Семья - больше, чем кровь

Куоритч рассматривал мир за пуленепробиваемым стеклом мобильного блока и думал о том, как интересно порой вертится жизнь. Кто вообще мог представить, что магия — эта сила из сказок о принцессах, рыцарях и драконах — существует, и даже ближе, чем можно было вообразить? Полковник не знал, как реагировать на правду о том, что Тея — знакомая ему уже не первый день, и, что скрывать, ставшая кем-то достаточно близким, чтобы доверить прикрыть спину и поделиться чем-то сокровенным — окажется самой настоящей ведьмой. Лайл предпочел отшутится, хотя Майлз заметил, как его незаменимый помощник крепко задумался о том, что делать с полученной от Джейка Салли информацией. К слову, сам морпех не выглядел таким уж удивленным, и на прямой вопрос ответил удивительно честно: — С магией или без, Тея останется Теей, с которой мы прошли бок о бок слишком многое, чтобы так просто отказаться от нее только из-за наличия странной силы. Ведьма? И пусть. Она мой друг. Майлз ценил преданность, ценил верность, так что в его мыслях тоже не появилось даже мимолетного желания сделать что-то, что может навредить Блэк. Да и что можно противопоставить человеку, способному управлять другими с помощью одного только слова? Он был свидетелем тому, как Тея подчинила своей воле двух вооруженных солдат и заставила тех прикрывать их побег с базы. И Куоритч признавался себе — его не напугало то, с какой легкостью Блэк управляла чужой жизнью. Когда Салли принес весть о том, что Тея в компании своего мужа — тут у полковника натурально пропал дар речи — отправилась в соседний клан, чтобы просить тех о помощи в войне против Паркера, Куоритч лишь подумал о том, что в ведьме резвости и некоторой наглости больше, чем во всех ему известных военачальниках последнего столетия. Блэк не боялась действовать, предпочитала брать и делать, а не тратить время на пространные разговоры. — Погоди, муж? — Лайл не смог пропустить мимо такую новость, — Когда она успела? — Сразу после посвящения, — пожал плечами Джейк, сидя за столом и бегло просматривая оставленные Теей бумаги со схемами расстановки сил при возможном нападении Паркера в ее отсутствие. Ему оставалось только запомнить варианты расстановки сил, чтобы, если худшие предположения подруги сбудутся, он знал, кому и что говорить. — Значит, муж… — задумчиво протянул Куоритч, хмуро рассматривая посеревшее в преддверии сумерек небо. Мысли в его голове отказывались складываться в стройную линию, предпочитая выписывать спирали и восьмерки. Выглядело это примерно так: вышла замуж — кого убить — где найти лопату — почему она не сказала — когда будет праздник — стоит ли ему поздравить девушку со столь значимым событием — где найти лопату. — Ага, — Салли оторвался от бумаг и посмотрел на полковника взглядом, полным ехидной насмешки, — вышла замуж за лучшего воина клана. Может слышали о нем? Цу’тэем звать. Майлз сразу вспомнил синекожее лицо, когда-то увиденное на фотографиях. Будущий оло’эйктан клана Оматикайя, кажется. По статистике среди военных — опасный противник, способный использовать себе на пользу абсолютно все. По десятибалльной шкале опасности Цу’тэй заслужил уверенную девятку. Точнее заслуживал раньше, будучи одиноким. Теперь Куоритч был уверен, что этот парень способен переплюнуть коронную десятку, особенно если от его действий будет зависеть безопасность жены. Кто бы что ни говорил о нем, как о черством сухаре, Майлз умел сочувствовать и сопереживать, пусть и не показывал этих своих умений на публике. Ему было привычнее сделать все из тени, чтобы никто не подумал на него, правда не всегда это работало — Тея, например, как-то умудрялась узнавать обо всем, что полковник пытался сделать скрытно. Открытие правды Салли не в счет, там морпех сам сказал подруге правду. Но Куоритч еще не скоро забудет, если вообще сможет, слова Блэк о том, что он хороший человек и другим людям стоит ценить его верность и преданность. С такой добротой о нем не отзывались в бытность живыми даже родители, а здесь — посторонний человек, который лишь по нескольким случаям сделал выводы и не постеснялся рассказать о них ему. Тею Куоритч ценил, этого никто не стал бы отрицать, но догадывался хоть кто-то о том, кем именно он видит девушку для себя? Думал ли хоть один человек о том, что для полковника Блэк стала кем-то большим, нежели союзником и другом? Ведь Майлз видел в ведьме кого-то очень близкого себе, кого-то, кому можно открыться и не бояться потом насмешек, колких издевательств и открытия другим сокровенных тайн. Тея стала Куоритчу семьей. Они, может, и не могли разговаривать столь часто, как им того хотелось — сначала просто разная работа в совершенно разных отделах, потом эта кутерьма с войной, — времени на беседы по душам просто не оставалось, но это вовсе не означало, что тех редких, но наполненных смыслом для двоих разговоров было мало, чтобы проникнуться привязанностью и признанием друг к другу. Полковник признавал — вокруг Теи витает особая аура, заставляющая людей проникаться к ней теплыми чувствами, и дело было даже не в магии. Просто Блэк вела себя так, как многие не могут себе позволить — была прямолинейной, в чем-то даже грубой, не признавала полумер и для большинства казалась недосягаемой. Словно звезда в небе, она мерцала и освещала путь, указывая верное направление, но никогда не пользовалась своей возможность управлять другими. Это тоже добавляло в глазах смотрящих на нее очков, в итоге возводя девушку на некий пьедестал, куда не подняться остальным. Когда Джейк выложил им часть правды о том, какими силами обладает Тея, Майлз видел, как его команда крепко задумалась. Они уже видели проявление этой магии, там, на базе. Способность управлять чужим сознанием, бесследное разрушение камер видеонаблюдения, эти странные воздушные пузыри вокруг голов, дающие дышать ядовитым воздухом Пандоры. Сама Тея могла дышать без масок, словно так и надо было — тоже то проявление силы, которое не оставило солдат равнодушными. Им всем вбивали в головы, что атмосфера Пандоры не подходит для людей, но вот оно, прямое опровержение! Блэк ходила под небом живой планеты, щурилась на солнце и выглядела такой… живой, что даже странно. Словно она всю жизнь провела здесь, среди деревьев, даже в человеческом теле являясь одной из на’ви. Куоритч мог принять многое, армия научила его смотреть на мир вокруг без призмы религиозного неверия. Заточенный под действия, а не мысли мозг принимал почти все, что сказал Салли, кроме одного. Тея действительно, со стопроцентной уверенностью в правильности своего решения, выбрала сторону синекожих аборигенов. Раньше, будучи на базе и не часто соприкасаясь с природой за бетонным забором, Майлз не особо задумывался о том, куда же приведет людей их жажда наживы. Теперь подумал. И ужаснулся. Вырубка леса, уничтожение священных для кого-то мест — это ли не превращение в карикатурных монстров, о которых в старых сказках и легендах говорилось как о великом Зле, которое непременно должно победить Добро? Куоритч был далек от романтики, но даже ему было понятно, что в этой ситуации силой ничего не решить. Да, Паркер может попытаться уничтожить деревню или какое-нибудь священное для на’ви место, но где гарантия, что в ответ ему не прилетит удар вдвое сильнее? Ведь ничто не мешало Народу собраться в единую армию и ударить по базе. Потери буду огромными, тут полковник даже не сомневался, причем с обеих сторон, но исход у этого возможного сражения будет один — безоговорочный проигрыш людей. Потому что вместе с на’ви в бой пойдут их ненависть, боль и желание отомстить. Эти чувства очень опасны, особенно на войне. Они могут придать тех сил, которых в мирной жизни никто никогда не ощущал. И нет ничего удивительного в том, что Тея, всегда отличавшаяся некоторым цинизмом в отношении людей и не гнушающаяся делать сложный выбор без оглядки на чье-то мнение, выбрала сторону на’ви, у которых есть неплохие шансы победить. Да, возможно это выглядело в какой-то степени мерзко, ведь, по сути, девушка предала свою расу, но у Куоритча не получалось ее винить. Сейчас, проникнувшись странной симпатией к планете, на которой у людей нет шанса на спокойную жизнь, он понимал, что сражаться за Пандору стоит. Потому что человечество уже уничтожило одну планету, бывшую их домом, потому что оно ни перед чем не остановится, пока не убьет и этот мир. Паркеру и тем, кто стоит выше, нужен лишь анобтаниум. Природа вокруг, животные и растения, возможности найти спасение для Земли — все это для них не имеет смысла. И если верить Тее и ее словам о том, что Селфридж снова сидел на наркотиках, то ситуация становится действительно опасной. Неизвестно, что придумает отравленный мозг человека, наделенного властью. Куоритч когда-то клялся, давал присягу, что будет защищать свой мир и свою страну. Он обещал самому себе, что не поддастся чувствам и будет оперировать лишь разумом. И где он теперь? Многие наверняка назовут его предателем и трусом, но Майлз таковым себя не чувствовал. У него в душе распускались кроваво-алые пионы, символизирующие правильность принятого решения. В этой войне он будет защищать чужой мир, да. Но делать он это будет с умыслом, что выигрыш поможет убрать с игровой доски жизни угрозу разорения планеты, изучение которой может помочь восстановить Землю. Грейс как-то раз обмолвилась, что подвижки были и большие. Ученые в лабораториях и теплицах хвалились успехами в изучении местных съедобных культур и удачными попытками вернуть земным культурам силу расти и давать урожай. Майлз искренне надеялся, что у «лабораторных крысок» все получится, и когда-нибудь он сможет узнать о том, что Земля восстанавливается. — Почему ты сражаешься на ее стороне? — вырвал полковника из круговорота мыслей голос Прагера. Солдат смотрел на Джейка, все еще читающего оставленные ему бумаги. Салли поднял голову и вопросительно дернул бровью. — Почему именно Тея? — Потому что она единственная, кто видит происходящий пиздец? — ответит вопросом на вопрос морпех, — Потому что она не испугалась и начала действовать? — И все? — недоверчиво уточняет Лайл. — Не все, — мотнул головой Джейк, откладывая в сторону документы, — давайте представим, что было бы, не прилети Тея на Пандору. — Ну давай, — неуверенно усмехнулся Прагер. — Итак, — Салли сложил руки на столе и сцепил пальцы в замок, — никто не устанавливал бы над деревней и рощей щит, способный выдержать удар нескольких десятков ракет. Огромное дерево упало бы, убив собой почти весь клан Оматикайя и превратив солдат в детоубийц. Многим было бы плевать на это, но не простым людям, оставшимся на Земле. Вы ведь в курсе, что все столь масштабные события руководство обязано освещать в подробных докладах и отправлять на Землю? Солдаты кивнули. — Отлично. Паркер отправил бы отчет, и общество на нашей планете всколыхнулось бы. Но это полбеды. После бомбежки деревни на’ви решили бы воевать серьезно. Они собрали бы вокруг себя кланы, начали бы готовится к сражению. И повел бы их в бой Торук Макто. — Торук… Макто? — переспросила Жница, сев на соседний с Лайлом стул. — Великий воин, если по-нашему, — великодушно пояснил Салли, — кто-то вроде генерала армии. Так вот. На’ви собрали бы вокруг себя кланы, а Паркер на радостях от удачи с вырубкой Дерева-Дома решил бы уничтожить еще и Древо Душ — старейшую иву, место поклонения на’ви Эйве. Представьте, какими яростными будут атаки аборигенов, если на их святыню напасть. Команда переглянулась и многие повели плечами, словно действительно ощутили на своей коже ледяное дыхание смерти. Перед глазами у каждого сразу промелькнули воспоминания о крупных стрелах с наконечниками, смазанными нейротоксином. Если выстрел не убил тебя сразу — мучиться тебе еще с минуту точно, ожидая, пока яд доберется до сердца. — Бой был бы невероятно жестоким. Многие на’ви погибли бы, но людей погибло бы во сто крат больше. На базу вернулись бы единицы. И в итоге вас бы, как проигравших, отправили обратно на Землю, где простой народ не стал бы терпеть подле себя детоубийц. В сухом остатке: считающие себя героями стали бы никому ненужными. — Говоришь так, словно наверняка знаешь, что было бы, — хрипит с койки проснувшийся Манск. — Ну, не будь здесь Теи, Торук Макто стал бы я. Попытался, по крайней мере, — пожал плечами Салли и, словив на себе несколько удивленных взглядов, пояснил: — Земля мой дом, это правда. И я не хочу, чтобы планета, на которой я родился и вырос, погибла окончательно. А война с на’ви — это прямой путь в ад, где нет возможности помочь Земле восстановится. — Ты сказал: «вас, как проигравших», — проницательно заметил Куоритч, — ты бы не вернулся на Землю с людьми, верно? — Верно, — Джейк кивнул, — сейчас мой дом — это Пандора. И думаю, что так будет и потом. — Ты не хочешь вернуться на Землю? — тянет Лайл. — А зачем? — морпех задумчиво посмотрел в окно, — Чтобы вновь стать мяском на коляске? — Корпорация заплатила бы тебе за службу, — уверенно говорит Лопес, тоже проснувшийся и теперь севший в кровати, пока Лайл отводил глаза, тоже вспомнив свою шутку по прилете шаттла с Джейком на борту. — Ой ли? — насмешливо роняет Салли, — Вряд ли они заплатили бы предателю родины, который выбрал сторону «синекожих дикарей». Вообще не уверен, что мне дали бы уйти живым. Помолчали. Каждый думал о своем, рассматривая друг друга и обстановку вокруг. Куоритч вернулся к мыслям о том, что Тея смогла изменить ход спрогнозированной Салли ситуации, приложив столько сил и времени, что было бы кощунством все порушить, просто отказавшись от предложенного ею плана. Даже бездействие порой играет в сражении важную роль. *** Встреча людей и на’ви проходила на заранее оговоренной территории, достаточно удаленно от деревни, но все еще под защитным куполом. Джейк, как единственный на данный момент аватар, принятый в клан, выступал этаким парламентером. И кто бы знал, как Салли материл Тею за ее отсутствие, когда даже спустя двадцать минут обсуждение плана не сдвинулось с мертвой точки. Люди и на’ви изучали друг друга недоверчивыми взглядами, не спеша переходить к официальному знакомству. Джейк переглядывался с Грейс и Нейтири, пытаясь понять, как поступить в этой ситуации — переговоры никогда не были его сильной стороной, хотя порой, под настроение, у него получалось высказываться предельно ясно и четко, заражая всех вокруг себя энтузиазмом. — Зачем ты позвал нас, Жейксулли? — первым заговорил Эйтукан, не прекращая косится на людей. Выглядел вождь недовольным и раздраженным, что совсем неудивительно, учитывая причину, по которой клан Оматикайя прекратил любое общение с людьми. Смерть старшей дочери все еще терзала его сердце болью и тоской, и Джейку не в чем было его винить. Но сейчас, как бы жестоко это не звучало, гибель Сильванин вообще ничего не значила. Перед ними стояла куда как более страшная угроза в лице неуправляемого Паркера, чей мозг под воздействием психотропных веществ мог в любой момент выдать далеко не только приказ о начале войны. — У нас с этими людьми общая цель: остановить войну, — осторожно начал Салли, тем не менее выдержав пронзительный взгляд золотых глаз, — и сейчас нам нужно объединить усилия, чтобы свести возможные потери к минимуму. — Однажды мы уже доверились людям, — вставила Мо’ат, пока Эйтукан обдумывал сказанное морпехом и рассматривал напряженных людей, — и на наше доверие они ответили убийством. — Кто отдал приказ стрелять в наших детей? — высказался один из на’ви, пришедших как сопровождение вождя и цахик. Джейк попытался вспомнить его имя, но не получилось. Лицо у молодого воина выглядело знакомым, они определенно встречались раньше, и возможно даже говорили, но Салли никак не мог поймать ускользающую мысль за хвост. — Начальник базы, — тут же ответил Куоритч, привлекая к себе внимание всех собравшихся, — я не знал об этом до недавнего времени. — Кто сказал тебе, человек? — властно спросил оло’эйктан и у Салли от такого голоса побежали по спине мурашки. Эйтукан умел быть грозным и опасным, когда того требовала ситуация, этого не отнять. — Тея, — коротко отозвался полковник, и морпеху показалось, что сгустившееся в воздухе напряжение вдруг рассеялось. Он переглянулся с Грейс и подумал о том, что Блэк даже в свое отсутствие умудряется сводить друг с другом даже заклятых врагов. Дальше разговор строился в стиле вопрос-ответ, в котором достаточно неохотно, но все же участвовали обе стороны. Джейк позволил себе выдохнуть: первый рубеж в налаживании отношений пройден. Они обсудили предложенный Теей план, разобрали на составляющие каждый этап противостояния и условились, что при непредвиденных выкрутасах Паркера и его обдолбанной компашки на’ви и люди будут действовать сообща, а не порознь. Салли очень надеялся, что сотрудничество не остановится на переговорах и продолжится взаимопомощью. Уже под конец дебатов, когда у многих пересохло в горле и требовался перерыв, чтобы привести мысли в порядок, к Салли подошли Куоритч и Лайл. Эти двое выглядели непривычно-озадаченными и даже несколько растерянными, что на памяти Джейка было впервые. Обычно полковник и его правая рука выглядели уверенно и собранно. — У нас возникла проблема, — начал Уэйнфлит, — чтобы участвовать в сражении, нам нужны боеприпасы, оружие и защита. Этого в лагере нет, а броня синекожих нам вряд ли подойдет. — Вроде как, мы договорились, что вы будете координировать наши силы, нет? — Джейк вопросительно выгнул темные брови. — Мы не будем сидеть сложа руки и просто смотреть, — присоединился Куоритч, — так что нам нужно решить, как достать все необходимое. — И у вас уже есть план, как я понял? — печенкой чуя подставу, спросил Салли. — Мы угоним Дракона, — с прорезавшимся в голосе весельем бросил Лайл и уставился на лицо аватара, словно ожидая бурной реакции. — Вы… что?! — едва не подпрыгнул Джейк, осознав сказанное. На них обернулись на’ви и люди, смотря одинаково вопросительно. — Позаимствуем корабль, — более лаконично высказался Куоритч. — Полковник, ну вы-то куда? — несчастно прижал уши морпех. — Это была его идея изначально, — сдал своего начальника Уэйнфлит, улыбаясь так широко, словно выиграл в лотерее миллион зеленых. Салли почел за лучшее промолчать, чтобы не выдать сложную матерную конструкцию на смеси английского и на’ви. Лишь дергающийся за спиной хвост выдавал весь спектр эмоций аватара, выкручиваясь спиралью, восьмерками и дугами. — Так, ладно, — выдохнув, попытался взять себя в руки Джейк, — и какой у вас план? — Ну, сначала мы хотели… И понеслось. К обсуждению плана по «заимствованию» корабля и еще нескольких конвертопланов подключились все, и очень скоро изначальная идея обросла подробностями и деталями. Именно здесь впервые на’ви и люди готовы были действовать сообща — предлагали идеи, спорили, едва не матом орали друг на друга, но в целом выглядели как команда на плановом мозговом штурме. Джейку даже показалось, что обе стороны спорщиков получают некоторое удовольствие, наконец найдя выход бурлящим эмоциям. Пока большинство продумывало детали рейдерского захвата, к Салли подошла Мо’ат в сопровождении Грейс и Нейтири. Последняя сразу встала рядом, прижавшись плечом к плечу. Джейк благодарно улыбнулся супруге, понимая, как на самом деле нервничал все это время. Цахик и ученая предпочли никак не комментировать увиденное, решив оставить на потом всякого рода шуточки и подтрунивания. — Ты хорошо справился, Жейксулли, — одобрительно покивала Мо’ат, оглядываясь на спорящих до хрипоты мужчин. Огустин поддержала цахик кивком и хлопком по плечу. — Осталось решить, как быть с численным перевесом у людей, — заметила после недолгого молчания Грейс. — Если Тее и Цу’тэю удастся убедить Типани, наши силы могут сравнятся, — рассудил Салли, — но у нас нет гарантий, что у них получится. Даже то, что Тея стала Торук Макто, может не помочь. — Что ты предлагаешь? — Мо’ат хмуро сверкнула глазами. — У нас есть возможность отправить к другим кланам гонцов? — Салли вопросительно посмотрел на цахик и жену. — Возможно, нам удастся привлечь кого-то еще. — Тея тебе за такое спасибо точно не скажет, — высказалась Огустин. — Ну, мы еще ничего и не сделали, — оптимистично заявил морпех. Нейтири потерлась о его плечо своим в жесте поддержки. — Наши воины и охотники могут разнести по кланам весть о том, что Торук Макто призывает их на защиту нашей планеты, — покивала Мо’ат, а потом, вдруг улыбнувшись, продолжила: — но Тея тебе благодарна не будет, это так. Джейк неловко засмеялся. Тея точно убьет его, когда вернется. *** Второй день отсутствия Блэк и ее мужа ознаменовался стычкой с матерью последнего. Артсут была недовольна тем, что Цу’тэй покинул клан вместе с супругой и теперь действовала многим на нервы, постоянно ворча и ругаясь. И все бы осталось по-прежнему, если бы в один момент разговор женщины с несколькими другими соплеменницами не услышала Це’кани. Слово за слово, и женщины сцепились в словесном поединке. Артсут упирала на то, что Тея — колдунья и заморочила голову ее сыну, а Це’кани говорила о том, что Тея спасла ее дочь от смертельного сна. На’ви, не особо знающие о произошедшем с Котой, удивлялись рассказу и, раздражая мать Цу’тэя, только хвалили Торук Макто. Мол, вот какая она у нас — и воин, и лекарь, и охотница хорошая. Ну просто золотко, а не на’ви. В конце концов, Артсут сорвалась на крик: говорила о том, что «небесная демоница отобрала у нее любимого сына», орала об угрозе доверия человеку в фальшивом теле аватара, что-то еще пыталась сказать о вранье всему клану разом. И когда на поляну перед Деревом-Домом вышел весь клан, привлеченный чужим криком, женщина довела себя до нервного тика и истерики. Джейк, подошедший в числе первых и не бросившийся на защиту подруги только из-за Нейтири, вцепившейся ему в руку, думал о том, что будь тут Цу’тэй, его матери пришлось бы очень несладко. Они с преемником оло’эйктана может и не очень ладили, но за Тею оба готовы были рвать глотки зубами. Так что Салли был уверен в том, что не улети лучший воин клана со своей женой, тут было бы гораздо жарче. Когда Артсут выдохлась и замолчала, глубоко дыша, к ней в образованный телами любопытных на’ви круг вышел… ох, матерь божья, Джейк очень надеялся, что полковник не принес с собой оружия. Что вообще Куоритч делал в деревне? — Нейтири, почему полковник тут? — не особо вслушиваясь в речь мужчины, повернул голову к супруге Джейк. — Мой отец пригласил его для разговора, — охотница тоже повернулась к мужу, — он очень долго считал именно этого человека виновным в смерти моей сестры. Салли сжал руку девушки в жесте поддержки, прекрасно зная, каково это — терять члена семьи. Нейтири грустно улыбнулась ему и вернула свое внимание развернувшейся на всеобщее обозрение ссоре. — … И я бы на вашем месте десять раз подумал, прежде чем обвинять кого-то в преступлении, которого он не совершал, — заканчивал свой спич Куоритч, встав перед на’ви, гордо выпрямив спину и сложив руки на груди. — Кто пустил человека в деревню? — со всех сторон навалился гул голосов. — Он наш союзник, — был ответ, и толпа вокруг вновь всколыхнулась. — Люди воюют между собой? — Странные люди… — Да-да, странные… Джейк слушал эти разговоры, стоя в первом ряду и прекрасно видя, как все сильнее напрягался полковник. Но его напряжение не было связано с ропотом толпы вокруг. О нет, Куоритч смотрел только на Артсут, которая после его слов словно потеряла всякий разум и могла только хлопать потемневшими глазами. Рука ее недвусмысленно лежала на кинжале, пристегнутом на повязку. — Я должен быть там, — тихо шепнул жене Салли и, когда Нейтири неохотно отпустила его руку, вышел к полковнику, встав рядом с ним. — Убирайся, сноходец! — прошипела женщина, бросив на морпеха колючий взгляд. — И не подумаю, — серьезно отрезал Джейк, — пока вы тут оскорбляете моего друга, я никуда не уйду. Куоритч бросил на него косой взгляд снизу вверх, хмыкнул чему-то и вернул внимание Артсут, которая, очевидно, достаточно отдохнула от собственных криков и приготовилась ко второму заходу. Удивительно, что еще не вмешался оло’эйктан или цахик. Уж эти-то двое точно могли бы утихомирить разошедшуюся женщину. Но, пока их не было видно, эту роль на себя взяли Джейк и Майлз, которые без уговоров сошлись в одном: защитить Тею от злых наговоров каких-то там левых… на’ви. — Прежде, чем вы продолжите поливать грязью мою подругу, позвольте кое-что сказать, — не дав открыть Артсут рта, высказался Салли, — вы вообще думали о том, что Цу’тэй сам выбрал Тею? Уверен, вы даже не знали о том, что они были знакомы еще до того, как мы попали в деревню. — «Прости, Тея. Я должен им это все это рассказать», — подумал про себя Джейк и продолжил: — Цу’тэй и Тея встретились в лесу, когда та была человеком, и вот надо же — она осталась жива после столкновения с лучшим охотником клана. Поразительно, разве нет? Я знаю, что ваш сын не очень-то жалует людей, и на то есть причины, но разве не удивителен сам факт, что Цу’тэй не убил Тею, когда у него была возможность? — К тому же, — продолжил Куоритч, — именно Тея была инициатором установки купола над Деревом-Домом и священной ивовой рощей, благодаря чему Паркеру не удалось уничтожить ваш дом и вашу святыню. — Именно Тея вместе с лучшими воинами и охотниками клана защищала наш дом, стреляя по машинам людей с воздуха и подвергая себя опасности! — вдруг вступила в спор Нейтири, подойдя к Джейку и встав справа от него. — А ведь правду говорят… Да-да, точно… Так и было!.. — слышалось со всех сторон, на’ви вновь напомнили Салли растревоженный улей. — Вы даже не пытались узнать ее, — вновь заговорил Куоритч, и его громкий, спокойный голос взвился в воздух невидимой глазу плетью, — сразу приняли как врага. И сколько бы она ни старалась, вы не желали видеть ее успехов. Говорили лишь о том, что у нее не получалось. Ставили в вину ошибки обучающегося новичка и не желали поощрять успехи. — Тея действительно старается стать одной из нас, она уже стала частью Народа, — подхватила мысль полковника Нейтири, — у нас впереди целая жизнь, мы поможем ей научится. И не тебе, Артсут, судить о том, прав был мой отец и моя мать, когда принимали Тею и Жейка в наш клан! — Что здесь происходит? — громыхнул за спинами на’ви недовольный голос оло’эйктана. Народ поспешил разойтись в стороны, открывая вождю вид на предельно странную компанию в центре круга. Артсут стояла одна, недовольно скаля клыки и дергая хвостом. Накидка на ее плечах неопрятно сбилась, набедренная повязка немного съехала на бок, волосы растрепались от яростной жестикуляции. В противовес ей стояли трое: Нейтири, Джейк и Куоритч. Последний мог бы смотреться смешно и карикатурно среди высоких синекожих тел, но почему-то никто не спешил смеяться. Все трое выглядели хмуро и сурово, а еще — зло. Эйтукан с удивлением понял, что его дочь злилась именно на Артсут, с которой раньше имела пусть и не особо теплые, но все же хорошие отношения. — Что тут происходит? — повторил свой вопрос вождь, и один из охотников тихо рассказал ему, по какому поводу они все тут собрались. С каждым словом лицо Эйтукана все больше мрачнело, а в глазах появлялась ранее не видимая сталь. Джейк едва удержал опасливую дрожь, когда по нему прошелся этот взгляд-рентген. — Артсут, что ты устроила? Где твой муж? — Я здесь, мой вождь, — вышел из толпы удивительно-спокойный Атейо. Мужчина держал в руках лук и полупустой колчан стрел, — только вернулся с охоты. — Уведи свою жену, Атейо, — бросил оло’эйктан, даже не посмотрев на вскинувшуюся подобно кошке Артсут, — и проследи, чтобы она больше не распускала в клане слухов о Торук Макто. — Да, мой вождь, — Атейо благоразумно согласился со всем, решив позже расспросить своих друзей о том, что устроила его жена, — идем, Артсут. — Она всех нас погубит! — вдруг крикнула женщина, уже уходя вслед за мужем, — Она наша погибель! — Совсем уже с ума сошла… — сочувствующе покивали соплеменники и разбрелись по своим делам. Джейк был немного ошарашен тем, во что вылилась их перепалка и не мог толком осознать, что злые слова матери Цу’тэя не смогли пошатнуть веру Народа в силы его подруги. Это ли не чудо? Люди бы давно уже начали сомневаться… «Но на’ви не люди и никогда ими не станут», — тут же отозвался внутренний голос, очень похожий на голос Теи, — «И ты тоже теперь на’ви, Джейк. Ты Оматикайя. Не забывай об этом» Тряхнув головой, Салли повернулся к вождю и прижал ко лбу пальцы в знак приветствия. Нейтири повторила за ним, и Куоритч, немного подумав, тоже приложил ко лбу пальцы. Джейк едва не поперхнулся воздухом — чтобы полковник, и сам прививался к культуре местных — это где-то что-то большое сдохло, не иначе. «Вот бы Паркер коньки отбросил… и проблем бы было меньше…», — мечтательно протянул внутренний голос. Салли все-таки поперхнулся.