Живи и страдай. Все, кто во тьме, ищут свет. Но найдя его, они слепнут от его сияния. И они чувствуют боль. Такова истина. Однажды ты сожжёшь свои глаза сиянием истины и познаешь вечную тьму.
***
Когда все поутихло, малыш так и заснул в мягких объятиях юноши, позабыв о страшных словах того мужчины. Все рабы легли спать, устроившись по разным углам своих тёмных камер. Кто-то свернулся калачиком прямо на полу, кто-то облокотившись о стену тихо клевал носом в плечо соседа, а кто-то сбился в маленькие группки, слушая тихое сопение рядом лежащего. Луффи уснул, убаюканный тёплыми объятиями юноши, который аккуратно придвинулся к стене и, взяв малыша поудобнее, сам прикрыл глаза, быстро заснув из за усталости от насыщенного и долгого дня. Было где-то за полночь, когда во тьме коридора послышались тихие, но уверенные шаги. Дверь дальней камеры неприятно скрипнула, медленно открываясь и будто нехотя поддаваясь напору тяжёлых рук. Маленькие глазки на скуластом лице разглядели свою цель среди валявшихся в камере рабов. Аккуратно переступая через спящие тела он добрался до юноши, аккуратно выхватывая спящего мальчика прямо из его рук. Он поднял его и направился к выходу из камеры. Преодолев путь от конца коридора до верха лестницы, он аккуратно закрыл за собой дверь в помещение темниц и направился по извилистым коридорам корабля в свою каюту. Добравшись туда без особых затруднений, он на ощуп прошёл к кровати, сразу укладывая ребёнка на осевшую перину. А сам начал быстро избавляться от одежды. И вот он, уже абсолютно не стесняясь своей наготы, склонялся над телом мальчика, медленно облизывая свои губы. Шершавые пальцы потянули за края потрёпанную майку, избавляясь от ненужной тряпки, и вот руки опустились на маленькое хрупкое тело. Прерывистыми движениями он начал водить рукой от груди, до живота мальчика, иногда опуская руки к его лопаткам, чуть приподнимая его над простынёй. От таких действий у малыша участилось сердцебиением, а сквозь сон пробились еле слышные постанывания. Мужчина над ним рыкнул, продолжая уже более интенсивно ласкать податливое тело. Потихоньку мальчик начал ощущать, что его тело начали всё настойчивее трогать внизу. Сверху слышались какие-то рыки, а из сна его полностью вырвало прикусанное за мочку ухо, которое начало пульсировать от боли. Окончательно проснувшись, мальчик дёрнулся, отодвигаясь от большой тени нависающей над ним. Привыкнув к темноте ребёнок смог разглядеть знакомые черты лица. — Э-это...это вы? – окончательно проснувшись начал лепетать Луффи, – Ч-что вы д-делаете? О-отпустите меня! – последние слова оборвались тихим кашлем из осипшего горла мальчика. «Ха малыш жду не дождусь нашей бурной ночи. Жди» – всплыло в голове у Луффи. По щекам мальчика поделись слёзы. — И что мы такие печальные? Тебе же было приятно, а? – он с силой придавил ребёнка к постели, пока тот пытался упираться руками, – Сейчас мы займемся ещё более приятными вещами, ох, я тебя уверяю. Мы с тобой проведём незабываемую ночь. – слащаво проговорил мужчина, снова, как в тот раз в камере, закатывая свои глаза и медленно облизывая губы. — Н-не надо п-прошу! Пустите м-меня – умолял малыш, медленно понимая, что хочет сделать этот человек. Но его просьбы проигнорировали, продолжая более напористо трогать его в непристойных местах. Слёзы хлынули из глаз, обжигая щёки. Он начал дёргаться всем телом, брыкаться и пытаясь остановить блуждающие по его телу руки. Мужчина рыкнул на непослушную омегу и схватил его руки, заведя их над головой мальчика и с силой придавливая их к кровати. — Не дёргайся, или же ты хочешь по жёстче? – мужчина склонился к его уху, – Ох, какой шалунишка, маленький проказник, хх-р-р-р~. — Е-если вы не п-прекратите, то я закричу! – попытался сквозь слёзы выговорить омега. — Ха-ха попробуй, кричи не кричи, никто тебя всё равно никто не услышит. Можешь сколько угодно кричать, золотце моё, как тебе угодно. Я не буду против твоих криков они будут возбуждать меня ещё сильнее! Так что давай, маленькая омежка! Кричи, умоляй о помощи! После этих слов Луффи больно укусили за плечо, оставляя влажный след от зубов. Мальчик не оставил свои попытки выбраться из этого капкана. От одной только мысли о том, что с ним сделают волосы вставали дыбом, а зрачки сужались от страха. Малыш начал брыкаться ногами, ёрзая всем туловищем по простыне и пытаясь встать и уползти, вырваться из лап его мучителя. Мужчина ухмыльнулся отпуская руки мальчишки. И только тогда тот вспомнил, что на нём всё ещё были наручники, в которые его заковал этот же человек. Распухшие красные запястья неприятно тёрлись о металл. От отчаяния слёзы с ещё большей силой потекли из глаз и его тело обмякло от бессилия. Увидев что мальчишка перестал брыкаться мужчина подумал, что он принял свою неизбежную судьбу и решил, что может преподать урок этому, ещё невинному, омеге. — Я вижу ты наконец понял, что это неизбежно. Сейчас я тебя научу важным приёмам в сексе. – непонятное взрослое слово наконец обрело для мальчика смысл, – Учись, это скоро пригодится тебе для служения у твоих будущих хозяев. Будешь ещё вспоминать и благодарить меня. – мужчина расхохотался. Он схватил мальчика за волосы, чуть ли не скидывая его с постели и, поставив того на пол, сам уселся на край кровати. В щёку мальчику уткнулись что-то тёплое и твёрдое в кожаной оболочке. Оно жутко воняло и источало мерзкую слизь. Луффи сморщится, пытаясь отпихнуть от себя это "что-то". Но его хорошенько тряхнули и зажали между больших ног, так что в боках начало тянуть от боли. — Суй в рот, будто хочешь его проглотить. – влажный конец уткнулся в сжатые губы мальчика, – Суй кому говорю! – мужчина начал злиться. Он с силой надавил маленький ротик, от чего тот приоткрылся впуская в себя пульсирующий член. Мужчина победно рыкнул, издав дольный выдох и схватив мальчика поудобнее за волосы начал двигать его голову. Слёзы с новой силой хлынули. К горлу подкатил ком и он попытался откашляться, но ему не давали вынуть "это" изо рта и он просто им давился. Туда-сюда. Туда-сюда. Туда-сюда. Во рту у него разлился противный вкус смазки, а рвотный рефлекс заставлял его давится слезами вперемешку с отвратительным запахом члена. Он перестал отпихиваться руками. С каждым новым толчком его всё больше и больше тянуло блевать. Он думал о своём дедушке, о людях в деревне, добром парне в клетке. Если бы они сейчас видели его, если бы сейчас хоть кто-нибудь пришёл у нему на помощь. Печаль вперемешку со злостью смешались в его крови и он со злостью, сквозь слёзы, посмотрел на своего мучителя. Когда в его рот снова засунули член, пропихивая вонючий кусок мяса в самое горло, он с силой сжал челюсти так и замерев на месте. Время остановилось. Исчезли запахи и звуки. Только где-то там далеко за бортом шумело ночное море да слышался треск свечи. И тут мужчина громко завопил, переходя от грубого басистого крика, до хриплых стонов. Он схватился за свой орган, падая с кровати и скручиваясь на полу. Сквозь брызжащие искры в глазах он разглядел мальчишку, который уже развернулся в сторону выхода. Он встал, громко стукнув кулаком в стенку и схватил одной рукой волосы Луффи. Тот скорчился от боли, но всё же попытался вырваться, пока мужчина орал ему чуть ли не на ухо: — ШЛЮХА, что ты творишь?! Как ты посмел?! Ты раб! Ты должен подчиняться беспрекословно! – он с силой тряхнул мальчишку и тот упал на пол. Спустя какое-то время мужчина отдышаться и всё, ещё держа мальчишку за волосы, поволок его кровати, где поставил его на четвереньки и навис над ним сверху. – Давай сделаем так, – прохрипел он над ухом Луффи, – если ты не будешь брыкаться и будешь делать всё, что я тебе прикажу то, так уж и быть, я не трону твоего защитника. Если же ты не будешь мне подчиняться, я убью его. Ты меня понял!? Нет, не убью, я буду каждый день пытать его, пока он будет молить меня чтобы я его убил! Как тебе такая идея, ничтожество? – выкрикнул он последние слова в ухо мальчику. Мальчишка начал глотать собственные слёзы. Громко всхлипнув, он положил между зубов язык, крепко сжав челюсти. На светлой простыне начали образовываться бурые пятна и мужчина, выругавшись, оторвал голову мальчишки от постели. — Твою мать! Открой свой рот, ты же сейчас захлебнёшься! – нервно выкрикнул он. Ответственность за смерть товара до покупки полностью лежала на надзирателе. Он приоткрыл челюсть малыша и поднял его голову, поворачивая её чуть левее чтобы он выплюнул кровь. Малыш от этих действий открыл рот и отхаркнул скопившуюся кровь. — Фухх, ты меня напугал! Ещё бы чуть-чуть и можно было уже с тобой на дне морском лежать.– вытирая вспотевший лоб сказал мужчина. — П-пожалуйста прекратите! П-прошу вас! – проскулил Луффи сорванным голосом. Мужчина почесал подбородок и злобно оскалился. — Как я тебе уже говорил – выбирай. Не будешь слушаться меня и тебя будет ждать труп того наглого сучонка. Если же будешь послушным, то я прислушаюсь к твоим просьбам не трогать его. Если ты расскажешь кому-то тебя будет ждать труп, если попросишь помощи тебя будет ждать труп. – он посмотрел в округлившиеся глаза мальчика. В воздухе повисла тишина, в которую Луффи чуть ли не выкрикнул: — П-прошу делайте всё, что хотите со мной! Только не трогайте его! Прошу, я вам отдам себя, а вы сдержите обещание! – заумолял Луффи. За то короткое время, что он провёл в камере, мальчик успел привязаться к молодому альфе. От него исходило ощущение безопасности, будто парень мог укрыть его от всего зла в этом мире. И Луффи хотел чтобы он вернулся к нему живому и кинувшись в его объятия никогда бы не отпускал его от себя. Одна мысль о потере его друга вызывала непонятное гнев, зарождающейся где-то в сердце и разливающийся по всему телу. Он поднял свои глаза на мужчину. На секунду насильнику привиделся небольшой огонёк в глубине зрачков, придававший карим глазам красный оттенок. Но пропал этот огонёк также быстро, как и появился. И мужчина не предал этому значения. Если бы он знал, что он сделал в ту ночь... Что-то дремлющие, обитающие во тьме, вышло на свет и ослеплённое яркими лучами, прищурившись наблюдало. *** — Хорошо, хорошо. – мужчина с усмешкой поднял руки вверх, – Я сдержу обещание. Но и ты смотри, одно непослушание и твоему дружку конец. – он неприятно оскалился, протягивая свои руки к мальчику. Он запустил одну руку под живот мальчику, а другой рукой, оглаживая нежные ягодицы, приставил пальцы к узкому отверстию. Луффи сжал руками простыню и закусил зубами уголок валяющейся рядом подушки. Ужасно. Мерзко. Отвратительно. Гадко. Тошнотворно. "Как же так? Почему дедушка ещё не спас меня? Почему не пришёл за мной? Я в чём-то провинился? Плохо вёл себя? Был таким непослушным мальчиком?! Почему так мерзко? Почему так много слёз? Он благородно встал на защиту своего друга, тогда почему в душе одна пустота?". Луффи всё дальше уходил в дебри своих мыслей, стараясь не замечать происходящего с ним. Но резкая боль внизу вырвала его из собственных рассуждений. Он вскрикнул, мелко дрожа и вздрагивая. По ноге стекали тёплые капли, а кольцо мышц больно пульсировало вокруг вставленного члена. На глазах навернулись слёзы, а в голове одна за другой кричали мысли: "ПОЧЕМУ!? Почему так больно?! Почему мне так больно?! Как же больно! Это так больно! Мне так больно! Больно, больно, больно, больно......". – Больно...– выдавил Луффи. Член начал медленно двигаться в нём, хлюпая в жиже из крови и предэякулята. Оттуда несло стальным запахом крови и отвратительным запахом потного тела. Обессилев Луффи упал на простыню, но сильные руки успели схватить его таз. Его раздирали с разной силой, иногда медленно и размеренно, иногда быстро со сбивчивым ритмом. Малыш не знает сколько времени прошло. Но на вечность уже явно ощущалось. Всё это время он полустоял словно собака, а его имели на кровати уже заляпанной какой-то липкой белой жидкостью. Та же жидкость хлюпала в его дырке, а его всё драли и драли, с каждым разом всё остервенелее. Постель тоже была в ней. Слёзы давно перестали течь, от них остались только жгучие дорожки на щеках. Он смотрел пустым взглядом в никуда и уже мало что осознавал. Только когда из него наконец вытащили обмякший член, который в очередной раз испражнился в него, он дёрнулся и полностью упал на простыни. На периферии возникла мысль, что всё уже закончилось, тогда как в общем-то было уже всё равно. Малыш так и продолжал лежать, как безвольная кукла, когда сверху послышался голос: — Классно было, согласись? И приятно, и время провели с пользой. Я сейчас прикажу слугам тебя помыть и там обработать. Жди и не уходи никуда, пока к тебе не подойдут слуги. – его насильник встал, натянул на себя штаны с рубахой и вышел из каюты, оставляя поломанную игрушку наедине с собой. *** Когда узнают, что кто-то тронул ещё не проданный товар, могут выдать приличный срок, а то и смертную казнь. Никто не смеет трогать раба, которого ещё не выставили на аукцион. Новая игрушка хозяина должна быть идеальна, без изъянов, без видимых повреждений. Если же такое случится то это значит, что товар испорчен. Это значит, что раб больше непригоден им. Смерть. *** После того как его помыли и обработали раны, его поволокли в, уже знакомую ему камеру. Глаза уже слипались, хрупкие измученные ножки заплетались от быстрого шага. Его волочили один из слуг этого ненавистного человека. За эту ночь его большие детские глаза покрылись плёнкой ненависти. Ненависть к его насильнику, ненависть к его капитану, ненависть к этому кораблю. Все они... Глаза снова приобрели красный оттенок. Эта секунда всё передала без слов. Ненависть, злоба, отвращение от собственной никчёмности , неприязнь к собственному телу. Даже после ванны ему всё ещё казалось, что его тело грязное. Он хотел содрать с себя кожу чтобы было всё такое же как до всего этого... как было до вечера его дня рождения... *** Он не знает сколько времени прошло. Но после того как его привели в камеру он не вылезал из объятий юноши, который не переставал переживать за маленького омегу. "Что могло случится с ним такого? Неужели он что-то упустил из виду? Не уследил за своим мальчиком...". Каждый раз заглядывая в глаза ребёнка, он чувствовал как у него на душе скребутся кошки. Из его глаз исчезло то детское сияние, с которым он слушал его в первый день своего заточения. Его движения стали нервными и дёрганными, а газа при каждом постороннем звуке округлялись и слезились, будто сейчас с ним произойдёт что-то плохое. Вначале он не мог отлепить от себя малыша. Но затем тот начал отпихиваться от объятий, что-то бурча себе под нос по поводу того, что он весь грязный и пыльный. Юноша начал настаивать на объятиях. И сегодняшний день не был исключением. — Эй кроха не хочешь обнимашки? – бодро сказал юноша, раздвигая руки в разные стороны. — Н-нет я же сказал.. я грязный...– тараторил малыш, когда альфа попытался уже сам заключить его в объятия. Луффи испуганно отодвинулся от него подальше. — Эй малыш ну ты чего? Всё же хорошо? Посмотри, я тоже грязный, не важно какой ты, я всегда буду с тобой? Не мучай себя, малыш, я же вижу что ты хочешь обнять меня. – с мягкой улыбкой проговорил юноша. Луффи не смог сдержать накопившихся за несколько дней и слёз и они хлынули из его глаз. Он с разбега кинулся в объятия юноши чуть ли не снося его с ног и громко-громко заплакал. Юноша почувствовал как его плечо намокает от детских слёз. — Тише, тише, малыш, мой хороший, тебе стало легче? – поглаживая по голове прошептал парень. Луффи быстро закивал cжимая потрёпанную кофту юноши ещё сильнее. — Если ты так не хочешь, то можешь не рассказывать, что с тобой случилось, – юноша крепче сдал объятия, хмуро уставившись в стену напротив, – Но помни, что я я всегда буду с тобой. Луффи ещё пуще разрыдался, со всей силы прижимаясь к тёплому телу. *** Эти дни пролетели будто вечность, как казалось маленькому ребёнку. Бессонные ночи проведённые в покоях своего мучителя сильно истощили тело мальчика. Оно стало вялым, кожа побледнела, появились круги под глазами. Всё это напрягало юношу, а в его голове крутилось множество вопросов: "Почему малыш в таком состоянии? Почему он не спит ночью, хотя они ложатся вместе одновременно?". Но он не хотел расспрашивать и так измученного ребенка и просто наблюдал за ним. Пока он оставит всё как есть, просто поддерживая маленького омегу, как сможет. Когда он последний раз обнимал малыша, то на мгновение его глаза снова блеснули жизнью... Может не всё потеряно? Так и продолжалось день за днём. Малыш выглядел всё хуже и хуже, а юноша понимал, что ничего не может с этим сделать. Мучать его вопросами не хотелось, а если вскользь и спрашивал что-то, то малыш будто в рот воды набрал и на отрез отказывался отвечать. Думая об этом Юноша тяжело вздыхал. "Что же делать? Как поступить?": думал он. Какое-то чувство внутри него будто кричало и говорило, что что-то тут не так, но юноша не хотел придавать этому значению, скидывая всё просто на волнение за омегу. Он ещё раз вздохнул Почему же он так печётся об этом ребёнке? А ведь он даже не знает его имени. На душе снова заскреблись кошки, а ощущение чего-то неясного снова пульсировало в голове опасностью. Терзающие его мысли никак не покидали голову по этому он и не спал в столь поздний час. А под его боком тихо посапывала причина его бессонницы. Он перекрыл глаза, погружаясь в глубокие раздумия и сквозь полудрёму услышал приближающиеся шаги. Малыш под ним заворочился. Приоткрыв глаза и пытаясь сквозь тьму разглядеть подошедшего к их камере человека, он ожидаемо не узнавал его, и ему оставалось только прислушиваться. Тишину прорезал свистящий шёпот. — Сладенький мой, нам пора, – обладатель шёпота ехидно захихикал. — Уже? Сейчас. – послышалось под боком. "Ч-что? Это был малыш? Куда малыш уходит? Почему не рассказывал ему? По этому он не спит?" В голове скопилось куча вопросов и юноша обдумывая каждый из них не заметил как уснул. Последним, что он успел подумать перед падением в тёмную бездну это то, что он распросит обо всём мальчика завтра. Но, кто же этот человек, который забрал малыша ? А пока сейчас по коридору идут два еле слышно шепот — Ты больше обычного хочешь спать, что-то случилось? Я смогу решить твою проблему. – он кивнул в сторону уснувшего юноши. — Н-нет все хорошо... – пролепетал ребёнок. — Тогда ладно. Закончим быстро и ты ляжешь спать пораньше. – мужчина оскалился. — С-спасибо... — Ты прекрасен. Не хватает лишь улыбки. Больно? Трудно? А ты улыбнись! Ведь ты ещё жив. Когда тебя будут продавать улыбайся, может и повезёт тебе с будущем хозяином. А пока я твой господин. — Да... Луффи вымученно улыбнулся, показав свои молочные зубки. — Так держать! – поддержал мужчина и слащаво улыбнулся в ответ. "Так как собственной смерти отсрочить нельзя, Так как свыше указана смертным стезя, Так как вечные вещи не слепишь из воска. То и плакать об этом не стоит, друзья." Снова. Снова. Снова. Ничего не меняется, он будто сходит сума. Спасает его только добрый и отзывчивый молодой альфа, хоть чуть-чуть скрашивая серые цикличные дни. Та же дорога Та же каюта. Та же боль в груди. Почему так больно? Там же нет ран, или повреждений, так почему там больно? Он устал устал. Он вымотан. Его тело используют снова и снова. Его снова купают и обрабатывают. Как "господин" и обещал, сегодня всё закончилось раньше и вот он уже стоял на пороге ненавистной, но и в то же время являющейся его спасательных кругом камеры. Малыш как обычно, переступая через тела на полу дошёл до юноши, окинул его пустыми глазами и лёг рядом, сразу же уснув под его боком. *** Сквозь сон малыш почувствовал на себе чей-то прожигающий взгляд. Открыв свои впалые глаза, он увидел перед собой юношу, который будто сверлил в нём дыру своими глазами. — Ч-что то случилось?– запереживал Малыш, приподнимаясь на локтях. — Я хочу с тобой поговорить. – серьёзно отчеканил юноша. Глаза мальчика забегали и он, приподнявшись подполз к альфе, крепко обнимая его за шею и дрожа всем телом. — О чем п-поговорим? – взволнованно спросил он. — Каждую ночь ты куда-то уходишь. – безжизненно начал юноша, – Кто-то приходит за тобой. Как долго ты уже уходишь к нему? Кто он, чёрт возьми, такой!? – не сдержавшись выпалил альфа. — К-как ты у-узнал? – малыш ещё сильнее задрожал, пытаясь крепче обнять юношу чтобы не смотреть в его глаза. Как он не заметил? Когда прокололся? Что же будет с ними теперь? Его друга убьют? — Сейчас это неважно. Милый, расскажи. Никто не узнает твоей тайны. Я сохраню её на веки. Только расскажи, хорошо? Прошу тебя, расскажи мне всё... — Х-хорошо... П-пожалуйста ничего не предпринимай. Я-я... прости, прости меня п-пожалуйста! Это всё моя вина! Если бы не я, то ты был бы в безопасности! Прости! – захлёбываясь в собственных слезах лепетал малыш. — Тшшш... ты ни в чём не виноват. Пожалуйста, расскажи мне всё по порядку. Тшш... – альфа предпринял попытку успокоить омегу. — Я-я был непослушным, н-неппослушным. Я-я... . Из за меня тебя хотели убить! – начал малыш, – Н-но не волнуйся тебе сейчас не чего не угрожает! Сейчас ты в безопасности. Правда-правда. – он теребил в руках края кофты парня, пытаясь успокоится. Альфа молча уставился в стену. Он понял. Но надо было выяснить всё до конца. — Какой ценой? — Ч-что? – не понял омега. — Я спрашиваю чем тебе пришлось заплатить за мою безопасность? – юноша отчётливо почувствовал как малыш задрожал всем телом. — Т-тело... – прошептал мальчик практически юноше на ухо. Зрачки парня сузились, он до побелевших костяшек сжал руку в кулак, до боли в челюсти сжал зубы и направил озлобленный взгляд в тусклую тьму коридора. Зачем? Чтобы спасти его? Нет...такого быть не должно! Почему за его благополучие должен отвечать маленький и невинный омега? Почему его никчёмную жизнь пришлось отвечать маленькому ребёнку? Так не должно быть! Каждую ночь он ходил туда, отдаваясь в лапы монстра, который делает "это" с невинным ребёнком. И ради чего? Ради него, жалкого парня, который ничего не может сделать. Одинокая слеза скатилась по его щеке, оставляя жгучую солёную дорожку. Он громко выдохнул сквозь зубы, чуть дёрнувшись всем телом. — Малыш, так не должно быть. – разочарованно проговорил юноша, – Ты не должен продавать себя ради меня. Ты не должен жертвовать собой. Малыш, запомни: ты должен дорожить своей жизни. – Юноша всхлипнул и нахмурив брови резко поднял руку чтобы вытереть наворачивающиеся на глаза слёзы, – Решено. Ты никуда не пойдёшь сегодня. Больше никогда туда не пойдёшь! Ты меня понял!? – громкий шёпот чуть ли не сорвался на выкрик. Мальчик весь задрожал и оторвавшись от кофты юноши посмотрел на него своими округлившиеся от страха глазами. — Н-нет! Ты же умрёшь! Я не хочу этого! П-пожалуйста нет, нет, нет! Я вытерплю всё это, н-но не переживу твоей смерти! Нет, нет! Пожалуйста не нужно так делать! – малыш начал бить кулачками о широкую грудь парня, а слёзы с новой силой хлынули из его глаз. — Говорят, что человек умирает, когда о нём забывают. Если я буду продолжать жить в твоей голове, – длинный палец уткнулся в маленький лоб, – то даже так... я буду счастлив. Он посмотрел на мальчика своим добрым потускневшие взглядом и вымученно улыбнулся. — З-значит... — Возможно, всё возможно. Возможно я выживу, а может и умру. Но даже так, пока ты не забыл меня я всегда буду продолжать жить благодаря тебе, – он погладил Луффи по тёмным волосам, — Ты понял? Тихое угуканье стало ему ответом и он приобнял мальчика, механическими движениями поглаживая спину мальчика и уставившись в стену, рассматривая каждое отверстие в деревянных досках. Наверное это был момент, когда он понял, что может уходить. Тихо, спокойно, не привлекая лишнего внимания. Вот так, в клетке, будучи даже не выставленным на аукцион, но главное всё ещё свободным. — Меня зовут Монки Д. Луффи, – послышался тихий голос мальчика. — Тебе подходит это имя, Луффи-чан. – нежно прошептал парень. Юноша придумал себе, что имя Луффи может означать "Прекрасный", он хотел так думать и прижимая к себе хрупкое тельце, он уже ни о чём не сожалел в своей жизни. *** Ночь быстро наступила. Но не Луффи, не юноша не спали. По коридору как обычно раздались шаги и Луффи чуть вздрогнул, но широкая рука лежавшая на его плече успокаивающими движениями начала гладить его по спине. Дверь как обычно неохотно скрипнула впуская в тьму камеры человека. — Малыш, вставай, пора. – раздался хриплый голос тени нависающей над ними. — Н-нет... – нерешительно выпалил Луффи, начиная дрожать всем телом. Пальцы на его плече напряглись, чуть сжимая нежную кожу. — Что? – мужчина обомлел не до конца понимая, что происходит. Переминаясь с ноги на ноги он наконец выдал, – Неужели ты забыл о нашем уговоре. Что такое малыш? Неужели этот выродок так тебе надоел? – усмехнулся мужчина. — Н-нет — Так в чем проблема? Не заставляй меня тащить тебя силой. Быстро встал и пошёл. – начал злиться Мужчина. — Он никуда не пойдёт. – донёсся до мужчины тихий и сдержанный голос юноши. Бугай усмехнулся и зло оскалился, так, что во тьме были видны его оставшиеся, ещё белые участки зубов. – Значит вот как... По коридору послышались шаги и из тьмы лестницы вышли ещё два человека, которые, дойдя до камеры, встали за спиной мужчины. Юноша встал, заводя Луффи за свою спину. Но не успел он замахнуться, как один из подошедших тут же оглушил его одним ударом, подхватывая на руки. А второй быстро схватил мальчика, зажимая его рот рукой. — Я тебя предупреждал малыш. Муки ада ему обеспечены. Ты не послушал меня... Что ж, мне жаль, крошка... Он развернулся и они вышли наверх. На этот раз их маршрут был другим и Луффи увидел часть корабля, которая ещё была ему незнакомо. Сердце громко билось в груди, предчувствую что-то плохое. Вскоре они дошли до какой-то комнаты. Мужчина открыл дверь и они вошли в уже освещённое помещение. Посередине этой комнаты стояла большая кровать, а рядом с ней стоял столик с какими-то инструментами. *** Юноша в руках одного из подчинённых понемногу приходил в себя. Он кое как сфокусировал взгляд и перед его взором возникла кровать с лежащим на ней мужчиной, в объятиях которого дрожал маленький Луффи. – И века не прошло, – расхохотался мужчина поглаживая мальчика по волосам, – А мы всё ждали... Юноша посмотрел в большие глаза Луффи и медленно, одними губами прошептал, что всё хорошо, а затем снова перевёл хмурый взгляд на его мучителя. — Итак, с чего же мы начнём? – с усмешкой спросил мужчина, — Может вытащим ногти, а после отрежем и сами пальцы? Дааа... так и поступим, – он мерзко ухмыльнулся, пока один из его помощников привязывал юношу к стулу напротив кровати. Помощник взял раскладной нож и резко вонзил парню в ноготь, дойдя до самого основания. От неожиданной боли юноша громко вскрикнул и сквозь брызнувшие слёзы увидел заплаканное лицо омеги, который пытался вырваться из крепкой хватки своего мучителя. Он до крови закусил нижнюю губу чтобы больше не кричать, но в следующую секунду ноготь с отвратительным звуком оторвался от его плоти. Юноша зашёлся истеричным криком и раскачивался на стуле в разные стороны. В конце концов он упал на бок истерично дёргая связанными ногами и тяжело дышать. Следующий ноготь отрываться не хотел и его долго расковыривали, пока юноша хриплым голосом орал, так, что закладывало уши. Из его рта потекла слюна, а глаза закатилось наверх. Мужчина сидящий на кровати, крепко схватил рыдающего Луффи за уши, а сам поморщился от громкого крика парня на полу. Ногтей становилось всё меньше, крики всё хриплее и тише. Все руки юноши залило кровью, а на месте отсутствующих ногтей виднелись лишь побуревшие куски кожи. — Такой молодой и такой отважный. Защищаешь эту маленькую шлюшку. Разве тебя, альфу, не учили для чего нужны омеги? – ехидно спросил мужчина, снимая с мальчика майку и начиная поглаживать его тельце руками. — Прекрати это! Прекрати пожалуйста! – взмолился ребёнок осипшим от рыданий голосом, – Я всё сделаю, только прекрати это! Умоляю тебя! — Всё в порядке, малыш. – раздался хриплый голос с пола. Помощник поднял его стул и потускневшие глаза юноши взглянули на мальчика. — Оо, я придумал нам ещё одно развлечение! – он снял с Луффи потрёпанные шорты, которые сразу же отлетели на пол. Мужчина встал с кровати и взяв какие-то вещи со стола вернулся к омеге. Луффи тут же оказался скован в наручники и поставлен на четвереньки, лицом к сидящему напротив юноше. В руках у него появился довольно длинный и толстый предмет, который начал тереться между ягодиц ребёнка. У парня расширились глаза. Его сердце дрогнуло. Закипающая ярость полностью заполнила каждую клеточку его тела и он задёргался на стуле в попытках освободиться. Обоим помощникам пришлось крепко его удерживать на месте. Он отчаянно пытался вырваться, рыча и скалясь на держащих его мужчин. — Лучше пытай меня, но не трогай омегу! – прорычал альфа. — Какой ты скучный. Ты не хочешь посмотреть, как на твоих глазах ломается твой дружок? – довольно хмыкнул мужчина Парень ещё раз дёрнулся, но когда его остановили, он поднял голову на Луффи и серьёзно посмотрел на него. — Послушай Луффи, – обратился юноша к мальчику, который до сих пор стоял перед ним, – всё будет хорошо... слышишь?! Всё будет хорошо! Он снова попытался вырваться. Помощники держали его, а мужчина рядом с ребёнком громко хохотал. — Ха-ха, видишь? Он совсем не против! Он быстрым движением засунул трубку в ребёнка. Хлынула кровь и послышался скулёж. Ребёнка скрутило пополам и он прикусил руку чтобы заглушить жгучую боль и хлынувшие из глаз слёзы. Юноша взревел: — Тварь! Ты не человек, ты монстр! Как тебя земля ещё держит?! Чтоб ты сдох в муках, тварь! — Это жизнь парень! Она никого не щадит. – смеясь он продолжал проталкивать трубу в Луффи, – Будь то ребёнок или женщина. Все те, кто оказываются за решёткой аукциона, все они ничтожества недостойные нормальной жизни. Такими вас, тварей дрожащих, создала природа! – он рассмеялся пуще прежнего и с силой засунул трубу до конца, – Будь реалистом! Раб ты ничтожный. Труба начала двигаться туда-сюда. В прямой кишке ребёнка образовались микро травмы раздираемые движениями мужчины. Кровь залила всю простыню под мальчиком и он заходился громким криком с каждым поступающим движением. Но мужчине это быстро наскучило. Он так и оставил трубу в ребёнке, обойдя кровать и в плотную подойдя к юноше. Пора. — Эй малыш ты же внимательно смотришь? – спросил мучитель, вплотную прижавшись к щеке парня. Луффи приподнялся на локтях и истошно заорал, срывая голос: — С-стой! Не делай этого! П-прошу тебя! Умоляю! – малыш уже не знал, как ещё умолять о пощаде. — Твоё милое личико будет мне наградой за это деяние. – он закатил свои жёлтые глаза к потолку, довольно облизываясь. Он достал из за пояса пистолет приставляя его к сердцу со стороны спины. Ухмыльнувшись мужчина проговорил: — Последние слова. — Эй малыш... – он обратился к заплаканному ребёнку с лёгкой улыбкой на лице, – Помнишь...что я сказал тебе сегодня? Ты главное не забывай... . Я всегда буду там. – он кивнул головой вниз, направляя глаза на своё сердце, – Выберись отсюда, не сдавайся... Прошу тебя... Только не сдавайся! Громкий выстрел прорезал итак пропитанный кровью воздух. Привязанное к стулу тело обмякло, а из появившейся в груди дыры быстро хлынула кровь. Время вокруг мальчика остановилось. Воздух стал густым и тяжёлыми. Капли чужой крови вместе с редкими слезинками потекли по щекам. В ушах громко звенело и он долго смотрел на своего друга, пока улыбка с лица юноши медленно исчезала. Луффи не слышал, как смеялся во всю глотку мужчины. Мертв. Он видел как бездыханное тело обмякло. Как же так? Он не смог. "Только не сдавайся!": эхом бились последние слова парня о стенки головы Луффи. Это и есть Ад? Он громко задышал, перед его глазами запорхали чёрные бабочки, заполнившие всю комнату. Он помнил только как тело мужчины почему-то медленно упало на пол. Он мертв. А дальше только громкий крик, возможно его собственный и кромешная тьма... *** Темно. Холодно. Луффи попытался разлепить глаза, с просоня не понимая, где он находился Окончательно открыв глаза он увидел перед собой белый потолок и отчётливо почувствовал запах этилового спирта вперемешку с какими-то медикаментами. Сверху послышался чей-то беспокойный голос. — Ты очнулся! Я сейчас позову господина Гурена. Повернув голову к источнику голос, Луффи увидел мужчину в белом халате, на лице которого была маленькая коричневая бородка. Через несколько минут по коридору послышались громкий стук тяжёлых сапогов и еле поспевающие за ними шаги. – Пожалуйста, не беспокойте его сильно, господин. Он только что очнулся. – чуть ли не переходя на мольбу прозвучал высокий, спокойный голос молодого врача отталкивался от узких стен коридора корабельного госпиталя. Дверь резко отворилась и капитан судна быстро подошёл к койке, на который лежал Луффи. — Что вы там делали!? Это запрещённая комната. Из вас троих остались лишь ты. Ты понимаешь, к чему я клоню? Костяшки его пальцев, побелели, когда он крепче схватился за бортик койки. — Я-я... — Как ты, маленький омега смог убить их всех?! Отвечай! – раздражённо громко — Н-нет я не убивал, не убивал моего друга! Это был тот мужчина! — А затем умер и он сам. Ты единственный кто остался там в живых, повторяю! — Я-я не знаю честно! Я ничего не помню! Доктор положил руку на плечо капитана. Тот озлобленно посмотрел на него, но вскоре успокоившись медленно продолжил: — Хорошо. Тогда расскажи что вы там делали? И не смей мне лгать, я сразу увижу. — Д-да, в-ваш подчиненный когда только меня привели в камеру. О-он.. из-изн... — Можешь не повторять я понял... — Я-я стал пр-протистовать. И-и он мне поставил у-условие, если я буду делать в-всё то что он прикажет, т-то он не убьет того моего друга....он обещал не убивать его... — Тц, эта паскуда испортила мой товар...я знал, что он тот ещё идиот. Надо было прострелить ему колени ещё в тот день, когда он надевал на тебя наручники.– прозвучал холодный и уверенный голос, — Ладно, потом разберёмся с этим. Твоя реабилитации продлиться неделю, после тебя отведут в камеру где ты и был всё это время, понял? — Д-да... — Выздоравливай... – уже более мягко проговорил Гурен. Мальчик посмотрел слезящимися глазами на капитана и тихо угукнул. Конец. Смерть превращает жизнь в судьбу.