***
На следующий день Юнги отправился на работу. Не успел он переступить порог кабинета, как к нему подлетел запыхавшийся Ену. — Поговорить пришёл, — без обиняков начал он. — О подкатах. — Я думал, что ты пошутил вчера! — в голос заныл Юнги. Как же он заебался со всеми этими подкатами. Юнги бы сначала в себя прийти после произошедшего, а не выслушивать обвинения Ену в своей глупости. — Я ненадолго, — успокоил его Ену. — Просто я тут кое о чём покумекал. Может, как-нибудь попробовать подловить Хосока на очередном свидании? Раз уж ты начал так, с ходу… Попытаешься помешать ему даться в руки очередному парню на одну ночь. — Подловить на свидании? Это ещё зачем? — Будет у тебя образ этакого защитника, который борется за отношения. Чем не лакорн, а? На лице у Ену застыла змеиная улыбка. — Нет. Почему я ещё должен тратить время на то, чтобы ходить на свидания Хосока? И ещё и срывать их… Фу! — Ну так тебе в любом случае придётся ходить на свидания. — Нет! Юнги возмущённо посмотрел на него. Ему показалось, что глаза Ену сейчас выкатятся из орбит. — Вообще-то люди так и делают, — кашлянул тот. — Знакомятся, общаются, ходят на свидания, а потом уже постепенно начинают доверять друг другу. Юнги растерянно пожал плечами. У них с Юми было не так. У них с Юми просто не было выбора. На свидания они, конечно, ходили, но это был не способ хорошо провести время и познакомиться, а обязанность, навязанная родителями. Начал ли Юнги доверять Юми после этих свиданий? Вряд ли. — Юнги, — голос Ену вдруг осип, и взгляд неожиданно смягчился, — скажи, а ты когда-нибудь влюблялся… ну… по-настоящему? Юнги сжал губы, припоминая девушек, с которыми общался, помимо Юми. В старшей школе одна была влюблена в него. Сначала он с ней дружил, а потом отшил, потому что она надоела ему и слишком отвлекала от учёбы. А все остальные знакомые девушки были коллегами. — Нет, значит. — Ену сделал вывод по его взгляду. — Значит запомни. Комплименты. Уважение. Просьбы о помощи. — Чего, блять? — Эти три вещи помогают влюбить в себя парней. Я основываюсь на своём опыте отношений с девушками. Хотя Хосок и гей, я думаю, все мужчины нуждаются в одном и том же. Чтобы влюбить в себя Хосока, ты должен заставить его почувствовать, что он тебе нужен. Попроси помочь с чем-то. Уважай его личные границы. Не навязывайся, не врывайся в дом, как сделал это вчера. — Судя по его поведению, всё, что его интересует, это секс, — усмехнулся Юнги. — Так что советы твои не сработают. — Судя по его поведению, он чувствует себя одиноким. А советы всегда работают. Не забывай о нашем уговоре. Постарайся сблизиться с ним как можно быстрее. Я протянул руку помощи, но могу передумать и столкнуть тебя с обрыва. Ену по-змеиному ухмыльнулся. Юнги запрокинул голову и расхохотался так, что собственный голос в ушах отдавался. — Это ты мне так угрожаешь, что ли? Забавно. Юнги не почувствовал страха ни на минуту. Для него слова Ену были глупой шуткой. Что Ену может с ним сделать? Квартиры Юнги застрахованы и под охраной находятся. А компания Ену не настолько популярная. Юнги уверен, что у того навредить ему не получится — это ясно как дважды два. Ену вторил его смеху. — Я пошутил. Но всё же я не хочу тянуть с планом. Давай вместе поскорее свергнем Universe Corporation. После его ухода Юнги погрузился в работу. Он буквально тонул в заботах. Во время землетрясения некоторые установки были разрушены, банки с реактивами в лабораториях разбиты. Хорошо хоть из людей никто не пострадал. Юнги пришлось сидеть с бумагами, рассчитывать общие доходы компании и сумму непредвиденных расходов. Тяжело придётся в последнее время. У компании, конечно, были деньги в запасе на случай чего-то непредвиденного, но не в таком же количестве. Последний раз столько пришлось потратить во время скандала, который обрушился на компанию: покупателю досталась вскрытая упаковка лекарств, и он написал жалобу. Тогда пришлось и этому человеку платить деньги за моральный ущерб, проверять всех работников компании, чтобы узнать, кто накосячил, и останавливать партию продажи продукции. У Юнги от всего этого разболелась голова. Было так тяжело, что он делал короткие перерывы, во время которых брал телефон, чтобы пожаловаться Юми. Девушка услужливо писала, что может приехать, сделать ему массаж, если нужно, но у Юнги это вызывало раздражение, и он перевёл тему. Юми, какой бы замечательной ни была, не умела выслушивать чужое нытьё. Он попробовал написать Сокджину — другу, который учился вместе с ним и ушёл работать в фармацевтическую компанию дистрибьюторов. Тот ответил, что тоже занят. Землетрясение нанесло вред многим, хоть и было слабым. Люди не забыли про новости о грядущем конце света, но быстро успокоились. Утром по новостям объявили, что выводы были преждевременными, и бояться не нужно. Кроме того, многие популярные блогеры строили теории о том, что всё это было обычное землетрясение, а власти подговорили учёных заявить о конце света, чтобы отвлечь всеобщее внимание от политики. Юнги ради интереса даже читал комментарии. Некоторые люди тревожились, но большинство не относились к произошедшему серьёзно. У всех дети сами себя не прокормят, деньги сами себя не заработают, а паника только помешает планам. Работу никто не отменял, а конец света ещё в две тысячи двенадцатом должен был случиться. Юнги, впрочем, был с этой точкой зрения полностью согласен. Он откинулся на спинку стула, достал зеркало и начал поправлять и так прилизанные волосы, когда в дверь постучался секретарь. — Войди! — прикрикнул он, не отрывая взгляда от своего отражения. — Господин Мин, — секретарь низко поклонился, а выражение лица у него было виноватым. — Валяй, — невозмутимо кивнул Юнги. — Говори, что натворил. Юнги знал, что его побаивались, но уважали. Он мог накричать на работников за дело, не стесняясь в выражениях, но прощал за редкие опоздания и отпускал пораньше на семейные ужины. Несмотря на свою суровость, Юнги ценил каждого. В отличие от отца. — Лучшая компания дистрибьюторов отказалась с нами сотрудничать и заключила контракт с Universe Corporation. — Что?! Юнги подскочил на месте. Зеркало упало, и мелкие осколки, как капли, разлетелись по кабинету. — Блять! Секретарь Ли, позови уборщицу. — Да, директор Мин. Тот поклонился и скрылся в дверях. Скоро он появился вместе с уборщицей. Дождавшись, пока она сделает своё дело и уйдёт, Юнги закрыл дверь и, сжимая зубы, повернулся к Ли. — Какого хрена? — процедил он. — А вы не пробовали их уговорить?! — Пробовал, директор. Они каким-то образом узнали о порче наших приборов после землетрясения и не захотели больше сотрудничать. Видимо, кто-то из журналистов пронюхал. — Чёрт! — Юнги закрыл глаза ладонями. — Уже? Как, блять?! На улице громыхнуло. Юнги ненадолго отвлёкся и посмотрел в окно на сгущающиеся над высотками тучи. Увлёкшись работой, он и не заметил, как на улице стало пасмурно. Сейчас, впрочем, было не до этого. — Как ты мог это допустить? — Юнги потёр переносицу. — П-просите, господин Мин… Я говорил, что мы закупим новые приборы… Видимо, Universe Corporation что-то им пообещали. Мин ненавидел себя за промахи, из-за которых их компания падала в рейтингах. Но в такие моменты он напоминал себе, что лучшая компания дистрибьюторов сотрудничает именно с ними. Именно у них она по высокой цене закупает товар, который потом рассылает по аптекам и больницам. Именно им она доверяет. Но теперь у Юнги отобрали и эту надежду. Юнги занёс кулак над головой и, согнувшись в пояснице, обрушил звонкий удар на стол. Ли подпрыгнул и принялся кланяться. — Простите, господин Мин! Простите меня! — Успокойся. Я не на тебя злюсь. Так, я ненадолго уйду. Если что случится — ты за меня. — Ч-что?! — пролепетал секретарь. — Н-но, директор Мин… на улице начинается гроза. Озоном обычно пахнет уже после грозы, но до Юнги этот запах доносился прямо сейчас из открытого окна. — Ничего. Успею. Юнги вышел на парковку и сел в автомобиль. В разгар рабочего дня пробок не было — Юнги добрался до здания Universe Corporation за считанные минуты. Уверенность переполняла, и он, не слушая охранников, попытался ворваться в здание. Они его схватили. Юнги, хоть и владел в теории базовыми боевыми приёмами — насмотрелся в своё время роликов в интернете — справиться с несколькими людьми сразу не смог. — Мне нужен Хосок, — твёрдо повторял он. — Пустите меня к Чон Хосоку! Чон Хосоку, конечно, сразу сообщили о нарушителе порядка, и он спустился сам. Ухмыляясь, оглядел Юнги, и на лице его застыло презрительное выражение. Юнги захотелось дать ему пощёчину за такое. — Надо же, кто пришёл, — проговорил Хосок. — Мин Юнги собственной персоной. И даже без разрешения. Какой кошмар. — Заткнись! — Заходи уж, раз пришёл. Можете его отпустить. Охранники отпустили Юнги, и он, разминая затёкшие руки, приблизился к Хосоку. Тот мотнул головой, призывая его идти за ним. Юнги пожирал взглядом стены, на которых стразами были выведены созвездия. Дизайнеры постарались. Юнги бегал в этом здании, когда был ребёнком. Отец не раз приводил его сюда, когда решал какие-то дела с Чон Бэкхёном, но Юнги казалось, что всё это было в прошлой жизни. Хосок захлопнул за ним дверь своего кабинета и уселся в огромное, мягкое кресло. — Ну и? — поднял бровь он. — Что случилось? «Не думаю, что что-то адекватное. Ты ведь едва не подрался с охранниками вместо того, чтобы просто сказать, что хочешь со мной встретиться», — ясно читалось в его взгляде. Юнги почти отчётливо услышал, как Хосок это сказал, и до боли сжал пальцы в кулаки. — Ты переманил к себе лучшую компанию дистрибьюторов, — ответил Юнги. — Чего? — Хосок поднял бровь. — Что слышал. Хосок вздохнул и взял с полки тетрадь. Спустя минуту выражение его лица изменилось, будто он увидел призрака. — Правда. — Хосок захлопнул тетрадь и отложил в сторону. Потёр виски, будто у него болела голова, и вздох его отразился от стен кабинета. Хосок поднял голову и растянул губы в вымученной улыбке. — Послушай, Юнги, контракты у нас не я заключаю, а другие работники. Я только что узнал об этом. Хосок снова взял тетрадь и потряс ей. Юнги разглядел, что на ней было написано: «Список контрактов». — Ублюдок, — пробормотал Юнги. — Мы с тобой говорили об этом на выходных. Хватит обвинять меня во всех своих бедах, Юнги, иначе… Земля и небо поменялись местами — по крайней мере, так показалось Юнги. Он помнил лишь что его подбросило чуть ли не до самого потолка, с улицы раздался звук сигнализации, а потом его придавило что-то тяжёлое.Часть 3
25 мая 2023 г. в 12:29
Юнги поговорил с Юми, приятелями, коллегами и убедился, что всё в порядке. Общение с близкими привело его в чувство, и сейчас Юнги готов был локти кусать. Виной тому было не только проявление слабости. Зачем Юнги вообще припёрся к Хосоку домой и принялся в лоб говорить о своих намерениях? Только когда в коридоре появился незнакомый парень, Юнги понял величину своего кринжа. По-другому и сказать нельзя.
Кто такой Юнги, чтобы Хосок ему поверил? Сейчас оставалось только притворяться, будто ничего не произошло, и судорожно придумывать новый план. Такое прямое заявление только оттолкнёт Хосока. Уже оттолкнуло.
Телефон зазвонил. Увидев номер, Юнги схватился за сердце. Что в такой момент понадобилось от него Чхве Ену — виновнику его стыда?
— Я только сейчас прочитал твоё сообщение, — пробормотал Ену, не здороваясь.
Юнги хмыкнул. Очевидно, того разбудило землетрясение. Значит, у Ену тоже вечер пятницы всегда проходит в компании с сексом и алкоголем, как у Юнги и Хосока. Неужели все богачи одинаковые?
— Чего ты там хмыкаешь? — голос Ену стал на тон выше.
— Ты как, жив?
— Жив.
— Ты землетрясение чуть не проспал.
— Ничего страшного и не случилось. Стены на месте. Трещину в потоке чинить придётся и мебель новую выбирать, зараза. Так что там у тебя с Хосоком?
Юнги покосился в сторону Хосока. Тот находился на большом расстоянии, поэтому не должен был его слышать. Юнги ведь не слышал, как тот болтал по телефону. Юнги приблизил трубку к щеке, на всякий случай прикрыл ладонью и прошептал:
— Блять, мне бы мозги надо вправить. Я пришёл к нему сегодня и почти напрямую предложил встречаться.
— Что?!
Юнги поморщился. Визг Ену отдавался в голове. Казалось, что даже Хосок его услышал.
— Я же сказал, что не смогу, — принялся оправдываться Юнги. — Так получилось. К Хосоку я вообще не хочу. Плакал твой план.
Юнги рассказал обо всём, что с ними случилось.
— Так, — твёрдым голосом проговорил Ену, — уходи оттуда. Землетрясение закончилось, на улице безопасно. И больше не подкатывай к Хосоку. Хватит на сегодня.
Юнги покосился на Хосока. И что ему теперь делать? Ену словно уловил его настрой, несмотря на расстояние.
— Неужели ты хочешь просто так сдаться? — настоял он. — Бросить наш план и отдать Хосоку первое место?
Ену определённо знал на что давить. Внутри что-то загорелось. Юнги захотелось поискать глазами верёвку и повеситься, стоило ему вспомнить, как несколько минут назад был в объятиях заклятого врага.
— Уходи оттуда, — продолжил Ену. — Дальнейшие действия вместе обсудим.
Юнги, пользуясь отговорками, выбрался на улицу. Он сразу почувствовал, что воздух какой-то не такой. Об этом, кажется, говорили в новостях только что. Ультрафиолетовые вспышки.
Юнги приходил в себя постепенно. Как будто по ступенькам поднимался к небу, где его ждал здравый рассудок. Объятия Хосока стали для него спасением, утопией. В них было тепло, в них он почувствовал себя защищённым, как будто в утробе матери. Будто в объятиях Хосока никакие беды внешнего мира не могли его достать.
Юнги закусил кулак, чтобы почувствовать боль, почувствовать себя снова в своём теле. У него на плече словно сидел маленький дьявол. Так показывают в мультфильмах, когда хотят передать внутреннюю борьбу героя между добром и злом. На одном плече ангел сидит, говорит, как правильно поступить, голосом совести вещает. На другом плече — дьявол, который самые гнусные мысли из подсознания извлекает. Только у Юнги сейчас не было ангела. Его ангел вовсе не проснулся ещё. Дьявол напоминал о том, что Хосок — сын убийцы его отца. Отец Хосока, с одной стороны, даровал Юнги свободу, с другой — страдания.
Flashback
Юнги, измученный учёбой на последнем курсе магистратуры и работой, заснул в метро и тихо похрапывал. Из сна его вырвал толчок в плечо. Юнги поморщился. Не ожидал, что первым, что он увидит после пробуждения, будет уродливое лицо незнакомого мужчины.
— Извините! — прокашлялся мужчина и продолжил трясти Юнги за плечо, словно тот не проснулся. — Вы господин Мин? Представитель Jupiter Corporation?
— Да, — Юнги хотел зевнуть, но передумал. Неловко зевать, когда кто-то настолько лезет в личное пространство.
Юнги раздражённо поморщился, оттолкнул мужчину и, часто моргая, стал озираться. Пытался понять, где он находится и не проехал ли остановку.
Уродец-незнакомец так просто отставать точно не собирался. Он взял лицо Юнги в ладони и повернул в сторону маленького телевизора, что висел над проходом. По нему показывали новости. Обычно пассажирам было не до него — они находили занятия поинтереснее.
Глядя в сторону прохода, Юнги понял, что все люди пялятся то на телевизор, то на него. А спустя секунду там показали его лицо.
— Прибавьте громкость, — приказал мужчина.
Кто-то из участливых пассажиров на переднем ряду встал с места и поднялся на цыпочки, потянувшись к кнопкам телевизора. Голос корреспондентки разнёсся по всему вагону:
— Мин Юнги официально станет директором Jupiter Corporation, ведь его отец Мин Юнхо был найден мёртвым сегодня в 9.13 утра в собственной квартире. Сейф был вскрыт, а все деньги исчезли. На столе найдены чашки с недопитым чаем и печенья. Убийца не тронул драгоценностей, которых в доме у Минов было немало. Очевидно, Мин Юнхо знал преступника и спокойно впустил его в дом. Всё указывает на то, что произошла дружеская встреча. Очевидно, что убийца — человек, которому директор Мин доверял. На тело смотреть страшно: половина головы Мин Юнхо пробита битой. Полиция задержала Чон Бэкхёна, директора компании Universe Corporation. Его не арестовали, а увезли на допрос. Директор Чон был самым близким другом Мина, поэтому он стал первым подозреваемым в убийстве.
Юнги вскочил. По телевизору вели прямую трансляцию из квартиры отца, где Юнги раньше жил. Показывали шифоньер с дорогим чайным сервизом; стол, под которым Юнги любил прятаться, когда отец бегал за ним с ремнём; шкаф, где когда-то лежали его игрушки.
Сын с отцом были как два кипящих чайника. Вроде и не ссорились особо, но не принимали друг друга всеми фибрами души. После того как Юнги закончил бакалавриат, он стал заместителем отца и помогал ему с бумагами. На рабочем месте они почти не пересекались и передавали друг другу послания через секретарей, будто это нормально. Юнги тогда стал зарабатывать так много, что купил себе новую квартиру. А потом и ещё одну. Жить вместе с отцом больше не было надобности, и он почти не возвращался в эту квартиру.
Юнги пялился на экран, мечтая оказаться внутри. Видимо, он так и не вернётся в место, где вырос, не почувствует слабый приятный запах дорогого освежителя воздуха, не посмотрит в глаза отцу, не поговорит с ним о матери, которую Юнги никогда не видел.
Время остановилось. Люди вокруг исчезли, а пейзажи перестали сменять друг друга за окном. Хотя, может, это просто Юнги их не видел?
Юнги казалось, что из-под кожи просачивалась кровь. Он почти отчётливо ощущал, как капли текли по запястьям и падали на пол с глухим стуком, разбиваясь на миллион более мелких. Но если время остановилось, то остановилось и движение. Как кровь может вытекать?
Звуки пропали. Незнакомец, который потревожил сон Юнги, что-то говорил. Но Юнги видел только, как рот его бездумно открывался и закрывался. Юнги будто оказался в фильме.
В один момент силы покинули его, отчего ноги начали подкашиваться. Последнее, что почувствовал Юнги, прежде чем потерять сознание — холодные пальцы того самого уродливого незнакомца на своей шее. Парень расстегнул рубашку, чтобы Юнги не было так душно, и связался с машинистом на случай, если придётся вызывать скорую. Сделал всё, чтобы Юнги пришёл в себя как можно быстрее.
Очнувшись, Юнги подумал, что ему это всё приснилось. Даже увидев рядом с собой того самого незнакомца, Юнги не поверил. Подумал, что всё это — игры его воспалённого сознания. Как будто жизнь напомнила Мину таким образом, что не стоит морщиться из-за внешности других людей. Но перед этим хорошенько помотала.
Все пять стадий — от отрицания до принятия — пришлось проходить быстро. Жизнь не дала времени как следует смириться. На работе Юнги пришлось переехать в кабинет отца и по-новому там всё обустраивать. Сердце болело, падало куда-то в пятки, а мозг отказывался воспринимать происходящее. Сочувственные взгляды людей бесили. Коллегам хотелось врезать как следует, сказать, что они не имели права его жалеть. Они ненавидели бывшего директора за его поганый характер, за то, как он пользовался своей властью, за то, как унижал провинившихся сотрудников. Но тем оставалось лишь стиснуть зубы до боли и терпеть. Семью ведь надо кормить. Семья дороже, чем собственная гордость. Сейчас коллегам незачем было притворяться, что они любили отца, но они всё равно продолжали это делать. Юнги их насквозь видел, хотел их гнилые сердца из груди выцарапать.
Юнги едва смог заставить себя прийти на похороны. Несмотря на детские обиды, шрамы от которых навсегда останутся в сердце, несмотря на разногласия, которые преследовали отца с сыном и в зрелом возрасте, Юнги любил отца. Любил за то, что тот сделал его тем, кто он есть сейчас; за то, что их семья ни в чём не нуждалась; за то, что он вырос не таким уж и избалованным, каким мог бы вырасти. Ради того, чтобы встать на колени перед могилой отца и положить рядом с надгробием венок, извиниться за всё и, с любовью провожая его в последний путь, проронить слёзы, которые никто не увидит, Юнги смог выдержать присутствие родственников и друзей. Они подходили к нему, хлопали по плечу и жалели. Юнги до боли стискивал зубы. Он ясно видел, что не все говорили искренне. Большинство гостей радовались тому, что Мин Юнхо оставил им в наследство значительную часть своих средств. В довольно зрелом возрасте Мин Юнги открылась горькая тайна жизни. В фильмах и книгах не преувеличивают, когда говорят, что люди не помнят человека, помнят только то, что осталось от него — это могут быть деньги, произведения искусства, вклад в развитие страны.
А может быть, и ничего.
Мин Юнги понял, что после смерти отца время замедлилось только для него, но не для всего сущего. Солнце всё так же вставало по утрам, грея пляжи своими лучами. Другие люди, которые не знали Юнхо, всё так же ходили на вечеринки и смеялись над тупыми анекдотами.
Может быть, виной тому работа, которая не позволяла уйти в себя, но Юнги оклемался уже через две недели. Да, он перестал общаться с близкими на это время, напивался до отключки чуть ли не каждый день, помнил, как Юми приезжала к нему по утрам и варила суп от похмелья. Он понял, что пустое место в сердце уже ничем не заполнить, а время идёт. Стараясь найти хоть лучик света во тьме, Юнги понял, что теперь он ни от кого не зависит. Отец научил его всему, что нужно. Он больше не будет управлять Юнги. А Юнги сможет взять контроль над всей компанией и повести её ещё выше. Больше никто не будет запрещать Юнги действовать так, как хочет он сам.
За это время убийцу отца так и не нашли. Юнги самого не раз вызывали на допросы, стараясь понять, кто же мог убить отца. Юнги активно сотрудничал с полицией, выдавал им всю необходимую информацию, уверенный в том, что настоящего преступника уже задержали. Чон Бэкхён был близок с Юнхо, как никто другой. Он единственный, кто знал код от его сейфа.
Счетам отца, конечно, был нанесён значительный урон, но без сбережений их семья не осталась. У Юнги денег было едва ли не больше, а у Мина-старшего на счету в банке хранилось ещё много. Отец всё боялся мошенников, ворующих пин-коды банковских карт, вот и хранил половину своих денег в виде наличных в сейфе.
Также Юнги, полыхая от гнева, поспешил заявиться в отдел корреспондентов и устроить разбор полётов. Кто, блять, разрешил им снимать новости? Почему вся страна узнала о смерти отца быстрее, чем сам Юнги? Но те лишь пожали плечами и сказали, что им было дано согласие на съёмку членом семьи. Даже соответствующие документы показали.
Юнги кусал губы от злости. Человеком, который дал согласие на съёмку, оказался его дядя. Брат отца, который жил у них когда-то, да так и остался прописан. Дядя был неуспешным человеком по жизни, белой вороной в семье. Творил странные вещи, и случай с разрешением на съёмку не стал исключением.
Дело о смерти отца так и осталось неразгаданным. У Чон Бэкхёна не было алиби, но не было и доказательств. Его несколько раз отпускали, но, найдя мнимые зацепки, снова брали под стражу. В конце концов Чон Бэхёну надоело это всё. Его репутация была испорчена, и чтобы не портить её ещё и своей компании, и своему сыну, он уехал из страны.
Дело об убийстве Мин Юнхо стало самым громким в Корее, и заставило людей засомневаться в компетенции следователей. Юнги, который не сомневался в том, что Чон Бэкхён — убийца, в своих снах сам убивал его много раз, стремясь совершить правосудие.
The end of the flashback
Юнги ввёл код-пароль и осторожно вошёл в свою основную квартиру. Он облегчённо вздохнул, когда перед его взором предстало вполне себе целое помещение. Только некоторые вещи упали с полок, а картины, которые были недостаточно хорошо закреплены, разбились.
Юнги нужно было умерить свой пыл. Он поспешил в другой конец дома, проходя через сквозные комнаты. У Юнги был собственный спортзал. Мин хоть и не был качком, старался поддерживать своё тело в относительно подтянутой форме. Раньше он платил тренерам, но потом решил, что глупо тратить деньги. Юнги быстро запомнил, какие части тела важнее всего качать, как правильно выполнять упражнения.
Но перед тем, как идти в спортзал, Юнги включил компьютер. Он забил в гугле «Universe Corporation». Спустя секунду заработал принтер, распечатывая фотографию Хосока на фоне большого здания.
— Ненавижу! — шептал Юнги. — Ненавижу!
Юнги взял со стола скотч, приклеил фото Хосока к груше и надел перчатки для бокса. Может быть, Юнги напоминал сейчас глупого разъярённого подростка, но ему было плевать. Юнги ударял по груше всё сильнее, стараясь не обращать внимания на дискомфортные ощущения в мышцах, которые возникали из-за слишком резких движений.
Звуки ударов заполонили всё пространство. Юнги не заметил даже приближающихся шагов и голоса, зовущего его по имени. Юнги пришёл в себя только когда сзади раздался сдавленный вздох, но даже и тогда не поспешил оборачиваться. Юнги ударил грушу напоследок и почему-то даже не удивился тому, что пробил её. Первый раз в жизни.
Фото превратилось в какие-то непонятные кусочки.
Только закончив издеваться над фотографией, Юнги повернулся.
Кажется, растерянное лицо Хосока он запомнит на всю жизнь.
— Ааа… Это… — Хосок выглядел не обиженным, не испуганным, скорее просто растерянным. Глаза бегали по всему залу. Хосок не мог связать слова в предложение. — Юнги, я хотел принести тебе это. Ты забыл. Обронил у меня в квартире, видимо, когда мы побежали прятаться.
Юнги молчал. Сжимал пальцы до побеления костяшек, чувствовал, как волна стыда накрывает с головой, захватывая самые кончики волос, сжимает грудную клетку так, что невозможно сделать полноценный вдох. Юнги чувствовал, что температура тела вдруг поменялась, но не понимал, жарко ему или холодно.
Ему стыдно перед Хосоком? С чего бы это?
Юнги нужно было срочно принять невозмутимый вид. Чтобы Хосок подумал, что Юнги безэмоциональный как скала. Чтобы Хосок подумал, что ему всё это привиделось.
Юнги взял бумажник.
— Спасибо! — ответил Юнги, чуть склонив голову вбок и косо улыбнувшись. — А что насчёт стучаться?
— Я стучался. Долго. Дверь была не закрыта, и я подумал… — Хосок пожал плечами. — Если не хочешь, чтобы подобное повторилось, не забывай закрываться за собой.
Раздался громкий треск. Это Юнги сжал бумажник до такой степени, что сломал пополам банковскую карту.
— Спасибо, — Юнги проговорил сквозь стиснутые зубы и натянуто улыбнулся, но больше напоминал вампира, а не дружелюбно настроенного человека.
Он демонстративно собрал остатки фотографии и скомкал их под внимательным взглядом Хосока.
— Можешь идти, — настойчиво проговорил Юнги.
— А я хочу поговорить про то, что случилось сегодня.
— Я не настроен об этом говорить.
— Ох, да что вы! — Хосок театрально всплеснул руками. — А кто только что уламывал меня на отношения? Не могу поверить, что это произошло несколько часов назад.
Юнги ударил кулаком по столу.
— Хосок, — произнёс он по слогам, — у меня кое-что случилось, и я был на эмоциях. Нет, я не хочу как-то тебя использовать. Я пришёл не потому, что мне было что-то нужно от тебя. Давай просто забудем о том, что произошло сегодня, ладно?
Юнги старался тщательно подбирать слова, чтобы как-то вытащить себя из того дерьма, в котором он оказался. Ему ещё свой план исполнять и Хосока соблазнять.
— В таком случае разберись, пожалуйста, в себе. Хватит обвинять меня и мою компанию во всех твоих бедах! — сказав это, Хосок скрылся в темноте коридоров и пошёл через комнаты. Юнги поплёлся за ним и вскоре услышал, как хлопнула дверь.
— Ну и пожалуйста! — проворчал Юнги.