Предначертанный путь. По зову долга

      Слова Зои, тон, которым она их произнесла, и её непривычно сосредоточенное выражение лица мигом прогнали налёт сонливости, но сил не прибавили. В горах темнело рано. С непривычки хотелось сбросить одежду и завернуться в одеяло, но Маринетт дала себе строгую команду держаться. Раз уж она пошла против воли мужа-хранителя, значит обязана стойко терпеть все неудобства. Ли тем временем разложила на столе бумаги. Лука сразу принялся старательно вглядываться в хаотичные записи. Адриан закрыл жалюзи и присоединился к остальным.       – Ваши заметки тоже нуждаются в переводе, – усмехнулся Лука.       – Мы всё поясним, но пойдём по порядку. Сначала закончим разговор про Феликса, – ответил Адриан.       – А мы его не закончили? – Лука изогнул бровь и покачнулся на стуле.       – Нет, – мотнул головой Адриан. – Я дал вам возможность обсудить более важные вещи.       Куффен виновато опустил глаза и незаметно для остальных под столом нащупал ладонь жены. От неожиданного касания она вздрогнула, но тут же одарила Луку коротким тёплым взглядом.       – Так что с Феликсом? Он прибыл в Тибет. Его сопровождали...       – Две женщины, – Адриан не дал Луке закончить предложение. – Это важно. Одна из них блондинка, а вот вторая, судя по описанию, имела некоторые проблемы со здоровьем и самостоятельным передвижением. Любопытная дамочка из агентства заприметила дорогущий экзоскелет. В принципе редкое приспособление, а уж в Тибете и подавно. Думаю, имена женщин для всех нас даже не были загадкой.       – Амели Грэм де Ванили и Натали Санкёр, – подхватила мысль Маринетт.       – В точку! – Адриан, не в силах усидеть на одном месте, принялся расхаживать вокруг стола. – У Феликса с матерью довольно тесные отношения. Что касается Натали, то... её определённо привлекли ради поиска артефактов. Как и мой отец много лет назад. Другой вопрос, почему она согласилась...       К Натали Санкёр, неизменной помощнице отца, Адриан всегда относился с теплом и уважением. Он искренне верил, что женщина была для Габриэля большим, чем просто ассистенткой. В юности он даже ждал дня, когда отец наконец во всеуслышание объявит Санкёр своей спутницей. И не скрывал, что был бы этому событию вполне рад. Ведь гораздо лучше перевернуть страницу прошлой жизни и наконец шагнуть в настоящее, чем проводить годы в неутихающей скорби. Увы, Габриэль открыто сближаться с Натали не спешил. Может, и хотел, но не успел.       Когда в нём рассекретили Бражника, Санкёр замкнулась в себе, но от Агреста не отвернулась и сделала всё ради его благополучия. Чего стоило откупиться от десятков голодных до сенсаций журналистов. Разумеется, новости в прессу просочились, однако скандал никто раздувать не посмел. Натали не только обеспокоилась судьбой Габриэля, обеспечив ему комфортное местечко в закрытой клинике, но и полностью взвалила на себя воспитание Адриана. И сейчас, спустя годы, он, уже выпорхнувший из гнезда, был преисполнен благодарности.       Натали не просто держала на плаву бизнес Агрестов до совершеннолетия Адриана. Она заменила ему и мать, и отца. Она открыла ему новый мир – такой, где можно, не опасаясь гнева, заводить друзей, где не запрещено ошибаться, где людей не оценивают по количеству нулей в сумме на банковском счёте.       Адриан догадался, что Натали пользовалась камнем чудес павлина и помогала отцу в его недобрых замыслах. Но зла на неё не держал. Сама Санкёр считала Габриэля вконец отчаявшимся и потерявшимся. Адриану Натали виделась надёжной и преданной. А потому думать сейчас, что она заодно с Феликсом, было больно.       – Думаю, мотивы Санкёр пока вторичны. Позже подумаем об этом, – Лука потянулся к листкам на столе. – А сейчас давайте про кулон. Что выяснили, Зои?       – Для начала общий факт о так называемых тайных залах. Если верить книге, то кое-что интересное под фундаментом действительно скрыто, но... – Зои выдержала паузу, – даже с «ключами» эти помещения просто так не открыть.       – То есть? – листы, зажатые в ладонях Луки, качнулись.       – В них можно попасть, если уничтожить стены храма. И не абы как. Огнём.       Повисла пауза. Маринетт закусила губу. Зои сжала карандаш с такой силой, что пальцы побелели. Даже Адриан остановился. Все ждали реакции Луки.       – Твои слова подтверждают мою первоначальную догадку, – Куффен поднялся и плеснул в стакан воды.       – Что за догадка? – тихо уточнила Зои.       – Мне сразу показалось странным, что после пожара мы не обнаружили ни одного тела. Ни служителей, ни кого-то ещё. Я предположил, что Орден хранителей отразил первое нападение, но покинул храм, не желая подвергать людей необоснованному риску. А чтобы оставленные без присмотра артефакты не попали в руки к врагу, служители наложили на библиотеку защитное заклинание и сами подожгли храм.       – Звучит логично, – Зои склонила голову на бок.       – Да, но... – Лука взъерошил волосы. – Что, если пожар был нужен, чтобы мы смогли попасть в пресловутые тайные залы? Что, если враг слишком могущественный и имеющимися в нашем распоряжении камнями чудес его не одолеть? Что, если там в тайниках ключ к нашей победе?       – Могущественный враг? – переспросила Зои. – Это ты про Феликса? Уж прости, но в моей памяти он так и остался обиженным на весь мир подростком.       – Он обижен лишь на одного человека – своего отца, – включился в разговор Адриан. – Та ещё мразь, судя по рассказам тёти Амели и самого Феликса.       – Мы не знаем, какие вещицы уже могли попасть к нему, – добавил Лука. – Существуют артефакты по силе, превосходящие знакомые нам камни чудес. Да, полагаю, Орден не позволял себе беспечности, и все ценности либо спрятаны так хитро, что даже мы не отыщем, либо унесены из храма. Но риск остаётся.       – А мотив? – уточнила Зои. – С чего Феликсу вообще нападать на Орден? Что им движет?       – Лила, будь она неладна, Росси! – Адриан гневно ударил кулаком по столу. – Лживая двуличная стерва.       Если Феликс в глазах Адриана ещё не пал окончательно, то Лила Росси такой чести удостоена не была. Одно упоминание её имени вызывало неконтролируемую дрожь в пальцах. Сейчас козни, которые она строила юной Маринетт, попытки понравиться всем без исключения за счёт перманентного вранья и сводящая зубы приторная лесть казались детским лепетом. Росси на проверку оказалась не только искусной обманщицей, но и беспринципной дрянью, возомнившей, что имеет право играться чужими жизнями.       Камень чудес бабочки в её руках оказался ещё большим злом, чем обезумевший от навязчивой идеи Габриэль. И пусть большая часть вражды Лилы с новым хранителем осталась для Адриана за кадром, он возненавидел Росси всеми фибрами души. Он и понятия не имел, что способен на столь сильное, отравляющее душу чувство. И если Феликс действительно вышел на тропу войны с Орденом ради Лилы, то лучше бы не медлить, а поскорее разгадать все тайны.       Мысли Адриана поддерживали все. Впрочем, это его не удивляло. Семье Куффена Росси принесла гораздо больше боли, нежели ему.       – Наверное, не стоит терять время, – взволнованная словами мужа Маринетт тоже потянулась за водой. – Утром наведаемся в храм.       Зои и Адриан переглянулись, и от взгляда Куффена этот факт не скрылся.       – Вы не всё рассказали, так? – Лука, будто предчувствуя тревожные или как минимум неоднозначные новости, поспешил вновь сжать ладонь жены.       – Так, – Зои выложила на стол кулон. – Им действительно может воспользоваться не каждый.       – Только владелец? – Лука притянул украшение за цепочку к себе.       – Да, – Адриан ответил за Зои. – Но тут нам повезло. Владелец – это не обязательно тот человек, который получил и хранил у себя украшение. Чтобы им стать, нужно провести ритуал. Однако, чем дольше камень был у конкретного человека, тем больше энергии впитал. Связь сильнее.       – Ничего сложного с виду, – добавила Зои. – Нужно всего лишь окропить камень кровью. У кого-нибудь найдётся лезвие?       – Ты прямо сейчас это хочешь сделать? – Маринетт непроизвольно дёрнула плечами и покосилась на подругу.       – А смысл откладывать? В храме у нас не будет возможности отвлекаться на подобные мелочи. Уж лучше сразу идти подготовленными.       Лука одобрительно кивнул, поднялся из-за стола, похлопал по карманам и, ничего не обнаружив, вытащил дорожную сумку. После недолгих поисков он положил перед Зои небольшой складной нож и бинт. Ли неуверенно потянулась к сверкнувшему серебром лезвию.       – Если боишься, давай я, – предложил Адриан, ободряюще сжав напряжённое плечо Зои.       – Справлюсь, – мотнула головой Ли.       Дрожащие пальцы крепче ухватились за рукоятку. Зои занесла лезвие над раскрытой ладонью, втянула воздух сквозь зубы и зажмурилась, готовясь к боли. Медлила. Маринетт тем временем отрезала бинт, чтобы сразу перевязать рану. Адриан по-прежнему сжимал плечо Ли. Лука раскачивал кулон перед собой будто маятник и вглядывался в оранжевые отблески.       – Резко режь. Прислони и надави, – заговорил Куффен, видя колебания Зои. – Одним движением. Нож острый. Да и крови вряд ли много нужно.       – Ты справишься, – шепнул Адриан.       Воцарилось молчание, прерываемое лишь шумным дыханием Зои. Но уже в следующую минуту тишину нарушило её чуть сдавленное шипение. По бледной ладони побежали горячие струйки алой крови. Зои отбросила нож в сторону, словно он мог снова причинить ей боль, и потянулась за кулоном. На секунду ей показалось, что омытый кровью камень засиял ярче чем прежде, но иллюзия быстро развеялась. О проведённом ритуале теперь напоминали лишь заботливо перевязанная Маринетт ладонь и пара липких багровых капель, случайно упавших на столешницу.       – Что-нибудь чувствуешь? – поинтересовался Адриан, кусочком бинта оттирая глянцевую поверхность от крови.       – Ничего необычного, – Зои покосилась на перевязанную руку, слегка шевельнула запястьем, попробовала согнуть пальцы. – А должна?       – Вряд ли, – сощурился Лука. – Но кулон надень и не снимай. Он для нас сейчас единственная ниточка, которая не выскальзывает из рук.       – Завтра проверим, что за тайны хранит этот камушек. А пока предлагаю расходиться и набираться сил, – Адриан протянул Зои раскрытую ладонь. – Идём. Провожу тебя.       Маринетт, кивнув друзьям на прощание, принялась собирать листы, что оставила на столе Зои, в аккуратную стопочку. Лука закрыл за Адрианом дверь, приблизился к жене, прижался к ней со спины и накрыл её кисти своими ладонями.       – Брось ты их, – шепнул он на ухо Маринетт. – Потом порядок наведём.       От прикосновений Луки пальцы дрогнули и послушно разжались. Листы вновь разлетелись по столу. Парочка приземлились на пол возле ног Куффена, но он на бумаги не обращал решительно никакого внимания. Одним уверенным движением он развернул Маринетт к себе лицом, подхватил за бёдра и усадил на краешек стола. Если она и хотела возмутиться пренебрежительным отношением к трудам Зои и Адриана, то попросту не успела найти подходящие слова. Лука, бережно разгладив чуть спутанные волосы, обхватил её прохладные щёки ладонями и увлёк в поцелуй. Ласковый, неторопливый. Такой, от которого тепло разливается по каждой клеточке продрогшего на ветру тела. Такой, который способен отогреть душу, сбившуюся с пути среди обид, непонимания и болезненных воспоминаний.       – Лука, я так...       – Тише...       Новый поцелуй прервал робкую попытку что-то сказать и вытолкнул из головы все мысли. Крепкие руки подхватили Маринетт, чуть закружили в воздухе и бережно уложили на кровать. Всё, что ей оставалось, – покориться, расслабиться и, блаженно прикрыв веки, наслаждаться скользящими движениями пальцев. Она вытянула руки в попытке обнять мужа, но Лука, воспользовавшись удачным моментом, не поддался, а лишь стянул с неё одежду и перевернул на живот. На обнажённые плечи тут же легли сильные ладони.       – Ты слишком напряжена, – зашептал над ухом приглушённый бархатистый баритон.       Маринетт уткнулась носом в мягкие подушки и застонала от удовольствия. Мужские пальцы без устали разминали её плечи, проходились вдоль позвоночника, очерчивали линию лопаток, чуть сжимали тонкую талию, едва касались ягодиц и снова спешили вверх. Тело с каждой минутой всё больше тяжелело. Маринетт всеми силами старалась ухватиться за ускользающую реальность, но безнадёжно проигрывала этот бой.       Лука присел на постели возле задремавшей после массажа супруги, поцеловал в макушку, жмурясь от шекочущих ноздри прядей, и бережно укрыл её одеялом. Окончательно разомлевшая Маринетт свернулась клубочком. Лука погасил свет, сбросил с себя одежду и аккуратно, чтобы не потревожить сон своей драгоценной супруги, прилёг рядом.       – Кое-кто обещал, что ночью мы наверстаем упущенное, – не слишком разборчиво пробормотала Маринетт, спиной ощущая присутствие мужа.       – Отдых сейчас гораздо важнее, – чуть слышно произнёс Лука, невесомо тронув девичью скулу губами.       Ответом стало лишь глубокое размеренное дыхание девушки, которая и телом, и сознанием отдалась в безоговорочную власть сна. Лука лишь улыбнулся.       – Спи, любимая. Сегодня был тяжёлый день, – прошептал он, поправляя уголок одеяла, чтобы Маринетт не замёрзла ночью. – И завтрашний будет не легче.

***

      Лука проснулся незадолго до сигнала будильника, привычно потянулся, раскинулся на постели, но тут же наткнулся на что-то мягкое и тёплое. Горькие воспоминания о вчерашней ссоре обожгли сознание, но быстро улетучились, стоило ему взглянуть на мирно спящую у него под боком Маринетт. Казалось, что она настолько вымоталась за прошедший день, что ночью ни разу не шевельнулась. И лишь сейчас, почувствовав движения Луки, заёрзала под одеялом, норовя прижаться к нему поближе.       – Как же приятно просыпаться рядом с тобой...       Лука смахнул волосы, упавшие на лицо жены, поцеловал в висок, но не сдержался и мазнул губами по скуле, провёл кончиком пальца по спинке носа, очертил линию рта и спустился к шее. Маринетт заворочалась и лениво приоткрыла один глаз.       – Прости, – виновато оправдался Лука. – Не хотел тебя разбудить. Можешь подремать ещё полчасика.       Но вопреки словам мужа Маринетт перевернулась на другой бок и, оказавшись лицом к лицу с Лукой, вытянула руки к нему навстречу. Проворные пальцы тут же зарылись в волосы. Нос кольнула щетина. Маринетт поморщилась, фыркнула и рассмеялась.       – Это лучшее утро с момента твоего отъезда...       – Полностью с тобой согласен.       Их губы встретились. Лука прижал Маринетт к груди, упорно игнорируя боль от незаживших до конца порезов. Её горячее чуть сбитое дыхание, удары её хрупкого, но такого отважного сердца, её близость... – о большем он сейчас и мечтать не смел.       – Наши компаньоны не обидятся, если мы позавтракаем без них? – тихо спросила Маринетт. – Я... хочу разделить это утро только с тобой.       – Не обидятся, – Лука вновь нежно коснулся губ жены. – Но если ты хочешь улизнуть от всех, придётся поспешить.       Маринетт нехотя отстранилась, сбросила одеяло и огляделась в поисках одежды. Вчерашний костюм обнаружился на спинке стула. Лука тоже не стал терять время – умылся, оделся и, дождавшись супругу, галантно приоткрыл перед ней двери. Маринетт улыбнулась, игриво вздёрнула подбородок и взяла мужа под локоть. Она знала, что впереди несколько непростых дней. Знала, что, возможно, ей придётся вернуться домой одной. Знала, что расставаться второй раз будет ещё больнее. Но сейчас Лука бережно сжимал её пальцы. А она улыбалась – светло и открыто.       В ресторане в утренний час оказалось немноголюдно. Большинство гостей набирались сил перед походами по горным тропам или восстанавливались, отлёживаясь в номерах. Редкие ранние пташки спокойно завтракали и на вошедшую пару внимания не обращали. Маринетт потянулась за подносом и тарелками.       – Что это ты такое делаешь? – Лука мигом освободил руки жены. – Я сегодня за тобой ухаживаю. А ты иди и займи нам вон тот чудесный столик у окна. Только скажи для начала, что ты будешь кушать.       Маринетт покрутила головой. Глаза упёрлись в круглый столик с бокалами игристого вина. Губы тронула мягкая усмешка. Лука, поймав направление взгляда жены, тоже не сдержал улыбки.       – Да, милая, – он наклонился к её уху, – кто-то привык начинать день с шампанского. Но мы не станем. По крайней мере, пока не получим повод для празднования.       – Мне нужен кофе, чтобы проснуться. И что-нибудь сладкое. И пару кусочков сыра, – Маринетт принялась перечислять и тут же наткнулась на укоризненный взгляд Луки. – Что?       – Тебе нужен нормальный завтрак, – он покачал головой и кивнул в сторону столика. – Садись. Я всё принесу.       Маринетт, изредка постукивая пальцами по столу, наблюдала, как Лука накладывает полные тарелки. Она вздохнула и улыбнулась. Кто, как не заботливый муж, проследит, чтобы она даже вдалеке от дома питалась полноценно, а не закидывала в пустой желудок пару конфет и чашку капучино? Соскучиться Маринетт не успела. Не прошло и десяти минут, как он накрыл перед ней стол.       – Лука! Мне не съесть столько! – возмутилась Маринетт. – А если съем, то не смогу шевелиться ещё часа два.       – Тебе и не нужно шевелиться, – с улыбкой ответил Лука. – Я понесу тебя на руках.       – Боюсь, я стану неподъёмной! – окончательно развеселилась Маринетт.       Лука чуть склонил голову набок и прищурился, пристально разглядывая жену. От вчерашней усталости, от обид за недосказанность, от горьких слёз не осталось и следа. Перед ним сидела та самая Маринетт, которую он привык видеть каждое утро. Он невольно залюбовался родными синими, не приукрашенными косметикой, глазами, фарфоровой кожей, редкими веснушками на носу, румянцем, едва тронувшим скулы. Взгляд задержался на чуть обветренных губах, спустился ниже к вырезу футболки.       Лука поймал себя на мысли, что меньше всего сейчас ему хочется тащиться к руинам храма и искать там тайные залы. Единственное, чего сию секунду требовали его сердце и разум, – увести Маринетт в номер, впиться в эти манящие губы своими губами, сорвать футболку и всё остальное и сделать с ней то, что обычно показывают в фильмах для взрослых.       – Лука-а. Лука! – голос сидящей напротив жены долетел до слуха не сразу. – Ты со мной или витаешь где-то?       Куффен тряхнул головой, прогоняя неприличные фантазии, и поудобнее устроился на стуле.       – С тобой, конечно, – голос едва заметно дрогнул.       – О чём задумался?       – Об этом тебе пока не следует знать, – сдавленно прошептал Лука. – Иначе всем нашим планам придёт конец.       – Оу... – Маринетт смущённо закусила краешек нижней губы и отвела взгляд в сторону. – Тогда давай поскорее расправимся с едой, выполним задуманное и вернёмся в номер. Как тебе мой план?       – Шикарный, – отозвался Лука, отпивая сок.       – И я согласен, – откуда-то сбоку, словно гром, грянул голос Адриана.       Маринетт едва не подпрыгнула на стуле и с трудом удержала вилку в руках.       – Зачем так пугать то, а?! – возмутилась она.       – А зачем сбегать на завтрак без товарищей? – нахмурился Адриан, но тут же смягчился и хитро сощурился. – Ладно, прощаем. Можем даже сесть за другой столик, чтобы не портить интимность момента.       – Это лишнее, – усмехнулся Лука. – Присоединяйтесь к нам. Всё равно уже испортили.       Завтрак прошёл спокойно. Адриан пытался шутить и ухаживал за Зои с перевязанной ладонью. Лука и Маринетт обменивались хитрыми взглядами и оба умоляли вселенную поторопить ход времени, чтобы вновь остаться наедине. Когда с едой было покончено, все четверо вернулись в номер Луки.       – Напоминаю, что мы идём проверять, как работает кулон, – Куффен вновь стал серьёзным и максимально собранным. – Но держим в голове Феликса. Готовимся отражать внезапные атаки.       – А камни чудес? – уточнил Адриан.       – Надеваем, но не трансформируемся без необходимости.       Лука выложил на стол три камня чудес – пчелы, божьей коровки и лошади. Маринетт робко потянулась к серьгам, будто не верила, что наконец снова с головой ныряет в мир магии. Зои, следуя примеру подруги, закрепила в волосах заколку.       – Идём через портал, – продолжал инструктаж Лука. – Я первый. Следом Маринетт и Зои. Адриан замыкает. Внутри не рассосредотачиваемся. Держимся вместе. Глаз с кулона не спускаем.       – Если что-то из ряду вон произойдёт? – уточнила Маринетт. – К чему мы не будем готовы.       – Слушайте меня. По команде «уходим», бросайте всё и шагайте в портал. Готовы?       – Подождите, – Зои взмахнула в воздухе перевязанной кистью. – Может, пластырь у кого-нибудь найдётся. С бинтом мне не слишком удобно.       – У меня в куртке был, – кивнул Лука. – Маринетт, найдёшь? Кажется, в левом кармане.       Маринетт шагнула к шкафу и пододвинула к себе поближе плечики с курткой мужа. Пальцы проверили левый карман. Пусто. Пожав плечами, она запустила руку в правый и выудила на свет две полоски пластыря, а вместе с ними слегка помятый листок бумаги, который тут же безотчётно развернула. Бегло прочитанные номер телефона и, несомненно, женское имя заставили отшатнуться назад. Чтобы не потерять равновесие, она схватилась за створку шкафа, мысленно радуясь, что эта нехитрая преграда сейчас надёжно скрывает её растерянное лицо.       «Это, конечно, не обаяшка Линг!» – в памяти услужливо всплыла ухмылка Адриана.       Маринетт всеми силами старалась унять непрошенную дрожь в пальцах. Она бесшумно выдохнула, свернула записку, но, вместо того, чтобы вернуть на место, спрятала в свой карман.       «Ты Луке доверяешь?» – в голове зазвучали слова Альи.       Доверяет. Доверяла...       Маринетт покосилась на зажатые между пальцев полоски пластыря и сняла куртку мужа с плечиков. Заодно взяла свою и поспешила вернуться к ребятам. Лука, одевшись, коротко поцеловал Маринетт в висок. Сейчас это мимолётное касание губ не вызвало привычной теплоты. Не вызвало ничего, кроме желания отстраниться.       Лука, если и почувствовал беспокойство, то быстро его скрыл. Мало ли у Маринетт причин отмахиваться от поцелуя. Напряжение перед важным делом могло вмиг изменить её настрой. Да и присутствие Адриана рядом нельзя было сбрасывать со счетов.       – Вояж! – не дав посторонним мыслям захватить рассудок, Лука открыл портал.       Маринетт сохранять самообладание оказалось сложнее, чем она могла предположить. Даже смена обстановки эффекта не возымела. Теперь вокруг возвышались потемневшие от пламени каменные стены, а перед глазами так и стояли лишь изящные буквы, выведенные женской рукой. И холодность Луки в аэропорту сразу получила новое объяснение. Как казалось Маринетт, вполне логичное.       Погрязнув в мыслях, от которых тело неприятно подрагивало, она не заметила, как наступила на край доски. Шагнула, зацепилась носком за внезапно возникшую преграду и тут же полетела вперёд, успев лишь рефлекторно выставить вперёд ладони. Колени больно ударились о бетонный пол. В руку впилось что-то острое. Маринетт вскрикнула и зашипела от боли.       – Ушиблась? Дай посмотрю.       Лука в секунду оказался рядом, но Маринетт не спешила принимать его помощь. Она потёрла ушибленную ладонь о бедро, проверила, нет ли порезов, откинула подальше злосчастную доску и лишь после этого поднялась. Заботливо протянутую мужем руку она проигнорировала и дёрнулась, стоило ему попытаться подхватить её за локти.       – Всё в порядке? – обеспокоенный Лука держал Маринетт, не позволяя ей сделать ни шага в сторону.       – Да, – она, стараясь не сталкиваться с мужем взглядом, осторожно выскользнула из его хватки. – «Кроме того, что ты носишь в кармане телефон какой-то девицы».       Пазл в голове Маринетт складывался как по взмаху волшебной палочки. Редкие звонки, заверения, что всё в порядке, ярые попытки отправить её домой... В горле застрял комок. Грудь сдавило от несправедливости и злости. Её захватил один единственный вопрос – как далеко зашёл муж? Где-то на задворках сознания возникла мысль, что Лука мог хранить номер исключительно для решения вопросов, связанных с происходящим в Тибете. Но воображение, как по закону подлости, тут же нарисовало активно флиртующую молодую красотку без комплексов и лишних сантиметров на талии. Маринетт спрятала руку в карман и сжала злосчастный листок. Но ведь это её Лука – надёжный, заботливый, не по годам мудрый, готовый рисковать собой ради неё. Её муж, отец её дочери. Неужели всё это могло оказаться лишь иллюзией?       – Ты сама не своя, – Лука, с каждой секундой всё отчётливее ощущая терзания Маринетт, аккуратно коснулся её плеча. – Ответь мне, пожалуйста. Что не так?       – Сейчас не время. Мы должны...       Маринетт не договорила, хотя сил держать внутри гложущую обиду не осталось. Её слова прервал взволнованный голос Зои. Краем глаза Маринетт увидела спешащего к подруге Адриана и тоже ринулась на зов, отбросив собственные проблемы в сторону.