***
Расставаться с сёстрами было необычайно жаль, и мы решили убедиться, что они доберутся до лагеря Сопротивления без лишних приключений. В то же время, нам стало интересно сделать это так, чтобы нас не заметили. Наверное, соскучились по работе. Близнецы скрылись в Городских Руинах, а мы следуем за ними хорошо известными тропами, в том числе и по крышам зданий. И вот они остановились, лишь немного не доходя до огромной воронки, Попола что-то говорит сестре, они обнимаются. Потом долго стоят, взявшись за руки, Девола утешает сестру, по щекам которой катятся слёзы. Мы так хорошо провели с ними время, так тепло попрощались, что не могу представить, могли ли их чем-то обидеть. Несомненно, это результат глубоких эмоциональных переживаний, но я не уверен, можно ли назвать это слезами счастья. Боюсь, это работает совсем не так. Как можно плакать от счастья? Разве наш мир настолько близок к идеалу, что именно радость, которую мы почти не знаем, способна вызвать чрезвычайно сильные эмоции, приводящие к срабатыванию защитной реакции в виде слёз? Скорее всего, они вспоминали столетия, проведённые ими в скитаниях по миру, тяжёлые испытания, обиды и горе, которое им пришлось пережить, сравнивая с тем, что у них появилось сейчас, не в силах поверить в происходящее. Сёстры не хотели ни с кем делиться своими проблемами и стойко переносили наказание за свой «грех», в то время как их сердца разрывались от боли. Всё так и могло бы продолжаться до бесконечности, либо даже до трагического конца, если бы не появилась непредсказуемая переменная в виде моего любопытства и жажды справедливости 9В.***
Миссия по сопровождению Деволы и Пополы увенчалась успехом. Приятно было вспомнить, как когда-то мы точно так же впервые следили за их безопасностью. Сколько же всего произошло с тех пор, и теперь мы чувствовали грусть расставания, пусть и временного. С этими мыслями мы возвращались на свою «базу», время от времени проверяя почту в надежде, что нам подкинут работу. Но Джекэсс, на удивление, сегодня словно забыла про наше существование. Нас переполняет жажда необычного! Так и хочется снова в бой, или хотя бы в разведку, навстречу новым приключениям. Как известно, кто ищет, тот всегда найдёт. На краю гигантской воронки нашёл своё вечное пристанище Энгельс. Он не выкопал её своими гигантскими роторными ковшами, это результат его финального аккорда после поражения. Запустив процесс самоуничтожения, он вызвал столь мощную взрывную волну, что поверхность земли не выдержала и вскрыла тайны, хранящиеся в недрах, в том числе и пещеры с космическим кораблём инопланетных захватчиков, которые, давным-давно пали от рук своих же созданий — Машин. Как хотелось бы сходить туда и увидеть всё своими глазами! Но Джекэсс серьёзно опасалась подобных мероприятий, к тому же, там нередко были замечены Адам с Евой. Всё это мне ужасно не нравилось. Проходя, наверное, в сотый раз мимо поверженного Энгельса, замечаю слабый сигнал. — Осторожно, Найни! Обнаружен вражеский сигнал! — Пожалуйста, Севенс, я ещё не привыкла к новому имени, не смущай меня так, это может снизить мои боевые способности. — Странно... Сигнал исходит прямо из самого Энгельса... Может ли оказаться, что у этой груды металлолома всё ещё работает реактор? Ответом на мой вопрос является столб пара, выходящий из его выхлопной трубы. Он функционирует! Осторожно приближаемся к гигантскому роботу высотой с десятиэтажный дом, и то, с учётом того, что он сейчас не на ходу. Его руки-ковши и ноги оторваны и безнадёжно повреждены. Вряд ли его боевые системы на что-то способны. Забираемся на небольшое возвышение прямо напротив его головы, и... Пугая нас неожиданностью, голова Энгельса раскрывается и начинает двигаться, затем мы слышим вполне вменяемую речь, произносящуюся медленным и гулким электронным голосом: — Вы решили снова меня навестить, как я рад... — Почему это «снова»? Мы впервые с тобой разговариваем, — говорит 9В. — Значит, это были не вы... — продолжает скрежетать Энгельс, для чего-то раскрывая рот. — Кто вы-то?! — наконец не выдерживаю я. — Те, кто меня починил. Два андроида, очень похожие на вас. Знаю-знаю, вы нас вообще не различаете. — Кто в своём уме стал чинить Машину, как думаешь? — спрашиваю я у 9В. — И зачем? Она только пожимает плечами: — Мало ли здесь странных андроидов обитает. Взять ту же Джекэсс... — И чем ты здесь занимаешься? — спрашиваю я гиганта, скорее для того, чтобы поддержать разговор, нежели чем из интереса. — Наблюдаю за миром и за жизнью на этой планете... Больше мне нечем заняться. Все мои системы уничтожены, я небоеспособен, не могу даже передвигаться. — Вот как. Наверное, очень тоскливо лежать на одном месте, не имея никакого разнообразия… И тут меня озаряет! — 9В, у меня есть отличная идея, как помочь бедолаге. Я понимаю, что после стараний близнецов нам ещё долго ждать отката системы, но всё же несколько часов уже прошло, ты сможешь ещё разик? — Что ты задумал, негодник? — с лукавой улыбкой спрашивает 9В. — Воспользоваться ситуацией и не упустить удобный случай. Помнишь перечень фантазий из Парка Развлечений? Ты думаешь, я шутил? — О... — отводит она глаза, изображая смущение. Бедный Энгельс. Но всё же, чтобы всё было по плану, его нужно слегка разгорячить. — Эй, Энгельс, сколько Андроидов ты уничтожил? — спрашиваю я. — 11345, — покопавшись в памяти отвечает он. — Ага. Вот ты, как бы такой здоровенный и крутой, да? А ты знаешь, что на счету такой мелочи, как я, вдвое больше Машин? — начинаю я дерзкий диалог. Кажется, я заставил его задуматься. — Твои идеи привели только к бесчисленным жертвам, видишь? Они были абсолютно ошибочны. — пишу я. — Я сражался по приказу командования, а теперь с ним нет связи. — И без чьей-то указки ты даже не знаешь, чем заняться, в отличие от нас. Кстати, Энгельс, а где твой Маркс? — продолжаю раздражать его я. Не то, чтобы это приносило явные плоды, но внутри огромной стальной крепости активируются какие-то процессы. Голова Энгельса поворачивается в сторону его оторванной руки — Маркса, валяющегося неподалёку. — О, похоже, твой лучший друг сегодня слегка не в форме, — выдаю я очередную дразнилку. — Ну а теперь перейдём к наиболее интересной части нашей беседы и создадим непринуждённую романтическую атмосферу, чтобы разнообразить твои наблюдения за жизнью на планете. С этими словами я обнимаю 9В, и мы начинаем страстно целоваться. Присутствие наблюдателя-гиганта нас неслабо заводит. — Вы... — повышает голос Энгельс, — нарушили мой покой, и теперь занимаетесь тут этим?! — Ты же сам хотел общаться, — совершенно логично замечает 9В. Я беру её за руку, и длинная винтовая лестница приводит нас на верхнюю платформу этой ходячей крепости. — Энгельс, у тебя же здесь наверняка тоже есть видеонаблюдение? — спрашиваю я. Вместо ответа активируется и поворачивается в нашу сторону купольная видеокамера. Отлично. — 9В, не могла бы ты облокотиться на необыкновенно удобные перила, словно созданные для того, чтобы мы ими воспользовались по назначению. Мы продолжаем ласки, и она исполняет мою просьбу, после чего у нас начинается реализация очередной безумной фантазии. — Как вы смеете использовать меня в таких целях?! — негодует Энгельс, а из шести его огромных выхлопных труб на крыше вырывается пар. — О, да, Севенс, не обращай внимания на этого старого ворчуна, — помогает мне 9В, — делай своё дело активнее, мне это нравится! — Это я-то старый?! Да меня изготовили всего лишь в 11943-м! — раздражённо возражает Энгельс. — О-о-о, ну точно: старый дед, — подыгрывает 9В, продолжая страстный процесс нашего слияния. Платформа уже вибрирует, похоже, в реакторе Энгельса ещё осталось топливо. — Ты был бесполезной жестянкой, а теперь нашёл хоть какое-то применение. Радуйся! — пишу я. Из выхлопных труб Энгельса начинают периодически вырываться столбы пламени. — Эй, смотри, чтобы не пригорело, — подбадриваю я, в результате чего огненные выхлопы приобретают чёткий период и набирают максимальную мощность. — Внимание, проведённый анализ показывает, что период пламяизвержения составляет четырнадцать целых шесть десятых секунды, — пишу я, ощущая предвкушение финала, и стараясь синхронизировать его с 9В. — Ты готов? — спрашивает меня 9В жёстким командным тоном, каким когда-то вздрючивала бойцов Сопротивления. — Внимание, солдат! Сконцентрироваться! Обратный отсчёт. Три, два, один... И феерический экстаз настаёт! Под огненный выхлоп Энгельса и его ругань, мы с 9В достигаем пика, и наши системы посылают в нейронные ядра фантастически мощные импульсы удовольствия. Не желая расставаться, ещё долго обнимаемся и ласкаемся, наслаждаясь ветром и пытаясь отдышаться. «Стабилизация психики» на сегодня полностью завершена, а план праздничных мероприятий в честь моего «юбилея» перевыполнен. — Ну что, повеселили старика? — напоследок пишу я, когда мы сходим на землю. — Передай нашу благодарность и глубочайший поклон тем, кто тебя починил. В ответ я слышу лишь бессильные проклятья Энгельса. Всё равно он нам ничего не сделает. Подъёмные краны на верхней платформе медленно вращаются, отчего вдруг приходит мысль, что он расстроен. — Мы ещё вернёмся, — обещаю я. — Приготовь в следующий раз праздничные фейерверки и салюты. — Не скучай, дорогой — со смехом прощается 9В, не обращая внимание на ворчание «деда», проклинающего весь мир, и, в частности, глупых Андроидов. Внезапно она останавливается прямо посреди улицы. Похоже, мою непревзойдённую боевую модель осенила какая-то догадка. — Знаешь, милый, мне почти страшно, когда я думаю о том, что наши мечты сбываются, — говорит она. — Особенно меня беспокоят фантазии про центр звезды и полёт на спине дракона. Неужели это всё тоже может с нами произойти? — Почему нет? — отвечаю я, глядя ей в глаза, — Если у нас будет достаточно времени, то мы сможем гораздо больше. Впрочем, не бери на ум, это лишь фантазии, быть может, совершенно несбыточные. — Вспоминая произошедшее в Бункере, не такие уж и несбыточные, — задумчиво говорит 9В. — Согласен. Это было прекрасно и незабываемо. Однако, там не было Командующей и членов YoRHa, как было задумано. Так что вопрос остаётся открытым, а фантазия нереализованной. — Севенс... Надеюсь, ты это несерьёзно. Я ничего не отвечаю, оставляя простор для размышлений.***
— Это абсолютно точно лучший день в моей жизни, — пишу я, когда мы приближаемся к подвесному мосту через пропасть. — Не могу выразить словами, как я благодарен тебе и милым сестричкам за этот опыт. В ответ я получаю прелестную улыбку любимой девушки. Ради чего мы живём? Чтобы наполнить нашу жизнь яркими моментами, и, когда они заканчиваются, наслаждаться этой светлой пустотой.***
С тех пор мы регулярно встречались с нашими дорогими близняшками. Они приходили к нам в гости с интервалом в три-четыре дня. Это не значит, что каждый раз мы безумно отдавались друг другу, бывали и тихие уютные вечера, проведённые в тёплых беседах. Остроумная Девола и начитанная Попола, в такой приятной компании мы никогда бы не соскучились. Вместе читали книги, и богатый жизненный опыт сестёр помогал нам при обсуждении взглянуть на многие вещи по-новому. И даже когда мы просто сидели молча, это не вызывало никакого дискомфорта. Такие моменты казались наполненными глубоким смыслом и покоем, который мы делили, невзирая на проходящие мимо минуты и часы. Не совсем уверен, что системы близнецов требовали настолько сильного и частого искупления, однако, мы (особенно я) не были против, так как всем это приносило огромное удовольствие и облегчение. В конце концов, беспокоясь об их благополучии, мы просто сказали девушкам, что будем рады видеть наших дорогих друзей в любое время, с поводом или без, чему они невероятно обрадовались. Скорее всего, этим мы угодили и Анемоне...***
Пару дней спустя решаю поделиться преследующими меня неприятными мыслями. — Да как так-то?! — Что на этот раз? — интересуется 9В, отвлекаясь от полировки клинка, в лезвие которого и так можно смотреться как в зеркало. — Знаешь, что? Ты не поверишь. Меня мучает совесть за то, что мы сделали с Энгельсом. Ему должно быть так тоскливо и одиноко. А мы, по сути, воспользовались его неподвижностью. Клянусь, её прелестный ротик произносит едва слышное слово на букву "б". — Странно. За то, что мы сделали с твоим бедным братом-близнецом, тебя совесть не мучает. — Это другое. — Ну иди, извинись перед ним. — Извиниться перед Машиной?! — И заодно перед остальными десятками тысяч Машин, которые ты уничтожил. — Лучше я извинюсь перед тобой. Наверное, я тебя уже совсем достал. — Извиняйся. — Прости, — пишу я, на этот раз желая единственного: отдыха от безумных приключений и опасностей, которые подстерегают на каждом шагу...2 мая 11945
Этот день был самым обычным и не предвещал ничего экстраординарного до тех пор, пока... Приходит повседневное сообщение от Джекэсс: «Привет! Прошу срочно осуществить наблюдение за прибытием авианосца Blue Ridge II. Его атакуют Машины, ваши бойцы, как всегда, прикрывают. Без лётных модулей там делать нечего, так что займите позицию на побережье и наслаждайтесь зрелищем. Координаты оптимального пункта наблюдения прилагаю. Джекэсс» Не знаю почему, но у меня предчувствие грандиозных событий. Немедленно собираемся, и через четырнадцать минут мы уже на месте. Это морское побережье, поодаль от Затопленного Города, откуда открывается чудесный вид на бескрайний океан. Наблюдение ведём прямо с берега, особо не скрываясь, потому что там сейчас не до нас. Огромный авианосец, подчиняющийся командованию YoRHa, обычно транспортирует важные грузы для отправки в космос. Цель его сегодняшнего прибытия — установка новейшей ракетной системы, которая ожидает погрузки на побережье. Корабль, длиной почти триста метров, подвергается атаке целого роя летающих Машин. Бортовые орудия стреляют без остановки, но этого недостаточно, чтобы отбиться. Тоска охватывает душу при мысли о том, как хочется снова взмыть к небесам, проводя разведку, а затем на бреющем полёте врезаться в гущу сражения, показав ничтожным Машинам своё абсолютное превосходство. Воображение рисует эпические картины боя, завораживающее чувство полной свободы и восхищение торжеством инженерной мысли, которым являются наши лётные модули. Как досадно, что у нас даже припасена парочка истребителей, но мы не можем использовать их, так как действуем инкогнито. Утешаю себя мыслью, что наступит их черёд, в то же время отчаянно борясь с желанием выйти на связь с YoRHa и умолять о пощаде, чтобы позорным дезертирам позволили вернуться в их ряды и продолжить бой наравне с остальными. Ничего не могу поделать с этой жаждой сражений. Мы солдаты, такими нас создали. — Смотри, — сжимает мою руку 9В. Она указывает влево от нас, в сторону Затопленного Города, где установлена мощная батарея береговой обороны. Там также идёт бой, и какова же наша радость, что это 2B и 9S! Без труда выполнив зачистку берега от Машин, они получают лётные модули и устремляются на защиту авианосца. К этому моменту корабль сопровождения уже выведен из строя и не может вести бой. Авианосец окружил целый рой Машин, но даже так они ничего не могут противопоставить двум лучшим бойцам YoRHa. Когда с этими врагами покончено, на поле боя показывается огромная летающая Машина класса «Голиаф», также в сопровождении обычных летающих Машин. Это серьёзная опасность для авианосца, и отважные бойцы мчатся на перехват, чтобы не допустить вхождение «Голиафа» в зону досягаемости. Но и с ним вошедшие в азарт бойцы справляются без особого труда. Поверженная летающая крепость, охваченная огнём, увлекает за собой мелкие Машины и падает в воду без единого шанса на восстановление. Наступает звонкая тишина, наполненная лишь чувством разочарования. И это всё? Бой окончен? Так быстро? Требую вернуть деньги за входные билеты и выслать к директору постановки карающие модели! В этот момент мобильный сканер показывает присутствие чего-то огромного! Это ещё один или несколько «Голиафов»? Они должны быть в поле зрения, но в небе никого больше нет... О нет... Авианосец возносится огромным столбом воды, а из морской пены показывается исполинских размеров пасть, в сравнении с которой корабль выглядит игрушечной моделью. Гигантские челюсти смыкаются на нём, корабль раскалывается пополам и взрывается, его обломки падают и погружаются в морские пучины. Монстру этот взрыв не приносит никаких повреждений. Это... Машина! Над океаном разносится столь оглушающий рёв, что его наверняка будет слышно и за сотню километров! Из переговоров по каналам связи YoRHa становится понятно, что этот гигант оснащён электромагнитной защитой и на него не действуют обычные атаки лётных модулей. Командование приказывает привести в полную готовность спутник для нанесения орбитального лазерного удара, но электромагнитные щиты, окутавшие тело чудовища, создают непроницаемую защиту. Очередное сообщение от Джекэсс не приводит нас в восторг, как обычно, а нагнетает чувство неотвратимого конца, которого я всегда так опасался, не имея наших резервных копий: «Это полная жопа! Оставайтесь на месте, скоро буду.» Должна быть веская причина, чтобы Джекэсс лично приняла участие в «веселье». Через пять минут наша компания действительно пополняется, но не безумным учёным-экспериментатором, а нашими обожаемыми сестричками! — Привет! Джекэсс скинула нам координаты и попросила немедленно явиться к вам на помощь, — радостно кричит Девола, увидев, что с нами всё в порядке, — у вас что-то слу... Тут они замечают постепенно приближающегося к берегу монстра, и лица сестёр искажаются от ужаса. Через пару минут со здоровенным рюкзаком на спине прибегает Джекэсс. — Судя по всему, наступают последние минуты наших жизней, — объясняет расклад Джекэсс. — Получила инфу от командования. Эта плавающая хреновина известна как Грюн. В прошлый раз, лет триста назад, его пришествие уничтожило всю электронику в радиусе десяти километров. Если бы у меня была клетка Фарадея, я бы залезла в неё и может быть спаслась. Но её у меня нет. У нас осталось несколько минут. Ваши предложения, чем можем заняться? — она недвусмысленно смотрит на меня, поправляя волосы, всклокоченные от быстрого бега. — Джекэсс, довольно пошлых намёков! Как нам спастись? — пишу я так быстро, как только могу. — Может, нам поможет защититься силовое поле, которое я могу сгенерировать? — Отставить, солдат, — увлечённо говорит Джекэсс, для которой происходящее кажется просто невероятно экстремальным аттракционом среди серых будней, — сколько ты сможешь продержать это поле, какой оно мощности и какая у тебя скорость перезарядки? Эта морская хрень может шпарить ЭМИ без остановки, и, честно признаюсь, я удивлена, почему она до сих пор это не делает. — Может, ему одиноко, и он хочет с нами дружить и общаться? — предполагаю я, разумеется, в шутку, для которой сейчас «самое время». — Конечно, Грюн приплыл, чтобы с нами дружить, выпить чайку с печеньками, а потом бухать самогон с андроидами Сопротивления, но для начала он решил попробовать на вкус наш крупнейший корабль вместе со всей его командой. Блеск! Ну ладно, я пошутила. Разумеется, защитный комплект от ЭМИ у меня есть. Но места там хватит только для двоих. — Да ну, блин, нафиг! — возмущается 9В, — снова шутишь?! — Но если о-о-очень сильно прижаться друг к другу, то влезем и втроём. Она и правда достаёт из чехла и разворачивает хитросплетённую сетку с очень мелкими ячейками, из которой получается нечто вроде накидки. Сетка состоит из нескольких металлических слоёв с ячейками разного размера, и внутреннего слоя диэлектрика. — Я что, по-вашему, шучу что ли? Главное — хорошенько заземлить! — подмигивает фанат проводных соединений и экранирования. — Девола, ты у нас спец, ну-ка бери вот этот провод и припаяй его к хорошему заземлению. Все необходимые приборы найдёшь в моём рюкзаке. Девола, не говоря ни слова, бросается исполнять приказ. Достаёт из рюкзака приборы и измеряет качество заземления ближайших металлических конструкций, торчащих из земли. Найдя подходящее, припаивает к арматуре провод, подключенный к защитной сетке. Джекэсс в это время, матерясь, пытается её распутать. Наконец, всё готово и нам предстоит решить, кто из нас пятерых сможет получить шанс на спасение. — Пойдём отсюда, 9В, — пишу я и беру её за руку, делая вид, что мы уходим, — всё равно нас здесь никто не любит и никому мы не нужны. А эти пусть остаются втроём. Надеюсь, им будет хорошо вместе. — Пожалуйста, не говори таких ужасных вещей, — просит взволнованная Попола, которая пока ещё не привыкла к шуткам Джекэсс, так же, как и мы. — Пусть одна Джекэсс залезает и спасается там или делает что хочет, а мы останемся с вами до конца, — строго говорит Девола, — Неужели вы считаете, что мы сможем жить дальше с чистой совестью, зная, что вы погибли прямо на наших глазах? — Быстро встали все рядом, — приказывает Джекэсс, отложив шутки в сторону, и мы сбиваемся в кучу. Я оказываюсь накрепко зажат телами девушек, которые натягивают сверху***
— Севенс, а если признаюсь, что это я, ты меня накажешь? — хитро спрашивает Девола. — Я накажу тебя и без этого, — пишу я и поворачиваю голову на подозрительный шорох сзади. — Тихо! — приказываю я, увидев, что творится за нашими спинами. Девушки пытаются оглянуться, но это не так-то просто сделать в нашем положении. А сзади тоже происходит много интересного! К нам вплотную подошёл целый отряд Машин, возглавляемый Двуногим Голиафом. Сначала я не понимаю, почему они не пытаются нас атаковать, но потом становится ясно: — Наши сигналы изолированы, нас невозможно просканировать, — шепчет Джекэсс. Для них мы похожи на нечто страшное, что выползло с морского дна. Механическая «медуза», не излучающая никаких сигналов, пугает, Машины топчутся в нерешительности: инструкции на случай встречи с таким неведомым морским чудищем у них отсутствуют. Голиаф несколько раз нерешительно протягивает к нам руку, но в последний момент испуганно её отдёргивает. Нет у вас чувства врождённого любопытства! Я на вашем месте давно бы узнал, какой вкусный деликатес скрывается внутри!***
Похоже, у братишки 9S появился какой-то план! Он решил попробовать использовать ракеты, предназначенные для установки на авианосец. Всё равно их теперь... некуда устанавливать. 2В его прикрывает, пока 9S занимается взломом системы на пусковой площадке и программированием цели ракет. «Огонь!» — слышим мы голос 9S из рации, и ракета стартует, отправляясь в сторону чудовища. — Отомстим за братьев, — шепчет Джекэсс. Ракета поражает его прямо в голову, никакая броня и силовая защита не смогут спасти от такого мощного заряда! Раздаётся колоссальный взрыв, утопающий в предсмертном рёве Грюна, и напоследок он оставляет «прощальный подарок», излучая из последних сил ЭМИ волны. Взрывной волной бойцов выносит на побережье, мы теряем их из вида. Заодно, излучение ЭМИ полностью вырубает отряд Машин, который, только что всё же принял разумное решение нас атаковать. Единственное, что радует — нам не нанесено никакого вреда, только вот... Как освободиться из этого плена? Очевидно, разработчик этой защитной сетки не рассчитывал на такое количество желающих одновременно ей воспользоваться. Это можно сравнить, наверное, с известным фактом, что зачастую голову можно засунуть в щель, а вот вытащить обратно — уже нет. Жаль, что всю внешнюю технику вырубило, и мы никогда не узнаем, как наше освобождение выглядело со стороны. Я бы с удовольствием пересматривал на видеозаписи этот цирк, как матерились Джекэсс и Девола, и как улыбались им Попола и 9В, помогая что есть сил. Этот момент, пусть и с видом от первого лица, будет одним из моих самых любимых, наравне с остальными, которые я буду бережно хранить, архивировать и создавать резервные копии на внешних носителях.***
— Девола, Попола, живо дуйте в лагерь Сопротивления! Возможно, там кому-то может понадобиться ваша помощь, — командует Джекэсс. Сёстры немедленно убегают, а мы помогаем Джекэсс собрать оборудование в сумку. — Моя миссия здесь выполнена, я вынуждена вернуться, ибо осталась без средства связи, — говорит Джекэсс, с сожалением разглядывающая выведенную из строя рацию. — А вы проследите за бойцами, по возможности помогите им. — Ни за что не поверю, что фанат техники вроде тебя таскает с собой всего один коммуникатор, — пишу я. — Конечно не один! Но и второй сейчас тоже бесполезен. Похоже, связь накрылась во всём регионе, тем более сейчас нужна моя помощь, — говорит Джекэсс и убегает по своим срочным делам. Разумеется, для неё связь важнее, чем чей-то там брат. Впрочем, не имею права её судить. У каждого свои обязанности, и наша — помочь тем, о ком так волнуемся. Отправляемся вместе с 9В в сторону набережной Затопленного Города, где всё ещё могут остаться выжившие. Там мы обнаруживаем слабые сигналы бойцов YoRHa и даже выжившую 2В! Её систему вырубило электромагнитным импульсом, однако, она функционирует, просто находится в бессознательном состоянии. Беспокоит другое — нигде не видно 9S и его лётный модуль. Обследуем потенциальные места падения, но ничего не находим. Тогда мы начинаем поиски, которые приводят нас в Городские Руины. Забравшись на крышу высокого дома, в бинокли осматриваем окрестности, и, внезапно, 9В вздрагивает, указывая направление пальцем. — Вижу Адама... и 9S... вот дерьмо, четырёхглазый его уносит! — сообщает 9В, не отрываясь от бинокля. — Где он? — спрашиваю я, волнуясь за брата. — Идёт в сторону большой воронки... Спускается вниз... Уходит в пещеру... — продолжает наблюдать 9В. — Чёрт! Нам туда нельзя. Как говорила Джекэсс, это билет в один конец. — Что будем делать? — Надо предупредить 2В, — предлагает 9В. — Отличная идея! Пойдём, ей всё расскажем. — Ты прав, напрямую нельзя, она будет вынуждена с нами сражаться. Но есть идея. Давай попробуем записать и оставить сообщение про 9S с координатами пещеры? — Лучше, чем ничего в условиях отсутствия связи. Несмотря на риск, возвращаемся на набережную, там до сих пор никто не пришёл в себя. Тактическая единица поддержки 2В, Бот 042, должно быть, до сих пор «упакован» в лётный модуль. Это хорошо. Лишние свидетели нам не нужны. Пытаюсь подключиться к беспроводному интерфейсу 2В, но он не активен, иначе всё было бы слишком просто. Обыскиваем окрестности и находим несколько выживших бойцов YoRHa. У одной из них активен сетевой интерфейс, через который я загружаю послание, предназначенное 2В... Проходит почти восемь часов, полные волнений за то, что же Адам вытворяет с 9S. Из своего укрытия мы наблюдаем, как 2В встаёт, отряхивается, и начинает взволнованно искать своего дорогого напарника, чувствуя одиночество и дискомфорт от одного лишь факта его отсутствия. Очевидно, она докладывает в Бункер, что с ней всё в порядке и получает разрешение на проведение поисковой операции. Давай же, 2В, важная для тебя информация находится всего в тридцати шагах... Но она не пытается искать, а убегает в сторону лагеря Сопротивления. Почему вы, боевые модели, всегда так всё усложняете? Через несколько минут получаем сообщение от близнецов: «Севенс, прости. Помнишь, ты просил меня изготовить динамический сканер для слабых сигналов? Я его собрала, но мы были вынуждены только что отдать его 2В. Девола» Какое невероятное совпадение, правда? «Ты поступила правильно. Ей он сейчас нужнее. Спасибо. Севенс» — отвечаю я. 2В возвращается на набережную со сканером и начинает искать выживших бойцов. Разумеется, ту девушку, в которую мы записали послание, она находит последней. Молюсь рободьяволу, угрожая, что начну праведную жизнь, и он не получит мою душу, если наше послание не будет передано. То ли сегодня запас везения ещё не исчерпан, то ли срабатывает «молитва», но 2В вскакивает и бежит с чётко определённой целью. Проследив за ней, убеждаемся, что она скрывается в пещере на самом дне гигантской воронки.***
Проходит не так уж много времени, не более двадцати минут, мы даже не успеваем соскучиться, как 2В выходит из пещеры, вынося на руках 9S. Выглядит он плохо, весь изранен и в крови, но главное, что радует — он жив! Транспортер, установленный на дне полузатопленной ямы прямо напротив выхода из подземной пещеры, сейчас не функционирует, так как связь повреждена предсмертной ЭМИ атакой Грюна. 2В с досадой пинает этот бесполезный ржавый автомат, и, перекинув 9S через плечо, поднимается с ним по длинной лестнице на дно кратера, откуда отправляется в сторону лагеря Сопротивления, бережно унося напарника на руках. Там они смогут провести первичную диагностику и ремонт. Не успеваем облегчённо вздохнуть, как... — Офигеть! — неожиданно раздаётся энергичный голос Джекэсс из-за спины, — эти двое отмудохали Адама! Я перехватила предварительный отчёт 2В. Теперь задание вам. Немедленно спускайтесь и добудьте мне тело Адама. Это такой редкий шанс провести уникальные исследования Машин! Если будет ещё что-то интересное, тоже захватите. С этими словами она протягивает нам несколько чёрных плотных мешков. Хоть и неприятно, но придётся сделать это. Спускаемся по лестнице вниз и входим в подземную пещеру. Об осторожности можно почти не беспокоиться: если здесь только что прошла 2В, значит, зона зачищена от врагов. На развилке, недолго думая, поворачиваем налево и выходим прямиком на базу инопланетян! Жуткое зрелище из мумифицированных пришельцев с других планет заставляет нас осмотреть помещения как можно скорее и покинуть их, вернувшись в пещеру. Мерзкие твари, не разложившиеся в пыль даже за тысячелетия. Что за боги создали вас по своему подобию? Как сумели вы развиться настолько сильно, чтобы полететь завоёвывать другие планеты? Кто позволил вам развязывать войну с разумными существами? Поделом вам! Надеюсь, вы сдохли в мучениях. Другая дорога приводит нас к лифту, в котором мы спускаемся на неведомые глубины и выходим... в город! Человеческий город, только с «выключенными текстурами». Все поверхности здесь белого цвета, и только неравномерность освещения и тени дают ощущение формы. Определённо, у Машин очень плохо с фантазией. Идём, ускоряясь, по узкой улице и натыкаемся на трупы бойцов YoRHa. Один... Два... Три... Сколько же их тут! Пока мы добежали до городской площади, сбились со счёта. Город, построенный Машинами, был превращён в подобие склепа. Так вот, во что играли Адам с Евой. Во мне вскипела ярость, и, когда мы увидели Адама, лежащего в луже крови, мне стало жаль, что это сделал с ним не я. С трудом победив отвращение от прикосновения к нему, запихиваю безжизненное тело в мешок. Дело сделано, но, раз уж Джекэсс попросила подкинуть что-нибудь интересное, находим груз и для 9В, подбирая одного из несчастных бойцов YoRHa, павшего жертвой жестокой «игры».***
Наконец вверху над нами снова солнечный свет. Обратный путь по лестнице с таким грузом, конечно, неудобен, но с нашими силами это не составляет больших проблем. Перед нами дно гигантской воронки. Остаётся выбраться из неё по крутым склонам и отправиться к Джекэсс, но здесь нас ждёт незваный гость этой невесёлой вечеринки. Ева. Он взволнован, на нём лица нет. Бедняга. Нет нашей вины в том, что твой «братец» оказался таким идиотом. — Ты не видел моего брата? Где мой брат? — в тревоге спрашивает он, и я, на удивление, проникаюсь его чувствами. — Разве я сторож брату твоему? — уклончиво отвечаю я, — Почему ты беспокоишься? Каждому иногда полезно побыть в одиночестве. — Он ушёл, он отключился от сети, я его не чувствую... Брат... Я ему почти сочувствую, такое страдание отражено на его лице. — А нас заставляют исполнять грязную работу, — пишу я, пиная мешок с Адамом. — Таскаем трупы наших бойцов, которых вы с братом запасли так много, что хватит на многие годы. И зачем вам это понадобилось? Среди бойцов YoRHa много красивых девушек, надеюсь, вы хотя бы не глумились над ними? Вы были неправы, убивая их. Вы никогда не смогли бы постичь суть Человечества через понимание смерти, есть и другие пути. Жаль, что Адам не захотел со мной это обсудить. — Брат... — бесконечная боль и печаль делают Еву всё более невменяемым. Сейчас он спустится в эту странную имитацию города, и обнаружит кровь своего брата, которую мы, по понятным причинам, не вытерли с пола. Мы бойцы, а не уборщики. Наверняка этот идиот свалит вину на нас и будет пытаться отомстить. Вот дерьмо... — Прощай, Ева, — пишу я, и мы с 9В, взвалив мешки на спины, отправляемся восвояси. «Надеемся больше никогда тебя не встретить», — добавляю я мысленно, несмотря на то, что в данный момент не испытываю по отношению к нему ненависти. Он потерял самое дорогое, что только у него было, и мне нетрудно провести в уме аналогии, представив, что с каждым может произойти то же самое. И даже со мной. Как можно скорее прогоняю эту ужасающую мысль, однако, запах смерти остаётся, он преследует нас. Даже сейчас, прямо на собственной многострадальной спине, я тащу жестокого убийцу, который «всего лишь» пытался познать сущность мира. Просто он пошёл не тем путём.***
На следующий день сёстры, как и обещали, пришли к нам, чтобы послушать наши удивительные истории о жизни в космосе. Девушки выглядели очень заинтересованными, ведь они ещё ни разу не бывали за пределами Земной атмосферы. Я показал фотографии, как Земля и сам Бункер выглядят из космоса, свою комнату и капитанский мостик. Конечно, мы не стали выдавать секретных данных, а обошлись общими деталями. Да и жизнь в Бункере выглядела совсем тоскливой и какой-то бесцветной. Разве это жизнь? — «Смерть — это то, что недоступно нам, Машинам», — цитирую я слова Адама, нацепив его очки, чтобы рассмешить девушек. Эта затея мне не удаётся, зато вместо смеха они совершенно серьёзно просят меня продолжать «выступление», и я, экспромтом, начинаю отжигать. «Очки Адама, я оставлю их как ценный трофей и буду изредка носить, чтобы они лишний раз напоминали о бренности сущего, насколько хрупка жизнь и какую цену мы должны заплатить за то знание, которое никому не сможем передать оттуда, откуда уже не возвращаются. Переход в новое состояние открывает путь к неизвестной территории далеко за пределами нашего опыта и понимания. Существует возможность, что за этой границей нет ничего, но также может быть искра надежды на новые возможности и смысл, которые могут раскрыться в результате этого перехода. Возможно, в этом контексте грань, за которой начинается новый мир, становится ещё более значимой. Она является символом не только потенциала для чего-то нового и неизведанного, но и непредсказуемости этого мира. Эта мысль приглашает нас задуматься о глубине жизни и её неопределённости. Она может быть провокацией к вопросам о ценности каждого мгновения и значимости наших действий. Возможно, она также поднимает вопросы о смысле потери и преодолении горя, а также о нашей способности видеть свет в самые тёмные времена. Смерть Адама и горе, переживаемое Евой, могут служить напоминанием о ценности наших близких и о том, как важно ценить каждый момент с ними. Горе может вызывать в нас безысходность и сомнения в смысле жизни, но также может побудить нас задуматься о собственном существовании и принять новые решения. Такие потрясения могут стать источником внутреннего роста и перемен. Ева, переживая горе, может пройти через процесс печали и осознания, что иногда смерть и потеря дают нам возможность увидеть мир по-новому и пересмотреть свои приоритеты. Он может вырасти из этого опыта, научиться ценить моменты счастья и любить близких ещё больше. Думал ли Адам о своём брате, совершая сей глупый поступок? Это ли послание хотел оставить ему своим уходом? Сомневаюсь. Адам был одержим желанием познать сущность человечности и думал только о себе, а Ева слишком молод и глуп, чтобы понять настолько глубокие вещи. Кроме того, помимо Адама, у него больше не было близких. А значит, в ближайшее время нам всем нужно быть начеку и прикрывать спины друг друга. Уверен, что это ничтожество возжелает отомстить нам, Андроидам, за то, что мы всего лишь воздали его брату по заслугам.» Девушки слушали эту речь с искрящимся в глазах абсолютным восторгом. Их взгляды ни на секунду не отрывались от меня, словно я приковал их к себе невидимой силой, заставляющей по-новому взглянуть на привычные вещи и биться сердца быстрее. Даже их аплодисменты были достаточно скромными лишь по той причине, что я произвёл на них глубочайшее впечатление. Именно в этот момент я ощущаю истинную силу отдачи благодарной аудитории. Мне не нужно славы, у меня есть нечто более ценное. Сердце наполняется радостью от того, что мои идеи поддерживают самые близкие андроиды, готовые разделить со мной свои мысли и чувства. Пусть я и не рассматривал свои способности всерьёз, в глазах моих друзей они были вселяющим в них гордость и восхищение достижением. Этот момент стал подтверждением, что мои усилия не потрачены зря. Что весь мой жизненный опыт, приобретённые с таким трудом знания и вечные терзания помогают мне расти над собой. Я приобрёл веру, что способен не только менять свою жизнь, но и вдохновлять окружающих, оказывая на них положительное влияние (кроме случая с Адамом). — Кажется, я смог достучаться до ваших сердец. Благодарю вас, вы прекрасная публика, — пишу я и совершаю галантный поклон, копируя Адама. — Достойно восхищения, что ты задумываешься о таких серьёзных вопросах, — мягко говорит Попола. — Кругом страдания, насилие и смерть, о чём ещё мне прикажете думать? И только один тёплый, светлый огонёк в царстве тьмы, — я многозначительно обвожу взглядом моих очаровательных слушательниц. — Продолжение будет? — интересуется Девола, как всегда, с видом, словно задумана какая-то шалость. — Конечно. Но для следующего акта мне необходимо переодеться в костюм Адама, в котором он щеголял в раю, и единственное, что я на себе оставлю, это очки. А вам предстоит решить очерёдность, в которой вы станете моей Евой. Девушки засмеялись над моей шуткой, и всё получилось бы хорошо и прекрасно, если бы в этот момент не пришло сопровождаемое сильными помехами входящее голосовое сообщение, направленное на широковещательный адрес сети: «На связи... лаг... Сопр...ия... Машины... ...апрашив... помощь... Пожалуйста!» Класс! Наконец-то новые приключения! А то наслаждаться прекрасными девушками уже как-то надоело, пресытился. Скучно это всё и однообразно, а тут каждый раз что-то новое (нет). Да чёртовы Машины! Вы мне всё обломали, ненавижу вас! — 9В, немедленно отправляемся на помощь! — пишу я. — А вас я попрошу остаться, — обращаюсь к сестричкам, опасаясь за их безопасность. — Да щас-то, так мы вас одних и отпустим! К тому же, помочь Анемоне — наш долг, — твёрдо и вызывающе говорит Девола.***
Городские Руины преобразились. Улицы заполнили толпы агрессивно настроенных Машин. Они ведут себя так, словно сошли с ума. Нет времени сражаться, спешим на помощь Анемоне, обходя опасность известными лишь нам отдалёнными от центральных улиц тропами. В лагере Сопротивления идёт бой! Увидев, кто успел туда добраться раньше нас, и теперь наводит там порядок, мы сразу же прячемся. Не хватало ещё попасть под горячую руку 2В. В самом лагере царит хаос, вещи разбросаны, земля залита кровью и горящим машинным маслом. Многие бойцы успели покинуть территорию, но повезло не всем. Наблюдаем посреди лагеря несколько жестоко растерзанных тел, среди которых я узнаю одного из торговцев, того самого, который продавал нам неисправную электронику. Уверяю, я всем своим существованием возненавидел пришедшую откуда-то из тёмных глубин сознания мысль, что «высшая справедливость» в этом мире всё же существует. Сёстры не сидят сложа руки, а проводят оперативный анализ обстановки. — Машины, подключенные к сети, не просто сошли с ума, их ведёт кто-то обезумевший от горя, — заключает Попола. У нас не возникает ни малейшего сомнения насчёт того, кто это мог бы быть. В этот момент из-за пределов лагеря слышится страшный рёв. 2В, проведя полную зачистку, бросается туда и встречает нового врага: большую многоногую Машину со сферическим телом. Машина испускает электрические разряды, которые распространяются по воде, окружающей её, а в перерывах, пока она заряжается для новой атаки, ловко маневрирует за счёт множества ног, сводя на нет атаки бота и ловко уклоняясь от урона, который может нанести меч. Противник сложный, но не сомневаюсь, что рано или поздно 2В справилась бы с ним. И вновь я кусаю локти от того, что мы не можем выйти и помочь. «2В!» — слышим мы отчаянный крик по общему каналу связи. С неба, практически по отвесной траектории, приближается лётный модуль. Пилот в последний момент катапультируется, и истребитель врезается в Машину, уничтожая её. Кто может быть таким безрассудным? Только мой брат. 9S на огромной скорости сталкивается с землёй, но ему везёт. Он не падает на камни и не разваливается на множество мелких 9S. Наши тела достаточно крепки, чтобы выдержать и не такое. 2В подбегает и заботливо обнимает его. Мы видим, как она волнуется и переживает за своего напарника, что выглядит необычно для солдата, скрывающего свои эмоции. В этих объятиях чувствуется не только забота, но и чувство тоски и желания защитить, сохранив ему жизнь любой ценой. Каковы её истинные чувства? Похожи ли они на то, что испытываем мы с 9В по отношению друг к другу? Может ли за этой волнующей реакцией на прибытие напарника скрываться более глубокая связь или даже любовь? Разве не могла она развить эмпатию путём взаимодействия с ним? Как всегда, я люблю задавать сам себе вопросы. Мою сущность не изменить. Обломки сферического тела Машины-паука раскрываются, и из них показывается Ева. «Вы умрёте... ВЫ ВСЕ УМРЁТЕ!» Что ещё можно ожидать от существа, потерявшего единственный смысл жизни? Что он просто возьмёт и убьёт себя? Нет. На это ему не хватит ума. Он решил захватить с собой остальных. Как мило. Не думаю, что кто-то захочет составить ему компанию. «Я знаю, вы оба чувствуете то же самое. Что этот мир... совершенно бессмысленный», — продолжает Ева, проецируя свои эгоистичные чувства и мироощущение на остальных. «Мой брат был для меня ВСЕМ! И теперь... ВСЁ ДОЛЖНО ПОГИБНУТЬ!» Начинается эпическая битва! Но разве какая-то там Машина, пусть и обладающая неплохими способностями, может сравниться с моим братом и карающей моделью, которая готова пожертвовать собой, лишь бы защитить своего дорогого мальчика? Бой перемещается в зону кратера. В какой-то момент мне начинает казаться, что у них всё плохо, и им следует помочь. Но меня останавливает мысль о том, что я нужен тем, кто сейчас вместе со мной, живым. Из бэкапа нынешний «я» уже не смогу загрузиться. Вместе с 9В и сёстрами мы наблюдаем в окно с тринадцатого этажа за происходящим. 2В — воистину превосходная боевая модель! Как я рад за брата, что ему досталась именно она. Вместе они работают слаженно, как одна команда. 2В ведёт, преимущественно, контактный бой, 9S, как и положено, проводит анализ и взлом систем. Боевая модель отчаянно защищает напарника, пока тот взламывает сеть. «Почему вы убили старшего брата?» — продолжает задавать бессмысленные вопросы Ева. Для нас ответ очевиден. Любой на месте 2В поступил бы так же. А может, там, в подземном городе, она должна была закрыть глаза на растерзанного 9S, обнять Адама и предложить ему создать семью? Несмотря на то, что зрелище оказалось захватывающим, я не буду описывать его детально. Для этого достаточно поднять отчёт, который сформировал позже 9S. Да и байки у костра в лагере Сопротивления могут описать произошедшее не менее красочно. Важно другое. 9S взломал сеть Машин и ему удалось отключить Еву от сети. Регенерация Евы прекратилась, и они смогли его прикончить. Бойцы сильно пострадали. Судя по всему, отказали системы ближнего боя. Последний удар 2В нанесла Еве уже обломком «Белого Контракта». «Брат», — было последнее слово Евы, после чего страдания несчастного, наконец, прекратились. 9S облажался. Пока братишка лазил по сети Машин, он подцепил логический вирус. Уверен, что он проигнорировал все предупреждения своих систем о возможном заражении, и фанатично шёл напролом, лишь бы завершить начатое. Думая о его жертвенной натуре, могу предположить только одно: он свято верил в то, что рано или поздно это закончится. Андроиды одержат сокрушительную победу, и он сможет вырваться из бесконечного цикла. Жаль... Иногда бывает слишком поздно. Слишком поздно даже сейчас... Я ничем не смогу ему помочь. Вирус поразит его систему и подчинит себе, сняв все ограничения. Станет врагом, начнёт истреблять себе подобных до тех пор, пока его не уничтожат. Есть только один способ этого избежать... «Пожалуйста… 2В… сделай это для меня», — слышу я в наушнике далёкий голос брата, усиленный аппаратурой для наблюдения. Это последние мгновения его жизни, в которые он изо всех сил борется, чтобы оставаться собой. Пальцы 2В сжимаются в кулаки от бессильной злости на мир, который она не может изменить. Наконец она находит в себе решимость, неуклюже хромая, подойти к нему и опуститься на колени, оседлав его сверху. Смотрит ему в глаза с огромной нежностью и болью, прикасается к лицу… Сейчас это допустимо. Всё равно в его памяти не сохранится этот момент, и он не узнает о её чувствах. Затем её руки соскальзывают ниже, пальцы сжимаются на горле, и в который раз карающая модель совершает предначертанное судьбой. Сигнал чёрного ящика 9S исчезает. О нет... Брат... Слёзы 2В капают на лицо партнёра. «Это всегда заканчивается так», — говорит 2В сквозь слёзы, и мы с 9В прекрасно понимаем, что она имеет ввиду. 2В не спешит с ним расстаться, остаётся в той же позе сверху, безутешно рыдая и прижимая его голову к себе. Как трагично, что в этой оболочке уже нет жизни, а ведь я уверен, что о такой близости он мог только мечтать. Успел ли он прикоснуться к тебе? Обнять как друга? Или вы предпочитали подчиняться приказам YoRHa, которые запрещают подобные отношения? Как же ты была права, Попола... Бывает слишком поздно... Непостижимая боль утраты, какую пустоту ты оставишь в сердце 2В на этот раз? Сможешь ли ты простить себе сожаление о том, что не смогла испытать то, о чём так долго мечтала? Сколько несказанных признаний, сколько объятий остались неразделёнными, не дождавшись своего часа? В чём был смысл подавления эмоций, если этот приказ можно было обойти и окунуться в мир любви и близости? Ты лишила себя и 9S возможности исследовать свою истинную сущность и это делает твоё бессмысленное страдание ещё более горьким. Конечно, раскрыв свои чувства и привязавшись к очередному 9S, ты бы испытывала ещё большую боль потери. Но ты испытываешь её и сейчас. И, если ничто не сможет её восполнить, то какой в этом смысл? Как называется тот вид эгоизма, что преследует тебя? В результате защитной реакции, ты замкнулась в себе, попав в коварную ловушку, и выход из неё будет стоить тебе тем дороже. Сёстры наблюдают за очередной смертью моего брата вместе с нами, и их глаза полны слёз. Только взаимная поддержка позволяет им выстоять против увиденного. Они держатся за руки, и это их утешает, однако, принять произошедшее свыше их сил. Это слишком жестоко. — Севенс! — говорит 9В, следящая за чем-то в коммуникаторе, — в сети обнаружена подозрительная активность! Запускаю программу трекинга сетевых пакетов, и действительно, вокруг нас происходит нечто аномальное! Потоки данных в сети Машин устремляются от одной точки к другой, собираются воедино, дефрагментируются, и из них формируется единый образ. Кто это делает? Неужели в сети остались следы интеллекта Адама или Евы? Неподалёку от 2В активируется и выползает из-под обломков Двуногий Голиаф. Боевая модель имеет критические повреждения, но готова довести дело до конца или присоединиться к своему напарнику в ином мире. Хромая, из последних сил, она подбирает обломок меча и вновь готовится к сражению, в котором у неё уже нет шансов. «Постой, 2В», — говорит Голиаф, и мы видим, что 2В узнаёт его. Это же... 9S! Неужели... мой брат способен даже на такое?! Иного от лучшего хакера YoRHa я не ожидал! Насколько глубоко было горе потери партнёра, настолько сейчас велика радость 2В, когда она понимает, что 9S выжил и не потеряет драгоценную память о моментах, проведённых вместе с ней. При помощи ботов 2В помогает ему загрузить образ памяти на сервер Бункера и дожидается прибытия лётного модуля. Голиаф отключается. Когда они оба покидают поле боя, наступает звенящая тишина и пустота, словно нас навсегда покинули лучшие друзья. Не знаю почему, но это чувство камнем давит грудь, несмотря на то, что каким-то чудом брату удалось практически невозможное. — Это победа? — спрашивает 9В. — Победа в сражении, но не войне. По неподтверждённой информации от Совета Человечества, Адам и Ева были главными координаторами сети Машин, но ты сама знаешь, что они появились только благодаря андроидам YoRHa. Понять до конца, как устроены и работают эти инопланетные технологии, я не могу, поэтому, расслабляться рано, — отвечаю я. — Ты, как всегда, чертовски прав, Севенс, — говорит Девола. — Сейчас не время для отдыха, кто-то может нуждаться в нашей помощи, — говорит Попола. Сёстры решают помочь восстановлению лагеря и с сожалением покидают нас.***
Ева... ты испортил мне прекрасный день, но я всё равно отплачу добром. Не запрашивая ничьих санкций, запихиваю тело Евы в чёрный мешок, чтобы отправить на препарирование к Джекэсс, ведь он так хотел быть вместе с братом.***
Лишь заглянув в палатку Джекэсс, я отпрянул от неожиданности и отвращения. Конечно, я повидал в жизни многое, но такое... — 9В, прошу тебя подождать снаружи и ни при каких обстоятельствах не заходить внутрь. — Как скажешь, — соглашается она. Захожу в палатку. Там оборудована замкнутая зона: пространство вокруг операционного стола завешено прозрачной полиэтиленовой плёнкой, которая изнутри снизу доверху забрызгана кровью. Оттуда слышится визг резака и видны снопы искр. — Джекэсс, это мы, — пишу я, — принесли тебе новый объект для исследований. Мало ли, пригодится. Шум инструмента стихает, плёнка раздвигается, и оттуда выглядывает Джекэсс в защитном костюме, маске и очках. От одного взгляда на то месиво, которое творится на операционном столе, мне становится плохо. Вокруг разложены окровавленные «пыточные» инструменты. Руки, ноги и голова отрезаны, видимо, чтобы было удобнее вскрывать тело. — За что ты так с ним? — спрашиваю я. — О, 7S, не с ним, а с ней, — отвечает Джекэсс. — Боже, ты что, не могла вскрыть несчастного Адама, не сменив ему пол? — При чём тут Адам? Он лежит вон там, чуть дальше. А это что у тебя? Ева?! Отлично! Положи его там же, — загорается ещё больший азарт в глазах за стёклами, испещрёнными мелкими брызгами крови. — Теперь я смогу глубочайше исследовать технологии их воспроизводства. — Так это у тебя... — Решила начать с самого интересного. Технологии солдат YoRHa! Бедная девушка, кодовое имя которой я даже не знал. Надеюсь, даже после смерти ты сможешь оказаться полезной и утолить ненасытную страсть знаний безумного учёного. Джекэсс словно читает мои мысли и говорит: — Не беспокойся, благодаря вам я раскопала дофига интересного! А утилизирую её останки я со всеми почестями, будь уверен. Какой холодный цинизм, меня аж передёргивает. Каждый сходит с ума по-своему. — Адам и Ева были способны к телепортации, обрати внимание на их квантовые технологии. — Ага, не пропущу ни одной микросхемы. У тебя всё? Вижу, что ей сейчас не до меня, киваю и тащу мешок с Евой к телу Адама. За полиэтиленовой занавеской снова начинает с пронзительным скрежетом работать режущий инструмент. Кладу Еву рядом с братом. Возникает непонятное желание в последний раз на них посмотреть, и... как бы, попрощаться что ли... Встаю на колени, расстёгиваю оба мешка. Ну вот, теперь вы снова вместе. Быть может, моё сердце и стало в какой-то момент ожесточённым при виде того, что они сотворили в подземном городе, но сейчас, когда они лежат рядом друг с другом, создаётся ощущение, что они просто мирно спят, и меня накрывает горькая тоска. Внешне они очень похожи на нас, Андроидов. Настолько ли мы разные? Становится жаль, что Адам в своих поисках так и не смог найти друзей и единомышленников, которые могли бы поддержать его и направить на истинный путь. Как я тебя понимаю. Когда грусть и отчаяние становятся единственными компаньонами, в этом мнимо наполненном мире так легко сойти с ума от одиночества. Адам, неужели этот мир казался тебе таким пустым и бессмысленным, что ты его возненавидел? Неужели ты ненавидел его настолько, чтобы желать уйти, хотя рядом с тобой был преданный и любящий друг? Пусть он и не соответствовал твоему интеллектуальному уровню, разве это причина играть со смертью? Разве можно воспринимать жизнь, такой хрупкий и ценный дар, как должное? Как глупо... Ты, Адам, ещё глупее Евы. И теперь вас больше нет с нами, а значит, нет смысла вас ненавидеть или презирать. Прикасаюсь к волосам Евы. Подарил ли тебе брат то внимание, в котором ты нуждался? Потрепал ли по волосам в награду за прочитанную книгу, подарил ли тёплые дружеские объятия? Желание любви, оно не так эгоистично, ведь это сила, благодаря которой мы существуем. Даже в свете чудовищно жестокой «игры», которую затеял твой брат, ты осознавал, что поддержка этого мрачного сценария обусловлена желанием быть рядом с ним. Достаю из кармана очки Адама. Может, стоит их вернуть? Нет. В этом нет смысла, всё равно они будут утилизированы. Я оставлю их себе как память, но не буду осквернять её непотребными делами. Пусть они напоминают мне об извлечённом уроке, что нельзя сдаваться, а нужно сохранять решимость и бороться с жестокой реальностью, несмотря ни на что. Как могут быть приемлемы необратимые методы познания, требующие жертвы? В чём их смысл, и кто их оценит? Совсем недавно мы говорили с вами, а теперь, как странно и страшно видеть перед собой эти два безжизненных тела. Ты ушёл и забрал с собой брата. Твоя ошибка, Адам, я запомню её. Никто не вечен, мне слишком хорошо известно, что такое смерть. Изображение размывается из-за слёз, которые я не могу контролировать, они текут сами собой. Что случилось со мной, безжалостным убийцей Машин? Вы были нашими врагами, но почему мне так больно? На месте Адама и Евы, сквозь пелену, я вижу гору утилизированного металлолома — тела братьев 7S и 9S. Даже если такова цена поиска правды, мы не остановились бы ни перед чем. В одном ты был прав, Адам: мы не такие разные. Ощущаю глубочайший стыд за то, с какой иронией и пафосом надевал на себя очки, глумясь над тем, кто их носил, и я, стоя на коленях перед ним, впервые прошу прощения у Машины. Прости.***
Лесной ручей утешает монотонным тихим журчанием, и мы с 9В садимся в тени деревьев, чтобы отдохнуть от сегодняшней, во всех смыслах, жары. Она не может понять, почему я с такой нежностью обнимаю и прижимаю её голову к себе, скрывая собственное волнение. Теперь я знаю, какой страшный сон видит 9В в режиме сновидений. Смогу ли я избавить тебя от этих кошмаров? Также я думаю о том, сколько жизней унесла война всего лишь за последние два дня, и сколько ещё жертв должно быть принесено на кровавый алтарь богов войны. Или эти боги абсолютны лишь в своей ненасытности? Как бы то ни было, Адам и Ева повержены. Условия договора выполнены. Ваш ход, Командующая. Я верю, что у тебя всё получится. Я жду тебя, брат.