохой репутации моей семьи, — она фыркнула, — Комедия. Андромеда начала бурчать себе под нос и в конце концов сказала: — Имеет смысл. Это больная тема для Беллы. — Оу? — Не думаю, что я та, кто должен тебе это рассказать, — поджала губы Андромеда, а её черты лица вновь приобрели серьёзность, — Что будешь делать? Гермиона прижала к себе полотенце и легла на бок на кровать, приняв позу эмбриона. — Даже не представляю, — помолчав, она добавила, — Радует только, что у неё нет никаких доказательств, кроме собственных слов. — А твои родители? По спине Гермионы прошла дрожь, и она поёжилась, покрепче обняв колени. — Если бы чистокровная волшебница сказала, что разоблачила путешественницу во времени, маглорождённую, и нашла её маленьких родителей — ты бы поверила? Андромеда перевернулась набок и задумалась, постукивая пальцем по губам. — Я с трудом поверила тебе, когда ты рассказала свою историю, — ответила она, — Поэтому, даже несмотря на родство, нет. Не поверила бы. — И Беллатрикс не поверят, — подытожила Гермиона, — По крайней мере, я хочу в это верить. — Но она нанесла тебе такой ущерб... Надеюсь, её мучает совесть, — прошипела Андромеда. Гермиона с сожалением пожала плечами. — Это вряд ли. Она уже почти заснула, когда Андромеда вдруг произнесла: — Ты знаешь, что род Грейнджер существует и в магическом мире? Однофамильцы? Неужели... Это интересно. Встрепенувшись, Гермиона покачала головой. — Они славятся предрасположенностью к зельеварению. Гектор Дагворт, он же Грейнджер, основал общество зельеварителей. Однако, произошёл скандал, из-за которого потомкам рода пришлось скрыться до восстановления репутации. Их до сих пор не могут отследить, и никто не знает, живы ли они, — добавила Андромеда. Шестерёнки в голове девушки вновь заработали. — Она могла посчитать, что я их дочь, — пробормотала она, на что Андромеда кивнула. Гермиона подняла на неё глаза, — Если это так, предлагаешь поддерживать легенду? — Возможно. Очень удобно, что предполагаемые потомки Грейнджер скрываются так же, как и их предки. Задумчиво промычав, Гермиона вновь села. Андромеда поднялась за ней, смотря выжидающе. — Никакого доверия с её стороны не будет. Если она продолжит копать и поймёт, что у этих Грейнджер, как минимум, нет никаких детей и они никогда не жили во Франции, я снова окажусь в том же положении. — Полагаю, это так. Не в характере Беллы сдаваться, — согласилась Андромеда, вздохнув. И снова спросила, — И что планируешь делать? — Ответ прежний. Ведь сказать ей правду я не могу, но и продолжать лгать тоже. Андромеда положила руку на плечо Гермионы и ободряюще сжала. — Я в любом случае с тобой. Уставшая Гермиона с благодарностью приняла этот жест. Её голова сама упала на плечо Андромеды, пока глаза стремительно закрывались. Завтра. Она займётся этим завтра.༺♡༻
31 декабря, 1969 год, поместье Блэк, — личный кабинет Друэллы Гермиона приняла два важных решения. Первое: она извинится перед Друэллой за нанесённый библиотеке ущерб и примет любое наказание. Второе: после этого она поговорит с Беллатрикс. Откладывать это не имело смысла. К тому же, она хотела услышать извинения, и желательно искренние. Этого требовала обида внутри. Но сперва Друэлла. Иначе она не сможет спокойно жить. Поэтому, спросив у Андромеды утром, где кабинет её матери, она пришла к нему с повинной после позднего завтрака. Набрав в грудь побольше воздуха для речи, Гермиона постучала по закрытой двери костяшками пальцев. Щелчок, и та открылась, пропуская девушку внутрь. За столом напротив входа сидела Друэлла и писала что-то на пергаменте, иногда обмакивая перо в чернильницу. На кончике её носа болтались очки в светлой оправе. Слегка сбитая с толку, Гермиона неловко топталась на входе, прежде чем спросить: — Можно? — Bonjour, ma tendre, — поприветствовала Друэлла, не поднимая глаз, — Присаживайся. Приметив стул возле шкафа, Гермиона уселась на него и принялась терпеливо ждать, когда Друэлла освободится. Наконец, спустя несколько минут тишины, разбавляемой только тиканьем часов да шелестом пергамента, Друэлла сказала: — Пишу письмо Альфреду. Гермиона моргнула. — Простите? Друэлла сняла очки и сложила письмо вдвое и положила в конверт, запечатав восковой печатью с гербом рода Блэк. А затем отложила на край стола, взглянув на Гермиону. — Хочу, чтобы он приехал и разобрался с нанесённым ущербом. Быстро догадавшись, о чём говорит Друэлла, Гермиона опустила глаза и увлеклась рассматриванием своих коленей. — Книги не спасти, верно? — тихо спросила она, уже зная ответ. — К сожалению, это так, — подтвердила её опасения Друэлла. Она поднялась на ноги, опираясь о стол ладонями, — Не хотите выпить со мной чаю? Помнится, Вы обещали ещё в начале каникул. — Не стану отказываться. Кивнув, Друэлла хлопнула в ладоши и на столе сразу же появился чайный сервис, расписанный пионами. Взмахом палочки женщина разлила напиток по чашкам и левитировала блюдце с наполненным сосудом к Гермионе в руки. — Сахар? — Нет, спасибо. Она попробовала чай на вкус. Он отдавал пряностями, цитрусами и корицей. Издав мычащий звук, она выпила ещё под довольный взгляд Друэллы, которая последовала её примеру. — Очень вкусно, — похвалила Гермиона, и Друэлла ей подмигнула. — Это глинтвейн. Это помогло ей немного расслабиться. Она пила горячий напиток, с наслаждением отмечая, как горячая жидкость стекает вниз по горлу, сглаживая его стенки. Заводить светскую беседу не было желания, она этому так и не научилась. И пить глинтвейн настолько долго, насколько это возможно, казалось лучшим вариантом. — Мне жаль, что Беллатрикс нанесла Вам такой ущерб, — искренне сказала Друэлла, кивая на заметный бинт под свитером, — Уверяю, лучшие лекари будут впредь следить за Вашим состоянием. И по-хорошему, следует написать родителям. Справитесь, или мне это сделать? Гермиона покачала головой. — Спасибо за заботу, но не стоит. Скроуп и другая эльфийка вчера позаботились обо мне. А письма... Я сама. Всё же, Друэлле определённо не стоило знать. — Как скажете. И Беллатрикс теперь под домашним арестом, если Вам интересно, — голос Друэллы вдруг снова разрезал тишину, и от неожиданности Гермиона вздрогнула, поперхнувшись. Она поспешно откашлялась. — Не думаю, что это сможет удержать её надолго. — Конечно, нет, — Друэлла улыбнулась, — У неё довольно буйный нрав. Я вижу себя в её возрасте. Гермиона промолчала. — Когда-нибудь Беллатрикс поймёт, что мы с Сигнусом хотим для неё лучшего, — добавила женщина, отставив чашку на поднос, — Партия присмотрена. Чашка едва не выпала из рук Гермионы. Её словно окатили ведром с ледяной водой. Мурашки побежали по коже от одной мысли о том, кто в будущем является мужем Беллатрикс. — Рудольфус? — Андромеда рассказывала? — Да. Так...? — Да, он, — подтвердила Друэлла, — Так как Беллатрикс является старшей дочерью, она должна выйти замуж раньше сестёр. Сразу после окончания Хогвартса свадьба состоится. Как и Ваша, я полагаю? Сколько Вам? Сглотнув, она сухо ответила: — Девятнадцать. — Прекрасный возраст. Наверняка родители уже заключили контракт с семьёй будущего супруга. — Смею предположить, что родители никогда не хотели для меня такой участи, — сурово сказала Гермиона, смотря в чашку, где плескался глинтвейн. — Значит, они не подвержены пропаганде. — Пропаганде чего? — прошипела девушка. Её глаза горели огнём, руки слегка потряхивало, — Того, что своих детей нужно отдавать на растерзание незнакомцу? Неужели без мужа состояться невозможно?! Друэлла смерила её прохладным взглядом и вздохнула. — Поначалу и я ненавидела Сигнуса. Запрещала ему подходить ко мне. Но мы нашли общий язык и даже полюбили друг друга спустя какое-то время. — Разве пары не проходят этот этап до замужества?! — Гермиона хотела вскочить и накричать на Друэллу, но сдержалась, — Вы ориентируетесь лишь на свой опыт. А как же волшебница третьего поколения, дочь Сигнуса Блэка второго? Лицо Друэллы осунулось, и она опустила взгляд на секунду. Но вскоре смотрела на девушку с ещё большей гордостью и статностью. — Она отказалась, и получила по заслугам. Невероятно. — Значит, Вы поступите так же с любой из дочерей, которая проявит своё несогласие с установками прошлого времени?! — Mademoiselle. Мы этого не хотим. И делаем всё возможное, чтобы этого избежать. — Разве запугивание — это «всё возможное»? Женщина закрыла глаза и не шевелилась какое-то время. Гермиона предположила, что она мысленно считала до десяти, чтобы успокоиться. Или цитировала стишок из детства. — Mademoiselle, — наконец, сказала Друэлла, сложив руки на поверхности стола домиком, — Стало быть, Ваши родители намного прогрессивнее, чем нынешнее общество. Не мешайте ему идти в своём темпе и не просите о большем. — Я не прошу, — возразила Гермиона, — Но не понимаю, и вряд ли смогу. — В этом вся Вы, — усмехнулась Друэлла в чашку, пригубив остатки глинтвейна. — Прошу прощения? — Вы думаете, что можете в одиночку всё изменить. Сказали, и тут же волшебники пойдут дальше, следуя Вашему слову. Но Вы — один единственный болтик в огромном механизме. Если он выйдет из строя, это не нанесёт машине огромный ущерб, а болтик сразу же заменят на новый. Но вот старый рискует остаться сломанным навсегда. Думаю, Вы понимаете, к чему я веду. — Но ведь болтик может нанести непоправимый вред процессу? — сказала Гермиона дрожащим голосом, — В этом есть смысл. Усмешка Друэллы переросла в улыбку, а вскоре она уже хихикала в ладонь, не слишком скрываясь. Глаза Гермионы сощурились. — Что на счёт того, чтобы просто объяснить мне, а не смеяться?! — Я не смеюсь, — серьёзно сказала Друэлла, — Но пока Вы не осмыслите то, что я сказала — это будет бесполезно. И она надела очки обратно, давая понять, что разговор окончен. Признаться, на языке Гермионы в данный момент крутились тысячи слов, которые она мечтала высказать. Но что-то речь Друэллы затронула в ней. Она понимала, что мириться с подобным отношением нельзя, и прежде всего это неуважение к самому себе, но... Пока не время. Ещё нет. Поэтому, допив глинтвейн, Гермиона поблагодарила Друэллу за чудесный напиток и вышла. Разговор ушёл совсем не в то русло, которое она планировала изначально, и ей это не понравилось.༺♡༻
31 декабря, 1969 год, — поместье Блэк, спальня Беллатрикс Она решила не откладывать исполнение второго решения. Смысла скрываться больше нет, но она должна как минимум предупредить Беллатрикс, чтобы та не лезла, куда не стоило. И, как максимум, получить от неё извинения за нанесённый ущерб. Но Гермиона не была подвержена мечтам. И понимала, что такой человек, как Беллатрикс Блэк, в последнюю очередь будет извиняться за свои действия. Но надежда теплилась в душе, и её уже было никуда не вырвать. Будет очень жаль, если она разочаруется, заранее зная исход, но такова жизнь. Сперва ты обманываешься, придумываешь оправдания человеку, а потом грустишь, что он не оправдал твои ожидания. Так нельзя. Поднявшись уже по знакомой лестнице, Гермиона решительно постучала в дверь. Нельзя дать страху действовать быстрее, иначе она сбежит, как напуганная лань. Не получив никакого ответа, она осторожно дёрнула за дверную ручку. Странно, но она оказалась не заперта. Если Беллатрикс под арестом, неужели её не должны были запереть? — Беллатрикс? — позвала она и приоткрыла дверь, заглянув внутрь, — Ты здесь? Она огляделась в поисках ведьмы. Её не было в поле зрения, поэтому она зашла, максимально тихо прикрыв за собой дверь. В нос ударил запах табака, ощутимо витающего в комнате. Захотелось открыть окно и немедленно проветрить, чтобы вывести эту вонь. Но она одёрнула себя, вспомнив, что это не её пространство, и здесь властвуют не её порядки. За дверью справа раздавался звук шумящей воды. Почувствовав неловкость и смущение от того, что застала Беллатрикс в такой момент, Гермиона решила подождать за дверью. Но сперва, воспользовалась предоставленной возможностью рассмотреть комнату. И может быть, найти те источники, которые Беллатрикс использовала, стараясь её раскрыть. Комната Беллатрикс представляла из себя большое круговое помещение, выполненное в приглушённо-зелёных оттенках. Каждая вещь буквально кричала о роскоши и статусе хозяйки комнаты. Позолоченная люстра висела на потолке. Два узких окна сбоку от стеклянной двери, ведущей на балкон. Дубовый шкаф и стол напротив окна. Гермиона подошла к нему. На его поверхности было несколько стопок каких-то бумаг, исписанного вдоль и поперёк пергамента и подставка для печати. Тоже с гербом древнего рода. Девушка взяла несколько бумаг и обнаружила, что все они одного содержания: экономического. Беллатрикс Блэк интересуется финансами? Вот уж никогда бы не подумала. Она бегло просмотрела каждый лист. Ничего особенного, просто записи о прибыли дома Блэк, количестве трат. Долги, счёт в банке, благотворительности... Сигнус приучает дочь? Как старшую наследницу? Это интересно, но совсем не то, что она искала. Разочарованно вздохнув, Гермиона положила бумаги обратно, сложив их ровной стопкой и вернулась к осмотру комнаты. Огромная кровать с балдахином справа могла уместить примерно пять человек, не меньше. Над ней висел портрет с изображением Беллатрикс в три четверти. Руки были сложены на коленях, а на голове красовалась позолоченная корона. О, какое тщеславие. На покрывале красовался вышитый золотом герб дома Блэк. Камин напротив, два кресла и столик между ними. А над камином также висел портрет, но уже с тремя людьми. Подойдя ближе, Гермиона сразу же узнала тех, кто изображён на холсте: три сестры Блэк смотрели прямо на неё. Вздёрнутые подбородки, надменный взгляд, одетые с иголочки. Но все они держались за руки. Для Беллатрикс наверняка важен этот портрет и её единство с сёстрами, раз она повесила его на такое видное место. Рука непроизвольно потянулась к холсту, желая дотронуться. Но её остановило покашливание сзади. Гермиона обернулась и сделала шаг назад от картины. Беллатрикс стояла в дверном проёме между ванной комнатой и своей спальней, обёрнутая полотенцем. Она выгнула бровь и высушила мокрые волосы заклинанием, встряхнув ими. Однако, это не помогло. Капли воды стекали по её шее, плечам, рукам... Уши Гермионы покраснели, когда взгляд упал в ложбинку между грудей. Заметив это, Беллатрикс ухмыльнулась подобно Чеширскому коту и спокойно прошествовала мимо смущённой девушки в кресло. Изящные ноги она закинула на подлокотник, что вовсе не облегчало задачу Гермионы. Ведьма не казалась такой уж расстроенной. Подумать только, вчера она уничтожила ценные тома, разрушила библиотеку рода, наверняка получила выговор от отца и всё равно выглядела такой безразличной! Друэлла верно подметила, что даже домашний арест не сможет её удержать. — Ты пялишься, — подметила Беллатрикс. Гермиона закатила глаза и отвернулась, с "интересом" принявшись рассматривать узорчатые обои. — Хотела поговорить с тобой. Можно, или Ваше величество занято? — Разве тебе нужно моё приглашение, а-а? — протянула Блэк, поджигая сигарету и зажимая её между зубов, — Присаживайся, чего стоишь столбом? Недоверчиво Гермиона взглянула на ведьму. — В меня ничего не прилетит? — Брось, до конца жизни это будешь вспоминать? — Беллатрикс цокнула языком на напряжённое выражение лица Грейнджер, перекатывая сигарету между пальцев и выпуская пахучий дым изо рта. Будучи настороже, Гермиона всё же опустилась во второе кресло. — Ты ведь не потомок Гектора Дагворта, не так ли? — нарушила тишину Беллатрикс, став абсолютно серьёзной. Она осторожно кивнула. — Ты не должна была узнать. Должна была верить в легенду, которую я предоставляла общественности. Почему решила копать дальше? — Разве это не очевидно? Твоя легенда слишком шаткая. Любой, у кого есть хоть капля мозгов, засомневается в её достоверности. Гермиона оскорблённо фыркнула, сложив руки на груди. — Хотя, — невозмутимо продолжила Блэк, — это было очевидно. Люди слепы. Даже mère достаточно твоего хлопанья глазками и красивой легенды о чудесах Шармбатона, о котором она мечтала в далёком детстве. Слова вертелись на языке, желая быть высказанными. Но Гермиона молчала. Не хотелось повторения вчерашнего опыта. Да и едкие комментарии ни к чему не приведут. Если Беллатрикс спокойна, значит, вчера выпустила всё то, что накопилось. У неё есть шанс сгладить ситуацию до наступления следующей бури. — Так что тебе было нужно в нашей особой библиотеке? — наконец, спросила Беллатрикс. Гермиона помедлила, подбирая правильные слова. Конечно, она успела отрепетировать всё перед зеркалом, но цепкий взгляд Блэк не давал ей чувствовать себя достаточно комфортно, чтобы не запинаться и не путаться в словах. — Есть вещи, которые... Которые куда более страшны и глубоки, чем кажутся на первый взгляд. Ты следила за мной, знаешь настоящее имя, но есть причины, по которым я скрываюсь. Библиотека Блэков понадобилась мне для поиска нужной информации, так как люди, которым я верила, отказались её предоставить. Клянусь, это никак не навредит ни тебе, ни твоей семье. Я просто хочу попасть обратно, по возможности оставшись незамеченной для всех. Беллатрикс молча выслушала её. Кончиком языка она обвела нижнюю губу, пока сигарета дымилась в её пальцах. — Ну, скажем так, мне это навредило. — Не думаю, что тебя это слишком беспокоит, — заметила Гермиона, скрестив руки на груди. Плечо заныло, и она повела им, стараясь прогнать неприятные ощущения. Цепкий взгляд Беллатрикс заметил это, но она ничего не сказала. Только смотрела. Гермиона невольно съёжилась. — Да, не слишком, — подтвердила Беллатрикс, не отрывая взгляда от её плеча. Девушка неловко заёрзала в кресле. — И это всё? — невозмутимо спросила Беллатрикс, приложив сигарету к губам и сделав затяжку. Вот и идеальный момент. — Это я должна спрашивать. Действительно ли это всё, что ты хочешь мне сказать? Вот так... У Беллатрикс есть шанс сказать то, что Гермионе нужно было услышать. Упустит она шанс или воспользуется им? Ожидание разбивало больше всего. Но Грейнджер понимала, что нельзя давить. Если Беллатрикс действительно... Подбирала ли она прямо сейчас нужные слова? Гермиона ждала. Но вот Блэк отвернулась от неё, не говоря ни слова. — Мне нечего тебе сказать. Разочарование затопило Гермиону изнутри, даже несмотря на все ранние мысли. Молча она кивнула и встала, подходя к двери и становясь к Беллатрикс спиной. Но голова оставалась повёрнута вбок, и боковым зрением она могла видеть ведьму. — Я хочу, чтобы ты попыталась понять и оставила меня в покое. То, что происходит, исправлять не тебе. И если ты продолжишь настаивать на своём, то поставишь под угрозу всё, что я стараюсь сохранить. Пожалуйста, не задавай вопросов и постарайся принять это. Её рука легла на дверную ручку и она слегка надавила на неё, собираясь уйти. Но перед этим добавила: — Я никогда не хотела, чтобы Меда тебе лгала. Уверяю, она тоже. Но всё вновь упирается в обстоятельства и безопасность, которую она хочет подарить тебе и Нарциссе в первую очередь. С этими словами она вышла, оставляя Беллатрикс наедине с ворохом мыслей.༺♡༻
2 января, 1969 год, — поместье Блэк, заснеженный сад Два дня прошло с их разговора. По всей видимости, такие переговоры сгладили ситуацию с Беллатрикс, ведь больше они не взаимодействовали. Никаких косых взглядов, брошенных будто невзначай, подозрений и подколов со стороны Блэк. Но душа Гермионы уже успела истосковаться по этому, сколько бы она не подавляла эти мысли. Беллатрикс стала нарушителем её спокойствия как в будущем, так и в настоящем. И, насколько мазохично это не звучало, девушка хотела, чтобы всё стало как раньше. То, как легко ведьма потеряла к ней всяческий интерес, расстроило её больше, чем она могла предоставить. В глубине души она надеялась, что та захочет провести с ней больше времени, желая удостовериться. Или попытается ещё что-то выяснить. Но полное безразличие к её существованию странным образом задевало. С другой стороны, на что она надеялась? Что эта ведьма прочитает между строк и сдастся не сразу? Глупо, невероятно глупо. Она ясно дала понять, что не стоит. А Беллатрикс далеко не идиотка. В конце концов, всё, что между ними произошло, это вынужденный поцелуй, восхищённые взгляды, по большей части от Гермионы, да несколько перепалок. Тосковать по этому казалось чем-то иным, совершенно неправильным. Чем-то, что не вписывалось в её жизненные принципы. К тому же, Беллатрикс действительно пыталась её убить. Серьёзно ранила. Оставила неизгладимый след вдоль позвоночника. И если девушка не могла его увидеть, это не значит, что не чувствовать. Плечо почти зажило, несколько зелий перед сном и оно станет как новенькое. Но вот шрам... Поэтому расслабься, Грейнджер, — грубо сказала себе Гермиона и запечатала рефлексию по Беллатрикс в дальнем уголке сознания. Расслабиться и сосредоточиться на продолжении своего дела. Сказать проще, чем сделать. Чтобы успокоить горящий разум, Гермиона решила прогуляться по саду в одиночестве. Облачка пара вылетали из приоткрытого рта, когда девушка выдыхала их, подпрыгивала за ними, как ребёнок. Погода радовала безоблачным небом и лучами солнца. Андромеда с Нарциссой впервые за долгое время проводили время вместе, наедине, и Гермиона не набралась смелости им помешать. Саманта выполняла поручения Друэллы за пределами дома, сами хозяева поместья решили насладиться обществом друг друга вдали от детей. А Беллатрикс под домашним арестом. Поэтому, кутаясь в тёплый шарф, Гермиона шла по дорожке и держала в руках «Кристи», дочитывая последние главы. Несмотря на необходимость поскорее вернуться, из-за которой девушка металась в самом начале, она понимала, что нужны и такие моменты. В каком-то смысле ей начинало нравится расслабляться вот так. Проводить свободное время с собой, а не только с учебниками, как всё время в Хогвартсе и на летних каникулах. Даже дома родители были не в силах вытащить дочь из дома без учебного пособия по Заклинаниям или нового сборника с рунами. Всю жизнь она слишком много времени уделяла чужим проблемам и учёбе. Настал и её черёд. Может, она перенеслась в прошлое, чтобы понять эту простую истину? Или многое другое... В небе что-то мелькнуло. Гермиона подняла голову, стараясь уследить за непонятным чёрным пятном. Ворон, другая птица? Ведомая инстинктами, Грейнджер притаилась за деревом и сощурилась, стараясь разглядеть нарушителя её идиллии. С удивлением она обнаружила, что это Беллатрикс. Она парила в воздухе на скоростной метле, а её собранные волосы всё равно налипли на лицо. Тренировочная мантия Слизерина развевалась позади шлейфом. Какое-то время она подбрасывала квоффл в воздухе, ловя его, перед этим выполняя сложные пируэты. А затем с разворота бросила его в сторону импровизированного кольца, стоящего на поле для квиддича в Хогвартсе. Тренируется к скорому матчу между Слизерином и Рейвенкло? Звонко ударившись о металл, квоффл отскочил вбок и упал на землю. Беллатрикс мягко приземлилась возле него, положив в ящик, а затем вытащила биту с бладжером. Она же не собирается?... Со всей силы Беллатрикс отправила бладжер в полёт ударом биты, а затем вновь поднялась в воздух, ещё выше, чем прежде. Как в замедленной съёмке, Гермиона наблюдала, как ведьма вырисовывала пируэты и опасные повороты высоко над землёй, уворачиваясь при этом от зачарованного бладжера. Сердце сжималось, особенно тогда, когда Блэк свешивалась с метлы головой вниз. Она едва слышно вскрикнула, тут же прикрыв рот ладонью, когда ведьма понеслась резко вверх, сделав круг. Она всегда боялась высоты. А теперь Беллатрикс так бездумно распоряжалась своей жизнью, забывая о должной технике безопасности! Хотелось окликнуть её, заставить спуститься вниз, в безопасность. Но в то же время Гермиона боялась её спугнуть. И что бы было тогда? Она бы поранилась? Не хватало ещё, чтобы ведьма потом обвинила её во всех грехах! Поэтому она продолжала смотреть, не выдавая своего присутствия. Но у почты были на неё другие планы. Перед её ногами на снег приземлился конверт. Подняв голову вверх, Гермиона увидела уже знакомую ей птицу, что уже появлялась перед ней ранее. Филин МакГонаглл. Он приземлился на ветку и принялся чистить свои пёрышки, пока Гермиона подбирала конверт. Ничего нового, письмо предназначалось всё той же Еве Клемент. — Тебя не учили, что подглядывать нехорошо? Гермиона испуганно пискнула. Конверт выскользнул из пальцев, и Беллатрикс перед ней ловко поймала его, покрутив в руках. Возмущённо ухнув, филин вспорхнул с ветки и улетел прочь. — МакКошка? — удивилась она, разглядывая подпись и герб Хогвартса, — Что ей нужно от тебя? Недолго мозг Гермиона обрабатывал увиденное, а затем она выпалила, указывая то на Беллатрикс, то на поместье. — Как ты...? — Через окно, — ухмыльнулась Блэк, очевидно, будучи слишком довольной собой. О. Ну что ж. — Ладно, это было очевидно. И... МакКошка? — прыснула Гермиона, спешно забирая конверт из рук Блэк, — А вот это — личное. — О, умоляю, потом выяснится, что ты её праправнучка, — фыркнув, Беллатрикс опёрлась ногой о ствол дерева, за которым ранее пряталась Гермиона и сложила руки на груди. Прежде, чем Грейнджер успела оспорить сказанное и сказать, какая это глупость, она указала подбородком на конверт в руках девушки, — Почему не прочтёшь? — Если ты подумала, что я опасаюсь за конфиденциальность, то ошибаешься... — Ещё бы, — пробурчала Блэк. — ...Просто раньше мне уже приходило письмо, — пояснила Гермиона, и вдруг сказала, — В общем, я его сожгла. А теперь она повторно прислала письмо, и я понятия не имею, что там может быть. Сперва Беллатрикс выглядела поражённой. А затем она расхохоталась, запрокинув голову назад, оголяя влажную шею. Гермиона поспешно отвела взгляд. — Сожгла, — всё ещё веселилась Блэк, даже вытирая выступившие слезинки с глаз, — Это... О, Салазар, какая ты бунтарка! — О, ну конечно. Да, давайте посмеёмся над Евой Клемент, она же Гермиона Грейнджер, за то, что она сожгла письмо одного из деканов. Так весело! От гневной тирады Гермионы, Беллатрикс только сильнее разразилась смехом. Блеск в её глазах и весёлое настроение были настолько очевидными, что Гермиона на их фоне почувствовала себя чопорной. — В этот раз советую порвать его на маленькие кусочки и пустить по ветру, — подмигнула ей Беллатрикс, а затем забрала метлу и ушла в сторону поместья. Грейнджер только сильнее насупилась. И всё же краешек её губ дёрнулся в улыбке. О Мерлин, нет. Почему я вообще позволяю ей эти шалости?! Отбросив мысли о Беллатрикс Блэк, Гермиона чуть дрожащими пальцами разорвала печать и достала сложенное письмо. Задержав дыхание, девушка пробежалась глазами по тексту. И пока она читала абзац за абзацем, её лицо становилось всё белее.