Испытание временем 1: Сын отца

      На мгновение воцарилась напряженная тишина, не считая жужжания сапфировых, изумрудных и рубиновых световых мечей. Внезапно, с рычанием, Сидиус набросился, симулируя атаку на Энакина, прежде чем ударить Люка. С этими словами прямо в кабинете канцлера началась дуэль на световых мечах, отец и сын против Лорда Ситхов, который во времена Люка разрушил их жизни.       Люк продолжал обеспокоенно поглядывать на своего отца на протяжении всего боя. Гнев Энакина нарастал, и было очевидно, что он боролся, чтобы не попасть под влияние темной стороны. Однако он мог понять это, поскольку Люку самому было трудно держать свои чувства в узде.       Внимание Люка вернулось к настоящему, когда он едва не получил удар в живот, подняв свой световой меч, чтобы заблокировать быстро движущийся красный клинок, прежде чем Сидиус быстро изменил траекторию движения обратно к Энакину. Люк сильно недооценил этого человека, когда дело дошло до навыков владения световым мечом. Сказать, что Сидиус был ужасен в обращении с клинком из-за своего возраста, было все равно что сказать, что Йода был бесполезен в своей старости. Теперь потребовались оба Скайуокера, чтобы удержать Ситха, и даже тогда он подталкивал их обратно.       Люк не мог не заметить, когда Сидиус нанес ему еще один удар, что внимание Лорда Ситхов, казалось, было сосредоточено на Люке. Это откровение было довольно тревожным для Люка, и он позаботился о том, чтобы не разлучаться со своим отцом.       Сидиус втолкнул их обратно в кабинет, и в драке наступило короткое затишье, во время которого трое внимательно наблюдали друг за другом. — Теперь, Энакин, мы можем избавить себя от этого беспорядка, если ты просто примешь свою судьбу, — упрекнул Сидиус. Люк чувствовал, как его гнев накаляется каждый раз, когда Сидиус подстрекал или искушал его отца, и Люку было трудно держать этот гнев под контролем. — Прекрати пытаться, Сидиус, я не стану твоей комнатной собачкой! — твердо сказал Энакин, внезапно бросаясь вперед в атаку. Люк поспешно последовал за наступлением своего отца, но Сидиус без особых усилий отбросил их в сторону, улыбаясь так, что Люку стало дурно. — Конечно, вы оба знаете, что не можете победить меня? Сила темной стороны, моя сила, намного более значима, чем твои жалкие навыки, — голос Сидиуса перешел в шипение. — Почему, Сидиус, ты недооцениваешь нас, — резко сказал Энакин, используя Силовой толчок, чтобы отбросить Сидиуса назад в попытке получить преимущество над ним. Однако Сидиус быстро пришел в себя и немедленно использовал Силовую Волну. Люка и его отца оттолкнули друг от друга, впечатав в стены.       Ошеломленный, Люк изо всех сил пытался сосредоточиться на происходящем. Он смутно услышал, как Сидиус что-то сказал, хотя это не было обращено ни к одному из ошеломленных джедаев. Казалось, Повелитель ситхов быстро воспользовался предоставленной ему возможностью, чтобы установить контакт с клонами. — Время пришло! Выполнить приказ 66.       Люк с трудом поднялся на ноги, опасно покачиваясь, но подпитываемый своей внезапной, яростной решимостью. — Нет! — закричал он, бросаясь вперед к Сидиусу. Периферийными устройствами Люк мог видеть, как Энакин тоже поднимается на ноги.       Сидиус развернулся, едва не задев световой меч Люка, когда тот рухнул вниз, немедленно прервав связь. Люк развернулся обратно, едва остановив меч Сидиуса еще раз. Сидиус снова с силой толкнул Люка назад, хотя на этот раз Люк не врезался в стену. Паника текла по его венам, когда он снова встал. Сидиус отдал приказ; джедаи по всей галактике официально находились в опасности. Сидиус обратил свое внимание на Энакина, поэтому Люк воспользовался возможностью связаться с Винду еще в Храме. — Мастер Винду! Вы здесь? — позвал Люк в комлинк. — Люк! Что происходит? — строго спросил Винду. — Сидиус только что отдал команду. В любой момент может произойти нападение на Храм. Вы должны предупредить остальных, которые разбросаны по галактике, пока у них есть шанс!       Энакин вскрикнул от боли, и Люк поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть своего отца на четвереньках, схватившегося за голову. — Мне нужно идти, просто будь готов — сказал Люк, прежде чем прервать связь.       Энакина больше не было в комнате Канцлера. Сцена вспыхнула перед ним, и Энакин с ужасом осознал, что делал Сидиус.       Прогулка по воспоминаниям, мрачно подумал он.       Однако Энакин пришел в замешательство, когда увидел перед собой неузнаваемые сцены. Это замешательство быстро сменилось страхом и болью, когда то, что он увидел, запечатлелось в его сознании.       Нет, нет, это не я, это не так!       Он наблюдал за своим падением. Наблюдал за тем, как он штурмует Храм и убивает даже юнлингов, не заботясь о жизнях, которые он забирает, Энакин мог чувствовать, как слезы текут по его лицу, когда он сворачивался в клубок. — Пожалуйста, остановитесь! — закричал он, когда картинки неумолимо двинулись вперед. Он убивал лидеров сепаратистов, умолявших о пощаде и мире. Агония при следующей сцене захлестнула его, когда он увидел, как душит собственную беременную жену и дерется со своим лучшим другом. Затем он почувствовал, как будто он был в огне, и быстро понял, что это было то, что он видел: эта версия его самого загорелась и сгорала дотла. — Стойте! — снова закричал он. Он больше не мог на это смотреть, больше не мог чувствовать это. Не надо больше, пожалуйста, не надо…       Ужасные сцены исчезли, и он снова оказался в кабинете канцлера, свернувшись калачиком на полу и тяжело дыша. Он неуверенно вернул себя в сидячее положение, его взгляд упал на сцену, которую он пропустил, пока был во власти Сидиуса.       Люк стоял лицом к Сидиусу один, его лицо исказилось от сосредоточенности, когда он использовал свои слабые навыки в Тутаминисе, чтобы остановить молнию, которая искрилась из кончиков пальцев Сидиуса. Однако, пока Энакин наблюдал и пытался осмыслить то, что он видел, поскольку он все еще был захвачен тем, чему его только что заставили стать свидетелем, навыков Люка оказалось недостаточно, и молния Сидиуса победила, пронесшись над его сыном. Люк издал крик агонии, рухнув на землю.       С криком ярости Энакин бросился вперед на Сидиуса, но казалось, что Сидиус был готов к дерзким действиям Энакина. Теперь не только Люк кричал от боли. Энакин был отброшен назад на землю, когда его плечо вспыхнуло в огненной агонии.       Сидиус ударил Энакина прямо в плечо своим световым мечом, пригвоздив его к земле и лишив возможности подняться, не покалечив себя еще больше.       Перекрывая крики агонии Люка и стоны боли Энакина, Сидиус заговорил еще раз. — Молодые глупцы. Вам не победить меня! — Энакин взревел, когда Сидиус крутанул световой меч в его руке, слезы потекли от боли. — Я не буду просить снова, Энакин: я даю тебе шанс избежать страданий и занять свое законное место рядом со мной.       Крики Люка звенели в ушах Энакина. — Нет… я не присоединюсь к тебе… — Это твоя судьба, Энакин, твоя участь: ты не можешь избежать этого, ты не можешь убежать от этого. Ты будешь моим учеником. Единственный выбор, который у тебя есть — это сколько боли ты причинишь себе, прежде чем перестанешь с этим бороться.       Энакин мог чувствовать, как безнадежность и отчаяние начинают просачиваться в его кости, но он все еще стискивал зубы в знак неповиновения. — Никогда, — простонал он.       Крики Люка усилились, и дыхание Энакина участилось. — Отец, пожалуйста! Помоги мне! — эхом отозвалось в ушах Энакина.       Сидиус еще раз крутанул световой меч, проделав большую дыру в руке Энакина, когда глаза Энакина распахнулись, встретившись со светящимися желтыми глазами Сидиуса, полными ненависти, когда они уставились на него сверху вниз. — Я не буду спрашивать снова, Энакин. Возможно, если ты присоединишься ко мне, я мог бы подумать о том, чтобы оставить мальчика в живых.       Энакин посмотрел на него, начал успокаиваться, когда его взгляд неохотно переместился на Люка, корчившегося на земле. Против его воли его разум вернул Люку опыт, полученный на Звезде Смерти, где Вейдер наблюдал, как Сидиус медленно убивал его Молнией Ситхов. Энакин не мог просто позволить ему умереть. Даже сейчас крики Люка, зовущего своего отца в том воспоминании, эхом отдавались в голове Энакина.       Энакин напрягся, когда Сидиус снова поводил световым мечом в его ране. — Твой ответ, Энакин.       Полные боли глаза Люка приоткрылись, уставившись на Энакина. Он продолжал биться в конвульсиях, но сумел крикнуть. — Отец, не надо!       Молния Сидиуса на мгновение прекратилась, и Люк застонал от облегчения. Глаза Энакина повернулись обратно к Ситху, его сердце забилось в тревоге. — Отец? — спросил Сидиус с удивлением. — Невозможно! Вы двое одного возраста!       Энакин не сводил взгляда с Сидиуса, пока пытался собраться с духом, сохраняя молчание. Сидиус дернул световым мечом, и Энакин почти потерял сознание от боли, которую это ему причинило. — Я хочу ответов, сейчас! — прошипел ситх.       И снова Энакин не ответил, и Сидиус зашипел от гнева, снова направляя свою ситхскую молнию на Люка. Люк дернулся, когда его крики разъедали Энакина изнутри. — Люк! — Энакин издал еще один крик, слезы потекли от объединенной боли его самого и его сына. Во что они себя втянули? — Прекрати, прекрати. Люк! — Скажи мне правду! — сидиус зарычал.       Стоило ли все это того, Люк? Было ли это на самом деле? — О-он мой сын, он… он из будущего. Сила отправила его обратно, — слабо закричал Энакин.       Сидиус удовлетворенно ухмыльнулся, вытаскивая световой меч, который был воткнут в плечо Энакина. Вместо этого он приставил его к горлу Энакина. — Это было не так уж трудно, не так ли, Энакин?       Энакин тяжело дышал, голова откинулась назад, чтобы избежать лезвия, его рука пульсировала от жгучей боли. Крики Люка прекратились, когда Сидиус, наконец, прекратил метать молнии. — Теперь… встань на колени. Если ты присоединишься ко мне, возможно, тебе удастся убедить меня оставить его в живых. — Отец, не делай этого, пожалуйста! — Люк застонал. — Это того не стоит: н-никакая жизнь того не стоит. Ты только потеряешь то, что пытаешься спасти!       Люк вскрикнул, когда Сидиус нанес ему быстрый удар током, и на мгновение замолчал. — Это твой выбор, Энакин. Ты действительно позволишь своему сыну умереть? — сказал Сидиус с ухмылкой. — Я позабочусь о том, чтобы ты потерял все, если сделаешь неправильный выбор! — Энакин, отец, ты потеряешь все, если сделаешь это: пожалуйста, послушай меня! — воскликнул Люк. — Я начинаю уставать от твоего назойливого мальчишки! — Сидиус зашипел и возобновил мучения Люка. — Хорошо! — прокричал Энакин, перекрывая крики Люка. — Хорошо, пожалуйста, просто остановитесь!       Тяжелый груз упал на грудь Энакина, когда он произнес эти слова, и он мог чувствовать, как темная сторона уже тянется к нему, протягивая свои холодные пальцы вокруг его сердца. — Отец, нет… — простонал Люк, когда Сидиус встал над изломанным телом Энакина. — Вставай, — прошипел он, — и преклони колени: прими свою судьбу.       Энакин перекатился на живот, изо всех сил пытаясь подняться, поддерживая свою поврежденную руку. Он повернулся лицом к Сидиусу, хотя его взгляд снова упал на Люка.       Его сын лежал, дымясь, слабый, подергивающийся, с потеками слез по лицу. Пара ярко-голубых глаз смотрела друг на друга несколько долгих мгновений. — Мне жаль, Люк… Но я не могу позволить тебе умереть, — слабо сказал ему Энакин.       Люк уставился на него в ответ, и его следующие слова пронзили Энакина глубоко в сердце. — Не заставляй меня снова терять моего отца.       Энакин отпрянул, почувствовав лезвие Сидиуса у своей щеки, чтобы заставить Энакина отвести взгляд от Люка и снова посмотреть на него. Однако это не помешало словам Люка возыметь действие. — Я не оставлю тебя! — Тогда мой отец действительно мертв. — Нет, нет, это неправда! Это невозможно!       Я не могу заставить его пройти через это снова, подумал Энакин. Но какой еще выбор у меня есть прямо сейчас?       Небольшая мысль промелькнула в голове Энакина, когда Сидиус приподнял голову Энакина своим клинком, который теперь был стратегически расположен под подбородком Энакина. — Ты знаешь слова, Энакин: пришло время посвятить себя мне. Не сопротивляйся этому больше.       Ты можешь умереть достойно за то, что правильно. Ради себя, ради Падме, ради своей будущей семьи, ради джедаев, ради Республики…       Для твоего сына, Люка.       Энакин не сводил глаз с Сидиуса с бесстрастным выражением лица, выпуская весь свой страх, боль и гнев в Силу, чтобы он действительно мог произнести правильные слова. — Я никогда не заставлю своего сына пройти через это. Я никогда не присоединюсь к тебе, Сидиус. Тебе придется убить меня. Я джедай, как и мой сын. Это то, кто мы есть: не твои пешки.       Энакин откинулся назад, когда Сидиус выставил свой световой меч вперед, пытаясь удержать лезвие от удара по его горлу. — Да будет так, — сказал Сидиус. Внезапно Энакин обнаружил, что его отбросило назад Силовым Ударом, который Сидиус послал в него, и его голова ударилась о стену с такой силой, что Энакин был уверен, что услышал треск. Как сломанный дроид, Энакин рухнул на пол. — От... — Энакин услышал, как Люк начал кричать, но его слова были прерваны, и Энакин мог слышать, как Люк издает сдавленные звуки, хватая ртом воздух и испытывая огромную боль, которая пронзила туман, в который пытался скрыть чувства Энакина.       Усилием воли Энакин заставил себя подняться, опасно покачиваясь, когда он приподнялся на руках и коленях.       Глаза Энакина сначала осмотрели все остальное.       Окно было разбито вдребезги, когда Сидиус провел свою Силовую Волну. Стулья были разбросаны повсюду, были следы ожогов от световых мечей и случайных лучей молнии, и был большой ожог там, где Энакин был пригвожден мгновением ранее.       Но была сцена в центре комнаты, которую он увидел последней. Это заставило его сердце подпрыгнуть к горлу, а дыхание остановиться, прежде чем он издал крик ярости и агонии, когда весь его мир рухнул вокруг него.