6.
— Хе Рён…? — наследный принц осунулся и был бледен, а его голос значительно ослаб. Разумеется, пребывание в тюрьме нельзя было назвать благоприятным временем. Хе Рён видела, каким измученным он выглядел. Смотреть в глаза этому благородному человеку ей было до ужаса стыдно, словно она пришла к нему облитая помоями. Стыдно. Горько. — Я счастлив видеть тебя… — сухие губы принца сложились в усталую улыбку и он попытался принять сидящее положение. Глядя на то, как тяжело ему даётся каждое шевеление, королева подбежала к нему и аккуратно помогла. Наследный принц явно был сильно избит. Ему не давали пить и есть, а спал он на голой земле. Это по-настоящему ужасные условия. Хе Рён испытывала отвращение к себе, из-за чистых и приятных на ощупь простыней, на которых спала сама. Ей казалось, что всё должно быть наоборот. Это она заслуживает наказания и вряд-ли хоть когда-нибудь смоет позор с имени. — Прошу, не молчи. Хе Рён, я должен знать, что ты в порядке! Я тревожился за тебя… — принц захотел дотронуться ладонью до её щеки, но Хе Рён с ужасом на лице отодвинулась. — Не надо. — умоляюще прошептала она. — Я более не ваша жена. Не касайтесь. — Хе Рён? — Знаю, я не заслуживаю вашей благосклонности. Мне стыдно смотреть в ваши глаза. — Хе Рён чувствовала, что её душа рвётся на части. Боль скатывалась с глазниц крупными солёными каплями. — Что ты говоришь?! Я не посмел бы так думать о тебе! Я не знаю человека с более чистой душой… — Вам что-нибудь нужно? Лекарства? Еда? Я позабочусь обо всём, только скажите. — королева ловко сменила тему, вытирая мокрые щёки. — Пусть тебя это не тревожит. — он мягко успокаивал, бережно поглаживая рукав её одеяний. — Хе Рён, я так боялся, что он навредит тебе… Что происходит во дворце? Как там обращаются с тобой? — Весьма учтиво. — горько улыбаясь, королева опустила глаза. — Обещаю, это скоро закончится! Верь мне, Хе Рён. — принц неожиданно притянул её к себе ближе и зашептал горячо, глядя почти безумно. — Мои люди готовят мне побег. Даю слово, я спасу тебя.7.
Ночь приблизилась неумолимо. Дворец плавно погружался в сон, как и все его обитатели. Высоко в небе зажигались звёзды и одинокая бледная луна светила так ясно и ярко, что её свет кружил голову. Великолепие ночи открывалось во всей красе. Хе Рён сидела в своей комнате и с тревожным сердцем прислушивалась к шуму за пределами спальни. Её нервы натягивались, как тетива. В голове пульсировала лишь одна мысль: придёт ли Он сегодня? Поздним вечером Хе Рён устала ждать и уже вся извелась в преддверии нового кошмара. Она захотела прилечь и сама не заметила, как начала дремать. Однако проснулась очень резко, поскольку ей вдруг показалось, что в комнате стало слишком прохладно. Юная королева открыла глаза и повернулась на другой бок, и сразу же испуганно замерла. Рядом с ней почти лежал вампир и наблюдал с упоительной улыбкой. — Простите. — покорно произнесла она. — Вдруг совсем не осталось сил и… Гви поднял руку и прикоснулся пальцем к уголку её губ. Хе Рён расценила этот жест, как повеление замолчать. Несомненно Гви уже доложили в мельчайших подробностях, как именно и о чём она беседовала с наследным принцем. Слитным движением Он придвинулся к девушке и, зарывшись лицом в её волосы, блаженно вдохнул чарующий аромат. Несколько мгновений Он глубоко дышал, а Хе Рён не мешала ему и тихонько сидела на месте, не двигаясь. — Ты не можешь себе представить, сколько сил я прикладываю, чтобы сберечь тебя. — внезапно произнёс вампир. — Ч-что? — от неожиданности королева вздрогнула и лёгкая ткань её халата соскользнула с плеча, обнажая нежную кожу, тот час же покрывшуюся мурашками. Она ничего не поняла. Гви прикоснулся губами к открывшемуся участку кожи, медленно поцеловал, приласкал бережно, потерся кончиком носа и со стоном лизнул сладковатое плечико. Хе Рён искренне не понимала, почему ему так нравится это делать. Ей же просто было щекотно и как-то не по себе. Вампир обнял её за талию и переложил в центр широкой кровати, сам нависая над королевой, словно грозная тень. Его всегда холодное и бесчеловечное лицо казалось теперь почти не узнаваемым из-за огромного количества теплоты, исходящей из ниоткуда и направленной на одну Хе Рён. Она всё равно не могла понять, что происходит и что ему вдруг понадобилось. Гви вёл себя странно, даже чересчур странно. Потом Он снова зарылся лицом в её волосы и казалось будто собирается провести эту ночь именно таким образом. Что ж, Хе Рён чуть поёрзала, чтобы принять более удобную позу, но не слишком шевелиться и не беспокоить его. Ей требовался отдых и сон, так что королева заставила себя расслабиться и прикрыть глаза. «Пусть дышит, если так нравится. Сумасшедший! Лишь бы не трогал.» — мельком подумала Хе Рён, и в мыслях её голос прозвучал желчно, с изнеможённой ненавистью. Она ненавидела его по умолчанию. Казалось, только за одно существование в этом мире. Гви прилёг рядом с девушкой и уже не смог оторваться от её волшебного аромата. Как Он раньше мог обходиться без этого? Как отпускал её от себя так надолго? Всё это проносилось в голове со скоростью его собственных передвижений, но Гви даже удивлялся, как ему удаётся прямо сейчас оставаться таким спокойным. Чужие эмоциональные всплески его жутко нервировали, но эта девочка всегда была такой… тихой, твёрдой, разумной. Чем-то похожей на него. Стражники доложили, что Хе Рён не позволила наследному принцу к себе прикасаться и, хотя причина скорее всего была в другом, Гви предпочёл думать, что так она выражает ему свою верность. Наверное впервые за тысячи лет своего существования Гви позволил себе настолько глупый самообман. Судя по всему ночь забирала час за часом и Хе Рён задремала, несмотря на холод, который покоился у неё под боком. Накинув на неё пышное одеяло, Он долго находился рядом и неторопливо поглаживал её смоленные волосы, периодически прикасаясь к длинным локонам губами. Когда Хе Рён зашевелилась, медленно открывая сонные глаза, на небе ещё сияла луна. До рассвета оставалось чуть больше часа. Отогнав остатки сна, юная королева протяжно вздохнула и слегка недовольно посмотрела на вампира. Забавные морщинки на её переносице развеселили мужчину. — Что, дорогая? — с улыбкой спросил он. — Ничего. — ещё раз вздохнув, Хе Рён приподнялась, выпутывая руки из-под одеяла. Видно, что настроение у неё было скверное. — Я могу задать Вам вопрос? — Я слушаю. — позволил он. — Я Вас разочаровала? — прямолинейно спросила королева, глядя глаза в глаза. — Не понравилась? — с ненавистью выплюнула и сама же задрожала. Покровительственно усмехнувшись, Гви погладил королеву по голове, как неразумное дитя и, оставив ладонь в её густых локонах, придвинул её немного ближе к себе. Хотя она и стойко выдержала эти мгновения, стало очевидно, что Хе Рён всё же побаивается, что такая смелость обойдётся ей слишком дорого. — А я могу спросить? — передразнил он, ухмыляясь. — Откуда такой… потрясающий вывод, м? Хе Рён тяжело сглотнула. — Мне почему-то показалось, что Вы ждали от меня чего-то другого… — Но мои ожидания — это не твои проблемы, так? Ты это хочешь сказать? — Я искренне Вас ненавижу. — кажется Хе Рён впервые сказала об этом так открыто. — Но знаю, что Вы гораздо умнее, чем весь совет министров. Наша империя многим Вам обязана. — Хм, надеюсь ты действительно так думаешь. Хе Рён покосилась на него с подозрением, ожидая совсем другой реакции. — Заканчивай мысль. — тихо и как-то грустно подбодрил её Гви. — Я хотела сказать, что Вам не нужно меня жалеть! — после недолгой паузы твёрдо произнесла королева, удивив своими словами правителя Чосона; Он даже нахмурился недоуменно. — Я приняла решение и несу за него ответственность. Буду делать то, что Вы скажите. Несколько мгновений Гви разглядывал серьёзное и напряжённое лицо юной королевы, чувствуя что-то странное, ползущее вдоль позвоночника и ударяющиеся в голову с размаху. Что же происходит с этой девочкой? Когда она перестанет преподносить ему такие сюрпризы? Неужели она могла подумать, что Он способен пренебречь ею?! Неужели Хе Рён ошибочно приняла нежность за жалость? Она тоже видит перед собой чудовище? — Так ты расстроилась из-за то что этой ночь между нами ничего не было? Услышав это целиком, она вздрогнула. Нехорошо так вздрогнула, словно почувствовала резкий угол боли, даже глаза прикрыла и губы сжала до побеления. Неприятно было слышать это. Неприятно было осознавать, что это частично является правдой. Своеобразной правдой, стоит признать. — Что по-твоему я имел в виду, когда говорил, что ты принадлежишь мне? — Что можно иметь под этим в виду? — атаковала королева, глядя на него исподлобья. — Всё. Абсолютно всё. — неистово прошептал Гви, притянув девушку как можно ближе к себе под аккомпанемент её судорожного дыхания. — Каждый твой вздох, каждый взмах ресниц, каждый стон, каждый шаг, каждое слово, каждая мысль, каждая слеза и улыбка; твои дни и ночи, боль и ненависть, твоя жизнь и твоя смерть — всё! Сердце Хе Рён забилось в судорогах и, испугавшись таких кульбитов в своей груди, она задрожала, не понимая что с ней происходит. Просто стало так горячо и как будто больно, но эта боль казалась какой-то необычной — тягучей, словно смола и обжигающей, словно жар из печи. Дышать было трудно и страшно. Полегчало лишь после того как Гви уложил её рядом с собой, обнимая за талию, а голову пристроил на своём плече и продолжил перебирать её волосы.8.
Хе Рён приходила в себя медленно. Кое-как открыла глаза и мутным взглядом уставилась вдаль. Её тело находилось в каком-то странном состоянии, словно она им не владела и пребывала где-то вне, наблюдая со стороны. Чувствительность возвращалась к рукам и ногам вместе с теплом и неуютным чувством. Пахло сыростью, ноздри забились неприятными запахами, а потом Хе Рён поняла, что смотрит вовсе не в даль, а в потолок. Аккуратно приподнявшись, она всё пыталась вспомнить, что же случилось, но голова осталась набитой ватой и туда отказывались вмещаться хоть какие-то мысли. Ей просто стало страшно. Единственное, что помнила королева — это как засыпала под боком вампира в своих покоях. Что он сделал? Вскочив на ноги, Хе Рён споткнулась и только сейчас в её голову стали влетать, как бешеные птицы, мысли: одна за другой. Почему она находится в крохотной комнатушке, напоминающей кладовку, если бы не эта дряхлая кровать? Почему за окном снова ночь? С какой стати её переодели в нищенскую одежду? Почему она так трудно приходит в себя и включает голову? И, наверное, самый важный вопрос: где Гви? Почему самый важный? Потому что если это Он перенёс её сюда, прежде усыпив, то ничего страшного. По крайней мере, это очередная прихоть монстра, но если вдруг выяснится, что Он не знает о её местонахождении, то быть большой беде. — Хе Рён? Ты пришла в себя. — дверь открылась и в помещение кто-то вошёл. Голос у человека оказался знакомым, самым знакомым из всех. Наследный принц подошёл к своей возлюбленной, трепетно осматривая её встревоженный вид. Он волновался из-за тех трав, что подсыпали ей в благовоние, чтобы погрузить в крепкий сон и вывести из дворца незаметно. Изготовитель уверял, что они безвредны для человека и что вампирский нюх их не учует, но когда речь заходит о человеке, которого ты любишь всей душой, разве хватит пары слов убеждения, чтобы подвергнуть риску свою любовь?! Ли Юн боялся думать, что может опоздать. Ему сказали, что Гви довольно часто проводит время с королевой и, если Он не рядом, то за ней обязательно кто-нибудь присматривает. Наследный принц с усмешкой думал, что Непобедимый Гви окружает себя людьми, но никому из них не доверяет, в каждом ищет подвох. — Прости меня, Хе Рён… Я не смог защитить тебя должным образом. Теперь, даю слово, тебе больше не придётся страдать. Юная королева стояла в оцепенении и во все глаза смотрела на свергнутого правителя. Он что-то говорил ей, в чём-то заверял, его голос слышался нежным порханием бабочки, и добрые глаза почти слезились от облегчения, но Хе Рён оставалась будто глуха. Она всё ещё пыталась понять, что тут происходит и когда она проснётся от этого сна в своих покоях. — Хе Рён? — бывший король наконец-то заметил в каком шоке стояла перед ним любимая и ринулся к ней, желая скорее прижать к горячему сердцу, просить прощения за весь тот холод, который ей пришлось испытать за эти бесконечные дни. — Нет. — внезапно девушка дёрнулась назад, уходя от прикосновения. — Что с тобой? — жалостливые глаза мужчины источали неподдельное сопереживание. Кончики его пальцев дрожали, как и ресницы Хе Рён. — Вы должны вернуть меня во дворец. — О чём ты говоришь? — такого удивления он уже давно не испытывал. — Гви придёт в бешенство, если узнает о моём исчезновении! — судорожно выговорила королева, эмоции переполняли её: от страха, до злости. — Он найдёт меня и заставит смотреть, как будет Вас убивать… — Хе Рён, моя милая… перестань. Он не найдёт тебя. Никогда. — уверенность в голове бывшего короля ничуть не убедила девушку и, когда он попытался обнять её, Хе Рён в панике отбежала в другой угол комнаты. — Нельзя. Нет, если Он поймёт, то разорвёт Вас на куски. — девушка металась из одного угла в другой и судорожно заламывала пальцы. — Я понимаю, как тебе страшно. — наследный принц подошёл к небольшому окошку. — Но я не стану сдаваться на полпути, не теперь. Ты будешь в безопасности. Клянусь. Сердце юной королевы болезненно сжалось в тугой комочек, она не справлялась с таким объёмом чувств, которые швыряли бедную девушку то в адское пекло, то бескрайнюю пучину холода и темноты. Ей так хотелось поверить этой надёжности, которую распылял спокойный голос бывшего правителя, но в глубине души она понимала, что одна малейшая ошибка будет стоить очень-очень дорого. Возможно, она не потянет такую цену, какую попросит Гви. — Ты голодна? — после согласного кивка королевы, он вздохнул и направился к входной двери. — Я велю приготовить что-нибудь. Отдыхай, милая. На самом деле у Хе Рён не было аппетита. Её всю трясло. Замаячившая на горизонте надежда причиняла боль, потому что юная королева боялась поверить в её действительность. Ей казалось, что высокая тень вот-вот появится из-за угла или дверь распахнётся уверенно и дерзко, впуская ночной кошмар. Даже не зная объективной причины, Хе Рён была уверена на каком-то инстинктивном уровне, что её исчезновение — во-первых, свяжут с пропажей наследного принца, а во-вторых, не спустят на самотёк — и Гви будет искать её, даже если на поиск уйдут года и десятилетия. Когда-нибудь, она снова окажется в его беспощадных руках. Предчувствие не подвело Хе Рён. Не зря Гви так высоко ценил её ум и сообразительность. И пяти часов не прошло, как юная королева услышала крики, доносящиеся с улицы.9.
Хе Рён выскочила из захудалой хижины, испугавшись запаха гари и криков ужаса. Деревенька, в которой она скрывалась, была объята огнём. Люди сгребали в охапку то единственное, что могли унести из своего имущества оттаскивали своих детей подальше от пожара. Огонь не щадил и жалил бедные дома, как рой бешеных пчёл и очень скоро за дымом скрылось звёздное небо и рожок луны. Но пожар в деревни оказался не самой страшной бедой. Существо, беспорядочно дрожащее и рычащее от голода, подбежало к сельчанке и, повалив её землю, после недолгой борьбы укусило прямо в шею. Крик ужаса этой бедняги вскоре затих и, когда монстр отпустил её, побежав искать новую жертву, пугая своим видом людей, та женщина вдруг выгнулась дугой и, вскочив на ноги, оскалилась, показывая удлинённые клыки. В её алых глазах больше не было ничего человеческого, как и в движениях, и она тоже стала бросаться к своим односельчанам, чтобы убить их, превращая в себе подобных. Всё сразу стало ясно. Хе Рён в ужасе попятилась назад. Он был здесь. Юная королева Чосона стояла посреди пепла и гари, вокруг неё творилось что-то жуткое, а она искала глазами того, кто всё это устроил. Новообращённый вампир, из тех, кто жил в этой деревне, рыча по-звериному догнал свою жертву, кажется соседку, и повалил на землю, накинувшись на неё, как дикая собака. Он буквально растерзал горло орущей от боли бедняги прямо перед Хе Рён. Она не могла пошевелиться от шока, потому что это происходило у её ног. Брызги крови испачкали подол её одеяний. Страх. Вампир неуклюже поднялся и посмотрел отсутствующим взглядом на юную королеву, пока её сердце гулко бухнулось куда-то в пропасть, задрожавшее от его рычания и крови, льющейся из полураскрытого рта. Хе Рён успела подумать, что не ожидала такой участи — быть растерзанной каким-то обезумевшим получеловеком полузверем — и тут он резко повернулся к девушке спиной, словно не увидел её, убегая дальше. Хе Рён хотела вздохнуть, но не смогла. Пропитанный кровью и гарью воздух, ощущался настолько противным, что девушка предпочла бы задохнуться, чем впустить его в себя. Найдя воспалёнными глазами источник всех людских страданий, она возненавидела Его ещё больше, чем прежде. Гви наблюдал за устроенным представлением с таким мерзким выражением на лице, что Хе Рён захотелось умереть на месте, лишь бы не видеть этого никогда. Он нашёл её. И теперь наказывает за побег. — Хе Рён! — окликнул её наследный принц. — Зайди внутрь. Набравшись храбрости и решив взять на себя всю ответственность, юная королева направилась к Нему. По пути ей то становилось нестерпимо противно, то дух захватывало от страха, то вдруг глаза наполнялись влагой, но девушка упрямо шла вперёд. Ещё немного и Гви заметит её приближение. — ХЕ РЁН! — закричал её некогда любимый человек, сражаясь с несколькими вампирами. — Остановись! Когда Гви величественно повернул голову и посмотрел на неё, то поймал мгновение, в котором Хе Рён грациозно опустилась на колени, устремляя на его алые глаза свой сильный и неустрашимый взгляд. На какое-то время они замерли напротив друг друга, не замечая никого вокруг. Стремительно метнувшись к девушке, Гви схватил её за руку повыше локтя и резко поднял вверх, отрывая её ноги от земли и приближая бледнеющее лицо к себе. Она храбрилась, как могла, но жилка на шее пульсировала так скоропалительно, что Гви властно усмехнулся, осознавая — она боится. Смотрит на него, не как на врага, а как на презираемого изгоя, кривит сухие губы в отвратительной гримасе, милостиво позволяет к себе прикасаться, но… внутри дрожит от страха. Второй рукой он вцепился ей в шею, надавив посильнее, чтобы она почувствовала боль, чтобы кровь в её венах вскипела, чтобы хриплые стоны вырывались из горло, чтобы её охватил неистовый жар… такой же, каким горит Он сам. — Хе Рён… — так испугано голос наследного принца ещё никогда не звучал. Юная королева бледнела с каждым мигом. Страшно. — Убил бы тебя. — свирепо прорычал вампир, прямо ей в лицо. Юная королева схватилась вспотевшими ладошками за сильную руку вампира, пытавшуюся придушить её. Хе Рён знала, что Гви ужасно зол на неё и, охваченный этой яростью, вполне способен стереть в порошок парочку городов. Прикрыв глаза, девушка аккуратно вздохнула, вздрогнув, ведь ладонь вампира пережимала её горло ощутимо, но не смертельно. — Господин, давайте… кхм… давайте просто вернёмся домой. — предприняла попытку сгладить острые углы, но вампир коварно усмехнулся, сверкая алыми глазами в полутьме. Он не был впечатлён. — Прошу, просто заберите меня. — тяжело сглотнула. Шептала. Крики становились нестерпимыми. Наследный принц уже не справлялся, он не мог защитить всех. Бедняжка Хе Рён поглядывала туда и всякий раз отводила глаза, оглушённая ужасом и чувством вины. Королеве снова казалось, что происходящее останется несмываемым пятном на её совести. Никакие жертвы не смоют такого позора. Гви, как и прежде усмехаясь чему-то, что он счёл крайне забавным, поставил королеву обратно на землю, напоследок погладив её шею, чем вызвал мурашки на теле девушки, а затем слегка наклонился, упираясь руками в её нервно-дрожащие плечи. Королева следила за его руками, как за ядовитой змеёй. — Не думай, что я не понимаю, как ты манипулируешь мной. Припираться не было смысла. Хе Рён смотрела ему в глаза исподлобья, отчаянно желая плюнуть в это красивое лицо, за которым скрывается грязь, похоть и смерть. Гви разговаривал с ней вкрадчивым тоном, не кричал и не обвинял, оставался разумным и сдержанным, даже с горящими адским пламенем глазами и именно этого она страшилась больше всего. Холодный, расчётливый ум вампира способен придумать худшие мерзости. Он ждал, что она заплачет. Девчонка удивляла даже теперь. Она прильнула к ненавистному существу, положила ладошку на его предплечье и шумно вздохнула, облегчённо заметив, что от него совсем не пахло кровью. К лучшему…10.
В холодной пещере Хе Рён вновь почувствовала безнадёжность. Солнце уже поднялось, поэтому Гви укрылся здесь, принеся её с собой. Юная королева осталась стоять у каменной стены, там она ощущала себя в большей безопасности. Пещера напоминала склеп; здесь всегда царил полумрак, холод и пахло смертью. Человеку находиться тут было противно, но выбирать не приходилось. Терпение. Хе Рён было страшно. Деревня, в которой укрывался беглый принц, оказалась сожжена, а многие жители уничтожены. Это резня окончательно убедила девушку, что избавиться от монстра никак не возможно. Более того, Он совершенствовался. Он учился на своих ошибках и становился только могущественнее. Его нельзя было остановить. Гви прошёлся величаво вдоль своей обители. Казалось, Он сохраняет выдержку, но Хе Рён — умеющая различать сотни разных усмешек своего господина — была уверена, что Он варился в безудержной ярости и что Его негодование не утихомирилось, несмотря на произошедшее в деревне. Хе Рён хотелось плакать, так горько и навзрыд, но у неё были заботы по важнее. Наследный принц — вот кто интересовал её. Превозмогая страх и стыд, девушка двинулась к вампиру, который неподвижно стоял в центре пещеры, повернувшись к Хе Рён широкой спиной. Вздрагивая на каждом вздохе, что мог стать для неё последним, королева приблизилась к Нему и покорно опустилась на колени. Пару раз всхлипнув, она дотронулась ладонью до его обуви. — ГЛУПЕЦ! Раздался громкий гортанный крик. Королева затряслась от страха… Как же редко Гви впадал в подобное состояние, как же редко орал так громко, что стены пещеры сотрясались и гасли подсвечники от силы этой вибрации. Вампир круто развернулся к коленопреклонённой девушке. Его лицо пылало гневом, ноздри раздувались, как у хищного зверя, а в его глаза было страшно смотреть. — Как он посмел вступить на тропу войны со мной?! — скороговоркой проговорил Гви, будто разговаривая с самим собой. Он искренне удивлялся; помолчал немного, а потом стремительно подбежал к девушке и низко наклонился к ней, угрюмо спрашивая: — Ему не жаль людей? — Пожалуйста… не надо. — задыхаясь страхом, что заполонил всю её душу, Хе Рён даже собственное имя позабыла. — Скажите, что мне сделать?! Это ведь моя вина… Глянув с презрением на умоляющую королеву, Гви скривился так, будто ему было бесконечно противно смотреть на неё, и резко отпрянул, поднимаясь на ноги со скоростью ветра. Сверху вниз смотрел на девушку, как на жука под своими ногами. — Впредь никому не будет пощады. Знай, что я сотру в порошок каждого, кто осмелится вытворить нечто подобное. — каждое слово вбивало гвозди в гробы всех, кому предстояло погибнуть. Гви был неумолим. — Нет, прошу… Вы… вы дали мне обещание! — отчаянно запричитала королева. — Вы не можете так поступить… — ДОВОЛЬНО ИСПЫТЫВАТЬ МОЁ ТЕРПЕНИЕ! — громогласно произнёс вампир и, казалось, даже сама тишина, испугалась его голоса. Он утробно зарычал. И Хе Рён заплакала. Чувства захлестнули её, словно лавина. — Не желаю видеть тебя. Убирайся вон. Немедленно! — Гви разговаривал с ней так, будто считал Хе Рён подлой предательницей, будто Он поверил в то, что она осталась бы с ним по доброй воли. Вопреки собственному приказу, Он покинул пещеру, оставляя Хе Рён в абсолютной беспомощности, сломленной и потерявшей всякую надежду. Юная королева сгибалась до самой земли, тяжесть этого груза, что был взвален на её хрупкую спину, не давал даже вздохнуть без боли. Она рыдала. Громко, взахлёб, что не могла даже вздохнуть между всхлипами. Рыдания перешли в оглушительный полный агонии вой чистейшего неподдельного горя. Оставшись в холодном и презираемом одиночестве, Хе Рён заверещала так громко, насколько хватило ей сил, и затем стала надрывно кашлять. По её лицу стекали слёзы вперемешку с потом. Она желала умереть, поскорее покончить с этими страданиями и уже больше никогда не чувствовать этой боли, которая погребает под собой, словно плотный слой земли укрывает мертвеца. Всё кончено.