Языковой обмен

      — Пропустила пробежку? Доченька, тебе пропускать спорт противопоказано, — мама покачала головой. — Такими темпами тебя раздует, как на дрожжах. В Америке и без того кругом один фаст-фуд.       Жутко дискомфортно. Стоило солгать, но получалось обычно из ряда вон плохо, поэтому не стала рисковать, и теперь пожинаю плоды отсутствия актерских навыков. Хорошо, Брук еще не пришла. Конечно, она бы не поняла сути разговора, но без свидетелей морально проще. В Тепловодске ночь, осталось потерпеть это унижение еще чуть-чуть, и родители отправятся на боковую.       — Мам, в столовой полно другой еды, помимо фаст-фуда.       — Мы были студентами, целыми днями пашешь и перебиваешься чем придется, — встревает папа. — Но ты не сорвешься, ты у меня настоящий солдат.       Вера папы в мою силу воли грела душу. В плане диет и ограничений он не радикален, в отличие от мамы.       — И я буду очень гордиться тобой, когда ты получишь степень по экономике в таком элитном университете, Серафима, — добавляет он, напоминая, в чем он все-таки радикален.       — Ладно, у меня дел полно. Люблю вас, спокойной ночи, — я помахала в камеру и отключилась до того, как мама успела добавить еще что-нибудь неприятное после прощания.       Если с фактом, что отец называет меня старым именем я смирилась, то с тем, что он выбирает за меня профессию, не смирюсь никогда. С детства я мечтаю связать жизнь с искусством, но родители относятся к любому проявлению творчества как к пустой трате времени, которая никогда не принесет денег и успеха. Для них важны только деньги и успешная карьера. А еще положение в обществе. Деньги, успех, положение в обществе — святая троица, которой поклоняются Вячеслав и Виктория Жаровы. Те, кто не соответствуют критериям, не считаются за людей.       Я уговорила родителей дать мне возможность не выбирать направление в первый год. Сказав, что нужно время на освоение в другой стране. Лучше я наберу не важные и легкие — по мнению мамы и папы — предметы, разовью английский, потому что учить его в России не то же самое, что попасть в среду. Да, врать я не умела, но это скорее хитрость, а не ложь. Конечно, таким образом я лишь отсрочивала момент, когда родители узнают правду, или я таки прогнусь под их желание. Но надежда, что вдалеке от дома я наберусь сил и дам маме с папой отпор, не угасала.       Плохой Танцор: Проверка связи, детка. Злая черлидерша еще не съела тебя? хх       Со вчерашней ночи это было первое сообщение от Реми.       Сара ХО: Еще нет, притворяется милой, но я начеку.       Продолжать эту тему не хотелось, поэтому следом дописала:       Сара ХО: Как жаль, что ты уехал из Скай-Хайгера, показал бы город. Наконец-то встретились бы…:)       Плохой Танцор: Чтобы стать крутым пианистом, на которого ты будешь пускать слюни, пришлось уехать учиться в Бостон, учебные программы для музыкантов здесь лучше.       Сара ХО: Как же мне пускать слюни, если я НИКОГДА не слышала, как ты играешь.       Плохой Танцор: Стану крутым — услышишь. Еще рано. хх       Реми всегда соскакивал с любой темы, где чувствовал опасность для своей анонимности. От него не удавалось добиться даже записи выступления. Любопытство не давало покоя, но я принимала правила, только бы сохранить единственную в жизни настоящую дружбу.

***

      Вечером я опять уснула до возвращения Брук, но утром мы обе встали рано. Оказалось, что она тоже ходит на пробежку, и поэтому увязалась за мной. После мы устремились прямиком в душ, благо, в такую рань здесь не было других девчонок с этажа.       Я быстро помылась, но не спешила выходить из кабинки. Не хотелось, чтобы соседка увидела меня без одежды. Наверное, это глупо — мы живем вместе и вряд ли получится избегать ее на протяжении всего года, но постараться стоило. Я даже купаюсь практически вслепую, в примерочных в магазинах переодеваюсь спиной к зеркалу, потому что нет желания видеть это некрасивое и жирное тело, что уж говорить о посторонних людях.       Из-за того, что я задержалась в ванной, времени до начала пар было в обрез. Заскочив в комнату, я обнаружила Брук, которая сидела на стуле и нервно притоптывала ногой.       — О, вот и русалка вернулась. Давай быстрее, а то опоздаем.       — Ты могла не ждать меня, я не просила. У нас разные занятия. Вышло грубее, чем я ожидала, но Брук не заметила этого, либо намерено проигнорировала.       — Пока ты умоляла Урсулу наколдовать тебе ноги, я заглянула в твое расписание, нам в один кампус, — она говорила об этом так, словно это ни капельки не странно. — И да, на обеде встречаемся в «Допинге», я тебе по дороге покажу, где это. Там повкуснее, чем в столовой, хоть людей и не сильно меньше.       По тону Брук было ясно, что возражать бессмысленно. Я провела в Горной Академии три дня, но уже становилась вовлеченной в какой-то новый для меня вид отношений, о которых не просила. Ева и Реми бы сказали, что нужно расслабиться и плыть по течению, но я предпочту держать ухо востро.       С этими мыслями я закинула рюкзак на плечо, и мы отправились на пары.