~…аромат её волос…~
Тяжело вздохнув, горько улыбнувшись, начал: -Ну что ты меня дразнишь, а? Может… — моя рука бережно легла на ножку Слави, после чего девушка меня по ладони ударила, отцепила, взяла к себе, обняв обеими ручками и, судя по ощущениям, вскоре о неё начала тереться Пуся, мурлыкая и довольно мяукая. Девушка тихо сказала: -Я… Я не знаю… Меня несёт к тебе, как магнитом, голова кружится… Я всё отдам, только чтобы ты был со мной. Навсегда. Только ты и я… И в такие моменты… Не понимаю… Не понимаю, что делаю… Тяжело вздохнув, я высвободил руку. Улёгся обратно, лицом к Славе и попросил: -Повернись ко мне передом, красна девица… Славя покорно повернулась. Поглядела, улыбаясь счастливо, глядя в эти редкие моменты на равных, глаза-в-глаза, нивелировав разницу в росте. -Я на тебя так наброшусь, Славя… — произнёс я и, приблизившись своими губами к губам красавицы, поцеловал их медленно, нежно, смакуя Только мои пальцы перехватили её ручки, сплетаясь, только прервались и я перевернул девушку уже на спину, только уже понял, что не могу больше сдерживаться, как громкое мяуканье спустя, обжёг щеку и губу. Сматюгнувшись, отстранился от девушки и недоумённо посмотрел на кошку. Та выгнула спинку и шипела. Тяжело вздохнув, лёг на свою половину кровати, обиженный как маленький мальчик, а Славя опустила довольный, счастливый взор вниз… …тихо, чтобы не разбудить бабушку, мы сидели в спальне, слева от телевизора, у окна. Славя сидела на моих ногах перпендикулярно и, хихикая обрабатывала щеку, заботливо дуя, пока я любовался её пухленькими прекрасными, вытянутыми трубочкой, губами. Обработав, девушка приложилась с ахом ко мне всем телом и я, обняв Славянушку, зарылся в её волосы, глядя на сельскую улицу сквозь приоткрытые только что, шторки, узористый белый тюль и стекло. Безоблачная ночь, лунным серебром окутывала улицу, нижний огород, что напротив крыльца и откуда вышла бабушка, другую сторону — где большинство деревни проживает, от которых нас и несколько соседних домов, отделяет овраг. Океан спокойствия окутал меня. Успокоившись, я впервые испытывал такую плюшевую уютную ласку и заботу о девушке, прижимая её крепко одной и гладя по спинке без лифчика, другой рукой, не забывая целовать лоб и макушку своего хрупкого и прекрасного счастья. Воспоминания сегодняшнего дня мелькали предо мною под стук висящих над ковром во всю стену, часов и сварливый нескончаемый треск чёрного здорового, стоящего над данной мне кроватью, счётчика электричества, возвышающегося над рядами брёвен…***
Вспоминалась Виола и её скорый отъезд. Вспоминали руки жар огня в печке бани, куда я всунул лучину между рядами брёвен, окутав её газетами. Заглушка — плоская как гладильная доска, убирается в сторону от трубы под самым потолком. Сухой треск. Выедающий глаза, дым. ~Славя, зашедшая внутрь в обворожительном зелёном сарафанчике, принеся поесть, после чего кормила меня, устроившись на траве, неподалёку от бани~ Определённое время спустя, вернувшись в выедающую глаза, заполненную дымом, стеной вставшим под потолком, проверил огонь и, как только печь протопилась достаточно, я затушил его, выходя наружу, кашляя и слезясь от гари в самом нутре своём. Пьяняще-рыжий вечер, в который я уже в кирзачах отправился приводить домой нехитрое хозяйство — двух коз и телёнка… …баня, в которую во время моего мытья, «как бы случайно» заглянула Славя, вся красная-красная и, ойкнув извинившись, продолжала смотреть, уйдя прочь с заливисто-игривым смехом, как только я ринулся было к ней со словами: «Иди-ка сюда, моя красавица, иди ко мне!», а Славячка, пискнув: «Нет!» звонко заливисто смеясь, вылетела было, я погнался за нею, а она заперла меня, голого в предбаннике, подперев низенькую толстую тяжёлую деревянную дверь, пеньком на котором я же сегодня дрова рубил. Взяв небольшую паузу от кайфа плавящего жаром, раскалённого воздуха, ласкаясь в обители прохлады, переговаривался со Славей через дверь и закончили мы, естественно, синхронным:Я тебя люблю
***
Вернувшись в реальность, заметил, что ангелочек на моих руках уже сопит, крепче держась за меня. Я поцеловал любимую в лоб, после чего, донёс до кровати и, уложив, заботливо укрыл. Почти поддался желанию ещё обласкать спящую девушку, но держась изо всез сил за целомудрие, не стал. Кошка, едва слышно, с глухим звуком запрыгнув на кровать, мяукнула коротко, боднула в щеку и, пройдя мимо, щекотнув хвостиком по лицу, улеглась между нами, начав громко мурлыкать, дрожа и медленно опуская веки, моргая всё медленнее и реже. Стоило и мне закрыть глаза, как я услышал: -Спокойной ночи, мой богатырь Улыбнувшись, ответил: -Так ты не спала? -Я тебя проверяла. Ты прошёл проверку. Мой терпеливый, мой верный, самый-самый сильный… Славя тут же придвинулась максимально быстро и мы оба стали гладить лежащую между нами, кошку. Уже засыпая, я улыбнулся, потому что в блаженном счастье, видел её голубые глаза, самые прекрасные на свете, ласковый голос обладательницы их, совсем растопив, убаюкал меня фразами: -Вздремни, мой на всю оставшуюся жизнь, суженный… Мой первый и последний… Мой… Богатырь…