***
По деревне бежал мальчишка, на вид не меньше семи лет. Необычайно красивый, даже для своего столь юного возраста. Пробегая он старался не задеть прохожих, при этом оставляя тонкий шлейф очень заманчивого запаха, будто недавно прошедшего дождя. Жители этого маленького селения с улыбкой на лице наблюдали за несущемся куда-то, в только ему известном направлении, мальчишкой. Они сразу узнавали его, ведь негоже не знать кто стоит за его маленькой спиной. Так переполошиться с утра пораньше мог только внук героя морского дозора Монки-Ди-Гарпа. Луффи был омегой и это повлияло на его тело физически и на разум, как на продукт мнения общества. Его тело было слабеньким, хрупким, а если чуть повысить на него голос, так сразу же на его больших глазах наворачивались слёзы. Сразу понимали – омега. Но даже так он был счастлив. Он был послушным, мягким в общении, помогал с чем справлялся. В общем сама душка. Его в деревне все любили и оберегали. Иногда приплывал его дед Гарп, со своими подчинёнными на корабле. Это было настолько редко, что маленький Луффи иногда забывал, что у него вообще есть его единственный родственник. Однако он его очень любил, а тот всегда старался подольше побыть со своим внуком, когда бывал на острове. Но сегодня был особенный день для этого мальчишки. И это серьезный праздник не абы что. Сегодня у него день рождения, он теперь на целый год старше. Ему исполнилось аж семь лет! Уже вечерело и солнце исчезало под облаками за горизонтом. Дедушка смог поздравить своего любимого внука только утром, а затем сразу же уплыл с острова. Малыша это немного расстроило, но он не собирался унывать и взял над эмоциями верх. Он направлялся к морю, такому красивому и большому, любоваться последними закатными лучами заходящего солнца... Но На горизонте появился корабль, не слишком примечательным, но и не слишком мелкий чтобы близко подплывать к деревне. Оттуда слышались неразборчивые голоса. Лодка, отплывшая с корабля, причалила на маленький пляжек, а из неё начали выходить люди в странных одеждах, доселе не виданные Луффи ни на одном жителей его деревни. Как показалось мальчику, от них исходила страшная аура: могущественная, темная и кровожадная. У него засосало под ложечкой и он понял, что надо убираться отсюда и поскорее. Странные запахи уже наполнили голову ребёнка. Зрачки Луффи расширились, а ноги будто вросли в землю. Аура смерти так и наполняло вокруг него. Он сделал шаг, другой и со всех ног побежал к песчаному склону к пляжу. Кусты сзади треснули и рядом с мальчишкой мелькнула тень. Он не успел обернуться, как его с силой подняли за шиворот поношенной майки. Ойкнув от неожиданности он пытался не смотреть в глаза схватившему его человеку. А тот в свою очередь крикнул в сторону лодки, сообщая о своей пойманной наживе в виде красивого, как кукла, омеге, к тому же ещё и ребёнка. Из толпы матросов вышел статный мужчина, по видимому их капитан. По запаху мужчины, можно было понять, что он альфа. Его белоснежная рубашка была идеально выглажена, длинный мундир покрывал его широкие плечи. В ухе виднелось золотое кольцо, а уложенные назад волосы подчёркивали острые скулы. Холодные проницательные глаза прошлись по маленькому тельцу, отмечая смятение ребёнка, который не до конца понял во что он вляпался. Кто-то из подчинённых обратился к нему "Господин Халиф". — На борт его, быстро! Пока нас не заметили! – прозвучал слегка хриплый стальной голос. – Есть сэр! – как один отчеканили матросы. Держащий малыша подчинённый, прикрыл его рот ладонью, заглушая отчаянный крик о помощи. Малыш заплакал и задрожал, не понимая, что же с ним хотят сделать. "Почему это случилось со мной думал?" подумал мальчик. Его запах становился всё тусклее, как ветер поглощённый морскими волнами.***
Они приплыли. Подчинённый провёл его в какую-то маленькую и грязную каюту. Старое помещение находилось в плачевном и заброшенном состоянии. Малыша бросили с силой в конец этой каюты. Хрупкое тело влетело в стенку и с глухим стуком упало на деревянный пол. Через несколько секунд пульсирующая боль начала распространятся по плечу и в голове. У Луффи потемнело в глазах. — Сиди здесь и не шуми, за такое могут и наказать, а может и убить. – на секунду оскалившись в улыбке проговоил подчинённый, – Потом к тебе подойдёт кэп, так что пока не скучай. – закончил он.***
Луффи не знал сколько пролежал в таком состоянии, всё его тело горело, а голова рассказывалась от полученного удара. В каюте было холодно и сыро, везде была грязь, ему было противно даже пошевелиться. За это время он попытался привстать, оперевшись на стену, но снова рухнув на пол он подтянул коленки к груди так и оставшись лежать. Его одолела дрёма из которой его вырвал скрип открывающейся двери. Малыш приоткрыл свои опухшие от слёз глаза. — Как ты уже знаешь, моё имя – Гурен Халиф, генерал и капитан этого судна. Ты попал на корабль работорговцев. Возможно ты не осознаёшь этого, но знай, вскоре в твоей жизни начнётся настоящий ад. Можешь забыть всё, что было в прошлом, ты больше никогда не вернёшься назад к своим родным и близким. — словно приговор судьи отчеканил генерал. — П-почему? – тихо спросил Луффи. Глаза мальчика округлились и он замер в ожидании ответа. — Как я тебе уже сказал, ты не осознаёшь этого сейчас. Но в скором времени ты всё поймёшь. У Малыша покатились горькие слезинки. Он хотел вернуться в деревню, к своей семье. Он был уверен, что дедушка спасёт его, он же ведь герой дозора. Дедушка сильный и вытащит его отсюда и он забудет это место как страшный сон. — М-м-меня с-пасёт Дедушка! Он сильный и вы будете наказаны! – выкрикнул сквозь слёзы омега. Гурен посмотрел во влажные галаза ребёнка своим холодным взглядом и вновь безразлично заговорил: — Неважно кто твой дедушка по званию, твой путь уже предрешён. Завтра тебя переселят к другим заключённым. На этом всё. Можешь отдохнуть пока. Тебе завтра понадобятся твои силы, как физически так и моральные. Грохот закрывающейся двери оглушил Луффи и тот закрыл свои ушки, ложась обратно на грязный пол и попытался вытереть бегущие по щекам слёзы грязными локтями.***
Резкий удар в живот разбудил малыша и он скрутился от резкой боли внизу, закрывая голову руками, создавая себе иллюзию защиты. Сверху послышался противный и раздражённый голос: — Вставай отродье! Столько спать рабам не положено. Ха-ха-ха! – разразился смехом матрос, продолжая пинать беззащитную омегу. Не дожидаясь очередной попытки омеги встать, он взял его за руку и потянул наверх, тем самым поднимая его на ноги и утаскивая за собой к выходу из каюты. Пока Луффи лежал в тёмном помещении, его глаза не привыкли видеть свет и утреннее солнце сразу въелось в сетчатку, ослепляя мальчика. — П-простите, но не могли бы мы по медленнее идти? Я не у-успеваю. – из за его осипшего голоса это прозвучало тише, чем он хотел. Матрос неприятно ухмыльнулся, а его большая рука сильнее сжала предплечье Луффи, уже волоча мальчишку за собой. Луффи скорчился от боли, пытаясь смахнуть слёзы в уголках глаз. — Запомни, омежка, здесь у тебя нет права голоса. – прохрипел мужчина, – Не говори, пока тебе не приказано говорить, а во всё остальное время молчи, иначе можешь поплатиться жизнью. Хотя не думаю, что тебя быстро убьют. Ты будто вышел из самых дорогих борделей, милый омега с прекрасным запахом. Тобой сначала как следует наиграются. Уверен, что цена на тебя будет что надо! – снова заржал матрос, ещё сильнее, до синяков сжимая руку мальчика. Повисло молчание. Они шли по запутанным коридорам корабля, останавливаясь на каждой развилке чтобы мужчина вспомнил куда повернуть. Когда они уже вышли на палубу, Луфии подал голос: – П-простите... — Чего тебе, отродье? – раздражённо окинул его взглядом матрос. — Ч-то это значит много стоить? — То и значит, идиот мелкий. Тебя продадут за крупную сумму денег. Такую дорогую шлюшку, как ты, могут купить только Небесные драконы. Поэтому ты – он состроил большие глазки саркастично выпячивая нижнюю губу, – ооочень дорог нам. – фальшиво всхлипнув он снова перехватил руку Луффи поудобнее и они продолжили свой путь в молчании. Мужчина резко остановился и мальчик врезался в мужчину. — Не спи, идиот. Мы пришли. Твой персональный ад начался малыш, удачи тебе. – насмешливо кинул матрос, отпуская руку Луффи, – Уж поверь мне, она тебе пригодится. Конечно если ты помрёшь, она больше будет тебе не нужна, ха-ха-ха! – рассмеялся он над своей "шуткой". После они спустились вниз. Малыш подумал что его повели в подвал. И на пол пути он понял, что не ошибся. Когда они прошли вглубь тёмного помещения, там, в блеске тусклых ламп начали блестеть решётки корабельных клеток с заключёнными разных возрастов, от маленьких детей, до немощных стариков. Альфы, беты, омеги, все они тихо сидели в самых дальних уголках камер. Сочувствующие взгляды уставились на мальчика, а дверь самой дальней камеры открылась, впуская в свою тьму нового обитателя.Бог так жесток... Никого не щадит... Будь то ребёнок или старик...
***
По стенкам сырой камеры были протянуты скамейки, на которых теснились заключённые, новая компания Луффи. В основном это были мужчины альфы, двадцати-сорока лет и пара девушек бет. Матрос закрыл камеру и ушёл, оставляя после себя приглушённый стук сапог о деревянные доски. В воздухе повисла угнетающая тишина. Мальчик сразу же забился в самый дальний угол, стараясь не обращать на себя внимания и не показывать свой страх, пытаясь себя отвлечь разглядыванием деревянных узоров на полу камеры. Кто-то коснулся его плеча, отвлекая его от роя пульсирующих в голове мыслей. Повернув голову, омега увидел красивого молодого человека, на вид лет двадцати. — Эй, малыш, не хочешь со мной поиграть? – нежно спросил незнакомец, чуть улыбаясь мальчику. Луффи поднял на него свои большие глаза и с подозрением в дрожащем голосе спросил: — Во ч-что? — Ах, не волнуйся я тебе не обижу. Во чтобы ты хотел поиграть? Как насчёт "слова"? Я называю слово, а ты называешь другое на его последнюю букву. Только повторяться нельзя. — с наигранной строгостью проговорил юноша. — Я-я... не п-против. Давай ты начнёшь? — понемногу заинтересовавшись игрой ответил малыш. Страх понемногу отступил, а с тем и запах мальчика стал нежным и спокойным. Юноша напротив чуть вдохнул еле улавливаемый аромат омеги. Как альфа, он почувствовал непреодолимое желание сделать этот маленький слабый комочек ещё счастливее. Успокоить, прижать к себе и долго-долго гладить мальчика по коротеньким чёрным волосам. Только понемногу всем скручивала голову мысль, что рядом с ними сидит маленький омега.***
Малыш и не заметил, как быстро пролетело время. С этим добрым альфой было весело и безопасно. Его запах обволакивал маленького омегу, а тот с удовольствием принюхивался к нему, окутываясь его запахом как большим тёплым одеялом. Юноша начал рассказывать какую-то красочно историю, а мальчишка слушал его с открытым ртом с блестящими глазками. Но тут по коридору раздался звук тяжёлых сапогов, а уже через минуту перед дверью их камеры стоял генерал, которого Луффи хорошо запомнил из событий вчерашнего дня. Капитан окинул тусклым взглядом новоприбывшего омегу и юношу рядом с ним и холодным голосом спросил у стоящих рядом охранников: — Почему омега без наручников? — Мы подумали, что от мелкого омеги проблем не будет. Он же весь трясётся, когда кто-то подходит к нему. – отчитался подчинённый — Не важно кто он. Если он раб, то он должен быть закован. Эта мелкая паскуда легко может устроить переворот, ты не видишь этого в его глазах?! – взревел генерал. — П-простите. Я сейчас же это исправлю! – пролепетал подчинённый, трясущимися руками доставая кандалы. Он открыл решетку и подойдя к омеге уже хотел надеть на маленькие запястья железные оковы, как его больно ударил по рукам сидящий рядом юноша. — Не трогай его! – прорычал тот. – Да как ты... как ты посмел, отродье?! – тяжёлый удар кулаком в живот прошёлся по рёбрам парня и тот отлетел к дальней стене камеры. Заковав в наручники маленького омегу, охранник приблизился к его личку и провёл своим шершавым языком от шеи до кончика уха. Луффи передёрнуло, но крепкая рука на затылке не давала отстраниться. — Малыш~, жду не дождусь нашей бурной ночи. Жди. – он закатил свои глаза с жёлтыми зрачками и неприятно облизнул свои тёмные потрескавшиеся губы. А затем вышел из камеры, отдав честь капитану. Генерал поспешно удалился, звеня подшпоренными сапогами по деревянной лестнице, где-то вдалеке коридора. На майке омеги осел отвратительный запах рома и сигар, оставшийся после охранника. А влажный след начал зудить. Мальчик задёргался в попытке стереть с себя невидимые следы домогательства, но безуспешно. На его глазах навернулись слёзы. Юноша, преодолев расстояние от конца камеры до маленького омеги, подполз к нему и начал своей грязной кофтой оттирать влажный след с уха. Он приобнял одной рукой мальчика, пытаясь успокоить его. Когда он закончил с оттиранием вонючего следа, то обнял малыша обеими руками, шепча что-то успокаивающее на маленькое ухо. Уставившись вникуда Луффи тихо всхлипывал, осознавая лишь одно: Ему ой как не сладко придется, ой как не сладко...конец пролога