Метка «Опричнина» - фанфики и ориджиналы

Не было бы счастья — так несчастье помогло.

Фёдор бежит от неведомого чудища по лесу, но как не обернется, луна освещает его черты. За спиной у него крылья, а на голове рога, словно сам дьявол за ним гонится. Глазищи красным светом горят, а оскал такой хищный, будто улыбается клыки обнажив, сверкающие в лунном свете.

Давно он желал её. Сначала отрицал много и долго, но вскоре сдался. Уж слишком необыкновенной казалась юная знахарка для опричника. То в мужском ходит, то у костра пляшет, то с духами разговаривает. Ретивая, упрямая, она сама словно огонь. И глаза у нее, как горящие угольки, как бусинки янтарные, как зарево солнечное.

- Доволен? Взял меня? И что с того? – в глазах стояли слезы, руки, которые так ныли, будто их канатом перевязали, ноги дрожат. - Доволен, Федора, завтра всех желающих с тобой позабавиться приведу, как говориться жди! – с этими словами Скуратов оделся и вышел.

Не всегда в разгар дня кравчий о трапезе царской хлопочет, и не всегда светлейший царь государит. Передышка во всяком деле нужна. И кто же сил дарует, как не возлюбленный?

государевы — заздравные — зве-нят.

Она была готова поклясться, что ни у кого и нигде не видела таких глаз. Словно поле, усеянное васильками, они сверкали и придавали своему обладателю колдовской, демонический вид. В первую их встречу знахарка запомнила его необыкновенно нежные для мужа черты лица, которые никак не складывались с крепким молодецким станом. Не ведала Агния, что больше заворожило в Басманове, его лик или очи. Не здешним он казался, а заморцем, коих у царя на службе было немало. А ещё волосы, как воронье крыло...

Вдохновлено образом Фёдора Басманова из фильма "Царь Иван Грозный" (СССР, 1991).

- Возьми меня, как тебе вздумается, как хочешь, чтобы я тебя меж губ своих взял или меж ног, так и сделай, я же только за этим нужен… – Федя откинулся на локти, раздвигая ноги и закрывая глаза.

Вдохновлено фильмом "Царь Иван Грозный" (СССР, 1991).

Вдохновлено образом Фёдор Басманова из фильма "Царь Иван Грозный" (СССР, 1991).

- Маменька, мама, нет оставь, я еще хочу, жить хочу, матушка – в полном бреду, даже глаз не в силах разлепить постанывал Федор. Жутко было е богу до чертиков, второй день покойницу зовет, второй день мать, умершая тоже кстати из-за хвори не весь какой, снится бедному и суде по речам, с собой зазывает, с собой в мир иной. Еще одна бессонная ночь царю на пользу не пошла, взгляд чуть тупился, а думы мрачнее некуда.

- Сон – едва слышно ответил тот – страшный до жути, прости если от дел отвлек… - не успел Федя договорить фразу, как Иван обнял его и прижал к себе, еще совсем недавно на такое он бы отреагировал страхом, начал бы вырываться, но сейчас этого тепла ему не хватало, сильно не хватало, жизнь как будто бы медленно начала покидать тело, но сейчас пусть все еще не так спокойно душе, но лучше ему стало, сильно лучше, ласку такую теперь его тело не отторгало, а хотело.