Пластмассовая луна

      — Итак, Гермиона, вы проанализировали ваши прошлые отношения. Скажите, что вы чувствовали, когда вспоминали о них?              — Хм, я… Ну, на самом деле, я многое поняла.              Гермиона держала тетрадку в руках, крайне удивлённая, что доктор Браун не попросила прочитать записи. Уже, наверное, десять минут они обсуждали её настроение и говорили как будто бы ни о чём.              — Что же вы поняли?              Психотерапевт не сводила внимательных зелёных глаз, и Гермионе стало неловко. Как-то сразу показалось, что то, чем она занимается — полнейшая ерунда. Нет, серьёзно, платить деньги, чтобы рассказать постороннему человеку о её подростковых влюблённостях! Ну или почти подростковых.              Доктор Браун смотрела прямо и спокойно. Но вот интересно, о чём она думала на самом деле? Потешалась над серьёзностью, с которой Гермиона притащила тетрадку? Раздражалась от её молчания? Планировала, что приготовить на ужин?              Гермиона отвела взгляд, и он как и на прошлом сеансе выхватил фигурку луны на столе. Почему-то её вид успокаивал.              — Я подумала, что все мои отношения начинались как бы против моей воли…              — Против воли? Вас принуждали?              Гермиона дёрнула плечом.              — Нет, конечно, нет, я не так выразилась. Понимаете, всегда была причина, почему я должна начинать эти отношения. Например, Рон, с которым мы едва не поженились, был слишком… Хорошим, чтобы ему отказывать. Тоже самое и с Виктором — моим первым парнем. И лишь с… — Язык запнулся, потому что вымолвить имя Малфоя Гермиона не могла. Конечно, маглам это имя ничего не скажет, но сработал рефлекс: никто не должен узнать об их связи, иначе конец спокойной жизни. — Лишь в последнем случае я вступила в отношения не из-за чего-то, а вопреки всему. — Она договорила быстро, и уже ненавидела себя за всё сказанное.              Что за бред она несёт?! Что за ерунда — обсуждать подобное в серьёзном, деловом тоне! Виктор, Рон, треклятый Малфой… Гермиона вдруг почувствовала невероятное раздражение на саму себя. Ей двадцать семь лет, она взрослый человек, занимающий до недавних пор неплохие должности, как можно тратить время на подобные глупости?              Так, нет, неизвестно под какими чарами она была, когда решила пойти к магловскому психотерапевту, но с этим пора заканчивать.              — Значит ваши последние отношения сильно отличались от предыдущих? Расскажите подробнее?              Кто-кто, а доктор Браун явно не была настроена заканчивать. Её ровный голос и спокойный взгляд лишь дополняли картину полнейшего сюра, происходящего в кабинете.              — Эм… — Гермиона хотела что-то ответить, но внезапно почувствовала, что её сумка, до этого спокойно лежавшая на коленях, начала нагреваться. Шокированная Гермиона непроизвольно сжала её в руках, не понимая, что происходит. Что там… Внезапное озарение вспышкой пронзило разум: ну, конечно, министерский портал! Очень вовремя, ничего не скажешь!              Гермиона вскочила на ноги, прикидывая, что у неё несколько минут. Нужно где-то уединиться.              — Что случилось? — Доктор Браун тоже встала, изогнув тонкие брови.              — Мне нужно уйти. Сейчас. — Гермиона развернулась, сгорая от стыда за странное поведение. Не в её стиле было так поступать, но что делать?              — Подождите! У вас паническая атака? Если так, то я знаю…              — Нет, простите, доктор! Мне… Мне надо.              Гермиона выскочила за дверь, неловко бросив что-то ещё на прощание. Нужно найти укромное место! Кроме туалета, располагающегося на первом этаже, вариантов не находилось, и Гермиона бросилась туда.              Предусмотрительно не заперев кабинку, она расстегнула сумку и достала подрагивающую игральную карту. Как бы давая своё согласие на перемещение, Гермиона кивнула и через мгновение перед глазами всё завертелось.              Гермиона мягко опустилась на землю, удивлённо оглядываясь по сторонам. Голова нестерпимо кружилась, но даже так было ясно, что попала она в весьма странное место. В груди заломило от переизбытка кислорода. Гермиону обступали низкорослые, но часто растущие деревья. Впереди виднелась пыльная, явно не городская дорога. Гермиона вышла на неё, посчитав, что сидеть в кустах бессмысленно. Или может стоило остаться там и понаблюдать? Вдруг…              Ну что за бред! Министерство не могло устроить ей ловушку, какой в этом смысл? Если только письмо и портал действительно их рук дело. На всякий случай сжав палочку, Гермиона осмотрелась по сторонам. Сельский осенний пейзаж, ничего необычного. Разве что… Гермиона заметила указатель и подошла к нему. Надпись на табличке гласила: Кресвел-Крэгс.              Ну что же, от центра Англии она не так уж и далеко, хотя оказаться рядом с известняковым каньоном, считающимся у магглов достопримечательностью, было неожиданно. Скорее Гермиона ожидала очутиться в кабинете где-то в здании Министерства.              Сзади послышались шаги, и Гермиона резко обернулась, сжав крепче палочку. К ней приближались трое: двое мужчин и женщина. Одеты они были в тёмно-синие мантии, что не оставляло никаких сомнений — они не магглы. Палочку Гермиона убирать не спешила.              — Мисс Грейнджер, добрый день. Как вы, наверное, уже догадались, меня зовут Дороти Палман. Это Джастин Уильямс и Даниэль Дюбуа. Они представляют аналогичные подразделения Министерств в своих странах.              — Аналогичные с Отделом Тайн? — Гермиона удивлённо разглядывала волшебников. Англия, Америка и Франция… Что-то определённо стряслось, если дело вышло за пределы страны.              — Аналогичные с Группой защиты Отдела Тайн, — снисходительно улыбнулась Палман, и Гермиона почувствовала раздражение.              — Никогда раньше о таком не слышала.              — Неудивительно, — вмешался американец, — волшебники нашей страны тоже не догадываются о том, что мы есть. Мы очень секретная организация.              — И что же секретной организации понадобилось от меня? — Гермиона скрестила руки на груди, стараясь, чтобы её голос звучал как можно более равнодушным. По опыту работы в Министерстве она знала, что зачастую волшебники склонны преувеличивать свою значимость. Каждый отдел считал, что они и только они занимаются самым важным делом. Но в этом случае всё было и правда… Интересно. — И зачем такие сложности с порталом и письмами?              — Понимаете, Мисс Грейнджер, — вновь заговорила Дороти Палман, — мы должны были проверить вашу лояльность к Министерству и убедиться, что можем вам доверять. Дело очень серьёзное.              Гермиона кивнула и как-то отстранённо подумала, что ей даже в голову не пришло кому-то что-то рассказывать. Ни Гарри, ни Джинни… Самое логичное действие даже не пришло в голову! И дело тут не в предостережениях Малфоя и в приказе Министерства. Совсем нет, дело в… Одиночестве.              — Пройдёмте, Мисс Грейнджер, — Палман, кажется, повторила приглашение второй раз, потому что и она, и её спутники смотрели с ожиданием.              Они прошли вдоль дороги и свернули налево к каньонам. Гермиона во всю рассматривала волшебников, пытаясь понять, что они из себя представляют.              Сама Дороти была женщиной средних лет. Светловолосая и коротко стриженная, своим внимательным взглядом она напоминала доктора Браун. Джастин Уильямс был, кажется, её ровесником. Слегка полноватый он создавал впечатление человека мягкого и неконфликтного. Даниэль Дюбуа был очень... Французом. Молодой, не больше тридцати лет, черноволосый с тонким лицом и яркими глазами. Он единственный, кто за всю встречу не произнёс ни слова.              Дороти Палман взмахнула палочкой и проволочное ограждение, возникшее на пути волшебников исчезло. По мере того, как они уходили дальше от дороги, Гермионе становилось всё холоднее и тревожнее. Она куталась в пальто, успокаивая себя, что близость горных пород и пещер так влияет на температуру. Но было что-то ещё, не поддающейся объяснению.              — Нам нужно спуститься в одну из безымянных пещер. Вы не страдание клаустрофобией? — Деловито осведомилась Дороти Палман. — Там просторно, но стены немного давят.              — Нет, но перспектива спускаться куда-то меня не прельщает.              Гермиона замерла, понимая, что если просто пойдёт за незнакомыми людьми в какую-то пещеру, то будет полной дурой. Даже большей дурой, чем она была, используя портал. В случае чего никакая палочка не поможет ей справиться с тремя волшебниками, судя по всему, не самыми слабыми.              Палман верно истолковала её мысли и ответила на них так, что Гермионе совсем сделалось жутко.              — Мисс Грейнджер, я буду с вами откровенна. Мы знаем, где вы живете, знаем, с кем из маглов и магов общались за последнюю неделю. Знаем, для чего вы посещаете Лондон, и…              — Это вторжение в частную жизнь! — от возмущения Гермиона еле устояла на месте. Что они себе позволяют, какое право имеют вмешиваться в её личные дела?!              — Это прежде всего вопрос безопасности международного магического сообщества, Мисс Грейнджер. Смею вас заверить, что подробности вашей личной жизни не разглашаются. Вернёмся к вопросу доверия: если бы мы хотели вам навредить, то могли бы сделать это сотней других способов.              Сухой голос Дороти Палман царапал слух и совсем выбивал почву из-под ног. Так значит они следили за ней? Но зачем?! Гермионе хотелось плакать от чувства всепоглощающей незащищённости. За ней следили, а она даже не заметила! Как реакция на сильный стресс — Гермиону затошнило, и она глубоко вдохнула.              — Я…              — Идёмте, Гермиона, вы скоро всё поймёте. — Голос Палман смягчился, но легче от этого не стало.              Провал, у которого они остановились, зиял чернильной темнотой. Гермиона лихорадочно соображала и понимала, что вот оно — лучшее время для бунта. Немного отбежать в сторону, трансгрессировать и будь что будет. Первобытный, безотчетный страх захлестнул с головой. Так не должно быть, просто не должно!              Вдох, выдох, ещё один вдох. Гермиона понимала, что она почему-то не претворяет свой план в жизнь. Вместо такой необходимой борьбы она просто идёт за своими… За кем?!              Они спускались под землю, и Гермиона проклинала себя за нерешительность. Почему, почему она до сих пор не трансгрессирует? Ступени земляной лестницы плясали под ногами как живые.              — Люм…              — Здесь не работает ваша палочка. — Гермиона обернулась на говорящего. В первый раз она видела француза, который совсем не картавил. Даниэль Дюбуа говорил мягко и едва слышно, и почему-то сейчас именно он из всей тройки казался самым опасным.              — Что значит не работает?!              В кромешной темноте, да ещё и без оружия! Гермиона запаниковала и судорожно обернулась, предпринимая глупую попытку повернуть назад. Но Дюбуа непреклонно напирал, и шанса просто так его обойти не было.              — Магия здесь бессильна.              Удушливый приступ паники подкатил к горлу, и на миг Гермионе показалось, что она сейчас потеряет сознание. Но внезапно паника отступила и дышать стало легче. Спуск закончился, и они оказались в просторном каменном зале пещеры. Кое-где с потолка капала вода, но несмотря на это в целом было сухо и даже не очень холодно. Потолок и стены пещеры поблёскивали из-за вкраплений неизвестных минералов в горную породу. А ещё было светло. Только сейчас Гермиона заметила, что на стенах висят закреплённые факелы и ярко пылают. Однако самым удивительным стало открытие, что светло не из-за факелов. На противоположной стороне пещеры прямо в камне зиял разлом, источающий зеленовато-голубой свет. Холодный, будто волны северного моря.              Гермиона невольно поёжилась и перевела вопросительный взгляд на Палман.              — Это место мы называем разломом номер один. Он образовался в 1948 году, и доставил волшебникам массу неприятностей.              Гермиона облизнула пересохшие губы, наконец-то немного расслабляясь. Убивать её не планируют, эти люди действительно из Министерства, а значит она представляет для них лишь научный интерес. И Гермионе тоже было интересно!              — Куда ведёт этот разлом и почему так светится?              Она шагнула по направлению к свечению, и заметила, что на расстоянии ещё нескольких шагов проведена красная линия. Здравый смысл подсказывал, что пересекать её не стоит.              — Я постараюсь объяснить просто, — в разговор вступил американец, — всё что существует в обозримом нами мире состоит из энергии. Волшебники могут управлять этой энергией в большей степени, чем… Как вы их называете? Маглы? Однако волшебники также могут не видеть некоторых вещей. Например, что если существует один мир с определённой энергией, то может существовать и другой мир с другой энергией.              — Это же теория струн, — Гермиона прищурилась.              В глазах Уильямса зажглось уважение, и он с каким-то победоносным выражением воззрился на молчавших Палман и Дюбуа.              — Совершенно верно! Теория струн с поправкой на волшебство. Если вы знакомы с теорией струн, то скажите, как можно обнаружить дополнительные измерения?              Гермиона задумалась и неуверенно предположила:              — Гравитация?              — Блестяще! — Уильям просиял. — Кажется, не зря он вас выбрал…              Палман метнула предостерегающий взгляд, и от Гермионы это не укрылось.              — Кто меня выбрал?              — Позже. Уильямс, продолжайте! — Палман была странно напряжена, как будто куда-то торопилась.              — Да, конечно. Итак, гравитация, будучи результатом искривления пространства и времени, в теории может помочь обнаружить другие миры. И вот… — Мужчина достал из кармана мантии платок и промакнул им вспотевший лоб, — мы сейчас стоим у неопровержимого доказательства того, что иные миры существуют. По крайней мере один — точно!              Гермиона не верила своим ушам. Как завороженная она вглядывалась в мягкие лучи волшебного света, ощущая ни с чем не сравнимую радость открытия.              — То есть в этом месте пространство и время изменено настолько, что открылся проход в новое измерение?              — Совершенно верно! — Уильямс смотрел на Гермиону почти с обожанием. — Это невероятный научный прорыв, и я…              — Не всё так радужно! — Голос Дюбуа звучал так холодно по сравнению с пылкими речами Уильямса, что Гермиона даже отступила на шаг. — Это «невероятное», — он явно кривил своего коллегу, — явление несёт нам множество неприятных сюрпризов. Как я уже обращал ваше внимание, палочка не работает в пределах разлома. Однако я могу заметить, что ваш разлом чрезвычайно маленький, а у нас во Франции он просто огромен! Представляете, какое влияние он уже оказывает на наше магическое сообщество? Приход любой энергии не проходит бесследно, он что-то изменяет.              — Но можно ли как-то нейтрализовать эти изменения? — Гермиона после слов Дюбуа была уже не настолько воодушевлена всем происходящим.              К разговору подключилась Палман.              — Мы надеемся, что можно. — Гермиона облегчённо вздохнула. — Если магия есть способность управления энергией, то нужно лишь найти волшебника, способного справиться с энергией разлома.              — И такой волшебник есть? — Гермионе на ум приходил лишь Дамблдор, но ведь он давно мёртв!              Молчание Палман было каким-то тяжёлым. Она внимательно смотрела на Гермиону несколько секунд, а потом начала рассказ, проигнорировав её вопрос.              — Как я уже говорила, разлом, который мы наблюдаем, образовался в 1948 году. В 1978 году разлом, куда более крупный, образовался в пригороде Нью-Йорка. И вот, 2008 году мы наблюдаем огромный разлом на территории Франции.              — Значит, разломы образуются каждые тридцать лет? И каждый такой разлом угрожает всей магии вокруг?              На вопрос Гермионы Палман криво усмехнулась.              — Это не единственная проблема. Мир, находящийся по ту сторону разлома не необитаем.              Гермиона почувствовала, что у неё на голове зашевелились волосы.              — Вы хотите сказать, что…              — В 1948 году Англия была атакована существами довольно принеприятнейшеми, вылезшими отсюда, из этой пещеры. Тогдашнему Министерству пришлось нелегко: нужно было ликвидировать и самих нападавших, и последствия их нападения. Тогда стало ясно, что разлом — это дверь, которую нужно держать закрытой! К счастью, в Средиземье — так называется иной мир — живут не только те существа, что на нас напали. Волшебникам удалось наладить контакт с одним из других народов Средиземья, и они тоже не желали гостей из нашего мира. Было заключено соглашение о взаимной охране разлома. Стражи и по сей день стоят по обе стороны.              Гермиона не удержалась и обхватила себя руками, не в силах отделаться от жуткого чувства, что за ними наблюдают. То, что за этими камнями целый мир не укладывалось в голове!              Палман продолжала свой рассказ:              — Когда произошёл второй разлом, к счастью, пришельцев в наш мир не было. Однако, как уже сказал Даниэль, для магов подобные колебания энергии не прошли бесследно. Несколько волшебников, находившихся рядом с эпицентром выброса энергии, лишились магии безвозвратно. И теперь Франция… А что будет ещё через тридцать лет? Разломы увеличиваются, и страшно представить, что может случиться в следующий раз. Даже если отбросить влияние на магию, то слияние двух миров… Хаос, войны, борьба за власть и ресурсы. Итог неизвестен!              Гермиона нервно сглотнула.              — И что же делать? Почему они вообще появляются?              Палман тяжело вздохнула и неопределённо взмахнула рукой.              — Все эти шестьдесят лет энергию разломов изучали. Отдел Тайн положил множество сил на то, чтобы найти решение, и продвижения есть. О причинах появления разломов ничего неизвестно, но вот о способах их ликвидации… Я уже сказала, что маги особенно восприимчивы к энергии разломов. Вы знаете, что у каждого волшебника есть так называемый магический фон?              Гермиона хмыкнула.              — Это лишь теория. Я склонна считать, что хороший волшебник — это совокупность таланта и знаний. Особенно знаний.              — Теория струн — это тоже просто теория, но… Впрочем, не обижайтесь, но маглорожденные волшебники чаще всего так и думают. Однако смею вас заверить, что магический фон волшебника — это не выдумка. По сути он представляет способность управлять энергией в большей или меньшей степени.              Гермиона хотела поспорить, что на силу магии влияет и палочка, но почему-то остановилась. Не покидало ощущение, что они все чего-то ждут, и Гермиона ждала вместе с ними.              Палман, видимо, ожидавшая споров, облегченно вздохнула.              — Гермиона, ваш магический фон очень сильный. Такой всплеск магии через поколения…              Гермиона смутилась.              — Благодарю, но всё же есть волшебники куда более сильные.              — Волшебники, может, и есть. А вот волшебницы…              Палман говорила какими-то загадками, но отвечать на недоуменный взгляд Гермионы не планировала. Она явно придерживалась своего строя разговора.              — Итак, как можно ликвидировать разлом? Мы придерживаемся мнения, что это может сделать сильный волшебник, чей магический фон пересилит фон разлома.              Сердце Гермионы неистово застучало, а в ногах она почувствовала странное онемение. Неужели она…? Но безжалостный голос Палман вернул с небес на землю.              — К сожалению, такой волшебник ещё не родился.              Подобного поворота Гермиона точно не ожидала и растерянно моргнула.              — Вы уверены?              — Абсолютно. Всё, что касается разломов, изучено досконально. Мы не знаем, откуда они взялись… — Палман недовольно покосилась на Уильямса, который как будто хотел ей что-то возразить. — Да-да, Джастин, у тебя есть теория, что-то там про гравитацию, но суть не в этом! Мы точно уверены, что на данный момент нет волшебника, способного закрыть проходы между мирами. Но изучая магические фоны и принципы наследования магии, мы пришли к выводу, что при определённом союзе может родиться ребёнок с исключительными способностями.              Палман смотрела на Гермиону. Уильямс смотрел на Гермиону. Дюбуа смотрел на Гермиону. А Гермиона ничего, совсем ничего не понимала. Хотя что тут было понимать? Палман сказала всё открытым текстом, но подобная дикость просто не укладывалась в голове!              — То есть вы хотите сказать, — осторожно начала Гермиона, надеясь, что не сошла с ума, — если двое сильных волшебников… родят? — Какое дурацкое слово, но в состоянии шока другое на ум не приходило. — Ребёнка, то он, возможно, сможет исправить… это? — Гермиона неопределённо махнула рукой в сторону свечения. — Но как? Заклинанием? Невербально? Как?              — У нас есть ответ на этот вопрос. Но для начала я хотела бы сделать важное уточнение. Один из родителей действительно должен быть волшебником, чтобы передать способность к волшебству. Другой же… Должен быть тем, чья кровь может приумножить магию.              — Но кто в нашем мире может приумножить магию кроме другого волшебника?!              Все вокруг повредились умом. Или же умом повредилась сама Гермиона, раз на полном серьёзе обсуждает такой бред. Разломы, волшебники, какое-то смешение крови… Это почти ненаучно! Конечно, какое-то зерно логики есть, но оно просто ничтожно мало по сравнению с океаном всех непонятных вещей.              — В нашем мире — никто. Но я уже сказала, что не только наш мир заинтересован в закрытии проходов. Вы читали то, что я вам прислала про эльфов?              — Конечно, но… Так значит, говоря про народ, который тоже заинтересован в ликвидации разломов, вы имеете в виду эльфов? Если честно, у меня в голове не укладывается всё это.              Палман улыбнулась, но почему-то сделала это с жалостью.              — Гермиона, я вас отлично понимаю. Сложно воспринимать столь объёмную информацию, но реальность такова. По соседству с нами ещё один мир. Существа, с которыми у нас налажена связь, называют себя эльфами, а свой мир — Средиземьем. Звучит фантастически, но необходимо принять это как данность.              Гермиона глубоко вздохнула. Что ж, как бы ни было тяжело, нужно рассуждать здраво. Ей однажды уже пришлось узнать, что помимо её привычного мира есть ещё и волшебный. Конечно, в детстве такие вещи воспринимаются легче, но…              — Подождите, — Догадка пришла в голову внезапно, и Гермиона содрогнулась. До неё только сейчас дошло! — Вы хотите сказать, что от союза эльфа и волшебника должен родиться ребёнок, который… Всё исправит?              — Да.              — О, господи! Но это ведь…              — Я замечу, что не просто волшебник и эльф. Они оба должны быть невероятно сильные. С очень сильным магическим фоном.              Голова нестерпимо кружилась, а во рту появилась непонятная горечь.              — И вы можете это гарантировать? Что ребёнок вообще будет? Что силы хватит?              Палман снисходительно покачала головой.              — Чем по-вашему занимается Отдел Тайн? Мы изучаем время, мысли, жизнь, смерть и даже любовь. Поэтому да, мы уверены.              Против воли перед глазами Гермионы встали воспоминания. Пятый курс, их с друзьями нелепая вылазка в Министерство. Отдел Тайн с его комнатами, в одной из которых стоял целый аквариум с человеческими мозгами, в другой — маховики времени, а в ещё одной… Погиб Сириус Блэк. Гермиона тряхнула волосами, избавляясь от наваждения.              — Ладно, допустим. Зачем вам я?              Слава Палман прозвучали набатом в неестественной тишине.              — Я же сказала, что ваш магический фон чрезвычайно силён.              — И? — Гермиона нервно сглотнула, не веря своим ушам. — А я сказала, что не самая сильная волшебница, это очевидно. Есть ещё и другие…              — Есть, — неожиданно согласилась Палман. — Не так много, но есть. Однако он выбрал вас.