Хозяин Морей или Кариатида

Вокруг была пустота, слышался женский смех, играла та самая жуткая колыбельная. Темнота. Тишина. Пустота. Боль в груди. Я попробовала открыть глаза и сразу же пожалела об этом. Боль в глазах была адская. Яркий свет ни капли не щадил мои зрачки, а они, в свою очередь, отказывались функционировать. Перед глазами все плыло и двоилось. Попробовав сфокусировать взгляд еще раз, я увидела, что вокруг меня стоят двое мужчин в странных белых лосинах, красных камзолах с белой оторочкой и причудливых шляпах. На плечах у них были перекрещены белые ленты. – Мадам, вы в порядке? – Спросил один из них. – Где я? Вы кто? – Еле-еле произносила я, и каждое слово отдавалось болью в горле и груди. – Это Порт-Роял. Вероятно, ваш корабль разбился, и вас вынесло к берегу вместе с обломками, – поведал один из мужчин. – Мы представители королевской полиции. Скажете ваше имя? – Продолжил он. – Королевской полиции? – Переспросила, не понимая, что вообще происходит. – Виктория. Меня зовут Виктория. Я огляделась по сторонам, вокруг были деревянные обломки. Всюду шныряли отряды королевской полиции, отгоняя мародеров и попутно заполняя какие-то бумаги. Остальные люди выглядели весьма странно: длинные платья у женщин, парики, сюртуки и рубашки с кружевными манжетами у мужчин… Явное отличие по достатку просматривалось буквально в каждом элементе одежды. «Кино тут снимают, что ли?» Приподняв с песка корпус, села. Оглядела ноги и руки. Босые ноги, выше какие-то оборванные части юбки, подранные рюши, корсет. Один рукав платья оторван. «Что? На мне надето такое?» На левой руке золотой перстень с буквой «В», а на шее золотая цепочка с рубиновым кулоном. – А фамилия? – уточнил второй полицейский, вернув мои мысли обратно. Я молча смотрела глядя мужчине в глаза. Страшно даже, а что сказать и не знаю. Вообще не думала, что я жива, а тут все так странно. – Мадам Виктория еще не пришла в себя, Кимбол, – прервал своего напарника полицейский, – дай мадам еще пару минут, – протянув руку, продолжил мужчина. – Что произошло? – спросила я, взяв руку и пытаясь встать. Все тело ныло и болело, что отразилось в ту же минуту на моем лице. – Меня зовут Бенджамин, – представился собеседник, поднимая меня одной рукой и шляпу второй. – Сегодня ночью был ураган, корабль «Мадлен» не уцелел. – Какой ужас! – Слегка наигранно ответила я, соображая, что делать. – Знаете, Бенджамин, я ничего не помню, и у меня очень болит голова. Вы не могли бы позвать доктора? – Я приложила руку ко лбу. – Хорошо, Мадам, – согласился Бенджамин. – Сейчас позову. – Кимбол, скажите, какой сегодня день? – Обратилась к напарнику ушедшего полицейского. – Сегодня вторник, Мадам, – ответил мужчина. – А точнее? – Спросила я, болезненно выдыхая. – Прошу прощения, Виктория. Сегодня вторник восемнадцатое апреля тысяча семьсот тридцатый год, – отчеканил офицер королевской полиции. – Какой год? – Голос мой затрясся. – Тридцатый, мадам, – уверенно повторил Кимбол. В голове все пошло кругом. Поверить в происходящее не получалось. Голова действительно начала болеть. В висках пульсировало давление, перед глазами мир начал плыть и снова темнота. Среди темноты, на берегу океана, я увидела смеющуюся женщину. Волосы ее были сплетены в дреды, а кожа была немного темной и сильно контрастировала с белками карих глаз. Она держала в руке крабика, и, что-то нашептав своему питомцу, бросила его в море. – Чего встала? – обратилась ко мне Женщина. – Я? – Переспросила удивленно. – А, ты видишь еще кого-то? – Смеясь, уточнила женщина. – Вы кто? – Решила не терять времени. – Калипсо, – жутко улыбнувшись, ответила собеседница, оголяя черные зубы, – не ожидала меня увидеть? – Нет, – честно ответила. – Это ты меня втянула во все это? – Злость сама проступила в моем голосе. – А ты догадливая, Виктория, – Калипсо не сдерживала странную улыбку на лице. – Верни меня обратно! – Потребовала я, – Я ничего тебе не сделала, что бы ты так зло шутила надомной. – Ты прочитала нашу с Джонсом легенду и осудила меня, – Калипсо вмиг посерьёзнела. – Ну и что? – Парировала обвинение. – Я думала, что это просто сказка. Я даже не знала, что вы вообще существующие герои. – Никто не знает, но все пробуют судить! – Прокричала богиня мне прямо в лицо. – На протяжении веков все меня осуждают, не зная местных людей, обычаев, законов и уклада жизни. И в один день я подумала, что затяну в это время того, кто еще раз осудит меня, не углубляясь в историю. – Как ты знаешь, – спокойным голосом продолжила Калипсо, – я не такая могущественная, как раньше, а то этим дело бы не ограничилось. – Я не хотела тебя осуждать, – дерзко ответила, – это твое субъективное восприятие. И вообще, я не уверена, что ты, действительно была такой могущественной, раз опустилась до всяких пакостей! Чести и божественности это точно не добавляет. – Возможно, ты и права, – Калипсо задумалась, прикладывая пальцы к подбородку, – что сделано, то сделано, – губы женщины снова расплылись в черной улыбке, – За то, что не боишься меня, сделаю тебе подарок… – Верни лучше меня обратно, между нами три сотни лет! – прервала я Калипсо. – Не перебивай! – одернула меня богиня. – Я не могу сделать этого, – она с сожалением посмотрела мне в глаза. – Подарком моим будет тебе знание. Ты будешь вместо Виктории Брикман. Она погибла в кораблекрушении корабля «Мадлен». Отец Карл Брикман, бизнесмен, уважаемый джентльмен, имеет государственные облигации её величества. Мать Беатрис Эдванне-Брикман певица, после выхода замуж перестала выступать на сцене и всю себя посвятила поместью и воспитанию детей. Потеряла младшего сына Брайана в возрасте трех лет от пневмонии. Родители Виктории Брикман погибли в происшествии столкновения двух карет ночью. Виктория унаследовала все состояние, но попала в руки к мошенникам, и, вскоре, разорилась. На часть последних денег купила билет на «Мадлен» и из Англии отправилась в Порт-Ройял попытать судьбу и разбогатеть. На руке у тебя фамильная печать, доставшаяся от отца, а на шее рубиновый кулон. Фамильная реликвия семьи матери. Так ты сможешь подтвердить кто ты такая. – А та Виктория, она жива? – поинтересовалась я, понимая, что обратно меня точно не отправят. – Не знаю. Вообще, она должна была погибнуть этой ночью, но, возможно, она попала в твое время, – Калипсо пожала плечами. – Но, я думаю, она отправилась в вечность. – Понятно, – расстроено ответила я. – А мне теперь что делать? – Тебе придется приспособиться, – ответила местная богиня. – Если хочешь попасть обратно в свое время, то тебе придется найти способ самой, как это можно сделать. – Я поняла, – грустно ответила я. – Еще какая-то информация будет? – Калипсо достаточно сказала тебе, – ответила женщина. – Если тебе нужно будет меня найти, то знай, я давно не появляюсь у моря. Ищи в джунглях Тию Дальму. – Спасибо, – поблагодарила женщину. Калипсо засмеялась, помахала рукой и ушла в сторону ночного пляжа. Перед глазами снова забрезжил свет, пронзивший глаза болью. Проморгавшись увидела, что передо мной стоит, скорее всего, доктор, держа в одной руке флакон из темного стекла, а в другой белую тряпицу, смоченную в вонючем нашатырном спирте. – Мадам, как вы себя чувствуете? – спросил мужчина, лицо которого было покрыто причудливо уложенной бородой. – У меня болит голова, – ответила, не кривя душой. – Меня зовут Доктор Смекс, – представился мужчина и нырнул в свой потертый кожаный саквояж, – Вот, возьмите эту настойку и принимайте дважды в день по столовой ложке в течении трех недель, и головные боли пройдут, – доктор протянул флакон. – Эти боли из-за нарушения мозгового кровообращения после травмы. – Хорошо. Спасибо доктор, – поблагодарила Смекса за лекарство. – Вы еще легко отделались, мисс… – продолжил доктор. – Виктория Брикман, – прервала я доктора. – Рад знакомству, – приподнял шляпу мужчина. – Еще при этом диагнозе возможна потеря речи, слуха, провалы в памяти и потеря зрения. Обычно все это потихоньку восстанавливается, но на это уходит до трех лет. – Да, доктор, дело в том, что я не все помню, – пожаловалась я, вживаясь в роль. – Мадам виктория, мы уже рассказали доктору Смексу, как нашли вас, – вклинился в разговор Бенджамин. – Так же мы нашли сундук с вашими вещами, – полицейский махнул рукой в левую сторону и, действительно, там стоят сундук, размером со средний чемодан, на крышке которого были выбиты инициалы VB. – Благодарю вас, Бенджамин. Это все, что уцелело? – Поинтересовалась я. – Из ваших вещей, пока что да, – ответил офицер королевской полиции. – Этот сундук чудом вынесло на берег. Если мы еще что-то найдем, то дадим вам знать об этом. – Хорошо, – ровно ответила я, а саму просто распирало от любопытства. Что же там лежит? – Мы доложили о вашем нахождении командору Джеймсу Норрингтону и губернатору Уэзерби Суонну, – продолжил полицейский. – Губернатор приказал привезти вас к нему. Сэр Суонн сказал, что знал ранее вашего отца и поможет вам прийти в себя. Поэтому я предлагаю сразу отправиться в дом губернатора, а я провожу вас. – Хорошо, – согласилась я. Тем более выбора у меня особо не было. Попутно я вспомнила, что Суонн это губернатор города Порт-Ройяла в фильме "Пираты карибского моря", а не просто какая-то знакомая мне фамилия… А еще он отец Элизабет Суонн, девушки, которую похитили пираты и ей пришлось выживать среди мертвецов. Я попробовала встать на ноги. Голова слегка кружилась и болела. Бенджамин подал руку, что бы поддержать меня. Я поправила то, что осталось от платья. В свою очередь полицейский снял свой камзол и накинул мне на плечи. Мужчина был настолько широк в плечах, что я с легкостью завернулась в его «пиджак», как в кокон. Мы попрощались с доктором и с напарником Кимболом, который позже пообещал доставить мой сундук до моего временного места жительства. – Прощу прощения, мадам, но вам лучше не ходить в этом платье по городу, а то еще перепутают вас с портовой девкой, – полицейский даже слегка покраснел, произнося это замечание. – Вообще-то я еще мадмуазель, а точнее мисс, ведь я, как и вы, из Англии. – Прошу прощения, мисс Брикман. Мы с Кимболом изначально приняли вас за француженку. Я рад, что к вам начала возвращаться память. – Это почему же? – От удивления брови мои приподнялись. "Это они еще не знают, что я вообще из России". – Одна из проходящих мимо дам сказала, что на вас надето платье французского кроя, вот мы и решили, что, скорее всего вы из тех краев, – объяснил мужчина. – Ну что вы, – засмеялась я, сочиняя на ходу. – Мода переходит из страны в страну. И совершенно не обязательно, что на том, кто одет в платье английского покроя, будет англичанином. – Я так и понял, – засмеялся полицейский. За болтовней мы и не заметили, как пришли в дом губернатора. По дороге нам встречались трущобы с бедняками, порт с моряками и торговцами, всякие разные дома и заведения. Чем ближе к центру мы подходили, тем больше деревянных домов сменялось каменными. Большой особняк губернатора Суонна был вдали от убогости доков и трущоб Порт-Рояла расположен в фешенебельном районе Сент-Полс, так мне сказал Бенджамин. Он казался оплотом красоты и великолепия. Особняк, отделанный белым камнем, имел красивый сад с множеством цветущих растений и уложенных каменных дорожек, оформленных витиеватым узором. Так же на территории работали несколько слуг, а дверь нам открыл дворецкий. – Мы к губернатору, – известил мой проводник дворецкого. – Хорошо, сэр. По какому вопросу? – Я привел Викторию Брикман, – полицейский указал не меня подбородком. Я кивнула дворецкому в знак приветствия. – Проходите, – рукой пригласил нас войти пожилой мужчина. – Я провожу вас в приемную, и сэр Уэзерби Суонн пригласит вас, когда будет готов принять. – Благодарю вас, – ответил Бенджамин и мы последовали за дворецким. Убранство дома было соответствующим. Красивые канделябры, картины, мебель… Сазу было понятно, что живет здесь не абы кто. По лестнице мы поднялись на второй этаж. Заняв небольшую тахту, принялись ждать. Дворецкий принес чашечку горячего чая, а я так продрогла, что просто не смогла сдержаться и сразу же приняла чашку, начав греть о нее руки. В комнату вошла горничная и предложила мне зеленый бархатный плащ-накидку с подкладкой. Сняв с себя камзол, вернула его полицейскому. Горничная опустила глаза и щеки ее порозовели, но плащ все же помогла накинуть на плечи, а затем женщина извинилась и ушла. На подкладке плаща, почти у самой застежки, расположилась золотая вышивка «Элизабет Суонн». Значит, плащ мне предложили с плеча дочери губернатора. Спустя примерно десять минут нас пригласили в кабинет. Бенджамин открыл мне дверь, и я вошла первой. – Здравствуйте мисс Брикман, – поприветствовал губернатор. – Рад вас видеть. Хоть уже и поздно, но примите мои соболезнования по гибели Карла и Беатрис. Грустно знакомиться с вами без присутствия ваших родителей. – Здравствуйте, сэр Суонн. Благодарю вас за столь теплый прием, – вежливо ответила я. Мне вот, наоборот хорошо, что родителей нет в живых, иначе у меня были бы большие проблемы, подумала я, и ответила, – мне тоже очень жаль. – Бенджамин, а почему вы не на службе? – сурово спросил Суонн у полицейского. – Вам было велено доставить Викторию в поместье и вернуться на службу. – Да, сэр, – растерянно ответил полицейский. – Виктория еще плохо себя чувствует, поэтому я подумал сопроводить ее до самого визита к вам. – Что вы себе позволяете? Что за фамильярность? – Возмутился губернатор. – Простите… – Я сама его попросила проводить, мистер Суонн, – вмешалась я. – Мне нездоровится и даже бывают провалы в памяти. Доктор сказал, что такое бывает, но всё восстановится, нужно только время. – Хорошо. Бенджамин, вы можете быть свободны, – отрезал губернатор. – Мисс Виктория, присаживайтесь на кресло, – мужчина указал на кресло возле своего стола. Дальше мы долго разговаривали о том, что произошло с кораблем и моими родителями. Я пересказала все, что узнала о своей героине от Калипсо. К счастью, этого хватило, и меня приняли ровно за ту, за кого я пыталась себя выдать. Конечно, последним аргументом стал рубиновый кулон и фамильное кольцо. Мистер Суонн выделил мне гостевую комнату в особняке на первое время. Дал платье из гардероба Элизабет, и, пообещал заказать еще одно уже лично мне, что бы у меня появилась хоть какая-то своя целая и приличная одежда. Приурочил столь щедрый подарок к моему дню рождения, которое, как оказалось, должно было состояться двадцать пятого апреля. Оказалось, что губернатор и мой отец дружили еще до переезда семейства Суонн в Порт-Ройял, и сэр Уэзерби несколько раз видел «меня» в детстве. На мой вопрос, где же Элизабет, губернатор помрачнел и ответил, что после похищения девушку пока еще не нашли, но уже совсем скоро Элизабет вернется домой, так как над розыском трудятся лучшие полицейские и детективы. После разговора дворецкий проводил меня в гостевую комнату, и я от усталости и головной боли сразу же переоделась в предоставленную длинную белую сорочку, приняла лекарство, и, стоило моей голове коснуться подушки, уснула.