Соседи

Отношения Дилюка и Кэйи развивалась очень странным образом. Кэйя пропадал после пар, а возвращался через день, не ночуя в общежитии. Лишь писал в чате на троих, что сегодня его ждать не стоит – опять «нужно обсудить мероприятия и концепцию к ним на ближайшую неделю.» А вот возвращался он обратно заспанным, но в веселом расположении духа и иногда с парой отметин на плечах или шее. Щедро заваривал кофе на троих и начинал рассказывать о том, какая активная жизнь идет у студентов географическо-физкультурного института. Не физико-математического, где он и Альбедо учились и не агро-биологического, где учился Тигнари, а другого, куда ушел и где начал общаться с Дилюком.    Тигнари слушал без особого интереса, периодически прикладываясь к кружке бесплатного хорошо сваренного кофе. Ему была безразлична студенческая жизнь других институтов, его своя-то еле интересовала, а тут про чужие активности вне учебного плана слушать. Но Кэйя рассказывал интересно и с шутками, поэтому волей-неволей Тигнари был в курсе дел другого института. Альбедо слушал молча и выглядел еще более незаинтересованным. Но лишь выглядел. На самом деле с недавнего времени эти истории стали его раздражать, особенно, если в них участвовал Дилюк. Кэйя и Альбедо не встречались, Кэйя и Дилюк, судя по рассказам, тоже. Но почему-то с недавнего времени Альбедо стало надоедать отсутствие Кэйи. Альбедо хоть и говорил, что ему все равно на отношения Кэйи с другими людьми, знал, что и они просто пресловутые «друзья с привилегиями», которые позволяют себе вольности друг с другом, но… Привязаться к Кэйе он успел. Всеми смыслами: ментально и телесно. Кэйя знал Альбедо, а Альбедо знал Кэйю. Вместе они знали, как в пьяном состоянии отдаваться желанию и гладить по голове свои либидо. Дилюк совершенно не вписывался в их картину.    Альбедо громко ставит кружку на пол под кровать, на которой троица сидела. Кэйя никак на это не реагирует, продолжая жестикулировать и активно рассказывать о какой-то забавной ситуации, которая произошла с Дилюком. Альбедо чувствует, что если услышит чужое имя еще раз, то больше не вытерпит. Блондин давным-давно отрекся от ощущения ревности, потому что по большей части на людей ему было плевать, никто не строил с ним близких интимных и ментальных связей. А некоторые из его прошлого круга общения вообще отбили желание доверять людям. Пока не появился Кэйя, которого на удивление быстро тот подпустил к себе. Было ли в этом виновато мастерство расположения людей к себе, красивое лицо и гибкое тело, острый ум и чувство юмора? Альбедо искренне не знал, но сейчас чувствовал разочарование, что Кэйя вместо того, чтобы просто тихо полежать вместе с ним (и, боже мой, Тигнари) распинается о каком-то незнакомом человеке, который активно крадет время и внимание Кэйи.    – …Мы с Дилюком, значит, выходим из аудитории, а там! – Кэйя продолжает рассказывать, выдерживая все театральные паузы, бегая взглядом от Тигнари к Альбедо.    «Блять.» ­– Альбедо успевает подумать только одно слово, реагируя на имя. Не слушая продолжения истории дальше, он закатывает глаза и резко притягивает к себе за щеку рядом сидящего Тигнари, который чуть не выронил кружку из рук. Втягивает в глубокий, пахнущим кофе и злостью поцелуй, забирая чашку из рук и отправляя ее к своей. Прикрывает глаза и улавливает шумный Кэйин вздох совсем рядом.    «Замолчал, неужели.» ­– Хмыкает про себя и запускает руки в темные волосы с зелеными прядками. Тигнари быстро согласился на поцелуй и отвечал активно, гладя кончиками пальцев чужие скулы. Для него это на много интереснее и увлекательнее, чем слушать рассказы о людях, которые ему неизвестны, поэтому неловкости перед Кэйей за такую выходку он не чувствовал. Единственного, чего он не понимал – почему Альбедо так напористо его целовал и почему именно сейчас? Но долго над этим предпочел не думать, потому что разгадать мысли «алхимика» – идея заведомо пропащая.    Альбедо цепляет нижнюю губу Тигнари и оттягивает, приподнимая веки, а после вновь припадает мокрым поцелуем, с каким-то фанатизмом вылизывая чужой рот. Переводит горящий глаз на Кэйю, пока слышит тихий стон Тигнари и смотри прямо, чуть приподняв брови. Будто приказывает смотреть и чувствовать хоть на одну единицу ту силу ревности, которую ощущает он сам, когда Кэйя говорит о Дилюке.    Кэйя в нескрываемом восторге прикрыл успевший открыться рот. Понял ли он, что хотел ему сказать Альбедо? Очень маловероятно. Он ведь не слышал от него никаких претензий по поводу Дилюка и упоминании его имени.  Все что слышал Кэйя это:    Мне, правда, все равно с кем ты. Главное: пиши, если не собираешься приходить сегодня в общагу.    Да хоть весь ты приди искусанным – мне какое дело? Это твоя жизнь.    Я знаю, все, что происходит между нами не на долго, поэтому не придаю этому никакого значения, кроме как хорошего времяпрепровождения.    Но Кэйя забывал, что Альбедо говорил ему краткое: «Ты мне дорог.» Но это было лишь один раз и в очень опасную ситуацию, на кону которой стояла буквально жизнь Альбедо. Наверное, поэтому Кэйя не ставил этот один момент против всех тех, когда сосед говорил ему, что не придает никакого особенного романтического значения их взаимоотношениям. Вот и сейчас Кэйя тоже ни о чем не подумал, а лишь таил дыхание, глядя, как два соседа целуются и ощущал кровь, стремительно отливающую вниз.    Альбедо, словно в замедленной съемке вновь переводит взгляд на Тигнари и толкает его на кровать, нависая сверху, абсолютно игнорируя присутствие Кэйи. Запускает руки под чужой свитер и проводит ногтями по коже, прижимаясь губами к шее. Альбедо никогда не оставлял следов на чужих телах. Считал это ненужным ритуалом, чтобы показать что? Что кто-то принадлежит кому-то? Глупо как-то, не животные все же. Но сейчас Тигнари тихо всхлипнул, когда почувствовал сначала зубы на шее, а после ощущение давления на коже. Несмотря на это, все равно обвил руками плечи Альбедо и прижался телом, ощущая легкую боль в районе укуса-засоса. В голове у Кэйи возник вопрос тут же. Почему Альбедо оставил след на Тигнари, а не на нем? Знает ведь, что у Кэйи есть на это пунктик и ему нравится, когда партнеры оставляют на нем следы, они с ним говорили об этом. Тогда же Кэйя узнал позицию Альбедо на этот счет и принял к сведению, что тот не против, если следы оставляют на нем, но сам в этом потребности не видит. Поэтому сейчас Кэйю кольнуло легкое чувство зависти и желания, чтобы Альбедо оставил след и на нем тоже. Губы пересохли, а руки дрогнули в желании прижать Альбедо к себе.    Блондин сгребает запасться Тигнари и прижимает их над головой, свободной рукой задирает темно-зеленый свитер и целует ребра, а после резко отстраняется и тянет того на себя, разворачивая так, чтобы Кэйе было лучше видно. Руки Кэйи невольно тянутся к своему паху, сжимая себя через ткань спортивных штанов, когда видит лицо Тигнари теперь в профиль со сведенными бровями и приоткрытым в немом стоне рот. История, что хотел дорассказать стремительно покидает голову, заменяясь желанием. Альбедо же смотрит на Тигнари с улыбкой, самой сладкой и желанной, которая у него есть, и такое выражение лица пугает. «Алхимик» редко показывал на своем лице чистые эмоции, а тут, не скрывая удовольствия, растягивает припухшие губы, являя ямочки на щеках. Тигнари в замешательстве, но не останавливает его. Альбедо в желании заставить приревновать, но не останавливается. Кэйя в приятном ахуе, но не останавливает их. Удивительно, что он даже не хочет поинтересоваться, что сподвигло Альбедо так резко прекратить его рассказ. Списывает все на импульсивность блондина, которая известна каждому в этой комнате. А тот, в свою очередь, решает все же намекнуть Кэйе, что пора включить голову и подумать, а не списывать все на импульсивность.    Он стягивает с Тигнари верхний элемент одежды, приводя волосы в беспорядок, а после нежно убирает их за уши. Продолжает держать за скулы и приникает губами к чужому веку, легко целуя, а после нежно проводит кончиком носа поперёк прикрытого глаза, останавливаясь на тонкой потемневшей коже под глазом. Кэйя широко распахивает глаз, что не скрыт за повязкой, потому что такой жест Альбедо делал только с ним, когда как раз таки снимал с него эту повязку и долго смотрел в поврежденный глаз, обрамленный белесыми ресницами, а после нежно целовал веко. Тигнари об этой традиции и знать не знал, поэтому лишь вздохнул от теплого касания к лицу и вплел пальцы в белые волосы, притягивая к своим губам. Альбедо спиной чувствовал, как Кэйя напрягся в догадках, а после вздрогнул от холодных пальцев на груди что забрались под футболку. Он промычал что-то протестующее в поцелуй, но Кэйю не оттолкнул, потому что без лжи себе может сказать, что хотел чувствовать его руки. Но план не обращать на него внимания он старался выполнять, поэтому сосредоточил все свое внимание на другом не менее желанном предмете своих мыслей. Пусть сейчас Тигнари и выступал инструментом почти детской выходки, но вообще-то к ботанику Альбедо тянуло. Немного иной связью он был связан с ним, чем с Кэйей, но это интересовало и привлекало. И если к Кэйе он привязался, возможно, влюбился, то Тигнари его порой раздражал и хотелось ругаться с ним до хрипа в голосе. А после не только ругаться. С Кэйей он ни разу не ссорился, динамика была другой. Можно подумать, что Альбедо сам запутался в своих чувствах, а можно закрыть на все это глаза. Он и закрыл их, когда Тигнари потянул за его шорты, стягивая вниз, цепляя вместе с ними и белье. От мокрых поцелуев до и от холодных пальцев на своей талии сейчас Альбедо в полголоса простонал, проводя рукой по начинавшему вставать члену. К своей руке добавилась чужая, что огладила головку, собирая предсемя.    – Нари… – Протянул Альбедо, не размыкая век.   – Что такое? – Послышалось снизу и только сейчас Альбедо почувствовал две ладони на бедрах, принадлежащие Тигнари. Блондин тут же распахнул глаза, опуская голову, наблюдая за смуглой кистью, что обвивала его член. Альбедо лишь фыркнул, потянув руки к ширинке джинс лежавшего под ним. Оставив Тигнари без одежды, Альбедо склонился между его ног, упираясь ягодицами в пах стоящего сзади Кэйи. Тот интуитивно толкнулся навстречу уже давно стоящим через слой штанов органом. Блондин прижался губами к внутренней стороне бедра и провел рукой несколько раз по горячей плоти, а после вобрал в рот наполовину. Тигари вскинул бедра навстречу, запрокидывая голову, а Кэйя сжал талию Альбедо, потираясь об поясницу. Интересно, Альберих все еще не сложил все пазлы в своей голове, если специально напоминает о своем присутствии? Альбедо не жадный, даст еще одну подсказку. Заставив член Тигнари полностью стоять и течь, он вновь встает на колени, все еще ощущая чужие руки на талии. Не оборачиваясь назад, он заводит руку и без труда кладет ладонь сначала на макушку, после ведет кончиками пальцев до Кэйиной щеки.    – Альбедо-о! – Слышит, как хнычет Тигнари, напоминая о своем возбужденном состоянии.   – Подожди минутку. Нам ведь понадобится смазка, верно? – Пальцы Альбедо со щеки Кэйи проскальзывают в приоткрытый рот.    «Вот значит как? Смазка?» – Усмехается про себя Кэйя и прикусывает чужую фалангу, но все равно обводит языком, обволакивая слюной, что скопилась, пока он за всем этим наблюдал и косвенно участвовал. За такое пренебрежительное отношение к себе, Кэйя находит сосок Альбедо и сильно скручивает, вызывая мычание с шипением. Блондин в долгу не остается и резко тянет подушечкой пальца за ряд нижних зубов, заставляя Кэйю наклониться ближе к его лицу. Слюна стекает в ладонь к Альбедо по пальцам, а Кэйя улыбается.   – Нет! Богом Христом молю, только не такая смазка! ­– Оперативно запротестовал Тигнари, понимая, чем его хотят растянуть.    – У тебя есть иные предложения в данной ситуации? – Спокойно отвечает Альбедо, сжимая член Тигнари, заставляя его недовольно простонать и толкнуться в руку. – А мне вот кажется, что чудесная смазка. – Альбедо отталкивает от себя лицо Кэйи.   Тигнари усилием воли приподнимается и тянется к подушке, запуская под нее руку в надежде найти там оставленную кем-то из них смазку. Нащупывает какой-то тюбик и не глядя протягивает Альбедо, возвращаясь на место.   – Так ты тут один развлекался? – Смеется Кэйя, не видя, что оказалось в руках Альбедо.   – 30 миллиграмм никотина, лесные ягоды? Уважаю твой выбор жижи, Тигнари, но вот таким мы точно еще не баловались, – Альбедо отправляет перепутанную со смазкой жижу в полет на другой конец кровати. Кэйя продолжает смеется, пряча голос в шее Альбедо.    – Ой, блять, хуй с тобой! – Выстанывает разочарованно Тигнари и шире разводит ноги, подставляясь под мокрые пальцы.   – Хуй, действительно, со мной. За мной, вернее. – Ухмыляется Альбедо и толкается фалангой одного пальца, чувствуя, как сокращается Тигнари. – Расслабься, лисенок.   – Такой хуй? – Вкрадчиво спрашивают со спины и Альбедо ощущает уже не ткань натянутых штанов между своих ягодиц, а то, что было под ними. Кажется, в этих шутливых перепалках и в пелене возбуждения Альбедо стал забывать истинную причину всей ситуации, а потому вильнул бедрами, позволяя члену Кэйи скользнуть в ложбинке между ягодицами. Стараясь не выдавать своего одобрения на действия сзади, Альбедо сосредоточился на очаровательном покрасневшем лице Тигнари и увеличившемуся количеству пальцев в нем. Постепенно наращивая темп, то раздвигая, то поглаживая стенки, Альбедо понимал, что терпение на исходе. Разведя пальцы в последний раз и поцеловав Тигнари, он покидает подрагивающее тело.    – За тобой, кстати, и гандон тоже, – выдыхает Нари, не видя, но слыша, как начинает смеется Альбедо.   – Вы че сегодня оба? Плесени объелись? – Кэйя на секунду останавливается и выглядывает из-за плеча Альбедо, пытаясь найти в лице Тигнари объяснения оскорблению без причины.    – Это ты плесени объелся, если принимаешь все на свой счет, – съязвил Тигнари, – а я про то, что презервативы за Альбедо и тобой, в моем рюкзаке на по–   Тигнари не успевает договорить, что рюкзак лежит на полу, потому что его затыкает пылким поцелуем Альбедо, улыбаясь прямо в губы. Блондину нравилось, что ботаник умеет язвить и отпускать около токсичные комментарии по каким-то поводам. Возможно, его это и цепляло в нем. Кэйя лишь вздыхает, понимая, что ему удобнее всего их достать и выуживает пачку, кидая в затылок Альбедо. Тот нехотя отрывается от Тигнари, который успел обвить его всеми конечностями и притереться плотью к плоти. Наощупь находит пачку, зубами отрывает упаковку и раскатывает на себе. Без промедления подтягивает Тигнари ближе за бедра и упирается головкой в сжатое колечко мышц.    – Лисенок, расслабься, – снова повторяет Альбедо, но на этот раз с какой-то нежностью и проводит пару раз по чужому члену, подталкивая к выполнению просьбы. Тигнари скулит, но правда расслабляется, позволяя неспешно войти в себя наполовину. Альбедо покачивается в нем, прикусив губу и наблюдает как орган пропадает в чужом теле, и это заводит сильнее. Кэйю, на удивление, не слышно и с кровати он куда-то пропал, а Альбедо уже не до него, он вслушивается в стоны, что Тигнари глушит ладонью у рта. Альбедо проводит кончиками пальцев по солнечному сплетению парня под ним и впивается ногтями в ребра, когда тот начинает подмахивать бедрами навстречу. Альбедо входит до конца, ощущая, как плотно обхватывают его внутри влажными стенками и сам не сдерживает стона, забывая, что стены в комнатах общежития не обладают шумоизоляцией. Тигнари реагирует на это быстро, обхватывая его ногами за талию и притягивая за шею к себе, чтобы в губах хоронить стоны обоих. Член брюнета оказывает зажат между ними и это заставляет скулить и тянуть за волосы Альбедо, требуя скорейшей разрядки. Альбедо спускается губами ниже, мажа по шее и снова прикусывает. На этот раз не так сильно, но все равно ощутимо и снова ощущает сокращения Тигнари, что подводят к краю. «Алхимик» не выдерживает и зажимает чужой рот ладонью, приподнимаясь и начинает грубо вбиваться. Ладонь соскальзывает с губ из-за обилия слюны, поэтому Альбедо не остается ничего другого, как переместить ее на шею и предупреждающе сжать, прекращая громкие стоны. А Тигнари от этого лишь сильнее распаляется, цепляясь за чужие локти и предплечья и бьётся в предоргазменных судорогах, когда Альбедо несколько раз попадает прямо по простате. Тигнари на пределе и, чувствуя это, пытается предупредить Альбедо, потому что стирать простыни потом очень не хочется – талоны на стирку в этом месяце уже разобраны по часам.    – Бедо… – Хрипит, цепляя чужое свободное запястье и укладывая поверх члена, прося сжать, не давая кончить сейчас. Альбедо понимает без лишних слов и обвивает основание, сдавливая, а сам продолжает вбиваться, ощущая, как сводит мышцы на ногах. Спустя полдесятка фрикций блондин замирает, выгибаясь дугой и застывает, мыча сквозь сомкнутые губы. В глазах у Тигнари стоят слезы от того, как сильно ему тоже хочется кончить, поэтому он нетерпеливо сжимает Альбедо бёдрами, вырывая из оргазменной неги. Альбедо тяжело дышит, не открывая глаз и ослабляет пальцы на чужом органе, легко проводя вверх-вниз, выбивая этим шумные вздохи.    – Альбедо, блять, – всхлипывает Тигнари, еле держась, чтобы не кончить раньше времени и снова сжимает его бедрами, заставляя наклониться и обхватить мокрую головку губами. Альбедо хватает пары движений языком, чтобы успеть удержать чужой таз, что резко подался вперед и вовремя вдохнуть, чтобы не поперхнуться. Тигнари скулит и сжимает волосы Альбедо в кулаке, крупно дрожа. Вот такой своеобразный способ не пачкать простыни. И белье чистое, и все довольны – радость да благодать одна.    Не успел Альбедо отстраниться, как услышал звук, обозначающий окончание записи видео. Тигнари, очевидно, тоже его услышал и показался из-за Альбедо, пытаясь понять откуда он. Его взгляд упал, на сидящего напротив них Кэйю, что вытирал собственное семя с живота, а в руках в горизонтальном положении держал телефон.   – Какого, мать его, хуя? – Только и смог выдавить Тигнари, откидываясь назад и прикрывая глаза руками.    – Забавно, да? Ты, вроде, говорил, что это тебе не нужно покупать подписку на оранжево-черный ютуб, а в итоге не нужно стало мне. – Смеется Кэйя, натягивая белье и вертя телефон в руках.    Альбедо утирает уголок рта запястьем и поворачивается с Кэйе лицом, почему-то вспомнив, чем он его так разозлил:   – Кинешь в общий чат? Тоже хочу пересматривать в одинокие вечера, когда ты снова с Дилюком, а Тигнари уезжает домой, – смотрит с улыбкой, ожидая ответа.    – За отсос – любой вопрос, – Кэйя подмигивает, все же сложив пазлы в своей голове.