Местами совпадающие кривые

4. Мэй.       Путешествие прошло легко и приятно. Сперва Мэй, наконец-то отмытая от всех последствий Трискелиона и переодетая в простой джинсовый костюм, едва выйдя из зоны отвода глаз, по-простому тормознула попутку. За рулем потрепанного джипа оказалась почти ее копия — такая же невзрачная, коротко остриженная женщина в простой практичной джинсе. Копия сказала: «Выглядишь так, будто у тебя неприятности. Помощь нужна?», Мэй отмахнулась, мол, есть немного, но она справится, только бы вот до города добраться. «Как скажешь», кивнула женщина, и дальше они спокойно трепались о рухнувшем Трискелионе — потому что это была новость недели, и об этом трындели все радиостанции. В городе незнакомка отказалась от предложенных денег: «Сестрёнки должны помогать друг другу», и урулила по своим делам, а Мэй без проблем воспользовалась общественным камином в неприметной кафешке, работающей на два мира, и через полчаса уже ввалилась в лавку своего любимого зельевара.       На этом легкая и приятная часть закончилась.       Варщик окатил ее сложным взглядом, очень далеким от симпатии, взмахом палочки запер дверь своей лавчонки и молча шмякнул на прилавок лист пергамента с авроратской ориентировкой. Портрет Мэй там был рисованный, а не колдофото, но прямо-таки издевательски точный. С думосбора рисовали, не иначе, вряд ли кто-то из повстречавшихся ей авроров успел ее как следует рассмотреть. Обвинения были неслабые: многократное нарушение Статута, угроза благополучию всего волшебного сообщества, ну и нападение на авроров заодно; награда за информацию — соответствующая. — Соседи уже стукнули, без вариантов, — сказал варщик. — Ты тут примелькалась, хоть бы обороткой пользовалась.       Мэй молча наставила на него палочку. Блефовала, да, но так-то она этого болезного врукопашную за полсекунды укатает, а угрожать надо покамест нетравматично. Зельевар понятливо задрал руки. — Слушай, ты мне и так создала проблемы, больше не надо, лады? И драки в моем магазине не надо. Просто уходи, а? — Другой выход есть? — Задняя дверь к твоим услугам. — Не еби мне мозги! Отнорок, чтоб валить от облавы, — Мэй многозначительно пошевелила палочкой. — Пошли, — вздохнул варщик. — Приложишь меня потом чем потяжелее, а то авроры заедят.       В задней комнате он указал на один из шкафов. — Открывай, — велела Мэй. Позволять этому типу махать палочкой было рискованно, но сама она сейчас могла наколдовать разве что темпус. Зельевар пожал плечами и без лишних движений открыл потайной ход. — Зелья под мои заказы есть? Еще оборотку давай и восстанавливающее. — Да ты охренела... — Мэй угрожающе дернула рукой, и варщик захлопнулся, здраво решив, что даже с палочкой в руках мало что противопоставит эдакой матёрой уголовнице. Так что, не переставая ругаться под нос, он принялся быстро составлять в первую подвернувшуюся корзинку всевозможные склянки. Снаружи послышались хлопки аппараций. — Да Мордред вас всех! Только не устраивай тут побоище, у меня товар! Убирайся, живее, ну!       Мэй выхватила у него корзинку, а рукой с палочкой без затей ударила в челюсть. И рванула в начавший закрываться проход.       Подземный тоннель оказался коротким, и, прислушавшись у двери на его конце, Мэй поняла, что всё еще находится внутри оцепления. Варщик то ли был дурак, то ли сознательно ее подставил, теперь уже не угадаешь. Оставалось надеяться, что антиаппарационку если и поставили, то все-таки только над лавкой. Мэй вытащила из часового кармашка джинсов заначку на самый крайний случай — многократно сложенный буклетик госпиталя Блаженного Августина в Вашингтоне — и порвала его, активируя экстренный медицинский портал. Есть решения, которые только плодят дальнейшие проблемы, но терять ей было уже нечего.       В специальной комнатке, предназначенной именно для прибытия пациентов таким вот порталом, дежурила средних лет медиведьма, и Мэй тут же наставила на нее палочку, а левой рукой сделала знак молчать. Медиведьма подчинилась мгновенно, только глаза у нее стали большие и испуганные — видимо, Мэй сейчас выглядела очень опасной. Так оно и было, собственно. — Где хранятся готовые лекарства? — Второй этаж, направо от лестницы, помещение двести семь. — Проведешь меня. Сейчас я сделаю вот так, — Мэй нарочито медленно показала, как задвигает палочку обратно в крепление в рукаве, оставив кончик вровень с пальцами. — Одно лишнее движение, и я призову Адское Пламя. Заебётесь своих увечных спасать, поняла?       Медиведьма мелко закивала. — Лицо попроще сделай, — вздохнула Мэй. Возможно, заходить сразу с козырей не стоило, эти гражданские такие впечатлительные. Если медиведьма пойдет по коридору с такой гримасой — тайная операция накроется о первого же встречного. Мэй скосила глаза на бэйдж собеседницы и попыталась смягчить впечатление: — Элис, верно? А я — Мэйбл. Слушай, Элис, я не хочу неприятностей, честно. Просто мои друзья в беде, и мне позарез нужны лечебные зелья. Сделай так, чтобы я их получила — и никто не пострадает, окей?       Успокаивать она вообще-то умела так себе: медиведьма от ее миролюбия не стала выглядеть лучше ни на гран. К счастью для обеих, Мэй сообразила, что есть способ надежнее. — Так, у тебя ж тут есть набор первой помощи? Успокаивающее есть? Вот, отлично, пей!       Это решение оказалось верным: Элис после выпитого перестала выглядеть, как будто инфернала увидела. Более того, похоже, зелье было специфическое, чтобы не просто успокоить клиента, но и упростить персоналу работу с ним. Когда Мэй снова потребовала отвести ее — незаметно, не привлекая внимания! — в хранилище готовых зелий, медиведьма взялась сотрудничать с восхитительной готовностью. И правда провела Мэй как по ниточке, благополучно перекинувшись репликами с парой встреченных врачей и никак себя (и Мэй) не выдав. Мэй шагала за ней, прижимая к лицу политый заживляющим зельем платок — волос для оборотного взять было тупо неоткуда, а в госпиталь наверняка тоже сунули ориентировки. Но обошлось.       В двести седьмой комнате действительно оказался искомый склад. — Помоги мне, Элис, — максимально задушевно попросила Мэй. — Я скажу, какие раны у моих друзей, а ты подберешь мне лекарства, идет? Сестренки должны помогать друг другу!       Элис прямо-таки жаждала помочь «сестренке», хотя и здорово удивилась уточнению, что лечить надо в основном маглов. Ничего модифицированного для неволшебников в запасах Блаженного Августина не хранилось, но Элис уверила, что многие зелья вполне пригодны для них и без модификаций — надо только правильно разбавить. Противоожоговая мазь относилась к таковым, а вот обезболивающее — нет. К счастью, небольшой запас обезбола вроде как был в корзинке от варщика.       Медиведьма порхала между стеллажами, рассказывая об особенностях применения каждого из зелий вообще и на маглов — в частности, и Мэй все больше понимала, что ее преступная карьера на грабеже больницы не закончится. Лекарства — полдела, особенно если они не совсем те, которые надо. Так что когда Элис подала ей ячеистую коробку, полностью забитую ценными бутылочками, Мэй небрежно спросила, есть ли еще зелье Живой Смерти и рябиновый отвар к нему. Медиведьма слегка удивилась вопросу, но послушно принесла искомое. — Выпей, — мягко попросила Мэй.       Вот тут даже действия успокоительного с нотками зелья доверия явно не хватило, Элис растерянно отшатнулась и снова запаниковала. Времени на политес уже не было, отсутствие дежурной могли заметить в любой момент, так что Мэй пришлось вернуться к тактике запугивания. Идея, что Живая Смерть лучше, чем смерть настоящая, от магловского боевого ножа, видимо, оказалась достаточно весомой, и через пару минут Мэй стояла над почти бездыханным телом и глотала коктейль из укрепляющего-восстанавливающего-тоника, стараясь не думать, каким боком ей выйдут такие овердозы. Но сейчас ОЧЕНЬ нужно было колдовать — один раз, но тяжело.       Чувствуя, как ворочается в районе солнечного сплетения неприятная, перенапряженная, неудобная сила, Мэй вытащила свой в три слоя защищенный от магии телефон и настучала в порночат координаты, с которых надо будет забрать двух волшебниц без сознания: что ее вырубит после аппарации — это к Доку не ходи. Оставалось надеяться, что парни поспеют раньше кого-нибудь недружелюбного и жадного до неизвестных бутылочек. Она запоздало пожалела, что, прежде чем так радикально нейтрализовывать Элис, не заставила ее наложить на всю добычу иллюзию, но сделанного уже не поправишь.       «Через час» — просигналил некто Траху№№, и Мэй вздохнула. Час — это разумное время пути от эвакбазы до примеченного ею закутка на заправке при въезде в Гаррисберг. Час — это очень, очень долго для двух женских тел, валяющихся без присмотра в обнимку с ценнейшим грузом. Час — это время, за которое пропажу Элис с поста наверняка обнаружат, и чем раньше они покинут больницу, тем меньше вероятность, что придется уходить с боем, а потом кто-то сумеет нащупать и отследить аппарационный след.       Прикинув все риски и минусы, Мэй всё же предпочла долгое лежание за киоском на заправке. Если кто чего и утянет — отловить воришек по горячим следам парни небось справятся. А вот притащить на хвосте авроров грозило полной катастрофой для всех: Мэй думать не хотела, как магические власти будут решать проблему десятка маглов, давно и обширно посвященных в тайну существования волшебников.       Так что она глубоко вдохнула, крепко вцепилась в руку Элис и выдохнула: — Аппарейт. 5. Брок.       Брок спал, старательно и с удовольствием. Прямо скажем, последние дни, да и последние полгода, если подумать, выдались такими, что сон перешел в категорию роскоши далеко не повседневного пользования. И теперь, когда не требовалось никуда бежать, подопечный детский сад пересчитан по головам без недостачи, а сам Брок официально получил статус тяжелораненого — грех было не пользоваться возможностью!       Он спал, игнорируя фоновое шебуршание отряда, но в какой-то момент все же начал бездумно улавливать фразы — возможно, потому, что голоса, их произносившие, стали несколько громче. — Эту кто-то знает? — Кажись, дохлая... — Пульса нет. Док? — Прищепку на палец, и пусть валяется. — Думаешь, то зелье, «внезапной смерти»? — Для внезапной смерти зелье не нужно! — Сдрисни от койки, умник. — А с Мэй что?       На имени своего бойца командир Рамлоу разом включился: — Хули там? — со сна и так хрипящий голос вышел вообще демоническим. Сусликом торчащий из-под простыни Роджерс даже вздрогнул, ей-богу. — Мэй сгоняла, куда собиралась, — отрапортовал Роллинз со своей койки. — Что-то наворотила, что ее пришлось забирать. С ней левая баба, обе без сознания. — Агент Трэйси и неизвестная были без сознания уже в момент обнаружения эвакуационной группой, — Зимний с отчётом возник рядом с Броковой кроватью, хотя только что крутился возле Дока. — Физических повреждений и признаков фармакологического воздействия не обнаружено. Неизвестная, предположительно, пребывает в коме. Предположительно, относится к так называемым «волшебникам». — Солдат к ним первый прискакал, — счел нужным пояснить его болтливость Джек. — Почему решил, что вторая — магичка? — уточнил Брок просто для проформы. Так-то его больше интересовало, во что успела вляпаться Мэй, но об этом никто кроме нее самой не расскажет, а лезть к Доку с толковыми вопросами «Ну что, ну как» и без Брока дурных хватало. Как станет ясно — сам отчитается. — Специфическая одежда, при обыске обнаружен предмет, визуально определенный как «волшебная палочка», — оную палочку Зимний лихо предъявил, выдернув из какого-то своего подпространства. — Бак, может, не стоит так размахивать? — нервно предложил Роджерс. Отряду-то Мэй сто раз объяснила, что в руках магла оружие магов — просто кусок дерева, но вообще Брок был с Кэпом согласен. Мало ли что. — Трофей ко мне на тумбочку. А нахрена вторая баба здесь? — Мэй написала «забрать два тела и две пачки бутылок», — отозвался уже Чака, дежурный по мониторам. — Значит, нахера-то нужна. — Понял. — Зимний, подойди. Что она успела вчера выпить конкретно при тебе? — окликнул Док, и Солдат телепортировался к нему. Зато Джоу взялся рассказывать остальным развернутую версию истории, любезно устроившись для этого неподалеку от командира и остальных увечных.       История заключалась в том, что от Мэй пришел запрос на эвакуацию, причем с намеком, что она планирует к моменту оной лежать в отключке, что сразу всех очень взбодрило. Машиной до указанных координат был час, если быстрее — то с шансами собрать на хвост копов, что было бы охереть неудачно в имеющихся обстоятельствах. И пока отряженные на миссию Джоу и Милз экипировались, Зимний Солдат в очередной раз проявил невиданную инициативу: сообщил в пространство, что своим ходом через лес будет на точке минут за двадцать. Роллинз на правах замкома благословил его на кросс, так что к моменту прибытия эвакуационного транспорта Мэй с трофеями давно уже находилась под охраной. Двух девиц в беде, два багажных места зелий и Зимнего Солдата погрузили в машину и двинули обратно, но, будучи уже практически в нескольких минутах от базы, вдруг обнаружили, что вместо поворота, с которого они выезжали, вдоль шоссе простирается канава с грязью, а за ней — болотистая пустошь. Ситуацию привычно уже спас Солдат, севший за руль и каким-то хером проехавший несколько десятков ярдов поперек всех говн, после чего глюки отключили, и пейзаж вернулся к нормальному состоянию. — Был воспроизведен маршрут, использованный агентом Трейси для прибытия на базу с Активом и Стивеном Роджерсом, — скромно прокомментировал свой подвиг Зимний, уже закончивший ассистировать Доку и снова засевший возле кровати командира. — Короче, это было круто! — подытожил Джоу. — Кто сегодня по кухне? — подал голос Брок. — Солдату на ужин положена нямка. — Принято! — откликнулся Гуттиерес, а сам Солдат довольно сверкнул зенками, но тут же притух обратно, будто вспомнил за собой еще не раскрытый косяк. И с этим тоже надо было разбираться, но потом, не когда вся банда сидит без малого кружком и уши греет. — Стоит ему подсунуть что-нибудь из нормальной еды на пробу, — задумчиво сказал подошедший Док. — Не всю же жизнь ему сидеть на болтушках, они, например, не всегда есть. По документам он гвозди должен переваривать. — Попробуем, когда остальное разгребем, — развернуто пояснять, что ко всем приключениям здесь и сейчас им только дрищущего супероружия не хватает, Брок не стал. Док кивнул, видимо, все и так поняв. — Как она? — Брок кивнул в сторону Мэй. — В сознании. Но пока не трогать! — Док повысил голос, специально для дружно оживившейся массовки. — Нихрена срочного у нее нет, дайте чуть отлежаться! Ща пошла капельница с общеукрепляющим, через полчасика посмотрю, насколько она улучшится. Обещала ведь не магичить, коза! — Хреново? — Ну, такое... — Док неопределенно скривился. — Травм и ранений нет, но общее состояние, знаешь... мы как-то, в армии еще, доставали пленных из брошенного зиндана, мужики там пару недель жили на дождевой воде и сырых лягушках. Если б я сам не видел Мэй сегодня с утра — думал бы в эту сторону. Чиню, как чинил бы тех, а вообще — хрен знает, что там на самом деле. — Использование магии может привести к тяжелому физическому истощению? — вклинился Роджерс, которому, конечно, больше всех было дело. — Не знаю подробностей, — отрезал Док. — Но зелья, сказала, ей нельзя, передоз уже. — Пусть отлёживается, — постановил Брок, а то как же без его указания. Док деловито кивнул, принимая приказ к исполнению. — А вторая женщина? — не успокаивался Капитан Совесть Америки. — Я услышал, что ее состояние... — Летаргия, — оборвал его Док. — Магического генеза. Пока не трогаем. — Это неоказание помощи!.. — Кэп, завянь, а? — нежно попросил Брок. — Вон расскажи Зимнему еще пару баек из Бруклина, или кинчик посмотри́те. Без тебя скользко.       Вообще-то, он ждал взрыва. Вообще-то, он уже слегка заждался, потому что еще на этапе «нямки» в награду Зимнему Роджерс запустил на сиятельном челе крупные субтитры по поводу «методов дрессировки» и «Баки — не комнатный пудель». Но промолчал, возможно, просто сообразив, что сам Зимний нихрена не порадуется ремарке насчет своих заслуженных лакомств. Однако ж давление праведности внутри себя Кэп явно поднакопил, и вот теперь второй детонатор за короткое время. Брок, правда, ждал взрыва, но супер на то и супер, чтобы совершать невозможное. Кэп в буквальном смысле сглотнул всё, что имел сказать начистоту, и вместо этого включил тон бывалого переговорщика: — Агент Трейси сочла присутствие здесь этой женщины необходимым. У вас есть уверенность, что с нею не случится непоправимого, пока агент Трейси набирается сил? Было бы досадно потерять человека, ради которого ваш боец, возможно, и загнала себя в такое состояние. — Да нормально все будет, — вклинился Милз, спасая командира от необходимости отвечать лично. — Мы эту штуку проверяли на себе, живы, как видишь.       Кэп быстро стрельнул глазами в сторону кухни, где хозяйствовал Гутти. Провалами памяти, в отличие от своего дружбана, Роджерс не страдал и отлично помнил в лицо и по позывным тех двоих бойцов, которые «погибли» на его первой операции с Альфой. То, что он до сих пор никак не прокомментировал наличие Гуттиереса среди живых, объяснялось только переизбытком других, более острых тем для разговоров. Но выводы Кэп явно сделал и теперь присовокупил к ним информацию от Милза. Брок понадеялся, что Мэй притащила обещанную цацку для магических клятв, без этого Роджерс становился непоправимо опасен. Но ладно, с проблемами разбираемся последовательно. — Солдат?       Тот вынырнул из своего угла у Броковой кровати, и морда у него снова была какая-то... Не косячная, на самом деле, и не недовольно-покорная, как бывало в ожидании заслуженного по мелочи и оттого точно не страшного пиздюля, но что-то такое между. — Докладывай, — непреклонно велел Брок. — Задание выполнено.       Да, Брок в душе не ебал, о чем речь, но Солдату об этом знать не положено. И похер, что он влёт считывает ложь, Брок-то был твердо уверен в своем праве без лишних напоминаний получить более развернутый отчет.       Солдат в этом праве тоже не усомнился. Неуловимо перешел в модус Актива Гидры — болванки из цельнолитого чугуна — и без интонаций отчеканил: — Я хочу защищать Стивена Роджерса.       Слева ахнул Роджерс, справа тихонько хрюкнул Роллинз. Брок успел охуеть от такой заявки и прикинуть, может ли это быть симптомом срыва, но потом все-таки вспомнил собственный приказ перед прошлой отключкой. Психотерапевт Рамлоу, блядь. Интересно, чего он тогда пытался этим добиться? Заебанный мозг выдавать ответ отказывался. — Миссия выполнена, молодец, Солдат.       Тот едва уловимо кивнул, но так и остался напряженным. И между прочим, кивать в ответ на слова командира — это за гранью любых протоколов! — Вопросы? — Цель миссии достигнута?       Предположительно, это переводилось как «что ты от меня хотел-то?», но у Брока, во-первых, не было ответа, а во-вторых, было очень впадлу гадать. Так что он проигнорировал прямой вопрос, зато ответил развернуто: — У тебя будет миссия глубокого внедрения. Легенда прикрытия: «старый друг Стивена Роджерса». Тренировки социально-бытовых навыков к этой миссии не требуют отдельного приказа, можешь разминаться, когда захочешь. Возникнут проблемы с концепцией «старый друг» — сеть в помощь, и вот Кэп у нас как раз консультант по этому самому вопросу. Тренироваться тоже на нем. Задача ясна? — Принято, — сказал Солдат тоном «ты издеваешься!». Брок пакостно ухмыльнулся в ответ. Кто бы что ни думал, они с Солдатом неплохо понимали друг друга!       И тут, конечно, включился Роджерс, который абсолютно всё в жизни как раз-таки понимал строго через раз. — Рамлоу, вы уверены, что это хорошая идея?       Брок в ответ откинулся на подушку, прикрыл глаза и уже из этого положения устало отозвался: — Кэп, ну ты ж читал мое досье, ага? Может быть, даже самое полное сумел вытребовать. — Читал, — не стал отнекиваться тот. — И значит, помнишь там один из самых больших разделов моего послужного списка — про то, как я работал психологом, мотался на всякие симпозиумы с конференциями, даже докторскую защитил?       Роджерс подвис. Потом заговорил осторожно, явно заподозрив, что командира Рамлоу догнал-таки сотряс от удара домом по голове: — Я, кажется, не вполне понимаю... — Потому что этого раздела там нихуя нет, — меланхолично перебил его Брок. — Всё, что я знаю — что Солдат разговаривает на языке своих долбаных протоколов, ты этот язык не понимаешь, а сидеть между вами переводчиком я не нанимался. Концепцию прикрытия и легенды он знает отлично, правда, Солдат? Потому что эта концепция тоже есть в протоколах, ему так понятнее. Это встроенный в систему переводчик с солдатского на человеческий, пусть им пользуется. — Принято, — снова кивнул Зимний, пока Роджерс переваривал информацию. Брок вяло показал ему большой палец. — Ты как? — спросил Роллинз сбоку. — Устаю быстро. Херово. Но нигде не болит. — Док!       Брок хотел отмахнуться, мол, нормальное состояние для раненого, но поленился. Так и валялся тряпочкой, позволяя Эндрю копошиться вокруг. Потом Док отвалил и тем позволил наконец спокойно задремать. 6. Мэй.       Она и вспомнить не могла, когда ей последний раз было настолько паршиво. Очевидно, что еще где-то на младших курсах в Хоге, когда тушка была по-детски хлипкой, а благородные слизеринцы со старших курсов не стеснялись применять к зарывающейся полукровке всякое не смертельное, но максимально мерзкое. Да, пожалуй, именно такое ощущение: Мэй точно знала, что никаких особых повреждений у нее нет, но общая херовость во всем теле просто зашкаливала. Она даже не смогла порадоваться, что очнулась на базе, среди своих: максимально сжато ответила на самые настырные расспросы Дока и слёзно попросила дать ей сдохнуть в тишине. Док внял, ткнул в вену что-то, вероятно, очень полезное и расшугал от ее койки всех сочувствующих. Так что еще некоторое время Мэй качалась на волнах тошнотной слабости, прячась от мира в темноте под веками. Потом признала, что то ли притерпелась, то ли состояние покинуло отметку «лучше сдохнуть» и движется в сторону готовности жить. К сожалению, дожидаться полной готовности Док не стал. — Мэй, прием. Бошку включить сможешь? — М-м-м! Надо? — Надо. Скажи мне, что притащила что-нибудь толковое. Не хочу гадать с твоими бутылками. — Что надо? — А чтоб я знал. Тотальный регенерант какой-нибудь есть? Против ожогов, ты говорила, может, будет. Вообще мне б весь ассортимент, и я попробую сообразить, что из этого можно собрать. — Срочно? — обратно в темноту всё еще хотелось больше, чем хвастаться добычей. — Командир ухудшается.       Укол адреналина в сердце подействовал бы менее эффективно, ей-Мерлин. Мэй рывком села, тут же чуть не свалилась с койки, но Док подпер бедром. — Нормально же было? — Хуй там, — убедившись, что падать она больше не пытается, Док тяжело сел на кровать рядом. — Я не ебу, что именно не так, у меня тут с диагностикой не очень, плюс внешняя симптоматика вся по пизде из-за твоих бутылок. Но динамика за последние сутки — определенно хуёвая. Пить-жрать не просит, глюкоза ему побоку, цвет слизистых... Короче, есть целых три причины, почему я не плюнул на все и не велел банде тащить его в нормальный госпиталь. Во-первых, я нихуя не уверен, что поездка его вообще не добьет. Во-вторых, я нихуя не уверен, что в ближайших больничках смогут сделать что-нибудь толковое, потому что тут нихуя не Старк-Клиник, плюс что в нём наворотили зелья и как это будет соотноситься с традиционными схемами лечения... И в-третьих, я не уверен, что нам всем на это скажет Зимний. В гражданскую больницу я бы его не пускал, но и разлучать его с командиром мне стрёмно. Я, блядь, не знаю, что делать, Мэй, я, блядь, агент огневой поддержки, вообще-то! Я умею дотаскивать живьём до нормальных врачей, а не выхаживать... — Где мои бутылки? — оборвала его Мэй. Док просто нагнулся, вытащил ее трофеи из-под койки и шмякнул на одеяло. — Для начала вот это — пьешь сам. Ты не вывозишь, Энди. — Нихуя ваще не новость, — без задора буркнул Док и подозрительно посмотрел на протянутый флакон. — Не отрублюсь? — Нет, просто перестанешь паниковать. — Мэй зажмурилась на секунду и «свежим взглядом» еще раз внимательно проверила, что подсовывает Доку успокоительное для маглов от своего (бывшего) варщика, а не ту суперзабористую дрянь пополам с зельем доверия из Сент-Августина. Потом она огляделась и удовлетворенно выдохнула, найдя взглядом тело в желтой мантии: — И зырь, чо я припёрла, как знала! Это — медиведьма, типа медсестры по-волшебному, главное — она вроде нормально шарит в зельях для немагов. Только я ее немножко того, взяла в заложники, так что сотрудничать надо убеждать отдельно. И вот тут, короче, Док, можно мне чо-нить типа ноотропов? Башка вообще не аллё, облажаюсь я.       Док, успевший всосать успокоительное, издевательски хмыкнул: — Мы тут собрались не к экзаменам готовиться. Могу предложить только внутривенную болтушку для черепно-мозговых.       Мэй вопрошающе уставилась на него, ожидая либо шприца, либо пояснений, и Док, осознав, что действительно «башка не аллё», коротко резюмировал: — Нету ноотропов. Ща сообразим. Ли!       Ли Джоу считался в команде главным по неагрессивным переговорам и вообще мастером словоблудия и убалтывания. Ему коротко обрисовали задачу, он пожал плечами и постановил: — Сотрудничать сделаем. Только ты уверена, что она не подшаманит втихаря, чего не надо? Лояльность с нуля до сотки я тебе вот так с разбегу не организую. — Я под клятву хотела, — раздраженно согласилась Мэй. — Только...       Док и Ли терпеливо молчали, а Мэй запнулась, не зная, как объяснить свои сомнения. Просто поклясться можно заставить кого угодно, но там сильно зависит от настроя и «внутреннего монолога», как обзывал это кто-то со старших курсов. А Флинт вообще говорил, что чистокровок учат обещать, в том числе и под клятву, так, что потом можно вывернуть, как удобно. Про эту Элис она не знала ничего, так что по умолчанию стоило предположить худший вариант — что медиведьма и умеет избегать неудобных обещаний, и захочет это сделать. Скреплять клятву сама и на своих условиях Мэй сейчас тупо не способна — где-то в районе желудка поселилось прохладное и сосущее ощущение, и почему-то было ясно, что это нечто — дырка на месте привычной, пусть и невеликой силы. Был еще Непреложный Обет, буквальный и необратимый для всех, будь ты хоть сам Мерлин, но для него нужны трое магов... — Роджерс! — выкрикнула Мэй, и на нее обернулись все, кто не спал. Включая Роджерса первым, естественно. Мэй забарахталась, выпутываясь из-под пледа, и поскакала на переговоры, слегка подстраховываемая Доком. — Роджерс, ты ведь за нас? — Очень настораживающий вопрос, миз, — хмыкнул Кэп. — Нам не хватает знающего врача, в смысле, особого врача, ну, то есть волшебного врача, — Мэй отчаянно пожалела, что у Дока таки не нашлось ноотропов. Башка и язык отказывались сотрудничать. — Короче, Кэп, я нашла медиведьму, и мы уговорим ее обещать нам всем не вредить и лечить без подвоха. От тебя нужно будет скрепить это обещание. Мы с ней возьмемся за руки, ты положишь свою сверху и скажешь «свидетельствую». — Это как-то связано с моим э... что я — сквиб? — Ну да. Обещающий, принимающий и скрепляющий должны быть магами. — Я не маг, если я правильно помню. — Моя ма... — Мэй вдруг поперхнулась от непривычности для собственного языка того, что собиралась сказать. Но все-таки закончила фразу: — Моя мама — сквиб, и она скрепляла обеты. Думаю, важно само наличие магического ядра. — Этот «обет» гарантирует, что ваша «медиведьма» будет действовать исключительно в интересах наших раненых? — Ну да. — Почему в нем вообще есть нужда? — Эм... — Не юродствуй, Кэп. Похищение, незаконное удержание, все дела, ты нас страшно осуждаешь, — подал голос командир, не открывая глаз. — Другой вопрос: а нахуя впрягаться в этот геморрой? Эндрю вроде сам справляется. — Эм... — сказал на этот раз Док. — Выращивать мне плечо? — скептически отозвался Роллинз. — Не потянет. — Даже с зельями?       Роджерс смотрел остро, и Мэй сообразила, что наверняка он слышал если и не весь их диалог с Доком, то Докову краткую истерику — точно. Слышал, что с командиром беда. И, пользуясь тем, что командир не открывает глаз, Мэй предъявила Капитану Америка кулак: попробуй, мол, вякни. Роджерс сделал рожу «не оценил», но вякать про Брока действительно не стал. — Даже с зельями, — вздохнул Док. — Командир, я, ващет, съебался из ординатуры, я не настоящий доктор. Медик нужен, лучше б нормальный, но тут вопрос, как ему объяснять за уже случившиеся чудеса. — Ага, понял. Тогда хуячьте, чо. Роджерс, не сучься. — Меня всего лишь интересует дальнейшая судьба этой женщины. Вы должны гарантировать ее безопасность и возвращение домой после оказания необходимой помощи. Иначе я отказываюсь... — Стиви, — Зимний был снайпером, умел затаиться невидимкой и ждать единственно-верный момент для единственного решающего выстрела. — Стиви, безопасность группы — в приоритете.       И посмотрел из своего угла самым печальным взглядом, зайка такая. Потому что Зимний — тоже супер с улучшенным слухом и тоже в курсе, по ком тут звонит колокол. — Солдат все правильно понимает, — хмыкнул Брок. Очень тихо хмыкнул, как будто на более громкий звук у него уже нет сил. Мэй сжала кулаки и развернулась к Роджерсу, но тот уже и так слил переговоры. — Ты прав, Бак. Прости. Господа, мы вернемся к этому вопросу, но только после того, как будут решены более неотложные дела. Что от меня требуется? — От это разговор! — удовлетворенно припечатал Ли и показательно загримасничал, разминая говорильный аппарат. — Включай клиентку, я готовый.       Отряд закопошился, занимая места для следующей сцены. Палочка медиведьмы отбыла с видного места в максимально недоступное, а мелкие стволы и большие ножи, наоборот, перекочевали поближе к рукам — не то чтоб кто-то и откладывал их особо далеко, конечно. Мэй мазнула губы Элис Рябиновым отваром и тут же шагнула в сторонку, уступая место Ли с его самой понимающей и дружелюбной улыбкой наперевес.       Медиведьма Элис Холинсью оказалась хорошей заложницей — послушной, пугливой, но не до истерик, отчетливо предпочитающей жизнь подвигу. Увы, у всей Альфы был достаточный опыт грязных дел, чтобы понимать: если Элис покажется, что есть реальный шанс сбежать или позвать на помощь — она им воспользуется. А реальный шанс у нее будет: Мэй честно сказала, что не сможет отследить прямо всё, что медиведьма делает своей палочкой, тупо знаний не хватит отличить какое-нибудь печенерастящее заклинание от вызова дежурного врача, что в их ситуации будет равно сигнальной ракете. Поэтому да, только клятва, вернее — только Непреложный Обет.       Перспектива Непреложного Элис не понравилась, и Мэй ее очень понимала, но своя шкура дороже. Так что все послабления, на которые согласились похитители в ходе переговоров — это позволить Элис нормально обдумать текст клятвы, даже тетрадку и ручку ей дали (шепотом уточнив у Мэй, что магловская шариковая ручка никак не может оказаться эффективной заменой волшебной палочки). Потом текст еще некоторое время утрясали с участием Ли, Мэй, Джека и Брока, и только через час после пробуждения бледная и несчастная Элис и куда менее несчастная, зато сероватая по причине так и не нормализовавшегося самочувствия Мэй сели по разные стороны кровати совсем не бледного, но неодобряющего происходящее до полной несчастности Роджерса и взялись за руки. Мэй зачитала по бумажке «Клянешься ли ты, Элис Холинсью...», Элис ответила «Клянусь», Кэп возложил руку и сказал «Свидетельствую». И ничего не произошло. Никаких ощущений, никаких световых эффектов. — Я не уверена, что сквиб может скреплять подобные обеты, — почти шепотом сказала Элис. Выражение лица у нее стало совсем сложное: и облегчение от так и не случившейся клятвы, и страх, что похитители ради собственной безопасности теперь изобретут что-то куда более страшное, включающее кандалы, инъекции яда отложенного действия и угрозы родным. — Мама скрепляла клятвы! — резко отозвалась Мэй, но тут же добавила почти таким же шепотом: — Мама говорила, что скрепляла клятвы. — Простите, — сказал Роджерс, отчетливо пребывающий в примерно тех же смешанных чувствах, что и пленная медиведьма. — Возможно, я не до конца разобрался с идеей «волевого посыла» и «намерения». Давайте попробуем еще раз?       Они попробовали еще раз. А потом еще раз, потому что Роджерс словил скорбно-разочарованный взгляд Зимнего. Результат был один и тот же. — Беспалочковая магия вообще сложна в освоении, — робко напомнила Элис. — Ну что ж, тогда давайте выработаем другой план! — с деятельным оптимизмом предложил Ли, продолжая свою работу пиздуна-задушевника. — Дамы, давайте накидаем идей!       Дамы мрачно переглянулись и промолчали. Ли строгим взором обвел остальных присутствующих. — Вредноскоп есть, — подал голос Роллинз.       Элис нервно замотала головой, Мэй объяснила подробнее: — Слишком общая штука. Вот Док мне обещал переломать ноги и примотать к кровати, чтоб не гробилась. Если в момент произнесения это было от всего сердца — вредноскоп заорёт. — От всего! — кровожадно согласился Док. — А если Элли решит, что нам всем лучше бы проспать появление авроров — меньше пострадаем, то вредноскоп не сработает на сонные чары, потому что зла вам она не желает, наоборот.       Элис нервно сжалась на своем краешке кровати. — Ага, — задумчиво сказал Джек после паузы, образовавшейся за словами Мэй. — От сердца, значит. Тетрадку дай. Роджерсу. Кэп, какие гарантии ты для нее хочешь? — Непричинение вреда и безопасное возвращение домой после того, как нужда в ее услугах отпадет! — Не домой, а в безопасное место, для начала, — хмыкнула Мэй. — Я уверена, Элли не хочет меня в гости, а если речь о Непреложном — я точно буду ее конвоировать до самой двери, а то по пути ее машина собьет, а я сдохну за неисполнение Обета. — Миз Холинсью, помогите мне с формулировками, — Кэп уже ощутил себя в привычной роли защитника угнетенных и уверенно брал ситуацию под контроль. Мэй одобрительно хмыкнула, рядом примерно тот же звук повторил командир. Ну, реально, «Роджерс покорно делает, что сказано» и «Капитан Америка видит цель» — это два совершенно разных явления природы. — Роллинз, ты гений, — шепотом сообщила Мэй. — Только надо будет тогда в ее клятву добавить про неразглашение и ненаведение на нас, а то после таких гарантий хрен мы ее заткнем. — Угу, — кивнул Джек. — Думаем.       Крючкотворство, в котором на этот раз участвовало уже добрых пол-отряда, заняло еще час. Зато потом, когда Мэй и Элис уже поочередно зачитали встречные обязательства: медиведьма — приложить все умения и возможности к исцелению, честно говорить о рисках и никому никогда не передавать информацию о присутствующих здесь и сейчас маглах, сквибах и одной конкретной ведьме; Мэй: обеспечить безопасность Элис и по истечении десяти дней безопасно же доставить ее в людное место любого города США с известным магическим анклавом, Роджерс провозгласил: — Свидетельствую! — и на этот раз сияющие ленты вокруг запястий обеих ведьм увидели все. — Херасе! — сказал Ли, решив, что можно выпадать из роли. — Реально колдануло!       Капитан так и завис, словно рассматривая последние отблески огненных искр, уже бесследно, на самом деле, истаявших. Мэй пришлось попросту вытягивать свою руку из под его лапищи, впрочем, он хотя бы не сопротивлялся. Она сходила к тайничку и потом молча протянула Элис ее палочку рукоятью вперед. Та в свою очередь отобрала свою ладонь у Роджерса, чтобы принять палочку, и он наконец отмер, шало улыбнулся и потер грудь. — Это... красиво и... удивительно приятное ощущение...       Мэй непроизвольно отзеркалила его движение. Только у нее под рукой ничего приятного не ощущалось: неуютная пустота, на самом дне которой вяло подергивает, будто зреет нарыв. Ровно противоположные вещи: Роджерс впервые сознательно почувствовал хоть какой-то ток магии там, где его отродясь не было, а Мэй наконец-то допрыгалась до полного истощения — когда физической прочности тела уже не хватает, чтобы запустить восстановление резерва. Охренеть мерзкая штука, оказывается. — Начнем с тотальной диагностики для всех, если не возражаете, — объявила медиведьма, вместе с палочкой обретшая и профессиональный напор.       Возражающих не нашлось.