По законам мирного времени

Иван, поднявшись на носочках, дотянулся до окна, толкнул раму окна и сумел заглянуть внутрь палаты. — Не пугайся, Светик, это я! — с улыбкой предупредил он, смотря на Свету, которая лежала как раз рядом с этим окном. — Ваня, с ума сошёл! Увидят же! — такое не совсем обычное появление мужа удивило Свету, но и вместе с этим очень обрадовало. Иван на слова Светы только махнул рукой, подумаешь, увидят. Велика беда! Тут дело важное! Взявшись лучше за подоконник, он подтянулся и вскоре уже сидел в приоткрытом окне (как он держался — ведомо было только ему). Из-за спины Рокотова, как только он устроился на косом подоконнике, появился разноцветный и разнотравный букет. Тут были и васильки, и душица, и ромашки, и даже несколько бутонов алых маков. Иван протянул его Свете со словами: — А это моим любимым жене и дочери! Моим красавицам! И на этих словах Светлана расцвела счастливой улыбкой, взгляд особенно ярко засиял, она потянулась за пёстрыми цветами. — Сколько их! А пахнут как! — вдыхала она душистый полевой аромат, больничные запахи успели очень надоесть. — Полем пахнут! Деревней, летом. Иван глядел на счастливую жену и уже как вторые сутки маму, и сам был безмерно счастлив. Он словно заново был влюблен в неё — Света сейчас виделась ещё красивее, ещё сильнее тянуло к ней. И всё от одного слова — мама. Ради этих минут и не страшно немного приврать на службе, что задерживаешся по делу и взять служебный мотоцикл не по служебным делам. — Не упадёшь? — выглядывала сквозь цветы Света, улыбка не сходила с её лица. Иван в ответ только покачал головой. У него сегодня вообще удивительный, не привычный не строгий вид — пуговицы на воротнике растёгнуты, сам он без фуражки, растрёпанный, гимнастерка собрана складками. Однако эта его счастливая светлая улыбка! Он давно настолько счастливо не улыбался. Казалось, он сразу на десять лет помолодел. Вот, даже в окно роддома влез, как двадцатилетний, только ради того, чтобы подарить жене цветов, собранных в полях по пути сюда. Но самое главное — не терпелось увидеть дочь, наконец взять её на руки, подержать её, пять лет ведь о ней мечтал. И это главное желание мужа Света безошибочно прочитала по его глазам. Она приподнялась, вновь окинула взглядом букет, а после тихо сказала: — А у неё между прочим взгляд совсем как у тебя! Глаза такие же красивые! — Да? — оживился на это Ваня (и чуть не съехал с откоса подоконника) Света медленно кивнула. — Да. Твои. — и вновь Светлана улыбалась, прижимая к себе цветы, наслаждаясь полевыми ароматами. Рокотов сейчас хотел только одного — остаться в её палате и всё же увидеть своими глазами личико своей девочки. Но он верил Свете на слово. Да и ему всё же уже требовалось ехать обратно. — Тогда я завтра ещё обязательно заеду, Светик. — уже собирался спрыгнуть вниз он. — Приходи утром. Рано утром. Увидишь её сам. Рокотов улыбнулся. — Хорошо. Тогда ждите меня утром! — улыбнулся он, и достав откуда-то порядком помятую фуражку, надев её, Иван спрыгнул обратно и прикрыл обратно за собой окно напоследок помахав Свете.