Испытание временем 1: Сын отца

      Энакин отступил от дуэли, которую он вел с Люком, взглянув на время, когда он убирал свой световой меч в ножны. — Люк, нам, вероятно, следует отправиться к Палпатину. Мы должны скоро быть на этой встрече.       Люк кивнул, тоже убирая свой световой меч в ножны и прикрепляя его к боку легкой дрожью рук.       Энакин, всегда наблюдательный, не пропустил действие или волны нервозности, которые он сейчас чувствовал от молодого человека. — С тобой все в порядке?       Люк испустил долгий вздох, поморщившись. — Нет, я на пределе. — Почему? — Ты достаточно скоро поймешь.       Энакин неловко поежился от этого заявления, но повел его через Храм к спидеру, на котором они направлялись к зданию Сената. По пути Энакин заметил мастера Винду, направлявшегося к ним. Энакин сделал паузу, Люк остался рядом с ним, когда Винду приблизился. — Энакин, ты направляешься к Палпатину, верно? — спросил Винду. — Да, Люк и я направляемся туда сейчас, — сказал ему Энакин.       Винду кивнул. — Когда вы доберетесь туда, я уверен, он хотел бы знать, что генерал Кеноби противостоял генералу Гривусу.       Энакин почувствовал, как его желудок сделал сальто при этой новости, но он сохранил бесстрастное выражение лица. — Я обязательно скажу ему.       Винду коротко кивнул, его взгляд на секунду упал на Люка. Винду нахмурился, вероятно, почувствовав растущее беспокойство Люка, но ничего не сказал. Он просто слегка поклонился и продолжил свой путь.       Люк и Энакин несколько мгновений смотрели вслед старшему джедаю, прежде чем продолжить свой путь к Палпатину. Люк молчал большую часть прогулки, погруженный в свои собственные мысли. — У тебя есть с собой твой комлинк? — спросил Люк ни с того ни с сего, напугав Энакина. — Да… а что? — Просто интересно...       Энакин остановил своего сына, пристально глядя ему в глаза. — Люк, чего ты мне не договариваешь?       Люк твердо встретил взгляд Энакина, хотя в его глазах была скрытая печаль и даже страх. — Просто убедись, что ты готов. — Ты больше ничего мне не расскажешь? Я чувствую, что ты позволяешь мне идти во что-то вслепую, и мне не очень нравится это чувство.       Люк отвернулся, посмотрел на Корускант и в сторону здания Сената. — Сидиус там.       Энакин напрягся. — Ты уверен? — Да. Он ждет нас.       Энакин проглотил комок, который появился у него в горле, восстанавливая самообладание. — Тогда нам лучше поторопиться, не так ли? Мы не хотим заставлять его ждать. — Нет, хотя он, вероятно, не торопится раскрываться, так что и я не спешу, — пробормотал Люк. Энакин мог сказать, что его сын нервничал, вероятно, опасаясь надвигающейся конфронтации. Он положил руку на плечо Люка. — С нами все будет в порядке, Люк, не волнуйся. Это не Вторая Звезда Смерти.       Люк пробормотал что-то себе под нос о том, что ему есть о чем беспокоиться, но Энакин никак это не прокомментировал. — Давай, — сказал он вместо этого, садясь в спидер. — Я надеюсь, с Оби-Ваном все в порядке, — сказал Люк, когда Энакин завел спидер и повез их к зданию Сената. — Я уверен в этом,— сказал Энакин, хотя он казался неуверенным, как будто успокаивал себя.       Люк взглянул на Энакина. — Итак, когда мы увидим Сидиуса, у тебя будет какой-нибудь план? — Скажи Совету, кто такой Сидиус, а затем встреться с ним лицом к лицу. На самом деле всё довольно просто.       Люк усмехнулся. — Я думаю, нет смысла нам составлять план, учитывая, что у нас обоих есть история, когда наши планы шли ужасно наперекосяк.       Энакин рассмеялся. — Да, вот почему иногда просто лучше импровизировать или смириться с тем, что происходит.       Люк улыбнулся Энакину, и двое снова погрузились в молчание. Они оба становились все более и более беспокойными по мере приближения к зданию Сената, и к тому времени, когда они приземлились, оба мужчины были напряжены, и глаза Энакина постоянно метались по сторонам. Люк, однако, продолжал смотреть вперед, и Энакину пришлось напомнить себе, что Люк точно знал, кто такой Сидиус. С этой мыслью Энакину удалось немного расслабиться. Я уверен, что всякий раз, когда появится Сидиус, я смогу определить это, наблюдая за реакцией Люка.       Они вдвоем добрались до кабинета Палпатина без каких-либо проблем, и Энакин расслабился, войдя в знакомую комнату. Палпатин сидел за своим столом, терпеливо ожидая их. — О, Энакин, ты пришёл, — сказал Палпатин с улыбкой.       Энакин вернул улыбку пожилому человеку, когда тот подошел к столу Палпатина. Люк, однако, остался у дверного проема. — Да, я подумал, что слишком много откладывал, канцлер. И я должен сказать вам, что Совет только что получил известие о том, что генерал Кеноби сразился с генералом Гривусом. — Это хорошая новость! Мы можем только надеяться, что мастер Кеноби справится с этой задачей.       Энакин почувствовал, как возвращается укол беспокойства за своего друга, и он не мог не быть честным перед Палпатином. — Я должен быть там с ним, — сказал Энакин, на секунду опустив взгляд.       Палпатин встал из-за стола, подошел к Энакину, положил руку ему на спину и повел в сторону зала. — Да, меня действительно беспокоит, что Совет решил отправить генерала Кеноби одного, и без тебя, несмотря на мое предложение, чтобы именно ты задержал Гривуса.       Энакин кивнул, и краем глаза он увидел, что Люк пристроился позади них, наблюдая за Палпатином жестким взглядом, его глаза не отрывались от канцлера. Энакин почувствовал толчок Силы в то же самое время, когда у него появилось болезненное ощущение внизу живота. — Да, но Совет поручил Люку и мне гораздо более важную задачу.       Палпатин выглядел немного удивленным, хотя Энакин уловил пристальное внимание в его глазах. — О, неужели? А что может быть важнее, чем арест генерала Гривуса и прекращение этой войны?       Энакин уставился на Палпатина. Когда он выразился таким образом…       Энакин встряхнулся. Конечно, их миссия была более важной! — Поймать человека, стоящего за этой войной.       Палпатин издал короткий смешок. — Почему, Энакин, это звучит нелепо?Сепаратисты, очевидно, являются причиной войны!       Энакин покачал головой. — Нет, это Лорд Ситхов, который дергает за веревочки в этой войне. Нам с Люком было поручено остановить его. — Ну и как ты собираешься это сделать, если ты даже не знаешь, кто этот Повелитель Ситхов или как он выглядит? — многозначительно спросил Палпатин. — Я знаю, что это кто-то влиятельный в Сенате. Тот же самый ситх стоял за покушением на Люка, и когда я поймал этого убийцу, он сказал мне, что был здесь, на Корусканте. — Как ты можешь быть уверен, что в Сенате есть ситх? Эта идея звучит нелепо! Тебе не кажется, что джедаи уже могли бы почувствовать его? И где ты вообще услышал такую идею? — сказал Палпатин насмешливым тоном.       Энакин кивнул в сторону Люка. — Люк рассказал мне часть о том, что ситх находится в Сенате, и я доверяю ему, канцлер. Кроме того, джедаи, возможно, не смогли бы почувствовать его из-за пелены, которую темная сторона набросила на все с первого дня этой войны, или потому, что ситх слишком хорошо скрывает свою истинную природу, чтобы они могли ее почувствовать.       Палпатин оглянулся на Люка, и Энакин не мог не заметить вспышку раздражения, промелькнувшую на лице Палпатина. Этот разговор с каждой минутой вызывал у него все большее беспокойство. — Насколько мне известно, здесь, в Сенате, нет никого, кто, кажется, имеет больший контроль над войной, чем я, — легко сказал Палпатин, возвращая свое внимание к Энакину.       Энакин покачал головой. — Я уверен, что есть. Я доверяю тому, что сказал мне Люк, канцлер, иначе зачем ситхам пытаться его убить?       Палпатин, казалось, на мгновение задумался над его словами, когда группа достигла круглой комнаты, где соединялись все залы гигантского офиса Палпатина. — Ну, если в Сенате есть Повелитель Ситхов, почему он до сих пор ничего не предпринял? — Потому что он ждёт нужного момента, — просто сказал Энакин. — Но для чего именно?       Энакин неловко поерзал там, где стоял. Вопрос Палпатина казался невинным, но что-то было не так. Что-то было не так, и Энакин начинал ощущать это так же ясно, как он мог ощущать своего сына. — Что важно, канцлер, так это то, что мы поймаем его до того, как он сделает свой ход. Таким образом, не будет ненужных жертв. — Ненужная потеря жизней, Энакин, связана с этой войной. Я бы не сказал, если бы в Сенате был ситх, что он является причиной всех этих страданий. Страдание – это сама война, а не ситхи. — Да, но ситх вызвал войну! — сказал Энакин, некоторое разочарование просочилось в его тон.       Глаза Палпатина, казалось, сверкнули при виде разочарования Энакина, и вместо этого Энакин отвернулся к Люку.       Люк не сводил глаз с Палпатина, держа одну руку на своем световом мече, пока он молча наблюдал за всем, что говорилось, за каждым движением. Энакин несколько мгновений изучал лицо своего сына, прежде чем снова повернулся к Палпатину. — Я могу ошибаться, канцлер… но это звучит почти так, как будто вы на стороне ситхов.       Палпатин не смотрел на Энакина, когда тот остановился прямо перед ним. — Ты знаешь, Энакин… Я пришел к выводу, что Сенат далек от эффективности. Существует так много долгих, затянувшихся дискуссий, которые не приводят ни к какому результату. Эта Республика нефункциональна — бессмысленна. А джедаи стали коррумпированными и жаждущими власти.       Люк напрягся, медленно подходя к Энакину, когда Энакин положил руку на свой собственный световой меч. Он был слишком ошеломлен, чтобы делать что-то еще, его мозг работал слишком медленно, чтобы правильно обработать то, что он слышал. — С этим нужно что-то делать. И я точно решил, что это за "что-то" такое.       Энакин едва заметил активацию светового меча Люка рядом с ним, поскольку он продолжал в шоке смотреть на Палпатина. Маленькие кусочки складывались воедино в его голове, предупреждающие звоночки звенели в его сознании.       Кто-то очень влиятельный в Сенате…       Никого не упускай из виду... Предательства приходили из самых неожиданных мест...       Ты не можешь доверять ему…       Отвращение Люка к Палпатину…       Люк вышел с той встречи с Палпатином потрясенный и напуганный, и ни один из них не рассказал Энакину истинную историю того, что произошло…       Вспышки злобы Энакин пропустил бы, если бы Люк и Сила не сказали ему посмотреть…       Подсознательно Энакин вытащил и активировал свой собственный световой меч.       Убей его! Сейчас! — голос, звучащий так знакомо со словами императора. — Порази меня! — во сне о том, что случилось с Люком. — Хорошо, хорошо!       Теперь он мог видеть, насколько знакомым был голос Императора, теперь он соответствовал ему. — Хорошо, Энакин, хорошо! — сказал канцлер, подтрунивая над его темными действиями. Палпатин уговорил его хладнокровно убить, затем мягко сказал ему, что это было правильно, несмотря на то, что Энакин знал, что это было неправильно. Он сказал Энакину вещи, которые заставили его усомниться в том, чему его учили и что он знал, заставили его усомниться в тех, кто его окружал. — Ты был обманут ложью, которую сказал тебе император…       Император… — Это вы, — прошептал Энакин, глядя на спину Палпатина. Один из его ближайших друзей, Палпатин, почти отцовская фигура с тех пор, как он был ребенком, тот, кто был рядом с Энакином всю его жизнь.       Предательства происходили из самых неожиданных мест. — Ты Лорд Ситхов, — сказал Энакин, его голос был едва слышен как шепот.       Глупый, глупый, глупый Энакин! Он был прямо здесь, все это время, прямо у нас под носом! Я поделился с этим человеком своими секретами, своими страхами! Как я мог этого не видеть!       Энакин знал ответ на это. Он не видел этого, потому что не хотел. У него уже было так мало людей, которых он держал рядом с собой; он не хотел никакого предательства от кого-то настолько близкого. Жало предательства быстро и сильно пронзило Энакина, поскольку Палпатин оставался к нему спиной. Отец и сын стояли наготове со своими световыми мечами, хотя Энакин внезапно держал свой гораздо напряженнее, направив его в спину Палпатина.       Люк слабел всякий раз, когда Палпатин приходил в гости, убийца, посланный убить Люка… — Ты пытался убить Люка! — воскликнул Энакин с рычанием, ярость нарастала внутри него. — Ах да, убийца. Он был неудачником. Я должен был прикончить ребёнка когда встретился с ним.       Люк сохранял бесстрастное выражение лица, хотя его глаза были жесткими, когда он молча смотрел на Палпатина. — Что на самом деле произошло в тот день? — потребовал Энакин, крепче сжимая свой световой меч. — Я дал ему предупреждение прекратить вмешиваться, которому, я могу сказать, он не внял, — Энакин отметил тон в голосе Палпатина, как будто человек наслаждался воспоминаниями. У Энакина была короткая вспышка, быстрое видение из Силы, Люка, неподвижно стоящего в дверном проеме, медленно меняющего оттенок, когда Палпатин душил его с помощью Силы. Гнев Энакина усилился от мысленного образа, и даже больше, когда он осознал еще одну вещь. — Теперь, юный Скайуокер, ты умрешь. Крики Люка эхом отдавались в голове Энакина, и Энакин направил свой меч в спину Палпатина, его зрение окрасилось красным.       Палпатин — нет, Сидиус, казалось, почувствовал нарастающую ярость Энакина. — Ты собираешься убить меня, Энакин? — Я бы, конечно, хотел, — прорычал Энакин. — Я знаю, что ты бы так и сделал… Я чувствую твой гнев. Это дает тебе сосредоточенность, это делает тебя сильнее.       Энакин внезапно почувствовал руку Люка на своем плече, и он медленно пришел в себя, гнев понемногу покидал его. Люк молча показал Энакину комлинк, который был у него в руке, и Энакин понял, что он также мог чувствовать гнев и ненависть в Люке. Казалось, Люк не доверял себе, чтобы заговорить, пока не восстановил контроль над собой. Энакин кивнул, показывая, что с ним все в порядке, и Люк отступил на несколько шагов, чтобы связаться с Советом.       Энакин перевел свой жесткий взгляд на Сидиуса, который снова повернулся к нему лицом. Энакин вызывающе выпрямился, хотя и держал свой световой меч активированным. — Ты не обратишь меня. Совет узнает о твоем предательстве. Тебе это не сойдет с рук; ты не свергнешь Республику или уничтожишь джедаев. — Это то, что ты говоришь сейчас, Энакин… Но ты увидишь. Время джедаев прошло; наступает новая эра. Ты обернешься: это твоя судьба. — Нет, я сам выбираю свою судьбу, — сказал Энакин, услышав, как Люк разговаривает с кем-то — вероятно, Винду, зная его – по комлинку. — Палпатин – Повелитель ситхов. Энакин и я сейчас занимаемся им, — тихо сказал Люк в комлинк. Люк не стал дожидаться ответа. Вместо этого он вернулся к Энакину, держа световой меч наготове. — Энакин, прислушайся к голосу разума! Джедаи слабы, им нельзя доверять! Не совершай ошибку и не выбирай тех, кто не может спасти даже самих себя, — резко сказал Сидиус. — Нет, Сидиус, я не присоединюсь к тебе. Я знаю, где я нужен… где мое место       Сидиус пристально посмотрел на Энакина на мгновение, прежде чем заговорить. — Я вижу, ты за гранью разумного, Энакин. Так тому и быть. Мне придется заставить тебя увидеть правдивость моих слов.       Энакин услышал легкий шум, а затем в руке Сидиуса ожил красный световой меч, сделав весь этот опыт намного более реальным для Энакина. — Джедаи падут, Энакин, и ты встанешь на колени.