low stage

      Белый дым поднимается выше, собираясь под светлым тщательно выкрашенным потолком. Бэйдоу снова закуривает, наблюдая за ускользающими клубами.       Возможно, это была странная неделя.       Сначала колледж. Зачёт по экономике, который она успешно провалила, потому что совсем не шарит в математике. Потом плечо, вывихнутое на тренировке.       Она морщится, ощупывая ноющую конечность. Эластичный бинт, на который она потратила пол своей стипендии, оказался даже бесполезнее, чем греющая мазь.       Ещё матч по баскетболу. Из-за своей руки она не смогла играть, и её команда продула самой слабой спортивной школе. Видимо, без своего бомбардира они больше ни на что не способны. Расстроилась ли Ганью? Бэйдоу усмехается, что заставляет её подавиться табачным дымом и закашляться, брызгая слюной.       Танцы. Танго. Нингуан.       Уже который день она не может выбросить эту Нингуан из головы. Еë насмешливые, когда у Бэйдоу что-то не получается, глаза, опущенные к переносице светлые брови, поджатые в молчаливом осуждении губы.       Почему она такая грубая с ней? Что Бэйдоу сделала не так, чем заслужила эти небрежно брошенные фразы? Что с ней, черт возьми, такое?       Нингуан. Красивая и стервозная. Её язвительные комментарии просто обезоруживают Бэйдоу, затыкают рот, заставляют проглотить все невысказанные недовольства и засунуть своё мнение себе в задницу.       Она правда очень хороша. Во всем, кроме общения, разумеется. Наблюдать за изящными, элегантными движениями этой девушки намного приятнее, чем за жалкими попытками Бэйдоу подражать ей. Но она же не виновата, что напрочь лишена таланта?       Точнее, если бы Нингуан была слишком грубой, а Бэйдоу немного менее терпеливой, она бы смогла запросто согнуть её пополам, заставив заикаться от собственного бессилия. Но Нингуан такая хрупкая и тонкая на вид — Бэйдоу почти уверена, что просто сломает её.       Вдруг в её голову приходит интересная мысль. Пальцы сами набирают в поисковике её имя, едва попадая по буквам. Выходит не так уж и много страниц, всего около десяти. Что, заносчивая Нингуан не такая и популярная?       Она тыкает на первый попавшийся сайт. Первыми прогружаются картинки — несколько почти одинаковых фотографий, где Нингуан с довольной улыбкой на губах сжимает в руках две медали — золотую и серебряную. На этих снимках она явно моложе. Не то чтобы сейчас она старушка, просто здесь в её глазах немного меньше серьёзности и больше детской беззаботности.       О, и эти очаровательные ямочки на щеках...       Бэйдоу фыркает, отгоняя от себя непрошеную мысль. Между тем она переходит на ещё один сайт. Громкий заголовок гласит: «Колледж Искусств — дом талантов». Спускается ниже и натыкается на статью, написанную почти восемь лет назад и полностью капсом.       «Сиэтл снова сделал это! Наши спортсмены вернулись с гран-при!»       Наши спортсмены... Бэйдоу увеличивает фотографию, прикрепленную ниже, вглядывается в лица танцевального коллектива и пытается найти среди них Нингуан.       С её губ непроизвольно срывается смешок. Присмотревшись повнимательнее, она понимает, что эта насупившаяся девчонка, сложившая руки на груди и презрительно глядящая в камеру, и есть Нингуан.       Что она опять не поделила? Кубок в руки не дали? Такая мелкая, но такая серьёзная. Сколько ей лет? Сейчас, должно быть, примерно столько же, сколько и Бэйдоу — около двадцати трёх.       Ха-ха, маленькая вредная Нингуан.       Бэйдоу выходит из комнаты, прихватив с собой банковскую карту со стола. Она решает, что просидеть весь выходной дома — идея не самая многообещающая. Куда лучше куда-нибудь сходить, попить горячий кофе и понаслаждаться вкусом сиропа на губах.       Дверной колокольчик приветственно звенит. Бэйдоу уверенным шагом направляется к стойке бариста, заказывает сырное латте, дожидается своего крафтового стаканчика и отходит в сторону, чтобы найти свободное место.       — Бэйдоу!       Она моргает, ещё раз моргает и понимает, что кто-то позади назвал её имя. Точнее, Дэхья. Дэхья, должно быть, где-то здесь.       Бэйдоу оборачивается и сталкивается с весёлым взглядом голубых глаз. Дэхья, как всегда, в коротком топе, едва прикрывающем живот, модных расклешенных джинсах и со спортивной сумкой, перекинутой через плечо.       Бэйдоу улыбается и приобнимает её за шею. Между ними не классические отношения бывших, где каждый друг друга абьюзит, а просто дружеские. Несмотря на неудачный опыт в прошлом, они остаются хорошими друзьями.       Может, они обе восприняли разрыв не так болезненно, потому что считали это необходимостью. Или были слишком молоды, чтобы что-то понимать.       — Может, присядем где-нибудь, поговорим? — с улыбкой предлагает Дэхья, указывая на стаканчик кофе в своих руках. ———       — То есть, ты хочешь сказать, что вмазала Нингуан по лицу, и она даже не кричала? Может, хотя бы злорадно пыхтела или клялась отомстить?.. — с искренней надеждой в голосе спрашивает Бэйдоу, умоляюще вскидывая брови.       Дэхья смотрит на неё как на дурочку, а потом качает головой, удивлённо распахивая глаза:       — Нет. Ничего из этого, вообще-то.       Бэйдоу сокрушенно стонет, роняя голову на твердую столешницу. Нингуан умеет нормально разговаривать? То есть, без тонко завуалированных издевок и плохо скрываемого пренебрежения? Как такое вообще может быть?       — Видимо, она просто замазала синяк тоналкой, раз ты даже не заметила. — Дэхья усмехается, пожимая плечами, и делает глоток кофе, морщась от горечи. — Хотя я уверена, что мяч прилетел несильно.       — Типа, плохо старалась?       — Типа, Нингуан плохо приняла.       Они прыскают, стараясь смеяться как можно тише, чтобы не смущать людей вокруг.       Бэйдоу ценит Дэхью за её жизнерадостность и беззаботность. Она лёгкий человек, с которым приятно общаться на любые совершенно разные темы. Гораздо проще найти общий язык, чем с некоторыми конкретными людьми, проще понимать еë настроение, даже просто молчать в её компании кажется невыносимо простым, уютным.       Невзначай брошенный взгляд на татуировку под загорелой ключицей возвращает Бэйдоу во времена старшей школы, где они могли позволить себе быть беззаботными детьми — обниматься, сидя на крыльце, наблюдая за последними лучами вечернего солнца, делиться маленькими девчачьими секретами и много целоваться, наслаждаясь вкусом бананового сплита на губах.       — Что насчет танго? — Дэхья вырывает её из далекого — на самом деле, не совсем — прошлого неожиданным вопросом. — Уже есть прогресс?       — Ну, мы поставили уже четвёртую часть. — Бэйдоу хмыкает, задумчиво уставившись в кристаллики сахара на дне стакана. — И у меня уже, вроде как, получается немного лучше. Хотя моя сварливая напарница продолжает уничтожать меня взглядом, когда я что-то делаю неправильно. То есть, почти всё, ха.       — Да ладно, ты же не стоишь у станка весь Божий день. А она занимается этим на профессиональном уровне.       Бэйдоу натягивает глупую улыбку на лицо, представляя в голове пыхтящую над каким-нибудь физическим упражнением Нингуан. Да, она определенно точно не справилась бы даже с простыми отжиманиями.       — Да, но она почему-то не может этого понять. Я не танцор и никогда не танцевала раньше. И, естественно, у меня получается далеко не всё... — Бэйдоу закатывает глаза, перебирая пальцами по столу. — Прошло всего два занятия, но мне уже кажется, что я просто зря согласилась.       — Ну, я хотя бы смогу посмеяться на фестивале.       — Эй, ты же знаешь, что не делаешь лучше? Проблема в том, что мы не сможем сработаться. Не смейся.       — Прости... — Дэхья прикрывает растянутые в улыбке губы, наблюдая за эмоциями на лице Бэйдоу. — Может, ты скажешь ей быть помягче? Хотя мне она показалась довольно милой...       В кафе входит шумная компания подростков, колокольчики звенят, и помещение наполняют переливчатые детские голоса.       — Типа, чтобы это выглядело как нытье? — Бэйдоу морщится от собственных слов. — Эта девушка не станет снисходительнее ко мне только потому, что я попрошу её об этом. Come on! Она или посмеётся, или проигнорирует, как всегда.       — Неважно. Просто попробуй поговорить с ней?       — Чем я и занимаюсь каждое занятие.       Дэхья мотает головой, скептически поджимая губы:       — Наверняка ты говоришь с ней только о танго. Поговори о чём-то другом, может, личном. Вам нужно узнать друг друга лучше, вот и всё.       — Да я пыталась! Но она закрывается. — Бэйдоу беспомощно вздыхает, исподлобья выглядывая на Дэхью. — В последний раз, когда мы говорили о чем-то личном, она сказала, что не хочет говорить об этом со мной!       — Конкретно с тобой?       — Да! — она смущённо опускает взгляд, натягивая неловкую улыбку, когда взгляды посетителей кафе обращаются на неё. — Я для неё недостойный собеседник. Ужас, да?       — Не то слово.       После этого они ещё долго обсуждают студенческую жизнь, танцы, Нингуан и спорт. Больше всего, конечно, говорят о предстоящем фестивале.       Бэйдоу думает, что недостаточно хороша для того, чтобы выступать на сцене. Она хорошо знает, что уступает остальным — даже самым ужасным — танцорам в тысячи раз. Всё, что получается у них с первого раза, Бэйдоу дается лишь после нескольких часов упорной долбежки.       Странно, но ей не хочется подводить Нингуан. Да, может быть, она не самый милый и общительный человек в её жизни, но это не отменяет того, что она великолепный танцор.       Стоя у общежития Дэхьи, которое находится неподалёку от её собственного, Бэйдоу закуривает, наблюдая за густыми клубами дыма.       — Спасибо, что проводила. Даже не знаю, как я бы дошла сама. — с дерзкой улыбкой проговаривает Дэхья, накручивая прядь волос на палец.       — Всегда пожалуйста. — Бэйдоу хихикает, протягивая ей кулачок, который она незамедлительно ударяет своим. — Я рада, что мы встретились. Хоть что-то положительное и весёлое за эти дни, не считая травки.       — До сих пор куришь эту дрянь? — Дэхья морщится, высовывая язык. — После того, как ты покуришь, от тебя всегда воняет, знаешь это?       — О, да ладно! У вас всех фетиш на оскорбления меня или что?       — Не знаю, что ты имеешь в виду под «всеми», но у меня — да.       Бэйдоу усмехается и щелкает её по носу:       — Мне пора. Не хочу пропустить матч моей любимой команды.       — Конечно, до скорого.       Но они не уходят, а продолжают стоять друг напротив друга. Дэхья закусывает внутреннюю сторону щеки, переступая с ноги на ногу. Её ресницы дрожат, дыхание учащается, пальцы плотно сомкнуты вокруг запястья.       И Бэйдоу видит это. Делает шаг вперёд, перехватывая чуть покрасневшие ладони, сжимает в своих руках, наслаждаясь ощущением бархатной кожи, и медленно наклоняется к чужим губам, захватывая в нежный, лёгкий поцелуй.       Чисто по-дружески.       Когда Бэйдоу отстраняется, Дэхья невинно улыбается, прищурив свои хитрые глаза.       — Кто-то давно не...       — Молчи. Я намерена разобраться с этой проблемой как можно скорее. — Бэйдоу снова улыбается, салютует двумя пальцами и удаляется в свой корпус. ———       — Где она живет? — Бэйдоу намазывает на хлеб арахисовую пасту и отправляет аппетитный ломтик в рот.       — В общаге.       Она приподнимает брови, наблюдая за плавными мазками кисти, которую Кадзуха сжимает в руке. Он рисует что-то типа кампуса в миниатюре, вырисовывая каждую детальку и рюшечку. Бэйдоу думает, что не смогла бы столько времени стоять с палитрой в руках, вдыхать запах акрила и задумчиво пялиться на холст.       — Откуда ты знаешь?       — Раньше я жил в её крыле. — Кадзуха отстраняется, нахмурившись сканируя незаконченную картину взглядом. Потом он, видимо, решает, что под карнизом главного здания не хватает теней.       — И где именно? — Бэйдоу делает максимально незаинтересованное лицо, исподтишка поглядывая на реакцию друга. — Какая она в качестве соседа?       — Я почти не общался с ней... — Кадзуха хмыкает, пожимая плечами. — Но она никогда не мешала.       Бэйдоу закатывает глаза, мысленно ругая себя за дотошное любопытство. Кадзуха, как всегда, немногословен, даёт узкие односложные ответы, когда ей хочется узнать немного больше о своей напарнице.       — Вы с ней как-то пересекались?       — Да, пару раз. У меня закончились капсулы для стирки, и она любезно одолжила мне свои.       — Без всяких... подколов и закатываний глаз?       — Да. Я просто попросил — она просто дала.       — Ты просто подошёл к ней? Не боялся?       Кадзуха поворачивается к Бэйдоу, непонимающе прищуривая глаза. Черт, она, кажется, просчиталась. Внутри секунду назад теплилась скромная надежда, что Кадзуха не обратит внимания на еë подозрительную любопытность, однако этот взгляд, пронзающий и докапывающийся до самой истины, вынуждает её признать своё поражение.       — Ладно, прости. Не буду отвлекать. — Бэйдоу вскидывает руки в знак капитуляции, чтобы не вводить Кадзуху в ещё большее заблуждение.       — И все-таки, зачем ты спрашиваешь всё это? Ты же сказала, что отношения между вами понемногу налаживаются?       — Ну, возможно, я ошибалась. — она бурчит себе под нос безобидные ругательства, когда в арахисовой пасте находит длинный светлый волос. — Не пора ли тебе подстричься?       — Бэйдоу.       — Хорошо, ладно. Я пыталась поговорить с ней на темы, которые касались бы её самой, но она успешно заткнула мне рот: «Ты не поняла, Бэйдоу!» — она театрально вскидывает руки, драматично вздыхая, когда кусочек недоеденного хлеба падает на пол. — «Я не хочу говорить об этом с тобой!»       — Так и сказала?       — Именно так.       Кадзуха хмурит свои идеальные брови. У Бэйдоу в очередной раз возникает мысль, что он их регулярно выщипывает.       — Странно. Она всегда была милой и спокойной, избегала конфликты и любила цветы.       — При чем здесь цветы?       — Разве ты не хотела узнать о ней больше?       — Значит, она была «милой и спокойной» только с тобой. Со мной она — злая и вредная. Может, просто неудовлетворенная...       Кадзуха усмехается, переводя своё внимание на картину. Набирает фиолетовой краски и мажет под маленькой лавочкой у общежития.       — Мне кажется, ты её просто бесишь.       Бэйдоу давится едой, кусочек хлеба предательски застревает в горле. Неужели это правда? Нингуан относится так только к ней?       Прокашлявшись и вернув возможность дышать полной грудью, Бэйдоу возмущённо подаёт голос:       — Чем я могла её взбесить? Тем, что я просто Бэйдоу? Или тем, что не люблю строить из себя напыщенную курицу? — она замолкает, ловя ускользающую мысль за грудки. — Мне просто нравится быть собой. Зачем все эти формальности? Просто Нингуан, просто партнёр, разве не так?       — Может и так. — Кадзуха качает головой. — В любом случае, я знаю много причин, по которым ты можешь слегка...       Бэйдоу опасно сверкает глазами несмотря на то, что он не может этого видеть.       — Давай, скажи это, и мы больше не друзья.       — ...раздражать.       Бэйдоу хлопает в ладоши, имитируя столкновение его затылка со своей рукой.       — Мы больше не друзья. Но напоследок назови хотя бы одну.       — Например, ты чрезвычайно самоуверенна, гиперактивна, эмоциональна... Я этого уже не замечаю, но другим людям может резать глаза.       Серьёзно? И это всё? Бэйдоу правда думала, что чего-то о себе не знает, но Кадзуха просто-напросто сказал самые очевидные вещи.       — Всё равно, это не причины. Ты тоже самоуверен, если говоришь мне это прямо в лицо.       — Я даже не смотрел на тебя.       — Факт. — Бэйдоу сникает, уныло ковыряя отходящую от столешницы плёнку.       Может, она и впрямь чересчур такая? Гиперактивная, что просто вымораживает? В таком случае, неудивительно, что Нингуан это тоже выводит из себя и заставляет общаться с ней в таком тоне.       — И что делать?       Кадзуха раздосадованно стонет, когда что-то из его картины получается не совсем так, как задумывалось.       — Не знаю. Пригласи её куда-нибудь. Сходите в кино, кафе, парк, погуляйте, поговорите. Вам же вместе танцевать, почему бы не наладить общение? Хотя бы до того момента, как её отношение к тебе станет терпимым.       — Это самая полезная вещь, которую ты сказал за сегодняшний вечер. Спасибо, но я не стану приглашать еë на свидание.       — Кто говорит о свидании? — Кадзуха поворачивается, чтобы столкнуться взглядом с её глазами, в которых читается явный скепсис. — Просто небольшая дружеская тусовка.       Бэйдоу молчит, потому что ей нечего ответить. Нингуан, она уверена, даже мысли не допускает о том, чтобы пообщаться с Бэйдоу вне здания колледжа искусств. Она же еë просто не переваривает! ———       Весь день Бэйдоу думает о словах Кадзухи. Точнее, только в гипотетическом ключе, потому что Нингуан вообще вряд ли согласится.       Бэйдоу переворачивается на живот, накрывая гудящую голову подушкой. Нингуан вообще может посчитать её слишком назойливой, если она уже так не думает. Она, наверное, слишком гордая, чтобы принять скромное приглашение Бэйдоу и тем более попытаться наладить контакт.       И зачем ей это? Кажется, Нингуан в их общении всё устраивает. Вечные подколы и издевательские шутки — норма. Она даже не задумывается, что ранит своими острыми словами.       Вероятность, что Нингуан согласится, почти равна нулю. Бэйдоу думает, что она согласилась бы только лишь под дулом пистолета, да и то не факт. В запутанных мыслях проносится образ Нингуан, жестоко отказывающейся от невинного предложения и дерзко удаляющейся в противоположную сторону, махнув напоследок рукой.       Даже если она вдруг согласится, куда Бэйдоу её вести? В кафе? Не слишком ли банально? Хотя банальным это кажется только ей самой, потому что Нингуан наверняка предпочитает спокойную атмосферу кафе просмотру какого-нибудь фантастического фильма. Всё в ней говорит о рациональности и целесообразности.       Итак.       Бэйдоу нащупывает телефон, валяющийся где-то на прикроватной тумбе, переворачивается на спину и заходит в браузер, вбивая в поисковую строку названия ближайших ресторанов.       Варианты забегаловок с фаст-фудом быстро отметаются. Нингуан была бы не против сходить в дорогой ресторан? Вот только... Бэйдоу не уверена, что у неё хватит денег на все те изыски, которые подают в таких заведениях. Точнее, она вообще не уверена, что у неё хватит даже на самое простенькое кафе.       (Не то чтобы она бедная, просто стипендии студента хватает лишь на коробку молока и упаковку риса.)       Её взгляд останавливается на красочной рекламе ресторана поблизости. Ну, оформление сайта выглядит симпатично. Она переходит во вкладку меню, и тут же открывается огромный список блюд на любой вкус.       Хаукарль, пьяная креветка, сушёные ящерицы...       Люди правда такое едят?       Несмотря на изобилие, откровенно говоря, странных блюд, там есть и простые, привычные вещи. «Народный выбор» — гласит заголовок страницы. Возможно, Бэйдоу придётся запомнить это название. ———       Всё следующее занятие она нервно кусает губы, думая о том, какой момент будет подходящим. Нингуан то и дело вспыхивает, когда у Бэйдоу что-то снова не получается, и она думает, что предложить ей встречу прямо сейчас — плохая идея, которая не обернётся ничем хорошим.       — В другую сторону... — уставши стонет Нингуан, хмуря свои светлые брови. Битый час она пытается научить Бэйдоу повороту, но она просто не может понять, как его делать.       — Прости, давай ещё раз? — Бэйдоу умоляюще приподнимает брови.       — Мы сделали это уже пятьсот раз. — выплёвывает Нингуан, тяжело дыша. Её грудная клетка часто вздымается, пальцы массируют виски, по лбу катится капелька пота — Бэйдоу понимает, что у неё практически нет шансов.       — Пятьсот первый? — она через силу широко улыбается, неловко хихикая и почесывая затылок.       Нингуан отмахивается и снова кладёт ладонь на её твёрдое плечо. Бэйдоу сосредоточенно поджимает губы, подаваясь корпусом вперёд, встречаясь грудью с грудью Нингуан. Одно неверное движение, и Нингуан шипит от боли, потому что Бэйдоу снова наступила ей на ногу.       — Почему ты такая... — Нингуан замолкает, подбирая подходящие слова. — Почему у тебя до сих пор ничего не получается? Мы долбим одно и то же движение уже несколько занятий и при этом нисколько не продвинулись.       Бэйдоу замирает, смотря в наполненные какой-то странной эмоцией — смесью злости и разочарования — глаза Нингуан. Уголки губ сами собой ползут вниз, выдавая Бэйдоу с потрохами.       Ну да, черт возьми. Возможно, ей немного неприятно это слышать.       — Да ладно, я же стараюсь. — она усмехается, стараясь придать своему голосу чуть больше уверенности и чуть меньше разочарования. — Ты можешь отдохнуть, пока я пытаюсь сделать этот дурацкий поворот.       — Да не получится отдохнуть! На сцене ты тоже будешь танцевать одна? — Нингуан сверкает глазами, перемещая руку к затылку. — Танго — танец вдвоем! Мы должны танцевать вдвоем! Ничего не выйдет, если ты не будешь прикладывать хоть какие-то усилия!       Бэйдоу молчит и больно закусывает внутреннюю сторону щеки, опуская взгляд в пол. Пальцы теребят сбитые на тренировках костяшки, надавливая на каждую поочерёдно.       Это неправда. Бэйдоу старается, Бэйдоу прикладывает усилия, чтобы у них хоть что-то получилось. Она тренируется одна в своей комнате, выгибается перед чертовым зеркалом, рискуя сломать пополам свой чертов позвоночник.       Бэйдоу прикладывает усилия даже больше, чем Нингуан, потому что в отличие от неё самой, схватывающей всё на лету, у Бэйдоу не получается с первого раза практически ничего.       Потому что Бэйдоу не стоит у палки каждый Божий день, изучая классику, народный, эстрадный и тому подобное. Знала бы эта Нингуан, сколько раз она жалела, что согласилась на эту авантюру. Сколько раз проклинала себя всеми известными способами, встречаясь со злым обессиленным взглядом.       Вдох. Выдох. Бэйдоу прикрывает лицо руками, опускаясь на пол. Главное — не сорваться, как она это умеет. Не обматерить Нингуан всем своим словарным запасом, чтобы увидеть её шокированные глаза. Не наорать на неё только потому, что Бэйдоу действительно старается.       Проходит несколько невыносимо долгих мгновений, прежде чем рядом послышатся шаги, удаляющиеся в противоположном направлении.       Это то, чего ты действительно хотела, Бэйдоу?