"Cпасай меня", - словно бы кричали его глаза, бывшие столь спокойными все то время, что они провели вместе, но горевшие сейчас чем-то, что было на грани безумия. Чуя глядел на него и не узнавал, а Осаму лишь с каждой секундой все больше и больше перевешивался через ограждение на крыше высотки, движась будто в замедленной съемке.