Фелоснежка и семь гномов

Гном второй. Странные танцы. Сознание то возвращалось, то пропадало - иногда Снежка чувствовал, что кто то несёт его на руках сквозь запах леса и трепетание листьев, иногда его будили голоса. Голоса спорили. Феля слышал, как Джуп кричал: "Мы уже пересекли границу. Тут неподалёку есть постоялый двор…там такой самогон..". Другой голос, незнакомый, глубокий и сильный, шумел в ответ: "Ну ты и скунс, тебе бы только глаза залить! А если это не таверна, а разбойничий притон? Ты представляешь, что там сделают с нашей принцессой?" И тихий голос Либита, которым можно было заморозить океан: "Что вы орёте? Таблетки принять забыли?". Чья то рука заботливо убирала Феле волосы с вспотевшего лба, гладила по щеке и он снова засыпал. Выныривал из сна и снова слышал спорящие голоса. "Кто ты такой, а? Ты- чудовище! И тебя ничто с ним не связывает: подумаешь, нашел в лесу и..? А мы с ним связаны ещё до рождения: если б он родился девочкой, мы бы поженились в этом году! Так договорились наши родители!"- бушевал незнакомый голос, на что Либит спокойно парировал: " Даже не думай ему рассказать! К тому же, он ведь не родился девочкой, так что успокойся уже! И хватит постоянно называть его принцессой!". "Принцесса?! Кто меня так называл? Незнакомец той ночью? Но этот человек видимо знает меня давно! Кому я был обещан ещё до рождения?"- тут Феля внезапно вспомнил и окончательно проснулся. "Чайник? Это ты?"- не веря своим глазам, Феля уставился на гнома, склонившегося над ним. Ростом чуть ниже Либита, гном был чудовищно широк в плечах, темные глаза ласково смотрели на Фелю, чувственные губы изгибались в улыбке, едва уловимо походившей на волчий оскал. Ничто в нем не напоминало Фелиного давнего друга детства, кроме пожалуй что белокурых волос, чуть вьющихся и растрёпанных. "Чайник?"- недоуменно произнес Либит- "ты же сказал, тебя зовут Чаник". "Это я его так в детстве называл. У меня были дефекты дикции"- смутился Феля и постарался сменить тему: "Я сто лет тебя не видел. Говорили, ты пропал, как раз после того бала…А ты получается все это время был в шкуре оборотня?". "Да, это долгая история…"- начал было гном, но тут его прервал Либит (Феля заметил, что он сильно не в духе). "Хватит! Вон постоялый двор, так что вечер воспоминаний отложим на потом! Ему (Либит указал на Фелю) надо поесть, а тебе..- и Либит демонстративно наморщил нос в сторону Чаника- …надо помыться!" "И мне! И мне надо помыться!"- заголосил Джуп. "А тебя надо сжечь!"- рявкнул Либит и резко развернувшись пошел в сторону видневшегося возле лесной дороги здания таверны. Фелоснежка первый раз видел обычно невозмутимого гнома таким раздраженным, потом вспомнил свое последнее видение из мавзолея и задумался. Из невеселых мыслей его вывел Чаник, приобнявший Фелю за плечи и подтолкнувший в сторону здания: "Пойдем, поедим, а потом у нас будет целая ночь впереди, чтобы все друг другу рассказать. Ты сильно вырос, но все так же похож на фею, а эти веснушки я узнаю из миллиона!"- и гном с такой нежностью улыбнулся Снежке, что у того затрепетало сердце. Чтобы отвлечься, Феля принялся разглядывать постоялый двор, куда они направлялись. Большое бревенчатое здание явно давно стояло возле лесного тракта и кое где вросло в землю и покрылось мхом. На вывеске лесной гостиницы нарисованы были две гномихи, держащие большую кастрюлю, в которой танцевали маленькие голые человечки. Надпись на вывеске гласила: " Веселая Катрюля" Феля протер глаза и посмотрел ещё раз: " Мне кажется или с названием что то не так, не говоря уж о рисунке?". "Все так - ответил Джуп - гостиницей управляют две сестры: Катрин и Юлия. Я здесь как то был, когда ездил с поручением вашего батюшки к местному правителю. У них отменная настойка на жуках и каждый вечер танцы!" Четверо путников ввалились в дом и тут же у входа наткнулись на одну из хозяек, Катрин. Та окинула пришельцев оценивающим взглядом, сказала что свободной в гостинице осталась только одна комната и деньги вперёд. Денег ни у кого из них не оказалось, но хозяйка подумала немного, внимательно оглядела Фелю, Чаника и Либита, слегка усмехнулась и сказала, что в оплату возьмёт Джупову гармошку. Джуп тут же начал громко возмущаться, но, выторговав дополнительно бутыль жуковки, затих. В большом зале гостиницы собралось много разномастного народу: все ели, пили жуковку и ждали, когда начнутся танцы. Хозяйки Катрин и Юлия покрикивали на слуг, чтоб быстрее разносили еду и выпивку и скоро у наших друзей на столе уже дымилось жаркое, стояли свежеиспечённые булочки, а Юлия, хитро улыбаясь, лично налила им по стаканчику настойки, изготовленной "по особому рецепту". Этот напиток по крепости не уступал Джуповой мухоморовке, Юлия исправно подливала в пустеющие стаканы и скоро Феля почувствовал, что в голове зашумело и в районе солнечного сплетения начал полыхать костер. Странное томление охватило его, кровь прилила к паху и почему то ему стало неудобно сидеть. Мутными глазами Феля оглядел своих товарищей и внезапно обнаружил, что все они смотрят на него уж слишком напряжённо, ловя каждое его движение. Их взгляды скользили по нему, по его лицу, спускались к тонким ключицам, задерживались во впадинке у основания шеи, забирались под рубашку… Фелоснежка вздрогнул и схватив булочку, начал ожесточенно ее кусать, но взгляды гномов и тролля его не отпускали. Зазвучала музыка, слуги зажгли свечи в высоких подсвечниках и в зале гостиницы начались танцы. Двое сатиров- музыкантов отбивали ритм на небольших тамтамах и ещё один наигрывал на свирели мелодию страстную, чарующую и дикую. Чаник, не сводивший весь вечер с Фели тяжёлого, алчного взгляда, опрокинул в себя уже шестой по счёту стакан настойки и неожиданно выскочил в пустое пространство в центре зала.. Застыв на секунду и поймав ритм, Чаник медленно, чуть притопывая и слегка покачивая бедрами начал танцевать. Его руки скользили вверх и вниз оглаживая тело то поверх одежды, то забираясь под нее, и тогда публика ахала. Тело изгибалось повинуясь движению рук, шло волной, бедра двигались вперёд -назад то быстрее то медленнее, наконец его большие ладони скользнули под одежду и одним махом стянули верх, обнажив его до пояса. Феля, откусивший в этот момент булочку, забыл, зачем он это сделал и во все глаза смотрел на Чаника. Сильное мускулистое тело гнома блестело от пота, каждое движение заставляло мышцы пресса напрягаться и расслабляться вызывая у Фели непреодолимое желание положить на его живот свои ладони и прочувствовать этот ритм перекатывающихся волн, эту скрытую мощь, спустится чуть ниже и обхватить пальцами внушительно выпирающий бугор… Катрин и Юлия, по прежнему хитро улыбаясь, продолжали подливать в стаканы Фели и Либита, плотоядно поглядывая на Чаника. Ночь только начиналась. Джуп, который тоже весь вечер пожирал Фелю глазами, вдруг возревновал, что все внимание Феля уделил другому, и тоже решил блеснуть своим танцевальным мастерством. Леопардовым скоком он выпрыгнул в центр зала, изящным движением бедра оттолкнул с дороги конкурента и мастерски закружился, плавно снимая с себя детали одежды одну за другой и бросая их в восхищенную толпу. У Фели изо рта выпала булочка. Он то наблюдал совсем другую картину: Джуп, с глазами налитыми кровью, вскочил из за стола, потянув за собой скатерть и все на ней стоящее, и на заплетающихся ногах ввалился на танцпол попутно сбив с ног Чаника. На глазах у изумлённой публики, тролль сначала пошел вприсядку, но запутался в скатерти и упал, затем, еле поднявшись, начал сдирать с себя одежду пихая ее в лица обалдевших зрителей. Когда наконец троллевы трусы приземлились в чью то похлёбку и Джуп вращая бородавчатым членом начал исполнять танец живота, переходящий в нижний брейк, терпению Либита пришел конец. Гном тоже попал под влияние настойки и жар в его теле требовал немедленного выхода, желательно прямиком в Фелоснежку, но смотреть на то, как Джуп изображает эпилептический припадок, было выше его сил и, вырубив тролля одним ударом подсвечника, Либит вышвырнул его за дверь. А затем повернулся к Фелоснежке… Пламя в его глазах пылало сильнее чем все свечи разом. У Фели задрожали руки, потом ноги, в штанах стало слишком тесно и жарко, а горячий туман в голове вытеснил все воспоминания о непонятных змеях или щупальцах или о чем то там ещё..Либит, впившись взглядом в Фелины глаза, резко двинулся к нему, отшвыривая все на своем пути, даже не глядя и, подхватив Фелю на руки, в два прыжка преодолел лестницу на второй этаж, ворвался в свободную комнату и швырнул Фелю на кровать. Тяжело дыша и срывая с себя одежду, Либит не заметил, что в комнату вошёл кто то третий. Чаник тихо прикрыл за собой дверь и подойдя к Либиту, положил ему руку на плечо, жадно смотря при этом на Фелю. Под этими взглядами Фелоснежке стало так жарко, что, призывно облизнув полные губы, он чуть охрипшим голосом попросил: "Разденьте меня…" И пока гостиница сотрясалась от мощных толчков, а постояльцы не могли и глаз сомкнуть из за непрерывных стонов, сквозь маленькие отверстия в стене две пары любопытных глаз наблюдали как жарятся два гнома и человек…."Веселая Катрюля" сегодня была полна до краев!