УВОЛЕН!

Шум, гам и радостная возня колокольчиком звенела в обновлённой пиццерии. Так суетится семья в рождественский вечер, стуча стаканами, гремя ложками и вилками, перенося блюда на общий праздничный стол. Оно и неудивительно. Пеппино было страшно даже думать об этом, не то что говорить вслух — ремонт наконец-то завершен! Пиццерия чистила новое оперение, пробовала силы, с тактом и расстановкой вновь вливаясь в работу. Сверкали рядами новые окна, ровнёхонько покоились на столах перевёрнутые обновлённые стулья (им поменяли обивку — Пеппино до сих пор ходил с бинтом на пальце после того, как случайно промахнулся мебельным пистолетом), а кухня… По сравнению с тем, что было — она напоминала какую-нибудь суперсекретную лабораторию прямиком с фильмов. Настолько она казалась, как выразился Нойз, «стерильной». Пока готовилось большое открытие, Густаво предложил наладить наконец доставку пиццы — вещь, до которой ранее руки никак не доходили. Во-первых, удастся приноровиться к новой технике и мебели, а во-вторых — вспомнить рабочие нюансы. Идея была единодушно принята, однако одновременно возник вопрос — кому в таком случае быть курьером? Итальянцев на эту работу брать нельзя по очевидным причинам. Нойза запрячь тоже нельзя — он был абсолютно точно занят — после того самого кастинга снова строил успешную актёрскую карьеру на пару с Нойзетт. Вне дел остались лишь Бруно и Брик. Кандидатура, конечно, была чутка спорная. Хотя, какой там, крайне спорная! Но выбора особого не было, так что экзотический дуэт закатал рукава и скрипя зубами согласился. Опасения не заставили себя ждать и достаточно скоро подтвердились. Первый же заказчик этого дня… чуть не грохнулся в обморок. Брик попытался было сунуть ему пиццу и свалить куда подальше, но не смог — дверь испуганно захлопнулась, а за ней кто-то нечеловеческим голосом заверещал: — ТАМ КРЫСА! ОГРОМНАЯ! МАМОЧКИ-МАМОЧКИ-МАМОЧКИ-МАМОЧКИ!!!.. «Ага, а подтаявший человек с выпадающими глазными яблоками для тебя вещь абсолютно обыденная.» — Брик устало положил голову на лапу и вздохнул, разглядывая обновлëнный логотип пиццерии на картонной коробке. Бруно по-лягушачьи уселся рядом с ним и с интересом заглянул ему в морду. Немой вопрос: «Что делать теперь?» Ну, очевидно, нужно найти человека для подстраховки. Его хотя бы бояться не будут. И не станут бессердечно хлопать дверьми перед честными людьми, просто выполняющими свою работу. Вот только кого? Желательно, кого-то знакомого. Бруно приложил руку к подбородку и хрипло забурлил, усиленно раздумывая. Брик с надеждой поднял на него глаза. Господи, хоть какая-то светлая идея должна промелькнуть в его голове, обязана! Фейк вдруг встрепенулся, примерился, аккуратно и старательно обрисовал пальцами в воздухе поварской колпак, длинные усы… Глаза крыса заискрились. Бинго! На постоянной основе работать он не сможет, но хоть на один-единственный день вытащить-то его точно получится? Тем более, сегодня-завтра у него обязаны быть выходные — он горячо клялся зубами и когтями выгрызть двухдневный отгул и точно явиться на открытие. Брик решительно кивнул и вскочил на шею пригнувшегося для него Бруно. Дорогу до его квартиры крыс всё ещё помнил прекрасно. //////////////// Дверь неспешно открылась, и на пороге возникла сонная ссутуленная фигура с сигаретой в зубах. Сначала Нойз даже не удивился неожиданным гостям на пороге — помилуйте, он только-только продрал глаза! — но спустя пару секунд всё же в недоумении уставился на них, облокотившись о косяк двери. Брови непроизвольно поползли вверх, образовав на лбу изумлëнную складку. — Хорошо, признаю, такого я не ожидал. Бруно дружелюбно помахал рукой и непринуждённо улыбнулся. — Ага… И вам доброе утро. — Тео, кто там?.. — из-за спины Нойза высунулась растрëпанная копна чëрных волос — сонная Нойзетт. Однако, стоило ей лишь краем глаза увидеть, кто явился на порог… — Бруно!!! Радость моя, доброе утро! Брик благоразумно соскочил со спины клона, и вовремя — тот стремглав заскочил в квартиру мимо ошеломлëнного Нойза прямиком в распахнутые объятья Нойзетт. — Тьфу ты, чëрт возьми! — только и выдохнул Нойз, едва успевший отпрянуть назад и спрятаться от подтаявшего вихря. Брик почесал за ухом и согласно вздохнул — наученный горьким опытом, уже знал, к чему быть готовым. — Так… Могу я в конце концов спросить, что вы здесь делаете? Брик сморщил нос. Опять пытаться что-то объяснить… — Лист и карандаш? — ухмыльнулся Нойз, выглянув из-за двери. Брик поднял на него уставшие глаза, немного помялся, но вскоре побеждённо махнул лапой и кивнул: «Ладно. Неси.» — Сию секунду. — ухмылка Нойза вдруг исчезла. — Это же не очередная новость о развале пиццерии, верно? Крыс отрицательно замотал головой. Аж от сердца отлегло. — Тогда проходи. — дверь скрипнула и аккуратно закрылась, терпеливо подождав, пока крысиный хвост целиком не скроется за порогом. ///////////////// Брик сидел за столом и старательно вычерчивал что-то карандашом. Рядом с ним, чуть ли не рискуя свернуть шею, расположился Нойз, смотревший ему через плечо с искренне удивлёнными глазами. Крыс засопел и покосился на непрошенного зрителя. Мешает. Он перестал писать и с раздражëнным фырком резко шугнул Тео, оскалив зубы. Тот как ни в чëм не бывало тут же вернулся в исходную позицию — на кресло — и затянулся сигаретой, уставившись в потолок с таким неподдельным интересом, будто он увидел свою люстру впервые. «Ага, поверил. Ты у меня сейчас…» — Брик с подозрением нахмурился, сверля взглядом любопытную мразь. Нойз невинно обернулся на него, скривив губу. — А я что?! — он якобы обиженно сложил руки на груди, — Знаешь ли, не каждый день увидишь, как пишет крыса… Брик лишь пригрозил ему кулаком и вновь приступил к работе, предварительно отодвинув бумагу подальше от посторонних глаз. Нойзетт, устроившаяся на диване вместе с разнежившимся Бруно, усмехнулась. — Бруно, почему ты сам всё не объяснишь? Можешь же, если захочешь. Бруно отрицательно заурчал. А вот и не хочу. — Как скажешь. — Бруно мягко заурчал, как кот под тёплым майским солнышком, когда её рука вновь прошлась по кудрявым чёрным волосам. Брик устало вздохнул: опять ему приходится делать всё самому. Нойз сочувственно зарычал и поёрзал в кресле. — Ишь ты, и ведь всё сходит с рук. — заметил он мрачно. — Кстати, об этом. О том, что сходит с рук, а что нет. — уточнила Нойзетт. — Мы уже говорили — если куришь — то на балконе или в подъезде. Он разочарованно присвистнул, чуть не вслух проговорив: «Твою мать, опять забыл…» — Я помню, я помню… Я и собирался. — Нойз сполз по спинке кресла вниз и тяжело вздохнул. — Честно. — Собирался… — эхом повторила Нойзетт и усмехнулась. — Теперь снова придётся открывать окно. Брик вдруг обрадованно пискнул и гордо протянул готовый лист Нойзу. — Ну-ка… — Нойз сунул сигарету в зубы и принял бумагу. И не смог сдержать изумления. Ровный, чёткий почерк, хорошо поставленные связные предложения… Сигарета покачнулась и выпала из раскрытой челюсти прямо на грудь незадачливого курильщика. — АХ ТЫ- Нойзетт шустро прикрыла Бруно уши. Брик зажмурился, соскочил со стула и как следует треснул не в меру экспрессивного матершинника по ноге. — Да понял я!!! Чëрт, блять, дери… — Нойз по-собачьи оскалился на Брика и отточенным движением закинул сигарету в пепельницу. — Откуда ты только научился?.. И что, мне теперь нужно идти с вами? Брик кивнул. Вот тебе и выходной… С другой стороны, крыс выглядел так отчаянно, что не согласиться, пожалуй, было бы нельзя, даже если бы очень хотелось. «Актёрствует на все пять баллов, паскуда…» — Нойз скривил губу. Не хуже его самого. Быстро обучается. Долг актёра перед актёром — поддерживать импровизацию друг друга, верно?.. Ай, к чёрту! — Хорошо… Дорогая, долг зовëт. — И куда же? — Подрабатывать доставщиком пиццы. — сквозь зубы отозвался Нойз и поднялся на ноги. Воистину священный долг родине. — Как скажешь, милый. Тогда встретимся в пиццерии ближе к вечеру. — она в последний раз потрепала Бруно по голове и тоже легко соскочила с дивана. — Ты ведь помнишь, зачем? — Конечно, помню… — сконфуженно прошипел Нойз. — Я просил… — …Не называть тебя так. — она хитро тыкнула пальцем ему в грудь. — Я тоже тебя просила о чём-то подобном когда-то. Это тебя не остановило, верно? — Один-один. Брик, ждите меня внизу. Скоро буду. Дуэт согласно кивнул. Входная дверь громко хлопнула, и наступила полная тишина. Лишь часы мерно отсчитывают секунды, да шумит за окнами ветер. Нойз тяжело вздохнул и покосился на Нойзетт. — Прекрати так на меня смотреть. — Как — так? — она состроила невинное непонимающее лицо. — Так, словно впервые меня видишь. И словно я вдобавок какое-нибудь… произведение искусства. — Прости, ничего не могу с собой поделать. Слишком уж мне нравится смотреть в твои глаза. — Не хочешь упускать лишний шанс увидеть своё отражение? — Нойз хрипло усмехнулся и принялся рыться в шкафу в поисках каких-нибудь вещей. Она довольно хихикнула. — Два-один. Но всё же, далеко не только поэтому. — Удивляй. — Нойз с головой исчез в дебрях полки. Как и ожидалось, вещи валялись в едином коме, в котором не то что Тео — сам чёрт ногу сломит. Нойзетт взяла с тумбочки расчёску. — У тебя крайне выразительные глаза. Это, конечно, огромный плюс для тебя, как для актёра. Но для меня куда важнее другое. — она мечтательно усмехнулась. — Ты бы знал, сколько твоих настоящих чувств и эмоций можно прочесть с их помощью… Что-то глухо треснулось о деревяшку, и из глубин шкафа раздалось приглушённое: «Блять!» — Ты что, шутишь надо мной… — Нойз выбрался из-под полки и обернулся на неё, держась рукой за дверцу шкафа. — Не-а. — Именно, что да-`а. — передразнил он раздражённо. Нойзетт не ответила, лишь прищурилась в ответ и замерла на секунду, словно кропотливо что-то высматривая. Как вдруг со знанием ткнула пальцем в воздух и принялась быстро и чётко перечислять, как отличница элементы таблицы Менделеева на уроке химии. — Смущение, благодарность, гордость, страх, и… — Я ПОНЯЛ! — Нойз в отчаянии накрыл руками глаза и взглянул на неё сквозь щели пальцев, молясь, чтобы за ладонями не было видно вспыхнувшего на щеках румянца. Чёрт возьми, как можно так сильно любить доводить его до ситуаций, когда ему хотелось просто кричать во всё горло от бессилия и смущения?! Впрочем, два сапога — пара. Нойз, помнится, тоже этим промышлял… — Хорошо, хорошо. — она счастливо улыбнулась и отвернулась к окну. — Одевайся давай, тебя уже заждались. — Именно. Nunca he podido decidir si amo o odio lo que me estás haciendo. Нойзетт ехидно провернулась на месте и сложила руки за спиной. Он вздохнул и убрал ладони от лица. — Чёрт, из-за тебя всю хватку растерял… — Сейчас она бы тебе уже не помогла. — Vete a la mierda… — Мa te faire foutre. — Твою мать, в отличие от тебя, я французский не понимаю! — Научишься. Опаздываешь, Тео. Опаздывать он ненавидел. Всей душой ненавидел. А потому тут же схватил первые попавшиеся под руку штаны и майку и едва не навернулся, пытаясь стоя натянуть неподатливую штанину на ногу. Да, до стеснения тут дела никому уже не было. //////////////////// Нойз уставился на список покупателей, как на легенду карты богом забытого села, находящегося где-то у чёрта на рогах. — Вот же… Какого чёрта именно сегодня?! Брик пожал плечами. Не от них оно зависит. Кто ж знал, что именно сегодня и Пеппермен, и Виджиланте решат с какого-то перепугу заказать пиццу. Нойз заскрипел зубами. — Дай сюда коробку Виджеланте. «Зачем?» — Я в неё плюну. «Себе в лицо плюнь.» — Брик молча выставил ему нелицеприятный жест и убрал коробку повыше, резво забравшись на плечи Фейк Пеппино. — А тебя не спрашивали! — Нойз попробовал было добраться до злополучной пиццы, но черта с два Бруно позволил ему приблизиться. — Я эту суку… — У҉с҉п҉о҉к҉о҉й҉с҉я҉. — Бруно хлопнул Нойза по спине, приглашая его идти вперёд и не трындеть, пока не просят. — Охренеть теперь… — о, как бы ему хотелось сейчас натянуть маску, забыть о последствиях и разнести в труху дом ненавистного куска пармезана. Но… — К чёрту вас, пошли. «Слабовато ты как-то посопротивлялся. Даже непривычно…» — троица сравнялась и быстрым шагом направилась к первому имени в списке. То был тот самый человек, испугавшийся Брика сегодня утром. ////////////// — Алло, чёрт возьми, открывай! — дверь вновь содрогнулась под тяжелыми ударами. — Я понимаю, возможно, ты жаждешь того, чтобы сдохнуть в конце концов от голода, но давай-ка не в мою смену! Мне запредельно лень проходить свидетелем на суде по делу о твоей смерти! Нойз отошёл на пару шагов назад и устало поставил руки на пояс. С нижней лестничной клетки выглянула пара любопытных носов, на которые Тео тут же истерично зашикал, мол, свалите к чёрту, пока вас не увидели! Дверь вдруг робко приоткрылась. Наконец-то. — Добрый день… — Добрый день, бла-бла-бла, вот ваш заказ. Человек испуганно посмотрел на протянутый ему пакет. Вдруг резко толкнул дверь, чтобы захлопнуть её, но не тут-то было. — Ага, сука!!! На этот раз не отвертишься! — ПОМОГИТЕ!!! — завязалась потасовка. Нойз всем телом навалился на дверь, со страшной улыбкой не позволяя ей закрыться. «Гений коммуникации!» — фыркнул Брик, пока что решив не влезать в драку и ждать. И вдруг, как по заказу, ещё один сюрприз… — Чтоб меня прибило, Пеппермен, ты какого чёрта тут забыл?! Пеппермен? Брик навострил уши и выскочил наверх. — О чём вы говорите?! Я вызову полицию! — Вызывай, сука, и меня посадят не за незаконное проникновение, а за твою хлеборезку, размазанную об ступеньки парой этажей ниже. Пшёл с дороги! — Нойз нырнул под руку человека и вмиг оказался внутри. Брик и Бруно — за ним, пока тот не успел очнуться от такой вопиющей наглости. — Вы?.. Что вы?.. — О-ох, кончай ломать трагедию! — психанул Нойз. — Актёр из тебя, как из меня балерина. На сегодня твой рабочий день закончен. — С какого это- — Я сказал — закончен! — дверь с размаху треснулась об косяк; наконец-то стало тихо. Ну, почти. Слышно было разве что, как тяжело дышит Нойз после утомительной перепалки, и… Как кто-то очень, очень фальшиво поёт в соседней комнате. Нойз развернулся и проскользил взглядом по тёмной прихожей. Вся сплошь и рядом обставлена статуями, холстами, тумбочками с красками в вёдрах и тюбиках. На полу масляные разводы. В воздухе стоит неприятный запах растворителя. Кое-где валяется мусор — в основном, коробки от пиццы, бутылки, упаковка какой-то еды, забытые тары с канцелярией. Да, это точно он. Без сомнений. Обустроился здесь, как сыч, и живёт в своё удовольствие. Даже, чёрт возьми, нанял человека, позволяющего ему вообще не отвлекаться от любимого занятия. Позаимствовал идею у Пицца-хэда? — А что, в прошлый раз ведь неплохо получилось… — вслух подумал Нойз и прошёл вдоль по коридору к единственной комнате, где горел свет. Пение стало громче, и Нойза едва не скрутило от нервов — пел он чертовски мерзко и всегда очень громким нарочито оперным голосом. Пел всякую чушь, что только приходила в голову — а так как все его мысли были только о себе, то несложно представить, как они звучали и о чём они были. А что, если… Брик сразу признал это ехидное выражение лица. Опять он что-то задумал… — СТОЯТЬ, СУКА, РУКИ ЗА ГОЛОВУ! — АХ ТЫ, КАНАЛЬЯ! — Пеппермен выронил кисть и палитру и резко развернулся, вероятно, ожидая увидеть за спиной кого угодно, но только не дрожащего от смеха Нойза со сложенными в пистолет руками. — Мразь! — высокопарно заключил он и поднял с пола свои вещи. Нойз прошёлся по мастерской, сверкая довольной улыбкой, и водрузил пиццу на один из столиков. Помнится, Густаво говорил что-то о том, что они заказали новое оформление пиццерии у какого-то знакомого художника. Вывески, плакаты, меню… Что ж, как и ожидалось, тем самым художником оказался именно Пеппермен. Мастерская его теперь выглядела совершенно нелепо и забавно — одна половина её пестрела всеми цветами радуги, а вторая, как и всегда, светилась ярко-красным. — Пеппермен, прекрасная работа! — Нойз подлетел к перцу и с размаху хлопнул его по плечу. Потревоженный художник лишь недовольно фыркнул. — Сгинь! — О-ох, какие мы злые… — отвергнутым тоном отозвался Нойз, но всё же отошëл чуть подальше и вскочил на лестницу, усевшись на ней, как довольный петух на жерди. — Издалека, кстати, выглядит ещё лучше! Деньги тебе платят точно не зря. Пеппермен очень постарался, чтобы и виду не подать, что он искренне польщён. Лишь заскрëб кисточкой по холсту погромче и посильнее, накладывая толстые мазки масляной краски. Дверь мастерской аккуратно заскрипела, и по дощатому полу застучали когтистые маленькие лапы. Кисть в пальцах Пеппермена дрогнула, словно мышцы свело судорогой. — Крыса?! — он резко повернулся и выставил перед собой кисть, как оружие. Нойз усмехнулся — у перца даже руки будут раза в два эффективнее, чем импровизированный меч, которым он намеревался дать отпор Брику. Брик вздохнул и невозмутимо потяпал дальше. «Нет, блин, мышь…» — Спокойно, он с нами. — Нойз вальяжно сделал рукой знак «стоп». — Ручаюсь за него, твои работы будут в полном порядке. Живо вспомнилось, как в своё время Нойз любил являться порой на первый этаж, чтобы стащить пару вилок у незадачливых форкнайтов и устроить непрерывный аттракцион безумия имени Пеппермена. Юркой жëлтой мрази ничего не стоило изображать цокот крысиных лап в одном углу громадной мастерской и тут же смываться оттуда, скрываясь за нагромождениями портретов, статуй, вывесок и холстов. Но, правда, лишь для того, чтобы и там пробежали цепкие лапки неуловимого воображаемого грызуна. Пеппермен к концу подобной экзекуции выглядел действительно страшно — взмыленный, обозлëнный донельзя, с пульсирующими венами на руках и красными пересушенными глазами. В конце концов Тео просто не удавалось сдержать удовлетворëнный садистский смех, и тогда по помещению всегда гулко прокатывалось рассерженное: «НО-О-О-ОЙЗ!!!». После этого парад безумия наконец заканчивался. Как говорится: вовремя сбежать — ещё не трусость. Нойз едва слышно вздохнул. Странно всё же осознавать, что тогда ему было будто и правда весело заниматься этим до полного истощения испытуемого. Сейчас он, пожалуй, счёл бы достаточным и всего лишь парочки попыток подшутить. Потому что, ну… Жестоко оно как-то. Плечи невольно передëрнуло от подобного откровения. И что только случилось за последние месяцы? Лестница вдруг ухнула и крепко пошатнулась, так что сидящий на ней петух едва сумел удержаться на ней, хлопая руками, как обрезанными крыльями. Убедившись, что угроза миновала, Нойз взбешëнно свесился вниз и уставился на Брика, расположившегося под ним. — Что за шутки?! Жить надоело?! Брик и ухом не повёл. Лишь указал большим пальцем на дверь: «Уходим.» Тео заскрежетал зубами. — А сказать прямо было слишком просто, а? Брик вместо ответа вновь нещадно толкнул лестницу. Аргумент сработал безотказно — Нойз кошкой соскочил на землю и жëстко приземлился так, что доски глухо затрещали, а статуи в мастерской задрожали в унисон. Бруно обеспокоенно выглянул из прихожей — вдруг дом опять трещит по швам, и им надо бежать? — Сволочь… — Нойз поднялся на ноги и отряхнулся. Пеппермен даже не обернулся. Снова ушёл с головой в работу. — К чёрту. Валим. Слышь, хикка, ты явишься сегодня на открытие, или как? «Хикка» не удостоил Тео даже малейшим вниманием. Рука Нойза было потянулась к ближайшему тюбику с краской, чтобы запульнуть её в гордую суку, но остановилась. Кто знает, из-за чего — из-за того, что Фил вполне в силах влететь Нойзу с плеча в челюсть, а бежать особо некуда, или из-за того, что ему вдруг стало невообразимо лень. Так или иначе, Нойз лишь бросил быстрый самодовольный взгляд в зеркало и исчез за дверью. Человек, всё ещё дрожащий от бессильной злобы, проводил уходящую процессию взглядом. Выйдя за дверь, Нойз едва не взвыл. Теперь точно и бесповоротно придётся идти к Виджиланте. Конечно, ковбой — не случайный человек с улицы, и обитателей башни не испугается, но позволить ему даже подумать о том, что Нойз на самом деле просто сдрейфил перед ним и слился?! ХА, пусть отсосёт его хер! Ни в жизнь. /////////////////// — Твою мать… — Нойз опёрся на колени и обессиленно опустил голову. — Какого чёрта этот безмозглый кусок пармезана рещил поселиться так далеко от города?! Брик посмотрел на него с недоумением и пониманием в одном флаконе. Технически, путь пройти пришлось достаточно небольшой. Однако, боже, это солнце… Да в Сахаре в лучшие дни было прохладнее, чем среди этого полуиссушенного поля! Бедному Бруно, похоже, приходилось хуже всех. Каждый след его медленных, чугунных шагов оставлял за собой целые лужи жидкой плоти. Можно было подумать, по дороге прошлась ожившая горящая восковая свеча. Восполнять объём тела клона можно было только с помощью еды, а где её возьмёшь посреди степи? Нойз сложил ладонь козырьком и огляделся. Топать до фермы оставалось немного, но, положа руку на сердце, вся троица мечтала и молилась о том, чтобы в мгновение ока просто очутиться у деревянных ворот. — Не-е-ет, вопрос надо изначально поставить иначе. Какого чёрта он вообще заказывает пиццу?! Брик сполз с плеч Бруно и аккуратно подлез в худощавую тень Нойза. «Ты точно нас об этом спрашиваешь? Придёшь, ему и задай вопрос…» — Д҉в҉и҉г҉а҉й҉т҉е҉. — лаконично прохрипел Бруно и сам устало зашлёпал дальше. Нойз вдруг скривился и отряхнулся, как пёс после ливня. — Мы так и за час не дойдём! — он отчаянно закусил губу и резво огляделся в поисках хоть какой-нибудь идеи. — Итак, кто последний — будет ещё пятнадцать минут торчать на солнцепёке. Один, два, марш! На удивление, детская уловка сработала безотказно: процессия помчалась вперёд сломя голову и в считанные секунды приблизилась к закрытым низким воротам. Тео с наскока перемахнул через брёвна и хотел уже рвануть вперёд, как вдруг нечто огромное и чёрное с громогласным лаем метнулось ему навстречу. Нойз, оставив за собой метровый тормозной путь, со скрипом развернулся и с дикими криками выскочил обратно. — МРАЗЬ, СУКА, ЧТОБ ТЕБЯ- — он вмазался прямо в Бруно, что затормозил у забора, тоже увидев перед собой агрессивное создание. Фальшивка вдруг пригнулась, встала на дыбы и громко щёлкнула зубами. Брик только и успел скомандовать Тео заткнуть уши, и всё равно крыса и человек одновременно пошатнулись от испуга, когда по округе разлетелся страшный рёв, похожий на хор десяти сирен воздушной тревоги и тридцати старых гремучих паровозов на полном ходу. Псина отшатнулась, поджала хвост и спешно ретировалась к входной двери небольшого домика, откуда уже выскочил Виджиланте с револьверами наперевес. — Руки за голову, твари, я!.. — он вдруг замолк и дулом приподнял полы шляпы. Его взгляд мгновенно погас, когда он признал в странной компашке всего лишь своих старых знакомых. — Вы. Нойз согнулся, обняв себя руками и тяжело дыша. — Сука, знаешь, что?! Я твой дом… — Нойз замолк на секунду, поймав глазами световой зайчик на дулах револьверов. — Я твой дом… В РОТ Я ЕГО ЕБАЛ! — Ага, расскажешь. — он сунул револьверы за пояс и махнул рукой в сторону пса. — Теодор, сидеть. — Как-как ты его назвал?! — Нойз стистул зубы и вцепился себе в волосы, едва не сходя с ума от злобы. — Успокойся, я шучу. Проходите. Он вас больше не тронет. — Шутник из тебя… — он судорожно вздохнул, сверля ковбоя искрящим взглядом. — Был, есть и будет наиотвратительнейший. — Кто бы говорил, Нойз, ох, кто бы говорил… — мерный стук сапог исчез за дверью. Нойз пнул ногой какой-то небольшой камень и отправился за ним. Бруно и Брик, не желая отставать, засеменили рядом.