***
Дни летели как сумасшедшие, и Миа так боялась упустить хоть каплю свободы, которая была у нее в летние месяцы. Пока другие студенты занимались подработкой, чтобы оплатить новый семестр, Миа полностью посвятила себя живописи, едва успевая бегать в магазин за новыми холстами. К неприятному удивлению, Джонс вскоре поняла, как сильно на самом деле ей не хватало сторонней критики. Эмма и Джоэл зачастую хвалили ее, а их критика звучала так, словно они всеми силами пытались найти что-то недостающее в работах Мии. Все-таки опыт говорил о многом, и Миа впервые задумалась о том, что строгость и справедливость Альбы была бы сейчас кстати. Мягкий портрет женщины, внезапно родившийся в один из ночей, на удивление, не вызывал злости. Миа писала его по памяти, собирая из десятков набросков, которые сделала еще в учебном году. Острые черты лица, пухлые губы с маленькой родинкой слева, темные глаза с такими же темными густыми бровями. Миа думала о том, каково существовать с такой внешностью, когда тебе не нужно прилагать усилий к тому, чтобы выглядеть сногсшибательно. Под мягким ночным светом, бьющим прямо в окно, Миа изучает чужой инстаграм, делая это впервые, словно только что узнает, что Альбы есть собственная страница. Джонс не придает этому больше значения, чем оно есть — это бездумный процесс, навеянный невероятно скучным вечером. И все же замечая, что в сторис Альбы есть обновления, ее сердце пропускает этот удар. Интерес раздувает ей ноздри и приятной дрожью ощущается в позвоночнике. По большей части мисс Родригез постит свои картины и лишь иногда — себя. Миа смотрит на эти фотографии непозволительно долго. Иррациональный интерес щекочет нервы — как Альба проводит свое лето? В глубине души надеясь на то, что Альба не страдает такой ерундой, как проверка того, кто посмотрел ее сторис — Миа нажимает на чужую аватарку и моментально чувствует разочарование. Видимо, Альба из тех, кто предпочитает постить все вокруг себя, без собственных фотографий. В сторис виднеется дикий пляж и низкие домики, а геолокация показывает Сицилию. Миа отчаянно завидует. Саймон, следивший за инстаграмом Альбы, так и сказал: «Мисс Родригез публикует такие сторис, что я в шаге от того, чтобы купить билеты в Италию», и кто-то из ребят одобрительно гудит в ответ. Миа не видит, кто именно, поскольку увлечена Паулой, которая рассказывает ей о том, что за лето ей удалось продать несколько своих работ. Джонс ощущает себя аутсайдером в богемной тусовке. Мало того, что классы в университеты дали ей понять о том, что она далека от таланта, так даже в рутине дней Джонс не ощущала того, что она чего-то стоит. Вечеринки у Саймона всегда наполнены задушевными беседами: они все болтают, как старые знакомые, и не могут остановиться до глубокой ночи, пока вино не заканчивается, а мобильный Мии не разрывается от звонков. «Оставайся», — шепчет ей на ухо Паула, и Миа чувствует, как ее живот волнительно сокращается. Память возвращает ее в тот самый день, и от этого любое прикосновение девушки ощущается еще острее. Она обещает маме добраться домой к обеду и оставляет телефон Паулы на крайний случай. — Почему мы никогда не играли в бутылочку? — пьяно хохочет Саймон, и рядом сидящий Джоэл заливисто смеется над его вопросом. — Потому что целоваться с Джоэлом или Эммой — это то же самое, что целоваться с братом или сестрой, — Миа морщится, но Вероника тут же подкалывает ее, словно знает больше, чем остальные. — Зато с Паулой получилось бы фантастически, не правда ли? Может, это алкоголь, а может, странная приобретенная уверенность, но Миа не чувствует себя загнанной в угол. Паула буквально выпрямляется рядом с ней и, глядя в лицо Веронике, храбрится: — Я могла бы взять золотую медаль по поцелуям. — Господи, снимите комнату, — вмешивается Джоэл, закатывая глаза. Миа наблюдает за тем, как Саймон смотрит на одногруппника, и пьяное сознание подбрасывает ей новые темы для размышлений. Она знала, точно слышала, что у Саймона была девушка, но то, как он каждый раз смотрел на Джоэла — вызывало слишком много вопросов. От мыслей отвлекает лишь легкое прикосновение к собственной руке. Ребята вновь вовлекаются в какой-то бессмысленный пьяный разговор, пока Паула наклоняется к ней ближе, предлагая уехать. Под дружное улюлюканье они садятся в такси, и Миа чувствует, как ее тело податливо откликается на каждое прикосновение девушки. Алкоголь кружит голову и заставляет себя заткнуться во внутреннем монологе про нравственность. — Ты не против? — Паула целует ее быстро, с едва различимой неловкостью, еще в лифте. — Нет. Этот раз Миа запоминает лучше предыдущего. Ее движения кажутся выверенными и точными, словно она занималась этим миллион раз. Разговаривать с Паулой совсем не получается — Миа не чувствует в себе той смелости и откровенности, которая должна быть с кем-то, кому она могла бы бескомпромиссно довериться. Она изучает ладонями чужую грудь, проводит языком по соскам и только по тихим вздохам Паулы различает то, что доставляет ей удовольствие. Между собственных бедер становится совсем влажно, и Паула гладит ее, отодвигая в сторону белье, пока Джонс располагается на ее коленях. Так получается контролировать весь процесс, подаваясь бедрами вперед и насаживаясь на чужие пальцы. Они продолжают целоваться — и Миа чувствует, как ей невероятно приятно, но это наслаждение не заканчивается тем самым оргазмом, который культивируют во всех фильмах и литературе. Ей просто приятно, и ей этого достаточно. Паула даже затихает, расстроенная, словно что-то идет не так, но Миа уверяет ее в своем удовлетворении, тут же наваливается сверху и медленно опускает руку ниже.***
Лето Мии превращается в ее собственное лето любви. Она не знает, почему чувствует себя такой живой, флиртуя с Паулой, целуясь в парках и время от времени занимаясь с ней любовью. Это кажется правильным и приятным. Они договариваются о чем-то, что похоже на свободные отношения — никаких претензий и обязательств, все легко и обоюдно. Паула убеждает ее в том, что не испытывает глубокой любви, и для Мии это идеальный вариант. Она не знает, что из этого получится, но чувствует, будто бы это тот самый необходимый этап изучения себя. Почему-то рассказать о Пауле Джоэлу оказалось гораздо проще, чем признаться ему в том, что она вроде как испытывает странное влечение к Альбе. Друг, как она и полагала, довольно загудел и тут же выдвинул все свои теории, которые он строил вокруг нее и Паулы. — Так вы теперь вроде как вместе? — Нет, я вроде как пытаюсь разобраться с тем, кто же меня все-таки привлекает, — Миа жует губу, наблюдая за тем, как солнечные зайчики отражаются на взволнованном лице друга. — Так она у тебя… первая девушка? — Миа кивает головой, и щеки Джоэла очаровательно краснеют. — И как? — Господи, ты хочешь знать обо всех грязных подробностях? — Джонс засмеялась, наблюдая за тем, как парень моментально затряс головой. — Это охренительно круто! Ощущения такие, будто кто-то взорвал во мне баллон с либидо, и я не знаю, как с этим справляться. — О, ну ладно! Так, если ты теперь в почетном кругу бисексуалок, может, расскажешь мне, за какую команду тебе понравилось играть больше? — Это нечестный вопрос, — возмутилась Миа, задумываясь. — С Паулой все просто как-то по-другому. Может, мне не так везло с парнями, и она мне кажется более внимательной… Или, не знаю, просто с ней это фантастически. — Господи, я поверить не могу, что мы говорим о Пауле, — прислонив ладони к краснеющим щекам, Джоэл потянулся к трубочке, чтобы осушить свой лимонад. — Ты собираешься рассказать об этом Эмме? — Да, чуть позже. Миа кивнула головой и вытянула лицо к полуденному солнцу, позволяя себе чувствовать такую легкость, которую не ощущала очень давно.***
Рассекая по улицам на скейтборде, рисуя в парке и в тайне ожидая увидеть там Пенни, Миа изредка вспоминала об Альбе. Все бушующие в груди эмоции, казалось, улеглись на дно, и она внезапно подумала о том, как было бы чудесно, если бы они могли просто поговорить. Раньше — не сейчас. Могли бы сказать друг другу об ожиданиях и о том, что никакого романа у них не выйдет ни при каких условиях. В прошлый раз, когда Миа, одурев от выпитого, набросилась на Альбу в университетском туалете, та дала ей понять, что никаких интрижек не выйдет. Но правда заключалась в том, что Миа никогда и не рассчитывала на это. Альба пробуждала ее сексуальность, ощущение важности и пытливый интерес, она так виртуозно играла в эти «кошки-мышки», что Миа не могла не купиться. Но каждая игра должна чем-то заканчиваться, и, быть может, поэтому Джонс ощущала такую неудовлетворенность. Саймон написал в общий чат группы в конце июля, и Миа, увлеченная прогулками с Паулой, даже умудрилась пропустить обсуждение, пока Джоэл настойчиво не позвонил ей трижды, заставляя отвлечься. — Господи, ты такой назойливый, — вместо приветствия протянула она. — Ты что, досмотрел очередной сериал и срочно хочешь поделиться эмоциями? — Твою мать, Миа, ты хотя бы иногда читаешь общий чат? — Джоэл почти кричал, а Миа никак не могла считать его настроения: был ли он зол или возбужден. — Я гуляю с Паулой. — Отложи свое намечающееся веселье до Сицилии, — Джоэл буквально пыхтел ей в трубку, и Миа начала раздражаться от того, что не могла понять ровным счетом ничего. — Саймон написал, что мы можем поехать на Сицилию! Италия, Миа, ты понимаешь, о чем я говорю? Там сейчас отдыхает мисс Родригез, и она предложила нам остановиться у нее, заняться летней практикой, купаться в море, объедаться пастой… Миа едва не выронила из рук мобильный, она даже взглянула на экран, словно пытаясь убедиться, что это действительно Джоэл, что это не дурацкий розыгрыш. О какой, к черту, Сицилии вместе с Альбой он говорил? — Джоэл, что за бред ты несешь? — Миа обернулась к Пауле, улавливая ее взгляд. — Какая Сицилия, какая мисс Родригез? И при чем тут Саймон? — Зайди в чертов чат! Джоэл скинул трубку, не давая Мие ответить. Злость подступила к горлу, а кончики пальцев затряслись. Все это было похоже на неудачный розыгрыш, но Паула уже стояла рядом с ней, листая переписку из общего чата группы. Словно в каком-то дурмане Миа запомнила лишь отрывки чужих слов. «Я написал Альбе» «Она пригласила нас на летнюю практику» «Томас, не будь занудой, это Сицилия» Миа стояла не шелохнувшись, и Паула видела замешательство в ее глазах. Джонс казалось это диким, каким-то неправильным и максимально странным, почти неэтичным — то, что Саймон вообще написал Альбе про эту чертову Сицилию и готовность писать картины под палящим солнцем. И ладно самонадеянный студент, который просто мог поддразнивать взрослую женщину, но поведение Альбы не укладывалось в рамки нормальности в глазах Мии. Ни при каком из вариантов событий она не могла бы представить, чтобы мисс Родригез действительно решила пригласить к себе студентов на отдых. Это было заслуженное ее время вне стен университета и учеников, и Миа крайне сомневалась, что Альба скучно проводила его, но Саймон прикрепил даже последнее сообщение преподавательницы, в котором черном по белому сказано о том, что они действительно могут приехать. «Давай скажем о первой неделе августа? Напиши мне о том, сколько ребят согласится, и мы придумаем что-нибудь с жильем, если для всех не хватит места в моем доме.» — Тебе не кажется, что это… жутко странно? — спросила тогда Миа у Паулы, чувствуя, как все ее внутренние органы сжимаются, а воздуха отчаянно не хватает. Первая мелькнувшая мысль была сопротивлением. «Я никуда не поеду», — упрямо, безрассудно. Никакой Альбы, никакой Италии и живописи в маленьком курортном городе. Миа просто не понимала, как она могла бы вынести эту компанию с женщиной, которая буквально не давала ей покоя даже летом — в то время, когда Миа собиралась забыть о ее имени. — Миа, это же невероятно! — Паула смотрела на нее с таким восторгом в глазах, что Миа, наблюдая за всеобщим настроением, подумала, будто бы с ней что-то не так. — Пожалуйста, скажи мне, что тоже сможешь поехать? — Что? Нет! — Не давая себе времени подумать, Миа запротестовала. — К тому же, я больше не в вашей группе и, вероятней всего, это будет неуместно! Плюс ко всему, у меня много дел в городе, и мои родители… они будут явно не в восторге. Паула скептически склонила голову на бок, глядя на Мию этим взглядом, который ясно говорил о том, что она слышит, какой бред несет Джонс. — Миа, это наше последнее лето в качестве студентов, — Паула осторожно взяла ее за руку, убедительно долго смотря в светлые глаза и будто бы не давая права на тот выбор, который хотела сделать Миа. — Поехали, будет здорово!***
«Будет здорово», — мелькала мысль чаще остальных, пока они с небольшой компанией одногруппников летели в самолете, глядя на горы и море под собой. Миа не могла поверить в то, что это действительно происходит. Будто бы все это — затянувшаяся шутка и никакой Альбы, никакой Сицилии не будет. Но стоило им выйти из аэропорта, ощущая на себе влажность и духоту в воздухе, таща за собой разноцветные чемоданы, стоило Мие увидеть Альбу — как мир вокруг на мгновение перестал существовать. Это не шутка — мисс Родригез ждала их, улыбаясь так, словно встречала родных детей. Сердцебиение Мии заглушило все мысли, пока Паула нежно не коснулась ее руки, подгоняя к трансферу. Мие почему-то впервые захотелось отстраниться. — Как долетели? — голос Альбы кажется непривычно мягким, и Джонс радуется, что в компании друзей ей не обязательно вести беседы. — Я проспал всю дорогу, — Саймон закидывает чемодан в машину и залезает в салон вслед за Джоэлом. — Все прошло отлично, — Паула тянет Мию за собой, и это не укрывается от взгляда Альбы. Она смотрит на них и отчетливо понимает, что что-то произошло за это лето. То, что сблизило их еще больше, позволяя Пауле касаться Мии, даже когда в этом нет никакой необходимости. Джонс смотрит на Альбу мельком, стараясь не разглядывать ее и не пялиться слишком откровенно — ее легкие горят, и время, проведенное вдали от преподавательницы, кажется ей пустым. Все теряет всякий смысл, когда Миа начинает внутренне дрожать лишь от того, что Альба оказывается рядом — смотрит на нее внимательно, с мягкой улыбкой и наверняка удерживает себя от комментария, чтобы та позвонила родителям. Миа сгорала от стыда, когда родители всерьез заставили ее связаться с мисс Родригез, чтобы они могли быть уверены, что дочь уедет именно к ней, на эту импровизированную учебную практику, а не станет использовать это как причину для лжи, чтобы пропадать неизвестно где с друзьями. Ей казалось, словно ее уши плавились от того, насколько неловко ей было писать Альбе с этой просьбой — она давно не была подростком, которому нужно было отпрашиваться у друзей, но до тех пор, пока она ощущала тотальную финансовую зависимость от родителей, Мие приходилось уживаться с их правилами. Добравшись до прибрежного города Чефалу, совсем крохотного, усеянного вплотную домами, Альба открывает ворота, ведущие прямо к ее дому. Мие почему-то представлялось что-то небольшое, но уютное, в духе местных зданий, однако дом Альбы выглядит как полноценная вилла — с бассейном на заднем дворе и террасой, с которой открывается невероятный вид на море. Зеленые цветущие деревья, усеянные фруктами, кусты и несколько лежаков — дополняют антураж, а интерьер внутри оказывается современней того, что привыкла видеть Миа в старых греческих домах. — Это все ваше? — Джоэл удивленно свистит, изучая просторную гостиную и столовую, в которой они могли бы проводить вечера. — Боже, конечно же, нет, — Альба смеется, и этот легкий, грудной смех, снова задевает сердце Мии, которая не представляет, в каких отношениях они проведут этот отдых. — Я сняла этот дом на airbnb. Недалеко живут мои друзья, так что иногда мы устраиваем здесь ужины. Веранда такая просторная, что места хватит на всех. И пока Альба рассказывает ребятам о доме и о том, чем они могли бы заниматься в городе, Миа по-прежнему не может поверить во все происходящее, чувствуя какое-то саднящее чувство в груди. Возможно, ей стоило просто расслабиться и получить ту критику, которой ей так не хватало летом. Альба, в конце концов, собрала их здесь ради практики. — Для всех комнат не найти, но если кто-то согласится остаться вдвоем, то все будет в порядке, — Альба проводит небольшую экскурсию по дому, раскрывая двери в комнаты и останавливаясь около своей. — Тут моя спальня. К себе, извините, не подселяю. Ребята смеются в один голос, и только Миа чувствует, как ее щеки заливаются смущением. Именно в этот момент Альба поднимает на нее свой взгляд, и Миа видит, как та смотрит на нее. Ее живот сжимается, а ей нестерпимо хочется поскорее закинуть вещи в свою комнату, чтобы не испытывать липкое ощущение неловкости. — Мы с Мией останемся тут, — Паула берет ситуацию в свои руки, они договорились с Джонс заранее, что займут общую комнату, если подвернется возможность, и Эмма тут же ухмыляется. — Девочки, мы не сомневались, — она мельком смотрит на Джоэла — единственного, с кем ей было бы максимально комфортно, и тот с готовностью кивает головой. — Мы будем вместе с Джоэлом. Остальные ребята распределяют комнаты между собой и принимаются разгружать вещи. Уставшие после дороги, многие решают остаться дома, чтобы провести некоторое время в спокойствии, и только Саймон с Джоэлом, Чарли и Евой выбираются в город, обещая принести что-нибудь к ужину. Пока Паула укладывается на пару часов на полуденный сон, чтобы чувствовать себя бодрее, а Эмма дочитывает свои любимые комиксы. Миа ловит момент, чтобы спуститься на первый этаж и рассмотреть кухню. Она не представляла, зачем Альбе понадобилась такая огромная вилла, и она почему-то думает о том, что та скорее всего сняла ее для ребят, ничего не сказав. Выглянув на задний двор, Миа обнаружила стоящий у самого края веранды мольберт — а на нем начатую картину Альбы. Полуденное солнце как раз успокаивалось. Во дворе слышалось шуршание листвы от легкого ветра и торопливые шаги Альбы, настигшей её внезапно. Судя по всему, маленькая постройка рядом с домом служила чем-то вроде склада, поскольку мисс Родригез вышла оттуда, держа в руках тюбик с прозрачной жидкостью и несколько кистей. — Удалось расположиться? — как ни в чем не бывало поинтересовалась она, и Миа прикусила внутреннюю стороны щеки, пытаясь оставаться такой же невозмутимой. Скорее всего, Альбе было все равно — не видь она Мию хоть целую вечность, ее бы сердце не дрогнуло при виде нее. В то время как Миа, отвыкшая от женщины за эти два месяца, ощущала, как эмоции захлестывают ее с такой невероятной силой, что это пугало. Миа не хотела признаваться себе в том, как на самом деле соскучилась по женщине. В длинном летнем халате, накинутом на легкие шорты и майку, она выглядела совершенно иначе. Было в ней что-то такое, отчего Миа действительно могла признать, что Альба похожа на художницу. — Да, спасибо, — коротко кивнув головой, Миа присела на край кирпичной ограды, за которой следовал довольно крутой склон и растущие деревья. — Дом просто невероятный. — Надеюсь, вы не успеете заскучать в Чефалу за неделю, — Альба добродушно засмеялась и вновь кинула взгляд на Джонс. — Родители все-таки отпустили тебя. — Не начинайте, — взмолилась Миа, чувствуя, как щеки и уши мгновенно опоясывает стыд. — Это было унизительно и тупо, никому не пожелаю таких родителей. — Не будь категоричной. Мой отец ездил со мной для поступления в академию, а до этого каждый раз встречал меня из художественной школы. Альба улыбнулась, и Миа вдруг улыбнулась ей в ответ, чувствуя, что это первый раз за все время, когда женщина рассказала что-то о себе. Смущение, смешанное с интересом, заставило Мию остаться на заднем дворе, не боясь помешать женщине. Говорили они совсем мало — Альбы писала картину и рассказывала о том, что приезжала на Чефалу уже третий раз, когда ей просто хотелось спокойствия и уединения, а Миа шутила о том, что с Саймоном и его бестактными сообщениями, Альбе так и не удалось этого достигнуть. — Напротив, я рада, что у вас получилось приехать, — взгляд Альбы снова коснулся Мии, медленно скользнул ниже, рассматривая ее длинные загорелые ноги, а затем вернулся к холсту. — Я думаю, это будет отличная практика, а мне не будет так скучно. Несмотря на всю прелесть спокойствия, здесь бывает действительно утомительно и одиноко. Миа хотела что-то было сказать, чувствуя, как ее сердце тяжело бьется в груди, но на задний дворик вышла Эмма, вовлекая Альбу в легкий, непринужденный разговор. Мию это удивляло — то, с каким спокойствием Эмма общалась с Альбой, как легко смешила ее и находилась с ответами. Джонс ощущала себя максимально глупо, понимая, что каждый раз подбирает слова для того, чтобы ответить Альбе, прокручивает в голове все возможные развития разговора и, в конце концов, замолкает, не зная, что добавить.***
Вечер накрывает город плавно и неспешно в духе итальянцев. На узких улочках загораются фонари, вдоль набережной одна за другой включаются круглые гирлянды, висящие у местных кафешек. Ребята возвращаются из города с несколькими коробками пиццы и вином, и Альба демонстративно закатывает глаза, глядя на счастливого Саймона, держащего в руках бутылки. — Давайте сразу установим правило: в этом доме мы не напиваемся, — говорит она вполне серьезно, без попытки сгладить углы или пошутить. — Я, ребята, не против вина и все в этом духе, но, пожалуйста, давайте держать себя в рамках приличий. — В моей квартире действует такое же правило, — кивает головой Саймон, на что рядом стоящая Ева начинает смеяться. — Не придумывай! — говорит она и игриво толкает парня плечом. Наблюдающая за этой картиной Миа находит в этом что-то странное, почти незаметное, но ощутимо напряженное. — Ладно, давайте налетать на пиццу! Мы купили еще несколько закусок, так что, кто-нибудь может помочь нам переложить это в тарелки? — Джоэл принялся вытаскивать купленные оливки, фрукты и сыр, не обращая внимания на болтовню друзей. Он выглядел каким-то потерянным и напряженным, что не укрылось от Мии, которая вызвалась помочь другу. Альба вместе с Паулой и Эммой выносила бокалы, помогая сервировать стол. Мие нравилось то, как здорово они делали всё вместе, это рождало в груди какие-то недостающие в обычной жизни эмоции — с семьей она никогда не испытывала похожего. Здесь же, в прекрасном доме на краю Чефалу, она чувствовала невероятный комфорт в компании одногруппников и даже Альбы. Пытаясь узнать у Джоэла, что с его настроением, Миа не добилась ничего внятного. Он лишь кинул рукой, прикрываясь тем, что устал после перелета, а жара окончательно добила его и головная боль никак не прекращалась. Расположившись за длинным столом на веранде, они включили легкую фоновую музыку и выпили за приезд. Непринужденные разговоры перетекали от одного к другим, Миа иногда включилась в разговоры Саймона, Альбы и Паулы, а затем вновь переключалась на Эмму, которая показывала ей новые наработки для ее комикса, который выкладывала в инстаграм. Вечер был невероятно приятным и легким, вино приятно расслабило тело, и теперь Мие казалось абсолютно нормальным ловить взгляды Альбы, направленные на нее. С распущенными темными волосами, смотрящая на нее сквозь пушистые длинные ресницы, с мягкой полуулыбкой, Альба ощущалась нереальной. Миа была уверена в том, что выдумала ее образ из своей воспаленной фантазии, дополняя ее мысли — своими. То, что она могла бы думать о ней, сидя за столом, как болезненно хотела бы касаться ее в небрежном движении рукой. Альба обещала себе держать себя в руках, она знала, что не даст случиться ничему плохому, но как только Миа вышла вместе со всеми из самолета, Альба почувствовала, как в груди все загорелось, затрепетало, дало трещину, и свет, надежно закрытый внутри, выбился из самой груди, освещая все вокруг. Она не понимала, почему испытывала к Мие все эти чувства — ей казалось это безрассудным и иррациональным, учитывая то, что их фактически ничего не связывало. Она наблюдала за Мией весь день, и ревностный яд разносился по ее венам. Альба почувствовала себя жалкой, ревнуя одну свою студентку к другой. Она была уверена, что между Мией и Паулой что-то происходило — Паула была так внимательна и нежна к ней, постоянно трогала чужие ладони, смотрела внимательно и подолгу, и даже если не облизывала Мию с ног до головы на глазах у всех, то Альбе были заметны изменения в их отношениях. Она знала, что сама оттолкнула от себя Мию, и явно отрезвила ее в своих намерениях еще в прошлом году, на собственном дне рождении, но сейчас почему-то жалела об этом. Словно будь у нее еще шанс, она бы осталась с Джонс наедине, целуя ее до тех пор, пока девчонка не рухнула бы на пол от дрожащих коленей. Первая ночь в доме прошла спокойно: ребята, утомленные после дороги, заснули еще до полуночи, в то время как Альба ворочалась в кровати. Она не могла уснуть уже несколько часов, несмотря на выпитые несколько бокалов вина. Веки ее были тяжелыми, а в голове крутились миллион мыслей. Она ругала себя за то, что прислушивалась, что происходит за стеной, и злилась на то, что представляла себе Мию, делящую постель с Паулой. Думала о том, как та могла бы касаться другую девушку, умоляя быть тихой. Альба представляла Мию здесь — в ее комнате, разгоряченную и смирную. Мию, которая кусается в порыве страсти и жует до крови губы, стараясь не выдать ни звука. Альба порывисто встала с кровати и открыла окно еще шире, ее спина была влажной от ощутимой духоты. Повторяя про себя, словно мантру: «Ты не дашь случиться ничему плохому», она уснула уже глубокой ночью и проспала большую часть утра.***
Ребята уже завтракали на веранде, когда Альба спустилась к ним, едва успев умыть лицо. Паула, поджав к себе колено, прижималась к Мие и что-то активно нашептывала ей на ухо, но стоило Джонс обнаружить выходящую на улицу женщину, как она тут же выпрямилась в спине, словно готовясь к схватке. — Вы, ребята, ранние пташки, — сонно пробормотала Альба, усаживаясь рядом с Эммой. — Думала, что вы будете спать до обеда или типа того. — Некоторые так и поступят, — засмеялась Паула, даже не думая отстраняться от Мии и продолжая обнимать ее колено руками. Джоэл галантно предложил Альбе кофе и тут же выпорхнул из-за стола, чтобы принести для нее чашечку. — Как прошла ночь? — глядя точно на Мию и не пытаясь отвести от нее взгляд, спросила женщина. — Я не помню как уснула, — Ева, с которой Миа почти не общалась, подала голос. — После вина мне смертельно хочется спать. — Все отлично, — Джонс лишь кивнула головой и зашевелилась, чуть отстраняя от себя Паулу. В присутствии Альбы ей было особенно неловко находиться рядом с девушкой, словно та могла использовать это как-то против нее. — Надеюсь, вы крепко спите, — пошутила Паула, и Миа моментально почувствовала, как ее щеки загорелись смущением. Ева и Эмма захихикали, зная, как Паула любит поддразнивать и шутить, но только Миа видела, как напряглись желваки Альбы, словно подобные шутки — та черта, которую не стоит переходить. Сердце забилось сильнее, и Миа буквально выдохнула, когда Джоэл поднес чашку кофе для женщины, отвлекая ее внимание. — Паула, люди скоро начнут верить в твои шутки, — он подмигнул ей, зная, что она знает о том, что он в курсе их отношений с Мией, которая до сих пор не хотела открыто афишировать это их общим друзьям. Переводя тему разговора, Джоэл расспросил Альбу о том, куда лучше сходить в городе и где можно пообедать, а затем предложил устроить вечером совместное рисование. Альба с готовностью согласилась, делясь о том, что собиралась провести в ближайшее время небольшой мастер-класс, а следующим утром они могли бы выехать на пляж, чтобы сделать там некоторые зарисовки. Днем разделившись на пару небольших групп, ребята разошлись по городу, изучая улочки и местные магазины. Паула скупала магниты и прочую ерунду, чтобы привести ее друзьям, в то время как Миа задумчиво рассматривала всю эту мелочь на полках и до сих пор чувствовала себя неловко в присутствии Альбы. — Слушай, могу я тебя попросить? — не выдержав в голове кучу мыслей, Миа неловко прочистила горло, глядя на девушку. — Я не очень хочу, чтобы мисс Родригез думала, что в ее доме, фактически перед ее комнатой, мы занимаемся сексом у нее за дверью. Лицо Паулы моментально вытянулось, и непонимание в светлых глазах стало таким обезоруживающим. — Я ведь не сказала ничего такого, если ты про утро. — Да, я просто… — Миа потерла переносицу, не зная, как выразить все то, что ее тревожило. — Мне просто неловко. Дома мне вполне комфортно с тем, что мы обнимаемся и держимся за руки, и что можем поцеловаться на улице, но рядом с Альбой мне хочется сжаться и чтобы она перестала пялиться на нас. — Л-ладно? По Пауле было понятно, что она растеряна и смущена просьбой Мии, но продолжать этот разговор не стала. В конце концов, ей было проще прекратить, чем убеждать Джонс в том, что они не делали ничего плохого. Сжав ладонь Паулы, Миа поблагодарила ее и старалась не думать о том, что могла нафантазировать себе Альба утром. Уже после полудня, вернувшись на виллу, чтобы перекусить, Миа вновь обнаружила Альбу на заднем дворе, продолжающую рисовать картину. Обернувшись на вошедшую девушку, она тут же перевела взгляд на Паулу, вошедшую за ней. Раздражение легкой волной поднялось в легких — Миа будто бы не находилась одна ни минуту, и даже ее верные друзья Джоэл и Эмма гуляли отдельно от них. Подумав, что у Мии все серьезно с другой девушкой, Альба попыталась успокоить себя. Это просто не ее дело. — Саймон как раз вернулся десять минут назад вместе с Евой и Чарли, я спросила их — не хотите ли вы арендовать небольшую яхту, чтобы поплавать в море? — спросила Альба, но Миа словно пропустила половину слов мимо ушей, наблюдая за тем, как легкая ткань халата сползает по ее плечу, открывая все больше смуглую кожу. — Звучит здорово, — Паула тут же достала свой телефон, открывая общий чат с ребятами. — Саймон уже написал в наш чат, и остальные сказали, что это отличная идея. Мы можем встретиться с ними у пристани? — Конечно, — взгляд Альбы был направлен прямо на Мию, рассматривающую ее неприлично долго. — Тогда переодевайтесь и предупредите других. Жара снова постепенно спадала, а на улицы выползало все больше местных жителей, которые предпочитали переждать самое знойное время, прячась в домах. Миа изо всех сил старалась не пялиться на Альбу слишком откровенно — та впереди и чуть правее, так что Мие приходилось чуть поворачивать голову. В легком летнем платье, с собранным на голове пучком, из которого чуть выбивались несколько прядей, загорелая, уверенная в себе — Альба выглядела как древнегреческая богиня. Она всю дорогу болтала с Саймоном и Чарли об архитектуре на Сицилии и рассказывала о своих классах в академии, которые постоянно пропускала из-за ужасно нудного преподавателя. Встретившись с остальной частью ребят, они погрузились на яхту, отплывая в открытое море. В этот раз Альба запретила брать Саймону вино, которое он предлагал по поводу и без. Если дома она могла еще справиться с пьяными студентами, то на яхте — она даже не хотела подвергать себя такому риску. Во всеобщем веселье и болтовне ни о чем Джоэл отвел Мию в сторону, цепляясь за тросы по бокам от нее и зажимая ее словно в «Титанике». — Как тебе отдыхается? — спросил тот, улыбаясь во все зубы, будто хотел спросить абсолютно другое. — Мы почти не видимся, потому что ты везде таскаешься со своей девушкой. Миа тут же дернулась, инстинктивно пытаясь прикрыть Джоэлу рот, поскольку болтал он довольно громко, и Миа просто не хотела, чтобы хоть кто-то это услышал. — Джоэл, будь потише, — взмолилась она и повернулась к ребятам, останавливаясь взглядом на Альбе, которая вот-вот собиралась нырять в воду. Стройная, загорелая, невероятно сексуальная — Миа не хотела смотреть на нее дольше секунды, чтобы не чувствовать предательски накапливающееся напряжение. — Все отлично, сегодня только второй день, когда мы тут, — она улыбнулась, и друг игриво взмахнул бровями, наклоняясь ближе к Джонс. — Всего второй день, а мисс Родригез не может перестать поедать тебя глазами. Может, ты случайно перепутаешь ночью комнаты? Удушающая волна смущения окутала лицо, а затем резко спустилась к низу живота. — Что ты несешь! — чуть толкнув Джоэла за плечи, Миа притворно нахмурилась, пытаясь скрыть свою взволнованность. — Не знаю, как другие, но я постоянно замечаю, как она пялится на тебя и тут же отводит свой взгляд, когда ты смотришь на нее. Скажи мне правду, я чего-то еще не знаю? Джоэл смотрел на нее умоляюще, словно давно раскусил, что происходило перед его носом, но Миа так и не озвучивала всю правду. Она взглянула в его лицо — доброе и доверчивое, и ей в момент захотелось быть честной с другом. Миа чувствовала, что он не сделает ничего плохого и не станет ее осуждать. — Не здесь, — опустив взгляд, она чувствовала, как улыбка Джоэла расплылась до самых ушей, а его выражение лица явно приняло вид: «Я знал об этом с самого начала». Пытаясь охладить пылающие щеки, Миа прыгнула в воду вместе со всеми, чувствуя, как тело сначала погружается в чуть прохладную воду, а затем всплывает на поверхность. Миа вздрогнула, когда кто-то коснулся ее под водой, а затем Паула всплыла рядом, касаясь ее талии. Солнце приятно пекло макушки, с яхты разносилась знакомая мелодия, и Мие казалось все происходящее вокруг нее чем-то идеальным. Она вновь нырнула под воду, чувствуя необычайную легкость, ее тело словно повиновалось ровной поверхности воды, помогая ей плыть и держаться на воде. Саймон, как обычно, дурачился с девочками, словно в школе, обрызгивая их водой и пытаясь догнать, чтобы схватить за талию. Проследив взглядом, как Паула поднялась вновь на яхту, чтобы немного поваляться под солнцем, Миа опустилась на спину, прикрывая глаза. Она слышала разговоры и смех друзей и мечтала о том, чтобы эта неделя тянулась бесконечно долго. — Не засни, — легкое прикосновение к руке заставило ее вздрогнуть и тут же перевернуться. Секундное замешательство стоило Мие того, что она активно заболтала ногами и руками, пытаясь не уйти под воду, но Альба тотчас осторожно коснулась ее талии, словно помогая восстановить равновесие. Альба насмешливо смотрела на нее, изучая взглядом. Темные мокрые пряди волос прилипли к ее щеками шее, смуглая кожа соблазнительно блестела на солнце, и Миа благодарила всех богов за то, что Альба выбрала слитный купальник. Взгляд Мии невольно скользнул вниз по шее, останавливаясь на груди и том, как часто вздымалась грудная клетка Альбы. — С вами я скорее утону, — нарочито хмуро произнесла Джонс, вызвав еще более широкую улыбку женщины. Альба задержала на ней взгляд, и Миа почувствовала, что ее ноги стали слабеть с каждой секундой. Альба была так близко, что Джонс показалось это чем-то неприличным — слишком интимным для студентки и преподавательницы, но, прежде чем Миа успела отплыть, Альба едва ощутимо задела ее ногой под водой, рождая волну электрического тока. — Я спасу, — тихо обронила она так, чтобы это точно не было слышно для всех остальных. — Если попросишь. По возвращении на виллу Миа больше не смотрит на Альбу. Она чувствует, как ее сердце постоянно находится на пределе — она просто не может перестать думать об Альбе, ее взглядах и случайных прикосновениях, которые выбивают всю почту из-под ног. Но Миа больше не купится на это, она знает, что в конечном итоге Альба оттолкнет ее или сделает вид, будто ее собственного желания в их близости нет. Нет, нет, нет, Миа не малолетняя дура. Она глубоко дышит через нос и пропускает все реплики в разговорах за ужином. Рассматривает свои колени и свободную ладонь Паулы, покоящуюся рядом. Миа злится. Думает про себя о том, почему Паула не вызывает в ней всех этих сумасшедших эмоций? Почему мир под ногами не дает трещину, когда та смотрит на нее, целует, занимается с ней любовью? Паула ее не интригует, потому что с Паулой все спокойно и понятно — она говорит словами через рот и не пытается обманывать Мию, говоря одно, а ведя себя совершенно иначе. Джоэл шутит, что у Мии пошла перезагрузка мозга, потому что сидит она слишком нахмуренная и тихая, и Паула снова шутит, говоря быстрее, чем успевает подумать: — Оставь ей силы, — а затем, боясь реакции Мии на ее реплику, добавляет. — Мы ведь сегодня собрались еще рисовать? — Боги, нет, я слишком устала, — бормочет Эмма с обгоревшими щеками и плечами. — Может, что-то менее интенсивное? — «Я никогда не?» — предлагает Чарли, и Миа кидает на него такой взгляд, что парню хочется провалиться под землю. — После этой игры есть вероятность, что меня исключат из университета? — подшучивает Саймон, и Альба улыбается. — Все, что происходит здесь, никак не касается нашего взаимодействия в университете и всего, что с ним связано, — уверяет она спокойно и доверительно. — Я понимаю, что почти со всеми из вас встретимся в следующем году в статусе преподавателя и студента, но это не имеет никакого значения. Здесь мы просто как…отличная компания художников, договорились? Миа чувствует неприятное шевеление в животе, прекрасно понимая, что под «почти со всеми» — Альба имеет в виду ее переход к другой преподавательнице. Она старается никак не реагировать, но играть в присутствии Альбы ей все равно кажется неловким. — Звучит убедительно, — кивает Эмма, отправляя в рот кусочек сыра. — Тогда мы тоже можем рассчитывать на ваши грязные секретики? — Посмотрим, — уклончиво отвечает Альба, улыбаясь. — Но нам, видимо, нужно поклясться на крови, что все останется на этом заднем дворе и не уйдет никуда дальше. — Предчувствую, что игра будет интересной! — раздался голос Джоэла с другой стороны от Мии, и та кидает на него умоляющий взгляд, призывающий парня не провоцировать никого не глупости. Расположившись вокруг деревянного стола на веранде, Саймон разводит импровизированные коктейли, которые пьянили быстрее всякого вина, и садится во главе стола, словно собираясь руководить процессом. Миа чувствует себя напряженно и дает себе обещание, что уйдет в любой момент, который ей хоть как-то не понравится. Альба, на удивление, не смотрит на нее — напротив, она вовлекается в игру с первого же хода. Благо что начинают они довольно невинно, и Саймон не выкидывает ничего провокационного. Друг за другом они продолжают делать свои «ходы», наблюдая за тем, кто пьет, а кто просто наблюдает. «Я никогда не воровал ничего в магазине». «Я никогда не врала родителям о своих поступках». «Я никогда не рассказывала тайны другого человека». «Я никогда не оставался с разбитым сердцем». Слова Джоэла наполняют маленькое пространство между ними, и многие из ребят поджимают губы, понимающе глядя друг на друга. Альба пьет вместе со студентами, видит на себе эти заинтересованные взгляды, но никто так и не решается спросить у нее подробности. — Мой первый парень бросил меня, как только переспал со мной, — Паула облизывает губы и решается внести ясность первой. — И с тех пор ты сменила команду? — Эмма не отказывает себе в удовольствии подколоть ее. — Ладно-ладно! У меня была похожая история, только мой первый парень бросил меня после того, как на него обратила внимание популярная девочка из школы, так что я внезапно оказалась для него слишком «страшненькой». Мие нравится идея узнавать других через эту игру, хотя мысль о том, чтобы напиться, вызывала у нее кромешный ужас. Она не хотела творить ужасные вещи и оправдываться потом тем, что просто перебрала. «Я никогда не была настолько пьяна, что не помнила, что произошло прошлым вечером» Саймон смеется, а Паула многозначительно смотрит на смущающуюся Мию. Это был единственный раз, и она пьет вместе с Эммой, Альбой, Чарли и Саймоном. — Много раз, даже нечего рассказывать, — пожимает плечами Чарли, словно это его обыденность. — Только один раз, после вечеринки Саймона, — Миа закатывает глаза, видя, что друг хочет что-то добавить. — Это в тот раз, когда ты не осталась у меня на ночь, а укатила к Пауле? — Не ревнуй, дорогуша, — вмешивается Паула, ехидничая. — Нам, девочкам, спокойней без парней. Никакого сексизма, но это так. — Может, расскажете про себя? — Эмма оборачивается к Альбе и улыбается ей. Вопрос, вроде, не такой провокационный и не требует раскрытия всех подробностей, но Альба прежде практически ничего не говорила, а интерес с каждым новым вопросом подогревался у всех еще больше. — О, ну хорошо, — Альба хлопнула себя по коленям и улыбнулась. — Когда-то у меня был неудачный выставочный период, картины не выкупались и в целом не было новых интересных заказчиков, и я после очередной такой выставки согласилась пойти с другими художниками в бар. Все были навеселе и обсуждали предстоящие контракты, а я чувствовала себя полной неудачницей, поэтому начала пить больше, чем обычно, совершенно не заботясь о том, как доберусь домой. На следующее утро я проснулась в своей квартире с ощущением того, что произошло что-то плохое, но никто из коллег ни сказал мне ни слова, и теперь до конца жизни я буду жить с этим незнанием. Ребята вокруг смеются и понимающе кивают головой. Мие кажется, что Альба рассказывает об этом так легко, словно действительно сидит в окружении друзей, а не своих студентов. Не сдерживая улыбки, она мельком смотрит на женщину, чувствуя, как в ее груди теплеет от ее мягкого выражения лица. Они продолжили игру, и Миа до сих пор молилась о том, чтобы никто не пускался в провокационные вопросы, но понимала, что суть игры именно в этом, поэтому ждала лишь момента, когда сможет уйти. «Я никогда не врал о своем возрасте» — Ну, я любил покупать вино до совершеннолетия, поэтому у меня была поддельная ID карточка, — Саймон пожимает плечами, и все взгляды вновь направляются к Альбе, которая выпила вместе с парнем. — У женщин не принято спрашивать о возрасте, а те, кто решался, могли услышать чуть приукрашенную версию, — Альба хрипло смеется, и Миа скептически склоняет голову, наблюдая за той. — Бросьте, вы не в том возрасте, чтобы врать о нем, — неожиданно подает она голос, чувствуя, будто алкоголь все же делает ее чуточку смелей. — К тому же прекрасно выглядите. Миа сама не знает, зачем вставляет свою реплику, но знает одно наверняка — это абсолютная правда, с которой невозможно не согласиться. Ребята активно кивают головами, заваливая мисс Родригез комплиментами. — Всякое случалось, — неловко ведет плечом она, а затем меняет тему для обсуждений. — Я никогда не купалась голой в бассейне или море. — Да ладно, — Эмма громко смеется, делая глоток коктейля и наблюдая за тем, как большинство ребят тоже пьют. — Поверить не могу! Вы не выглядите человеком, который действительно не купался голым. — Я консервативней, чем вы можете себе представить, — улыбается Альба, на что Саймон беззлобно ухмыляется. — Явно есть что-то такое, что удивило бы нас! «Я никогда не курил травку» Альба пьет только после Эммы, Паулы и Саймона. Кажется, будто бы Саймон делал абсолютно все в этом мире. Миа удивленно вскидывает взгляд на женщину, моментально представляя ее на летней веранде, в легком белом сарафане, раскуривающую травку. В ее голове это выглядит гармонично, даже горячо, и она ничего не может поделать с собой, жадно наблюдая за тем, как Альба пьет из своего стакана, а затем чуть морщится. — Обычная тема, — пожимает плечами Саймон. — Мы делали это с Эммой тоже. — Я пробовала траву в Барселоне после первого курса и больше не хочу повторять этот опыт, — Паула вспоминает, как ее тошнило, и что идея курить траву вместе с алкоголем была провальной. — Вы, ребята, определенно хотите меня споить, — глаза Альбы чуть загораются, и она знает, что следующие глотки будут совсем маленькими, чтобы она не успела напиться до того, как все отправятся спать. — Что ж, просто можете знать, что я пробовала траву несколько раз и смотрю на это абсолютно безразлично. «Я никогда не целовал никого из этой комнаты». Миа слышит это словно вдалеке, и ее сердце падает куда-то в желудок. Чарли, само собой, не целовался в этой комнате ни с кем, потому что у Чарли есть девушка, покорно ожидающая его в Нью-Йорке и надеющаяся на то, что Чарли не натворит глупостей. Миа колеблется и замирает, когда ей кажется, что Альба собирается выпить. Но та лишь крутит бокал в руках и не делает ничего, внимательно наблюдая за студентами. Джоэл пьет одновременно с Эммой — Миа знает, что однажды они целовались на спор, пьяные вхламину, и это почти не считается. Паула пьет следом, и Миа подносит к губам свой стакан, не слыша обсуждений вокруг себя из-за грохочущего сердца. У Альбы в голове окончательно складываются все пазлы. От розовеющих щек Мии веет смущением, и она не может упустить из поля зрения, как рука Паулы шевелится где-то под столом, наверняка накрывая ладонь Джонс. Альба улыбается кончиками губ, внезапно встречаясь со светлыми глазами девчонки, и чувствует самодовольство от того, что никто не знает о том, кого еще целовала Миа за этим столом. — Девочки, не нужно стесняться, мы все очень понимающие — смеется Саймон, и Миа на самом деле не может перестать думать от Альбе. То, как она смотрит на нее, глубоко, долго, желанно. Мие кажется, будто бы ее легкие горят. Ей нет никакого дела до подколов Саймона или до взаимных шуток Паулы и Джоэла. Никто, абсолютно никто не смотрит на Альбу, которая гладит большим пальцем стекло стакана и затем задумчиво протягивает: — Студенчество — это лучшее время для экспериментов. Невыносимая. Эта женщина всегда знает, когда нужно вставить свое колкое, цепляющееся, как репейник за одежду, слово. Альба смело раздувает едва загоревшийся огонь — провоцируя так, что другим даже и не понять, к чему та бросает эту фразу. — Так, значит, вы тоже экспериментировали? — Миа успевает сказать это быстрее, чем подумать, и Альба улыбается ей самой снисходительной улыбкой на свете. — Нет, — легко качает головой она. — Я же говорю, я довольно консервативна. Мие хочется перевернуть стол, вылить остатки коктейля ей в лицо и назвать ее лгуньей. Консерватизма в Альбе столько же, сколько в Мие остатка самообладания, но Паула, словно предчувствуя что-то плохое, гладит ее ладонь под столом, и Джонс примирительно затихает. — Что-то не очень похоже на консерватизм — сидеть со своими студентами и пить коктейли. Не считаете? Альба не отвечает ей, замечая, что Миа уже завелась и готова полезть в драку. Словно взъерошенный котенок, она смотрит на женщину с вызовом в глазах. Единственная, кто понимает, что Альба дразнит именно ее. — Это другое, — говорит она и прекращает своей интонацией дальнейшие споры. Альба чувствует, как ее голова становится слишком легкой — так бывает всегда, когда она напивается. Мышцы словно расслабляются во всем теле, а сама Альба становится слишком тактильной. Она смеется с ребятами, касается плеча Эммы, стукается «кулачками» с Саймоном и ведет себя как душа их компании. «Я никогда не читал чужие переписки» «Я никогда не была влюблена в лучшего друга» «Я никогда не пыталась понравиться кому-то ради собственной выгоды» Миа теряется во времени и счету выпитому, она больше не отвечает ни на одну реплику Альбы, продолжая сверлить ее взглядом. Конечно, она понимала, что Альба никогда не выпьет, признавшись, что целовалась с ней, но к чему был ее комментарий про эксперименты? «Я никогда не влюблялся в преподавателя» — Извините, мисс Родригез, но это необходимо выяснить, — Джоэл по-дурацки смеется, и Миа ненавидит его каждой клеточкой души. Она наблюдает за тем, как пьет Ева, вслед за ней пьет Эмма и Чарли, Паула пьет последней, и сердце Мии пропускает удар. Альба с удивлением смотрит на каждого из них, а затем останавливает свой взгляд на Мие, словно ожидая ее решения. Миа не пьет, но в груди все сжимается до таких размеров, что воздуха не хватает. Неужели Альба действительно подумала, что Миа может быть в нее влюблена? Самоуверенная, беспринципная Альба. Миа злится на то, как долго чужой взгляд блуждает по ее лицу. Вполуха она слушает рассказы друзей и чувствует себя так, словно ей нужно уйти. — Ну а вы? — интересуется Джоэл, улыбаясь своей пьяной улыбкой. — Бывало ли такое, что вам кто-нибудь нравился из студентов? — Думаю, это не совсем этично обсуждать, — Альба парирует с легкой улыбкой, но голос ее звучит уверенно. Миа все же улавливает в ее голосе скопившееся напряжение. — Бросьте, неэтично и приглашать своих студентов в Италию, предлагать им остаться в вашей вилле и распивать по вечерам коктейли, играя в игры. Мие кажется, что Альба тут же уйдет после сказанного — Джоэл будто бы перегибает палку, но женщина не сдается. Она смотрит на него с вызовом, с этим блестящим от выпитого взглядом, и Миа думает, что умерла бы, будь она на месте друга. — Ты прав, это совершенно неэтично. Но, тем не менее, я не могу обсуждать с вами такие вещи, — Миа ухмыляется и едва удерживает себя от комментария на ухо Пауле. — Могу сказать так, что у меня никогда не было романов с моими студентами. — Готов поспорить, что многие бы мечтали об этом, — Саймон говорит искренне, с восхищением и без всякой пошлости. Когда они заканчивают игру, на часах уже почти час ночи. Эмма и Ева помогают убрать стол, пока парни заняли свободные ванные комнаты, чтобы для всех хватило места. Оставшись на заднем дворе, с выключенными гирляндами, Миа чувствовала, что порядком напилась и устала. Паула же была к ней внимательна и постоянно спрашивала о том, как девушка себя чувствует. — Мне понравилось играть, было здорово, — протянула она, улыбаясь Мие. — И ты такая горячая, когда с кем-то споришь. Миа не стала уточнять, о ком именно говорила Паула. Та осторожно коснулась ее лица, словно спрашивая разрешения на свои действия, и Миа доверительно прильнула к ней щекой. На кухне, откуда их не было бы видно, возились девчонки, парни все еще были в душевых и должны были разойтись по своим комнатам. Миа знала, что их не увидят, поэтому на секунду прильнула к Пауле. После игры она чувствовала, что напряжение, скопившееся от их взаимодействия с Альбой, сконцентрировалось внизу живота, а Паула лишь подбрасывала дров в этот разгорающийся пожар. Чужие руки обвили ее шею, и девушка тихо пробормотала: — Мне кажется, все и так всё поняли. Мие тоже так показалось, но все же какое-то стеснение при ребятах она ощущала. Внезапно загоревшийся ночник на втором этаже на секунду отвлек Мию от мыслей, и пока Паула обнимала ее, крепко прижавшись всем телом, Джонс заметила, как шторы в комнате выше чуть шевельнулись, и в следующую секунду она увидела фигуру Альбы. А та заметила, что Миа стоит внизу, смотря на нее. Сердце заколотилось в груди как ненормальное, и сначала Миа хотела было инстинктивно отстраниться от Паулы, но поняв, что Альба именно наблюдает за ней, не смея оторвать взгляда, скользнула ладонями вниз по спине Паулы. Переставая прокручивать в своей голове миллионы мыслей, Миа прильнула к той, вовлекая Паулу в поцелуй, зная, что Альба смотрит на них. Чуть меняя положение головы, Миа подняла взгляд к окну, словно пытаясь убедиться в своих догадках, и оказалась права — мисс Родригез по-прежнему стояла там, не пытаясь уйти. Она наблюдала за тем, как Миа целуется с Паулой вполне осознанно. И она знала, что Миа знает об этом. Альба почувствовала, как низ ее живота свело приятной ноющей болью, а в груди тяжестью забилось сердце. Она представляла, что там внизу могла бы стоять она, что они могли бы скрываться ото всех и целоваться в ночи, пока остальные заняты своими делами. Альба давно не ощущала, чтобы эмоции настолько переполняли ее: она злилась, невероятно ревновала и желала Мию — безнадежно и безрассудно, забывая обо всех рамках этики, норм и правил. Миа, оторвавшись от Паулы и вновь обнимая ее, смотрела точно наверх — на нее, разжигая такой огонь в груди Альбы, что она могла бы сгореть заживо. Заранее списывая все на выпитое, Альба осторожно потянулась к подолу своего платья, а затем совсем медленно стала приподнимать его. В горле Мии моментально пересохло, сердце будто бы перестало стучать, но в следующую секунду она почувствовала бешеный пульс в висках. Кровь отлила от головы и хлынула вниз, пылающие от стыда щеки едва обдувал вечерний ветер, и в какой-то момент ей показалось, словно все это ее больная фантазия. Но Альба действительно стояла там, нарочито медленно снимая с себя платье и распуская волосы, россыпью упавшие на ее плечи. Если Миа кому-нибудь бы рассказала о произошедшем, она уверена, никто из ребят ей бы не поверил. Не в силах выдержать этой пытки, Миа отстранилась от Паулы, предполагая, что душевые уже освободились. Ее тело горело и жаждало любых прикосновений, даже если это будет не та, которую она хочет. Встав под прохладные струи воды, Миа отчаянно пыталась выровнять дыхание. А впереди предстояло еще пять прекрасных солнечных дней на Сицилии.