Неправильно... или? Пусть все решит... случай (цикл "Преемница", часть 10)

Стив Роджерс

В первую совместную ночевку с этими четырьмя я спал как убитый. Продрал глаза с утра от возни рядом, понял, что надо помочь Зиму с Тони, утащил к себе под бок инженера и уснул дальше. А вот вторая не задалась. Сначала разбудила Тина, сообщив, что происходит что-то не то с Зимом. Вместе со мной проснулся Тони. И это хорошо, потому что в итоге он и придумал, как вернуть Зимнего в адекватное состояние. Всего лишь надо смоделировать привычную для него ситуацию. Чтобы психика перестала реагировать на непонятное, как на опасность, повышая уровень адреналина до критических значений. Вот только когда Тони сначала сделал, а потом объяснил, что и зачем, я успел триста раз поседеть просто от перспективы того, что с ним может произойти при очередной «вспышке». Но нет, обошлось — Зим, стоило Тони вцепиться ему в волосы, начал выравнивать дыхание и более-менее пришел в себя за пару минут. Не настолько, чтобы идти самому — это было видно сразу. И не настолько, чтобы отказаться от моей помощи. А это о многом говорит, на самом деле. С учетом того, что меня он едва выносит — в другое время Зим бы предпочел остаться лежать на кухонном полу. Когда чужие руки случайно задевают голую шею — понимаю, что он сам даже не помнит, как на кухне оказался. И очень удивлен тому, что после прояснения сознания оказался не в постели, а на полу «пищеблока». — Не вставай, — быстро командую Старку, который уже собрался сам подняться с упомянутого пола. — Я сейчас его отнесу, сразу за тобой вернусь, пока не двигайся. — Я не упаду. — Тони, пожалуйста, посиди минуту тихо, ладно? Ради моего спокойствия. Фраза вырвалась сама собой. И честно — я в последний момент удержался и не произнес что-то привычное. То, что, как я сейчас понял, Старк постоянно слышал от отца. И от других людей, которые его окружают. Что он не умеет себя вести, что он все портит, что он… всем мешает, и без него было бы лучше. Не то что бы это не было правдой, но… После увиденного в воспоминаниях Тони собственное поведение в прошлом заставляло себя чувствовать себя куском дерьма, а не командиром, пытающимся поставить на место зарвавшегося подчиненного. Его спасать надо было, а не на место ставить, а я… Как же я облажался. — Ладно-ладно, — вздохнул Тони и послушно замер на полу. — Параноик, — едва слышно произнес он в спину уже когда я покидал кухню с Зимним на руках. Опустив мужчину на кровать, возвращаюсь за вторым грузом в пищеблок. — Я сам могу дойти, — протестует Старк, когда я уже собираюсь подхватить его на руки. — Ладно, как скажешь. Встать помочь? — Сам, — Тони глубоко вздохнул и, уцепившись за стену, привел тело в вертикальное положение. Постоял несколько секунд с закрытыми глазами, снова сделал глубокий вдох. — Все, пошли. На всякий случай держусь чуть позади, чтобы успеть подхватить. Но Тони справляется сам. Забирается на кровать рядом с Зимним, который при виде инженера едва заметно улыбается. — С крыльями облом сегодня, Фиксик, — слыша кличку вместо имени, чувствую, как грудь сдавливает тяжелый вязкий ком, мешающий дышать. Баки придумывал всем прозвища. Так же, как это делал Тони уже потом, семьдесят лет спустя. Может быть, отчасти поэтому я его отталкивал. Из-за сходства какого-то… — Хрен с ними. Ты сам как? — Мыслю, значит — существую. Хотя и мыслю не очень… — признался Солдат. И расслабленно выдохнул, когда Тони укутал его парой одеял, а сам устроился рядом, положив голову Зимнему на плечо. — Стив, не топчись, притащи нам по кружке молока теплого, если там есть еще. Ему — с аделлой. И не перепутай, а то людей с нее, говорят, выносит так, что порой ногами вперед. В прошлом я бы непременно заспорил из-за хамского тона Старка. Не сейчас даже, а может быть потом, как-нибудь. Но сейчас вот отлично вижу, откуда у этого тона ноги растут. И сразу же вспоминаю, что в спокойной обстановке Тони действительно старается отслеживать и манеры, и речь в целом. Но вот в стрессовой ситуации — тут уже не до самоконтроля. А то, что меня отправили… А кто еще пойдет, если я один на ногах стою? Тора разбудим? Можно только представить, куда он нас пошлет, да еще и Мьельниром ускорение придаст… Поэтому ставлю в микроволновку три кружки с молоком, потом в одну из них добавляю порцию аделловой настойки. Запах у нее, конечно, умопомрачительный. Интересно, какая она на вкус, надо будет у Зимнего спросить… — Жрать можно, — отвечает на мой вопрос Солдат. Ну кто бы сомневался в этом ответе. Такое ощущение, что он всю еду делит на «съедобное-несъедобное» и даже не знает, как наслаждаться чем-то вкусным. Хотя откуда ему знать… Тони выпивает молоко мелкими глотками, довольно жмурясь. Протягивает мне пустую кружку и заползает под одеяло к Зимнему. — Так теплее будет, — сонно обещает Солдату он. Тот, кажется, не возражает. Удивительно, но, несмотря на бесцеремонность Старка, Зим не испытывает к нему той неприязни или настороженности, что и ко мне. Можно сказать, что он даже заботится о Тони. Говорит ли в нем чувство вины, или дело здесь в чем-то другом? Этот вопрос я задать не рискнул. Вместо этого отнес кружки на кухню, помыл, поставил на место и вернулся обратно в палату. Уже собрался было сунуться к Зимнему поближе с другой стороны, но тот приоткрыл глаза и потребовал лезть на свое место. Видимо, обида все же отобразилась у меня на лице, потому что Тони решил прояснить ситуацию. — Он в ту сторону ночью во сне может крылья открыть. Сила удара будет такая, что даже со всеми вашими суперсолдатскими наворотами не порадуешься. Поэтому у нас тут правило: за спиной у Баки и Зима не ложиться и на тумбочке с их стороны ничего бьющегося и разливающегося не оставлять. Ну а они всегда спят к нам лицом. — Не подумал, — признал я, укладываясь с другой стороны от Тони. И практически мгновенно отрубаясь. Уж не знаю, в крови Рин дело, или в чем-то еще, но после всего произошедшего на корабле Таноса я неожиданно для себя начал спать. Все еще меньше, чем обычный человек, но уже больше, чем было раньше. Вот только долго поспать не вышло. По моим ощущениям, прошло минут сорок прежде, чем разбудило странное чувство тревоги. Пару секунд я растерянно смотрел в потолок пытаясь понять, где нахожусь, что вообще происходит и почему вдруг сработал внутренний будильник. Потом слух различил справа звук чужого сбившегося дыхания. Тони! — Эй, — мягко опустив руку на чужое плечо, провожу двумя-тремя поглаживающими движениями. Тони сразу же поднимает голову, глядя мне в глаза. И я моментально понимаю, что он не спал. — С тобой все хорошо? — Да, все в порядке. Ты чего не спишь? Я вроде не должен был разбудить своей возней… — Старк, я сейчас перчатку сниму и сам все узнаю, — пригрозил я. И в перчатках было понятно, что с ним что-то не так. Синяки под глазами, небольшая дрожь, еще и в клубок свернулся, а это вообще не то что красный флажок — транспарант большими буквами. — Не надо, — моментально сник Тони, глядя куда-то в сторону. — На самом деле ничего такого, просто побочные эффекты от лекарств. Руки крутит. — И? — И ноги немножко, — еще тише добавил инженер, по-прежнему стараясь не смотреть на меня. — И? Как это убрать, знаешь? — Под крыльями теплей обычно. Тут есть одеяла с подогревом, но я… Они там, — Старк указал пальцем на шкаф в углу. — Я не смог встать, голова закружилась. И не хотел будить. Просто думал поближе лечь, чтобы потеплей было. У Зима рука холодная. Я не хотел мешать, я… О, Господи… Я снова словно нырнул в прошлое. Смотрю на взрослого Старка, а вижу — того ребенка из видения, который умоляет родного отца хоть чем-то ему помочь, но сталкивается с равнодушием и отторжением. «Не мешай». «Хоть сдохни, но не мешай мне». Я еще постоянно ругался на Тони, что он не умеет работать в команде. Что он никому не доверяет. А КАК доверять, если самый близкий, казалось бы, человек может повести себя ТАК? Да, у Тони был Джарвис, вот только Джарвис ДОКАЗАЛ, что заслуживает доверия, а я этого так и не сделал на самом деле. Хотя шансы и возможности у меня были. — Пойдем возьмем одеяло и посидим на кухне. Попить теплого хочешь? — наугад предложил я. Просто подумал, что дрожащий человек, наверное, будет рад кружке теплого чая. Тони смотрит на меня широко распахнутыми глазами, а потом едва заметно кивает. — Ну и отлично, пойдем, пока остальные не проснулись. «Пойдем» — это отнести на кухню сначала Старка, потом — одеяло из упомянутого шкафа. Мимоходом щелкнув чайником, открываю ящик кухонного шкафа и достаю тонкие перчатки. Уж не знаю, кто из этих четверых предпочитает разделывать рыбу и мясо в перчатках, но моя ему благодарность — работать в них будет удобней, чем в тканевых. А еще — тонкая пленка, в отличие от плотной материи, пропускает тепло. Нам сейчас так будет лучше. — Вот что, давай, пока чайник закипает, я попробую размять мышцы, чтобы боль убрать. Хорошо? Только ты должен сказать, если я вдруг сделаю больно. Договорились? Тони кивает. А я бережно осматриваю левую ладонь, сразу обнаруживая защемление. Господи, да это же боль адская… Как ты это терпишь? — Расслабь ладонь, — Старк подчиняется моментально. Словно бы… доверяет. — Как ты это сделал? — изумленно выдыхает он, когда понимает, что боли больше нет. — Большой опыт. Знаешь, я был довольно болезненным ребенком. Собрал, кажется, все возможные заболевания. Ну и постоянные драки в комплект. В ваших школах уже, наверное, не позволяли друг друга лупить. — Не знаю. У нас постоянно все это было. Мне тоже не везло с этим, на самом деле. Я ведь после первого класса экстерном прыгать начал, школу уже в двенадцать закончил. Ну, знаешь, вундеркинд и все такое. Первые три года еще нормально было, а потом, как раз после менингита, засунули к полным отморозкам в комнату. Мне там в первый же день пару профилактических пинков по почкам выписали и кучу условий выставили. Если вкратце — я должен был и учиться за всех, и денег давать, и перед преподами их если что прикрывать, и за порядком следить. А меня взамен не покалечат. К Говарду обращаться было бесполезно, я уже это понял к тому времени, поэтому пришлось самому выкручиваться… Так скажем, в итоге этих уродов вышибли за наркоту и еще всякое по мелочи, а я белый, пушистый, ни о чем не знаю и вообще не при делах. «Я могу выкрутиться. Большой опыт», — эхом отозвалось в голове. Взяв в руки вторую ладонь инженера, принимаюсь бережно проверять и ее. Так, а здесь у нас что за шрам? — А, это можешь не трогать. Он еще после драки с Обадайей остался. — Почему ты его не убрал? — Не мешает — и ладно. Ай… — Все-все, я уже закончил. Обадайя… Какое-то знакомое имя. — Наверное, было в моем личном деле. Мой вроде как крестный. По официальной версии — разбился во время перелета над Атлантикой. Как там Коулсон сказал… У малой авиации печальная статистика? — А разве на самом деле все… — я заметил, как моментально помрачнел Тони. — Нет-нет, ты не обязан рассказывать, если не хочешь. И тебе волноваться, кстати, нельзя. Так что лучше сменим тему, если… — Да не с чего там волноваться в самом деле, Стив. Террористы, которые меня захватили ранее в Афганистане, были наняты им. Я уже потом узнал, что он приторговывал моим оружием на сторону, ну а потом аппетиты выросли — и он решил от меня совсем избавиться. Только Раза тоже не дурак: когда понял, кого ему надо было убить, резко «передумал» и захватил меня в плен. Ну а я в итоге улетел на первой версии костюма с фейерверком и прощальными подарочками. Жалко только, Инсена спасти не смог… — Краешки губ Тони дернулись вниз. А потом он продолжил говорить. — Когда я вернулся, понял, что надо свернуть производство оружия. Раз оно уходит на сторону, раз происходит такое дерьмо — лучше пусть ничего не будет, чем как раньше. Ну а сам решил за костюм взяться. А Оби тоже решил свой костюм создать, только с реактором у него ничего не получалось… С ногами все было просто. Даже Тони научил. Носки на себя — и судорога проходит. Разливаю по кружкам чай и уже было собираюсь поставить порцию Тони на стол, помня, как он не любит брать предметы из чужих рук, но он непринужденно перехватывает у меня чашку и продолжает так же спокойно говорить. О том, как крестный отец вырвал реактор из его тела. О том, как сам Тони уже в полумертвом состоянии сообразил добраться до почти негодного реактора, который ранее забрала Пеппер. Забрала, а потом подарила ему в рамочке с надписью «доказательство, что у Тони Старка есть сердце». Оно и было. Живое, израненное, которое Тони всеми силами старался защитить от лишней боли. Получалось плохо. Как-то выходило у него, что оказывались вокруг люди, которые только и могли, что предавать и бить в спину. И я, черт меня подери, был среди этих людей. Только услышав настоящую историю конца Обадайи Стейна, я понял, почему именно злился Тони в Сибири. Потому что если бы я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО был его другом, я бы доверился. И с самого начала рассказал бы правду о смерти родителей. С самого начала бы ОТ МЕНЯ Тони знал, кого вынудили их убить. И, глядя на человека, которым он был сейчас… Было очень сложно представить, чтобы Тони бросился на Баки с оружием наперевес. Вот за что он меня ненавидел. За то, что я даже не попытался его узнать. Поверил, как идиот, во все те эпитеты и ярлыки, которые навесила на него в своем отчете Романофф. Ну да, получил им подтверждение, когда мы воевали против Локи. Только почему-то выпустил я из виду маленькую такую бомбу, с которой Старк отправился в портал в один конец, а еще чуть ранее — небольшой такой двигатель, который мы запускали вместе. Тогда ведь от меня зависело, выживет Тони или его порежет на части… И он доверился, хотя и видел меня впервые в жизни. Да еще и знакомство началось не самым лучшим образом. Но он, со всеми его шрамами на душе и огромным багажом негативного опыта, все же постарался сделать все, чтобы наладить взаимодействие, а я… Я этого даже не заметил. — А я, кажется, помню. Тебя. Мы сначала ругались-ругались, а потом вдруг взрыв — и ты меня собой закрыл, — неожиданно произнес Тони, когда чашки уже опустели, и мы молча сидели рядом на диване. Я — пытаясь понять, когда успел стать таким мудаком, а он… Вот, вспоминать начал. Глянув на часы, понимаю, что спать уже можно не ложиться — проще начать готовить завтрак. Ничего страшного на самом деле — я уже понял, что спать здесь можно сколько угодно и когда угодно, поэтому успею еще наверстать. А вот Тони лучше бы уложить, потому что в его случае график сна — не просто прихоть. — Я лучше здесь останусь, — возражает он. Тут же быстро добавляет. — Если я тебе не мешаю, конечно. Так, все, кажется, пора проводить профилактическую беседу. Очередную. Я сомневаюсь, что этого не сделали до меня Локи, Тор и Баки все вместе и каждый по-отдельности, но… Но некоторые вещи слишком туго доходят с первого раза даже до гениев. И это не его вина на самом деле. Спасибо Говарду и прочим «учителям» наподобие Обадайи Стейна. — Так, Тони, давай-ка посмотри на меня, — садясь со Старком рядом на диван, опускаю руки на чужие плечи и наклоняюсь так, чтобы наши лица находились на одном уровне. Чтобы у него не было чувства, что я над ним нависаю или угрожаю ему. Да, оказывается, когда мы обычно общались, у него возникало именно такое ощущение. И я мог бы догадаться. Просто вспомнить самого себя до сыворотки и то странное чувство, когда Баки меня отчитывал за все те проблемы, в которые я влезал. Вот так вот надо мной нависая. Мне это не нравилось. Совсем… — Ну, — он все равно подобрался, ожидая чего-то плохого. Скрестил руки на груди таким знакомым жестом, ранее ненавидимым, но сейчас вызывающим лишь болезненный укол совести. — Эй, я же не ругаться собрался, — мягко произношу я. В карих глазах мелькнуло непонимание. Как будто он не представлял, что кто-то может заговорить с ним не только ради того, чтобы отругать. Еще раз спасибо Говарду. Да и всем остальным, включая меня. Вот как теперь ЭТО ВСЕ приводить в норму? — Просто хотел сказать, чтобы ты думать забыл о том, что можешь мне помешать. Особенно сейчас, когда тебе нужна помощь. На самом деле, я злюсь за то, что ты не разбудил меня сразу. Знаю, ты не обязан мне доверять, но я в самом деле хочу тебе помочь. А как мне это сделать, если ты обо всем молчишь? И только под угрозой снять перчатку и самому все узнать информацией делиться начинаешь? — Стив, я… — Тони растерянно выдохнул. И снова принялся смотреть в сторону. — Тони, просто говори, если тебе что-то нужно, или если ты себя как-то не так чувствуешь. Или если тебе нужна какая-то помощь, ладно? И да — ты можешь остаться здесь. Давай я тебе подушку принесу, чтобы валяться удобней было. Двадцать минут спустя окончательно успокоившийся Старк уснул прямо на диване, завернувшись в одеяло с подогревом и обняв притащенную мной из комнаты подушку. Я в свою очередь взялся готовить на всех завтрак. Уж не знаю, моя там очередь, или не моя, но сна уже не было ни в одном глазу. А когда не спится — надо идти и заниматься хоть каким-нибудь делом. Уже заканчиваю нарезать овощи, когда на кухню влетает Локи. Смотрит на меня, потом на спящего Тони диким и одновременно — растерянным взглядом. Прижав палец к губам, мысленно произношу. «У него ладони и стопы ночами болят, оказывается. Случайно узнал сегодня. Решил унести сюда, чтобы вас не будить, он только заснул, так что не шуми, пожалуйста». Нахмурившись, Локи стаскивает с руки браслет. И расслабленно выдыхает, видимо, получая подтверждение моих слов. Уж не знаю, что он там обо мне успел надумать… «Что ему взбрело в голову погулять, а ты решил радостно посодействовать, чтобы получить себе плюсик в карму. И плевать, что он после прошлого забега не отошел еще. И что от прогулок ему лучше пару дней воздержаться после всех перенесенных нагрузок». Я хотел было сказать что-то вроде «ну я же не идиот», а потом как-то невовремя вспомнил, что я на самом деле идиот. И промолчал. Локи вздохнул и прошел к холодильнику, на ходу застегивая браслет обратно. Достал упаковку творожного сыра и полез на полку шкафчика за печеньем и шоколадом. «Если хочешь — можешь подождать минут двадцать, пока будет готов завтрак», — предложил я. «За двадцать минут я от гипогликемии отрублюсь, — буркнул в голову чужой голос. После чего Локи захватил ложку побольше и принялся намазывать на печенье сыр. Положив сверху кусок шоколадки, Торов братец уселся за стол и принялся поглощать этот кошмар диабетика. «Запей хотя бы», — вздохнув, наливаю полную кружку горячего чая и ставлю перед Локи. «А сахар?» «А у тебя точно ничего не слипнется?» — уточнил я, но сахарку в кружку сыпанул и даже размешал. «Слипнуться не слипнется, а вот энергетические потоки могут начать сбоить в самый неподходящий момент. Ну, знаешь, когда организму ресурсов не хватает, он может начать выключать те задачи, которые не являются ключевыми для его конкретно выживания. А в нашем случае это отключение может обернуться проблемами либо для Тони, либо для Баки с Зимом. Ты вот хочешь это экспериментальным путем выяснить? Я нет пока, мне хватило прошлого раза, когда Тони чуть не умер. Спасибо, больше не надо, я тогда чуть сам не загнулся. Я тут, между прочим, немножечко от энергетических связей с ними завишу, знаешь ли. В том плане, что могу ну так самую малость свихнуться и сдохнуть, если с кем-то из них что-то случится». «Все-все, я понял», — поспешил свернуть тему я. Просто вспомнил, что Локи примерно так же себя вел, когда озвучивал условия моего проживания с ними. Еще — что Тор потом его очень быстро утащил подальше от нас, и явно сделал это не просто так. «Понял? Так понял, что пытаешься все заграбастать себе? Так понял, что считаешь в порядке вещей утащить его среди ночи, никому ничего не сказав? Так понял, что насмехаешься надо мной каждый раз, когда я за него переживаю? Да что вообще может понимать толстокожий недоумок наподобие тебя, если ты неспособен разглядеть то, что под носом у тебя происходит? А потом вы только посмотрите на него! Он одумался! Он исправляется! Он у нас завтрак всем готовит, весь такой паинька-заинька, он у нас доверие зарабатывает…» В попытках вычленить смысл из этой путаной тирады я упускаю момент, когда Локи вдруг ни с того ни с сего начинает задыхаться. Где-то я это уже видел, да. У Старка, а еще — у Баки, да и у Зимнего всего лишь несколько часов назад вот точно такая же симптоматика была. Такое ощущение, что ПТСР передается воздушно-капельным путем, ей-богу… — Держу, — вслух тихо произношу я, успев подхватить парня до того, как он грохнется со стула на пол. Так, куда тебя… Диван уже занят Тони, остается только обратно в комнату вынести. Или лучше в коридор? Тор выводил его наружу. «Не надо, просто подержи меня пару минут», — пронеслось по телепатической связи. Хорошо, ладно, думаю… Думаю, я это смогу. Закрываю глаза и медленно выдыхаю, позволяя Локи навалиться на меня. Смыкаю руки на чужой спине тут же чувствуя, как колотится, будто взбесившееся, чужое сердце. Руки Локи обвиваются вокруг моей шеи и я внезапно очень хорошо чувствую чужие эмоции. — Чшшшш… Просто дыши. Я здесь, я с тобой… — кажется, болтаю что-то еще такое… неважное. Привычно глажу чужую спину и понимаю, почему Локи так цепляется за Старка. Эмоциональный фон настолько похож, что аж тошно становится от понимания, через что примерно этому парню пришлось пройти. Ну, с учетом того, что я видел в прошлом Тони, да и подозреваю, что видел я лишь малую часть всего произошедшего дерьма… — Ну а у меня примерно то же самое. Только он был не тобой, а я не был похож на Тора, — тихо произнес Локи. Открыв глаза, я невольно посмотрел на лицо прижавшегося ко мне парня. С одной стороны — да, внешне он кажется полной противоположностью Тору. Но с другой… — А по-моему, очень похож. — М? — Локи распахнул глаза. Те моментально покраснели, а кожа парня приобрела ровный синий оттенок со странными узорами. Но руках моментально отросли когти. — Даже так? — Да хоть как. Дело не во внешности. Вы оба заботитесь о тех, кого считаете близкими. Ты с Тони сейчас носишься, а Тор с тобой точно так же. Еще вы оба готовы убить за тех, кого считаете своими. Если присмотреться, то вы даже стоите одинаково и жесты похожие используете. А еще — Тор «разогнался» когда понял, что Хела перебьет его людей, а ты Амелию призвал, когда испугался, что его убьют. За других переживаете даже больше, чем за самих себя. Решения иногда сгоряча и не подумав принимаете… — Кто бы говорил, — буркнул Локи. — И, кстати, ты забыл заорать что-то вроде «а-а-а-а-а, синий пришелец». — Я знаю, что ты пришелец. Правда, не знал, что настолько другой расы. На атрейцев очень похож. Ну, на ту их часть, которая бывшие асмодиане или кто намеренно под солнцем не торчит, чтобы сохранить ночное зрение, когти и устойчивость к холоду. — Я наполовину йотун. — Если верить германо-скандинавской мифологии, то у вас вся семья частично йотуны, разве нет? — Я уж не знаю, что там придумали в вашей мифологии, но нет. Они асы. Фригга, мать Тора — из ванов. Так что он, если по-вашему смотреть, наполовину ваннахеймец, а наполовину — асгардец. Ну а я — асгардец и йотун вперемежку. — То есть Тор тоже полукровка? И в чем тогда проблема? Я уж подумал было, что там как Третьем Рейхе: череп на сантиметр влево-вправо — расстрел. А если полукровки в порядке вещей. — Да не йотунские же, — прижал ладонь ко лбу Локи. — Ванны — союзники Асгарда… — Это сейчас, — заспорил я. — Тор говорит, что раньше и с ними воевали. И с этими, которые ушастые… Альвы, вот. — Да, но йотуны — это чудовища, которыми пугают маленьких детей, а не… — И что? В моем детстве всех немцами пугали. Потом один немец меня из тощего заморыша превратил в суперсолдата. — Я, кстати, итальянец наполовину. Меня тоже ненавидеть надо по этой вот логике, — подал голос с дивана спящий (как я думал) Тони. — Это… — забуксовал Локи, непонимающе переводя взгляд с меня на Тони. — Во Второй Мировой Италия была в союзе с Германией. А США — в антигитлеровской коалиции. Но знаешь, если мне кто-то ткнет сейчас фразочкой «а вот твои соотечественники по материнской линии были не за тех» — на него будут смотреть, как на чокнутого. — Вот примерно как я сейчас на всю эту идею с неприятием йотунов. Причем как-то нелогично получается. Ну раз йотуны такие плохие — зачем Один тебя тогда забрал? Уже надо было либо завязывать с этим и искать новые страшилища, либо изначально от идеи воспитания полуйотуна отказаться. Что было бы, если бы ты случайно об этом узнал? — Я и узнал случайно, — вздохнул Локи. — То, что произошло в Техасе — следствие. Потом я свалился с Бивреста и меня уже Танос в оборот взял. Парень грустно вздохнул и отстранился от меня. Тони мотнул головой и сел на диване, пододвигаясь к одному подлокотнику. Мол, садись сюда. Локи послушно сел рядом со Старком и тут же получил порцию обнимашек. На этот раз — от Тони. — Что, на Стиве и Баки уже надоело виснуть, решил про меня вспомнить наконец-то, подхалим? — едко произнес он. Руки Тони с плеч сбрасывать, впрочем, не стал. — Что? Ты о чем? — похоже, теперь очередь Старка не понимать, что именно происходит. Локи обиженно нахмурился, а я решил вмешаться, быстро пояснив Тони. — Он считает, что ты перестал с ним общаться и обниматься, потому что появились я и Баки. — Что? Ты же сам все время с Тором. Я думал, мне нельзя тебя трогать из-за того, что болею, и все это тебя сверху бить будет. Вот и не лез. — А-а-а-а… Я уже думал, что ты их любишь больше, чем меня… — Держи и пей, пока не остыло, — вкладываю в руки Локи кружку с горячим чаем. — Ты что будешь? — Кофе, — тут же ответил Тони. — Тебе нельзя, — в один голос произнесли мы с Локи. — Не прокатило, — вздохнул Старк. — Давай я тебе лучше какао заварю, — предложил я. Сникший было Старк оживился и с надеждой посмотрел на меня. — Знаешь, а если в какао добавить пару ложек ликера… — Тони, — снова в один голос укоризненно произнесли мы с Локи. Старк в ответ на это ухмыльнулся во все тридцать два. Как часто делал это раньше. И чем меня прямо-таки до скрежета зубовного бесил. А сейчас… Боже, как я рад видеть его сейчас таким. Напоив Тони какао, возвращаюсь к завтраку. Благо что духовка автоматически регулирует температуру, да еще и таймером оснащена — ничего не подгорело, пока я отвлекался… А потом в моей голове снова раздался знакомый голос. «Знаешь, а я тебе завидую. Твой отец для тебя так и остался героем, который погиб, защищая свою страну. Твоя мать тебя любила — и никакая сила в мире не сможет убедить тебя в обратном. Твой лучший друг даже с промытыми мозгами не смог тебя предать. Завидую — и не могу не злиться. Чем ты, блять, лучше нас? Я, Тони… Мы точно так же заслуживали чего-то хорошего, а нас вместо этого… А такие, как ты, еще и стоят в белом пальтишке и рассуждают, какие мы плохие, ни разу не побывав на нашем месте…» «Я не хочу и не буду перед тобой извиняться за то, что моя жизнь сложилась лучше. За то, что осудил и не поверил сразу, когда сказали про ментальный контроль — да, тут я виноват. За то, что сказал, что вины с тебя это не снимает, хотя на самом деле в нападении на Нью-Йорк ее нет — тут тоже я себя повел некрасиво и это мягко сказано. Но если говорить о Техасе… Да, тебя предали. Да, ты сорвался. Да и кто бы не сорвался на твоем месте. Но ты впутал в это дело невинных людей. Тогда много кто погиб и это не оправдать ни контролем, не твоим состоянием. Можно возложить часть вины на тех, кто сорвал тебе психику, но снять ее с тебя полностью в этом случае нельзя. Ты не был марионеткой. Ты прекрасно знал, что делал. И тебе было все равно. Вот что страшно. Хотя, не мне тебя судить. Я, отказавшись Заковианские подписать, тоже много чего наворотил. Хотел спасти Баки, защитить своих людей, а на деле — пошел тем самым путем, который все разрушил. Можно сколько угодно говорить о том, что мной руководили благие намерения, что у меня были поводы не доверять Старку, но в итоге неверный выбор сделал я. Я облажался, понимаешь? И другие пострадали. И с Тони, да и вообще с командованием, я в лужу сел так, что теперь в жизни не отмоюсь. Бран и Рин правы — я должен был напрячь мозги, попытаться найти подход к Тони, не скрывать от него правду… Но я сделал неверный выбор и мне теперь жить с его последствиями и надеяться, что хоть что-то смогу исправить. Так же и тебе, Локи. Что же насчет «побывать на вашем месте»… Теперь я это делаю каждый раз, когда к кому-то из вас прикасаюсь. Эта сила… У тебя после контакта с Амелией такое же чувство, будто тебя одновременно и благословили, и прокляли?» «Есть такое, — голос Локи звучит с небольшим смешком. — Поверь, во время учебки ты будешь все чаще склоняться ко второму варианту. Я там успел начать первые уровни проходить — страшная вещь этот альтернаторско-атрейский симулятор». «Ну, тренировками меня не напугаешь». «А такими тренировками, после которых даже Тор приходит и падает плашмя на койку с тихой просьбой «дайте сдохнуть»? — Подначил меня Локи. «Ну, как говорили союзники, назвался груздем — теперь не жалуйся. Разберемся, когда до симулятора дойдем. Сейчас надо Тони, Баки и тебя в строй вернуть — дальше посмотрим». «Ты ведь понимаешь, что он, когда все вспомнит…» «Пошлет меня далеко и надолго. Я в курсе. Будем честны — у него есть на это полное право. Пока я здесь и могу хоть чем-то помочь — я помогаю. Скажет уйти — уйду и буду соблюдать условия этого запретительного ордера». «И ты так спокойно об этом говоришь? Ты ведь уже начал привязываться к нам, даже не думай отмазываться — я-то все вижу». «Начал. И что? Вот что, Локс, со своими чувствами и поступками я сам как-нибудь разберусь. За чужие не отвечаю, но мои — полностью под моим контролем. И если он не захочет или не сможет меня простить — мне придется это принять и жить дальше. Знаешь, меня много в чем можно обвинить, но я никогда не бегал от последствий своих поступков. Когда полез вытаскивать Баки из плена — знал, что меня ждет трибунал или что похуже. Да, меня спасло то, что моя вылазка закончилась ошеломляющим успехом, я спас десятки людей из-под Аззано и все это прогремело так, что отдай меня под трибунал — народ бы этого просто не понял. Но если бы пришлось отвечать — я бы ответил. Когда я затапливал корабль с бомбами на борту — прекрасно понимал, что иду на смерть. И я был готов это принять. Мне повезло и я рад этому. Но также я знаю, что всегда везти не может. Если везение закончится на Старке — что же, я приму последствия, какими бы они не были». Локи замолчал. Сначала показалось, что он обдумывает мои слова и что-то сейчас скажет привычно-язвительное. А потом я обернулся на диван и обнаружил, что эти двое так и заснули сидя, замотавшись в один плед и прижавшись друг к другу. Принимаюсь мыть и вытирать посуду, оставшуюся после готовки. Да, есть посудомойка, но вручную как-то привычней, да и успокаивает это дело. А еще — под журчание воды неплохо так думается. О всяком, о разном. В основном — о Тони, Локи и всей этой истории. Зная всю подоплеку (не всю, хорошо — я получил только общую и обрывочную информацию, но все же ее больше, чем было раньше), осуждать их так же легко, как и раньше, я уже не мог. Кажется, в похожей ситуации оказался Т’Чалла в прошлом, когда узнал, ПОЧЕМУ Земо ополчился против нас. Король Ваканды собирался отомстить, вспоров горло убийце своего отца, но в итоге — передал его в тюрьму на пожизненное заключение. Тоже не особо-то и похоже на милосердие. Более того — сам Земо, уверен, предпочел бы быть убитым. Но все же… Мне кажется, Т’Чалла просто не смог ударить, когда узнал подноготную. Когда понял, что очень сложно найти виноватых и вынести приговор. А сейчас это еще сложней. Кто виноват? Старк, создавший Альтрона? Я, поставивший тогда охранять ключ Ванду? Если бы она не отвлеклась… А ведь в Лагосе я с ней точно так же облажался. Виноват я? Или Ванда? Или Обадайя, продававший оружие Тони на сторону? А может быть Старк, который так и не объяснил девчонке, откуда росли ноги у той бомбы? Вполне возможно, что он не думал, что ему поверят… Или считал себя виноватым в том, что доверял Обадайе, а поэтому — не снял с себя вину за смерть родителей Максимофф? Если послушать Рин и Брана, то в жизни все просто. А сейчас вот просто не было. Совсем. — Где… — в кухню заглянул обеспокоенный Тор. Странно, но за размышлениями и шумом воды я даже не услышал его шагов. Приложив палец к губам, киваю в сторону спящих. — Ну вот кровати им поставили, а они все равно спят где попало, — вздохнул Громовержец. — Хоть бери и сюда тоже диван раскладной заноси. Мысль, на самом деле, показалась дельной. Только где этот раскладной диван взять. Хотя… У этого спинка прямая, если раздобыть (или сделать самим) подходящий механизм — получится вполне приличная «еврокнижка», как их называет Баки. Заняться этим на досуге, что ли…