Намерения

Найти лагерь браконьеров было легко, благодаря Себастьяну она знала местность вдоль и поперек. Вместе с этим, браконьеры редко меняли локацию лагерей в Запретном лесу, было безопаснее разбить новый на месте старого, нежели прочесывать округу, кишащую разными тварями (в том числе с агрессивно-настроенными кентаврами). Джулия направилась в сторону озера, недалеко от которого в прошлом году «гнездились» единороги. Ее грызло два противоречивых чувства, словно ангел и демон устроившиеся на ее плечах. С одной стороны, затея казалась ей бесполезной. Вероятно, Сэллоу уже нежится на диване в гостиной после боя. Но тянущее чувство бесконтрольного страха подсказывало, что Себастьян в смертельной опасности. Она услышала смех, доносящийся из лагеря. Значит, Себастьян сразу вернулся в Хогвартс? Зная его натуру, он бы точно так не поступил. Оставаясь наедине с «демоном», который рисовал в ее воображении разные картинки, она продвигалась вперед. Девушке удалось подобраться незамеченной и спрятаться за деревом. Ее взору предстало несколько палаток, два длинных стола с котлами с разными пузырьками, деревянные клетки для животных, как и описывала Поппи. Присмотревшись внимательно, Палмер заметила, что пузырьки на столах разбиты, а неподалеку на земле валяются и другие колбочки, книги и ингредиенты для зелий. Два браконьера курсировали по лагерю, изредка подходя к клетке. Саму клетку было плохо видно, поскольку она была скрыта за палаткой. Джулия решила подойти ближе. - Может пустим его на корм дракону? Только представь, как оживится толпа. - Если доживет, - поддерживал разговор второй браконьер, - в чем я сомневаюсь. Тело Джулии бросило в дрожь, когда она видела Себастьяна, привязанного к столбу рядом с одной из клеток. Его черная мантия была порвана и обожжена по краям. На белой рубашке виднелась кровь, смешанная с мокрой землей. Он тяжело дышал, но смотрел прямо на браконьеров с оскалом. Все его лицо было покрыто ранками и царапинами, из которых сочилась кровь. Джулия ощутила головокружение, а затем тонкий звон в ушах, который напоминал истошный писк, сжирающий все остальные звуки. Кровь начала бить ей по вискам, словно гипнотизируя сознание девушки. Она снова почувствовала импульс древней магии, того дьяволенка, который очень хотел помочь. На этот раз девушка решила поддаться, схватив палочку и направив ее в сторону браконьеров. Дальше все было как в тумане. «Джулия, нет, остановись» - доносилось до нее сквозь белую пелену, слышала она и крики или хруст костей. Она расправлялась с каждым браконьером по очереди, не позволяя им убежать далеко. - Я в порядке, Джулия, посмотри на меня! Я люблю тебя. Себастьян был заворожён жестокостью, с которой она напала на браконьеров, но сильнее всего его поразили глаза девушки. Они светились белым светом, практически также как это происходит при наложении империо. Сэллоу догадался, что она находится в трансе, поэтому старался вывести ее как можно скорее. Он не планировал признаваться в любви при таких обстоятельствах, но парень был уверен, что эти слова помогут ей очнуться. Голос парня перекрыл гул в ее голове, тонкий звон прекратился. Она «очнулась» полностью дезориентированной в пространстве. Ее палочка была направлена на браконьера, забившегося под стол для зелий, он держался за ногу, из которой торчала его кость. - Прошу, не надо, - умолял он, отползая назад. Джулия напугано отскочила от него, спотыкаясь о другое тлевшее тело. Она упала перед ним и увидела, что половина лица волшебника была обожжена, челюсть практически свисала, как лоскутная тряпка. - Джулия, - голос Себастьяна снова раздался за ней, он хрипел от боли, но продолжал попытки вырваться - Посмотри на меня. Девушка послушно повернулась к нему, замирая на несколько секунд. - Не отводи взгляд, - просил он, - Иди ко мне. Таким образом он старался сделать так, чтобы Джулия не смогла увидеть, что произошло с остальными браконьерами. Палмер молчала, пока развязывала руки и ноги Себастьяна. - Я в порядке, - освободившись, он положил руки на лицо девушки и поцеловал ее в лоб. По ее щекам текли слезы. Себастьян прижал девушку к себе и трансгрессировал в Медицинское крыло.

***

Джулия сидела в кресле в углу гостиной Слизерина. Она сверлила взглядом настенные часы, отсчитывая, сколько осталось до «часов посещения» пациентов Больничного крыла. - Что произошло? – раздался голос Оминиса, парень обошел ее кресло и сел на широкий подлокотник. Он предполагал, что беседа будет сложной и ему не хотелось, чтобы их разговор слышали «лишние уши», поэтому он сел максимально близко. В этих мелочах скрывался настоящий Оминис, небезучастный, сопереживающий и любящий друг. - Себастьян, - начала Джулия, но ком в горле не позволил продолжить рассказ. Произнеся его имя, она снова увидела перед собой лицо парня, залитое кровью. Из глаз потекли слезы, она поджала ноги, утыкаясь в колени расплакалась. Оминис приобнял ее, поглаживая по спине. Он так делал лишь раз – когда Джулия рассказала о смерти Фига. Себастьян к тому моменту покинул Хогвартс, скрываясь от мракоборцев, он не нашел времени, чтобы проведать девушку. Рядом был только Мракс. Джулия с каждой секундой сжимала руку Оминиса сильнее. Ее разрывало ощущение, что она виновата в том, что произошло с Себастьяном. Если бы она пошла с ним тогда, все могло бы закончится по-другому. Она ненавидела эту проклятую силу внутри нее и себя за то, что не сдержалась. - Что бы там не произошло, ты не виновата, - Оминис как будто читал ее мысли, он убаюкивал Палмер своими прикосновениями, унося боль с собой. Когда Джулии удалось выплакать все слезы, она рассказала ему, что произошло с Сэллоу. Мракс слушал молча, а потом спросил, могут ли они вместе навестить их друга.

***

Себастьян выглядел неважно. На лице и на руках можно было заметить бинты, некоторые маленькие ранки были смазаны местной чудотворной мазью. Увидев посетителей, он оживился, приподнявшись на локтях. Джулия присела на больничную узкую кровать рядом с ним, взяв его за руку. - Как ты? - В порядке благодаря тебе, Джулия. Удивлен видеть вас двоих, - признавался Себастьян, касаясь губами тыльной стороны ладони своей девушки. Оминис сел на стул напротив кровати, улыбнулся уголками губ. - Ты никогда не умел обходить неприятности стороной, - по-доброму упрекнул он друга. - Если бы я знал, что ты снова заговоришь со мной, я помчался бы к этим браконьерам еще в первый день. - Мерлинова Борода, - выругался Оминис, рассмеявшись, - ты идиот. Трепетное чувство охватило девушку, когда она слушала диалог Себастьяна и Оминиса. Ей хотелось расплакаться, но уже от счастья. Это ощущение было похоже на возвращение домой или в детство, где все было таким родным и знакомым. Ей не хотелось встревать в беседу, чтобы не спугнуть дружбу, которая, как ей казалось, возвращалась. - Вероятно, - соглашался он, - Я оставил свою палочку там. - Мы можем прогуляться за ней, - предложил Оминис. - А это не опасно? – Сэллоу перевел взгляд на Джулию. Ему не хотелось, чтобы она возвращалась в Запретный лес так скоро. Он также сомневался в том, что темные волшебники покинули лагерь полностью. - Я буду рядом с ней, - заверил его Мракс, - Сколько ты будешь еще лежать тут? - Мне сказали, еще несколько дней. Эта мазь отлично работает, но запах от нее отвратительный. - По утрам от тебя пахнет хуже, - Оминис и Себастьян снова рассмеялись.

***

За палочкой Мракс предложил отправиться как можно скорее, потому что ее попросту могут украсть для перепродажи. Безусловно, получить новую палочку в лавке Оливандера не было проблемой. Но между волшебником и его палочкой устанавливается прочная связь, которая укреплялась с каждым годом. Новая палочка – это как новое имя. К ней нужно привыкать, искать особый подход. - Нам туда, - рукой Джулия указала направление, в котором был разбит лагерь. Они добрались до леса на закате. Солнце пряталось за горизонтом, одаривая деревья последними лучами, а те тихонько покачивались, прощаясь с ним. - Подождешь меня тут. Не уверен, что тебе стоит туда идти. Оминис указывал рукой в сторону большого камня, на котором девушка могла устроиться, пока он ищет палочку. По дороге Джулия описала ему, где может быть вещица, Мракс надеялся, что разберется быстро. Парень двинулся в лагерь. Лес молчал, он не слышал ни голоса волшебников, ни животных. «Дурной знак» - пронеслось в него в голове. Первое, что он почувствовал – это был запах, запекшийся крови. От лагеря разило смертью. Он не мог выделить основной источник, будто тела лежали везде. Сделав несколько шагов вперед, он услышал, как под ним хлюпает земля. Оминис присел на корточки. Ему показалось, что он вдыхает испарения от разлитого на землю эликсира, но что было в составе, он не мог понять. Продолжая исследоваться место, он наткнулся на одно из тел. Несчастный лежал на спине. Проведя над ним палочкой, он заметил, что его глаза посмертно замерли в гримасе ужаса. Повреждения на его теле не были похожи на последствия запретных заклинаний, значит это древняя магия Джулии. Самый любопытный вопрос, как он видел? Его палочка была наделена необычной магической способностью, которая досталась его семье в наследие от Салазара Слизерина. Когда ему нужно было увидеть, он направлял желание в палочку. Та начинала вспыхивать, испускать импульсы, которые отражали окружающее пространство при помощи магических частиц. В это время он видел очертания и фигуры на 1-2 метра вокруг себя. Они были более четкими в момент, когда палочка вспыхивала, а потом становились немного смазанными, но даже при таком условии он мог различать текст или предметы. Но было одно «но», цвета Оминис видел не так, как их видели его другие. Они были приглушенными, со слабым красноватым оттенком под цвет вспышек от его палочки. Он обошел столб рядом с клеткой, к которой был привязан Себастьян. Рядом со столбов валялось несколько веревок, ими, судя по всему, был связан его друг. Мракс увидел достаточно, поэтому решил найти палочку и убраться из этого места. Обнаружив ее в самом большом шатре, Оминис направился к Джулии. - Нашел, - протирая вещицу своим платком, он протянул ее девушке. - Может ты сам ему отнесешь? – предложила она намеренно, чтобы парни смогли пообщаться наедине. Он согласился. - Джулия, а как вы добрались до Хогвартса? – Оминис упустил эту деталь, но неожиданно задался вопросом. Как хрупкая Джулия смогла дотащить его до больничного крыла? Никто из студентов их не видел. Это казалось подозрительным. - Когда я освободила Себастьяна, он трансгрессировал со мной. - Он или ты? - Себастьян. Издав нечто похожее на «угу», Оминис уткнулся лицом в землю и не поднимал голову практически всю дорогу обратно. Эта маленькая деталь выбивалась из общей картины нападения. Получается, что Сэллоу мог трансгрессировать в любой момент, но решил остаться привязанным, до прихода Джулии. Оминис помнил, на что способен в бою его друг, неужели он не смог ни разу применить не одного заклинания, даже авада кедавра. Много мыслей сплеталось, но они в унисон кричали, что нападение на Себастьяна не случайность. - Джулия, я буду ненавидеть себя за то, что говорю об этом сейчас, когда ты так уязвима - он решил поделиться догадками, - Но я дорожу тобой и хочу быть честным. Мне не дает покоя мысль. Почему Себастьян не трансгрессировал сразу, как его поймали? Эта магия не требует использование палочки. - Оминис, - взмолилась она, - Он с трудом двигался, когда я нашла его. Ты видел его лицо? - Но он смог трансгрессировать вместе с тобой, а ты осознаешь, как много магии это требует? - Умоляю, замолчи! - Себастьян один из самых искусных боевых волшебников, которые учатся у нас. Неужели браконьеры были настолько сильнее его? - Что ты хочешь этим сказать? – голос Джулии предательски задрожал. Ей казалось, что Оминис несет бред. Кто в здравом уме будет обвинять Себастьяна? Она протерла глаза и глубоко вздохнула. - Что если он хотел заставить тебя применить древнюю магию? – после этих слов раздалась звонкая пощечина от Джулии. - Не смей так говорить о нем, - холодно произнесла она. Ее рука горела от удара, которым она наградила Оминиса. - Когда ты очнешься, будет слишком поздно, Джулия. Он понял, что действовал слишком «прямолинейно», но придумать более лаконичный способ донесения информации до девушки, он не мог. Все поступки Себастьяна открыто говорили о том, что его намерения нечисты. Очевидно, ему нужна сила Джулии, но как он заберет ее? Оминис твердо решил, что должен узнать это. Поступать отныне нужно хитрее, поэтому он решил отправить сову Анне Сэллоу.