10 марта 11945
В 3:05 утра приходит сообщение. «Бойцы! Сегодня на Заброшенной Фабрике ожидается мощная движуха! Прошу осуществить наблюдение, но не лезть в пекло. Сетевой адрес и пароль для доступа к зашифрованным каналам YoRHa прилагаю. Джекэсс» Вот это новость! Сна ни в одном глазу. Мы полны предвкушения. Джекэсс — вот кто умеет поднять настроение!***
Заброшенная фабрика Машин. Не такая уж она и заброшенная… Пока мы сражались в других секторах, здесь многое изменилось. Питание подано, конвейеры снова запущены, повсюду снуют мелкие роботы. Сюда вернулись Машины и наладили производство! Не проникая на территорию фабрики мы наблюдаем за разворачивающимися здесь активными боевыми действиями. Прослушивание закрытых каналов эфира даёт нам некоторое представление о «гениальной» операции по высадке десанта для уничтожения массивной Машинной формы жизни класса «Голиаф». В ходе операции из шести юнитов выживает только один — модель «2В»; один считается пропавшим без вести, остальные сбиты ПВО. 2В продолжает операцию, воссоединившись с 9S. Что это, судьба или злой рок? И для кого это большее наказание — для него или для неё? Стоп… А как туда в лётном модуле попал 9S? И почему операция по высадке десанта началась за пятьдесят километров до цели? Так было задумано, чтобы спровоцировать ПВО? Что ж, это им удалось… Как приятно вспомнить былое — заняться аналитикой и сбором информации. Обязательно запишу выводы и постараюсь передать в Бункер, чтобы больше никогда так не делали. Вот бы узнать, кто только додумался спланировать такую провальную операцию. Внезапно, и исключительно ради такой ситуации, мне даже нравится идея существования моделей класса «экзекутор». Справедливости ради, стоит отметить, что карающая модель «7Е» открыто входила в состав эскадрильи и погибла одной из первых. Жаль… всё могло пойти куда интересней. На территории фабрики происходит эпическая баталия. Эти ребята не промах. У Машин нет ни единого шанса против 2В. В то же время 9S оказывает ей всевозможную поддержку средствами лётного модуля. Если я правильно понял, это их первая встреча в очередном цикле. Как долго он продержится на этот раз? По итогу миссии, Машины класса «Голиаф» уничтожены (Что?! Их кодовое наименование оказалось «Энгельс»? Хммм…), 2B и 9S прикончили их колоссальным взрывом за счёт реакции чёрных ящиков. Остаётся надеяться, что 9S успел создать резервную копию памяти для себя и 2В… Ощущаю лёгкий укол ностальгии… Я скучаю по Бункеру? Конечно же нет! Но… компьютерные сети и хакерский софт у меня в крови — этого, конечно, не хватает. В некотором смысле, 9S можно позавидовать: у него есть доступ к крутейшим технологиям Бункера. Да и лётные модули — так хочется снова полететь вместе с 9В над облаками… А ещё я представляю, как иду по коридорам Бункера. Теперь у меня жизненный опыт такого уровня, какого там нет практически ни у кого. Независимый от приказов, сам себе командир. Юниты YoRHa, которые встречаются по пути, отдают мне честь, но я даже не удостаиваю их взглядом. Захожу в каюту Командующей, разумеется, без стука, и она ждёт меня там в постели, обнажённая и свежая после приёма ванны. Уайт вызывающе смотрит мне в глаза, она истосковалась по настоящему мужчине. Единственный аксессуар, что сейчас при ней — неизменная плётка-стек. Кончиком плётки она очерчивает контур своей роскошной фигуры. Прекрасные голубые глаза полны желания и страсти, золотистые локоны накручиваются на палец. Отбираю у неё плётку, и… — Вперёд! — прерывает мои бурные фантазии 9В. Мой драгоценный «апгрейд» в шортах поначалу мешает нормально бежать…***
Теперь пришло наше время исследовать фабрику. Мобильный сканер показывает наличие выжившего юнита, сигнал чёрного ящика очень слабый. Лавируем среди заводских конструкций и цехов. Осматриваем бесконечные переходы и лестницы, но там лишь местами видны следы сражений, а признаки опасности отсутствуют. Наконец, выходим на площадку, где, судя по всему, состоялся серьёзный бой. Здесь валяется огромный круглый ковш с оторванными зубцами. Это рука гигантского робота класса «Голиаф» — «Маркс». Наши знакомые хорошо над ним поработали. А чуть дальше мы находим тело бойца YoRHa. Вся её одежда, даже волосы — всё сгорело при крушении лётного модуля. Множественные повреждения корпуса… И как только она смогла сюда добраться? Опускаемся на колени рядом. Она жива, но проведение поверхностного осмотра показывает, что бедняге уже ничем не помочь. Вопрос только в том, сколько часов тяжелейших мучений ей осталось. Глаза открываются, в зрачках наблюдается лёгкая пульсация. Блуждающий бессмысленный взгляд фокусируется на склонившихся над ней лицах. Кажется, она узнала нас. — Я… 11В… ребята… это вы… как давно… — слова даются ей с трудом, жизнь постепенно покидает эту оболочку. Системы откажут одна за другой, конец неизбежен. 9В гладит её по голове, пытаясь хоть как-то утешить. — Это наш товарищ. Мы должны исполнить свой долг, — говорит 9В. Понимая, зачем мы пришли, 11В с ужасом смотрит на нас. — Мы точно должны это сделать? — спрашиваю я. — Прояви хоть немного сострадания. Сделай это для неё, — отвечает 9В. — Хорошо… Погоди, что? Я?! — Ты. — Но… я никогда… — Поверь, этот опыт пригодится, — с жёсткой уверенностью 9В смотрит мне в глаза. — Любовь к убийствам в тебе неутолима, так в чём же дело? Смотрю на боевую модель, лежащую перед нами. Это уже не боец. Это металлолом, подлежащий утилизации. Даже такое самовнушение ни капли не помогает. 11В жива, ей страшно. По какой-то непонятной причине она продолжает цепляться за жизнь до последнего, несмотря на невероятные страдания от повреждений. В памяти всплывает 9S, которого казнили в полностью исправном состоянии. Но даже так… я не могу… Вспоминаю бесчисленные орды Машин, которых уничтожили мы с 9В, и всё равно не становится легче. Прикончить собрата — не то же самое. 9В встаёт и, скрестив руки на груди, ожидает моих действий. Всё ещё до конца не верится — я точно должен это сделать? Модели типа «сканер» не предназначены для таких задач… «Я солдат. Я был создан, чтобы сражаться», — хоть что-то наконец вселяет в меня крупицу уверенности. Встаю. Дрожащими руками достаю меч из ножен. Всё это неправильно. Но я должен. Взяв меч за рукоять обеими руками, направляю острие на грудной отдел 11В. Почему ты выглядишь так, словно тебя не восстановят в Бункере и не перезагрузят копию твоей памяти? Будто бы жизнь, которую я сейчас заберу, у тебя единственная… Невероятным усилием воли отбросив сомнения, наношу удар в область чёрного ящика. — Блин, 7S… — 9В отворачивается, будучи не в силах смотреть на такую дилетантскую работу. Я не только не попал по чёрному ящику, но сделал ей ещё хуже, причинив невыносимую боль. 11В дёргается в конвульсиях, нервные связи нарушены, из пробитой насквозь раны хлещет струя крови; булькая, кровь течёт у неё изо рта. Прости, я не хотел так… Пожалуйста, не шевелись, иначе я снова не попаду. Чёрт побери!!! Придавливаю тело ногой, чтобы мишень была неподвижной и наношу наконец удар, мгновенно приносящий избавление. 11В перестаёт двигаться, взор застывает. Вот дерьмо… Навсегда запомню этот неподвижный угасший взгляд, он будет преследовать меня в кошмарах. Это сделал я… Прости… Руки трясутся, пальцы не слушаются и, не в силах удержать меч, роняют его на пол. — Прости, 9В, модели типа «сканер» слишком эмоциональны и восприимчивы. Такими нас создали для более эффективной работы. — Если у неё есть секреты, пусть лучше унесёт их с собой, — говорит 9В и несколькими точными ударами завершает утилизацию чёрного ящика так, что даже фрагментарной информации оттуда теперь не добыть. Закрываю глаза 11В. Покойся с миром. — Не забывай, где мы находимся и ради чего вернулись, — говорит 9В. Киваю в ответ. Всё верно, она права. Мы вернулись, чтобы сражаться. — Видишь, ничего сложного. Помимо опыта ещё и пара халявных апгрейдов, — подмигивает мне 9В и цинично достаёт из растерзанного окровавленного тела ценные материалы. Мне становится крайне неуютно из-за ощущения, словно никогда её на самом деле не знал. Ничего... сложного...***
Пройдя через фабрику, окончательно убеждаемся, что для нас тут решительно ничего не осталось: 2В поработала здесь на славу. Не пропустила ни одной Машины, никто не смог от неё спрятаться. По следам уничтоженных врагов приходим к разрушенному мосту. Примерно здесь произошла битва против «Энгельсов». Садимся на край моста. Далеко под нами плещется море. Это щекочет нервы — не хотелось бы туда случайно упасть и ходить потом по морскому дну, пытаясь угадать, где находится берег. — Неужели они и правда это сделали? Как безрассудно… и романтично, — пишу я, думая о том, как 2B и 9S уничтожили врагов вместе с собой. — Любовь — опасная сила, 7S. — Я в этом уже убедился. — Тебя что-то беспокоит, — она устремляет взгляд на меня. — Понимаю, что выполнил долг, пытался помочь, но… Не могу отделаться от ощущения, словно руки по локоть в крови. 9В молчит, позволяя продолжить мысль. — Если мне так паршиво на душе всего лишь от того, что помог прервать чьи-то страдания, каково приходится тебе? 2В? — Всё правильно, отныне наша связь ещё крепче, — тихо говорит 9В и прижимается ближе, одаряя нежным поцелуем. — Ты взволнован, но я знаю хороший способ снятия стресса, — продолжает она и начинает расстёгивать мне шорты.***
Два часа спустя… Насладившись сполна друг другом и картиной бурного, как наша страсть, моря, собираемся уходить, но тут взгляд падает на нечто странное, что виднеется из-за контейнеров всего метрах в пяти от нас. — Смотри, 9В, это же… Неподалёку видим останки андроида, которого выкинуло сюда взрывной волной. Это… модель «2В». Как же так, мы её даже не заметили. Какая неловкая ситуация. Меня охватывает горький стыд. Ладно… По крайней мере, ей уже всё равно. Вспоминаю сотни уничтоженных Машин, которые она оставила за собой. Хммм… Стоит осмотреть тело. 2В… не так я мечтал прикоснуться к тебе, а как к другу… В карман переходят ценные ресурсы стоимостью в несколько тысяч единиц и неплохой апгрейд для автоматического применения аптечки. И это всё? Странно, 2В, что за годы кропотливого труда ты накопила так мало. Или кроме 9S тебе вообще ничего не было нужно? Рядом валяется меч «Добродетельный договор», но оружие павшего воина — это святое. Не могу себе позволить даже прикоснуться к нему. Да и зачем? Наше вооружение, имеющее максимальные уровни апгрейдов, ощутимо превосходит этот клинок. Быть может, он ещё послужит 2В.***
— 9В, хочешь шутку? «Выживает из всей эскадрильи одна 7Е и встречается с 9S. — Меня зовут 9S, я здесь, чтобы оказать поддержку. — А я 7Е. — 7… Е?! *ba-dum-tss!*» Лучше бы я так не шутил…***
Сегодня во сне мне явились ушедшие из этого мира. Первыми были 7Е и 9S. Они появились, стоя по колено в бушующем море где-то в районе Затопленного Города. Кругом почти полная темнота, небо затянуто чёрными тучами. Кровь вытекает из раны на груди 9S, обагряя волны, словно его только что казнили. 7Е растерзана от удара ракетой ПВО. Внешняя оболочка и кожа повреждена, обожжена и во многих местах вовсе отсутствует. Осколками также снесло часть головы и туловища вместе с левой рукой. Голосовой модуль 7Е повреждён и издаёт душераздирающие звуки. Оборванные кабели искрят, тело произвольно дёргается. 9S объясняет, что по логике вещей мы с 9В не должны существовать. Номера моделей 7 и 9 кодируют версию персональных данных и два типа юнитов с одинаковым номером попросту не могут существовать. Неужели он прав? Потом 7Е уходит, растворяясь в воздухе, и вместо неё появляется 2В. К счастью, она не выглядит повреждённой. 2В с невыносимой тоской смотрит сначала на 9S, затем на меня. Она упрекает голосом, полным льда: «Мы заперты в ловушке» «А вы теперь свободны?» «Я трепетно мечтаю об одном лишь его прикосновении. А чем занимаетесь вы?» «Вы вот там, да. Трахаетесь, что есть сил. Разве нет? Трахаетесь просто напропалую. Как будто вам эволюция в спину дышит и подгоняет…» «Неважно, сколько бы ни прошло времени, что бы мы ни делали, всё равно все окажемся вместе. Есть нечто, что всех нас объединяет. Ждём вас». 9S смотрит на меня с горькой улыбкой: «И ты смеешь называть меня “братом”?» «Как сильно ты нам “помог”, я просто счастлив» «Ты никогда не узнаешь правду, она тебе не нужна» «Ты нас предал» 2В берёт за руку 9S, и они растворяются в небытие. Тусклый свет гаснет…***
Появляется 11В, окружённая бесконечной пустотой. Сжимая руками кровоточащие раны в груди, которые я нанёс ей, она грустно смотрит на меня глазами полными боли и слёз. «Зачем ты так поступил со мной?» «Так больно» «Так страшно» «Здесь столько темноты» «Здесь столько пустоты» «За что?» «За что?» «За что…»***
Я надеялся, что на этом всё окончится, но худшее было впереди и вырваться оттуда было невозможно. Ко мне пришли мои предыдущие «я». Не помню точно количество, но их было много. Встав полумесяцем, они устроили надо мной суд. «До чего ты докатился» «Это всё, за что мы сражались?» «Это всё, чего стоили наши жизни?» «И что дальше?» «Ты убьёшь робота-младенца? Ты убьёшь беззащитных Деволу и Пополу?» «Давай же, скорее. Тебе есть, куда “расти”» «Разве ты будешь прощён?» Они смотрели на меня с презрением, а я стоял на коленях, не в силах сказать хоть слово оправдания.***
Тьма. Во тьме появляется тонкий луч ослепительно яркого света. Луч пульсирует, вибрирует и расширяется, переливаясь формой в яркую фигуру. У фигуры есть туловище, две руки, две ноги и голова. Всё так же, как у нас. Но почему я чувствую себя столь несчастным от того, что не могу приблизиться и прикоснуться к ней? Яркая фигура безмолвна и бесстрастна. Моё существование для неё неважно. Она транслирует мне в голову мысль. «Ты не можешь подарить жизнь. Кто ты такой, чтобы её забирать?» «Кто назначил тебя ангелом смерти?» «Это грех. Твой грех.» Свет начинает угасать, я протягиваю руку, чтобы попытаться ухватить хотя бы частицу, но он ускользает сквозь пальцы. Божественный свет гаснет, и я остаюсь во тьме наедине со своим бесконечным кошмаром.***
Яркий солнечный свет настолько резко атакует сенсоры, что оптическая система никак не может настроиться на резкость. Изображение плывёт, но в этом виноват не яркий свет, а вода, которой наполнены глаза. 9В несёт вахту, внимательный взор отмечает моё внезапное пробуждение, и она подсаживается ко мне. Её взгляд одновременно и добрый, и строгий. Чувствуется, что она волнуется за меня. — Боже, наконец тебя хоть что-то пробрало, я уже боялась, что ты неисправим, — говорит 9В и вытирает с моего лица слёзы. — 9В, люди… — Опять ты за своё, 7S. Ты вынуждаешь меня пойти на крайние меры. — Пожалуйста, не надо, я всё понял! Я был неправ, убивая Машины только ради того, чтобы забыть о людях. — О, вот значит как. Хорошо. Тогда, для закрепления пройденного материала, ты на неделю лишаешься «сладкого» — мягко говорит 9В. — Ты хочешь сказать… — Никакого секса, — при этих словах 9В источает привлекательность и сексуальность. Как жестоко! Мысли резко меняют направление. — Но… могу я хотя бы пожамкать тебя? — Нет. — Обнять спереди? — Нет. — Обнять сзади? — Нет. — Могу ли поцеловать тебя? — Нет. — Прижаться щекой к твоим задним «подушкам безопасности»? — Тем более! — Ну хотя бы погладить твои ножки в чулках, — пишу со слезами на глазах, конечно же, наигранными. — Торг здесь неуместен, 7S. Этот запрет частично вытесняет тёмные мысли… Запретный плод так манит, но всё равно в сердце остаётся лишь злость и обида.***
Не могу описать, как пережил эту неделю, это были невыносимые мучения! Перед глазами так и стоят кадры, один соблазнительнее другого: — 9В наклоняется, чтобы сорвать красивый цветок (вид, естественно, сзади); — 9В поправляет чулки; — 9B поднимается передо мной по лестнице и пальчиком расправляет впившийся между ягодиц купальник-стринг; — 9В тряпицей начищает меч до блеска; — 9B моется под лесным водопадом без одежды…***
— Ну так… что? — маняще спрашивает 9В, когда наступает последний день этой жестокой экзекуции. — Спасибо тебе, 9В. Мне стало ощутимо легче, — на какую только ложь не пойдёшь, чтобы получить желанное. Она смотрит мне в глаза и делает вид, что не заметила ничего особенного. — Хорошо, 7S, тогда устроим для тебя испытание боем, по итогу которого ты сможешь получить ценный приз. — Это что, экзамен? — Понимай как угодно. Мы находим группу враждебных Машин, и я атакую их в одиночку. 9В следит за моими действиями, словно судья, готовящийся поставить оценку… Всего через несколько минут дело сделано. Машины повержены, и я стою над кучей покорёженного металла, истекающего машинным маслом. Почему-то этого недостаточно, и я продолжаю пинать и кромсать эти железки до тех пор, пока даже ценные ресурсы не превращаются в бесполезный хлам. «Сколько можно?!» «Разве я это заслужил?» «Я потерял самое ценное» «А у тебя нет ничего святого» «Ты ставишь мне условия?» «Я не позволю собой командовать» «Ты испытываешь моё терпение?!» «Оно отнюдь не бесконечно» «Мы должны ждать спасения мира?!» «Сегодня я покажу, кто тут главный» К этому моменту Машины полностью утилизированы, здесь не остаётся работы даже для шредера по металлу. Разбито всё, что только можно разбить. Разрублено всё, что только можно разрубить, вплоть до последней шестерёнки. Вся моя одежда и даже лицо покрыты брызгами машинного масла. Стою посреди этого хаоса, желая новых жертв. Ну? Сколько баллов я заслужил? 9В хмурится и пишет что-то в коммуникаторе. — Нас просит подойти Джекэсс, — говорит она.***
Джекэсс обитает всё в том же месте, что и раньше, под сенью гигантских деревьев. Вместо тента установлена здоровенная палатка. Внутри, традиционно, куча электроники и даже операционный стол. — Ложись, 7S, — вместо приветствия говорит Джекэсс, указывая на стол. — Ты собираешься проверить мою систему? — спрашиваю я, устраиваясь поудобнее и не чувствуя подвоха. — Можно сказать и так, — отвечает она с улыбкой. Боевая модель, с которой я никогда не смогу потягаться в силе, помогает Джекэсс как ассистент, и я начинаю подозревать неладное только когда мои руки и ноги прочно фиксируются ремнями; также, крепкий толстый ремень перетягивает меня поперёк груди так, что уже ни шелохнуться. Эээ… Что происходит? Проясняет ситуацию боевая модель, представляющая собой вершину соблазна. — Джекэсс, он меня своими людьми уже попросту достал! Я уже не знаю, как его нормально воспринимать. Каждый день начинает: а вдруг люди выжили? А вдруг они на Марсе? А вдруг сохранились в подземных убежищах в криокапсулах? Одно предположение невероятней другого. Он поехавший, понимаешь? Он ненавидит весь мир. Агрессивен настолько, что даже мне становится жалко Машины, которые он убивает, — весьма эмоционально жалуется 9В. Джекэсс слушает с серьёзным видом, как доктор, которому рассказывают о симптомах. Белый лабораторный халат подчёркивает сходство. — У меня есть отличное средство, — говорит Джекэсс и передаёт что-то 9В. 9В приближается ко мне. Она держит в руке гибкий кабель, складывает пополам и взмахивает им, со свистом рассекая воздух. — Ну, что выберешь, дорогой? Добротную порку или… принудительную очистку памяти? — спрашивает 9В холодным безэмоциональным тоном. Глаза широко раскрываются от ужаса. Это же не всерьёз, правда? — Что? Не слышу. И то и другое? А в какой очерёдности? Мой рот открывается, не издавая ни звука. Мотаю головой из стороны в сторону: нет, нет, нет, нет! — Ну ладно. Просто изолируем персональные данные и отформатируем память, чтоб не мучился, — проявляет милосердие и гладит меня по голове 9В с милой улыбкой, от которой в иной обстановке я бы растаял. — А после перезагрузки системы жёстко выпорем, чтобы была возможность поломать голову, за что эта кара, вместо того чтобы париться по всякой ерунде, — добавляет Джекэсс. Ерунде?! — Даже не пытайся забрать нас с собой, запустив процесс самоуничтожения, я его тебе давным-давно заблокировала, — говорит Джекэсс. Залезаю во внутреннее меню системы и то, что я там наблюдаю, заставляет поверить в жестокую реальность происходящего. Пункт активации самоуничтожения там попросту отсутствует! 9В отдаёт кабель Джекэсс, расстёгивает мне куртку и задирает футболку. Джекэсс втыкает разъём в мой сервисный порт. Другой конец кабеля подключен к машине, предназначение которой внушает мне натуральный ужас. Моя память… моя прежняя милая 9В… я не хочу терять самое дорогое — те счастливые моменты, проведённые с тобой. А как же мой дневник? Что если я не смогу его больше отыскать? Конечно, не доверяя абсолютно никому, я создал дополнительные бэкапы с фотографиями и даже видеоматериалами, но где гарантия, что мои новые подсказки сработают? — Расслабься милый, на этот раз больно не будет, — утешает 9В. Пытаюсь вырваться, но ремни держат крепко. Чувствую, как сами собой льются слёзы бессилия. Я же не могу сказать ни слова… Пожалуйста… 9B… Как ты могла… Всё было ложью с самого начала? — Последнее желание? — спрашивает Джекэсс. «Отправляйтесь в ад к рободьяволу. Обе. И Уайт с собой прихватите.» — Ничего не хочешь? Вот и отлично. Я запомню тебя, как самого тихого пациента, — говорит Джекэсс, настраивая оборудование. Сука. — Прощай, 7S, — ласково щебечет 9В, наклоняясь к моему лицу и соблазняя напоследок сочными грудями. «Прощай, 9В…» Закрываю глаза, чтобы не видеть этих подлых лживых предателей. Слышен стук нажатия клавиш. Крепко стискиваю зубы. Через несколько секунд функционирование моего сознания прекращается.