Кулон || The pendant

Наконец-то. Она вырвалась из этого адского пекла больничного крыла. Светлые стены уже поперёк горла сидели. Отдельная палата. Всё белое. Стены, столы, тумбочка, койка, даже за окном всё было белым! Тёмные волосы пациентов выглядели очень комично на фоне этого празднества чистоты. Мадам Помфри та ещё противница грязи, — постоянно ворчала МакГонаглл. Когда она зашла в Большой зал, прижимая к себе сумку, на неё уставился весь стол Слизерина. Какого хрена? Неизвестно. Приняв решение не обращать внимания, она лишь гордо задрала подбородок и присела за стол Гриффиндора, демонстративно игнорируя зуд в спине. Все смотрят. Эта жалость в глазах... Гермиона крепче сжала кулаки и трясущейся рукой взяла стакан сока. И так каждый день. Один и тот же ритуал каждую трапезу. Это длится уже месяц. Именно месяц назад Гермиона Грейнджер, семикурсница и студентка Гриффиндора, проснулась в больничном крыле с перебинтованной головой, вся в ссадинах и порезах. Глаза рябило от света. Мадам Помфри носилась с ней, как курица с яйцом. — Гермиона, Гермиона... Ох, девочка, как же так? Стой, стоп! Не вставайте! Осторожней, мисс Грейнджер! Гермиона сдалась, смиренно принимая все зелья по расписанию и соблюдая постельный режим. Она ненавидела пропускать занятия, поэтому, как только к ней пустили Джинни, она сразу попросила дать ей список всех домашних заданий. И сильно огорчилась, узнав, что профессора освободили её от нагрузки до её выздоровления. Даже профессор Снейп, который, казалось бы, не проявлял к ней снисходительности, словно забыл про её существование. — Это несправедливо, — заключила она, нахохлившись. Джинни только потрепала её кудрявые волосы и сказала ей расслабиться раз в семь лет обучения. Странным было то, что она абсолютно не помнила момента, когда получила травму. Профессор МакГонаглл пришла к ней на второй день её времяпровождения в больничном крыле и рассказала, что нашла её у подножья лестницы по пути в кабинет профессора Дамблдора. Выглядело всё так, словно она споткнулась, пока шла в башню и упала, подскользнувшись. МакГонаглл предположила, что Пивз снова бросал водными шариками в первокурсников и лестница стала мокрой. Но Гермионе это показалось не правдоподобным. Даже если этот вариант отметался и на неё напал кто-то из учеников, то почему её бросили прямо у входа в кабинет директора? Чтобы ей сразу предоставили помощь? Сплошной бред. Ещё одной странностью было то, что на её шее нашли украшение. Симпатичный и утончённый кулон на серебрянной цепочке и с изумрудным камнем, который обрамляла декоративная виноградная лоза. МакГонаглл с Помфри изъяли его почти сразу и отдали профессору Снейпу, дабы он немедленно проверил его на наличие разных проклятий. Зельевар вернул его через два часа, а все его руки были в волдырях и ожогах. Стоило же профессорам вернуть кулон девушке, оно не только не причинило ей вреда, но и само застегнулось на тонкой шее. У Гермионы было достаточно времени, чтобы подумать над всем этим. И она пришла к выводу, что из-за стресса в результате потенциального нападения и травмы головы, у неё произошла потеря памяти. Мозг просто сам стёр все нежелательные воспоминания об ужасе, который она пережила. Но что-то сосало под ложечкой. Конец октября. Гермиона проснулась от противного звука будильника, стоящего на тумбочке Парвати. Она едва сумела открыть глаза. Сказывались последствия бессонницы, что мучила её уже месяц. Сперва она думала, что это из-за кулона. На него наложено множество проклятий и сглазов, может, тёмная магия не даёт ей покоя? Но девушка не могла себя заставить снять его. Последнюю неделю ей не помогали даже зелья с больничного крыла: появилось привыкание и организм больше не воспринимал лекарство. Большинство её соседок по комнате уже были одеты и причёсаны, а Гермиона до сих пор лежала на кровати пластом. Ей не хотелось ни вставать, ни слушать радостное щебетание девчонок. Она накрыла голову подушкой, чтобы хоть как-то заглушить гул в ушах. В дверном проёме показалась рыжая макушка младшей Уизли. – Гермиона здесь? Ромильда указала на лежащую в кровати Гермиону, которая застонала в подушку. До неё уже дошло, что хочет от неё Джиневра. — Джин, потом. — Потом?! Ты обещала, Гермиона, — Джинни пересекла общую комнату и плюхнулась на кровать подруги, сверля её глазами-лазерами. Грейнджер скосила взгляд на соседок, которые тихонько замерли, явно желая подслушать. Помада Лаванды застыла по пути к губам, так и не добравшись до цели, а сама Браун изогнула бровь на говорящих девушек. Джинни проследила за взглядом Гермионы и фыркнула. — А вы чего уши развесили? Своими делами занимайтесь! Лаванда цокнула языком и начала красить губы. — Мерлин, Джинни, ты такая громкая, — пробурчала Гермиона. — Вставай немедленно! — взвизгнула Джинни, но прикрыла рот ладонью, увидев, как поморщилась девушка, — Извини. Грейнджер подтверждающе замычала и сползла с кровати. — Придира говорит, что сегодня противопоказано лежать в кровати, — начинала Джинни, забираясь на матрас в обуви, пока Гермиона не видела, — И она права. К тому же, это твой первый поход в Хогсмид после... — она прикусила язык, — Прости. Гермиона потянулась, раскачиваясь в разные стороны, дабы размять мышцы. По окну общей спальни стекали капли дождя, прошедшего ночью. Сквозь шторы просвечивали лучи осеннего тусклого солнца. — Джин, ради Годрика, не делай из моей травмы трагедию, — сказала она, застилая кровать и спихивая с простыней Джинни. Та упёрла руки в бока, не в первый раз становясь похожей на свою мать. — Травма есть травма, Гермиона. Я — как будущий капитан Холихедских гарпий, — для убедительности она стукнула кулаком по грудной клетке, где билось сердце, — Прекрасно понимаю это. И гордо вздёргнула подбородок. Гермиона хмыкнула, демонстративно поднимая руки в капитуляции и принимая своё поражение. — После Астрономии, хорошо? Джинни издала пищащий звук, в порыве обнимая подругу. — Без проблем, я не собиралась прогуливать занятия. Ты же знаешь, мама... по шапке надаёт, да? Гермиона понимающе кивнула. Кажется, она никогда не привыкнет к подобным магловским высказываниям от рыжей бестии. Она хитро прищурилась, склоняясь ближе к Джинни. — Осторожно, если ты продолжишь так светиться я подумаю, что твоя вл... Ауч! Уизли выглядела слишком довольной, пока Гермиона потирала бок. Грейнджер уже потянулась за палочкой, мирно лежащей в тумбочке, но этот профессиональный игрок в квиддич нахально перепрыгнул через её кровать и убежал за дверь. — И оденься потеплее, прогнозы обещают ветер! — бросила Джинни напоследок. — Верни мою палочку! Ответом ей послужил смех. Гермиона неодобрительно покачала головой и достала один из связанных её бабушкой лет десять назад жилетов. Надо же, она так и не выросла из них. И правда холодно.

༺♡༻

— Как спалось, Гермиона? Грейнджер подавила зевок, прикрыв рот кулаком и плюхнулась на скамейку напротив Гарри и Рона. А не видно? — Нормально, спасибо. — А как... Твоя голова? Мерлин. Опять эти вопросы. Как же раздражает. — Надо же, сам Гарри Поттер подумал обо мне, — съязвила Гермиона, накладывая в свою тарелку омлет. Образовавшаяся тишина в их компании за столом Гриффиндора смутила её, поэтому она подняла глаза на друзей. Рон застыл с куриной ножкой во рту, а у Гарри, как будто в глазах разбились тысячи осколков. Ох. И кто её за язык тянул? Гриффиндорка мгновенно почувствовала укол вины. — Прости. Гарри улыбнулся настолько фальшиво, что Гермионе стало ещё больнее. — Забудь. — Гарри, я не подумала, правда... — Я же сказал, всё в порядке. Меня трудно задеть, ты же знаешь. Гермиона потупила глаза. Тост с джемом уже не казался таким вкусным и желанным, поэтому она положила его обратно в тарелку. Девушка сглотнула. — Я пойду, вы догоняйте. Блэк не любит опоздания. Она схватила сумку и поспешно ушла из Большого зала. Уже возле кабинета Защиты от тёмных искусств Гермиона села на подоконник, прислонившись лбом к холодному стеклу. Роса после дождя давно высохла, но ветер за пределами замка не давал покоя коридорам. Гриффиндорка шмыгнула носом. — Холод всегда по душе тем, кто умеет думать, да? Гермиона моргнула, отвлекаясь от размышлений. Сзади неё стояла Лавгуд, прижимающая к себе сборник заклинаний. Студентка Рейвенкло. — Что? Полумна прошла к подоконнику, на котором сидела Гермиона и запрыгнула на него следом. — Земной народ. Думающие эльфы. Эльфы? Что... — Да... Думающие, — она натянуто улыбнулась. Полумну бесполезно пытаться понять. Все игры разума, которыми она владеет в полной мере только добавляют мозгового штурма Гермионе, которая предпочитает больше ориентироваться на логику. Блондинка болтала ногами, слегка покачиваясь из стороны в сторону. — Ты не тяни с этим. В ответ на вопросительный взгляд Гермионы она кивнула на украшение на шее гриффиндорки. Та безсознательно накрыла и сжала его ладонью. — И с раздо-ором, — пропела Лавгуд, — Пропасть слишком огромна, чтобы вновь сойтись после длительного срока. Что? Ох... Должно быть, она о Гарри с Роном. Гермиона вздохнула, мысленно соглашаясь. Стук каблуков по каменному полу привлёк её внимание. Она медленно закрыла глаза, подавляя панику, нарастающую внутри. — Мисс Грейнджер, мисс Лавгуд, живо в кабинет! А вот и её персональный кошмар. Беллатрикс Блэк. Грозовая туча Хогвартса, покрытая аурой тёмной магии и терпких духов с ароматом вишни. Всегда с прямой осанкой, дикими кудрями и глазами-молнями цвета оникса. Красива. Но абсолютно невменяема. Магический мир знал, что она была ярой последователицей ныне покойного тёмного волшебника, когда началась магическая война. И за все свои преступления после его падения добровольно предстала перед судом, отсидев десять лет в Азкабане. И она ненавидела маглорождённых. Точнее, одну конкретную. Грейнджер. Иногда казалось, что Блэк способна убить её прямо в кабинете, стоило только ей открыть рот. Руки затряслись. Полумна, не мигая, смотрела на её лоб. Гермиона поёжилась и спрыгнула с подоконника. Блондинка молча пошла за ней. — Итак, — профессор хлопнула ладонью по столу, — Я надеюсь, что все подготовились к сегодняшнему занятию. Полумна мягко улыбнулась Гермионе и села к своему знакомому, а гриффиндорка прошла за первую парту к Невиллу. Мальчик смущённо улыбнулся и уставился дальше в книжку. Профессор Блэк изогнула бровь. — Лавгуд, Грейнджер, Вас стучаться не учили? Что? Грейнджер оскорблённо открыла и закрыла рот. Она посмотрела на группу своего факультета в поисках поддержки. На занятиях профессора Блэк всё как обычно. Все вжали головы в плечи. И это гриффиндорцы? — Профессор, мы зашли прямо за Вам... Блэк зарычала. — Мне неинтересно слушать Ваши жалкие оправдания, мисс я-знаю-всё-на-свете, — она отмахнулась от Грейнджер рукой, как от назойливой мухи. Последняя положила голову на сложенные на столе руки и тихо выругалась. Она спиной могла чувствовать сочувственные взгляды других студентов. Порыв показать им средний палец становился всё сильнее. И Блэк. Просто за компанию. — Что ж, — начала профессор Блэк, — Сегодня, как я и говорила, мы на словах разберём одно из непростительных заклятий. Один из студентов Рейвенкло поднял руку. — А... Простите, а практика? Блэк оскалилась. — Если Вы так страстно желаете, можем испробовать на Вас, мистер Уиллер, — она хрустнула шеей, — Мне бы не помешала встряска. Мальчик затих. Она сумасшедшая. Кто в здравом уме будет использовать заклятия на учениках?! Ещё и непростительные... — Для начала определение. Круциатус — это одно из трёх «Непростительных заклятий». Применение его к человеку карается заключением в Азкабан. Проклятье причиняет нестерпимую боль жертве. Как вы знаете, для того, чтобы заклинание работало в полную силу, недостаточно просто направить волшебную палочку на жертву и произнести «Круцио», нужно наслаждаться болью жертвы, — завершила Блэк, оглядев класс, — Почему я до сих пор не слышу скрежета перьев о пергамент? — прошипела она. Большинство студентов моментально закопошились, подобно муравьям и молча стали записывать её слова. Кроме Грейнджер. Она же сидела и читала книжку по подводным тварям, делая пометки. — Кто мне расскажет о первом уровне этого проклятья? Тишина. Какое разочарование. — Мистер Финниган, думаю, Вы в состоянии дать ответ, — самостоятельно дала наводку профессор. Симус, игнорируя дрожь в коленях, поднялся, заодно прочистив горло. — Я знаю, что первый уровень — «Симпла». При его использовании жертве очень больно, он кричит, так как выдерживать подобное молча человек не в состоянии, он падает от боли. После того как волшебник опускает палочку, потерпевший еще несколько минут испытывает болезненную слабость, не может колдовать или быстро передвигаться. Некоторые переносят это заклинание иначе, могут отрывать от себя руку противника, терпеть боль без крика. Блэк кивнула, сохраняя нейтральное выражение лица. — Неплохо, однако, никаких «Я знаю» или «Не знаю», мистер Финниган. Это учебные сведения, а не Ваши догадки. Садитесь, пять очков Гриффиндору. Симус выдохнул, плюхаясь на скамейку. Снова гробовая тишина. Только стук каблуков Блэк по деревянному полу эхом отлетал от стен кабинета. — Мисс Патил, расскажите нам о следующем уровне. Гермиона перевернула страницу книги, не видя, как ухмылялась Блэк. Рыбка на крючке. Гриффиндорка продолжала переписывать термины в эссе, в пол уха слушая студентку Рейвенкло. А что такого? Учебник с информацией по проекту гораздо увлекательнее. Особенно учитывая, что материал о непростительных у неё отскакивал от зубов. Спасибо Грозному Глазу, который заменял Беллатрикс на четвёртом курсе. До сих пор мурашки по коже. — Благодарю, можете не продолжать, — Блэк подняла руку, останавливая поток слов Падмы. Она медленно подошла к столу Гермионы и опёрлась о него бедром. — Мисс Грейнджер, — проворковала она, слегка склоняясь к студентке. От которой ноль внимания. Тогда Блэк просто выхватила со стола учебник и левитовала его в свой кабинет наверху. — Эй! Грейнджер ахнула и захлопнула рот. Твою мать. Блэк только ухмыльнулась. — Десять очков с Гриффиндора за невнимательность. — Профессор Блэк, я... — Мисс Грейнджер, Вы когда-нибудь затыкаетесь? — перебила женщина, — Ещё десять очков с Гриффиндора за споры. Ниточка справедливости в мозгу Гермионы оборвалась. Она уже снова открыла рот, чтобы возмутиться о вопиющей несправедливости, когда ладонь Невилла накрыла её запястье. — Не надо, — прошептал он. — Отработка, мисс Грейнджер, — сказала Блэк, закидывая ноги на учительский стол. Как она там оказалась за секунду? — После ужина. Чёрт. Так и прошли оставшиеся полчаса занятия. Блэк спрашивала студентов, добавляла баллы. И, разумеется, отнимала их. В огромных количествах. Даже у Гермионы глаз задёргался. А ведь за пять лет можно было и привыкнуть. Блэк вела у них со второго курса, и это было худшее время в её жизни. Оставшееся время пролетело незаметно. Когда всё закончилось и студенты начали собирать вещи, гриффиндорка продолжила размышлять над тем, как помириться с мальчиками. Полумна прошла мимо неё, напевая... гимн Хогвартса? Серьёзно? — Мисс Грейнджер, задержитесь. Гермиона вздохнула и начала медленнее складывать конспекты в сумку. Ну конечно. Если Беллатрикс Блэк не докопалась до заучки Грейнджер — день прожит зря. Она подошла к учительскому столу, дожидаясь, пока профессор скажет хоть что-то. Кажется, та намеренно изводила её. Она какое-то время покачивала ногой, а затем начала нарочито скучающим тоном, параллельно призывая к себе пачку сигарет из кабинета сверху. — Долго мне ждать Ваше эссе про технику безопасности рядом с... Мавками? Конечно, можете не торопиться, но тогда я просто поставлю «Тролль». — Русалками, — поправила Гермиона, — И попрошу заметить, что Вы не назначали конкретного срока. Я хотела отдать сегодня, но Вы забрали у меня необходимую книгу. И стрельнула злобным взглядом в профессора. Которая, хамовато ухмыляясь, закуривала сигарету. — Заберёшь после отработки, — хихикнула она, выпуская кольцо дыма прямо в лицо Гермионе, которая поперхнулась, поспешно закрывая нос и рот рукой. Да как она смеет? И кто вообще курит в классе с закрытыми окнами?! — А ещё мавки — это и есть русалки. Просто другое их название. Я думала ты, как гря... Маглорождённая, должна это знать. Гермиона тяжело сглотнула и обернулась вокруг своей оси, раскрывая окна движением палочки. Эта ведьма никогда не перестанет напоминать Гермионе о её происхождении. В дверном проёме стояли Гарри и Рон, которые поспешно удалились, осознав, что их заметила подруга. Профессор Блэк хмыкнула за её спиной, а Гермиона поспешно попрощалась и поспешила за мальчиками. В голове эхом отдавались слова Луны: «Пропасть слишком огромна, чтобы вновь сойтись после длительного срока». Она нагнала их в коридоре. — Мальчики, подождите! Оба обернулись. Рон взъерошил волосы. — Что мы опять сделали? — с презрением спросил он, глядя на Гермиону из-под лобья. Она вздохнула и повернулась к одному из друзей. — Гарри, выслушай меня, пожалуйста, — она скосилась на Рона, — Наедине. Уизли фыркнул, потянув Поттера за рукав рубашки. — Пошли, приятель. Ничего нового мы не услышим. Мальчик вздохнул и виновато посмотрел на Гермиону, которая не верила своим ушам. — Поговорим вечером в гостиной, хорошо? — шепнул он в последний момент, прежде чем приятель утянул его по лабиринтам коридоров. Гермиона отстранённо кивнула, крепче прижимая к себе учебники, старательно игнорируя нервозный узел, скрутивший живот. Пропасть слишком огромна. Кажется, Луна всегда знала больше, чем говорила.