***
Откуда это чувство тяготы и разочарования, с одной стороны, и облегчения — с другой? Короленко В. Г., «Река играет»
– Андрюха, прекрати, уже несмешно! – Миша криво улыбается, явно не до конца понимая своё положение. Андрей одаривает супруга тяжёлым взглядом и не улыбается. Сейчас не до бессмысленных шуток и приколов, ведь решается важный вопрос. Всю его серьёзность явно понимает один лишь Андрей. Он и затеял разговор, в реальность которого упорно отказывается верить Миша. – Чего ты так на меня смотришь, ёмаё? Какой ещё развод, Андрей? – Тот всё ждёт, когда его супруг улыбнётся. – Брошу я наркоту, брошу. Не надо манипулировать мной с помощью развода. Это дохлый номер. На лице Андрея по-прежнему нет ни намёка на улыбку. Он тяжело дышит, вспоминая, что его сын уже давно не улыбается, с того самого дня, когда трое ублюдков похитили его, Влада, и Мишу. Последний отошёл достаточно быстро, а вот Влад... Его сперва долго держали в больнице, зашивая порезы на ногах, а потом стало ясно – Влад боится всех альф до истерики, всех, кроме Юрия Михайловича и своего отца. К последнему Влад впервые так доверчиво жался. – Я верю, что ты бросишь, но только не в нашем браке, – твёрдо произносит Андрей, не сводя взгляда с Миши. Тот рассеянно хлопает глазами. Ему ещё ни разу не говорили, что он обязан бороться со своей зависимостью самостоятельно. Каждый раз Андрей был готов стать тем самым, кто будет рядом до последнего. Так что Миша ожидал услышать слова об одиночной борьбе от кого угодно, но только не от мужа. – Ты собираешься бросить меня и Влада? Думаешь, что кто-то другой будет поспокойнее меня? – Миша пребывает в дикой панике и повышает голос в отчаянной попытке скрыть эмоции. Их у самого Андрея много. Ему и жаль, и грустно, и зло, и обидно. Андрей совершенно не хочет расставаться с Мишей, которого по-прежнему любит. Никакие наркотики, пьянки и скандалы не изменили этого факта. Однако Андрей всё равно твёрд и уверен в своём решении развестись. Тут дело даже не в Мишиной зависимости, её Андрей согласен терпеть хоть до конца жизни. Просто сейчас Миша перешагнул черту и втянул в свой «наркотический мир» Влада. – Можешь не переживать: Влад останется со мной, Миша, – Андрей на секунду прикрывает глаза. В голову тут же начинают лезть воспоминания о том, как в больнице было страшно. Андрей не отходил от сына и молился всем существующим богам, чтобы факта изнасилования не было. Действительно, оказалось, что Влада никто не насиловал, а раздели больше для запугивания. Последнее удалось просто «прекрасно»: Влад теперь не может смотреть на чёрные машины и спокойно выходить из дома. Почти каждую ночь Влад плачет во сне и умоляет его не трогать. Ему плохо из-за Миши, решившего, что потащить родного сына в притон – хорошая идея. – То есть ты хочешь отнять у меня сына?! – Миша тут же находит за что зацепиться и принимается давить на эту точку. – Ребёнок не сможет без своего папы. Особенно Влад. Ты сам знаешь, какой он у нас нежный и робкий, ему нужна полная семья, а не жизнь с отцом-одиночкой. – Да лучше он будет жить с отцом одиночкой, чем в полной семье с папашей-наркоманом, не находишь? – Резко отвечает Андрей. Миша широко раскрывает глаза и просто стоит в ступоре. Андрей никогда не говорил ничего подобного. Обычно он просто просил бросить «хотя бы ради сына», но никогда голос не звучал так грубо и зло. Миша явно чувствует себя неуютно и хочет точно так же съязвить, чтобы Андрею стало больно. Только тот уже давно мучается от угрызений совести, ведь именно он отпустил сына с Мишей перед похищением. Андрей был готов наложить на себя руки из-за этого, но он понимал – Владу сейчас нужен сильный отец, а не гниющий труп в гробу. – Как ты смеешь! Я родитель получше твоего! – Миша уже открыто срывается на крик. – Я... я выбью опеку у суда, больше Влада ты не увидишь, будет он с «папашей-наркоманом», а не с таким святошей отцом. Сейчас Миша пытается надавить, испугать мужа, чтобы тот, как всегда, перестал давить и просто придумал шутку. Правда, Андрей хочет так сделать, но не может от одной мысли о подобном перед глазами возникает образ избитого заплаканного сына, повторяющего извинения и что-то про мороженое. – Ты правда думаешь, что наркоману дадут опеку? Суд даже не посмотрит на то, что ты омега, я всё сделаю, чтобы Влад рос в нормальной семье, даже если для этого придётся развестись с тобой. Думаешь – я мечтаю о разводе? Нет, но я больше не хочу подвергать Влада опасности, – спокойно говорит Андрей. Внутри него бьётся отчаяние, вопящее о том, что бросать Мишу нельзя, ведь тот самый дорогой и любимый человек. Здравый смысл же напоминает из-за кого Влад так сильно страдает. Он не может находиться рядом с Мишей, поэтому переехал жить насовсем к дедушке и бабушке. Юрий Михайлович совершенно не возражал и только похвалил Андрея за здравое решение. Впервые отношения двух альф относительно тёплые, как же жаль, что для этого Владу пришлось так сильно пострадать. Лучше бы объединение произошло при иных обстоятельствах. – Влад рядом со мной не в опасности... Это всё было случайность. Понимаешь, да? Я бы в жизни не потащил Влада в ту машину... И смеялся я над ним не со зла, ёмаё!Я же это.. под наркотой был! – Миша пытается подойти к мужу, но тот уверенно делает шаг назад и морщится. Андрею сейчас невероятно мерзко от того что Миша не понимает, в чём его вина. Для него произошедшее не более чем простая случайность, которую можно простить. Андрей сто раз объяснял, почему он злится, почему Юрий Михайлович такой хмурый, почему Влад отказывается идти на контакт. Да только Миша всё не понимает и ждёт, когда же это его простят. – Именно поэтому Влад сейчас не может спокойно выходить на улицу и говорит с психологом. Всё потому что ты просто под наркотой был! – Андрей делает акцент на последних словах. – Андрюх, ну какой психолог? Мы же с тобой такое говно пережили и смогли справиться без психологов, – закатывает глаза Миша, чьи руки заметно дрожат от напряжения и сдерживаемой истерики. – Влад это не мы, Миша. Ты испортил психику нашего ребёнка, сломал его вдоль и поперёк и просто разрушил ему детство. А теперь ведёшь себя так, будто ничего не было! Да я был бы спокойнее, если бы ты не втянул в свои наркотические игры нашего ребёнка! А ты втащил его и не признаёшь этого, – Андрей не замечает того, как срывается на глухое рычание. – Я не позволю тебе приближаться к нему. – С каких это пор ты заделался в ряды примерных папаш? Столько лет плевать было, а сейчас что? – Миша открыто язвит, но не из-за желания сделать больно, а от отчаяния, сжирающего с головой. – С тех пор как увидел нашего сына рыдающим, избитым в одних трусах, с тех пор, как ходил с ним по врачам и молился, чтобы изнасилования не было. А ты так и не понял, что чуть не убил нашего ребёнка, – Андрею удаётся унять рычание. – И про развод я тебя не спрашиваю, а ставлю перед фактом. Мы разводимся, Миша, Влад остаётся со мной, и я с ним не едем в тур. Выступать ты будешь один. Сейчас нашему ребёнку нужен не Андрей Князев, а отец рядом. Миша обиженно поджимает губы и зло смотрит на мужа. Тому больно, невероятно больно, но отступать он не намерен. Он просто обязан сделать жизнь Влада лучше, потрудиться, чтобы тот смог хоть немного позабыть о пережитом ужасе. Для этого придётся пожертвовать концертами, и Андрей готов. – Я тогда тоже останусь, отменим тур, – заявляет Миша, стараясь уцепиться хоть за какую-то возможность удержать мужа. Тот не оценивает этих слов. Они были бы хороши месяц назад, но только не после произошедшего. События вынудили Андрея стать строже и понять – порой нужно чем-то жертвовать ради благополучия родного сына. Тот не заслуживает себе ужасных родителей, и Андрей собирается стать лучшим отцом. – Неужели, наркота заставила тебя оглохнуть, Миша? – Андрей нервно поднимает бровь. – Я же сказал, что не позволю тебе приближаться к Владу. Да и он сам не горит желанием общаться с тобой. А знаешь почему? Да потому что ты солгал ему и наплёл что-то там про мороженое, а потом ржал, как скотина, пока его избивали. После такого я бы собственноручно задушил своего папашу. Яростный поток слов заставляет Мишу сжаться и потерять всякую уверенность. Кажется, только сейчас он понял, что наделал. Да только исправлять что-либо поздно, Андрей больше не даст второго шанса. – Андрюха, я вылечусь, лягу в клинику, обещаю, – снова лопочет Миша, думая, будто его слова изменят ситуацию. – Я верю тебе, но рядом с тобой ни меня, ни Влада больше не будет. В суде мы с тобой решим, как разделим квартиру и другое имущество, а ещё разберёмся с группой. Только потом ты ляжешь лечиться, – Андрей говорит, обнимая себя за плечи, а мысленно прижимает к себе мужа Последний всё отказывается принимать правду и продолжает отчаянно твердить о лечении и сближении с сыном.***