***
Глаза слипались со страшной силой. Казалось, сон резко сменился на явь, настолько, что тело ещё укрывала пелена недавнего сна. Холодный пот обступил лицо, и маленькие капли текли с висков, проникая под ткань рубашки. Руки немного подрагивали. Кожу жёг неизвестный огонь. В памяти начали всплывать пугающие картинки. Очень больно режет голову один вопрос. "Объятья Царя-сон или...?" Немного потерев глаза, Фёдор сел на кровать и оглянулся по сторонам. Эта была знакомая ему комната в усадьбе Царя, ничего необычного. Здесь он чаще всего останавливался после пиршеств, когда было слишком темно чтобы возвращаться. Белые, голые стены, иконы. Помнится, похожий интерьер был и там. Там-это то, что сейчас всплывает в голове юноши и путает его словно пару верёвок. Фёдор, отогнав все мысли прочь, встал с кровати. Он заметил свою саблю на лавке, и поспешно схватив её открыл двери и прошёл в коридор. А в коридоре всё также тихо, темно и страшно. Здесь если прислушаться можно поймать стук своего сердца и медленно стекающую по жилам кровь. В прочем, ничего нового. Несмотря на бесчисленное количество вопросов в голове Басманова, раздумывать об ответе здесь не хотелось. Именно поэтому Фёдор окликает стоящего рядом холопа, просит запрячь лошадей, и уже вскоре скачет по излюбленным, свободным и зелёным местам. Трава рябит под солнечным светом, высокие и тонкие деревья сменяются одно за другим, а ветер тихонько перебирает их крохотные листья. Ничего особенного. Дорога для быстрого Басманного и его коня была недолгой. Но даже если бы он тратил полдня на путь к этому месту, он бы возвращался сюда невзирая на смену дня и ночи. Причина была одна, но зато очень важная. Именно здесь Фёдор чувствовал то самое умиротворение, ту самую редкую лёгкость. Мысли не превращались в глухой удар по голове, ничто не моросило перед глазами и не резало уши. Было лишь ласковое журчание реки, присутствие сладко-пахнущих прекрасных цветов, поцелуй солнца в макушку и объятья ветра. Кстати об объятьях... Фёдор присел под единственным, одиноким деревом-его любимое место, и взглянул на реку, после прикрыл глаза. Шелест листьев приятно звучал и заполнял собой никак не давящую тишину, и юноша дал свободу своим мыслям, что мучали его ещё с пробуждения. Первая и самая главная-сон или нет? Ответ к сожалению или к счастью может быть доступен Фёдору только с посторонней помощью. И он даже не знает, что лучше услышать. Отцовское, успокаивающее: "Ну как ты так, совсем уже от вина голову теряешь, вчера приехали, по случаю твоей женитьбы выпили, и ты там остался, ведь на ногах ели держался". Или такое желанное, дарящее тепло, царское: "Иди сюда, но в сон ты уж не провались". Фёдор вдруг осознаёт, что не хочет знать ответ. Он боится. Боится разочароваться. и вроде опасно всё это, любой после такого на кол бы полез, если бы это было явью, так что наверняка это всего лишь сон. Но Фёдор не верит. Не хочет. Не хочет знать, что родной огонь Царя-не Царя вовсе. И плевать, что коли это правда он, наверное, проснулся бы в чане с кипятком. Плевать, может он особенный, не такой как все. А Фёдор действительно не такой как все. Никто из опричников не приезжает к реке, не садится на мягкую траву, не рассуждает о таких вещах. Не гадает на ромашках всё в этом же месте. Не думает о руках Царя. Только лишь о войне, о горьком, но таком сладком вкусе крови врага, о том, как бы не заполучить опалу царскую и как не занять место на остро-заточенном куске дерева. Фёдор иногда тоже об этом размышляет. Иногда ему нравится представлять как он гордо восседает на коне, наступая на бездыханные тела вражеского народа. Но куда больше нравится сидеть в своём месте и думать о Царе. О его ухмылке, о его руках, о его перстнях. О его глазах. Бездонных, но таких красивых. О той искре в его тёмных глазах, что промелькнула во сне. Или всё-таки не во сне... Да, Фёдор Басманов странный. И дело не только в его длинных волосах, золотых серьгах, хитрых, голубых глазах, танцах на пирах и синем венке на чёрной голове. Дело в его желании к мужчине, которого боится вся Русская земля.***
Ещё немного посидев под тенью дерева, Фёдор медленными, спокойными шагами направился к участку с обильным количеством ромашек. Это одна из причин, почему ему так нравится это место. Ромашки очень нравились его Маме. Она частенько плела из них красивые венки, после надевала на голову, либо дарила проходящим мимо девочкам. Либо надевала его на Фёдора приговаривая, что васильки к лицу его идут куда лучше, чем ромашки. Фёдор подходит ближе, опускается и срывает несколько цветков. Перебирает их у себя в руках, подносит их к носу и начинает плести венок. Уже прошло достаточно лет с гибели матери, но он прекрасно и ясно помнит, что нужно делать. Такое не забыть. Лошадь мирно стояла у того дерева, где недавно задумчиво сидел её хозяин. Вода бесшумно пробегала далеко-далеко по течению реки. Вскоре в руках находился уже практически готовый, своеобразный головной убор. Небо сегодня было безоблачным, но обычно Фёдор поднимал голову и устремлял свой взгляд в голубой небосклон, наблюдая за проплывающими мимо облаками. И когда венок был сделан, Фёдор надел его на голову, пробежался глазами по округе, что каждый раз дарует ему покой, зашагал к своей лошади, и через несколько минут унёсся прочь. Обычно по направлению к Царской усадьбе, но сегодня он скачет домой.***
Дом-место, которое забирает боль, взамен отдавая счастье и радость. Место, куда ты всегда хочешь вернуться. Только вот Фёдор не чувствует, что его усадьба-дом. Скорее одинокое дерево у речки, это дом. Объятья Царя, вполне могут называться домом. Но место, где отец ругает его за "бабское" поведение, где на его венок смотрят презрительно пара карих глаз, для Басманова так таковым домом не является. Домом была родная усадьба где они жили, когда мать ещё была жива, рядом с бескрайним полем, на котором росли ромашки. Но сейчас уже не так. Но он тем не менее здесь живёт, но раз он женится, видимо, это не надолго. Хотя кто знает, может отец своими когтями ему в спину так вцепится, что никуда он не уедет. Такое может быть, старший Басманов всех своих людей в ежовых рукавицах держит, не отпуская. А тут, глядишь, Царь может новую усадьбу подарит, раз племянница женой становится. А Алексей не прочь в новую усадьбу въехать. Фёдор влетает как стрела на территорию своего "дома". Он обходит владения взглядом-ничего не изменилось, да и не должно. Высокие, большие деревья обходили деревянное здание. Лес был густой, казалось, что зайдёшь-прощайся с жизнью. Алексей туда может и не совался, но вот Фёдор-частый лесной гость. Там все его оставляют в покое и он может выдохнуть. Там он гуляет в лесу своих мыслей, находясь при этом в настоящем. Только из одного он без труда выходит, а другой затягивает настолько, что Фёдор забывается и возвращается в Усадьбу лишь к закату. Фёдор спрыгивает с коня и тут же натыкается на своего отца. Отец подходит ближе, срывает венок с головы сына, на что получает гневный взгляд. Ну вот, отец прямо перед Фёдором. Теперь он вполне может узнать ответ на свой главный вопрос. Правда вот, стоило ли? Ведь когда он уже готовится услышать от отца, что пора научить его после вина на лошади скакать, в свой адрес он получает совсем не то. Отец спрашивает, зачем Фёдор оставался в покоях Царя вчера, не вернулся к отцу, так ещё и сам Царь отправлял гонца с письмом, что Басманов-младший останется в царской усадьбе на ночлег. Фёдор скомкано отвечает, что Царь давал ему соответсвующие с женитьбой благословения и был так добр самостоятельно написать Алексею письмо, ведь Фёдор устал, этакая милость к будущему родственнику. Алексей похлопал по плечу сына, и что-то говорил счастливое, судя по улыбке на его лице. Правда Фёдор уже не слышал, что он говорил. Он уже ничего не слышал и не понимал. Недавний гнев от того, что отец сдёрнул с головы венок потух в одно мгновение. Фёдора будто поймали и накрыли тёмной тканью. В ушах звенело, в глазах стелилась пелена слишком смешанных и двояких чувств, похожие на страх и радость одновременно. А в голове было одно- Это был не сон...