***
Тигриный Коготь, оторвав сосредоточенный взгляд от бумаги в своей руке, посмотрел на маленький настольный календарик и, пробормотав что-то себе под нос, тяжело поднялся. Сегодня был день, когда арест, наложенный на Майкла, заканчивался, вновь давая ему полную — почти полную — свободу передвижений. «Арест» в реалиях клана Фут являлся, по мнению Такеши, наказанием довольно мягким и зачастую сильно щадящим. Под его действие можно было попасть в нескольких случаях: Во-первых, если Вы — провинившийся рядовой ниндзя (по известным причинам уже неактуально) Во-вторых, если Вы — провинившийся ниндзя уровня повыше (кроме, конечно же, дочери Мастера Шреддера и его правой руки: Карай-самы и Такеши, который и был ответственен за наложение арестов) Сам арест включал в себя несколько довольно обычных ступеней-пунктов, которые добавлялись — в зависимости от уровня вины перед кланом — к самому первому пункту: Первое — основное, но самое мягкое — это полное/частичное отстранение на некоторое время (от нескольких дней до месяцев) от дел клана. Второе — работало только на ниндзя более высокого уровня — полный/частичный запрет на выход из здания клана Фут (при частичном запрете разрешалось выходить только с сопровождением). Третье: полный/частичный запрет на выход из персональной комнаты/квартиры. Четвёртое: полный/частичный запрет на общение и/или любое посещение виновного другими ниндзя до снятия ареста. Если же степень вины, по мнению Тигриного Когтя, была слишком высока, то виновного отправляли к Шреддеру, который выбирал дальнейшую меру в отношении подчинённого. Многие члены клана Фут сходились во мнении, что четвёртая ступень ареста по сравнию с тем, что происходит у Шреддера — просто цветочки. Но в целом, иногда правилом «Если ареста недостаточно — нужно вести к Мастеру» нарочно пренебрегали, выбирая иные наказания самостоятельно, которые уже позже подкрепляли наложением ареста. Интересно, что понятия о виновности были настолько расплывчаты, что переписать их на бумагу просто не представлялось возможным; но это не мешало продолжать не только стабильно накладывать аресты, но и умело их обходить. Арест Майкла был смягчён с чётвёртой ступени на третью: «Полный запрет провинившемуся на выход из комнаты, обоснованный подозрениями в связи с вражеским кланом, но не имеющими под собой прямых доказательств». Вспоминая о том, как красиво он изложил это на бумаге, Такеши просто не мог не испытать за себя чувство гордости. Тигриный Коготь прошёл по коридору, достал ключ, вставив его в замок, и несколько раз прокрутил против часовой стрелки. Дверь открылась. Сидящий на кровати Майкл не шелохнулся до тех пор, пока Тигриный Коготь ни вошёл в комнату, встав посередине и сложив руки на груди. Майкл встал и молча, с угрюмым выражением лица поклонился, ни разу не взглянув на вошедшего. Тигриный Коготь сказал: — Сегодня твой арест заканчивается. Майкл кивнул. — Думаю, ты прекрасно знаешь, из-за чего он был наложен, и как тебе нужно себя вести, чтобы такого больше не повторилось. Майкл снова кивнул. Тигриный Коготь недовольно нахмурился. — «Кивка» недостаточно, ты должен сказать это. Майкл отрицательно замотал головой — Такеши зашипел, немного наклонившись вперёд: — Не играй со мной, Майкл, — он сделал шаг вперёд, Майкл испуганно отступил назад. Тот снова замотал головой. Такеши угрожающе выпрямился, его усы зашевелились: — Значит, твой арест продлевается… Глаза Майкла сверкнули истеричным безумным блеском и прежде, чем Такеши успел среагировать, он подлетел к стеллажу, вцепившись в него обеими руками. Послышался грохот. Стеллаж оказался на полу — вещи разлетелись по полу. Майкл, съёжившись, словно маленький дикий зверёк, уже сидел возле него, испуганно таращась большими голубыми глазами на Такеши. Тот, почти мгновенно придя в себя, подошёл к Майклу почти вплотную. — Кажется, кто-то давно не видел других мутантов и немного одичал, — неожиданно спокойно и задумчиво тихо сказал Такеши, присев перед Майклом на корточки. — Нужно было предусмотреть тот факт, что, несмотря на отсутствие запрета посещения, никто навещать тебя не станет. Такеши внимательно разглядывал лицо напротив. В чужом взгляде промелькнуло понимание происходящего и тут же померкло. Такеши вздохнул. — Что ж, если тебе будет от этого легче, то я разрешаю тебе уронить эту тумбочку, — он указал мохнатой лапой в сторону небольшой прикроватной тумбочки. Майкл осторожно встал, недоверчиво поглядывая на абсолютно спокойную морду Когтя, и, схватив тумбочку за углы, перевернул её. Вновь загрохотало. Майкл боязливо повернулся к Такеши. Тот даже не дёрнулся. — А теперь, — мягко сказал он, — подойди ко мне. Майкл, словно заворожённый, аккуратно приблизился ближе. Такеши указал на место перед собой. Майкл сел. Такеши протянул к нему большие мягкие лапы — он не дёрнулся и не убежал — и притянул к себе, сделав нечто на подобие… …Объятий? Когтистая лапа быстро схватила его за голову и прежде, чем Майкл успел вырваться, с силой потянула его вверх, заставив встать, и ощутимо приложила чужую голову об стену. Лапа отпустила — Майкл, до этого едва не рухнув на колени — стоял, слегка покачиваясь и держась за ушибленную сторону. — Лучше? — сдержанно спросил Такеши, глядя на Майкла. — Да… Лучше, — тихо выдохнул тот, отходя как от удара, так и от странного состояния, в котором пребывал до этого. — Тебе повторить всё то, что я говорил до этого? Майкл замотал головой. — Словами. — Нет… не надо. Я всё понял. Тигриный Коготь кивнул, развернулся и, мягко ступая, вышел из комнаты. За ней, притворяясь, будто ничего не слышали, стояли Бибоп и Рокстеди. Такеши, повернувшись к Майклу, нарочито неторопливо, но всё так же спокойно произнёс: — Надеюсь, такого больше не повторится, Майкл. Иначе ты знаешь, где окажешься. — Да… Тигриный Коготь перевёл взгляд на вмиг поджавших хвосты Бибопа и Рокстеди, сказав без особого энтузиазма: — У вас сегодня патруль, надеюсь, вы это помните, — они утвердительно закивали головами. — Тогда не забудьте и его взять с собой. Такеши кивнул на дверь и, не дожидаясь ответа, ушёл по коридору по направлению к лестнице. Что ж, ему, видимо, остаётся только следить за его дальнейшим поведением.***
Отряд Могучих Мутанималов состоял всего из трёх мутантов: Слэша, доктора Роквелла и Мондо Гекко. Кожеголовый после «смерти» Микеланджело ушёл странствовать по измерениям, покинув отряд на неопределённый срок; про Пита, по какой-то загадочной и никому неясной причине, никто из членов группы не упоминал. Несмотря на малочисленность отряда, это не помешало ему функционировать и использовать способности каждого члена по максимуму: Роквелл, будучи гением среди мира мутантов, а вдобавок обладая телекинезом и повышенным интеллектом, был хорош как в сражениях на расстоянии, так и в проработке замысловатых, запутанных планов. Слэш, имея огромные габариты и стальные мускулы, прекрасно справлялся в ближних боях, мгновенно раскидывая врагов своею железной булавой. Мондо, как относительно недавно выяснилось, хорош в маскировке, подслушивании и незаметном «одолжении на некоторое время» важных документов. У отряда было всё: Уши, Мозг и Руки с Ногами. Теперь оставалось только одно: выбрать лидера, который бы всем этим управлял. Логично, что это должен быть Мозг — так считал Роквелл, это когда-то подтвердил и Пит, о котором больше никто не упоминал. Другого мнения придерживался Слэш, уверенный, что тот, кто основал отряд и должен быть его лидером — то есть, он сам. На его сторону тогда, по так и невыясненной причине, встал Кожеголовый. Перепалки, попытки договориться и убедить в своей правоте противоположную сторону ни к чему не привели. Попытки голосовать — тоже. А после ухода Кожеголового и отсутствия упоминаний о Пите это дело стало совсем бесполезным, потому что на вопрос: «Кто достоин стать лидером Мутанималов?» Мондо упрямо отвечал: «Я!». Слэш до сих пор не мог понять, говорил ли это пацан от своей недоразвитости, или от нежелания обижать одну из сторон. В итоге, позиция лидера в отряде Могучих Мутанималов осталась шатко-свободной: молчаливо договорившись между собой о том, что будут прислушиваться к мнению друг друга, Роквелл и Слэш, скрежеща зубами от собственного полупроигрыша полувыигрыша, разошлись по разным углам, пересекаясь, несмотря на количество мутантов в отряде, крайне редко. Но встречаться, однако, всё-таки приходилось. Слэш неохотно и грубо постучался в дверь кабинета. — Войдите, — спокойно сказал голос за ней. Слэш, однако, сумел различить в нём недовольные нотки. Роквелл на удивление оказался в кабинете один. Отвечая на вопрос, который Слэша совсем не интересовал и задавать его он не собирался, доктор сказал: — Леонардо ушёл отдыхать. Тебе что-то нужно? — Слэш сжал массивные челюсти: он прекрасно знал это «ты», обозначающее не добродушное признание своеобразной дружбы, а едкую, противную насмешку в сторону того, кого победить отнюдь не получилось. — Да. Я хочу выставлять у дома Эйприл патрульных по ночам. — Зачем? — Роквелл прищурился. — Ты против? — не ответив на вопрос, мгновенно оскалился Слэш. Как же он ненавидел то, что приходилось договариваться с ним. Роквелл промолчал, сверля недовольным, даже презрительным взглядом своего собеседника. — Это нужно обговорить с остальными… — медленно и чётко произнёс док, будто если бы он говорил по-другому, то собеседник бы его не понял. — Не волнуйся, я этим займусь, — и Слэш, не попрощавшись, покинул кабинет.